Темный хранитель (гет)

Посидев еще немного у Дожа, Дамблдор и Николас вернулись в Баварию. Директор сразу же отбыл обратно, пожелав Николасу счастливых праздников.

Как и предсказывал Дож, Рождество в больнице Форсмана прошло почти незаметно. Саму больницу почти ничем не украшали и празднеств не устраивали. Только к отдельным пациентам приходили их родные, чтобы поздравить их и провести с ними время, но к Николасу, понятное дело, никто не пришел. Только фрау Даммер принесла ему вечером маленький торт и пожелала счастливого Рождества.

Оставшуюся неделю до Нового года Николас посвятил отработке с новой волшебной палочкой. Она слушалась его гораздо лучше палочки Дамблдора или Лютера, он довольно легко осваивал большинство заклинаний из своих учебников, хотя некоторые, в основном, по трансфигурации все же приходилось отрабатывать достаточно долго. Скорее всего, это объяснялось тем, что какие-то заклинания он изучал раньше и просто вспоминал, а какие-то были для него новыми.

Но лучше всего Николасу давалась защита от темных искусств. Он на удивление легко ориентировался в теории касающейся различных темных существ и борьбы с ними. Знал он и про множество темных заклятий, в том числе непростительных и то, как с ними бороться, если это возможно. Многие заклинания настолько легко ему давались, что он уже мог выполнить их невербально. Более того, спустя несколько дней практики он начал вспоминать то, чего не было в учебниках.

Все началось с шуточной дуэли с Лютером. Тот навестил Николаса и, узнав, что его новая волшебная палочка хороша для боевых заклятий, предложил немного попрактиковаться в магических дуэлях, на что Николас с готовностью согласился. Он с удовольствием обнаружил, что не новичок в этом деле: правильная боевая стойка, умелые атака и защита. Поэтому, начав с простых заклинаний, таких как «Риктусемпра» или «Экспеллиармус», они быстро перешли к более сложным. Конечно, Николас больше проигрывал, поскольку уступал молодому аврору и в скорости, и в опыте, но для своих лет он держался очень неплохо. Оба дуэлянта быстро вошли во вкус.

В какой-то момент Николас пропустил очередное заклятие Лютера, в результате чего его обмотало чем-то липким, вроде паутины. Пока Франц его освобождал, ему неожиданно вспомнилось заклятье с подобным эффектом, и когда они продолжили, Николас, желая реванша, вытянул руку с палочкой вперед и произнес:

‒ Мукусовис!

Из палочки вырвался бледно-желтый луч и полетел в Лютера. Тот замешкался, услышав незнакомое слово, и не успел отбить атаку. Его тело тут же покрылось ровным слоем ядовито-зеленой слизи. Лютер устоял на ногах, но почти не мог двигаться ‒ слизь сковывала все его движения.

‒ Ой! ‒ ошарашено произнес Николас, увидев эффект от нового заклинания. ‒ Прости, Франц, я не хотел.

‒ Убери ее, ‒ промычал Лютер, с трудом шевеля губами.

‒ Сейчас, ‒ Николас стал припоминать эффекты от данного заклинания.

‒ Ты не можешь заставить ее исчезнуть? ‒ спросил Лютер.

‒ Могу, но не сразу, ‒ ответил Николас. ‒ Эванеско на эту слизь просто так не подействует. Ее сначала надо сделать менее густой. Для этого нужно особое заклинание. Да, вспомнил.

Он подошел к Францу и стал водить по нему своей палочкой, произнося «Митаковис». По мере его движений слизь на теле Лютера действительно становилась менее густой и вязкой, и тот стал двигаться гораздо свободнее. Наконец Николас, закончив водить палочкой, произнес «Эванеско», и слизь с тела Лютера исчезла.

‒ Что это за заклинание? ‒ спросил аврор. ‒ Я никогда о таком не слышал.

‒ Оно само как-то всплыло у меня в голове, ‒ ответил Николас. ‒ Мукусовис ‒ это заклинание порчи, чтобы сковать противника. Эта слизь не парализует, но двигаться в ней крайне сложно, поэтому человек практически беспомощен. Кроме того, как я теперь вспоминаю, она еще блокирует действие восстанавливающих и усиливающих заклинаний. А избавиться от нее можно только с помощью контрзаклинания или подождать, пока она сама ослабнет, но это занимает несколько часов.

