В качестве подарка (гет)

Ногу Малфоя пришлось врачевать двое суток. Аристократ мужественно перенес все манипуляции колдомедиков со стеклянными глазами, которых притащил в Хогвартс Драко.

Поттер в это время пропадал часами неизвестно где, и с каждым возвращением в Хогвартс становился все мрачнее и мрачнее. Связь с Атти пропала, Робардс Гавейн и Соул Крокер на его вызовы тоже не отвечали. Лишь монотонные доклады Макгонагал информировали его о том, что золото магической Британии по-прежнему в порту Ливерпуля и погрузка его на корабли пиратской эскадры еще не началась. Беспокойство за Гермиону очень острое вначале с каждым днем притуплялось. Он не понимал в чем дело. Словно часть натянутых между ними нитей уже оборвана, а оставшиеся потихонечку рвутся одна за другой. Это было странно, необъяснимо и болезненно. Но здраво мыслить не мешало. Поттер рыскал по наполовину опустевшей стране в поисках союзников и ответов на оставшиеся нерешенными загадки.

Посетил он и свой замок. И с удовольствием убедился, что его эльфийская гвардия не растерялась, не разбежалась, а верно несет службу по охране замка. А заодно пополняет свои ряды и создает новые отряды. Теперь в замке терпеливо дожидались приказов своего принца три дружины — три отряда по сто девяносто три бойца в каждом!

Рискнул он посетить и гоблинские кварталы. Носатые финансисты сначала перепугались до судорог и потребовали, чтобы Поттер не приближался близко, но выслушав его рассказ о последних событиях, немного приободрились. Локтеворот пообещал, что они соберут свой совет, но буквально умолял Гарри не переступать черту, отделяющую гоблинские кварталы от Лютного переулка. На том и порешили. Гоблины взяли на размышление двое суток, хотя Гарри их поторапливал.

Впрочем, связного плана действий у Поттера еще не было, и это время он мог подождать.

Возвратившись поздно вечером в лачугу лесничего, он с неудовольствием осмотрел Хагрида, завалившегося в шубе на кучу золота со своим зонтиком в обнимку.

— Охранник, блин! Опять дрыхнешь?

Получив в качестве ответа несколько раскатов богатырского храпа, Гарри шагнул через порог хижины, скинул кроссовки и с наслаждением рухнул на гигантскую кровать лесничего. Драко проводил ночи в Больничном крыле рядом с отцом, который хорошо шел на поправку, но самостоятельно ходил еще с трудом. Было бы неплохо перекусить, но стряпню Хагрида Гарри пробовать не рискнул, а тащиться через весь замок на кухню к эльфам — об этом и подумать страшно было! Короткий сон сразил его, как удар кинжала наемного убийцы.

В поплывшем сознании перед его внутренним взором появилось яркое пятно. Оно было расплывчатым и бесформенным, но вот, словно фотограф навел резкость на своем аппарате, пятно обрело резкость и превратилось в лицо Гермионы. Девушка мрачно смотрела прямо перед собой. Поттера она точно не видела, хотя ее послание предназначалось именно ему.

«Здравствуй, Гарри. Надеюсь, мой мысленный посыл найдет тебя, где бы ты ни находился. Агентура Атти доложила, что тебе удалось найти Горщак лепроханов. Но транспортировать его к побережью ты не торопишься. Признаюсь, меня это удивляет. Ты, зная, что моей жизни угрожает опасность, не спешишь мне на помощь? А как же наша любовь? Или тебе нужен был от меня только секс? Спеши переправить золото в Дублин и далее за барьер Дану. Сопротивление погубит остатки не зараженных магов Британии. Они все полягут в неравной битве. Ты даже не представляешь, какие силы сейчас на стороне лепроханов. Магам не устоять в битве, а с их гибелью погибнет и вся магическая Британия.

Если ты будешь благоразумен, то взамен золота сумеешь забрать с собой свои отряды и лекарство от паразитов, чтобы излечить тех, кого еще возможно спасти. И я останусь цела и невредима, хоть мы никогда больше не увидим друг друга.

Так надо. Это предопределено…»

Гермиона улыбнулась холодной улыбкой и, потеряв резкость, ее лицо вновь слилось в неразличимое яркое пятно. Сердце Поттера пропустило удар, он резко вздрогнул всем телом и проснулся.

