Орнейские хроники (джен)

«...В лето 981 эпохи Странника Ноорн окончательно отошел под руку Гаспара Галейского. Вскоре после падения Брейтца король разослал главам уцелевших знатных семейств Ноорна повеление прибыть в Ренн, где к изумлению собравшихся, перед ними предстал король Дериен, считавшийся погибшим. Он прилюдно подтвердил отречение от престола и изъявил желание удалится в Реннскую обитель Странника Милостивого. И хотя по свидетельству тех, кто знал бывшего ноорнского короля, тот выглядел тенью себя прежнего, искушенный в политике и сочетающий посулы с угрозами, Гаспар сумел привлечь на свою сторону большую часть ноорнской знати. Для укрепления своих позиций, он, ныне именуясь королем Галеи и Ноорна, повелел также всем знатным родам Ноорна отправлять в Аридж сыновей в возрасте от двенадцати до восемнадцати лет для обучения и служения. И в Орнее наступил мир, впрочем, более похожий на затишье перед зимней бурей и на долговечность коего вряд ли можно было возлагать надежды...

Гильем Лора «Орнейские хроники»

«...В месяц Вереска лета 983 по поручению принчепса Эрнана и получив рекомендательное письмо Магистра ордена Пастыря сьера Вальена, я отправится в Эйрланд для изучения жреческих архивов в Лондре, славящихся редкими книгами...»

Гильем Лора, личный дневник

Двор Харальда отличался северной простотой нравов. Гильем удостоился чести быть принятым самим королем — жизнерадостным и громогласным мужчиной. Не разводя долгих церемоний, Харальд поручил его попечению одного из приближенных — Алистера Логдейла, выполняющего обязанности секретаря. А также милостиво разрешил воспользоваться своей личной библиотекой. Гильем целыми днями кропотливо изучал древние летописи, сверяя и сравнивая различные толкования событий, относящиеся к эре Тьмы. Логдейл, в противоположность королю, был человеком замкнутым и суровым, однако Гильем ни в чем не нуждался, пусть даже за две недели перемолвился с ним всего лишь несколькими фразами. А через две недели Логдейл неожиданно предложил отправится в Айл-на-Грейне — город, расположенный к востоку от Лондры, на побережье, где в крипте храма недавно обнаружили рукопись с описаниями деяний Странника, и Лора с радостью согласился.

Они выехали на рассвете. Сначала их путь лежал меж лугов, покрытых изумрудной молодой травой, а вскоре после полудня они достигли прибрежной гряды. Порывистый, не

по-весеннему холодный ветер трепал гривы коней. Лора покосился вниз, где морские волны с грохотом обрушивались на берег, и, поежившись, плотнее завернулся в плащ. Он мечтал поскорее очутиться возле жарко натопленного очага, да со стаканчиком ячменной водки.

До Айл-на-Грейне оставалась полулига, когда до них донеслась отдаленная ружейная пальба Лора вопросительно оглянулся на сьера Логдейла, сопровождающего его с десятком королевских гвардейцев. Тот придержал коня и предупреждающе поднял руку. Маленький отряд остановился, солдаты сдергивали с плеч карабины, настороженно озираясь.

Впереди дорога ныряла в лощину. Из нее появился всадник и поскакал в их направлении. Логдейл вгляделся в него:

— Ноорнцы. Мы во владениях тэна* ап Бенодета, должно быть, они из отряда Волка.

Лора чуть не подпрыгнул в седле: в Талассе, разумеется знали о Ноорнском Волке, и о том, что его отряду удалось переправиться в Эйрланд. Принчепс даже обмолвился, что желал бы видеть такого командира на своей стороне. Но у Гильема был свой и весьма животрепещущий интерес к ноорнскому капитану.

— Вы хотите сказать — капитана Оденара? — спросил он, не смея верить в удачу.

— Да.

Подъехавший всадник был одет в черную куртку из промасленной буйволовой кожи, не боящейся влаги, и суконные штаны и, в отличии от людей Логдейла, вооружен драгунским ружьем. Лора с любопытством задержал взгляд на нагрудной бляхе с изображением ощеренного волка.

