Персональный Ужас Ужаса Подземелий (гет)

Письмо было от Берты Джоркинс. Снейп продолжал витиевато ругаться, пока читал этот своеобразный шедевр писательского пера. А когда дочитал, то незамедлительно захотел разорвать его на мелкие кусочки, поджечь их и развеять пепел над Чёрным озером, скормив тем самым «нечто» русалкам и русалидам. Хотя он сомневался в том, что водяной народ будет травиться этим убожеством.

«Хорошо ещё, что я не пошёл на завтрак, иначе вся маскировка пала, если бы Джоркинс увидела у меня свою сову. Тогда эта переписка стала бы достоянием общественности. И это был бы самый ужасный момент в моей жизни...» — брезгливо скривившись, он вновь прочитал письмо, не зная, что ответить на столь шедевральный опус:

Любимейшая Сьюзи!!!

Прости за мою задержку. («Какая ещё задержка?») Я очень-очень-очень-очень-очень-очень («Это слишком много для моей психики...») хотела пописать тебе («О нет, прошу, только без этого...»), но не знала, что именно для тебя рассказать тебе («Я уже и так понял, что мне, а не кому-то ещё!»). Я так запуталась! («Я, честно говоря, тоже давно запутался...») Но потом у меня произошло осенение!!! («Кхе-кхе... что у тебя там произошло???») И я поняла, что напишу тебе!.. («Ну, и...») Я напишу тебе о том, как у меня дела! («Это что за жалкая попытка поразить... хм... даже не знаю, чем это она хотела меня здесь удивить...»)

Так вот, у меня всё просто как не бывало отлично в замечательности! («Определись уже, что у тебя: просто, как не бывало, отлично или в замечательности?!») И я очень рада твоему письму! («И как я ещё не догадался об этом?..») Я очень невообразимо сочувствую твоему положению. («А я «очень невообразимо сочувствую» твоему перу с чернилами...») И хочу как-то помочь тебе. («Не надо!») Но не знаю как... («И слава Мерлину...») Но я что-нибудь придумаю... («Альбус, избавь меня от этого!») И тогда мы будем вместе постоянно встречаться и говорить о всяком... («Упаси меня Салазар, от такой компании... право, я готов скорее с мародёрами дружить, чем ещё хоть раз пообщаться с вами, мисс...») А потом я устроюсь в Министерстве Магии и мы будем продолжать встречаться... («Мисс Джоркинс, я начинаю сомневаться в вашей ориентации...») И всё будет хорошо... («Прямо, как сказка какая-то маггловская...») Надеюсь на твой невероятно скорейший ответ. («С таким-то литературным шедевром, тут вряд ли получится настолько быстро ответить...»)

Чмоки-чмоки,

Твоя Берточка-конфеточка! («Троллевы фривольности, убить за это мало!»)

«Это просто засахаренные ананасы Слагхорна заспиртованные в розовых соплях Амбридж-Керроу и в качестве заключительного ингредиента добавленные в испорченное варево Лонгботтома!» — презрительно заключил Северус, держа письмо двумя пальцами и подальше от себя. — «А эти «чмоки-чмоки» чего стоят! У меня от них только одни «чавки-чавки» Хагрида приходят на ум...»

В конце концов, он так и не решил, что делать с этим письмом. Поэтому, не нагружая себя лишними мыслями на эту тему, Снейп быстро переоделся, привёл себя в порядок и спокойно отправился на занятия.

В течение всего дня он был занят размышлениями над тем, где найти доказательства вины Альфарда Блэка. В голову пока ничего путного и разумного не приходило. Странная хандра и непонятное разочарование в собственной бесполезности постепенно всё больше накатывали на него. В итоге, после уроков он вынужден был искать уединённое место, чтобы добровольно углубиться в свою тоску и избавиться от докучливой компании однокурсников. Северус знал множество таких мест в школе, поэтому их поиск не стал для него проблемой. Например, небольшой заброшенный коридор на пятом этаже отлично подходил для уединения. Студенты обходили его стороной, так как поблизости располагались комнаты Филча. Преподаватели тоже не особо горели желанием заходить сюда. Даже портреты непривычно пустовали. Только рыцарские доспехи продолжали неподвижно стоять. Эльфы, видимо, тоже не чурались этого участка, потому что здесь всё было прибрано и чисто. И то радовало, что никакая накопившаяся пыль не будет мешать наслаждаться приятной тишиной.

