Директор Кренник: амбиции под контролем (джен)

Молчание. Серый металл, серая форма следователя. Для разнообразия, черный пыточный дроид.

Кренник задумчиво постукивает пальцами по рукаву кителя и разглядывает композицию.

Один Кассиан Андор с высокомерным взглядом и бледными щеками, один следователь с неприметным лицом, и два штурмовика.

Картина так себе.

Кассиан явно собирается изображать героя, который не боится никого и ничего, а потому никогда и ни за что… И дальше по списку. Гордо задирает подбородок и сверкает глазами. И старательно не смотрит на зловещего дроида, который выжидательно парит возле кресла. Интересного такого кресла… М-да.

Кренник со вздохом придвигает к стене простой стул из дюрастали, садится и закидывает ногу на ногу. Пролистывает список вопросов на датападе. Неплохо. Следователь, видимо, дорвался — не каждый день офицеры разведки Альянса в плен попадают.

Вот и славно.

— Приступайте, — даёт отмашку директор. Кассиан вздрагивает, когда дроид с низким гудением зависает перед его лицом.

Звучит первый вопрос.

— Я ничего не скажу, — шипит Андор, — имперские сволочи…

Кренник закатывает глаза и кивает в ответ на вопросительный взгляд следователя. Тонкий шприц вонзается Кассиану в шею. Тот замирает на секунду, смотрит настороженно. А потом в глазах появляется понимание. Через минуту он дёргается в захватах, ругаясь от боли и ярости.

Следователь повторяет вопрос. Снова.

И снова.

Очередной укол, и Кассиан кричит, на губах выступает пена… Директор брезгливо отворачивается и делает пометки в датападе. Вместе с руганью и стонами очередной слуга Мон Мотмы выплёвывает имена связных и агентов под прикрытием.

Очень интересные имена.

А также адреса перевалочных пунктов, явочных квартир и стоянок. Кренник тут же составляет ориентировки офицерам безопасности на корабли и базы. Но пока не отсылает — велика вероятность, что Андор закладывает сейчас подставных лиц. Припасённых как раз на такой случай.

Неудобных людей, бывших агентов, в общем, тех, кого Альянс готов сдать в утиль. Или тех, кто ему сильно мешает успехами на службе Империи. А что? Удобно — назвать имя грамотного офицера, и свои же его и уберут.

Война — грязная история. Каждый считает потери только со одной стороны, с удовольствием обрекая на смерть и пытки невинных людей с другой стороны баррикад.

Кренник устало прикрывает глаза, отгораживаясь от ослепительно-белого света.

Он готов на что угодно, чтобы не допустить гибели своих людей. И мирных жителей, которые попадают в колёса военной машины из-за таких вот ложных показаний и хитрых игр.

На курсах для офицерского состава разбирали случай, когда неграмотный допрос шпиона привёл к катастрофической ошибке.

Бомбардировка центральной станции техподдержки транспорта. Персонал — пять тысяч человек.

Почему так вышло?

Двое захваченных в разное время повстанцев из разных служб указали на неё, как на вспомогательную базу Альянса. Позже выяснилось, что настоящая база располагалась на другой стороне планеты. А это была та самая «утка».

Вейдер лично казнил ответственных за операцию.

Справедливо.

Для отдела Кренника, куда стекались новейшие военные разработки, опытный следователь необходим, как воздух.

Казнить по ложной наводке ценного учёного или допустить утечку информации не хотелось совершенно.

Кренник тяжело вздыхает и открывает глаза.

Утечку он всё-таки проворонил. Один-единственный раз, зато в проекте имперского масштаба. Но ничего. Пока ситуацию удалось взять под контроль.

Директор щурится от раздражающе яркого света и переводит взгляд на следователя. Тому, кажется, свет не мешает совершенно.

Милар Хорн, командирован в отдел Передовых оружейных технологий из самого императорского дворца. Личный подарок Палпатина — за заслуги перед государством.

Профессионал такого уровня, что после первых допросов Кренник порывался написать Императору благодарственное письмо.

Однако здравый смысл пересилил, и пришлось ограничиться отчётами в СИБ.

Хорн внешне спокоен, но только на первый взгляд. На самом деле напряжён, как струна. Сконцентрирован на работе, полностью — если бы сейчас двери вынесло взрывом, он бы не услышал.

Для него существует в эти минуты только допрашиваемый и список вопросов. Он отслеживает все несоответствия, нестыковки между ответами, мельчайшие признаки лжи. Детекторы тоже работают, считывая весь спектр физиологических реакций.