— Извольте обождать, благородные сьеры! — всадник коснулся указательным и средним пальцем края фетровой шляпы. — Галейцы. Подошли на двух посудинах, думали в Маргейте поживиться, да не тут-то было.

— Галейцы нарушают перемирие? — удивился Лора.

— Это пираты. Официально король Гаспар осуждает морской разбой и выражает признательность его величеству Харальду за борьбу с пиратами, — пожал плечами Логдейл. — Но в последние два года от них нет покоя. Я Алистер Логдейл, секретарь его величества, — Он обернулся к солдату и, распахнув плащ, чтобы продемонстрировать четырехлучевую звезду — знак принадлежности к королевскому двору, деловито спросил: — Капитану Оденару требуется помощь?

— Да уж управились, — ухмыльнулся тот. — «Волки» всегда начеку.

И в самом деле, выстрелы звучали все реже.

— Вы можете продолжить свой путь, благородные сьеры, — прислушавшись, ноорнец вновь коснулся шляпы и развернул коня.

— Постой, — остановил его Лора. — Могу ли я поговорить с твоим командиром?

Солдат окинул его озадаченным взглядом:

— Прошу прощения, месьер...

— Сьер Лора прибыл из Альби и его величество повелел оказывать ему поддержку, — веско вставил Логдейл. — Мы едем в Айл-на-Грейне, где остановимся на два дня в гостином дворе обители. Надеюсь, сьер Оденар почтит нас своим визитом.

— Я доложу сьеру капитану, — поклонился ноорнец, впрочем, без особого почтения.

* * *

Деревня Маргейт, которую наметили своей целью пираты, была лакомой добычей: о зажиточности ее обитателей свидетельствовали черепичные кровли, а в некоторых домах — наборные окна из мутного зеленоватого стека. Своим благосостоянием Маргейт была обязана высокому качеству железной руды, добываемой в окрестных горах, и огромным косякам сельди в заливе, которую жители коптили, солили и вялили, и которой пропахла вся деревня. Наверняка каменистая серая земля хранила пузатые горшки с медяками и даже с серебряными кронами.

Неудивительно, что Колин ап Бенодет приказал держать постоянный пост на возвышающейся над заливом горе Кент, пристально заботясь о главном источнике доходов в своих владениях.

В деревенской харчевне был «чистый зал», хотя скорее — комнатка — для господ, куда простолюдины не допускались, и где сидел сейчас капитан «волков», чуть ли не с досадой рассматривая стоящее перед ним деревянное блюдо с той самой сельдью, посыпанной рубленным луком. По словам хозяйки харчевни, полнотелой вдовы лет тридцати, маргейтскую сельдь не гнушался откушать сам король, но капитана начало уже подташнивать от всепроникающего запаха рыбы.

— Значит, король Харальд повелел оказывать поддержку? — подняв голову, переспросил Оденар у стоящего рядом со столом Стерена.

— Так точно!

Что понадобилось от него придворному альбийского принчепса? Оденар покосился на свои заляпанные грязью ботфорты. И разит от него соответствующе. Досадно было и то, что Айл находится совсем в другой стороне от Кассл-холла, где размещался его отряд. Раймон ковырнул вилкой исходящей жиром кусок рыбины, затем залпом осушил кружку эля. Если альбиец желает разговора с капитаном «волков», то разговор состоится. Но означенному капитану вовсе не обязательно выглядеть, как вельможа. Интересно, найдется ли у благодарных хозяев большая лохань? Все равно сегодня уже поздно пускаться в путь.

Он бросил вилку и сказад Стерену:

— Завтра поведешь людей в Кассл-Холл.

— А вы?

— А я нанесу светский визит, раз уж меня так жаждут видеть.

— Сопровождающие?

— Разве что для важности. Возьму Реми и Жеордена, они покрепче в седлах сидят.

— Двоих всего, сьер капитан? — встревоженно спросил Стерен: — Дак... А как же «торговец из Ренна?»

