Как я провел лето (джен)

— Представляете, Кричер хранил медальон Волдеморта! — Гарри не терпелось поделиться новостями с Роном и Гермионой, которые только сегодня вышли из больницы. — А в медальоне был кусочек его души, как в дневнике!

Гермиона ахнула и зажала рот ладошкой. При ярком свете солнца было заметно, что она осунулась и побледнела, но глаза у нее вспыхнули в предвкушении информации. Рон, напротив, помрачнел, услышав о дневнике.

— Кричер поэтому и был таким психованным, — возбужденно продолжал Гарри, — на него темная магия действовала. Он обещал хозяину, брату Сириуса, медальон уничтожить, но не сумел. Это был медальон самого Слизерина! Я его открыл, как Тайную Комнату — приказал на парлестанге, и нас всех накрыло темной магией, — Гарри взмахнул руками, показывая, как именно накрыло.

— Что это было?! — Гермиона едва не подпрыгивала от любопытства.

— Дамблдор сказал — морок. Как будто стоишь в пустоте, и вокруг туман. И музыка тихая, такая, и словно шепчет кто-то, я прислушивался, но разобрать не мог. А в дали, — Гарри замялся, — силуэты. Видно плохо было, но я разглядел...угадал... Я видел родителей! Хотел бежать к ним, но их туман прятал, они то слева, то справа появлялись. И одновременно я видел гостиную, но не по-настоящему... Как на колдографии. Сириус должен был медальон разрубить, но его тоже морок накрыл, и он на Снейпа бросился, — тут Гарри сделал паузу, этот эпизод не до конца был ему понятен, несмотря на все объяснения Дамблдора.

— А зачем на Снейпа бросился? — удивился Рон.

— Ну, вроде бы чары подталкивают сделать то, что тебе хочется, — неуверенно начал Гарри. — Сириус же Снейпа терпеть не может, а у него в руке был меч...

— Медальон защищался! — воскликнула Гермиона. — Он перенаправил агрессию на другой объект.

— Ага! Понимаете, никто пошевелиться не мог, даже Дамблдор замер, а Снейп на Сириуса штору набросил, а потом какое-то заклятие в медальон кинул. Я очнулся, а у меня в ладони цепочка и осколки на столе.

— А почему на Снейпа чары не подействовали? — удивился Рон.

— Потому что он владеет окклюменцией, — уверенно заявила Гермиона.

— Ну, да, — помрачнел Гарри, — Дамблдор так мне и сказал.

— Теперь ты понимаешь, как важно заниматься окклюменцией?

— Это он мне тоже сказал.

— Гарри, ты будешь заниматься?

— Снейп ничего не объясняет! И он меня ненавидит!

— Чушь! — сердито воскликнула Гермиона. — Даже если он тебя ненавидит, чему я не верю, это ничего не значит. Сопротивляться Империусу ты научился у Крауча, а уж он совершенно точно тебя ненавидел. И где бы ты был без его уроков?

— Да, ладно тебе, Гермиона, я уже пообещал Дамблдору заниматься окклюменцией. Но Снейп меня, действительно, ненавидит, — Гарри не мог рассказать друзьям, как залез в Омут Памяти: во-первых, Гермиона этого не одобрила бы, во-вторых, рассказывать друзьям об увиденном ему совсем не хотелось.

Он вздохнул:

— Я к Дурслям еду до конца июля. Это хуже окклюменции.

— Так Снейп медальон уничтожил? — спросил Рон. — Совсем? Вместе с кусочком этого?

— Да, но у Волдеморта еще такие крестражи есть. Он поэтому не умирает. А если их уничтожить, его кто угодно сможет убить, — Гарри старательно вспоминал рассказ Дамблдора. — А чтобы сделать крестраж, он раскалывал душу убийством.

— Ага, — Рон кивнул, — убийство раскалывает душу, поэтому даже преступников казнить нельзя.

— А как же поцелуй дементора?! — возмутилась Гермиона.

— Так они — темные твари, Рон пожал плечами. — У них души нет.

Гермиона хотела, видимо, возразить, но передумала и спросила:

— Гарри, ты сказал, что брат Сириуса велел Кричеру уничтожить медальон, но он же был Пожирателем?

— Ну, да, был — Гарри задумался.

Он пытался расспросить Сириуса о брате, но тот ничего конкретного рассказать о нем не мог.

— Он младше Сириуса на год, наверное, сразу после Хогвартса Пожирателем стал.