— Что за еб… Гермиона! Ничего не понимаю…

Гарри бросился в замок, искать Омут Памяти, чтобы посмотреть сновидение в воспоминании еще раз.

Правда, одного раза оказалось мало. Он посмотрел его раз десять, отмечая все тонкости в послании, все странности в интонации и мимике любимой девушки.

Любимой? Да. В этом он не сомневался.

А вот речи Гермионы демонстрировали полное равнодушие и холодность. Так не разговаривают с любимым человеком. Так разговаривают с деловым партнером. Бывшим партнером. Она даже не послала ему воздушный поцелуй, прощаясь навеки. Можно было предположить, что девушка под Империусом, но на темных магов это заклинание не действовало.

— Что же они там с тобой сделали? — вытирая злые слезы, прошептал Поттер, прослушав послание в последний раз. Теперь он уже выучил его наизусть.

Пора выключать эмоции и включать голову.

Под громадными силами на стороне лепроханов, очевидно подразумевались фоморы. Но благодаря Драко он знает об этом. Объединенная мощь друидов ему так же известна. Бороться с ней можно. Войско лепроханов он тоже видел в деле. Бойцы сильные, но победить их можно. Что еще? Шпионы Атти? Эскадра пиратов-призраков и изгоев-вампиров? Вампиры Дублина? Отравленные авроры и сотрудники министерства?

М-да. Немало получается, но на непреодолимую мощь не тянет. Да и компания получается разношерстная. Создать из таких разнородных сил сплоченную армию — не так-то просто. Хотя Атти редкостный мерзавец и неизвестно, какую крапленую карту он припрятал в рукаве…

Гарри ворочался на лежанке до самого утра, но к окончательному решению так и не пришел.

* * *

Вызов от гоблинов пришел утром, стоило Поттеру, наконец, задремать.

Его срочно просили прибыть в гоблинские кварталы, прихватив с собой меч Гриффиндора.

Вот так. Не больше и не меньше.

— А посох Мерлина в придачу им не нужен? — взбеленился Поттер. — Опять двадцать пять за рыбу деньги!

Неужели меч Гриффиндора вновь станет разменной монетой за гоблинские услуги? В прошлый раз меч у Крюкохвата не задержался и вернулся в Распределяющую Шляпу. Но на этот раз носатые ростовщики могли придумать что-то похитрее. Гарри задумался было, но через четверть часа ноги уже несли его в кабинет директора Хогвартса. Сквозь горгулью на входе он прошел легко. Просто протиснулся через каменную статую и все. А вот уговаривать Распределяющую Шляпу пришлось долго и упорно. Чертов артефакт оказался ужасно упрямым и сварливым. Ни ссылки на завещание Дамблдора, ни прямая связь с Макгонагал через Омут Памяти, не могли заставить Распределяющую Шляпу расстаться с мечом Гриффиндора. К тому же слыша все разговоры в кабинете директора, она была уверена, что Поттер стал темным магом и ничего гриффиндорского в нем не осталось.

На этом Гарри ее и подловил.

— Профессор Дамблдор говорил, что извлечь меч из тебя может только истинный гриффиндорец.

— Ну и что? — сварливо отозвалась шляпа со шкафа.

— Покажи рукоять меча. Если я не смогу его взять — значит, ты права.

— Хм! — задумалась Шляпа. — Будь по-твоему. Позови меч.

— Мне, Гарри Поттеру, нужен меч Гриффиндора! — с замиранием сердца торжественно изрек Гарри.

Шляпа пошла легкой дымкой и вдруг из нее показалась украшенная огромным рубином рукоятка меча Гриффиндора.

— Ладно, — вздохнула шляпа, — твоя взяла, забирай, но храни как зеницу ока!

Поттер вытянул меч из шляпы и вздохнул с облегчением.

Можно отправляться в Лютный переулок, вот только Драко надо с собой прихватить на всякий случай… не помешает…

* * *

Гоблины встретили их, стоя в торжественном строю стройными черными квадратами по сто пятьдесят носов на отряд. В руках их поблескивали именные затрапезные ножи, странно увеличившиеся в размерах.

Поттер с Драко застыли перед чертой, отделявшей Лютный переулок от их кварталов.

