Иллюзия контроля (гет)

Отказывая Дафне, я не думала о том, какое это произведёт впечатление на Дэна, если честно, я вообще не думала ни о чём кроме того, что не хочу несколько часов просидеть на трибунах. Но он принял это на свой счёт и обрадовался.

— После игры парни собираются отметить победу барбекю. Роб к себе всех зовёт. Ты как?

— Сначала пусть победят, — хмыкнула я.

— Я к тому, что Шон сегодня поедет домой, я могу забрать тебя.

Мы говорили не понижая голоса, и я знала, что Дафна слышит каждое слово, и пусть не хотела с ней мириться, беспричинно обижать пренебрежением — такого желания у меня тоже не было.

— Я не пойду на игру, — спокойно сказала я. — Ни с Дафной, ни с тобой.

Он посмотрел над моей головой на Дафну и нахмурился.

— Ник…

— Всё хорошо, — успокоила я, — я совсем не хочу идти на игру.

— Это же финал сезона! — возмутился он. — Ты не можешь это пропустить, Ник!

Одноклассники его поддержали, проявив удивительное единодушие, принялись уговаривать меня не пропускать игру, и пришлось спешно отступать, апеллируя к тому простому факту, что я хотела избежать выбора между Дафной и Дэном, и потому сочла лучшим вообще отказаться.

— Давай со мной, — предложил Франк и, покосившись на Шонну, успешно игнорировавшую его всё это время, добавил: — Чтобы я не сидел один всю игру.

Уж не знаю, чьей это было идеей, полагаю, Шонны, однако Франк действительно всегда ходил с ней на все встречи и занимал места — неважно, в классе или на вечеринке — таким образом, что друзья оказывались на расстоянии. И судя по тому, как он сейчас сформулировал, стадион не стал исключением и места он забронировал не рядом с Дэном, Карлом и другими, а в стороне, чтобы уделять внимание своей девушке.

Посмотрев на Шонну, успешно притворяющуюся глухой и равнодушной, я улыбнулась и с облегчением кивнула.

— Отлично! Спасибо, Франк, ты спас меня.

Дэн с Дафной снова обменялись взглядами, безмолвно виня друг друга, однако инцидент был исчерпан, и после занятий все дружной толпой двинулись в одном направлении — на стадион.

Команда-соперник прибыла раньше, как и её болельщики, заняв отведённый им сектор и встречая наше появление свистом и улюлюканьям. О местах почти все позаботились заранее, и можно было не бежать их занимать, поэтому мы зашли за кофе и чипсами и лишь после этого спокойно двинулись по опустевшим коридорам и дорогам к стадиону.

— Ник, ты чего?

Забыв про Франка и вообще про то, что нужно следить за лицом, я быстро состроила извинительную гримасу и прогнала выражение недовольной скуки.

— Ты веришь в предчувствия? — неожиданно даже для себя спросила я, хотела уже сама себя отругать, а затем подумала: а почему бы и нет? Предчувствия не то, что нуждается в объяснении, доказывании и предоставлении фактов, зато если мои основанные на знании сценария «предчувствия» пару раз оправдаются, в следующие разы ко мне будут прислушиваться, а значит, есть шанс повлиять на ход событий. Может, не переписать сюжет, но уберечь от ужасных ошибок и трагедий хотя бы кого-то.

— Не то чтобы не верю, но…

— Знаю, звучит глупо, но я уверена, что после игры что-то произойдёт.

Франк снисходительно посмотрел на меня, но он хорошо ко мне относился и был отлично воспитан, поэтому вместо того, чтобы покрутить пальцем у виска, даже без улыбки спросил:

— И что, по-твоему, должно случиться?

Осторожнее!

— Я не Ванга, — изобразила я обиду. — Драка? Но это не тянет на предчувствие, половина игр заканчивается драками между болельщиками. Что-то посерьёзнее… Ладно, забей, — перебила я сама себя, под взглядом Франка замолкая. — Считай меня мнительной.

— Всё будет хорошо.

— Не будет, — возразила я и улыбнулась, — но я не собираюсь портить тебе настроение своим пессимизмом. И кстати, о пессимизме, что у вас с Шонной?

Он сразу помрачнел и, пожав плечами, притворно-равнодушно ответил:

— Ничего.

— Ничего в смысле «ничего не происходит» или ничего в смысле «всё кончено»? Впрочем, это не моё дело, просто Миранда так на тебя смотрит, что мне неловко рядом с тобой идти.

Франк машинально заозирался, ища взглядом Миранду, потом понял, что я не имею в виду этот момент времени, и поморщился.

