Гарри Поттер и Кольцо Согласия (гет)

Рон так и не вернулся со своего «урока».

Мадам Помфри закончила обследование и лечение пятерых «пациентов», самыми тяжкими ранами которых были несколько синяков и шишек у Луны и Гарри, да ноющие мышцы у Гермионы и Невилла. У Джинни жалоб никаких не было, да и беглое сканирование ее состояния, проведенное целительницей с помощью легкого взмаха палочкой, тоже не выявило никаких проблем.

— Натритесь этой мазью перед сном, — сказала мадам Помфри, выдав Невиллу и Гермионе по маленькой баночке. — Смазать нужно не только руки и ноги, но, также, спину, плечи и живот. Иначе завтра вы не то что на метлу, даже на стул спокойно не сядите!

Она уже выходила из домика, когда навстречу ей прибежал запыхавшийся Дож.

— Ма-ма-мадам Помфри, дорогая, пожалуйста, не уходите, — пропыхтел он и, подхватив ее под руку, втащил в дом. — Случилось… Случилось нечто неординарное, — чуть не крича, объявил он, обращаясь к подросткам. — Ваш друг, мистер Рональд Уизли исчез. Равно как и ваша преподавательница, Магдалена Френвоу! Я… Мы сейчас организовали поиск… Очень, очень настоятельно прошу всех вас не покидать этот дом! Вас, дорогая мадам Помфри, я попрошу побыть с детьми…

— Мы не дети! И пропал наш друг! Мы должны отправиться на его поиски! — перебил его Гарри.

— Да, это мой брат! Вы не имеете права задерживать нас тут! — поддержала его Джинни.

— Магистр, а они правы, вам так не кажется? — кисло улыбнулась Луна.

— Бунт? Я не потерплю бунта! — рявкнул Дож. И ребята впервые почувствовали в его голосе такую мощь, что желание возражать у них тут же пропало. — Сейчас вы находитесь под покровительством университета. И не сделаете отсюда ни шага. У меня нет времени вступать в полемику, каждая минута на счету!

С этими словами Дож вылетел из комнаты. Уже находясь на улице, он что-то крикнул, но никто из подростков не разобрал, что именно.

— Он запечатал дом, — философски вздохнув, сказала мадам Помфри. — Так что и мне теперь отсюда не выбраться. Если я вас стесняю, то могу уйти в какую-нибудь другую комнату…

Гермиона проводила целительницу наверх, в комнату для занятий, и быстро вернулась назад.

— Нужно что-то делать, нельзя тут сидеть! — донеслись до нее слова Гарри.

— Гарри, успокойся, Дож сделает все, что нужно, — сказала она.

— Нет, не сделает! Я ему не верю!

— Но почему?

— Потому! Не знаю, не нравится он мне!

— Да, ты все время на него кричишь, — ни к кому не обращаясь, констатировала Луна.

— Кричу?.. Он… Он… Он говорит как Волдеморт! — голос Гарри сорвался и, прежде чем продолжить, пришлось кашлянуть. — Да! Нормальные люди так не говорят! Вы послушайте его: «я», да «я» все время! Не «мне» или «нам»… Одно «я». И Волдеморт такой же… Он же ни о ком, кроме себя не думает!

— Ну, я бы не была столь категоричной, — снова произнесла Луна куда-то в потолок.

— А тебя с ним что-то связывает? Вы же давно знакомы? — ехидно спросила Джинни.

— Связывает? Папа. Они давние друзья… И с мамой тоже он дружил.

— Да не о том мы говорим! Нужно что-то делать! Рон пропал! Его спасать надо! — взорвался Гарри.

— Да погоди ты, «спасать, спасать». Может быть его похитили, чтобы выманить тебя? — сказала Гермиона.

— Выманить? Значит я выманюсь! Потому что я не могу бросить друга в беде!

— Как Сириуса, — тихо сказала Гермиона.

— Прекрати! — набросилась на нее Джинни. — С Роном действительно что-то произошло. И мы должны помочь ему! Должны спасти его!

— Думаю, на нашем месте, он поступил так же, — робко сказал Невилл.

Гермиона обвела друзей грустным взглядом. Все кроме нее были настроены на действия.

— И что вы предлагаете?.. Ой, что это?

Она посмотрела на распахнутую дверь, ведущую в холл.

— Где?

— Кажется, у вас в спальне погас свет…

— Ерунда. Надо попробовать выбраться отсюда, — сказал Гарри, доставая что-то из кармана. — И я знаю как!

