В качестве подарка (гет)

Сражение. Часть третья.

Светлейшая Греине с главнокомандующим Атти наблюдали за сражением со склона небольшой возвышенности, которая находилась в полосе перехода между мирами. В тумане, окутывающем их со всех сторон, магическими усилиями друидов были словно вырезаны узкие смотровые щели, которые давали возможность наблюдать за полем боя во всех подробностях, оставаясь при этом невидимыми и со стороны мира магов, и со стороны мира лепроханов.

— Самое время обрушить на врага силы подконтрольного нам министерства магии, — негромко, но так, чтобы повелительница его услышала, предложил танни Атти.

— А свою пехоту мы будем беречь для решающего удара? — с некоторым пренебрежением уточнила Светлейшая Греине.

— Наши бойцы не обладают персональной боевой магией, и их действительно лучше пустить в бой, когда противник будет магически истощен сражением и зиберлотами.

Ничего не скажешь. Разумно. Разумно и подло. Подлая разумность решения собственных проблем исключительно за счет противной стороны. В голове у Грейнджер крепко засела фраза Дамблдора, то есть Дамми:

«…в этой войне все решит не количество мечей и волшебных палочек, а только мощь и воля темных магов, вовлеченных в этот конфликт!»

Что имел ввиду чертов старик? С мощью еще более менее понятно. Кто лучше овладел темной магией, тот и сильнее. А вот насчет воли можно понять по-разному. Воля к победе? Это самое простое толкование. Примитивное. Этот хитроумный старец явно намекал на нечто иное.

Мысли Гермионы перескакивали с одного на другое совершенно бессистемно.

Она вдруг вспомнила, что Дамми применил к ней модифицированное заклинание возвращения памяти, лишенной эмоциональной составляющей.

Зачем? Чего он добивался? Чтобы она трезво и холодно оценила и сопоставила оба мира, сделав выбор в пользу мира лепроханов? Она именно это и сделала. Именно поэтому она здесь с армией пытается нанести поражение своему бывшему возлюбленному.

Бывшему?!

Гермиона чуть не задохнулась от осознания к краю какой пропасти она подошла вплотную. Зачеркнуть все, что было в ее жизни, отсечь прошлое вместе с Поттером, предать забвению все что было, разорвать последние нити, связывающие ее с миром магов, с миром Поттера, Хогвартса, бывших друзей и бывших врагов. Мира безнадежно больного и погибающего на ее глазах…

Грейнджер потрясла головой. Что это на нее нашло? Что за идиотская сентиментальность? У нее хватит сил и воли довести задуманное до конца. Темный волшебник Гарри Поттер должен быть повержен, лишен магии и заточен до конца своей жизни. Иначе ее новый мир никогда не будет чувствовать себя в безопасности. Уж ей-то известно гриффиндорское упрямство Поттера. Он никогда не смирится с поражением и будет бороться до конца. Именно этот конец ей и надо приблизить.

На поле боя появились оборотни.

За ее спиной Атти застонал, наблюдая, как они расправляются с грезлотами, которых он считал козырной картой в этом сражении. Их атака при поддержке зиберлотов должна была привести к разгрому отрядов магов.

Грейнджер лишь хладнокровно кивнула. Крокодилов ей было совершенно не жаль. Восстановить их поголовье можно за два-три года. А то, что Поттеру приходится вводить в бой свои скрытые резервы — это хорошо. Она и не сомневалась, что он хорошо подготовился к битве. Мысли ее опять перескочили…

А Лавена, то есть Лавгуд, оказалась совсем не проста. Гермиона чувствовала, как в ней копится отвращение к этой девушке, постепенно переходящее в ненависть. Откуда у нее появились такие темные умения? То что ее поддерживает Дамблдор, не вызывает сомнений. Но зачем ему это нужно? И почему Лавгуд, которая всегда демонстрировала ненависть к темной магии, сама оказалась измазана в ней по самые уши? Или все закономерно? Ведь одинокие темные маги ненавидят таких же, как они сами, и не могут ужиться с ними в одной стране, в одном мире… Стоп! В одном мире? Значит, если сама Гермиона — темная колдунья, то ей и в мире лепроханов не будет покоя, пока здесь находится Луна? Выслать ее в магическую Британию? Тогда зачем сражаться с Поттером? Они там все равно сцепятся не на жизнь, а на смерть.

Смерть. Мысли Гермионы опять сделали подскок с кувырком. А ведь Луна была очень дружна, если не сказать, влюблена в погибшего Невилла Лонгботтома. И они оба очень внимательно наблюдали за ней во время работы в офисе Фонда. Ей запомнились их настороженные взгляды и тихий обмен мнениями, так чтобы никто не услышал… Что это было? Настороженность светлых магов при встрече с темной магией? Или… да нет, не может быть! Она с Поттером составила темную пару по чистой случайности. Такие случайности не повторяются. Если бы не обучение Поттера темной магии под руководством Люциуса Малфоя, то вообще ничего бы не произошло. Но Дамблдор, когда узнал о втором Омуте Памяти отреагировал необычно жестко и категорично. Сдать артефакт невыразимцам и забыть!