— Только этого мне и не хватает. Я не собираюсь кидаться в новые отношения, но Шонна даже не даёт мне извиниться, — пожаловался он. — Я виноват, знаю, но она могла бы хотя бы выслушать меня… Что? Ты тоже считаешь меня уродом?

— Да.

Он даже с шага сбился от изумления.

— Ник… — потерянно протянул он, а затем неожиданно открыто улыбнулся. — Спасибо.

— За что? — теперь пришла моя очередь удивляться.

— Ты единственный человек, кто сказал правду глядя мне в глаза.

Я хмыкнула и развела руками.

— Ну ты же понимаешь, что друзья на то и друзья, чтобы не осуждать, а поддерживать, даже когда считают, что ты поступил как мудак. Смысл говорить об этом, ты и сам прекрасно понимаешь всё. Вряд ли отношение парней к тебе изменится, мало кто может похвастать, что никогда не изменял, но невеста брата?.. Это отвратительно. И вот это их молчание… Я всего лишь не хочу, чтобы у тебя сложилось обманчивое впечатление, будто твой поступок одобряют. Я не понимаю, зачем ты так поступил и с братом, и с Шонной, но это твоё личное дело… В конце концов, меня это не касается.

— Да не специально это было! — досадливо поморщился он. — Ты что думаешь, я проснулся в один прекрасный день и решил: вот сегодня я пересплю с подружкой Трумена?

— Без предыстории, зная лишь голые итоговые факты, трудно не осуждать тебя, — примирительно развела я руками. — Ты же не можешь не понимать, как это выглядит со стороны.

— А ты?.. — он недоверчиво посмотрел на меня. — Дэн не рассказал тебе? Вы же как попугайчики-неразлучники, я думал, он поделится — парни всё знают, вытянули из меня, считай, сразу же…

— Дэн ничего не говорил. Мне казалось, тебе будет неприятно, что все в курсе твоей личной жизни, поэтому я и не спрашивала.

— Понятно…

— А есть что рассказать? — я не стала притворяться незаинтересованной и выразительно подняла бровь: — Я бы послушала.

Если честно, не ждала откровенности. Максимум, что он переадресует вопрос тому же Дэну, мотивируя отказ нежеланием снова вспоминать неприятную историю, выставляющую его в плохом свете. А вот уверенность Франка в том, что Дэн мне уже всё рассказал, как и его спокойная реакция на это, говорили о том, что Франк тоже считает меня подругой, а не просто одноклассницей, и доверяет мне.

— Хочешь предысторию? Ладно, будет тебе предыстория! — вдруг решительно заявил Франк. Мы стояли в десятке шагов от трибун, матч должен был вот-вот начаться, но Франк будто забыл об этом, смотря на меня с вызовом, за которым в глубине глаз пряталась неуверенность. Кажется, моё хорошее отношение немало значило для него. — Ты же знаешь меня с детства, Ник, разве я похож на… Да чёрт побери! — вдруг экспрессивно взмахнул он руками, с обидой глядя на меня. — Сколько Эми вешается мне на шею? Но разве я повёлся?

Я покачала головой, проглотив готовый сорваться ответ, что не спать с кем-то конкретным — это ещё не делает его верным парнем. В конце концов, до начала отношений с Шонной у него было немало девушек, да и сейчас он нередко флиртовал на грани фола, и никто не стоял рядом со свечкой, чтобы обеспечить ему алиби на то время, когда его никто не видит — кто знает, сколько раз он изменял Шонне и просто не попадался?

Не догадывающийся о моих мыслях Франклин тем временем продолжил рассказ:

