Проклятие Эверардов (джен)

С едой было покончено быстро, и волшебники перебрались в гостиную. Снейп отсалютовал своему визави стаканом огневиски. Эдмунд нервно сжимал в руке бокал с вином.

— Итак, — начал Снейп, отпив глоток, — жила-была на свете девочка Гермиона. У нее были любящие родители, она жила в большом уютном доме и очень любила читать книги и учиться. Она была хорошей девочкой, и все делала правильно. И твердо верила, что за хорошие поступки следует награда. Вернее сказать, за правильные поступки. Другие дети с ней не дружили. Кто-то из них не очень любил учиться, не читал книг. Не все дети любят это, тут ничего не поделаешь. А еще они не доверяли девочке Гермионе. Ведь она всегда поступала правильно. Могла рассказать чужой секрет взрослым. Донести. Разумеется, ради блага того, на кого она доносила.

Эдмунд кивнул.

— Кроме того, с Гермионой иногда случались странные вещи. Однажды склеилась вазочка, которую она случайно разбила. Были и другие случаи. А потом к Грейнджерам пришла профессор МакГоннагал и рассказала о Хогвартсе.

Эдмунд вздохнул. За ним-то пришел Хагрид.

— Вот мисс Грейнджер и уверилась, что она не просто правильная, но еще и необычная. Волшебница. Не окажись рядом вас, ее быстро спустили бы с неба на землю. Как вы понимаете, магглорожденные всегда учились в Хогвартсе. Кто-то из них принимал законы магического мира и устраивался в нем. Не все занятия требуют Силы. Можно делать расчеты, переводить книги, заниматься рунами. Можно найти работу помощника или ассистента. Драко тогда все верно сказал. А можно было вернуться в мир магглов. Даже у слабого волшебника были колоссальные преимущества перед обычными людьми, и он мог шикарно устроиться. Да, мошенников и жуликов отслеживает аврорат, но не обязательно же криминалом заниматься.

— Да, — согласился Эдмунд, — например, астрологом можно стать. Или колдовать по мелочам.

— И мисс Грейнджер об этом говорили еще на первом курсе, — продолжал Снейп, — как и другим магглорожденным. Конечно, ей это не нравились, такое мало кому понравится, но жизнь все расставляет по своим местам. И, кстати, далеко не все чистокровные брезгуют магглорожденными. Вон, Поттер — женился на Эванс, доволен жизнью. И она довольна.

Эдмунд коротко взглянул в лицо Снейпу, но удержался от вопросов про Поттеров. Вместо этого он спросил другое.

— Значит, Гермиона просто не поверила в то, что ей говорят?

— Сперва она решила всем доказать, что ничуть не хуже, чем чистокровные волшебники. В обычной ситуации у нее бы ничего не вышло, и она довольно быстро смирилась бы. Но тут случился тролль на Хэллоуин, и она попала в вашу свиту.

— И стала получать магическую подпитку?

— Именно. И уверилась, что ее обманывали. Ведь у нее все получалось даже лучше, чем у остальных. К усидчивости и упорству добавилась Сила. К тому же Дамблдор сделал еще одну чудовищную вещь. Даже МакГоннагал была против, но ее тоже не стали слушать. Вы должны помнить, что для вашей троицы обычные правила и законы были не писаны. За нападение на ученика положено очень строгое наказание. А ее за это поощрили баллами. Я уж не говорю про воровство весьма дорогих ингредиентов из моих запасов. За это вообще полагается отчисление. А Грейнджер еще и хроноворот выдали. Вы вспомните годы своей учебы.

Эдмунд поежился. Да уж, они нарушали все, что только можно. И кроме Амбридж никто и слова против не сказал, разве что Снейп злобствовал. Но тоже максимум баллы снимал.

— Вот-вот, — сказал Снейп, — а Гермиона правильная девочка. Раз за ее поступки ее награждали, значит, она все делала верно, не так ли?

— Гермиона упертая, — сказал Эдмунд.

— Это еще мягко сказано, — вздохнул Снейп, — и никто, из имеющих в ее глазах авторитет ни разу не сказал ей, что так нельзя, и что все это может очень плохо закончиться. Закончилось все это правкой памяти родителей и нападением на вас.

— Родителям можно помочь? — спросил Эдмунд.

— Люциус передал данные в министерство, их попробуют найти и узнать, что с ними. Не удивлюсь, если они в клинике для душевнобольных.

— А я? — спросил Эдмунд.

