Как-то раз из-за Тимьяна (гет)

Гарри, Рон и Блейз с унылым видом стояли в кабинете профессора Дамблдора. Их чемоданы уже были отправлены в Хогсмид. Сегодня был последний день их студенческой жизни в Хогвартсе, и они никогда бы не подумали, что он окажется таким грустным.

Дамблдор обращался к Блейз:

— …Пытался препятствовать такому развитию событий так долго, как только мог, но поскольку нет никаких признаков скорого возвращения мистера Малфоя, у меня просто нет иного выбора, кроме как сообщить обо всем вашим родителям, мисс Забини. Вам и вашей семье придется свыкнуться с мыслью, что свадьбу придется отложить на неопределенный срок. Я все еще не теряю надежды, что мистер Малфой и мисс Грейнджер вернутся обратно. Как я уже говорил вам, им вполне по силам сварить обратный Тимьян Элиминус, работая по отдельности или вместе. Неясно лишь, когда они появятся. Это может произойти сегодня, или на следующей неделе, или в следующем году.

«Блейз не выглядит слишком расстроенной», — подумал Гарри. Темноволосая девушка кивнула Дамблдору в знак согласия и слегка улыбнулась:

— Я передам письмо родителям, — сказала она, забирая его у директора и пряча в карман своей мантии.

Дамблдор повернулся к Рону и Гарри.

— Что касается вас двоих, я знаю, насколько дорога вам мисс Грейнджер. Не волнуйтесь, она — одна из самых умных волшебниц в округе и отлично может позаботиться о себе. Я не сомневаюсь, что, в конечном счете, она к нам вернется. Худшее уже случилось. Я должен попросить вас не ставить жизнь «на паузу», ожидая ее. Вы должны жить полной и содержательной жизнью.

Гарри и Рон кивнули. Оба бесконечно скучали по своей подруге.

— У меня есть предложение, которое может помочь всем вам, — доброжелательно произнес Дамблдор. — В таких ситуациях помогает, когда все пострадавшие всецело поддерживают и поощряют друг друга. Я предлагаю вам троим почаще переписываться между собой и, возможно, даже встречаться, чтобы подбодрить друг друга. Я знаю, что ты, Гарри, а также мисс Забини собираетесь работать в Министерстве… А мистеру Уизли предложили стипендию в Английской Квиддичной Лиге здесь, в Англии… Поэтому нет причин, почему вы трое не могли бы продолжать общаться.

Гарри, Рон и Блейз переглянулись и заулыбались. За прошедшую неделю парни уже сблизились с Блейз больше, чем когда-либо за все семь лет в Хогвартсе. Несмотря на то, что Блейз не была столь же умной и интересной, как Гермиона, её компания оказалась все же неплохой. Она была доброй и скромной, а также умела слушать.

— Профессор, думаю, мы уже договорились об этом, — сказал Гарри.

— Ага, — произнес Рон. — Мы определенно будем общаться друг с другом.

Дамблдор одобрительно кивнул.

— Я тоже буду поддерживать с вами связь, сообщая вам любые новости относительно их возвращения. Они, возможно, появятся вновь именно в тех местах, где бы находились, если бы не исчезли. Следовательно, мисс Грейнджер, вероятно, появится в Святом Мунго, куда, насколько мне известно, её зачислили на курсы колдомедицины, а мистер Малфой появится в Малфой-мэноре.

— Тотчас дайте нам знать, профессор, — сказал Рон.

— Да, — добавила Блейз. — Мои родители будут очень беспокоиться. Свадьба уже детально распланирована.

Дамблдор улыбнулся и провел ребят до выхода из кабинета.

— Конечно, конечно. И не забудьте об уроках, которые вы выучили в Хогвартсе — и я имею в виду не только те, что вы учили для экзаменов.

Покинув кабинет, трое студентов обменялись адресами и обещали писать.

— Спасибо вам, ребята, — произнесла Блейз, застенчиво улыбаясь. — В Слизерине все всегда считали вас просто отвратительными, но вы очень-очень милые. Я имею в виду, что была действительно рада, что всю прошлую неделю, когда я так волновалась о Драко, свадьбе, родителях и остальном, вы всегда находились рядом.

— Эй, без проблем. Ты тоже замечательная, — широко улыбаясь, сказал Гарри.

Обняв их обоих, Блейз ушла, чтобы присоединиться к своим друзьям-слизеринцам.

— Пойдем, найдем Джинни. Я купил ей шоколадных лягушек для поездки в поезде, как она хотела, — Гарри засветился при мысли об одной знакомой ему рыжеволосой ведьме. Ей неизменно удавалось заставлять его сердце трепетать. Рон был в восторге, узнав об их отношениях, и радовался, думая, что однажды его лучший друг может стать его зятем.