Снейп опёрся руками о каменный подоконник и задумчиво уставился в окно. Тусклый пейзаж пасмурного неба навевал неведомую печаль. Одичавший северный ветер продувал узкие оконные ставни, создавая потусторонние свисты в коридоре. Холодный поток воздуха проникал в оконные щели застарелых витражей. Эти витражи частично занимали прозрачные стёкла и периодически двигались. Северус меланхолично ткнул пальцем в мешающий витраж. Несколько нарисованных всадников на лошадях испуганно ускакали прочь. Снаружи открылся вид на квиддичное поле. Лёгкий моросящий дождь осыпал тренирующихся там ревенкловцев крупными пресными каплями. Снейп тихо вздохнул. Замок будто давил на него всей своей вековой историей. И от этой архитектурной тяжести сейчас ему ничего не хотелось делать. Даже думать не хотелось. Казалось, его медленно затягивало в невидимое болото скорби. Трясину уныния и упадка. В эти временные топи...

...Полутёмная комната... двое чертят какие-то символы на полу... один — ещё подросток, лица не видно, только чёрноволосая голова мелькает... вторая — молодая девушка, старше мальчишки на несколько лет, тоже тёмноволосая с размытыми чертами на овальном лице. Юноша что-то говорит девушке... ничего не слышно. Под ногами валяется бумага. Газета. За 2-е мая 19** год. Последние две цифры года нечёткие. Неразличимые. Девушка же, тем временем, вытаскивает палочку и что-то произносит... яркая вспышка света ослепляет... внезапно в помещении вновь становится темно. Юноша лежит, скорчившись всем телом, девушки нигде нет. В комнату вламывается мужчина, подбегает к подростку... мельком осматривает обстановку. Его пронизывающий взгляд прожигает... закрадывается прямо в душу... и эти его грустные серые глаза...

Кто-то сзади настойчиво тряс Северуса за плечи. Он резко развернулся, с готовностью вытащив палочку и нацелив её на предполагаемого противника. Мисс Руквуд безмятежно посмотрела на него, не делая никакой попытки защититься. Но Снейп успел заметить, как в её глазах промелькнула настороженность.

— Опусти оружие, профессор, — терпеливо сказала Диана, демонстративно не глядя на него. Северус послушно убрал палочку в карман мантии. Его руки немного подрагивали.

— Что за чертовщина тут творится?! — ошеломлённо спросил он, помассировав пальцами отвратительно ноющие виски.

— Прошу прощения, это моё новое заклинание на тебя подействовало, — сочувствующе ответила мисс Руквуд. — Я и предположить не могла, что ты именно так отреагируешь на него. Обычно его действие заключалось в отпугивании других магов. Я недавно наложила его на этот коридор, так как отсюда весьма примечательный вид из окна, — Снейп поднял бровь. Диана мечтательно улыбнулась. А потом снова серьёзно продолжила. — Но ты, вместо того, чтобы пройти мимо этого места, пошёл против своего подсознательного желания уйти и остался здесь. Это несколько негативно сказалось на твоём состоянии.

Северус негодующе фыркнул от её объяснений.

— Немедленно сними это заклинание. Кто-то может на него попасться, потом от этого возникнут ещё большие неприятности, — предупреждающе сказал он.

«И, возможно, не только у тебя...» — добавил про себя Снейп.

— Хорошо... — согласилась мисс Руквуд и начала что-то шептать. Когда же прекратила, вновь повернулась к нему. — Кстати, ты такой же необычный...

— С чего это ты взяла? — недоумевая от её непонятной фразы, спросил Северус.

— Ну, то, что ты решил блаженствовать собственной тоской именно здесь — возле комнат Арбуза, уже говорит о чём-то интересном...

«О чём ты болтаешь, девчонка?» — нахмурился Снейп, туго переваривая чудную речь Дианы.

— Никакая тоска меня не гложет, — в то же время запротестовал он, скрестив руки на груди.

— Конечно, — успокаивающе кивнула мисс Руквуд, сверкнув блеклыми очами. Приглядевшись, Северус отметил, что её глаза не просто блеклые, но и с необычным сиреневатым оттенком. При этом он, на всякий случай, проверил свой ментальный щит. Никакого вторжения в сознание с её стороны не было, но лишняя осторожность никогда не помешает.