— Полагаешь, альбиец тоже фальшивый? Ты же видел королевских гвардейцев и звезду Логдейла?

— Тьма их всех разберет... — сержант мрачно насупился.

— Так можно начать пугаться собственной тени, — хмыкнул капитан. — Брось, Стерен. Ступай. И позови ко мне хозяйку. Всем отдыхать.

Лохань в харчевне нашлась, и вместительная. После того, как служанки наполнили ее горячей водой, хозяйка недвусмысленно намекнула, что не прочь присоединиться к бравому капитану, защитившему Маргейт от разорения. Оденар, приподняв бровь, оглядел ее. Его влекла другая красота, однако у женщины были пышные русые волосы, чистая кожа и ярко-голубые, лучившиеся лукавством глаза. Он усмехнулся скорее себе, чем ей. Почему бы и нет?

* * *

Оденар то и дело подгонял ни в чем не повинного коня. Солдаты на низкорослых эйрландских лошадках едва поспевали за ним.

…Под конец осады Брейтца из его роты оставалось не больше десятка. Однако на призыв идти в Эйр откликнулись многие, и в итоге на берег в Дарне сошла сотня закаленных в сражениях солдат.

К Колину ап Бенодету Оденар отправился, чтобы рассказать о судьбе его родичей. И обнаружил, что слава опередила его. Могущественный тэн радушно принял Ноорнского Волка. Он не взял офицерский шарф Ивэн:

«Пусть останется у вас, ведь она была вашим боевым товарищем, я же, увы, не слишком интересовался ноорской ветвью ап Бенодетов, да будет легок их путь по Звездному мосту».

Тэн, выяснив, что у Оденара нет определенных планов, заявил, что почтет за честь, если ноорнцы будут нести охрану его владений, тем более, что пираты все чаще нападали на прибрежные поселения. Раймон согласился. Однако мушкетерам пришлось отказаться от прежней тактики и превратиться в «конную пехоту», наподобие драгун Эрминаля...

Оденар придержал Дрого, поджидая приотставших солдат. Ветер усиливался, а небо, ясное на восходе солнца, затягивали длинные серые облака, обещая дождь еще до полудня.

«Задери тебя Тьма! — мысленно ругнулся Оденар, думая о не в меру любопытном альбийце. — Что же тебе в столице-то не сиделось?»

Айл-на-Грейне, уютный и чистый городок раскинулся в небольшой долине по обоим берегам полноводной реки. Шпили храма Странника, высоко возносящиеся в небо, были видны издали и избавляли от необходимости спрашивать дорогу.

Первые капли дождя упали с хмурого неба, когда ноорнцы остановились перед дубовыми воротами гостиницы, примыкающей к храму. Во дворе их встретил худощавый мужчина в темно-лиловом бархатном камзоле, расшитым серебряным галуном. На груди у него была та самая звезда, про которую упоминал Стерен, и Оденар поднял правую руку в традиционном воинском приветствии:

— Капитан Раймон Оденар.

Мужчина, пристально оглядев их, сказал:

— Я Алистер Логдейл, секретарь его величества. Прошу вас, капитан.

Они поднялись по лестнице на второй этаж и вошли в просторную светлую комнату

— Капитан Оденар, сьер Лора — с придворной торжественностью провозгласил Логдейл.

Из-за массивного стола, заваленного бумагами, встал невысокий человек с живыми темными глазами, от уголков которых веером разбегались морщинки. Одет он был в суконный черный камзол простого кроя, и встретив альбийца на улице, Оденар подумал бы, что перед ним судейский или аптекарь.

— Прошу меня извинить, сьер Оденар, за то, что своим праздным любопытством оторвал вас от дел, — взволнованно начал Лора, — Но сейчас я полагаю, что сам Странник направлял мой разум.

— Буду рад, если наш разговор принесет пользу. Но что важного или представляющего для вас интерес могу я поведать?

— О, не скажите. Ваше имя овеяно легендами и... — Лора прервал сам себя. — Вы с дороги, голодны и желаете отдохнуть?

