Вверх по волшебной косе (джен)

Матроскин лежал на диване и охал.

— Как вы уехали, так он сразу на луг побежал, — встретил у дверей доктора с Митей Шарик. — Говорил я ему: погоди, пока доктор приедет, так нет. «Кто коровкам на зиму сена запасёт? — передразнил он Матроскина. — Совсем с голоду умрут без меня». Ага, умрут они. У него и так весь сеновал сеном забит, а ему всё мало. Вот, опять переработал, фермер несчастный.

И Шарик сердито засопел.

— Ай-яй-яй, — покачал головой Айболит. — Как нехорошо выходит. Коровок я тоже, кстати, заодно осмотрю. Быки-телята есть? Другая какая живность? Но давайте сперва займёмся нашим пациентом. Где он?

— Вон, на диване стонет, — сердито произнёс Шарик. — Хочет, чтобы я себя совсем виноватым почувствовал.

Айболит вместе с Митей и Котом прошли в комнату. Матроскин, завидев их, застонал совсем жалобно.

— На что жалуемся, голубчик? — присел рядом с больным Айболит.

— Ох, доктор, всё у меня болит, — страдальчески произнёс Матроскин. — Бока ломит, лапы ломит, усы — и те ломит. И ведь никто не помогает, всё самому да самому делать приходится — и о коровках заботиться, и молоко доить, и поле пахать.

— Молоко «Му-му» доит, — заметил Шарик. — А поле ТР-ТР-МИТЯ пашет.

— А присматривает за ними кто? Кто, говорю я тебе, за ними присматривает? Иван Фёдорович Крузенштерн? — ещё более страдальчески воскликнул Матроскин, кряхтя и охая.

— А нечего за ними присматривать, — возразил Шарик. — Техника эта умная, умнее некоторых, за ней и присматривать не надо.

— Ой-ой-ой, — снова заехидничал Матроскин, но тут же вспомнил, что он больной, и издал жалобный стон.

— Так, — распорядился Айболит. — Всех посторонних прошу покинуть помещение, больному нужен покой.

Матроскин благодарно посмотрел на Айболита — вот ведь какой доктор понимающий попался, а потом на Шарика с таким видом, будто вот-вот покажет язык и пропоёт «Бе-бе-бе». Шарик, ворча, вышел из комнаты, а Митя с Котом, переглянувшись, остались.

— А теперь, голубчик, произведём осмотр!

И доктор Айболит достал из чемоданчика и разложил рядышком на табуретке стетоскоп, отоскоп, молоточек и большой шприц с толстой иглой.

— Знаете, доктор, — Матроскин опасливо покосился на шприц. — Мне, кажется, уже немного полегчало.

— Это замечательно, голубчик, — обрадовался Айболит. — Но осмотреть вас мне всё же придётся.

Спустя какое-то время Матроскин был обследован с головы до кончика хвоста. Айболит обнаружил у него гастрит, гайморит, радикулит и плосколапие. Закапав в нос специальные капли, напоив Матроскина микстурой из экстракта травяного сбора и гоголем-моголем, вколов два укола и замотав хвост эластичным бинтом, Айболит выдал направление на физиотерапию и рецепт в аптеку.

— Через недельку будете как огурчик! — и начал собирать инструменты в чемоданчик. — Самое главное — есть полезную пищу: ничего солёного-жареного-перчёного...

— Как? И копчёной колбаски нельзя? — взвыл Матроскин.

— А как же? Запустили вы себя, голубчик, вот всё и отваливается. Диета, здоровый образ жизни — поменьше колбасы, побольше прогулок на свежем воздухе — и будете здоровее многих. А вы, товарищ Шарик, присмотрите за вашим другом, — сказал Айболит подглядывающему в дверную щёлку Шарику.

Матроскин поморщился.

— Не беспокойтесь, дядя Айболит, я за этим прослежу, — кивнул Шарик.

— Вот и ладненько, — улыбнулся Айболит своей мягкой доброй улыбкой. — А у вас, товарищ Шарик, как у самого со здоровьем?

— А мы на здоровье не жалуемся, — пожал тот плечами. — Мы не из балованных псов, а из простых. Некогда нам жаловаться, нам зверушкам помогать надо.

— Так мы коллеги, значит, в какой-то мере? — обрадовался Айболит. — А чем вы занимаетесь, позвольте полюбопытствовать? Какие зверушки у вас?..

И Айболит, подхватив польщённого Шарика под лапу, вышел с ним из комнаты.

— Ой-ой-ой, — снова съехидничал Матроскин. — Коллега нашёлся... Хринписевец блохастый...

И, увидев, что доктора поблизости нет, резво соскочил с дивана и куда-то побежал.

— Про муку не забудь! — крикнул ему вслед Кот.

— Ну вот, держите, как и обещал! — радостно проговорил Матроскин через десять минут, прислушиваясь к ощущениям в кошачьих мышцах и протягивая Мите мешочек муки.

Небольшой такой мешочек, килограмма на два.

— Любезный, — оторвал Кот Матроскина от внутреннего созерцания. — Мы так не договаривались.

— Нигде больше ничего не болит, — продолжал радоваться Матроскин, не обращая внимания на недовольные махания хвоста Кота. — И бока в порядке, и лапы, и хвост. Вот что значит понимающий доктор. Ох, да я ж теперь вдвое больше сена заготовлю для моих коровок! Да я ж теперь выпишу себе породистую тёлочку из Бурёнково!

— Уважаемый, ты обещал мешок муки нам дать, коли мы тебе зверского врача сыщем, — почти прошипел Кот, и тихий тон его голоса не предвещал ничего хорошего.