— Ладно. А я купил немного булочек с кремом. Симус их обожает.

Гарри и Рон отправились на поиски кареты, которая доставит их в Хогсмид. Вид фестралов больше не беспокоил Гарри, он уже несколько лет мог видеть их.

— Прощай, Хогвартс, — прошептал Гарри. Они с Роном уже обошли вчера Хогвартс, попрощавшись со всеми своими любимыми местами в огромном замке, который они последние семь лет считали своим домом. С завтрашнего дня они уже больше не студенты. На что будет похожа его жизнь в будущем, когда он начнет обучение на мракоборца в министерстве? Когда карета выкатилась из главных ворот, Гарри почувствовал, что с него словно спадают оковы прошлых лет, террора Волдеморта, стычек с Малфоем, перипетий со Снейпом… И он устремил полный надежды взгляд в будущее.

Рон рядом с ним уже рассказывал об Английской Квиддичной Лиге.

-…И у них есть отличная программа по обмену. В августе я поеду в Болгарию, а в следующем году — в Швейцарию. Я уже получил превосходное новое снаряжение… Жду не дождусь, когда ты его увидишь, Гарри. Мама не позволила мне взять его в Хогвартс, поэтому оно все еще в Норе. Как бы я хотел, чтобы Гермиона была здесь, чтобы увидеть его.

При упоминании её имени оба парня обменялись взглядами.

— Я скучаю по Гермионе, — просто сказал Гарри. Он говорил это каждый день на протяжении прошлой недели, и его чувства не изменились.

— Я тоже, — согласился Рон, вздыхая.

— Жаль, что ей пришлось отправиться в прошлое с Малфоем, а не с одним из нас, — произнес Гарри.

— Да уж, это сильно все усложняет. Он, наверное, не захочет работать вместе с ней, с этой своей тупой одержимостью чистокровностью.

Гарри согласился.

— Ты веришь в то, что говорит Снейп, что они переместились в прошлое вместе? Или больше в то, что они находятся в разных временных промежутках?

— Не знаю, — пожал плечами Рон. — Держу пари, что Гермиона все-таки предпочла бы быть одна. Что может быть хуже, чем застрять где-нибудь с этим высокомерным маленьким хорьком!

— Снейп сделал анализ зелья и сказал, что понятия не имеет, что именно она с ним сделала, но оно не похоже на остальные Тимьян Элиминусы и обладает специфическим временным эффектом. Оно должно было перенести их в прошлое в один и тот же момент времени, независимо от количества, которое на них попало. Не знаю, что она сделала… Наверно, все из-за той головной боли, которая у неё была до этого. Она никогда раньше не портила зелья.

— Ну, — мрачно произнес Рон. — Надеюсь, эти люди из прошлого сделают нам одолжение и вобьют немного здравого смысла в Малфоя, прежде чем он вернется в наше время.

* * *

После того вечера она не видела Малфоя пять дней. Всё это время она ощущала, что её мысли постоянно возвращаются к их беседам в амбаре. Она могла вспомнить все в мельчайших деталях: танец света лампы на стенах, его низкий голос, то, как Малфой двигался, преисполненный уверенности в себе… Она часто убегала от реальности в эти воспоминания в то время, когда лорд Кэмвиль находился рядом, а это происходило почти всегда.

Она знала, что лорд Кэмвиль попросил у отца её руки, но тот сказал ей, что решение она сможет принять сама. Единственным его пожеланием было, чтобы она рассмотрела предложение лорда Кэмвиля серьезно и относилась к нему самому с уважением.

Лорд Кэмвиль всегда непрерывно болтал то об одном, то о другом — он считал себя превосходным оратором. Если он не разглагольствовал о политике и религии, то без умолку трещал о том, как он богат. Он любил говорить о своем богатстве. Он мог целый час рассказывать о том, как удвоил размер своих земель за последние пять лет разными хитрыми уловками. Это утомляло Гермиону до слез, но у неё было достаточно самообладания, чтобы мило улыбаться ему и со всем соглашаться. Она усвоила, что ей не позволяется оспаривать то, что он говорит, ещё в свою первую и единственную попытку сделать это, когда лорд Кэмвиль пожаловался её отцу на её недостойное леди поведение.

Ей удавалось ускользнуть от лорда Кэмвиля только в те моменты, когда он уезжал вместе с её отцом. В один из их отъездов Гермиона вновь повстречалась с Драко Малфоем. В среду после полудня лорд Кэмвиль вместе с её отцом отправились на охоту (развлечение, который Гермиона терпеть не могла), а она возвращалась вместе с матерью из часовни, когда вдруг с улицы послышались крики.

