Другая Надежда (гет)

“Все розовые очки должны спасать от законов реального мира.

Такие очки стоит снимать, хотя бы иногда”

Из записок одной ворожеи.

Гермиона отложила книгу и, встав с кресла, подошла к окну библиотеки. Было ещё утро, а в замке она уже была одна. Ну, относительно одна, если не считать всюду сующих свой нос портретов и армии домовых эльфов. Вчера Риддл сказал ей, что с утра отправится в больницу св. Мунго к её сестре. Вот почему даже книги не помогали отвлечься. Девушка ждала от него известий.

Со дня подписания магического контракта прошло почти шесть дней, но и они показались девушке вечностью. Стоило тогда появиться печати, как пергамент пропал. Лорд сразу же отпустил её, предупредив напоследок, что теперь у них будет общая спальня. Поэтому вот уже которую ночь она просыпалась в его постели. Нет, он не тронул её, как и обещал, но лежать и чувствовать его объятия было очень непривычно. Девушка, естественно, не доверяла ему и не могла нормально спать, когда он рядом. Так что последнее время Гермионе приходилось спать днём, а ночью лежать и думать, слушая размеренное дыхание спящего рядом мужчины. Только утром Риддл избавлял её от своего присутствия, когда Гермиона просыпалась, его уже не было, и до обеда она могла свободно ходить по замку, гулять по парку, сидеть на террасе или с книгой в библиотеке. Гриффиндорка чаще всего выбирала последнее.

Надо отдать Лорду должное, в первый же день он показал ей, где находится библиотека. Правда разрешил пользоваться только несколькими стеллажами, где находились книги по истории магии, психологии и теоретические работы по трансфигурации, прорицаниям, рунологии, астрологии и нумерологии. Практические работы оказались ей недоступны, потому что на остальную часть библиотеки Риддл наложил сигнальные чары, так что если бы она решила прочесть что-нибудь более существенное, Волдеморт тут же узнал бы об этом. Книги помогали Гермионе отвлечься. Раньше она читала их ради получения знаний, теперь же — чтобы не сойти с ума и скоротать время.

Но один раз это принесло неожиданные плоды. Как-то утром, по обыкновению сидя в библиотеке, Гермиона наткнулась на книгу одного известного средневекового нумеролога. Дело было не в самой книге, а в закладке. Закладкой для книги служил подробный план поместья. Девушка сначала не поверила своей удаче. Но, перепрятав его в другую книгу, она принялась пристально изучать его. Так, гуляя по поместью, она обнаружила, что в соответствии с планом в западной части земельных владений, там, где находился лес, был расположен небольшой охотничий домик. Предприимчивая гриффиндорка выпросила у Фини ключ. Она два дня подряд по утрам обследовала домик и пришла к выводу, что он может ей пригодиться. Этот домик стал её маленькой тайной.

Между ней и Тёмным Лордом практически сразу установились очень странные отношения. Они почти не разговаривали. Он уходил рано утром, а приходил только к обеду. Обедали они вместе в столовой на первом этаже; потом он снова уходил, и до ужина его не было. Ужинали они тоже вместе, а после расходились, кто куда. Риддл чаще всего уходил к себе в кабинет, а Гермиона отправлялась в библиотеку или на вечернюю прогулку по саду. Она гуляла допоздна, ориентируясь на свет в окне второго этажа, если он горел, то девушка знала, что Лорд до сих пор работает в кабинете. Она не дожидалась, пока свет погаснет, уходила в его спальню (именно его, Гермиона называла её только так) и готовилась ко сну. Обычно, когда Волдеморт приходил в спальню, девушка притворялась спящей, а потому не сопротивлялась, когда он обнимал её за талию и притягивал к себе. Она прекрасно понимала, что он знал, что она притворяется, но не могла объяснить, почему он не разоблачал её обман? Этот вопрос постоянно крутился в голове, но чаще всего девушка пыталась ответить на него бессонными ночами, но так и засыпала под утро, не приходя к какому-либо однозначному выводу. Она знала одно: Волдеморт медлил специально, он прекрасно сознавал, что деться ей было некуда. Но самым смешным было то, что она сама отсрочила своё падение, фактически попросив его дать ей время. И теперь мучилась.