‒ Очень интересно, ‒ проговорил Лютер. ‒ Может, ты вспомнил еще что-нибудь?

Николас задумался. Похоже, что магические дуэли и боевые заклятия раньше занимали серьезное место в его обучении. Он попробовал представить себе противника, которого требовалось победить и начал что-то вспоминать. Сначала ему вспомнилось заклинание «Токсинубус», которое стреляло струей темно-коричневого дыма и при попадании в предполагаемого противника окутывало его легким облаком такого же цвета и ослабляло, заставляя его быстро уставать. Опасность этого заклинания заключалась в том, что облако легко перекидывалось на тех, кто стоял слишком близко. К счастью, Николас вспомнил все это еще до того, как попробовать, поэтому обошлось без осложнений. Затем у него всплыло в голове еще одно заклинание, «Стомоксис Сангвис», которое вызывало рой кусачих мух, готовых накинуться на того, на кого укажут.

‒ Ну и познания у тебя, ‒ задумчиво проговорил Лютер, глядя, как мухи с жужжанием кружатся вокруг головы Николаса. ‒ Я не знаю ни одного из названных тобой заклинаний. И я уверен, что все они темные. Видимо, ты раньше немало увлекался темными искусствами.

‒ Сам не понимаю, ‒ отозвался Николас, взмахом палочки заставляя рой мух исчезнуть.

В это время дверь отворилась, и в комнату вошла фрау Даммер.

‒ У вас все в порядке, молодые люди? ‒ спросила она.

‒ Не совсем, фрау, ‒ ответил Лютер. ‒ Мы тут кое-что обнаружили. Оказывается, Николас знаком с некоторыми темными заклинаниями, причем довольно серьезными.

‒ Что за заклинания? ‒ заинтересовалась женщина.

Николас еще раз продемонстрировал заклинания, которые вспомнил. Фрау Даммер смотрела с некоторым беспокойством и волнением.

‒ Это явно темная магия, фрау Даммер, ‒ заявил Лютер, ‒ и при этом она малоизвестна. Даже странно, что Николас не учился в Дурмстранге.

‒ Действительно, ‒ согласилась Даммер. ‒ Я скажу даже больше ‒ это не входит в стандартную программу Дурмстранга. Я ведь сама его заканчивала, и во время моей учебы эти заклинания не преподавали. Я видела лишь одно из них, заклинание Токсинубус. Его демонстрировал один старшекурсник. Но оно не входило в школьную программу, его изобрел какой-то студент. Кстати, это заклинание признали довольно опасным и запретили применять в школе.

Целительница задумчиво посмотрела на Николаса

‒ Вы полны сюрпризов, юноша, ‒ сказала она. ‒ Кто бы ни обучал вас, Николас, он был очень сильным темным магом. Вы не вспомнили ничего из своего прошлого?

Увы, прошлое Николаса по-прежнему оставалось загадкой. Он не вспомнил ничего о себе. Фрау Даммер снова применила легилименцию, но это тоже не помогло. После неудачного сеанса у них состоялся серьезный разговор.

‒ Скажите, Николас, ‒ начала фрау Даммер, ‒ вы знаете, что такое темные искусства? Знаете, почему темную магию называют темной?

‒ Да, я читал об этом, ‒ ответил молодой человек. ‒ Темные искусства называются темными, потому что опасны. Их основная цель ‒ разрушать и уничтожать. Жертва темных заклятий получает серьезные увечья, часто непоправимые. Но кроме этого, темная магия опасна и для того, кто ее практикует.