Он подошел к окну, открыл его и высунул руку наружу. Рука тут же уперлась в невидимую преграду. Воткнув предмет, который он достал из кармана, в эту преграду, Гарри начал вкручивать его.

— Сверло? — спросила Джинни. — Молодец, что не выбросил его!

— Задерни штору, — сказал Гарри, не оборачиваясь. — Если сюда заглянет мадам Помфри, лучше, чтобы она меня не видела… Да и с улицы будет не так заметно, а то выставился тут, на всеобщее обозрение!

Джинни быстро дернула тяжелые занавески.

— Может, не надо? — спросила у нее Гермиона.

— Нам нужно собраться, — вместо ответа сказала Джинни. — Что нам может понадобиться? Палочки? Хорошо бы переодеться во что-то удобное, неизвестно же, куда нас занесет…

— Ай!

Удивленный возглас вырвался сразу из нескольких глоток. Масляная лампа, свисавшая с потолка, внезапно погасла.

— Никто никуда не пойдет, — сказал Гарри, выходя из-за шторы. — Хватит. Я без конца подвергаю вас риску. В Министерстве, в школе… С меня довольно. Я пойду один. Гермиона, Невилл, не одолжите мне денег? В прошлый раз без них мне было не очень удобно. Я верну… А вы еще и свет потушили?

— Какие деньги? Мы идем с тобой! — сказала Джинни, затем оглянулась на Гермиону. — Я иду с тобой. И можешь не спорить…

Гарри посмотрел на ее упрямо сжатые губы и, внезапно ринувшись к ней, поцеловал, крепко обняв. Джинни дернулась, но затем ответила на его поцелуй. Почувствовав, как девушка приникла не нему, он отстранился.

— Джинни, поверь, так будет лучше… Я пойду один…

— Свет погасили не мы. Он сам потух, — проинформировала Луна. — Может его потушил призрак Трущоб?

Остальные переглянулись, но ничего не ответили. Гарри снова взглянул на Невилла. Тот растерянно посмотрел на дверь: идти в темную спальню ему явно не хотелось. Здесь хоть пара факелов еще остались гореть, плюс камин, хоть и едва тлеющий, но все же отбрасывающий в комнату неровный свет.

— Хотелось бы мне знать, когда у тебя что-нибудь получалось в одиночку? — спросила Луна.

— У меня? — от такой наглости у Гарри даже горло перехватило.

— Если тебе нужны деньги, возьми, — Луна достала из кармашка крошечный кошелек и, взмахнув палочкой, увеличила его до нормальных размеров. Затем вынула несколько золотых галеонов и пачку магловских купюр.

— Спасибо, — сказал Гарри, убирая деньги в карман.

— С этим вопросом разобрались. Надеюсь, с деньгами тебе будет спокойнее. А теперь показывай, как нам отсюда выбраться, — пожала плечами Луна и подошла к окну.

— Погоди!

Гарри подошел к камину и взял стоявшую на полке чернильницу. Затем сел за стол, и начал что-то писать. Остальные молча смотрели на него, не решаясь подойти. Наконец, Джинни не выдержала, медленно приблизилась и заглянула ему через плечо.

— Завещание? — удивилась она. — О, только не говори, что собрался погибать!

— Не собрался, нет, — пробормотал Гарри. — Но на всякий случай не помешает… Мало ли… Мерлин! Что это???

Отстранившись от стола, он с изумлением смотрел на бумагу. Джинни наклонилась и прочитала вслух:

«Завещание.

Гарри Поттер, 28 июня 1997 г.»

Гермиона ахнула. Глаза Гарри сверкали недобрым зеленым огнем, а рот был приоткрыт. Он резко наклонился к столу, схватил листок, разорвал его на несколько частей и бросил обрывки в камин. Бумага, попав на едва тлеющие угли, слегка задымилась, подернулась красной пленкой и вдруг, с легким хлопком, вылетела из камина и упала на пол. Стоявший ближе всех Невилл, наклонился над ней.

— Завещание цело, — сказал он, не притрагиваясь к листку.

Все вскочили и подбежали к нему. На полу лежал белый лист бумаги, на котором почерком Гарри были написаны те слова, которые перед этим озвучила Джинни.

— Я же… разорвал его, — удивился Гарри.

— Не трогай! — взвизгнула Гермиона, хватая его за руку. — Дай, проверю!

Она выхватила свою волшебную палочку, затем, шепча что-то, начала водить ею над бумагой.