Сейчас она стояла у окна и смотрела, как уже негреющее солнце золотит опавшие листья парка и голые стволы деревьев. И, хотя в библиотеке горел камин, Гермионе было холодно, она куталась в просторную синюю мантию, но это слабо помогало. Этот холод поднимался изнутри, из самого сердца. Чего она боялась больше? Того, что Риддл не спасёт её сестру, или того, что спасёт? Мерлин, ей так нужны были силы! Она так устала. Устала жить ожиданием. Она вздрагивала при любом шорохе, думая, что это он пришёл сказать, что Алисия мертва, или, наоборот, что она спасена, и теперь он требует от неё выполнения условий их соглашения.

Несколько дней назад она назвала Лорду имя опекуна девочки. Ею должна была стать единственная оставшаяся у них обеих родственница, тётушка Анджела. Маг сказал ей, что уже отдал приказ о подготовки документов. Ему оставалось только спасти её сестру. И её требования будут выполнены.

Вдруг в коридоре раздался негромкий хлопок, и скрипнула дверь кабинета — Волдеморт вернулся в поместье. Девушка резко обернулась и выбежала из библиотеки и, пробежав по коридору второго этажа, влетела в кабинет Риддла, даже не постучавшись.

* * *

— Милорд, у нас всё готово, — поклонившись, доложил целитель Дуглас.

— Очень хорошо. Пойдёмте, — ответил только что появившийся в кабинете токсиколога Волдеморт.

Мужчины зашли на отделение и двинулись к знакомой одиннадцатой палате. Там их уже ждали.

— Приветствую Вас, повелитель, — поклонился пожилой маг.

— Милорд, это Адриан Уайт, астральный маг нашей больницы, — представил коллегу целитель Дуглас.

Тёмный Лорд кивнул.

— Какие будут приказания, Милорд? — обратился к нему мистер Уайт.

Риддл подошёл к кровати, несколько секунд посмотрел на лежавшую на ней девочку и обернулся к собеседникам:

— Мистер Уайт, вашей задачей будет следить, чтобы выход из комы прошёл без последствий. Мистер Дуглас, как только девушка очнётся, она поступает в ваше распоряжение, — дал указания волшебник.

Волдеморт встал в изголовье кровати и взял девочку за руки.

— Целитель Уайт, займите своё место, — кивнул он магу.

Астральный маг встал в ногах кровати и посмотрел на Тёмного Лорда:

— Можем начинать, повелитель.

Тот перевёл взгляд на девочку на кровати и, закрыв глаза, зашептал заклинания. Мир завертелся.

* * *

Пелена. Липкая и вязкая. Волшебник шёл через неё. Он знал, что этот отрезок пути должен скоро закончиться. Ничего не было видно впереди, и идти было очень неприятно.

Вдруг пейзаж резко изменился. Теперь Волдеморт оказался загородом. Он стоял на краю леса. Перед ним простиралась зелёная равнина, пересечённая слева небольшой речушкой. Маг огляделся, краски были такими яркими, что казались ненатуральными. Он понял, что находится в вымышленном мире девочки, в её сознании. В лесу пели птицы, а с реки долетал прохладный лёгкий ветерок. Эта искусственная идиллия настораживала.

— Тебе здесь нравится? — раздался рядом с ним негромкий голос.

Мужчина оглянулся. Рядом с ним стояла Алисия. На ней были маггловские шорты и футболка, и она с нежностью смотрела на волшебника. Так смотрит мать на своего непослушного ребёнка. Лорду очень не понравился этот взгляд.

— Нет, — также тихо ответил маг.

— Что ты! Посмотри, как здесь прекрасно, и они рядом! — удивилась девочка.

— Кто это "они"?