‒ Верно, ‒ кивнула Даммер, ‒ Темные искусства могут быть очень опасны. Они прямо направлены на то, чтобы ранить и калечить, а нанесенные раны крайне трудно залечить, а иногда и вовсе невозможно. И если волшебник собирается изучать и практиковать темные искусства, значит, он прямо ставит себе цель научиться калечить других. Нередко темные заклинания усиливаются сильными отрицательными эмоциями, такими как гнев, ненависть, агрессия, а для некоторых даже необходимо явно захотеть нанести увечье. Подобные стремления очень часто плохо влияют на человека и меняют его в худшую сторону. Если их не держать под контролем, то они все сильнее завладевают им. Этим и опасна темная магия для тех, кто бездумно и безрассудно ей увлекается. Человек перестает сдерживать свои тайные страсти и пороки, стремясь получить как можно больше и как можно быстрее. Окружающие будут его по большей части раздражать, вызывая желание подчинить, унизить или раздавить. И избавиться от этого будет крайне сложно, если вообще возможно. Тот-Кого-Нельзя-Называть и его приспешники относятся именно к такому типу людей. Они позволили своим темным страстям завладеть собой, и темные страсти превратили их в бесчеловечных убийц. С вами может произойти то же самое.

‒ Значит, мне нельзя этим заниматься? ‒ спросил Николас.

‒ Я этого не говорила, ‒ ответила Даммер. ‒ Темные искусства опасны, но это не значит, что их не надо изучать. Ведь чтобы эффективно противостоять темным заклятиям, стоит знать, на что они способны, познать их суть. В Дурмстранге именно такой подход к изучению.

‒ Но если темная магия так опасна, может, не стоит ее преподавать?

‒ Да, многие именно так и думают. Но, во-первых, история много раз доказывала, что прямые запреты редко бывают эффективны. Те, кто желают, все равно находят способ. Обучаются тайком, без контроля и без понимания сути, а это намного опаснее. Поэтому лучше не запрещать, а контролировать обучение. А во-вторых, темная магия сама по себе довольно интересна и познавательна. И если изучать ее со всей серьезностью и упорством, не давая развиваться своему темному началу, можно многому научиться.

‒ И как не дать развиться темному началу?

‒ Необходимо учиться управлять своими чувствами и эмоциями. Тренировать силу воли. В Дурмстранге много времени уделяется тому, чтобы научить этому студентов. И все равно это выходит далеко не у всех. Поэтому Дурмстранг старательно оберегает свои секреты и знания, справедливо полагая, что не следует доверять их всем подряд. Там производят тщательный отбор учащихся, случайные люди туда не попадают. Вам, к примеру, было бы сложно туда поступить, поскольку о вас почти ничего неизвестно. Потому вам и предложили Хогвартс.

‒ А в Хогвартсе тоже изучают темные искусства?

‒ В Хогвартсе, насколько я знаю, сами темные искусства не преподают, преподают лишь защиту от них. Однако их изучение в Хогвартсе не запрещено, и студенты могут изучать их самостоятельно. Естественно, под контролем преподавателей.

‒ Ясно.

‒ Надеюсь, вы все поняли, Николас, ‒ сказала Даммер, пристально глядя на молодого человека. ‒ Судя по заклинаниям, которыми вы владеете, вы серьезно обучались темной магии. Будете вы и дальше изучать ее или нет, решать вам. Я не собираюсь запрещать вам ее изучение, но вы будете делать это под моим строгим контролем. Те, кто халатно относятся к темным искусствам, обычно кончают плохо. Помните об этом.

Разговор произвел на Николаса серьезное впечатление. В принципе он и так знал все то, что сказала ему фрау Даммер, но не задумывался об этом. А теперь стоило серьезно поразмышлять. Он раньше изучал темные искусства. Возможно, их практика поможет ему вспомнить себя.

Хотя память Николаса все еще не вернулась, кое-какой результат все же был достигнут. В течение следующих дней у него в голове стали всплывать и другие заклятия. Это были заклинания, парализующие части тела, вызывающие омертвение кожи или конечностей, различные недуги, такие как кашель, тошнота или даже язвы. Он также вспомнил иной вариант применения «Стомоксис Сангвис», когда рой насекомых не атаковал, а наоборот, защищал, окружая его живым щитом. Большинство заклятий явно были темными, как по эффекту, так и по ощущениям. Наилучший результат достигался, когда Николас представлял на месте мишени какого-нибудь отвратительного монстра, которого он желал не просто победить, а сокрушить, сломать или растоптать. От некоторых заклятий Николас даже ощущал легкую эйфорию. Но ему удавалось быстро выходить из этого состояния. Возможно, его и раньше учили контролировать себя, а возможно ему помогало присутствие фрау Даммер. Теперь она подолгу сидела у него вечером, и все заклинания он отрабатывал только в ее присутствии. Знания молодого человека поражали волшебницу: из всех увиденных заклинаний она знала меньше половины. Николас старался вспомнить, как и где он этому обучался, но, увы, память по-прежнему отказывалась выдавать какие-либо подробности его прошлой жизни. Оставалось надеяться, что в будущем он сможет вспомнить. Пока же он продолжал практиковаться. Чтобы помочь ему, фрау Даммер принесла несколько учебников, по которым преподавали в Дурмстранге, и, взявшись за их изучение, Николас обнаружил, что уже довольно много знает.