— А медальон у него откуда?

— Оттуда же, откуда дневник у Малфоя, — фыркнул Рон.

— Нет, — возразил Гарри, — Дамблдор сказал, что Регулас ценой своей жизни достал медальон из зачарованной пещеры.

— Значит, он раскаялся! Сириус, наверное, обрадовался, что его брат одумался? — спросила Гермиона с надеждой.

Гарри замялся. После устроенного Снейпом скандала с хлопаньем двери, Сириус в адрес слизеринцев мог только ругаться, а брата в сердцах назвал трусом и придурком. Возможно, расстроился, что Регулас не обратился к нему за помощью?

— Понимаешь, Регулас от Волдеморта ушел, но к нам-то он не пришел. Кто его знает, что у него в голове творилось?

— Ни нашим, ни вашим, — понимающе кивнул Рон. — Как министерские — они вроде бы не за Пожирателей, но и нам не помогают.

— Вы не правы! Если Регулас хотел уничтожить Волдеморта, значит, он выбрал правильную сторону. А к Дамблдору не пришел... Может ему стыдно было, или он хотел принести доказательство своего выбора — этот медальон?

— Может быть, — Гарри не собирался спорить о Регуласе Блэке. — В общем, он не смог выбраться из пещеры и стал инфери. Снейп требовал его упокоить, но все закричали, что это — темная магия.

— Некромантия, — кивнул Рон,— за такое в Азкабан сажают.

— Дамблдор так и сказал. Но я не понял почему. Инфери же созданы темной магией, значит, их нужно уничтожать?

— Инфери — живые мертвецы, — задумчиво произнесла Гермиона. — Может быть, все дело в том, что они не совсем умерли? Вот их и нельзя убивать, чтобы душу не расколоть.

— Инфери — мертвец, но душа его не покинула, — неожиданно вмешался Рон. — Она связана темной магией, и не может найти дорогу на Тот Свет. И тот, кто убьет инфери, сам станет одержимым — если уничтожить физическое тело, дух должен вселиться в кого-то другого, а темная магия притягивает темную магию.

— Вот оно что! А я понять не могла, почему столько написано, как защититься от ифери, отпугнуть их, и ни полслова — как уничтожить.

Приближалось время обеда, и друзья, не сговариваясь, направились к замку.

— А вообще, очень важно правильно хоронить покойников, — Рон, видимо, обрадовался, что его информация оказалась такой востребованной, и спешил поделиться всем, что знал. — Чтобы некромант не мог поднять. Если поднимет, не только сам мертвец будет мучиться, но и родственникам плохо будет, он родную кровь чует...

— А почему мучиться? — удивился Гарри.

— Как почему? Он умереть не может, а наш мир ему уже чужой. Говорят, раньше некроманты после битв поднимали убитых и снова отправляли их в бой. Ходили армии мертвецов, уничтожая все на своем пути, пока война не заканчивалась. И возвращались они домой, — Рон явно пересказывал слышанные в детстве страшилки, — стучали по ночам в окна, если их пускали, убивали всех, и они тоже становились инфери. А Темные маги предлагали свои услуги и требовали плату золотом.

Так они дошли до Большого зала, и Рон заторопился:

— Ну, войны запретили, некромантию тоже, темных магов стали сажать в Азкабан: а то они сами мертвецов поднимали, и деньги за упокоение требовали, или выпускали разъяренного духа, уже не связанного мертвым телом, и он такое творил!

За учительским столом Гарри увидел Дамблдора и успокоился. Он знал, что директора восстановили в должности, но опасался очередной каверзы Министерства.

Дамблдор поднялся, жестом призывая к молчанию.

— Друзья мои, — проникновенно произнес он, — вот и закончился этот учебный год. Трудный год, тяжелый для всех. Но то, что не убивает нас — делает нас сильнее и, я надеюсь, мудрее. К сожалению, некоторые ученики забыли для чего они пришли в школу Хогвартс, а пришли они сюда учиться. Я крайне огорчен тем, что соперничество между факультетами приняло безобразную форму открытой вражды и подхалимства перед администрацией. Это совершенно недопустимо, и я аннулирую результаты — Кубок в этом году не достанется никому.

Гарри взглянул на слизеринцев. Малфой сидел прямо, словно метлу проглотил и был белым, как мел.