— Пойдём, я покажу тебе, — сказала Алисия и, взяв Тёмного Лорда за руку, потащила по тропинке через лес. Маг настолько опешил, что даже не возразил, когда её маленькая ладошка оказалась в его руке, и девчушка потянула его за собой.

— Ты не сказал, почему, — напомнила она.

— Что "почему"? — спросил ещё пребывавший в некоторой прострации Риддл.

— Почему тебе здесь не нравится, — сказал ребёнок.

— Твой мир слишком идеален, в реальности так не бывает. Ты живёшь в мире иллюзий, малышка, и смотришь на действительность сквозь призму этого своего мира, — пояснил волшебник.

— Зато в моём мире никогда не бывает зла, — попыталась убедить мужчину Алисия.

— Зло и Добро — это слишком идеализированные понятия, — улыбнулся её наивности Риддл, — в окружающем мире ты никогда не найдёшь абсолютного добра или абсолютного зла, всё будет относительно. В любом человеке есть как зло, так и добро. Среди людей нет ни ангелов, ни демонов.

— Я не понимаю тебя, — ребёнок поднял на него глаза, — ты хочешь сказать, что ты добрый или злой?

Лорд преувеличенно тяжело вздохнул и ответил:

— Нет, я вообще не это хочу сказать. Все люди способны совершать как хорошие, так и плохие поступки. Но чаще всего, выбором человека тех или иных действий руководят внешние обстоятельства, от него не всегда зависящие. И постепенно человек приходит к тому, что какие-то действия ему нужно совершать, вне зависимости от его желания, безотносительно того, хочет он того или нет. В конечном итоге он просто приучает себя всегда следовать той роли, которую он исполняет, и со временем это становится привычкой, обычным делом, частью личности самого человека.

— Ты сейчас говоришь о себе? — подумав, спросила собеседница и с интересом взглянула на волшебника.

— С чего ты взяла, детка? — бросив на не в меру проницательного для своего возраста ребёнка косой взгляд, спросил он.

— Ты просто рассуждаешь так, будто сам через это прошёл, — выдал личный психотерапевт Лорда Волдеморта.

— И да, и нет, — ответил маг и добавил,— но мы сейчас не обо мне говорим. Ты утверждаешь, что в твоём мире нет зла. Так?

— Да, — кивнула Алисия.

— Скажи, а считается ли злом убийство одного животного другим? — продолжил спрашивать волшебник.

— Конечно, — недоуменно ответила она и вопросительно уставилась на Тёмного Лорда.

— Тогда смотри туда, — сказал он и указал рукой на что-то впереди.

Алисия перевела туда взгляд и увидела, как с неба вниз спикировал сапсан и поймал своими когтистыми лапами небольшого голубя. Сокол задушил добычу и, приземлившись на широкую ветку векового дуба, начал терзать её клювом. Девочка потрясённо следила за происходящим. Когда сокол отбросил обглоданную тушку голубя и взмыл в небеса, она повернулась к мужчине и потянула его дальше по дорожке.

Несколько минут они прошли в тишине, и, наконец, Алисия спросила:

— Зачем? Неужели он зло?

— Нет, — снисходительно отозвался Волдеморт, — он не зло, сокол — хищная птица. Он убивает, чтобы выжить, и идёт на убийство, потому что не может иначе добыть себе пропитание. Убийство — часть сущности хищника.

— Получается, что в моём мире тоже есть хищники? — поинтересовалась девочка.

— Да, есть. Ты попыталась воссоздать здесь естественный природный мир. А он так устроен, в нём есть всё: и добро, и зло.

— Имеешь в виду, что у людей то же самое? — грустно спросил ребёнок.

— Да, то же самое. Есть хищники и их добыча. Это, если хочешь, тоже закон природы, закон выживания. Люди убивают, чтобы выжить. Бывает, правда, что убивают не в физическом плане, но и это случается. Одна группа уничтожает другую, потому что та уже изжила себя. И те, кто приходит, устанавливают свои правила игры, — ответил волшебник.

Он услышал тихий всхлип, и обнаружил, что ребёнок плачет.