— Ты не знаешь Трумена, Ник. На людях он идеальный Велмонт, но за закрытыми дверями он самый обычный эгоистичный зануда. Он мой брат, и я его люблю, но это не мешает мне реально оценивать его. Он ужасный друг, а в роли парня был вообще кошмарен. Когда он познакомился с Мередит, она ещё училась в школе и была скромницей — он у неё был первым. Она очень стеснялась бывать у нас, а маму так и вовсе, кажется, боялась. И со мной ей было легче общаться, чем с ним — у нас было больше общего, да и я попроще всё же, из меня наследника империи не растили. А ещё Трумен постоянно забивал на неё. Не потому, что ему было на неё плевать, вовсе нет, просто он вообще такой, а в тот момент место в совете директоров его волновало намного сильнее и нужно было любой ценой доказать, что он достоин. Мередит была в него влюблена и долго закрывала глаза на пренебрежение, хотя, вполне возможно, она обычная меркантильная девчонка, жаждущая стать миссис Велмонт — не знаю, но не думаю, что дело в деньгах. — Франк вздохнул, взлохматил волосы — было видно, что он хочет выговориться, но это даётся ему непросто. Я молчала, не желая прерывать откровенность. — В общем, как-то раз Трумен в очередной раз её кинул: позвонил кто-то, сказали об экстренном собрании совета рано утром, и Трумен отправился спать, велев Мередит добраться домой самой. Она расстроилась, и я предложил её подвезти. Ничего такого, Ник, я клянусь тебе, у меня не было никаких неправильных мыслей о Мередит, мы были просто друзьями, понимаешь? Она мне нравилась, не буду скрывать, но просто нравилась. В общем, на полдороги спустило колесо, я не смог открутить гайки и пришлось звонить в сервисную службу. Я предложил Мэр всё же вызвать такси, но она отказалась и осталась со мной. Мы болтали, как обычно, дурачились… Приехавший механик посмотрел на меня как на какое-то ничтожество и за пять минут сделал всё нужное, ну и мы поехали к Мередит. Она предложила зайти помыть руки, я согласился… Мы не планировали ничего такого, понимаешь? Просто так получилось. Потом нам обоим было стыдно, мы избегали друг друга, но поведение Трумена не изменилось, он всё так же ей пренебрегал, и это снова произошло. И снова… — Он вновь замолчал, нервно сплетая пальцы. — Трумен с Шонной косячили почти одновременно. То есть я понимаю, это не оправдывает меня, но я спал с Мэр, когда мы с Шонной были в ссоре. С ней вообще всегда не понятно, чего ждать дальше. Мы ссоримся, и она исчезает, а мне приходится гадать, бросила она меня или просто дуется… Так что секс с Мередит вообще не очень правильно называть изменой…

Он посмотрел на меня и окончательно замолчал, кажется, жалея об откровенности.

— Теперь ситуация предстала в совершенно ином свете, — тихо заметила я, с искренним участием погладив его по плечу.

— И теперь я не урод? — горько усмехнулся он.

— Теперь — нет. Ты просто не любишь Шонну, и в этом нет ничего ужасного… — Он вскинулся, приготовившись возражать, но так ничего и не сказал. — Не буду спрашивать, в порядке ли ты, раз уж до сих пор живёшь у Кэмдена…

Мой голос заглушил резко усилившийся шум стадиона, и мы синхронно повернулись к трибунам.

— Мы пропускаем начало, — отбрасывая воспоминания, Франк взял меня за руку и потащил вперёд, как будто даже радуясь возможности прервать разговор до вынесения «вердикта». — Будем считать, что я всё-таки в порядке.

Я позволила тащить меня, как на буксире, и мы легко преодолели толпу и пару минут спустя уже устроились на своих местах. Вокруг бушевало море воодушевлённых болельщиков, все кричали, скандировали то ли девиз команды, то ли гимн школы — уши закладывало. Франклин быстро отвлёкся от обсуждения своих недостатков и присоединился к болельщикам, тоже что-то крича и размахивая руками, я же пыталась справиться с желанием сбежать туда, где тихо, спокойно и безопасно. Изобразить интерес я бы не смогла, даже если бы мне за это заплатили, однако особенно стараться и следить за лицом не было нужды, никому до меня не было дела — все взгляды были устремлены на поле, где как раз начиналось действо.

Об игре мне нечего было сказать, по правде, я не следила за ней и смотрела то на небо, то на сидящих вокруг людей. Это было первое спортивное состязание, где я присутствовала лично, так что было небезынтересно наблюдать за толпой. Искажённые азартом лица, резкие переходы от восторга к отчаянию — в обычной жизни никто из этих людей не был настолько открыт и эмоционален. Но я не забывала, что должно скоро произойти, и потому расслабиться не выходило.

И поскольку на игре я не сосредотачивалась, телефонный звонок услышала даже в этой какофонии.

«Джастин» — высветилось на экране, и, даже не отдавая отчёта в своих действиях, я отклонила вызов… и сразу пожалела об этом.

Чёрт!

Это было глупо и несправедливо по отношению к парню, который явно не заслуживал такого отношения после того, как идеально вёл себя на нашем не-свидании. Да и просто некрасиво, если уж говорить начистоту.

Кажется, нужно срочно что-то придумать?.. Может, перезвонить?.. Но что я скажу? Да и не услышит он меня в этом шуме…

Общаться отчаянно не хотелось — мысли были совсем о другом.