— Нет, ничего не могу найти, — сказала она. — Гарри, помнишь, ты рассказывал, как Флитвик учил вас с Роном распознавать магию… Попробуй…

Гарри вздохнул и присел рядом с лежащим на полу листком. Спрятав палочку в карман, он поднес к бумаге руки и начал медленно водить пальцами над строчками.

— Да нет, ничего не чувствую… Хотя Слагхорн тогда сказал, что до совершеннолетия у меня вообще вряд ли что получится… У Рона получалось лучше…

— Напиши еще что-нибудь, — предложила Луна, глядя, как Гарри поднимается.

Удивленно взглянув на нее, он все же подошел к столу и начал писать. Через секунду он отбросил от себя перо и вздохнул:

— Нет, все тоже самое…

— Попробуй переписать расписание…

— Напиши мне письмо…

Попытка следовала за попыткой, но все они привели только к одному: на столе скопилось несколько исписанных листков бумаги и испорченных пергаментов. На каждом из них были написаны слова: «Завещание. Я, Гарри Поттер…»

— Что, я теперь кроме этих слов вообще ничего писать не смогу? — отодвинулся, наконец, от стола расстроенный Гарри.

—Может это у тебя сейчас такой период? — спросила Луна.

— Гарри! Тебя Сам-Знаешь-Кто заколдовал, — вдруг выдохнул Невилл, глядя на друга округлившимися глазами.

— Думай, что говоришь! — оборвала его Джинни.

Но Гарри растерянно посмотрел на Невилла и потер свой шрам.

— Может… ты и прав…

— Ты что-то вспомнил? — спросила Гермиона. — Это тогда, в его кабинете, когда в твою голову хлынули мысли Волдеморта, которые ты потом никак не мог припомнить?

— Нет, — задумчиво покачал головой Гарри. — Тогда были его мысли… Чувства… Воспоминания… Нет, это не были приказы… Может… Может это когда я был без сознания? Эх, Омут Памяти бы сюда…

Еще один факел внезапно задымил и погас. Подростки растерянно переглянулись.

— Да что с ними со всеми сегодня? Неужели тут экономят на освещении?

— Нет, скорее всего, Дож их так заколдовал, чтобы мы побыстрее легли спать, — фыркнул Гарри. — И я последую его примеру и тоже порекомендую вам ложиться…

— Не скажите ли мне, откуда у вас это? — раздался голос мадам Помфри. — И почему вы сидите в темноте?

Друзья повернулись к двери — они не слышали, как целительница спустилась по лестнице. Стоя на пороге гостиной, она держала в руках пару книг из тех, что друзьям удалось утащить из Выручай-Комнаты.

— Это… Это мы принесли из Хогвартса, — пробормотала Гермиона.

— Из Хог… Ни за что не поверю!

— Нет-нет, это мы нашли в Выручай-Комнате…

— Петрификус Тоталус!

Новый, смутно знакомый голос выкрикнул заклинание. Гарри, сидевший, откинувшись на стуле, почувствовал, что не может пошелохнуться. В следующую секунду он увидел, как один за другим на пол с глухим стуком падают один за другим тела его друзей. Последней упала мадам Помфри, которая сразу после обездвиживания уткнулась плечом в дверной косяк, но, видно поза была не очень устойчивой, и она, в конце концов, тоже рухнула на пол.

В комнате послышались шаги, но Гарри никого не видел. Стол закрывал ему обзор и он не мог видеть никого из упавших. Неожиданно в масляной люстре вспыхнул огонек, который быстро разгорелся. В гостиной стало светлее.

Гарри пристально вглядывался и вслушивался, но, казалось, в доме все замерло. Через несколько томительных минут он услышал разочарованное хмыканье. Затем тот же голос сказал:

— Книги? Зачем мне книги? Где диадема, старая ты курица!

И тут Гарри вспомнил, откуда он знает этот голос! Это же был тот самый преподаватель по Теории Боя, который им так и не представился, и которого Дож отправился искать!

Снова послышались шаги, затем кресло у камина тяжело скрипнуло под тяжестью тела. Пару минут в комнате стояла тишина. Затем кресло снова заскрипело и послышались неровные шаги, как будто человек останавливался, сделав пару шагов.

Внезапно Гарри увидел, как посреди комнаты возникла фигура того самого лысого человечка, которого он уже опознал по голосу. Человечек небрежно смял мантию-невидимку и засунул ее себе в карман. Затем огляделся.

— Ну, с кого мне лучше начать? Я был уверен, что тот ваш рыжий друг сказал правду: диадема спрятана здесь. Кто из вас признается сам? Что-то мне подсказывает, что девушки более упрямы… Так что лучше начать с парней… Поттер! Мне нужно будет забрать тебя с собой. И желательно без физических травм. Зато моральных мне позволено причинить сколько угодно!