— Вы? О, вы были подопечным. Если не питомцем. За вас надо было все решать, вами надо было управлять. И в этом ее тоже поддерживал Дамблдор. А потом все кончилось. Вы оказались не Поттером. Ее магическая сила пришла к положенной от природы величине, а парень, за которого она собралась замуж, превратился в монстра. Винить Дамблдора для нее невозможно, она привыкла, что он святее Папы Римского. А потом мисс Грейнджер узнала об Эверардах и о вашем родном отце. Должен заметить, что она вовсе не собиралась запереть вас в подвале и подзаряжаться за ваш счет. Нет, она считала, что вы должны вернуться в Хогвартс и отдать всю имеющуюся у вас магию на поддержание замка. Там еще много разрушений осталось, кое-где щиты рухнули. Сейчас все это держится на артефактах, пока Место Силы не справится.

— Отдать всю магию? — удивился Эдмунд.

— Ну да. Ведь она получена недостойным путем. То, что вы уже искупили не только грехи своих предков, но и всего магического мира, ей в голову не пришло. Но это естественно для ее образа мыслей. Некоторые магглы считают, что владеть чем-то чрезмерным недостойно. Надо делиться. А у нее это наложилось еще и на крах собственных планов. Тут маггловский врач нужен, который мозги лечит.

Эдмунд мрачно уставился в камин. Снейп наклонился вперед и положил руку ему на колено, привлекая внимания к себе.

— Запомните раз и навсегда: вы никому ничего не должны. Это вам должны. За спасение от чудовища. Темный Лорд после возрождения уже не был человеком. Начав с магглорожденных, неугодных полукровок и чистокровных, он закончил бы тотальной зачисткой волшебного мира. Магическая Британия просто перестала бы существовать. Так что не вздумайте винить себя за «неправильность». Вы плоть от плоти и кровь от крови этого мира. Вы потомок Мерлина. Думаю, что у настоящего Поттера ничего бы и не вышло, несмотря на то, что он подходил под параметры пророчества. А тот запас магии, что вам достался от отца, помог вам справиться.

— Но ведь в мире магии дети отвечают за грехи родителей... — пробормотал Эдмунд.

— Так вы все и искупили. Лично вы чисты. А с наследием Эверардов еще разберетесь. С нашей помощью. Думайте об этом. Да, Грейнджер и Уизли — жертвы. Но не ваши. А некомпетентности и самоуверенности Дамблдора. Это он сперва засунул вас к магглам, лишив нормального детства и необходимой информации, а потом притащил в Хогвартс и пристроил в друзья к Предателям Крови и магглокровке.

— А раньше Эверарды в Хогвартсе учились? — спросил Эдмунд.

— Нет. Ни один Эверард в Хогвартсе не учился. Это очень интересный момент. Думаю, что рано или поздно мы узнаем, в чем там дело. Они и целителями, кстати, никогда не были. Люциус искал в семейных архивах, ему тоже все это интересно. Но пока ничего.

Эдмунд кивнул.

— А что теперь будет с Гермионой? — спросил Эдмунд. — Вы ей память стерли?

— Слегка изменил. Она забыла свои обиды и планы на ваш счет. Вы для нее просто бывший одноклассник, совершенно ей неинтересный. Она помнит о Гарри Поттере, а не об Эдмунде Эверарде. Да и помнит не все. Вы, если честно, часто вызывали у нее раздражение. Слишком ленивый, слишком недогадливый, слишком увлекающийся.

— Значит, дружбы не было? — грустно спросил Эдмунд.

— Это проблема всех богатых и знаменитых, — пожал плечами Снейп, — у простого человека больше возможностей завести дружеские или любовные отношения. К богатым и знаменитым часто тянуться или мошенники и жулики всех мастей, или те, кто хочет погреться в лучах чужой славы, оказаться в центре событий. Иногда это происходит инстинктивно, иногда сознательно. Единственный выход — учиться понимать других людей, анализировать их поступки. Иначе вы рискуете или остаться в одиночестве, или стать жертвой. Должен сказать, что ваш отец сделал вам чудесный подарок, оставив этот дом со всем содержимым. Я так понимаю, что вы просто стеснялись пригласить сюда кого-либо? Вот и остались в живых, с магией и неплохими перспективами.

Эдмунд поставил бокал на изящный столик.

— Я поначалу в мансарде спал, — признался он.

— Могу себе представить. В вашем возрасте я бы реагировал так же. Вы не пробовали все это продать? Это стоит денег.

— Мне было стыдно, — ответил Эдмунд, — да и в ценах я не разбираюсь. Я думал, что стану сквибом, боялся, что кошелек действовать перестанет. Все это я хотел оставить на черный день.

— Разумно, — согласился Снейп, — я бы не советовал пока продавать, сейчас все еще не стабильно. Многие богатые люди еще не вернулись. Другие практически не выходят из-под защиты домов и мэноров. Такие вещи покупают, когда есть лишние деньги. Сейчас вам заплатит Лестранж. Потом возможно будет еще кто-то. Деньги будут, не волнуйтесь.

Эдмунд кивнул. Деньги это хорошо. Уж в этом он был уверен.