На датападе директора окрашиваются красным неверные имена и события. И через пару минут ровный голос Хорна задаёт вопросы снова. Под другим углом, перефразированные, в самый неожиданный момент.

Кренник понимает, что к концу второго часа у него гудит голова и глаза слезятся от резкого света. А следователь всё также неумолим и логичен, словно искусственный интеллект. Как ему, к ситхам, это удаётся?

Сорок пять минут назад пришёл отчёт Матиза и инженера о благополучном возвращении на «Обвинитель». Чертежи станции уже в руках конструкторов, группа приступает к работе.

Прекрасно. Кренник трёт виски и жадно вдыхает профильтрованный сухой воздух. Нет, всё-таки следователь — адская работа.

Во всех смыслах.

Последний красный пункт на датападе окрашивается зелёным, слышится шипение очередного укола — и Кассиан обвисает в захватах. Штурмовики высвобождают бессознательное тело, вызывают гравиплатформу.

Хорн молча подходит к директору и отдаёт честь. Тот заставляет себя встать:

— Отличная работа, Милар. Даёте добро на тираж?

— Так точно, сэр, — устало отвечает следователь. Он за минуту осунулся, кожа посерела, сливаясь по цвету с формой. Глаза потускнели, утратив стальной блеск.

— Что бы я без вас делал, — искренне говорит Кренник. — На сегодня вы свободны. Отдыхайте.

Хорн смотрит с сомнением.

— Остальные допросы — не такие важные. Подождут до базы.

— Слушаюсь, сэр, — он даже не пытается скрыть облегчение. Кренник с не меньшей радостью покидает наконец камеру с жутким освещением и запахом боли…

В кабинете буквально падает в кресло. На голопроекторе мигает отложенный вызов. Капитан Торд?

«Принять».

— Я рад, что вы освободились, директор, — без улыбки заявляет командир «Обвинителя».

— Я вас слушаю, капитан.

— Наша миссия на Скарифе закончена. Мы временно поступаем в ваше распоряжение. Какие будут приказания, директор?

«Каф и энергетик, не смешивая».

— Обеспечить благополучную доставку моих людей на базу.

— Это касается группы инженеров и пленных? — уточняет Торд.

— Это касается проекта, который курирует лично Император, — пора прибегнуть к проверенному способу. Сил нет долго рассуждать.

— Вас понял, — сухо отвечает капитан. — Прикажете рассчитать курс?

— Начинайте. Прыжок по готовности.

— Принято, директор.

Голограмма гаснет.

Кренник минуту просто глядит на экран. Голубая планета медленно отдаляется, сияние дефлекторного щита сливается с дымкой вокруг…

Или заказать каф, или лечь спать. Одно из двух. Кренник хмуро глядит на кнопку вызова дроида. Потом на приоткрытую дверь спальни. На датапад, где висит целая гроздь сообщений.

Нет. Основные проблемы решены, всё остальное может подождать.

А разбудит его персональная нянька. Кренник активирует комлинк.

— Лейтенант Кирс.

— Да, сэр?

— Узнайте у капитана расчётное время выхода из гипера и разбудите меня за сорок минут. Я собираюсь отдохнуть.

— Слушаюсь, сэр.

Кренник скидывает плащ, китель и в одной рубашке и брюках растягивается поверх одеяла. Великая Сила! Какое счастье, просто полежать на кровати…

Разбудить его решили все разом. Лейтенант Кирс, Мад, начальник тюремного блока… комлинк заливается резкими трелями. Кренник ругается, ковыляя босиком в кабинет, где додумался оставить датапад.

Переводит комлинк в многоканальный режим и натягивает китель.

— Сэр, через сорок минут мы выйдем из гипера. Ваш каф на столе.

— Сэр, заключённый Чиррут Имве ввёл себя в глубокую кому во время медитации, мы не можем вывести его из этого состояния. У нас нет необходимого оборудования! — в голосе коммандера Зеана, начальника блока, звучат панические нотки.

Кренник морщится, застёгивая плащ. Вся основная команда повстанцев — в списке особо важных пленных. А это не шуточки. Придётся расхлёбывать.

— Директор, срочное сообщение от Таркина: лорд Вейдер вызывает вас на аудиенцию на Мустафар через семь стандартных часов, — это Мад.

Проклятье!

— Сколько займёт перелёт?

— Два часа в гипере, сэр.

«Накинем час на всё остальное — остаётся четыре часа чистыми».