— Что тебя расстроило? — спросил Риддл.

— Не расстроило, а удивило, что ты так спокоен. В одном ты оказался прав, — ответила Алисия, — зло — часть человека. Ты сам тому доказательство.

— Возможно, — задумчиво произнёс Волдеморт.

Они снова вышли из леса, и впереди показался небольшой двухэтажный домик. Волшебник и девочка подошли ближе. На первом этаже окна коттеджа были открыты, из них доносились звуки переставляемых банок и стук ножа о разделочную доску. Алисия заглянула и улыбнулась, слез как ни бывало.

— Посмотри, — сказала она.

Маг заглянул. На кухне была женщина, она готовила еду и что-то тихо напевала. Волдеморт повернулся к своей собеседнице:

— Кто она?

— Это моя мамочка, но она нас не видит, — отозвалась Алисия и затихла.

— Ты сказала мне "они"? Здесь есть кто-то ещё? — спросил её Риддл.

— Да, вон там, смотри, — ответила она и показала рукой куда-то за него.

Волдеморт посмотрел туда. В тени огромного дуба прямо на траве было постелено одеяло, на нём на животе лежала молодая девушка и читала книгу. Всезнайку Грейнджер было трудно не узнать, даже здесь она занималась своим любимым делом.

— Моя любимая сестрёнка, — послышался голос Алисии, — я её очень люблю. Она — это всё, что у меня осталось.

— Осталось? — переспросил Риддл.

— Да, я чувствую, что мамы нет, — ответила девочка. — Ведь не зря же меня отправили на зимние каникулы к тёте Анджеле? Родителей убили, правда?

Волдеморт кивнул.

— Ты убил их?

Маг повернулся к своей собеседнице и обнаружил, что она пристально вглядывается в его лицо.

— Нет, — отозвался он, — но это было сделано по моему приказу.

Волдеморт удивился, она не плакала, но её осуждающий взгляд был хуже любой истерики.

— А она? Она жива, я знаю, — Алисия показала на свою сестру.

— Да, — подтвердил волшебник.

Волдеморт на секунду прикрыл глаза и почувствовал, что её сознание начинает постепенно закрываться. Ему нужно было вернуть её в реальный мир. Шанс, что у него получится, был очень маленьким, но он был. Маг обратился к девочке:

— Возьми меня за руку и посмотри мне в глаза.

И она посмотрела. Сначала пропал дом, потом исчезли дуб и читавшая под ним Гермиона. Краски стали блекнуть, и, в конечном итоге, исчезли совсем. Риддл повёл Алисию сквозь серую пелену. Они медленно, но верно продвигались вперёд. Вдруг волшебник ощутил присутствие ещё одного человека, это был целитель Уайт, значит, им оставалось всего чуть-чуть. Видимо девочка тоже почувствовала, что их путешествие подходило к концу, и обратилась к Волдеморту:

— Пожалуйста, не обижай её, она всего лишь хотела спасти меня.

"Поздно, она уже подписала магический контракт", — подумал он. Но эта невинная просьба окончательно добила его железное (так он считал) самообладание, и он резко дёрнул свою спутницу вперёд. И обнаружил себя в одиннадцатой палате больницы св. Мунго держащим за руки недоумённо хлопающую глазами девочку.

— Бесподобно, повелитель, — потрясённо прошептал целитель Уайт.

Волдеморт отпустил Алисию и отошёл от кровати, его место занял заведующий отделением, который стал отвечать на вопросы маленькой пациентки, параллельно пичкая её какими-то зельями. Ему было не в первой.

Риддл вышел из палаты и прошёл в кабинет целителя Дугласа, ему нужно было дождаться результатов обследования.