— Самое печальное, что старосты двух факультетов совершенно забыли о своих обязанностях. Вместо того, чтобы поддерживать порядок и помогать в учебе, они занялись совершенно другими, не спорю, очень интересными делами. Я вынужден констатировать, что Драко Малфой, Гермиона Грейнджер и Рон Уизли не оправдали оказанное им доверие.

Гарри увидел широко распахнутые глаза Малфоя, перевел взгляд на Рона — тот застыл, как изваяние, Гермиона всхлипнула и закусила губу.

«Этого не может быть!»

— Я попрошу вас после обеда подойти к деканам и сдать значки. А теперь приятного аппетита!

Дамблдор говорил что-то еще, обращаясь к Хаффлплаффу и Райвенкло, но Гарри его не слышал. «Это все Снейп!» — стучало в висках. Он впился взглядом в ненавистное лицо, ожидая увидеть неприкрытое торжество, но никакого выражения не разглядел — Снейп казался совершенно безучастным, только в его глазах, Гарри почудилось, мелькнула тень удовлетворения. «Точно, Снейп! Потребовал награду за крестраж!» Он хотел поделиться этой мыслью с Роном и Гермионой.

— Почему? — с мукой в голосе произнес Рон. — За что?

— Все правильно, — всхлипнула Гермиона, вертя пальцами значок. — С Малфоя значок старосты сняли за инквизиторский отряд, а с нас за то, что мы были плохими старостами. Мы не помогали младшим курсам с учебой, не требовали соблюдения правил... Мы должны были заставить Гарри заниматься окклюменцией и не отпускать его из Хогвартса, а мы сами отправились в министерство и остальных за собой потащили.

— Что?! — возмутился Рон. — Никого мы не тащили! Думай, о чем говоришь! Все сами...

— А если бы Джинни погибла? — перебила его Гермиона. — Чтобы ты сделал? Старосты должны следить за тем, как бы ученики не свернули себе шеи, а не помогать им в этом.

— По-твоему, мы не должны были спасать Сириуса? — опомнился от удивления Гарри. — Нужно было сидеть в Хогвартсе и ждать, пока его пытали.

— Ты еще не забыл, что его никто не пытал? Тебя заманили в Отдел Тайн! Ты сделал то, чего от тебя хотел Волдеморт! Спасая нас погиб Добби, а мог погибнуть и Сириус. Тебе нужно было обратиться к члену Ордена Феникса, к Снейпу!

— К Снейпу?! — Гарри едва не заорал, но на них уже стали оглядываться.

С трудом сдержавшись, он скрипнул зубами и сказал придушенным шепотом:

— Ты с ума сошла! Он ненавидит Сириуса.

— Это не имеет никакого значения, — тряхнула кудрями Гермиона. — А еще раньше тебе следовало заниматься окклюменцией. Ты позволил Волдеморту обмануть тебя и завести в ловушку. Из-за твоего упрямства погиб Добби!

Похоже, Гермиону только домовики и волнуют!

— А Снейп хотел убить Кричера, — мстительно сказал Гарри.

— Так этому предателю и надо, — машинально отозвался Рон. — Так мы из-за тебя значков лишились?!

— Не из-за Гарри, а из-за собственных ошибок. Мы должны были проследить за тем, чтобы Гарри занимался окклюменцией.

— Он же нас обманул!

— А мы ему позволили!

— Теперь я точно не буду заниматься окклюменцией! По крайней мере, с этим гадом, — Гарри кивнул на Снейпа, покидающего зал.

Гермиона взглянула на него, как утомленная мать на капризного ребенка, и потянула Рона за рукав.

— Пошли к Макгоннагал — значки сдадим.

Гарри взглянул на слизеринский стол — Малфой со своей свитой уже направлялся к выходу, значка на его мантии не было, а выражения лица он разглядеть не мог.

* * *

Прощание с друзьями получилось скомканным. Рон был раздосадован, Гермиона старалась держаться, но, забывшись, кривила губы и шмыгала носом. Уверения Гарри, что к осени Дамблдор одумается и значки им вернет. Оба пропустили мимо ушей. Гермиона снова принялась твердить об окклюменции, Рон с остервенением пинал камень. Гарри обиделся. В конце концов, они едут домой, к родителям, а он — к ненавистным Дурслям! Могли бы и поддержать его. Конечно, Дамблдор обещал забрать его, а Сириус шепотом клялся, что сам приедет за ним. Но целый месяц на Тисовой улице! Это же кошмар!

Год закончился отвратительно.