— Надеюсь, что завтра вы прибудете в Малфой-мэнор? — спросил Снейп.

— Да, конечно. Я же обещал.

— Вот и славно.

Проводив Снейпа, Эдмунд отправился спать. Зелье ли подействовало, вино или разговор с Мастером Зелий, но спалось ему замечательно.

А на следующее утро он оправился в Малфой-мэнор.

Никто из присутствующих не задал ни одного вопроса про вчерашнее происшествие, хотя Эдмунд и поймал несколько заинтересованных взглядов. Его проводили к больному. В конце этого сеанса Рабастан медленно открыл глаза.

— Где я? — тихо спросил он.

— В Малфой-мэноре, — ответил Люциус, — все будет хорошо. Ты поправишься.

— А Руди?

— Мертв. Ты последний Лестранж, Басти.

Он на мгновение прикрыл глаза. Снова открыл. И уставился на Эдмунда.

— Ты кто? Я тебя знаю? Ты похож... на...

— Я Эдмунд Эверард, — ответил тот, — у вас все будет хорошо.

— Эверард? — глаза Рабастана широко раскрылись, он даже попытался сесть, но у него ничего не получилось.

— Спокойно, Басти, он тебя лечит.

— Лечит? Я обязан Эверарду? Я... я заплачу, — вдруг торопливо заговорил Рабастан. — Назови справедливую цену, я все отдам. Я не буду должником.

— Ты не должник, Басти, — Люциус снова уложил его в постель, — я плачу от твоего имени. Поправишься — и рассчитаешься окончательно. Чего ты взвился?

— Это же Эверард, — пробормотал Рабастан, отключаясь.

— И что это было? — спросил Снейп. — Бредил? Или что-то знает про родственничков?

Люциус пожал плечами.

— Понятия не имею. Но раз так разговорился, значит — точно будет жить. Придет в себя, и мы его расспросим.

Эдмунд ничего не понял. Но все равно оставалось только ждать. В этот раз он решил остаться на чай.

— Скажите, — спросил Снейп, — вы ничего такого в записях своего отца не находили?

Эдмунд покачал головой.

— Там есть тетради с описаниями ритуалов. Как он проклятие пытался снять, например. Но там даже про само проклятье ничего не написано. Он не записывал того, что знал.

— Это понятно, — проговорил Люциус.

Нарцисса прикоснулась к руке Эдмунда.

— Я поняла только, что лучше не быть вашим должником, мистер Эверард. Надеюсь, что у вас нет претензий к нашей семье? Если... если что, то и мы заплатим справедливую цену.

Эдмунд покачал головой.

— Я сам хочу во всем разобраться, — сказал он, — это… слишком сложно для меня.

Люциус бросил на него косой взгляд.

— Кажется, я начинаю понимать, почему Лорд даже не пытался поставить метку Эверарду, — пробормотал он.

— Но ведь о таких вещах должны знать, — подал голос Драко.

— Не обязательно, — ответила Нарцисса. — Когда-то наверняка знали все. Но в магическом мире много чего происходило. Мы окончательно отделились от магглов в конце XVII века. А до этого маги участвовали во всех войнах, походах и тому подобном. Случалось всякое. Много знаний утрачено. Уровень Основателей для нас практически недостижим. Думаю, что Эверарды не афишировали свои умения и способности. Тем, с кем они роднились, могли что-то сообщать под клятву о неразглашении. Возможно, какие-то необычные способности были только у Главы Рода или еще у наследника. К тому же Эдмунд — последний Эверард. Последний в Роду часто получает все Родовые Дары.

Эдмунд вздохнул.

— Знаете, — сказал он, — я же вообще ничего не знал о магах и их мире. Я и сейчас почти ничего не понимаю. Давайте сделаем так, если вы поможете мне разузнать о моих предках, открыть родовой дом и все понять, то я ничего с вас всех брать и требовать не буду. Я вообще ни с кого ничего требовать не хочу, мне нужно, чтобы меня в покое оставили.

— Осторожнее с обещаниями, — поднял руку Снейп, — может быть, вы и не можете отказаться от платы. Недаром Басти так перепугался. Давайте условимся, что мы оказываем вам всю помощь, какую можем. Честно говоря, самому интересно.

Эдмунд кивнул. Как все это запутано! Драко смотрел прямо перед собой.

— Значит, все дело в происхождении? — спросил он. — В Мерлине? И в его отце? Кто он все-таки такой?

— Мерлина иногда называли не только сыном монахини и демона, но и сыном ведьмы и короля, — сказала Нарцисса, — вопрос в том, что это был за король? Владелец ближайшего холма-сида? Или он действительно занимал высокое положение среди фэйри? Последние сведения о контактах с фэйри относятся приблизительно к XV веку. Но со своей родней они могли продолжать общаться. У Эверардов мог быть доступ в холмы. Может быть предок Эдмунда, из-за которого на весь Род пало проклятье, потерял связь с чудесными родственниками и из-за этого стал тянуть магию из людей?