Николас волновался, сможет ли он продолжить изучение темных искусств, учась в Хогвартсе. Хотя фрау Даммер сказала ему, что там это не запрещено, все могло измениться. Николас уже успел заметить, насколько опасны некоторые из темных заклинаний, и их изучение в школе могло привести к очень печальным последствиям. Решающее слово было за Дамблдором. Директор должен был скоро прибыть в больницу, чтобы помочь Николасу выбрать дисциплины для сдачи СОВ.

* * *

‒ Здравствуй, Николас, ‒ поздоровался Дамблдор с молодым человеком, входя в комнату.

‒ Добрый день, сэр, ‒ ответил Николас, пожимая протянутую ему руку.

‒ Ну, как у тебя обстоят дела? Фрау Даммер сказала, что ты делаешь успехи. Особенно в зельях.

‒ Да, профессор, зелья даются мне легко.

Николас сильно нервничал. А вдруг Дамблдор вовсе не так терпим к темному колдовству, как фрау Даммер? Ведь в Англии сейчас зверствует Волдеморт и его банда пожирателей. Кто знает, как директор решит поступить, узнав о познаниях Николаса?

‒ А как дела с твоими воспоминаниями? ‒ продолжал расспрашивать Дамблдор. ‒ Ты смог что-то вспомнить о себе и о своем прошлом?

‒ Не совсем, сэр, ‒ ответил Николас, потупившись. ‒ О своем прошлом я так ничего и не вспомнил. Но в голове всплывают разные заклинания.

‒ Да, фрау Даммер рассказала, что ты преуспел в изучении кое-каких заклинаний, ‒ кивнул Дамблдор, ‒ и эти заклинания темные. Причем, многие из этих заклинаний неизвестные, и она теряется в догадках, где ты мог их выучить.

‒ К сожалению, я так и не вспомнил этого, профессор, ‒ покачал головой молодой человек. ‒ А у вас есть идеи, где этому можно научиться?

‒ Увы, я пока тоже теряюсь в догадках, ‒ ответил Дамблдор. ‒ В Дурмстранге еще раз подтвердили, что ты никогда не учился там. В других европейских школах, насколько я знаю, темные искусства не преподают. Что, впрочем, не исключает возможность самостоятельного изучения или обучения у конкретного волшебника.

‒ Вы думаете, меня обучал какой-то темный колдун? ‒ спросил Николас.

‒ Возможно, ‒ ответил директор, ‒ но пока нельзя сказать ничего определенного.

‒ Понятно.

‒ Я вижу, что тебя что-то гложет, Николас, ‒ Дамблдор взглянул на Николаса поверх очков, ‒ не хочешь поделиться?

‒ Я не знаю, как сказать, сэр, ‒ Николасу тяжело было начать эту тему. ‒ Я только хотел спросить… спросить о темных искусствах.

‒ Тебя интересует, изучают ли их в Хогвартсе, не так ли?

‒ Да, сэр.

‒ Ты хочешь продолжить их изучение?

Ну… да, ‒ неуверенно кивнул Николас. ‒ Я точно занимался этим раньше, фрау Даммер дала мне несколько учебников из Дурмстранга, и я обнаружил, что уже знаю большую часть. Темные искусства даются мне очень легко.

‒ Скажу прямо, Николас, я не в восторге от подобных увлечений, ‒ тон Дамблдора стал серьезным. ‒ С темными искусствами нельзя обращаться беспечно. Фрау Даммер уже предупреждала тебя о том, к чему это может привести, верно?

Николас кивнул.