Человечек расхохотался. Гарри почувствовал, как стул, на котором он сидел, взмывает вверх, перелетает над столом и падает возле камина. Секунда — и его тело оказывается полностью примотанным к стулу, а сам стул — к каминной решетке. После этого человечек взмахом палочки снял с него заклятие. Гарри пошевелил головой: больше ничем он пошевелить не мог, слишком туго его стягивали веревки. «Сколько же можно! Надо попросить Дожа научить нас снимать эти веревки без палочки», мелькнула мысль, но в следующее мгновенье ему стало не до отвлеченных размышлений.

Тело Луны, лежавшее у стола, внезапно взмыло вверх, затем отлетело к стене и повернулось. Теперь девушка «стояла», прислонившись спиной к простенку между окнами, а боком — к высокой этажерке.

— Как ты относишься к блондинке, Поттер? — спросил человечек, высоко подняв брови. — Давай я попробую на ней свое мастерство в наложении непростительных заклятий, не возражаешь? Как только решишь, что ей ни к чему мучиться, скажешь, где находится диадема, которую вы утащили из Выручай-Комнаты… Круцио!

Кричать Луна не могла, но Гарри увидел, как из глаз у нее брызнули слезы. Он тут же закричал:

— Прекратите!

Лысый отвел палочку от девушки, и повернулся к Гарри.

— Ну-с? И где она?

Взгляд Луны говорил: «не смей!», но Гарри смотрел на лысого «учителя».

— Она осталась в нашем доме… Мы бы не стали тащить ее сюда, — сказал Гарри, пытаясь говорить презрительно.

— Ты врешь, Поттер! Я знаю, что ты врешь! Твой рыжий друг сообщил, что диадема находится у одной из ваших подруг… Вот этих!

— Это… не наши подруги, — выдавил из себя Гарри, пытаясь проглотить ком, который встал у него в горле. — Это… здесь только наши возлюбленные… Наши подруги остались дома…

— Возлюбленные! Надо же! Какой высокий стиль! — сморщив лоб, сказал лысый. Затем вдруг закричал: — Не морочь мне голову, ты, бездарь! Нет у вас дома никаких подруг!

Он направил палочку в лицо Гарри и прищурился.

Гарри почувствовал знакомое по своим занятиям со Снейпом ощущение: преподаватель пытался залезть в его мысли! «Думай о другом, о чем угодно!», — приказал он себе. Перед глазами поплыли воспоминания: вот Джинни с другими девушками летает между деревьями, украшая сад перед свадьбой, вот Волдеморт сидит в своем кресле и крутит что-то блестящее в руках, вот он в больничной палате и над ним склоняется юная целительница… Чжоу! Нет, нет, ее звали по-другому…

— Не дури! Не нужны мне все твои знакомые девушки! К которым, кстати, Темный Лорд уж точно не относится! — лысый злобно хихикнул. — Ну хорошо, видимо, твой интеллект недостаточно развит! Придется в добавление к картинке, включить звук!

Повернувшись к Луне, он снова выстрелил пучком веревок, которые опутали девушке ноги, а затем снял с нее заклятие. Луна пошевелилась, затем спокойно сказала:

— Гарри, если это что-то ценное, то не говори ему…

И в следующую секунду она взвизгнула, затем визг перешел в высокий, захлебывающийся крик.

— Хватит! Прекратите! Эй, вы, прекратите!

Гарри орал, пытаясь перекричать Луну, но лысый, казалось, его не слышит. Он медленно водил палочкой вверх-вниз, а Луна уже сорвала горло: крик превратился в хрип, изо рта пошла пена… Затем тело не выдержало напряжения, девушка потеряла равновесие и упала, покатившись по полу.

Лишь тогда лысый поднял свою палочку и снова повернулся к камину. Гарри увидел, как глубоко вздымается грудь фальшивого учителя, а глазки возбужденно блестят. Смотреть на него было противно.

— Ну-с, молодой человек… Надумали? Или я выбрал не ту «возлюбленную»? — лысый снова захихикал.

— Ди… диадема… в доме… здесь ее нет, — повторил Гарри. — Впрочем, может… может мы говорим о разных диадемах? Одна находится у Волдеморта!

— Не смей! Не смей называть так Темного Лорда! Иначе я вобью твои слова в твою нечестивую глотку! — взвизгнул лысый.

Гарри показалось, что тот выглядит испуганным. Это придало юноше сил.