— Когда меня что-то мучает, я всегда прихожу к Доре. Это такой милый школьный эльф. Он постоянно потчует меня всякими вкуснейшими вкусностями! — невольно облизнувшись, ободряюще высказалась Диана. И словно в поддержку её слов, Снейп услышал громкое урчание желудка. Он так и не понял, чей страждущий организм проронил крайне смущающий и очень несчастный звук, пока сама мисс Руквуд не призналась. — Пардон. Кажется, это меня просят куда-то срочно уйти. Ах! Это, наверное, мой Сенофил! Ксено-сенофилушка, я уже бегу к тебе! Ой, то есть до встречи, профессор!.. — напоследок крикнула она и скрылась за ближайшим гобеленом — потайным ходом. На лице Северуса ещё долго была запечатлена гримаса презрения и недоумения.

«Каких только оригинальных особ можно встретить в нашем мире. И кто этот ненормальный тип, к которому она таким галопом побежала. Сенофил? Козёл какой-то что ли?.. Тьфу! Кхм. Если это человек... не завидую я ему...» — лениво размышлял он, прислонившись спиной к невзрачной холодной стене. — «А вот насчёт эльфов. К чему она о них вспомнила? Очередная любительница всяких тварей? Вроде Хагрида. Или...»

В голове Снейпа как будто что-то щёлкнуло. Мгновение спустя он уже стремительно скрылся за тем же гобеленом, куда до этого ушла Диана.

«И как после этого отрицать то, что она не легиллиментка!» — промелькнуло в голове Северуса, пока он торопливо спускался по узкой лестнице. Лестница вывела его в одну из коридорных развилок подземелий. Снейп свернул налево. Потом ещё раз налево и направо, встречаясь лицом к лицу с огромной картиной-натюрмортом.

«Вот она — кухня», — пощекотав нарисованную грушу, он проник в святая святых домовиков. Эльфы сновали по помещению, не обращая на посетителя никакого внимания.

— Кто из вас Дора? — приказным тоном спросил Северус. Домовики на мгновение остановились, обратив на него своё внимание, а после вновь занялись делами.

— Доры среди нас нет, но есть Дори и он к вашим услугам, мистер... — вытаращиваясь на него, горделиво пропищал один из ушастых и низко поклонился ему.

— Скажи-ка мне, Дори... — тихо начал Снейп, пронзительно сверля глазами эльфа, отчего тот сразу же испуганно затрясся. — Кто именно из вас готовил мне обеденную порцию еды в середине сентября, числа примерно 16-того?

— Дори сам, мистер, — пробубнил Дори и виновато опустил свою непропорционально большую голову. Северус тихо хмыкнул.

— Вот даже как... — прищурился он, почесав шрам на своей шее. Эльф, наконец, не выдержал пронизывающего взгляда Снейпа и быстро запищал:

— Простите меня, мистер! Дори испортить ваш обед. Дори не хотеть! Но хозяин Добрый Сэр приказать Дори дать добавку в сок мистеру! Дори сомневаться, потом жестоко наказать себя, поэтому блюдо плохо приготовиться. Но Дори в следующий раз исправиться. За это Дори очень больно наказать себя. Прямо сейчас же!

— Стоп! — оглушительно рявкнул Снейп. Эльф обескуражено замер, задрожав всем телом. — Сейчас ты немедленно прекратишь свою панику и продолжишь выполнять свои обязанности. А меня здесь никогда и не было. Ты понял?..

— Да, мистер. Дори не видеть вас. Дори не знать и не помнить вас. Дори идти выполнять свои дела, — эльф покорно поклонился и Северус покинул кухню.

«В итоге подтвердилось то, что я и так знал», — размышлял он по дороге в слизеринскую гостиную. — «Хогвартские эльфы могут находиться здесь в качестве прислуги, подчиняясь только директору и преподавательскому составу. К тому же, этот домовик упоминал о хозяине, а не хозяйке. Это говорит о том, что он подчиняется магу, а не ведьме. А наиболее подозрительным кандидатом может быть только чёртов Альфард Блэк, который своими красноречивыми намёками откровенно насмехается надо мной!!!»

— Царь змей! — взбесившийся от собственных мыслей Снейп прошипел пароль и устремился в сторону спальни, по пути сильно задев Эйвери.

— Какого долбанного Мерлина, Снейп! — возмутился тот, едва не упав при этом на рядом стоящий диванчик, но сам Северус уже успел юркнуть в комнату. Эйвери оставалось только недоумённо смотреть на громко хлопнувшую дверь спальни.

13-го октября Снейп впервые с начала всей недели пришёл на завтрак. Не сказать, чтобы он очень уж желал присутствовать в Большом зале, но так как с шести утра делать ему было нечего, он всё-таки решил посетить утреннюю трапезу.