— Конечно! Я от своих слов и не отказываюсь! — честно посмотрел ему в глаза Матроскин, на всякий случай отступая на три шага назад. — Я мешок муки обещал? Обещал! Я вам мешок муки дал? Дал! Не пойму, чем вы ещё недовольны.

— Мы не так договаривались, — наступал на Матроскина Кот.

— Ладно, Кот, не кипятись, — примирительно сказал Митя. — На один пирог этого хватит, а там разберёмся. Да и новый урожай скоро, цены всё равно упадут, придётся Матроскину быстренько все свои запасы продавать, чтобы в убытке не остаться.

— Ты посмотри-ка, одни профессора кругом да агрономы, — запыхтел Матроскин, подтаскивая к кухонному шкафчику стул. — А приличного фермера и понять никто не хочет.

Он пошумел в шкафчике и бухнул на стол ещё один мешочек муки. Этот был побольше, килограмм на десять. Уже не мешочек — почти мешок.

— Держите. Только недалёкие собаки навроде Шарика и неправильные коты, — он покосился на Кота, на всякий случай прикидывая пути для отступления, — считают Матроскина жадным. А я не жадный, я хозяйственный — это вам не одно и тоже. Забирайте. Мне даже вашего спасиба не надо.

Митя взял оба мешка муки, пока Матроскин не передумал, поблагодарил всё-таки и побежал к «Ямухе» — и так времени потеряли уже предостаточно. Кот спешил сзади, сердито подметая хвостом двор.

Возле ступы-болида обнаружился Шарик, который тёрся возле носа транспортного средства. Рядом с ним стоял доктор Айболит.

— Масло давно меняли? — деловито спросил Шарик, завидев Митю и Кота.

— Дурья твоя голова, — ответил Кот немного резко — он всё ещё был зол на Матроскина, — где ты видел, чтобы в приличную ступу масло наливали? Это ж тебе не ТР-ТР, восемь дыр.

— Обзываться — это у нас все могут, — спокойно сказал Шарик. — Для энтого целая передача по телевизору есть, «К барьеру» называется. Встают там два господина и лают друг на друга.

— Ладно, некогда нам, — буркнул пристыженный Кот и полез на заднее сидение.

Митя же аккуратно поставил муку вперёд, в ноги, и подошёл к Шарику.

— А что, здесь есть двигатель? — заинтересованно спросил Митя.

И правда, ведь когда «Ямуха» заводилась, она вибрировала и издавала мерный тихий рокот.

— Ну, двигатель тут не совсем обычный, — деловито сказал Шарик. — Штуковина всё же волшебная. Но на одном волшебстве тоже далеко не уедешь. Всему есть износ. Я, как вы подъехали сегодня, сразу по звуку определил, что не в порядке у вас что-то.

— А как можно узнать? — с ещё большим вниманием спросил Митя.

— Да костощупом проверить, я им всю технику щупаю, — ответил Шарик.

Он нажал на неприметный сучок спереди ступы, тут же откинулась небольшая дверка на манер капота, и перед удивлённым Митей предстал волшебный двигатель. Был он похож на обычный, как у старенького «Москвича», только трубок и проводков было поменьше. Шарик открутил колпачок одного из бачков, засунул туда тонкую длинную кость, затем вытащил и рассмотрел на свет.

— Всё ясно, масла надо срочно подлить. А то совсем встанете где-нибудь в полях. На сухую работает, — с видом знатока-механика вынес вердикт Шарик.

— Масла? Машинного? — спросил сбитый с толку Митя. Да где же это он возьмёт в деревне масла для волшебной ступы?

— Да это так только говорится, мол, масла подлить надо, — успокоил его Шарик. — На самом деле почти любую жидкость можно. Полезную. Да вон хоть коктейль молочный.

— На этом коктейле ваша «Ямуха» крякнется быстрее, чем доедет, куда надо, — раздался сзади голос Матроскина.

Митя обернулся.

Матроскин, выгнувшись дугой от тяжести, протягивал ведро молока. Айболит, увидев это, только укоризненно поцокал языком.

— Вот. Держите. Лучше молока во всей округе не найдёте — от Софьи Матвеевны моей. На нём не то что «Ямуха», космическая дирижабля полетит.

Первым отмер Шарик.

— Матроскин! Дай я тебя обниму! А я уж думал, ты всю свою совесть растерял. А ты, оказывается, не всю!

— Не надо меня обнимать, — возмутился Матроскин, но видно было, что он так, для виду возмутился, чтобы имидж не растерять. — Я с хринписьными собаками не обнимаюсь, ещё сожмёшь там, где не надо, опять радикулит скрутит, — а сам сделал три шажочка в сторону Шарика.

— Товарищ Айболит, садитесь, мы вас домой отвезём, — сказал Митя, залезая в болид.

— Я дядю Айболита сам домой отвезу, — махнул лапой Шарик. — Мы с ним ещё про зверей не договорили. Я теперь на его лечебницу посмотреть хочу — да будем договор составлять на лечение наших зверей, из простоквашинского приюта.

С этими словами Шарик начал кормить ТР-ТР-МИТЮ копчёной колбасой, борщом и котлетами — той едой, которая, с этого дня, строго противопоказывалась Матроскину. Матроскин провожал каждую котлетку грустным взглядом. И Кот тоже.

— Ну тогда до встречи! — хором крикнули Митя и Кот, трогаясь с места.

Так что к Красной Шапочке спасательная экспедиция прибыла без приключений и даже раньше, чем думала.