Волдеморт подошёл к окну и посмотрел на маггловский Лондон. Он спас её. Мужчина задумался и попытался вспомнить, спасал ли он кого-нибудь до этого дня? Нет, наверное. Да и этот свой поступок Лорд считал продиктованным исключительно эгоистическими и корыстными целями. А так ли это было на самом деле? Волдеморт покачал головой. Почему, чёрт его дери, он согласился на это? Ведь он не врал этой грязнокровке, когда говорил, что может получить её тело и без магического контракта. Так какого Мерлина ему это было надо? Впервые в жизни Лорд Волдеморт не мог объяснить своего поступка. Зато теперь маг был абсолютно уверен, его ждал ещё один акт спектакля в исполнении гриффиндорки, успевшей за короткое время стать его головной болью, под названием “драма о спасении”. Именно драма, потому что это спасение не состоится. Да, в ближайшее время у него будет масса приятных минут. И только ради этого стоило затевать эту игру.

— Милорд, — обратился к нему вошедший в кабинет целитель Дуглас, — позвольте мне выразить восхищение вашей работой. Это была потрясающая операция.

Погруженный в свои мысли волшебник сухо кивнул:

— Что скажете о её состоянии, целитель?

— Состояние лучше, чем мы предполагали, повелитель, выход из комы прошёл без негативных для её здоровья последствий. Я думаю, что ближайшие два дня мы подержим её в стационаре, — отчитался целитель.

— Хорошо. Если будут какие-то непредвиденные обстоятельства, немедленно сообщайте мне. Через пару дней мистер Ломбхарт и мистер Рубенс заберут её из больницы, — предупредил целителя волшебник.

— Слушаюсь, милорд, — поклонился заведующий отделением токсикологии.

Ещё раз кивнув магу, Риддл покинул кабинет, а мистер Дуглас с интересом посмотрел ему вслед, уж больно хмуро выглядел Тёмный Лорд.

* * *

— Рубенс, — позвал Волдеморт, — документы готовы?

— Да, повелитель, — ответил явившийся на зов секретарь и передал Лорду несколько бумаг.

Тот просмотрел их. Это были маггловские документы о назначении опекуна. Опекуном Алисии Джейн Грейнджер, сироты, потерявшей родителей, становилась дальняя родственница семьи, троюродная тётка отца девочки Анджела Майндлесс, жившая в Лондоне. Все документы были в порядке. Рубенс научился первоклассно подделывать бумаги, не используя при этом магию.

— Неплохо, Рубенс, — подытожил Риддл. — Через два дня, как только получишь сообщение от целителя Дугласа, ты вместе с Ломбхартом отправишься в больницу за девочкой. Вашей задачей будет доставить её к мисс Анджеле.

— Слушаюсь, милорд, — поклонился юноша.

— Ещё, — продолжил Волдеморт, — вы измените опекунше память. Она не должна уезжать из Лондона и разговаривать с девочкой о родных. Внуши ей, что она была в ссоре со старшими Грейнджерами, потому что они запрещали ей общаться с девочкой.

— Милорд, — обратился к нему секретарь и, дождавшись кивка, продолжал, — позвольте спросить, а для чего нужны подобные меры?

— Всё очень просто, — небрежно бросил маг, — девочка уже соприкасалась с нашим миром, поэтому мы будем следить за ней, как и за всеми, кто знает о нас.

— Но, повелитель, — робко возразил секретарь, — не проще ли будет изменить девочке память?

— Нет, Рубенс, ещё одного вмешательства её слабая психика попросту не выдержит,— покачал головой Волдеморт, — тебе ясен приказ?

— Да, милорд, — поклонился юноша и вышел из кабинета.

Но, спустя некоторое время, снова постучался.

— Да, — отозвался Риддл.

— Милорд, мистер Ломбхарт просил Вам передать, что память всех, кто контактировал с девочкой, успешно изменена. Теперь мы можем следовать придуманной легенде, — доложил Рубенс.

— Хорошо, ты свободен, — отпустил его волшебник.

Дверь закрылась за молодым человеком, и маг остался один.

Он сделал всё. Всё, о чём она просила. Пришла пора представить доказательства и напомнить девушке об её обязательствах. Риддл усмехнулся. Сегодня у него будет несколько развлечений. Раздался хлопок аппарации, и кабинет опустел.

* * *

Девушка буквально влетела в его кабинет. Волдеморт стоял у стола и пристально смотрел на неё.