Вначале завтрак проходил как обычно: присутствующие или были заняты поглощением пищи, либо пытались окончательно проснуться, или же просто тихо переговаривались с сидящими за столом соседями. Потом к середине трапезы в Большой зал стали влетать совы и другие почтовые птицы с различными посылками, привязанными к их лапам. Вот тогда-то всё и произошло.

Большая часть посылок состояла из выписанных газет и журналов. Разумеется, самой покупаемой была газета с весьма красноречивым названием — «Ежедневный Пророк». И именно этой, на первый взгляд, невинной макулатуре суждено было в тот день привнести в привычный безмятежный школьный мирок некоторую суету и смуту.

Северус безразлично наблюдал за учениками, которые получали свои посылки. Он-то точно знал, что ему никакое письмо не должно было прийти. И в этом Снейп действительно оказался прав. Ни одна из сов не подлетела к нему. Поэтому он продолжил свою трапезу, состоящую из приевшегося тыквенного сока, и одновременно посматривал вокруг, выискивая что-то интересное в лицах студентов и преподавателей. Северус заметил, что Альфарда Блэка не было на завтраке. Зато был Дамблдор. И он так же, как и большинство присутствующих получил «Ежедневный Пророк». Отвлёкшись на директора, Снейп не сразу заметил бурную реакцию студентов на газету. Точнее, на один заголовок в ней. Но когда он, наконец, обратил внимание на учеников, то обнаружил, что все выглядели несколько взвинчено. Какое-то нехорошее предчувствие мгновенно обосновалось внутри него. Северус снова посмотрел на Альбуса, и от этого неприятное ощущение чего-то дурного только усилилось, потому что читающий газету Дамблдор выглядел мрачно.

«Салазаровы потроха, что там написано в этой никудышней газетёнке?! Что?..» — Снейпу нужно было срочно узнать, отчего же директор стал таким хмурым. Он поднялся со своего места и поспешил к выходу из Большого зала.

«Акцио газета», — незаметно направив палочку на какого-то ревенкловца он невербально призвал свежее печатное издание и ускользнул в ближайший открытый дверной проём. Ревенкловец же, у которого прямо из рук вылетела газета, лишь растерянно озирался в её поисках.

В гостиной Слизерина было пусто. До начала занятий оставалось около часа. Северус теперь мог спокойно развернуть «Ежедневный Пророк» и углубиться в чтение, что он, в общем, и сделал. Действительно, то, что он прочитал в газете, оказалось весьма неутешительной новостью:

«НАПАДЕНИЯ НА СЕМЬИ МАГГЛОРОЖДЁННЫХ ПРОДОЛЖАЮТСЯ!

За последние пол года в Магической Великобритании всё чаще стали происходить странные нападения на магглорождённых волшебников. Возможно, вскоре это станет трагической тенденцией, что не может не огорчать. В Аврорате поднят вопрос о поиске и поимке преступников. Нам стало известно, что все эти противоправные действия совершает не один и даже не два мага, а целая группировка чистокровных волшебников, называющих себя Упивающимися Смерти. Также известно, что лидером этой нелегальной организации является некий лорд Волдеморт. Вся информация о нём тщательно засекречена.

Характерным отличительным почерком Упивающихся во всех совершённых ими нападениях является присутствие особой метки с ярким зелённым свечением в виде черепа со змеёй, которая продолжительное время «висит» в небе над домами убиенных волшебников, и как будто неким зловещим знаком предупреждает о том, что именно в тех домах были уничтожены их жители. Кроме того, все жертвы этих убийц были зверски истерзаны и, по словам опытных целителей из больницы Св. Мунго, проводивших вскрытия трупов, на телах жертв присутствуют многочисленные следы пыток и насилия.

Дорогие читатели, напоминаем, что предыдущие два резонансных нападения на семьи магглорождённых со стороны, так называемых, «Упивающихся Смертью» случились 24 июня и 18-го августа этого года.

24-го июня были жестоко убиты все члены семьи Бредсонов. Покойный Грегори Бредсон до этого происшествия работал обыкновенным продавцом в лавке бытовых магических товаров, а его жена Матильда была рядовым секретарём в Министерстве Магии. Их сыну было всего десять лет. Оба супруга являлись магглорождёнными волшебниками. Что попадало под критерии группировки злоумышленников.