Четыре часа, чтобы привести в порядок все дела. Так, чтобы без него ничего непоправимого не случилось в его отсутствие.

Кренник проглатывает обжигающий каф и одёргивает плащ.

— Коммандер Зеан, подготовьте заключённого Имве к транспортировке в медотсек на базе. Обеспечьте охрану. Мад, отправьте Таркину подтверждение. Лейтенант Кирс… спасибо, вы свободны.

Полчаса до выхода из гипера.

Что сотворил с собой этот ненормальный монах храма Кайбера? И почему не отпускает чувство, что его надо спасти, и вообще — беречь? Хаттова интуиция. Впрочем, она никогда не подводила.

Значит, нужно успеть до прибытия на базу выяснить, что случилось. А помочь может только один человек. Бейз Мальбус.

Друг Имве.

Кренник поджимает губы и почти бежит к лифтам. Штурмовики устремляются за ним.

Начальник тюремного блока вскакивает навстречу.

— Состояние Имве? — на ходу бросает директор.

— Стабильное тяжёлое.

— Проводите меня в камеру Мальбуса. Я хочу поговорить с ним наедине.

— Конечно, сэр.

Коммандер Зеон явно не понимает, как связаны Имве и Мальбус, но это и не его дело.

Дверь отъезжает в сторону. Могучий угрюмый мужчина поднимает голову — карие глаза недобро сверкают из-под длинных косм.

Штурмовики заслоняют директора. Зеон активирует энергетическое поле посреди камеры — теперь она разделена прозрачным силовым барьером, и заключённый не сможет напасть.

— Оставьте нас, — приказывает Кренник.

Наступает тишина. Мальбус не шевелится, глядит выжидательно.

Двадцать минут до выхода из гипера.

Нет времени на дипломатию.

— Чиррут Имве.

Мальбус вздрагивает. Отлично, есть контакт.

— Он находится в состоянии глубокой комы. По нашим данным, ввёл себя в некий транс, который перешёл в неконтролируемое состояние.

Наёмник вскакивает на ноги. Надвигается, как гора, лицо искажает гримаса ярости.

— Что вы с ним сделали? — рявкает он.

Кренник невозмутимо складывает руки на груди.

— Скажите, мои следователи пытали вас во время допроса?

Мальбус давится воздухом и несколько секунд молчит, сбитый с толку.

— Нет, — сипит, наконец.

— Имве ничего не угрожает. Он не имеет прямого отношения к Альянсу, как и вы. Он ваш друг, не так ли? Он вам дорог?

— Да, хатты вас задери! — Мальбус бросается к барьеру. Спутанные волосы падают на глаза. — Чего вы от меня хотите?

— Информацию о его приступах. Подобное случалось раньше? На что он способен в таком состоянии? Что мы должны знать, чтобы помочь ему?

Последний вопрос заставляет Мальбуса застыть.

— Помочь? — хрипит он.

Кренник раздвигает губы в вежливой улыбке, больше похожей на оскал.

— Да. Говорите. Время на исходе!

Двенадцать минут до выхода из гипера.

— Чиррут… может входить в транс. Боевая медитация, как у джедаев. Он может пройти сквозь обстрел невредимым, — Мальбус тяжело переводит дыхание. — А иногда погружается в Силу, чтобы узнать ответ на свои вопросы. Скорее всего, произошло именно это. Но Чиррут не джедай!

"Плевать мне на джедаев, я не Вейдер".

— Он всегда возвращался сам, признаков комы не было? Медицинская помощь не требовалась?

— Да… Я не понимаю, почему сейчас не получилось.

Мальбус впивается в директора взглядом. Карие глаза блестят горечью бессилия, и Кренник на секунду обмирает — таким знакомым кажется это выражение.

«Гален, когда ты перестанешь преследовать меня».

— Мы разберёмся. Вы нам очень помогли.

Шесть минут до выхода из гипера.

Кренник отворачивается, сминает пальцами рукава кителя.

Вызывает штурмовиков и покидает камеру. Начальника блока со всеми вопросами посылает… к Маду.

Сейчас нужно как можно быстрее оказаться в своём кабинете на базе и прослушать записи из камеры Эрсо. И поговорить с ним — до отлёта на Мустафар.

А ещё — устроить Имве под особое наблюдение в медотсек.

Оставить адьютанту указания насчёт пленных и предусмотреть… то, что ещё не успел предусмотреть.

Потому что с аудиенций у Вейдера возвращаются не все.