Вверх по волшебной косе (джен)

Красная Шапочка без лишних разговоров взяла муку и пошла на кухню. Митя с Котом едва поспевали за ней.

В руках у хозяйственной Шапочки всё так и горело. Она ловко просеяла муку, смешала её с солью и кусочками сливочного масла. Коту она поручила нарезать отварные лесные грибы, а Мите — расщипать куриное филе на пёрышки для начинки. Кот хотел поменяться с Митей, но Красная Шапочка догадывалась, где окажется большая часть куриного филе, поэтому пришлось Коту довольствоваться подберёзовиками и маслятами.

Они крошили лук и мелко рубили зелень, замешивали для заливки сливки с яйцами, а Красная Шапочка кружилась по кухне и руководила общими действиями.

— К кишу хорошо подавать салат из свежих овощей, — сказала она и вывалила из передника на стол целую кучу ярких томатов. — Хорошо, что у меня теплица, в грунте помидоры ещё только на цвету.

Она велела Мите помыть томаты и разрезать их на дольки для салата, а сама убежала за огурцами.

В жаркой кухне было невыносимо душно от разогретой печи, но Мите нравилась вся эта суета. Вскоре на столе в ряд выстроились аппетитные открытые пироги с разной начинкой.

Они наскоро перекусили, а потом Красная Шапочка принесла две плетёные корзины и сложила в них припасы. В одну — с пыльной бутылью вишнёвой наливки и сыром — для Королевича, в другую — для Мити с Котом.

— Может, с утра поедете? — спросила Красная Шапочка. — Ну чего на ночь глядя рисковать, вдруг опять «Ямуха» забуксует. Темно ведь уже.

— Нет, хорошо теперь идёт, после помощи Шарика, — ответил Митя. — Не можем мы задерживаться, Королевич там у замка с утра. Как бы не ушёл. Ищи потом его свищи снова. «Ямуха» дорогу и в темноте разыщет. А там, глядишь, покормим Королевича и веретено добудем.

И надежды Мити почти оправдались.

Королевич оказался ровно на том месте, где его и оставили. У Мити закралось подозрение, что тот всё это время ел «Кошачью радость» и дремал на солнышке, пока оно не скрылось.

— А, вернулись, — безучастно поприветствовал он их, позёвывая. — Пироги привезли? Что-то есть хочется.

Королевич, не глядя, что жуёт, съел сразу три киша вместе с салатом и запил всё это наливочкой. Потом положил пустую бутылку в корзину и закрыл глаза.

Митя с Котом переглянулись.

— Кхм, — кашлянул Митя. — Тут такое дело. В общем, вы вроде как обещали поцеловать Спящую Красавицу.

— Кому обещал? — зевнул Королевич.

— Э-э-э... — растерялся Митя. — Василисе Премудрой же!

— Да? А зачем? — с явной неохотой открыл глаза Королевич.

— Ну... — Митя даже глаза вытаращил. — Вы же Королевич. Вы спасаете принцесс. Разве нет?

— Ну допустим, — лениво протянул Королевич и снова сладко зевнул.

— Мы около замка Спящей Красавицы, — терпеливо объяснил Митя. — Вы обещали помочь нам добыть одну вещь. Вы свой долг выполняете и принцессу получаете — а мы — веретено. Всё по-честному.

— Утром... — пробормотал Королевич и улёгся на землю. Через минуту раздался его могучий храп.

Пришлось Мите и Коту тоже ложиться, да и темно было — а ну как перепугается в темноте Спящая Красавица, да помрёт от разрыва сердца? Потом вовсе веретена не добудешь.

Спал Митя беспокойно, боялся, что Королевич сбежит. Едва забрезжил рассвет, поднялся, сел возле Королевича и стал ждать, когда тот проснётся.

Кот, когда проснулся, решил действовать решительно. Подкрался к Королевичу и пощекотал его щёку усами. Королевич поёрзал и открыл глаза.

— Утро, — объявил Кот. — Поднимайся.

Королевич хотел было снова закрыть глаза, но Кот быстро протянул лапу и дал тому по носу.

Королевич надул губы, но потом поднялся и потребовал завтрак.

Кот нервно бил хвостом по земле, пока Королевич ел, а Митя держал пальцы крестиком за спиной на всякий случай, чтобы, наконец-то, у них всё получилось.

После трапезы Королевич заметно изменился. В лучшую сторону.

— Вот вы думаете, мол, вот капризный какой Королевич. А я и пришёл сюда только потому, что в записке от Василисы было написано, что Рапунцель помощь нужна. А тут вовсе не она, а Спящая эта ваша Красавица. Но раз уж слово дал — помогу.

Он встал и пошёл вперёд по едва заметной в зарослях тропке прямо к стенам замка.

Надо отдать ему должное, он безошибочно привёл их к неприметной низенькой двери.

— Тут ворота, — не оборачиваясь, сказал он. — Для проезда обозов. Но сейчас они заржавели, да нам хватит пройти и калитки.

Он уверенно потянул за кольцо, дверь не сразу, но поддалась.

Стоило Королевичу прийти в себя, как он сразу стал похож на нормального принца, уверенного в своих силах, и деятельного. Не лишённого, конечно, своих сложностей, но вполне адекватного. Он провёл Митю с Котом по булыжной мощёной площади и показал на узкое окошко в высоченной башне.

— Скорее всего, покои Красавицы там. Они, принцессы, страсть как любят селиться в таких башенках, до них добраться порой без риска свернуть себе шею невозможно.