18-го августа жертвами Упивающихся стали албанский маг Ардит Ндерим — представитель албанского посольства в Великобритании, его невеста Ивет Гринтемпл — младший редактор одной из колонки журнала «Ведьмополитен» и её мать Бранда Гринтемпл — простая маггла. Господин Ндерим был полукровкой, Ивет Гринтемпл — соответственно, магглорождённой ведьмой.

Третий случай чудовищного нападения произошёл буквально на днях — 11-го октября. В этот раз была убита волшебница Джиллиан Жюст и четверо её детей: четырёхлетняя Либитина, пятилетняя Леонтина, восьмилетний Нарсис и девятнадцатилетняя Роземонд. Муж Джиллиан — Фабьен Жюст во время нападения находился в Министерстве Магии на своём рабочем месте. Поэтому он не пострадал.

На стр. 7 смотрите продолжение статьи...»

— Дальше можно и не читать эту туалетную бумагу, — фыркнул Снейп и посмотрел на напольные огромные часы, стоящие между разветвлениями лестниц к девичьим и юношеским спальням. Часы показывали, что до начала занятия оставалось ещё целых сорок семь минут.

«Ну, конечно, только вот этого дерьма для полного счастья мне не хватало. Однако стоило ожидать, что в такие неспокойные времена Тёмный Лорд хоть раз даст о себе знать. А если ещё судить по этой паршивой статейке, то он уже до моего прибытия устраивал небольшие набеги на магглорождённых. И это если не брать в расчёт возможные единичные случаи нападения на волшебников с «нечистой кровью», которые тупой Аврорат долгое время старательно причислял к разряду несчастных случаев, либо как-то пытался замять дела, ловко скрывая все происшествия. А если посчитать ещё и магглов, то там можно по объёму напечатать с десяток таких газетных выпусков, притом посвящённых только данной тематике. И это неутешительный вывод», — мысленно констатировал он, с ненавистью жамкая «Ежедневный Пророк». Он настолько сильно смял газету, что печатная бумага начала в его руках жалобно хрустеть и рваться. Когда же Северус очнулся от своих тяжких размышлений, газета была с особым неприятием брошена на столик и сожжена дотла. Снейп с каким-то садистским удовлетворением на лице наблюдал, как она неминуемо превращалась в чёрные пепловые хлопья. Горстка пепла так и осталась на столике, когда он покинул гостиную.

После уроков Северус быстро написал письмо Берте и снова с огромным облегчением поспешил отправить его этой презренной хаффлпаффской сплетнице. Но в то же время все его мысли вертелись только вокруг одной личности... Волдеморта.

«Вот и настало время всерьёз задуматься о ситуации, в которую мы так удачно вляпались...» — уныло съехидничал Снейп на ужине, наблюдая за угрюмым Дамблдором. Хоть тот всё время улыбался на трапезе, Северус заметил, что все директорские улыбки не мерцали, как обычно бывало, а выглядели несколько искусственно и вымучено. — «Да. Вам тем более, Альбус, пора настроиться на грядущую войну, иначе опять будет как в прошлый раз. А впрочем, о чём я думаю? Вы же не знаете о прошлом разе. Потому что ещё не дожили до этих идиотических событий...» — он едва удержался от внезапно накатившего желания громко рассмеяться.

«Не дело истерить!» — яростно вцепившись руками в стол, Снейп грубо попрекнул сам себя и, дабы отвлечься от возможного возникновения нового намёка на истерику, продолжил ужинать, скрупулёзно пережёвывая каждый кусочек поглощаемой им безвкусной пищи.

В пятницу у Северуса были последние дополнительные занятия. Оставалась лишь Нумерология вместе с Септимой Вектор. Несомненно, по индивидуальному уровню сложности этот предмет был для Снейпа намного легче, чем те же Руны, которые он едва успел расшифровать на предыдущем дополнительном уроке, но несколько сложнее, чем Чары или Гербология, задания по которым он выполнял, совершенно не напрягаясь. К счастью, профессор Вектор в тот день была в прекрасном настроении. Поэтому, правильно выполнив расчёт нескольких арифметических уравнений, Северусу не составило труда получить от Септимы наилучшую оценку по последней пропущенной теме и покинуть её компанию на полчаса раньше спрогнозированного им конца занятия.

После того как Вектор отпустила Снейпа, тот отправился на привычное место уединения — заброшенный коридор возле комнат Филча. Прежде чем снова припасть к холодному окну, Северус предварительно проверил весь коридор на всевозможные заклятия.