Опять Дамблдор! Куда ни плюнь, везде уши этой старой суки торчат! Блин, ненавижу!

Стоп! Гермиона судорожно передохнула. Вон ее куда в мыслях занесло. Так не годится. Сначала нужно решить одну проблему, а потом уже заниматься остальными.

А если от нее этого и хотят?

Кто хочет?

Она не сдержалась и зло выплюнула вслух:

— Конечно Дамблдор, мерзкий манипулятор!

Атти расслышал только конец фразы и стал опасаться гнева Светлейшей Греине!

— Что изволит Светлейшая? — осторожно спросил он.

— Сколько лепреконов откликнулось на наш призыв?

— Моя секретная служба была довольно малочисленная, и все сотрудники успели вернуться до снятия барьера…

— Меня не интересуют твои шпионы, — надменно перебила его Грейнджер, — надеюсь после обращения в лепроханов, они находятся в составе нашего войска?

— Точно так, светлейшая. Лепреконы, живущие в Ирландии, пока еще не знают, что барьер снят, и им уже никогда не вернуть себе облик лепроханов…

— Они и не должны ничего знать. Я спросила, сколько их и готовы ли они к бою?

— Их набралось около трех сотен или немного больше. И они готовы вступить в бой.

— Это хорошо. Еще есть отряд фоморов, и зиберлоты в большинстве своем уцелели, насколько я вижу. А где местные кровососы? Они явились?

— Точно так, светлейшая.

— Хорошо! Вводи в бой отряды всех этих уродов. Магов министерства и лепроханов я пока приберегу!

Атти склонился перед властительницей в покорном поклоне…

* * *

Не успели оборотни Криса стащить всех искалеченных и ослепленных грезлотов в одну кучу, как на поле боя появились новые противники.

Поттер с интересом рассматривал вновь прибывшие отряды врагов.

— Это уже местная братва, — констатировал он, рассматривая отряд низкорослых лепреконов, вооруженных ножами, которые были весьма похожи на ножи гоблинов.

Кстати, именно гоблины возбудились больше всех при виде лепреконов.

— Крестопак! — вызвал Гарри предводителя гоблинов. — Твои воины полны жажды мщения?

— Да! — коротко рявкнул в ответ гоблин из Сквозного зеркала.

— Они ваши. Мстите!

Поттер увидел, как Крестопак, надсаживаясь, что-то крикнул своему войску. Наверное, древний боевой клич. Строй гоблинов шевельнулся и двинулся навстречу ненавистным поработителям.

Возле Поттера с неуловимой для глаза быстротой возник альфа оборотней.

— Вампиры! — прорычал он над ухом Гарри, начиная превращение. Пальцы его на глазах превратились в длинные и острые как бритва когти. А глаза налились угрожающим багрянцем.

— Подожди, Крис! — крикнул Поттер альфе, готовой наброситься со своей стаей на заклятых врагов своего племени.

Гарри вспомнил о предупреждении Макгонагалл насчет старших вампиров. Если они действительно где-то неподалеку, то надо ожидать их появления с минуты на минуту. И оборотням не стоит пытаться выполнить их работу. Это может привести к междоусобице в самый неподходящий момент.

— Чего ждать, милорд?

— Не забывайся, Крис, — с угрозой напомнил Поттер, — это моя охота! И только я решаю, кто и кого будет травить!

— Вам не справиться с ними без магии, — недовольно рыкнул альфа.

— А я и не собираюсь драться с ними. Я кое-кого ожидаю. Придется и тебе подождать!

Крис нехотя, но смирился. Он наблюдал теперь не только за приближающимися вампирами из кланов Ирландии, но и посматривал по сторонам, в тщетных попытках догадаться, кого же ждет милорд.

Сквозное зеркало было уже в руках у Гарри.

— Люциус! Твои люди еще в воздухе? Что у них нового?

— Одну минуту, мистер Поттер… Да! Есть новости! Воронья стая спускается вниз, прямо к нам на головы!

— Воронья?

— О, Мерлин! Мои недотепы только сейчас рассмотрели… Поттер, это не вороны! Это огромные летучие мыши!

— Убирай своих оттуда быстро! Пусть как можно быстрее отлетят в сторону от этих… мышей!

Гарри сунул артефакт в карман и повернулся к Крису.

— Если тебе дорога твоя жизнь и жизнь твоей стаи, то быстро спрячьтесь обратно в заросли… или нет, лучше на паром. Забейтесь в каюты и носа не высовывайте?

— Что? Почему?

Гарри уставился в низкое небо.

— Не медли. Сейчас явятся старшие вампиры, и я не хочу, чтобы они колебались, на кого им напасть в первую очередь!