— Может быть, — пожал плечами Люциус, — они могли и в брак вступать не только с обычными женщинами, но и с фэйри. Там явно не в одном Мерлине дело.

— Думаете? — спросил Эдмунд.

— Вы просто прикиньте, сколько лет прошло, — вздохнул Люциус, — считается, что у всех магов есть в предках волшебные существа. Но осталась только способность колдовать и чувствовать магию. А ваши предки сумели сохранить очень интересные способности. И это объясняет, почему Лорд не смог вас убить. Убить вас магией невозможно.

— Будете пробовать холодное железо? — буркнул Эдмунд.

— Мерлин с вами! — всплеснула руками Нарцисса. — Кто же на такое чудо покусится? Надо только выяснить ваши возможности. И соблюдать определенные правила, чтобы не навредить ни вам, ни всем остальным. Ведь столько веков все было в порядке.

— К тому же у вас в должниках весь магический мир Британии, — напомнил Снейп. — Идиот вроде Грейнджер может попытаться избавиться от кредитора, но любой умный и знающий маг даже косо в вашу сторону не глянет. Постарается расплатиться с долгами с лихвой и заручиться расположением.

Люциус вздохнул.

— Северус, ты забыл одну вещь. Стараниями Дамблдора у нас уже пара беспамятных поколений образовалось. Вполне могут решить, что такая Сила опасна. Так что, мистер Эверард, в одиночку больше не ходите. Можете рассчитывать на нас.

— Я в банк ходил, — ответил Эдмунд, — и в лавку.

— Лавка ладно, там и дементора обслужат, — сказал Снейп, — но лучше, если вы будете присылать список необходимого, я и сам могу купить. Или Люциус закажет. А вот в банке вы ведь называли себя?

— Ну да, — кивнул Эдмунд, — сказал, что пришел положить деньги на счет. Ой, мне потом кто-то рукой махал, но портал уже сработал.

— Не узнали этого кого-то? — спросил Снейп. — Можете показать? Я просмотрю только это воспоминание, сосредоточьтесь на нем.

Эдмунд сосредоточился. Снейп достал волшебную палочку.

— Легиллеменс!

— Ну? — спросил Люциус.

— Старший сын Уизли, — ответил Снейп, — ничего удивительного, он же в банке работает.

— И что ему надо? — тут же ощетинился Люциус.

— Да что угодно. Может поздороваться хотел, может помощи попросить. Догадался об обмане. В конце концов, что-то узнать об Эверардах мог, — поморщился Снейп, — тут никак не угадаешь. Он действительно может считать, что Эдмунд виноват перед его семьей. Так что банк тоже небезопасен.

Эдмунду стало грустно. Все-таки он не такой как все. От него или шарахаются, или хотят держать при себе, или просто использовать.

— Началось, — проворчал Снейп, — Люциус, тащи огневиски. Или может лучше полетать? Драко?

Малфой-младший тут же вскинул голову.

— Действительно, — сказал он, — пошли полетаем? У нас свое поле для квиддича есть. Да просто можно над парком.

Эдмунд кивнул. Он скучал по полетам.

У Драко оказалась целая коллекция метел. Они взяли по «Нимбусу» последней модели.

— А я все удивлялся, что ты свою «Молнию» подарил, — сказал Драко, видя, как загорелись глаза гостя, — даже если летать не собирался. Хоть на память бы оставил.

— Кому я ее подарил? — спросил Эдмунд.

Драко даже остановился.

— Как это кому? Квиддичной команде Гриффиндора. Для ловца. Подожди... Так ты не дарил?!

Эдмунд покачал головой.

— Я заснул в Больничном Крыле, а очнулся уже в «Дырявом котле». Мне объяснили, что я не Поттер, вернули мне внешность и дали деньги на проверку в Гринготсе и на первое время. И сундук мой там был. Метлы не было.

Драко ругнулся сквозь зубы.

— Неужели Маккошка? Совсем рехнулась? Даже если и не знает, что с вашим семейством лучше не ссориться — ну подлость же!

Эдмунд вздохнул.

— Они же все считали, что я скоро сквибом стану, — сказал он.

— Ну и что? Все равно ведь твое имущество. Ладно бы еще попросили. Если хочешь — бери любую из моих. Я скоро в Хогвартс возвращаюсь, но родители тебе всегда рады будут. Или у тебя там есть, где полетать?

— Есть, — улыбнулся Эдмунд, — целая долина и озеро. Там красиво. Только дом набит всякими неприличными вещами. Но я уже привык.

И они отправились в парк. Сперва просто полетали, потом Драко выпустил снитч. Они летали почти до темноты, и это было здорово.

На обед Эдмунд не остался, а вернулся к себе.