«Мисс Руквуд больше не ставила экспериментальных ловушек здесь», — заключил он, сканируя заклинанием стены, пол, потолок. А также окна с нахохлившимися витражными персонажами на них. Никакой гнетущей атмосферы в этом коридоре не наблюдалось, поэтому можно было, наконец-то, спокойно окунуться в собственные размышления...

Но последующие обстоятельства помешали ему насладиться тишиной, потому что из-под пола вылетел облачённый в шутовской костюм полтергейст Пивз, при этом неприятно хохоча и пронзительно вопя:

— Аргус Филч, большой вонючка,

Проглотил навоза кучку!

Миссис Норрис, страшна кошка,

Перекрасилась немножко!.. — и мгновенно замолк, когда заметил настороженного Снейпа. На лице проказника-полтергейста возникла широченная ухмылка. Прищурившийся Северус в отместку предупреждающе поднял волшебную палочку. Окинув его оценивающим взглядом, Пивз всё-таки сбавил свой пыл. А в следующую секунду дёрнулся, будто внезапно вспомнил что-то важное. Исчезнувшая, было, усмешка вновь появилась на его полупрозрачном лице.

— Кто это тут такой у нас здесь притаился? Ути-пути, какой уродливый красавчик!.. А-а! Дык, это ж Севочка — чернява девочка! Та, что сопли всё пускает — с мародёрками играет... — радостно улюлюкал полтергейст, грациозно кружась около помрачневшего Снейпа.

— Ещё одно слово и я навсегда прикую тебя к Кровавому Барону, — в отместку вкрадчиво прошептал Северус, медленно закатывая рукава форменной мантии. Пивз испуганно вытаращил глаза и замер, так и не довершив свой воздушный пируэт.

— Что ж вы-то сразу не предупредили меня, дражайший господин! Вы же знаете, как всё-таки тяжело конспирироваться! — неожиданно залепетал он. Снейп недоумённо посмотрел на него, а полтергейст, в тоже время, продолжил тарахтеть. — Но, не важно. Я-то хотел вам передать самое главное...

— О чём ты вообще болтаешь?.. — Северус всё продолжал недоумевать. Зато Пивз кинул ему многозначительный взгляд.

— Ха, он мне сказал, что вскоре прибудет. Поэтому просил вас подождать его немного и никуда не спешить отсюда уходить. Знаете ли, как сложно ему сюда попасть. Не то, что вам с вашими штучками! — загадочно ответил полтергейст. Снейп ещё больше начал злиться.

— О ком ты говоришь? — нетерпеливо процедил он.

— О-о, разве вы не знаете?.. — притворно удивился Пивз, подперев рукой подбородок. Северус угрожающе рыкнул. — Ладно-ладно, я скажу! Только не надо так беситься. Я ж по собственной наивности спросил и никак специально не хотел вас раздразнить, — полтергейст настолько сильно вздохнул, что невольно присвистнул. — Короче. Это всё сообщил мне... ой, глядите-ка — старина Филч сюда плетётся!

Снейп не поддался на трюк Пивза. Но проказник-полтергейст в тот раз не шутил. По коридору, шаркая ногами, пытался бежать Аргус Филч, замазанный чем-то, что подозрительно напоминало отходы производства человека или животного. Но бежать у него получалось плохо, поэтому ему оставалось только кричать и возмущаться. И всё же последние действия у него получались намного лучше пробежки:

— Пивз! Скотина ты непуганая! Я тебя сейчас поймаю! Ой, как я сейчас тебя накажу! Ты у меня получишь! И за навозные бомбы! И за кошечку мою, покрашенную этими погаными красными чернилами! Моя бедная дорогая миссис Норрис! Ты за неё ответишь, гадёныш! — брызжа слюной, бешеный Аргус приближался к Снейпу и Пивзу. Последний, видя, что завхоз настроен крайне враждебно, оглушительно завопил:

— Филч с миссис Норрис одною водится,

Филч с миссис Норрис одною плодится —

Серых котят она нарожает,

Экосистеме она угрожает!

В щели дверные следит Снейп за ними,

Смотрит на них он глазами шальными!.. — и, издав напоследок характерный неприличный звук, радостный полтергейст устремился от дико выглядящего отвратительного сквиба.

«Этот эктоплазменный болван совсем уже головою тронулся?!» — Снейп удивлённо вскинул бровь, наблюдая за улетающим прочь Пивзом. А обозлённый Филч, рассерженно пыхтя, горящим взглядом смотрел ему вслед. Когда полтергейст исчез, завхоз заметил тактично уходящего Северуса.