Обе дамы вместе со служанками поспешили к железным воротам.

— Мама, что происходит? — спросила Гермиона. Обычно её мать была в курсе всего, что случалось в поместье, но сегодня та покачала головой и ответила, что не знает.

Обе женщины посмотрели в проем ворот, и Гермиона увидела снаружи, у одного из колодцев, большую группу людей. Кто-то кричал, а другой человек выкрикивал что-то ещё. Слева от места происшествия она увидела лошадей своего отца, которых держали мальчишки-слуги. Это означало, что мужчины вернулись с охоты, но в чем же тогда проблема?

— Фэнхоуп! Фэнхоуп! — закричала она, увидев в толпе знакомое лицо.

Служанки зашептались, а мать отругала её:

— Гермиона, ты забываешься. Леди не повышают голоса.

Гермиона опустила глаза. Ещё одно «леди не», о котором она должна помнить.

Но она добилась того, чего хотела, поскольку Фэнхоуп спешил к ним с взволнованным выражением лица.

— Что там происходит? — нетерпеливо спросила Гермиона и тут же услышала безошибочно узнаваемый удар плетки.

Фэнхоуп наклонился к дамам за воротами и произнес:

— Порка, миледи. Не о чем беспокоиться.

— Порка? — спросила Гермиона, широко открыв глаза. Она никогда раньше не становилась свидетелем средневековых наказаний. Образы толстых плетей, полосующих разорванную плоть, наполнили её сознание.

— Пойдем, Гермиона. Вернемся к нашему шитью, — сказала её мать, нервно взглянув на Гермиону. — Ты знаешь, что проблемы со слугами отец решает на свое усмотрение.

Но Гермиона питала отвращение к любым формам телесного наказания и не могла оставить все, как есть.

— Кто подвергся порке?

— Мальчишка-садовник, миледи.

У Гермионы похолодело в животе. Она знала около десяти разных мальчишек-садовников, работающих в поместье, но почему-то чувствовала, что знает, кого именно сейчас пороли.

— Это Малфой? — спросила она, тут же пожалев о вырвавшихся словах, поскольку её мать неодобрительно посмотрела на нее.

— Гермиона! — воскликнула леди Грейнджер. — Откуда ты знаешь их имена?

Фэнхоуп выглядел удивленным.

— Ну, да, миледи. Вы знаете его?

Она не могла допустить, чтобы что-нибудь настолько жестокое происходило с Малфоем — неважно, какие разногласия у них были в прошлом, он не заслуживал такой боли.

— Откройте для меня эти ворота! — приказала она Фэнхоупу.

— Миледи? — Фэнхоуп неуверенно посмотрел на мать Гермионы, которая была просто в ужасе от требования дочери.

— Гермиона, это совершенно… излишне, — произнесла леди Грейнджер.

— Откройте эти ворота! — закричала Гермиона, хватаясь за решетку ворот и дергая ее изо всех сил.

Несколько человек из собравшейся толпы услышали её и обернулись.

Служанки ахнули, прикрывая рты ладонями.

Снова ударила плетка, и ей показалось, что она услышала стон.

— Откройте эти ворота! ОТКРОЙТЕ СЕЙЧАС ЖЕ!

— Гермиона…

Фэнхоуп с отчаянием смотрел на свою хозяйку, которая внезапно будто бы обезумела.

— ЭЙ! ВЫ ТАМ! ПРЕКРАТИТЕ ИСТЯЗАНИЕ! ОСТАНОВИТЕСЬ! — кричала Гермиона.

— Фэнхоуп, отвори ворота! — устало произнесла мать Гермионы.

Толпа людей, собравшихся вокруг места наказания, разом обернулась на женские крики. Фэнхоуп быстро достал ключ и отпер ворота. Гермиона собрала вокруг себя юбки и выбежала со двора поместья. В группе мужчин она узнала несколько лиц. Здесь был её отец, выглядевший пораженным. Здесь был лорд Кэмвиль, выражающий крайнее самодовольство. Здесь был Хиббингс, державший толстую кожаную плеть. А на земле перед ними…

— ОСТАНОВИТЕСЬ НЕМЕДЛЕННО! — закричала Гермиона.

— Гермиона, я уже говорил тебе раньше, чтобы ты не вмешивалась в то, как я обращаюсь со слугами, — строго произнес её отец.

— ЭТО ВАРВАРСТВО! — Гермиона старалась не смотреть на множество кровавых следов на спине Драко.