Крис понял, что Поттер не шутит, громко рыкнул и бросился к парому, увлекая за собой свою стаю…

* * *

Огромные летучие мыши уже круто пикировали на полуостров.

Первым коснулся земли и принял человеческий облик «представитель главы старшего клана по особым поручениям» Деметрий Вольтури.

Рядом с ним тут же появился вампир крепкого телосложения с темно-оливковым цветом кожи.

— Я вижу, у главы магов, несмотря на молодость, хватило ума убрать отсюда волчьих выродков? — заметил он, оглядываясь по сторонам.

— Темные маги возраста не имеют, Феликс, — возразил ему Деметрий. — Вести все переговоры с ним буду я, если в этом возникнет необходимость. Но сначала мы займемся отступниками и нарушителями закона.

Он с брезгливым интересом рассматривал толпу ирландских вампиров, которая остановилась, как вкопанная, стоило появиться нежданным гостям. К этому времени вся стая летучих мышей уже приземлилась и обратилась в человеческий облик. По знаку Деметрия старшие вампиры двинулись к ирландским соплеменникам, охватывая их с трех сторон, и остановились как по команде в двадцати ярдах от них.

— Кто старший? — ровным голосом, не выражавшим никаких эмоций, задал вопрос Деметрий.

Из первого ряда ирландских вампиров выступил на полшага невысокий коренастый мужчина, одетый в строгий черный костюм.

— Эйдан Бэрк, глава клана Бэрков графства Коннот, — вежливо поклонился он.

— Деметрий Вольтури, специальный посланец клана Вольтури.

Кланяться Деметрий не стал. Он впился глазами в Эйдана, прощупывая его эмоции, и тут же ощутил явственно доносящееся от собеседника чувство вины и обреченности.

— Подойди ближе!

Бэрк безвольно сделал шаг, потом второй, третий…

— Достаточно. Готов ли ты отвечать на обвинения главы старшего клана вампиров, которые я уполномочен предъявить?

— Готов, — еле слышно едва шевельнув губами, ответил тот.

— Обвинение первое! Клан Бэрков и все примкнувшие к нему кланы Ирландии обвиняются в разглашении тайны существования сообщества вампиров третьим лицам.

— Обвинение второе! Клан Бэрков и все примкнувшие к нему кланы Ирландии обвиняются в добровольном согласии на подчинение и зависимость от действий или бездействия третьих лиц, что запрещено кодексом наших законов.

— Обвинение третье! Клан Бэрков и все примкнувшие к нему кланы Ирландии обвиняются в употреблении в пищу крови расы магов Британии.

— Обвинения предъявлены! Эйдан Бэрк, тебе есть, что ответить на них?

— Мы не употребляли в пищу кровь магов Британии. Все было совсем не так. Но ведь это не заставит вас изменить свое решение. Нас осудили заочно?

— Тебя уже ничто не спасет, а по остальным решение еще не принято. Рассказывай!

— Пусть будет так, я своей вины не отрицаю. Но если можно спасти от расправы членов моего клана...

— Это не тебе решать! Рассказывай! Мое терпение подходит к концу.

— Нас шантажировали. Один из членов моего клана укусил ночного зеваку и погиб в страшных мучениях. Мы не понимали, что с ним произошло, пока ко мне не пришел посланец от лепреконов и не начал угрожать.

— Чем он угрожал?

— Он угрожал, что они заразят всех людей в Ирландии специально созданными паразитами. Тогда нам нечем будет питаться, нам придется покинуть Ирландию, а в соседних странах нас уничтожат местные кланы, недовольные нашим вторжением на их территорию.

— И ты пошел на нарушение закона, испугавшись войны с другими кланами?

— Посланец утверждал, что все, что от нас требуется — это небольшая помощь, а потом они уйдут навсегда, и мы никогда больше о них не услышим, и на наши права никто никогда не позарится.

— И ты поддался на этот примитивный шантаж, вместо того, чтобы доложить об угрозе старшей семье? Ты виновен! И виновны главы примкнувших к тебе кланов! Пусть они выйдут и встанут рядом с тобой.

Из толпы ирландских вампиров вышло еще четверо и, мрачно уставившись в землю, присоединились к Эйдану.

— Приговор — смерть! Феликс, помоги им!

Мощный Феликс и еще два крепких старших вампира мгновенно оказались рядом с Эйданом. Двое помощников схватили приговоренного за плечи, а Феликс в два рывка оторвал ему голову. Обезглавленное тело нелепо забило ногами, осело на землю и вспыхнуло ярким пламенем. В это пламя бросили и голову.

Участь остальных глав кланов ничем не отличалась от участи Бэрка. Через минуту все было кончено и пять тел догорали на земле, распадаясь в черный пепел…

— Судьбу остальных ирландских вампиров хотелось бы обсудить отдельно, — раздался спокойный голос за спиной Деметрия.

Тот мгновенно развернулся и столкнулся взглядом с парой ярких зеленых глаз…