— А ты что здесь делаешь?! — гневно рыкнул Аргус. Снейп раздосадовано цокнул и неприязненно скривился, когда случайно вдохнул неприятный запах испражнений, исходящий от обляпанного Филча.

— А я только мимо проходил, — безобидно посмотрев на него, быстро ответил Северус и бодро поспешил убраться от общества мерзко воняющего завхоза. Тот в ответ лишь молча проводил пронзительным взором спину удалявшегося Снейпа. Северус же почувствовал на себе его непонятный взгляд. И ему было как-то некомфортно от него. Как будто отвратительный сквиб что-то знал о самом Снейпе или, скорее всего, что-то скрывал от него.

Ближе к ночи Северус доделал довольно лёгкое эссе по ЗОТИ и, будучи утомлённым, отправился спать. Стоило ему только лечь в постель, как он сразу же заснул...

...Утренняя прохлада окутывала его лёгкие свежим морозным воздухом. Из озера тянуло смешанным запахом тины, дождя и отходов с ближайшего завода. Солнце едва виднелось за многочисленными слоями смога и хмурых грозовых туч. Неподалёку располагался небольшой лес. Даже издалека можно было заметить, что пожелтевшая иссушенная листва постепенно опадала с деревьев, плотным ковром накрывая промёрзшую сырую землю. Под ногами хрустела чистая трава. Слабый ветерок дул прямо в лицо, мастерски запутывая волосы на голове и прокрадываясь под тёплое тёмное пальто. Он плотнее закутался в него. Грязные некрасивые дома длинными рядами шли вдоль неухоженной улицы и тесно прилегали друг к другу. Во всех жилищах были занавешены шторами окна, не позволяя гулявшим по улице немногочисленным прохожим подсмотреть жизнь, происходящую внутри облупленных зданий. В некоторых домах из каминных труб лениво выползали серые клубы дыма, плавно присоединяясь к фабричному смогу. С каждым выдохом, подобно смогу и дыму, из его носа и приоткрытого рта выходил тёплый пар. С каждым шагом его новые лакированные туфли со звучным скрипом соприкасались вначале с зелёной травой, потом с исполосованным трещинками и маленькими ямками мокрым асфальтом узких тротуаров. Под обувью постоянно оказывались мелкие камушки и веточки, оставляя неприятные ощущения от всей ходьбы в целом. Дорога постепенно подводила его всё ближе к одному из неприветливых домов, располагавшемуся в самой дальней части неухоженной улицы.

Это мрачное жилище почему-то стояло особняком от остальных домов, но, в то же время, своим внешним видом оно почти не отличалось от соседствующих зданий. Такое же старое, бедное и отталкивающее. Было понятно, что в этом районе проживают только низшие слои общества. Так называемые нищие, пьяницы, наркоманы и другие отбросы, никому не нужные во всём этом прогрессирующем, развивающемся мире.

Мелкие капли дождя нетерпеливо ударялись об асфальт, постепенно создавая на нём обширные лужи. Там, где лужи уже успели образоваться, дождевые капли сталкивались с ними с особыми всплесками и брызгами, воспроизводя своеобразную тоскливую музыку пасмурной погоды. Его пальто насквозь промокло под этими ливневыми струями, как и спутанные волосы, которые теперь противно липли к лицу. Руки слегка дрожали от холода. Он ускорил свой шаг. Нужное здание становилось всё ближе. И чем ближе он подходил к жилищу, тем больше оно влекло его к себе в гости. Как будто неведомая сила заставляла его туда идти. Но даже если и так, он не мог противиться этому желанию.

Наконец, он ступил на крыльцо дома. Пара ступенек и уже стоит перед обшарпанной дверью. И только он хотел постучаться, как внутри здания послышался звук открываемого замка, а сама дверь отворилась. Его взору предстал маленький черноволосый мальчишка, который в свою очередь с любопытством смотрел на него.

— Чего вы хотите, мистер? — деловито спросил мальчик, прищурив свои чёрные глаза.

— Войти в дом, — просто ответил он, пристально глядя на него.

— Хорошо, тогда проходите, — согласился ребёнок, впуская его внутрь помещения. Он не стал осматриваться. Потому что он знал это место. Это был его дом. Он остановился посреди гостиной заставленной многочисленными книжными шкафами и полками. Мальчик подошёл к нему и призывно дёрнул за рукав мокрого пальто. Капли стекали с плотной ткани и с тихим стуком ударялись о деревянный пол.