Перед строем гоблинов появился Локтеворот. На его лице застыла странная маска скорби и торжества одновременно.

— Уважаемый сэр Гарри Поттер! Сообщество гоблинов готово сообщить вам свое решение!

— Я слушаю, — начало беседы и общая обстановка серьезно озадачила Поттера.

— Вы принесли меч Гриффиндора, сэр?

— Да. Он со мной.

— Извольте предъявить.

— Пожалуйста. Но только из моих рук.

Гарри щелкнул пальцами. Под мышкой у Драко проявился футляр, который тот не преминул открыть, повинуясь знаку Поттера.

На ряды гоблинов обрушилась полная тишина.

— Да! Это он, — как общим вздохом выдохнули отряды гоблинов.

— Неужели вы думаете, что я стал бы вас обманывать, — высокомерно дернул плечом Поттер.

— Вы сами могли быть введены в заблуждение, сэр, — спокойно парировал Локтеворот, — но коллективный разум гоблинов не обмануть. Итак, меч Гриффиндора, гоблинской работы доставлен к месту проведения ритуала!

— Эйхр-р-р-р! — негромко рявкнули гоблины.

« Какого еще, мать твою дементору, ритуала?» — поморщился Гарри.

Меж тем Локтеворот продолжал:

— Бесчестные враги застали нас врасплох! — Гарри понял, что Локтеворот обращается не только к нему, но и ко всем гоблинам, собравшимся здесь в боевые отряды. — Но они действовали настолько грубо и прямолинейно, что не приняли в расчет многовековую, тысячелетнюю историю нашей расы, которая никогда и никому не покорялась без боя. Это их просчет, который может вернуть нам свободу!

Ответный рев гоблинов, был красноречивее любых слов. Этот гордый народ не сломлен и готов бороться, если ему предоставить такую возможность.

— Память наших предков, — продолжал старший гоблин, — подсказала нам единственно верный путь борьбы с сильным и коварным врагом, но впервые мы вынуждены просить помощи у своих бывших противников. И не просто противников, а у самого могучего и опасного темного мага современности — у сэра Гарри Поттера! Да пребудет с ним сила и воля!

Рев гоблинов не стихал и волнами проносился над сводами гоблинского квартала. Гарри ничего не понимал, но терпеливо ждал развязки, сжимая в руках волшебную палочку и чувствуя спиной своего оруженосца. Главное, чтобы Драко не смалодушничал.

— Мне нужны пояснения, — процедил Гарри сквозь зубы.

— Все просто, сэр Гарри Поттер. Наши враги, которых мы Не Можем Называть, наложили на нас заклятие, которое основано на неспособности гоблинов убивать себе подобных. Но в ваших руках меч гоблинской работы, который может поразить одного из нас, и это будет равносильно нарушению запрета. После этого заклятие будет разрушено и воинство гоблинов вступит в битву с врагом на вашей стороне.

— Вот как? — взбесился Поттер. — И кого же надо убить этим мечом?

— Меня, — просто ответил Локтеворот, — и не просто убить, а обезглавить! Лишь поток гоблинской крови смоет с нас печать рабства от врагов.

— Так-так, — ошеломленно пробормотал Гарри и даже сделал шаг назад. — А кто это вам сказал, что я на это соглашусь? Я — что, палач? Или наемный убийца?

— Сделав это, ты освободишь целую расу, которая готова сражаться за магический мир Британии. Разве этого мало? Ты станешь не убийцей, а освободителем!

— Но ты…

— Не думай обо мне. У нас свои понятия и ни у одного гоблина не повернется язык назвать тебя убийцей. Это наше общее решение. Ты лишь должен его исполнить, потому что никто кроме тебя не в состоянии это сделать!

Локтеворот поклонился Поттеру. А отряды гоблинов немедленно преклонили колени. Их колючие взоры словно собрались в единый фокус на Поттере, так что он даже почувствовал кожей лица этот обжигающий жар ожидания.

— Я должен отрубить вам голову? — еще раз на всякий случай уточнил Поттер.

— Да, сэр, — подтвердил Локтеворот, наклонил голову и убрал длинные жесткие волосы со своей шеи, — так вам будет удобней?

Поттер беспомощно оглянулся на Драко.