‒ Я хорошо знаю, на что способна темная магия, ‒ продолжал Дамблдор, ‒ мне уже доводилось видеть множество примеров в жизни. Темные заклинания могут нанести непоправимый урон даже при случайном использовании, поскольку иной цели применения у них нет. Еще более прискорбно то, что многим кажется, что темные искусства дают большую силу и власть, открывают простой путь к величию. Немало волшебников, погнавшись за этой иллюзией, за кажущейся простотой, в итоге вытащили наружу все свои темные наклонности. И я боюсь, что еще многие пройдут по тому же пути. Очень трудно научиться контролировать темные эмоции, но даже если этому научиться, то это все равно отразится на твоей личности, и не лучшим образом.

Николас молчал.

‒ Однако это не означает, что темные искусства вообще нельзя изучать, ‒ тон директора немного смягчился. ‒ Без специалистов в этой области магии нашему волшебному миру пришлось бы нелегко. И если ты станешь таким специалистом, это будет замечательно.

‒ Значит, я могу продолжить их изучение? ‒ встрепенулся Николас.

‒ В Хогвартсе изучение темных искусств не запрещено, ‒ ответил Дамблдор. ‒ Школа имеет обширную библиотеку, и, имея разрешение от декана факультета можно получить доступ к нужной литературе и попрактиковаться в заклинаниях.

Николас не сдержал ликующей улыбки.

‒ Но предупреждаю, разрешено далеко не все, ‒ тон Дамблдора вновь стал серьезным. ‒ Существует достаточно опасных темных заклятий, использование которых на территории школы запрещено. Некоторые запрещены и за ее пределами. Ты слышал про заклинание адского огня?

Николас кивнул.

‒ Тогда, думаю, ты представляешь, насколько оно может быть опасно, если им небрежно пользоваться. То же можно сказать и о некоторых других темных заклятиях. Здесь ты согласовываешь свои упражнения с фрау Даммер, поскольку она за тебя отвечает. И ты не пробуешь заклинание, не получив у нее разрешение, не так ли? То же самое в Хогвартсе. Неосторожное колдовство может привести к дурным последствиям. А поскольку темные заклинания могут нанести очень серьезный вред, в том числе и тому, кто его произнес, то занятие темной магией обязательно должно быть согласовано с преподавателями. И несанкционированное использование повлечет очень серьезное наказание вплоть до исключения. Ты понял, Николас?

‒ Да, сэр.

‒ Хорошо. Как я уже сказал, в Хогвартсе само изучение темных искусств разрешено, и ты вполне можешь его продолжить. Возможно, это действительно пойдет тебе на пользу.

* * *

Дамблдор, Шварц и Даммер сидели в кабинете последней и пили чай, обсуждая открывшиеся способности Николаса.

‒ Ну, дела, ‒ начал разговор Шварц, отхлебнув чай, ‒ я подозревал, что парень еще преподнесет нам сюрпризы, но чтоб такие.

‒ Его уровень познаний в темных искусствах вполне потянет на уровень ТРИТОН, если не выше, ‒ сказала Даммер. ‒ Не представляю, где он мог всему этому научиться, если никогда не учился в Дурмстранге. Да я и не уверена, что там дают знания на таком уровне.

‒ Кроме Дурмстранга других школ, дающих такой уровень познаний в темных искусствах, нам неизвестно, ‒ сказал Дамблдор, ‒ поэтому я предполагаю, что у Николаса был какой-то конкретный учитель, темный колдун, который его обучал.

‒ Это должен быть весьма одаренный темный маг, ‒ отметила Даммер.

‒ Из живущих в России мне вспоминается только Петр Голицын, ‒ задумчиво проговорил Шварц, ‒ очень сильный волшебник, большой специалист в темной магии. Но, насколько мне известно, он высокомерный старик с вздорным характером. Мне очень трудно представить его в роли учителя.

‒ Мне тоже, ‒ согласился Дамблдор. ‒ К тому же мне почему-то кажется, что Николаса обучал кто-то из европейских волшебников. Неспроста он так хорошо говорит по-английски. Хотя, это может быть простым совпадением.

‒ А мне вспоминается кое-кто другой, ‒ сказала Даммер. ‒ Танис Велош.