— Я знаю, мистер, вы хотите спросить, кто я такой, — утвердительно сказал ребёнок, взъерошивая свои чёрные волосы.

— И кто же ты?.. — равнодушно спросил он, совершенно не обращая на него внимания. Его вопрос прозвучал безэмоционально и плоско. Но мальчик не обиделся на отсутствие интереса со стороны незваного гостя.

— Я Тобиас. Мне восемь лет. И я живу здесь один. Родители однажды забыли про меня и отправились встречать мистера Смерть. Но Смерть оказался настоящей смертью, а не человеком и он украл папу и маму... — с энтузиазмом рассказывал ребёнок. — Просто они любили ездить на машине. А Смерть притворился немощным. Они ему помогли, а он взамен помог им. Я тоже жду, когда мне кто-нибудь поможет...

Он не вникал в речь Тобиаса. Он не понимал, о чём мальчик рассказывает. Сам же Тобиас безостановочно говорил, при этом повернувшись к одному из книжных шкафов, и направился в ту сторону с намерением достать, а также, возможно, показать ему какую-то книгу. Он же, в то же время, последовал за ребёнком, а потом, когда остановился, сунул продрогшие руки в карманы. Правая рука наткнулась на какую-то вещь. Мальчик стоял к нему спиной и уже пытался дотянуться до несколько высокой для него полки. А он вытащил из кармана предмет и начал с интересом рассматривать его. Острый нож...

— Мистер, помогите мне, — попросил Тобиас, так и продолжавший предпринимать свои неудачные попытки, чтобы дотянуться до потрёпанной серебристой книги со слегка прожжённой обложкой и корешком.

— Конечно, — нехотя выдавил он, крепко стиснул в руке нож, медленно замахнулся и... проснулся, судорожно вдыхая душный воздух спальни. Сердце бешено колотилось. А сам Снейп бессмысленно смотрел в одну точку. Такого с ним никогда ещё не случалось...

Настольные часы показывали: десять часов тридцать одна минута. А субботний завтрак он таки проспал.

17-го октября — на следующий день после странного сна он уже присутствовал на утренней трапезе. Но так как это было воскресенье, то немногие посетили завтрак. Кто-то отсыпался в своих кроватях, кто-то сидел в гостиной, а кто-то с энтузиазмом бродил по замку. За преподавательским столом сидел только Дамблдор да несколько профессоров. Почему-то он ничего не ел и только терпеливо чего-то или, быть может, кого-то ждал. Вскоре вся ситуация его поведения прояснилась. Через полчаса в Большой зал вошла МакГонагалл. За нею нестройным рядом следовали гриффиндорцы. После Минервы в зал вошёл Филиус со своими ревенкловцами, затем был Гораций со слизеринцами и, наконец, завершала шествие Помона с хаффлпаффцами. Завтракающие студенты лишь очумело наблюдали за преподавателями и остальными учениками. Северус был в числе завтракающих. Потом все стоявшие студенты расселись за факультетскими столами, а деканы — за преподавательским столом. Когда все расположились на своих местах, Альбус поднялся со стула и жестом призвал к молчанию всех разговорившихся магов.

«И что вы хотите всем объявить, Альбус? Надеюсь на то, что вы собираетесь предупредить о надвигающейся войне...» — внимательно следя за директором, подумал Снейп, невольно при этом дотронувшись до своего шрама на шее.

— Мои дорогие студенты, я вынужден был собрать вас всех здесь в такую рань, чтобы объявить одну важную новость, — мельком осмотрев зал, Дамблдор удовлетворился пристальным вниманием к своей персоне со стороны учеников и продолжил. — Итак. Мне просто необходимо было сказать вам о том, что ровно через две недели — 31-го октября, вечером, будет организован праздничный бал в честь Хэллоуина! Поэтому всем желающим присутствовать на балу советую заранее приобрести специальные хэллоуинские костюмы к грядущему балу. На этом всё. Теперь можете продолжить свою трапезу.

«Что?! Альбус, вы с ума сошли??? Какой ещё чёртов бал — война на носу!» — внутренне возмущался Северус и едва ли не шипел от злости. Студенты же, в отличие от него, восприняли новость на ура и немедленно начали свои обсуждения на тему бала. Заметив их радость и счастье, Снейп презрительно плюнул в свою тарелку с недоеденной овсянкой и поднялся с насиженного места.

— Дурдом! — тихо прорычал он и скрылся за дверью. Подальше от этих глупцов.