— Не откажусь перекусить, однако в отдыхе нет нужды. Со мной еще два человека.

— Я распоряжусь подать холодной телятины и сыра, капитан. И для ваших солдат тоже

Альбиец вышел из комнаты, а Оденар с невольным интересом окинул взглядом исписанные аккуратным почерком листы на столе. Ему бросилось в глаза слово Армория и он нахмурился, начиная догадываться, о чем пойдет речь.

— Мы остановились на легендах, — подтвердил его догадку вернувшийся Лора. — А точнее — я бы хотел расспросить вас о походе через Арморийский лес. Садитесь, — он указал на один из стульев возле стола, а сам занял прежнее место.

— Мы наткнулись на развалины древнего святилища Странника. Хотя это не точно, но Ив... теньент ап Бендет так считал. А потом была стычка с галейцами. Ничего особенного.

— В бою принимал участие принц Лодо, ведь так? Как вы думаете, зачем принц с малочисленным отрядом пустился в такую рискованную авантюру?

Оденар пожал плечами:

— Я размышлял об этом, но так и нашел причины.

Появление слуги с полным снеди подносом, посреди которого возвышался глиняный кувшинчик, прервало разговор. Лора отодвинул бумаги, освобождая угол стола и приглашающе махнул Оденару. Того не пришлось упрашивать дважды. Он плеснул розового храмового вина в кружку, положил тонкий ломоть нежной телятины на краюху ржаного хлеба и с аппетитном принялся за еду.

— Пришел мой через рассказывать, — неторопливо начал Лора, когда за слугой закрылась дверь. — Представьте себе мое изумление, когда буквально вчера, изучая старинную летопись, я наткнулся на упоминание Арморийского храма. К сожалению, время не пощадило пергамент, однако я смог разобрать, что храм был своего рода местом Силы. И тут я подумал про вас. Не случилось ли с вами в Армории чего-то... необычного?

— Мы встретили жреца из ордена Пастыря. Он указал брод через Онд, — прожевав, ответил Раймон.

— Но ближайший храм Странника Милостивого находится в Кранне.

— Старик сказал, что живет отшельником. И он предсказал, что начнется гроза, хотя я не считаю это чудом.

— Люди, живущие в единении с Мирозданием, подмечают такие вещи. А невежды — говорят о чуде, —согласился Лора. — А в самом храме?

— Меня удивило, что внутри храма выросли деревья... — Оденар замолк. Стоило ли рассказывать о найденной драгоценности? Повинуясь необъяснимому чувству, он оставил камень у себя, и даже Стерен не знал о находке. А значит, и альбийцу ни к чему. — Вот что еще. Жрец сказал, что я должен буду заплатить деньги капитану одного корабля. Однако корабля с таким названием не было в порту Брейтца. Я думаю, что все-таки старик повредился в уме.

— Так-так. Возможно. Вам известно, что принц Лодо весьма интересуется артефактами древности и ведовством? Значит, к храму он шел не просто так. И я почти уверен, что ему известно ваше имя и где вы находитесь. На вас не было покушений?

— Вы предлагаете считать за покушения все попытки меня прикончить? — не сдержал сарказма Раймон.

— Нет, — улыбнулся Лора, — только те, что вам запомнились.

— Ну, хорошо. Кое-что было. Полгода назад, я ужинал в одном из трактиров Кассл-Хола с приятелем. К нам приблизился господин весьма солидного вида, представился купцом, вынужденным бежать из Ренна. Он преподнес бутылку отменного шаблера, чтобы почтить храбрых ноорнских воинов. Виноградники Южного Ноорна. Чудесный букет, — Раймон криво усмехнулся. — Я пригласил его к столу. Торговец говорил с реннским акцентом и прекрасно знал город. Мы уже разлили вино по бокалам, но в зал ворвался мой сержант: тэн ап Бенодет срочно вызывал меня к себе. Когда я вернулся, мой товарищ сидел за столом и смотрел в никуда. Его стакан был пуст, а бутылка исчезла.

— Он был мертв?