‒ Танис Велош? ‒ переспросил Шварц. ‒ Тот темный колдун из Польши, который пропал в шестьдесят третьем?

‒ Да, тот самый, ‒ кивнула Даммер. ‒ Его семья долгие годы занималась темной магией. Велош был одним из самых талантливых выпускников Дурмстранга. Я еще успела застать его, когда там училась, он был на четыре курса старше меня. Я сейчас вспоминаю, что именно он был создателем нескольких заклинаний, которые показывал Николас.

‒ Я тоже вспомнил про Велоша, ‒ добавил Дамблдор. ‒ С самим Танисом я близко не знаком, мы пересекались всего пару раз и почти не общались, но я неплохо знал его отца, Кристофа Велоша. Тот как-то раз похвастался, что у его семейства обширная библиотека по темным искусствам, причем многие книги они пишут сами. Танис был последним представителем их семейства.

‒ Но Танис Велош пропал почти двенадцать лет назад, ‒ заметил Шварц, ‒ и с тех пор никто о нем ничего не слышал.

‒ А что известно о его исчезновении? ‒ спросил Дамблдор.

‒ Это темная история, ‒ ответил Шварц. ‒ Насколько я знаю, в его доме нашли явные следы вторжения. Высказывались разные версии: что он сбежал, что его похитили, что его убили и спрятали. Все поиски Велоша завершились неудачей. Сейчас он официально считается погибшим.

‒ Но так ли это на самом деле ‒ неизвестно, ‒ сказал Дамблдор. ‒ У меня есть некоторые соображения. Велош пропал в шестьдесят третьем. В это время Волдеморт странствовал по Европе и набирал сторонников. Он вполне мог прийти и к Велошу, чтобы привлечь его в свои ряды или убедить поделиться своими знаниями, а возможно и для того, и для другого.

‒ Сомневаюсь, что Танис стал бы ему помогать, ‒ сказала Даммер. ‒ Хотя Велоши всегда поддерживали идею превосходства чистокровных волшебников, и Танис не был исключением, но он был категорически против радикальных методов. Он ведь отказался поддерживать Гриндевальда.

‒ Это верно, ‒ подхватил Шварц, ‒ Велош даже пытался его остановить, вызвав на дуэль, но потерпел неудачу. Гриндевальд одолел его, Велош был тяжело ранен и едва сумел спастись. Других попыток он не предпринимал.

‒ После окончания войны Велош занимался исследованиями различных чар и ритуалов, сделал несколько открытий, ‒ продолжила Даммер. ‒ Думаю, что Сами-Знаете-Кто… хорошо, Дамблдор, Волдеморт действительно мог им заинтересоваться.

‒ Предположим, что Волдеморт приходил к Велошу, но тот отказался его поддерживать, ‒ продолжал Дамблдор. ‒ Волдеморт не любит принимать отказы, и мог попросту попытаться взять желаемое силой. А Велош, помня свою неудачу с Гриндевальдом, решил не рисковать и сбежать.

‒ А находясь в бегах, он встретил Николаса и сделал его своим учеником, так ты считаешь? ‒ закончил мысль Шварц.

‒ Да, все могло быть именно так, ‒ кивнул Дамблдор.

‒ Но как тогда мальчик оказался здесь, еще и потеряв память? ‒ спросила Даммер.

‒ Тут нам остается только гадать, ‒ ответил Дамблдор. ‒ Возможно, Танис Велош и не имеет отношения к Николасу, нам просто не приходят в голову другие варианты. Может, появление мальчика ‒ это следствие какого-то неудачного эксперимента. Но тогда странно, что его до сих пор никто не хватился. Зигмунд, о личности Николаса по-прежнему ничего неизвестно?

‒ Увы, ничего нового, ‒ покачал головой Шварц, ‒ могу только сказать, что его точно нет в списке пропавших без вести. Я уже просмотрел списки всех стран Восточной Европы, России в первую очередь. Никто, похожий на Николаса, в них не числится.

‒ Вот поэтому мне кажется, что это не просто несчастный случай, ‒ сказал Дамблдор. ‒ За мальчиком могли охотиться, в наше время это более чем вероятно. Нам надо быть осторожными.

‒ Что вы предлагаешь, Альбус? ‒ спросил Шварц.