Блондин стоял белый, как мел. Его от природы светлая кожа, казалось, отдавала синевой, в глазах застыл ужас, ноги невольно пятились назад, а руки, держащие меч, дрожали мелкой дрожью.

Посмотрев на него, как в собственное отражение, Гарри внезапно успокоился.

Действительно, не ему мерить своими понятиями судьбу другой расы. Гоблины приняли решение и ожидали теперь его решения с таким благоговением, с такой надеждой, что его твердое намерение отказаться от предложенной чести, поколебалось.

— Ты умрешь.

Это был не вопрос к гоблину. Это было утверждение и предупреждение одновременно.

— Я знаю. Это величайшая честь для гоблина, которого его народ выбрал для спасительной жертвы. Я готов и не сомневаюсь в своем выборе. Ведь я мог и отказаться.

— Что? — изумился Гарри, — я думал, тебя уговаривали и упрашивали.

— Вы совсем не знаете нас. Любой из них, — Локтеворот мотнул головой на коленопреклоненных соплеменников, — с радостью займет мое место. Но я его не уступлю никому. После убитых Теми Кого Я Не Могу Назвать я следующий в иерархии гоблинов. Это мое право. Это мой удел. Это мой долг, если так тебе будет понятнее и легче. Сделай это. Освободи мой народ от заклятия!

Поттер покрутил головой, оглядывая ряды гоблинов. Их глаза горели мрачной решимостью. Свобода или смерть. Противоположности сошлись в таком фатальном фокусе, что Гарри понял, что ему придется пройти через это испытание, если он хочет хоть как-то уравнять силы сторон перед решающей битвой.

— Драко! Подай меч!

Блондин покачнулся и чуть не упал, но справившись с собой, шагнул вперед и, держа меч двумя руками, протянул его Поттеру. Тот принял его с невольной дрожью, взял себя в руки и повернулся к Локтевороту.

— Прощай! Ты достойный сын своего народа. Клянусь, что я отомщу за тебя!

— Эйхр-р-р-р! — во все горло рявкнули гоблины.

Гарри вознес меч Гриффиндора, прицелился и вложив всю силу, опустил клинок. С жутким хрустом лезвие вонзилось в открытую шею гоблина, отрубив ему голову одним ударом!

Кровь хлынула волной. Тело Локтеворота повалилось в лужу крови, а голова откатилась на несколько футов в сторону. Спустя несколько секунд фонтаны крови иссякли, а тело гоблина несколько раз конвульсивно дернувшись, застыло в своей последней предсмертной позе.

Гробовая тишина накрыла гоблинский квартал. Затем откуда-то сверху вдруг рванул порыв свежего ветра. Здесь в подземелье!

Поттер, передернувшись от отвращения, отступил назад. Меч Гриффиндора волочился в его руке, оставляя на каменном полу рваную царапину. Крови на нем не было! Обоюдоострый клинок был чист!

— Свершилось! — раздался чей-то вопль.

Ряды гоблинов качнулись и двинулись вперед.

Гарри инстинктивно отскочил назад, закрывая Драко и оттесняя его в сторону выхода в Лютный переулок. Но гоблины не обращали на магов никакого внимания. Один за другим они проходили мимо обезглавленного сородича и опускали свои «затрапезные» ножи в лужу его крови. Каждый уносил на лезвии капельку крови гоблина, отдавшего жизнь за существование своей расы. Каждый клал земной поклон соплеменнику, который отныне стал легендой своего народа.

— Вам незачем на это смотреть, — раздался вдруг в полголоса голос гоблина, который незаметно подошел к Поттеру и Малфою вплотную. — Мы благодарны вам за освобождение, но смотреть на наши обряды вам ни к чему. Меня зовут Крестопак. Отныне я являюсь старшим гоблином. Наше войско поступит в ваше распоряжение не позднее, чем через шесть часов. А сейчас, прошу вас удалиться.

— Связь? — Гарри немного шатало, но чувства реальности он не терял.

— Покойный Локтеворот позаботился об этом. Я буду слышать ваши команды даже за тысячи миль. Достаточно назвать меня по имени.

— Хорошо, уважаемый Крестопак, мой вызов не заставит вас ждать.

Гарри резко повернулся и, чуть не толкнув замешкавшегося Драко, вышел из квартала гоблинов в Лютный переулок...