— Он жив до сих пор, но... не знаю, как объяснить. Будто из человека вынули искру жизни, и осталась оболочка, покорная чужой воле. Купца мы так и не нашли, и никто в трактире не мог вспомнить, когда он ушел и куда направился.

— Полагаю, яд предназначался вам... А несчастный оказался случайной жертвой. Но я в затруднении, — Гильем потеребил мочку уха, — не могу понять, какой из ядов мог бы оказать подобное воздействие. Вам следует быть осторожным, сьер Оденар. И остерегаться незнакомых людей и неожиданных подарков. Гончие принца Лодо, однажды взяв след, не теряют его.

— Насколько это в моих силах, — кивнул Раймон. — Им ничего не стоит пристрелить меня из засады, зачем разыгрывать спектакль?

— Возможно, цель не убить вас немедленно, а... захватить и расспросить. Например, о храме...

— На все воля Странника. Но я понял вас.

— Послушайте, что я скажу. Мой сюзерен поручил мне собрать самые точные сведения, касающийся чудес, творимых Странником. И попытаться найти потомков Одаренных. Возможно, божественная кровь не покинула наш мир. Месьер Эрнан уверен, что грядет новая война. Из Галеи приходят тревожные сведения. И в этот раз победа будет достигаться не только храбростью и силой оружия. И место подобного вам человека — на острие борьбы...

— Прошу меня извинить, но я не совсем улавливаю, к чему вы ведете, сьер Лора, — прервал его Оденар.

— Могу ли я быть откровенным с вами?

Капитан молча кивнул, и Лора продолжил, понизив голос:

— В Альби будут рады принять Ноорнского Волка.

Оденар поморщился: разговор нравился ему все меньше.

— Неожиданно, — буркнул он. — Я поклялся защищать людей в Эйре. Вы предлагаете мне стать клятвопреступником и предателем?

Он пристально смотрел на альбийца. Однако Лора не смутился и не отвел взгляда:

— Я предлагаю вам обдумать следующее. Война начнется не завтра. Но Гаспар пойдет не на север, а на юг. Если Альби не устоит, то для него откроется дорога к Срединному морю. И дальше — к богатству Этррури. А потом уже, напитавшись соками, как мерзкий паук, он атакует Эйрланд. И другие государства. И тогда никто не защитит людей ни здесь, ни в других землях. Вы — выдающийся человек. Кто смог бы добиться почетной сдачи Брейтца? Как знать, не осенила ли вас благодать после пребывания в храме?

— Я не Одаренный, я простой пехотный капитан, — дернул щекой капитан. — Рано или поздно, но город бы пал. Но у короля Гаспара был свой расчет: согласившись на наши условия, он нашел себе много сторонников в Ноорне.

— И все же. Насколько знаю, по эйрладским законам, контракт с наемным войском заключается на три года. У вас иная договоренность?

Оденар мотнул головой и спросил, не скрывая язвительности:

— Разве у обычного хрониста есть полномочия... переманивать офицеров другой страны?

— У вас будет подтверждение, — тонко улыбнулся Лора. — А в остальном положимся на милость Странника.

«Месяц Осенних зорь в год 984 ЭС ознаменовался явлением кометы. Небесная гостья пришла со стороны Звездного Предела. И многие увидели в том дурной знак. Некоторые полагали, что Старые Боги порвали удерживающие их за Пределом оковы, и Тьма вот-вот хлынет в мир. Однако комета покинула небеса; год заканчивался, не принеся людям бедствий сверх обычного.

В пятый день Туманов принчепс сказал мне, что сьер Раймон принял его предложение. Надо сказать, что моя дерзновенная инициатива в отношении капитана Оденара не разгневала месьера Эрнана, напротив, вызвала его одобрение. А я только мог уповать, что Ноорский Волк выберет верно. Я увидел капитана месяц спустя. И он сказал:

«В гавани Брейтца не было флейта «Аят». Однако в гавани Дарна он был».

И тогда я уверовал, что Странник не оставил нас..»

Гильем Лора, личный дневник

* титул военной знати в Эйрланде