Митю так и подмывало спросить, скольких принцесс уже спас Королевич, но он решил с ним не ссориться. Вдруг тому не понравится вопрос Мити?

Они разыскали главный вход, поднялись по пыльным ступеням на второй этаж, прошли по застеклённой галерее, соединяющей башни замка, спустились по винтовой лестнице, потом поднялись, повернули направо, прошли через мрачную галерею с рыцарскими доспехами, вышли на открытый мост и, наконец, оказались в той башенке, на которую указывал Королевич.

Покрутив головой во все стороны, он нашёл, что искал. Потянул за небольшой рычажок в стене, и лесенка сразу же опустилась вниз.

Они поднялись в опочивальню, в которой кроме огромного во всю стену портрета Красавицы ничего не было, если не считать стоящего в центре комнаты хрустального гроба, в котором, надо думать, и возлежал прототип портрета.

Митя даже дыхание затаил, так было интересно, что же сейчас будет. Он и про веретено забыл на какое-то время. Всё же, одно дело читать сказки в детстве, или вот когда готовишься к какой-нибудь контрольной работе по творчеству Шарля Перро, а другое дело видеть перед собой хрустальный гроб и профессионального спасателя дремлющих и не очень красавиц Королевича, который намеревался вот прямо сейчас оживить крепко спящую принцессу.

Кот тоже затаил дыхание, но по другой причине — здесь было ужасно пыльно, так как помещение, судя по всему, лет сто никто не проветривал, а он, бедолага, страдал аллергией на домашнюю пыль.

Королевич наклонился к гробу, провёл по крышке вертикальную линию в центре, и створки вдруг поползли в стороны и скрылись в боках, будто их и не бывало. Митя и от двери видел, что лежащая в гробу принцесса была чудо как хороша, хотя как на его взгляд слишком бледная. У неё были чёрные волосы смоляного оттенка, алые губы и бархатные брови дугой. Казалось, что Красавица прилегла отдохнуть и сейчас раскроет глаза.

Королевич наклонился и поцеловал Спящую Красавицу в губы.

Ничего не произошло. Митя видел, как напряглась спина Королевича. Он наклонился снова и на этот раз не ограничился девственным поцелуем в краешки губ, а поцеловал Красавицу по-настоящему.

Митя стоял и считал про себя: «Один, два, три... восемнадцать... двадцать пять...»

— Горько! — сказал Королевич, отрываясь от губ Красавицы. — Горько осознавать, что такая красота пропадает здесь, в этом мрачном месте, вместо того, чтобы радовать мир своей улыбкой и ясным взором очей своих.

— Ишь, ямбом заговорил, — пробормотал Кот, придвигаясь к Мите поближе. — Ничего у него не выйдет. Или он принц неподходящий, или наша Красавица просыпаться не хочет. Не выспалась ещё.

— А может, она того?.. — испуганно спросил Митя.

— Померла? — уточнил Кот. — Да нет, живая. Смотри, как грудь вздымается.

«Ещё не хватало мне на её грудь пялиться», — подумал Митя, но так, скорее для успокоения совести.

— Что делать-то будем? — вернул Митю к делам насущным голос Кота. — Может, веретено так достать можно? Подвинуть её немножко и достать? Пока Королевич еще тут, можно попробовать.

Митя представил, как он ворочает неподвижное тело Красавицы, которая не понятно, жива или не очень, и содрогнулся.

Королевич же перепробовал все тридцать восемь поцелуев, которые ему были известны, включая французский и экзотический, но ни один из них не привёл к успеху. Когда он немного притомился и отошёл к узкому окошку, Митя протиснулся вперёд и попробовал просунуть руку под спину Красавицы — вдруг удастся нащупать веретено.

Да где уж там. В гробу лежало бессчётное количество мягких перин и подушек — все в кружевах и бантиках, — так что Митя, попыхтев ещё какое-то время, нашёл взглядом Кота и помотал головой, мол, нет, ничего не нащупывается.

И тут крышка хрустального гроба внезапно захлопнулась, чуть не отдавив пальцы Мите.

— Эй! — возмутился Кот. — Мы же еще веретено не нашли! А ну, вернись!

Но Королевича уже не было в опочивальне.

Кот, яростно шипя под нос, помчался вслед за ним, а Митя понуро потащился следом.

Из башенки спустились в приёмную залу с огромной зеркальной стеной. Королевич подошёл к зеркалу и принялся невесело изучать своё отражение. На все расспросы Мити и ехидные подколки Кота реагировал по-королевски: молча.

Митя и Кот уже обдумывали, как задержать Королевича, но тот, по-прежнему без разговоров, направился за ворота замка, к тому месту, где стояла «Ямуха».

Там Королевич наконец открыл рот и распрощался, сказав, что и так потерял достаточно времени.

— Не стоило и пытаться. В сердце моём теперь лишь одна принцесса. И я буду не я, если не добьюсь её расположения.

— Пусть едет, — прошипел Кот, когда Королевич пришпорил коня, — всё равно от него никакого толку! Даже целоваться как следует не умеет, а еще Королевич!

Митя потёр ногу и горестно посмотрел вслед исчезающему вдали всаднику.

Задание они не выполнили. Нужно было возвращаться домой. Василиса обязательно что-нибудь придумает.

Кот пошёл к ступе, а Митя с тревогой смотрел на вьюнок, который полз в солнечном свете в сторону каменной стены. Кажется, заросли намеревались охранять сон Спящей Красавицы и дальше. До следующего принца. Если тому повезёт.