— Как она? — тихо спросила Гермиона.

— Она пришла в сознание, — последовал лаконичный ответ.

— Доказательства?

— Думоотвод тебя устроит? — насмешливо спросил Риддл.

— Да, вполне, — отозвалась бывшая староста.

Мужчина открыл шкафчик стола и достал небольшую чашу. Затем он достал волшебную палочку, и, приложив её к виску, вытащил две не очень длинных серебряных нити и опустил их в думоотвод.

— Смотри, — сказал маг.

Гермиона подошла к столу и взглянула в мысли Лорда Волдеморта.

Палата. Белый потолок. Кровать. Алисия. Что они, чёрт побери, делают? Трое мужчин стоят около кровати, у двоих из них закрыты глаза. Риддл держит её сестру за руки. Не проходит трёх минут, как Волдеморт открывает глаза и, вслед за ним в себя приходит Алисия. Мага сменяет какой-то человек в серебряной мантии, он начинает успокаивать девочку и попутно вливает ей в рот какое-то зелье. Её сестра жива.

Другое воспоминание. Кабинет. Риддл в кресле, молодой человек стоит перед столом и что-то протягивает волшебнику. Гермиона присмотрелась, там были какие-то документы. Мерлин, маггловское свидетельство об опекунстве. Анджела Майндлесс. Тётушка Анджела, наконец-то! Девушка видит, как Лорд даёт юноше указания забрать девушку из больницы через два дня и отвезти к тёте. Молодой человек кланяется.

Герми вынырнула из воспоминаний и закрыла глаза. Он сделал это. Поверить в это было невероятно сложно, но у неё были доказательства. Волдеморт выполнил свою часть соглашения, он спас её сестру.

— Документы уже зарегистрированы, так что через два дня к твоей родственнице приедут сотрудники детского приюта св. Жозефины и привезут ребёнка и все бумаги, — вывел её из задумчивости тихий голос мужчины.

— Она будет что-нибудь помнить?

— Нет, твоей тётке изменят память, а твоя сестра будет, но фрагментарно, так что ей никто не поверит, — ответил Риддл.

— А почему Вы не измените ей память? — спросила она.

Да, теперь Лорд понимал, кого она ему иногда напоминала. Она чем-то была похожа на Рубенса. Такая же наивная, но она старалась глубоко прятать эту наивность и казаться окружающим умудрённой опытом ведьмой. Признаться, вместе с амплуа всезнайки ей это неплохо удавалось.

— Нельзя, — ответил маг, — её психика слишком неустойчива для подобного вмешательства.

Девушка кивнула. Она сделала всё, что могла сделать. Теперь её маленькая русоволосая сестричка была в относительной безопасности. У Герми защемило сердце, она очень надеялась, что со временем Алисия забудет об их беседе в её сознании и не будет печалиться о смерти родителей. Она будет жить дальше, это было сейчас самым главным. Это было джокером, крывшим всё остальное, и её ничего не стоившую жизнь в том числе.

— Когда? — глухо спросила она.

— Ты слишком торопишься, милая, — притворно нежно ответил Риддл.

— Сейчас? — вновь спросила Герми и подняла на него глаза.

— Думаю, нет, — делая вид, что размышляет, проговорил маг.

Он убрал думоотвод на место и взял со стула свою чёрную мантию. Он открыл дверь и обернулся к девушке:

— Дамы вперёд.

Гермиона вышла из его кабинета и несколько мгновений наблюдала за тем, как он закрывает дверь. Волдеморт отошёл от двери и направился к лестнице. На первой ступеньке он обернулся:

— Ты сегодня обедаешь одна, я вернусь только к шести вечера. И тогда мы обсудим твои обязательства в нашей спальне. Жди меня, малышка.

И он ушел, девушка молча смотрела ему вслед. “В нашей спальне”, — сказал он. Мерлин! Гермиона привалилась к стене и сползла на пол. На то, чтобы придумать выход, ей оставалось всего несколько часов.