— У леди твердые взгляды, — пробормотал лорд Кэмвиль.

Леди Грейнджер обняла Гермиону за плечи, пытаясь успокоить.

— Дочка, ты должна позволить своему отцу самому заниматься слугами. У нас раньше уже была дискуссия о наказаниях.

Гермиона была просто в ярости. Она никогда не выносила насилия.

— Что он такого сделал, чтобы заслужить такое… такую… жестокость?

— Этот мальчишка — вор! — сказал Хиббингс, поднимая руку, в которой держал плеть.

— Что он украл? Где доказательства?

— Он украл мое кольцо, — благочестиво произнес лорд Кэмвиль, протягивая ей свою руку. — Вчера я обронил его во дворе, а сегодня увидел, что оно болтается у этого мальчишки на шее, спрятанное под рубашкой.

— Оно… мое… ты… лжец… — слабо проговорил Драко.

Гермиона посмотрела на кольцо на среднем пальце руки лорда Кэмвиля. Это было огромное золотое кольцо, украшенное изумрудами, с буквой «М», обвитой змеей и драконом. У Гермионы вырвался резкий крик.

— Это мое кольцо! — громко сказала она. — Я отдала его этому крестьянину на прошлой неделе, чтобы тот мог его продать. Он был таким грязным и оборванным, что я пожалела его.

Толпа ахнула, затем последовала тишина, такая оглушительная, что у неё в ушах зазвенело.

Лорд Кэмвиль покраснел.

— Она говорит неправду, — произнес он.

— Вы называете мою дочь лгуньей? — тихо спросил лорд Грейнджер.

Лорд Кэмвиль насупился.

— Откуда у тебя это кольцо, дочка? Я не припомню такого в нашей сокровищнице.

— Безделушка, подаренная мне лордом Мэннерли, — спокойно ответила Гермиона. — Смотрите, на нем его инициал. Но, как вам известно, лорду Мэннерли я не благоволю, и мне больше не хотелось хранить у себя эту побрякушку.

— Миледи говорит правду, — произнес чей-то голос. Все слушатели повернулись к говорящему. — Я видел его у Малфоя на прошлой неделе. Я пытался сказать вам, но вы не слушали, сир, — это оказался молодой Томас.

— Если моя дочь отдала его тебе для продажи, почему ты не продал его, мальчишка? Отвечай.

Малфой напряг мозги для подходящего ответа, но Томас, один раз уже получивший разрешение говорить, казалось, был сегодня в ударе.

— С вашего позволения, сир. Ярмарка будет только в августе. Должно быть, он хранил его, чтобы продать тогда.

— Верните ему его, — потребовала Гермиона, сердито глядя на лорда Кэмвиля. Лорд Кэмвиль посмотрел на угрюмые лица вокруг и стянул кольцо с пальца. Швырнув его Малфою, он повернулся, чтобы уйти.

— Ты извинишься перед ним, ты, лжец! — крикнула Гермиона, цепляясь в его жакет, из-за чего тот споткнулся.

Её мать вскрикнула и прикрыла глаза. Слуги загоготали. Фэнхоуп и Одли обменялись взглядами.

— Гермиона! — предостерег её отец.

— Миледи, не нужно… — произнес Малфой с земли, вздрагивая от боли. Он чувствовал себя так, словно вся его спина была охвачена огнем. Заткнись, Грейнджер. Ты слишком много болтаешь…

— Это вас следует выпороть за ложь! Это вы вор, а не этот парень!

— ДОВОЛЬНО! — крикнул отец Гермионы.

Слуги улюлюкали и хохотали. Лорд Кэмвиль выглядел так, словно съел какую-то гадость, и его вот-вот стошнит. Он сбросил руку Гермионы и кинулся во внутренний двор.

— Приготовьте его лошадей, — приказал отец Гермионы Хиббингсу. — Чтобы через час его здесь не было. Я не намерен терпеть его в своем доме ещё одну ночь.

— Освободите этого парня на три дня от работы, — велел лорд Грейнджер Фэнхоупу. Достав из кошелька серебряную монету, он бросил ее Драко.

— А с тобой, Гермиона, — в голосе её отца сквозили раздражение и усталость. — Я поговорю сегодня вечером после ужина. Ступай.

— Но отец…

— СТУПАЙ.

Гермиона кипела от гнева. Как лорд Кэмвиль смог так безнаказанно уйти?!

Мать Гермионы тихо увела её, мысленно вычеркивая еще одну кандидатуру на руку дочери. Леди Грейнджер страшило то, куда непокорная натура её дочери могла завести её саму и её семью.