— Не сметь? Почему же? Волдеморт не возражал, когда я обращался к нему так! — сказал он с вызовом. — Зато возражал, когда я называл его магловским именем, Томом Редлом…

— Не сметь? Почему же? Волдеморт не возражал, когда я обращался к нему так! — сказал он с вызовом.

— Замолчи!

Лже-учитель уставился на Гарри, тяжело дыша.

В следующее мгновенье Гарри моргнул, потом еще и еще раз. Ему показалось, что на голове лысого вдруг выросли волосы. Нет! Это были не волосы! Это был Колпак Дурака!

Околпаченный учитель внезапно поднял руки и попытался стянуть с себя стремительно наползающую на лицо ткань, но она тут же охватила и его руки. Палочка вылетела из пальцев, упала на пол, и покатилась от своего хозяина.

Позади Луна, тяжело дыша, поднялась на четвереньки.

— Сейчас, Гарри, я освобожу тебя…

Ноги девушки были еще спутаны веревками, но руки оказались свободными. Она с легким стоном облокотилась на локоть и, нацелив на Гарри палочку, сняла с него все веревки.

Гарри вскочил, выхватил из кармана палочку и тут же «запаковал» бывшего мучителя в такой же кокон из веревок, в каком только что был сам. Впрочем нет, всего «преподавателя» перевязать не удалось: колпак уже закрыл всю верхнюю часть тела и теперь начал наползать и на спутанные веревки.

— Ты как? — спросил Гарри, направившись к Луне, по дороге снимая заклинания с Невилла, Джинни, и Гермионы.

— Бывало и лучше, — попыталась улыбнуться Луна, но лицо ее исказила гримаса боли.

— Давай, где твоя мазь, которую мадам Помфри дала? — подбежала к ней Гермиона.

Гарри обернулся к целительнице, о которой впопыхах забыл. Сняв с нее заклинание, он увидел, что женщина по-прежнему не шевелится.

— Мадам… Мадам Помфри, вы в порядке?

Он подошел и склонился над ней. Глаза ее были закрыты, лицо бледное, дыхание слабое… Гарри похлопал целительницу по щекам. Никаких изменений.

— Слушайте, она… в обмороке, — обернулся он к друзьям, склонившимся над Луной. — Невилл, оставь девушек в покое, иди сюда.

Невилл смущенный тем, что наблюдал за тем, как Гермиона и Джинни растирают руки и ноги подруги, слабо стонавшей от любого резкого движения, быстро поднялся и подошел к стоящему у тела мадам Помфри Гарри.

— Ты же вроде на целителя хотел учиться? — спросил Гарри, взглянув на него. — Давай, используй свои знания…

Невилл достал палочку, на секунду задумался, затем начал водить над телом целительницы, тихонько что-то бормоча. Вскоре веки мадам Помфри дрогнули, дыхание стало глубже. Невилл убрал палочку в карман и легко похлопал женщину по щекам.

— Лонг… Лонгботтом? — пробормотала мадам Помфри. Затем стрельнула глазами по сторонам. — Где… Что случилось?

— Вы потеряли сознание, — сказал Невилл, помогая ей подняться.

Гарри подхватил целительницу под другую руку. Парни подвели ее к креслу и помогли усесться поудобнее.

— Тот голос… Кто это был? Как вы справились с ним? — спросила мадам Помфри.

— Луна… Луна справилась, — ответил Гарри, снова пытаясь избавиться от комка, внезапно возникшего в горле.

— Не волнуйтесь, мадам Помфри, он обездвижен и связан… — Невилл поспешил успокоить свою первую в жизни пациентку.

Джинни и Гермиона перетащили Луну в кресло и теперь пытались осторожно расстегнуть на ней кофту, чтобы смазать грудь и спину. Невилл был занят разговором с мадам Помфри. Гарри понял, что это удобный момент, чтобы незаметно скрыться. Он осторожно вышел из гостиной в спальню, быстро раскрыл свой чемодан, выхватил оттуда мантию-невидимку, накинул на себя, затем на цыпочках вернулся в комнату, где все были заняты делом. Подойдя к окну, он скользнул за штору, нащупал проделанную ранее дыру в защитном поле, с трудом протиснулся в нее.

Когда он уже почти вылез, одна нога зацепилась за край дыры, и он упал на траву головой вниз. Надеясь, что на звук падения никто в доме не обратил внимания, он высвободил ногу, поднялся и, слегка пригнувшись, побежал по тропинке — прочь от Трущобы, к выходу из университетского городка.