‒ Возможно, стоит посмотреть список погибших за последнее время волшебников, ‒ сказал Дамблдор. ‒ Мы не знаем, что произошло с мальчиком перед тем, как он оказался тут, возможно, его сочли погибшим. Однако Зигмунд, я думаю, нам стоит пока повременить с этими поисками. Конечно, могут быть родственники, которые его ищут, но если на Николаса действительно нападали, то неизвестно, кого еще мы можем привлечь. Лучше подождать полгода, когда он поступит в Хогвартс. Там он будет под защитой, и тогда мы сможем возобновить поиски. Возможно, Николас за это время вспомнит еще что-то, что может дать нам какие-то зацепки.

‒ Хорошо, ‒ кивнул Шварц.

‒ Остается последний вопрос, ‒ медленно проговорила Даммер. ‒ Позволить ли Николасу дальше изучать темные искусства?

‒ Не думаю, что это удачная идея, ‒ заявил Шварц. ‒ Темная магия ‒ не то, что следует изучать юному волшебнику. Кто знает, к чему потом приведет его изучение темных искусств? Самый темный маг столетия сейчас держит в страхе всю Европу и не только. А что если парень, напрактиковавшись в темных искусствах, найдет идеи Волдеморта привлекательными и захочет потом к нему присоединиться? А тот его радостно примет.

‒ Но что-то он уже успел изучить, ‒ возразила Даммер. ‒ Он ведь сам вспомнил большинство заклинаний и может вспомнить что-то еще. Следить за его обучением и практикой в любом случае придется.

‒ А если заставить его забыть про эти заклинания? ‒ спросил Шварц.

‒ Довольно цинично, Зигмунд, ‒ заметила Даммер, поджав губы. ‒ Но я напоминаю вам, что он и так потерял память. Заклинания он вспомнил интуитивно и сможет сделать это еще раз. Можно конечно стереть ему память более основательно, заставив забыть не только обо всех темных заклинаниях, но и всяких намеков на них, однако это сильно скажется на его способностях, и в этом случае о поступлении в Хогвартс можно будет забыть. Он останется здесь на неопределенный срок. Вы этого хотите?

‒ Нет, это, пожалуй, слишком, ‒ потупился Шварц.

‒ Думаю, Зигмунд, нам не стоит сильно волноваться, ‒ сказал Дамблдор. ‒ Судя по умениям, Николас практиковался в темных заклинаниях достаточно долго. Однако я по-прежнему не вижу в нем каких-либо заметных темных наклонностей. Да, он довольно скрытен и осторожен, но учитывая ситуацию, в которой он оказался, его можно понять. Офелия сможет проследить, чтобы он не слишком увлекался изучением и не навредил ни себе, ни другим. А в Хогвартсе я сам смогу присмотреть за ним.

‒ Я готова взять на себя ответственность, ‒ кивнула Даммер.

‒ Ладно, вы меня убедили, ‒ склонил голову Шварц. ‒ Но стоит принять меры предосторожности, чтобы об этом не узнали посторонние.

‒ Безусловно, ‒ согласился Дамблдор. ‒ Как я уже сказал, пока лучше повременить с поисками. Возможно, стоит лишь поинтересоваться, не было ли в какой-то школе магии выдающегося специалиста по темным искусствам. Но никаких намеков на мальчика. Также я думаю, что не стоит упоминать, где предположительно Николас родился и вырос. Пусть это останется в тайне, пока он не поступит в школу, а мы не будем знать больше. Вы согласны?

Шварц и Даммер кивнули.

‒ И еще, Офелия, ‒ обратился Дамблдор к целительнице, ‒ возможно, стоит дать вашему юному пациенту несколько уроков защиты сознания. Пусть попрактикуется в окклюменции. Не то, чтобы в этом была необходимость, но вполне вероятно, это может понадобиться ему в будущем. Лучше быть готовым.

‒ Я понимаю, ‒ кивнула Даммер. ‒ Думаю, я смогу его научить.

‒ Что ж, полагаю, раз мы все решили, ‒ сказал Шварц, ‒ идемте, порадуем парня новостью. Он наверняка уже нервничает.

‒ Это верно, ‒ согласился Дамблдор, и все трое отправились к Николасу.