Camerado (гет)

В понедельник вечером Северус стоял перед кабинетом Дамблдора и с нетерпением барабанил пальцами по стене. Последние несколько часов он провел в гостиной, уставившись на песочные часы на книжной полке и спрашивая себя, вернулся ли Альбус, вместо того, чтобы просто воспользоваться летучим порохом. Это время можно было бы потратить на проверку студенческих работ, или варку зелий для Больничного крыла, или чтение последнего выпуска журнала «Зелья ежеквартально», который он все еще выписывал, несмотря на свою новую должность. Вместо этого он наблюдал за тонкой струйкой песчинок, просачивающихся сквозь узкое горлышко часов, ему казалось, что песок этот засыпает его с головой.

Он, тем не менее, поспешно набросал записку для мисс Грейнджер, извещая ее, что другие дела не позволят ему провести урок сегодня вечером.

В конце концов, он решил, что не может больше ждать, и прошел по безлюдному коридору к кабинету директора.

— Входите, — послышался голос Альбуса сквозь тяжелую дверь.

Северус помедлил мгновение, настигнутый внезапным плохим предчувствием, и открыл дверь.

Он сразу почувствовал себя нелепо. Дамблдор сидел за столом, поставив обе ступни на пушистую подставку для ног и рассеянно щекоча Фоукса одним пальцем. Другой рукой он закидывал себе в рот тараканьи гроздья.

— Северус! Добрый вечер, мальчик мой, — Дамблдор просто сиял.

Северус скривился.

— Директор, — он склонил голову и без приглашения сел в кресло напротив Альбуса, проворчав: — Надеюсь, ваше... путешествие было приятным?

— О да, вполне, вполне, — Дамблдор заглянул в пачку с гроздьями, будто бы раздумывая, не взять ли ему еще одну, потом с сожалением закрыл ее и засунул в верхний ящик стола. Затем он всё своё внимание обратил на коллегу. — Оно было весьма информативным, — проговорил он.

Северус ждал продолжения, но Альбус, похоже, не собирался конкретизировать.

— Я полагаю, вы уже осведомлены о некоторых... событиях, произошедших во время вашего отсутствия? — спросил он.

Дамблдор серьезно кивнул.

— Я слышал про Кэти Белл, да, — он поправил очки. — Я собирался связаться с вами через камин немного позже, но раз вы здесь... — он прервался. — Простите, Северус, я не предложил вам сласти, — он сделал движение, как если бы хотел снова достать пачку гроздьев, но Северус с раздражением решительно помотал головой.

— Нет.

— Ну ладно. Минерва, естественно, сообщила мне обо всем, что случилось, а также о нынешнем состоянии мисс Белл, — он улыбнулся. — Она сказала, что вы смогли стабилизировать ее перед отправкой в Мунго. Отличная работа.

Северус издал сиплый звук, но ничего не сказал.

После паузы Дамблдор добавил:

— Она также упомянула, что вы проверили ожерелье.

— Да, — он остановился, собираясь с мыслями. — Это... очень древний артефакт. Его проклятье действует таким образом, что прямой контакт ведет к незамедлительной мучительной смерти. Насколько я могу судить, первоначально ожерелье не было проклято, чары наложены не позднее двух столетий назад, — он снова помедлил. — Мисс Белл едва коснулась его кончиком пальца. И все же целители до сих пор не уверены, очнётся ли она.

— Да, я тоже с ними разговаривал, — печально произнес Дамблдор. Он отодвинул свое кресло от стола, подошел к окну и встал там, наблюдая за быстро темнеющим небом. — Полагаю, у вас есть идеи, кто стоит за этим?

Северус присоединился к нему. Оба предпочли смотреть в окно, а не друг на друга. Северус слышал хриплое дыхание Дамбдлора, осознавая, что ценой его путешествия было не только время.

— Если это не Драко, а кто-то другой пытается убить вас, то у нас гораздо больше проблем, чем мы предполагали, — сухо проговорил он. Тревожные мысли начали атаковать его одна за другой. — Или ожерелье предназначалось кому-то другому.

— Гарри?

Северус сжал губы.

— Думаю, нет. Мисс Грейнджер сообщила мне, что Поттер столкнулся с мисс Белл, когда та возвращалась с опалами из Хогсмида. Если бы они предназначались для него, то выглядело бы странным, что она не использовала возможность и не отдала их ему в тот момент. В любом случае, Драко наловчился избегать меня. Я загоню его в угол, когда у меня будет шанс, поскольку я... верю, что именно он стоит за этим. Неважно, отбывал он наказание у Минервы или нет, — он сделал паузу. — У меня есть еще один повод подозревать Драко — Темный Лорд вызывал меня той ночью.

Эти треклятые голубые глаза за очками-половинками не выказали и тени удивления.

— Уверен, так и было, — пробормотал Дамблдор. — Что сказал Том по этом поводу?

Северус вздрогнул. Называть Темного Лорда по имени казалось неправильным. Напоминало о человеке, от которого едва ли что-то осталось. Но он промолчал, зная, что Дамблдор не хочет сейчас дискутировать. Вместо этого он взглянул в глаза директора и почувствовал щекотку, сопровождавшую проникновение в свое сознание. Он разглядывал быстро пролетающие образы себя самого, целующего край мантии Темного Лорда, Беллатрикс и Нарциссы, стоявших неподалеку. Первая выглядела безумно ликующей, вторая — напуганной. Он услышал скрежещущий голос Темного Лорда:

— Я думал, ты дал Обет, С-с-северус-с-с. Почему ты не делаешь больше, чтобы помочь своему подопечному в его задании?

И собственный монотонный ответ:

— Мальчик не доверяет мне, мой Лорд. Он не сообщил мне о своих планах. Я ничего не знал об ожерелье...

Глаза Дамблдора сосредоточенно сузились, когда Темный Лорд нетерпеливо зашипел, выслушав ответ своего шпиона. Секунду спустя Северус ощутил, что наставник покинул его сознание.

— Он не наказывал вас? — спросил Дамблдор, окидывая взглядом черные одеяния Северуса, будто оценивая, не ранен ли он.

— Нет, — ответил Северус, сухо добавив. — Похоже, ему достаточно того, что я лишусь жизни, если не выполню условия Обета.

— М-м-м, — Альбус отвернулся обратно к окну. — Вернемся к вопросу о Гермионе Грейнджер...

— Она способная студентка, — Северус перебил его, хотя похвала была практически сведена на нет раздражением в его голосе. — Я не могу понять до конца, то ли она работает над темой так же упрямо, как и на всех остальных предметах, то ли у нее врожденные способности к окклюменции. Но она смогла добиться большего, чем… — он едва сдержался, чтобы не сказать «кто-либо, кого я знаю»; его голос слегка дрогнул, и это было единственным доказательством того, что он собирался сказать другое, — я мог бы ожидать, учитывая компанию, с которой она общается.

— Значит, она скоро начнет заниматься с Гарри? — глаза Альбуса блеснули.

Вечно, вечно этот Поттер.

— Она может начать хоть сейчас, если только вы прекратите настаивать на том, чтобы она сперва изучила легилименцию.

— Вы знаете мои соображения по этому поводу, Северус, — Дамблдор слегка покачал головой. — Гарри должен научиться как следует.

Чопорно кивнув, Северус повернулся к окну.

— Итак, отлично, — Дамблдор живо всплеснул руками, возвращаясь к своему креслу. — Спасибо, что выделили время для беседы со мной, мой мальчик.

— Есть еще одна вещь, которую я хотел бы обсудить, директор, — Северус не тронулся с места. Он слегка повернул голову, чтобы бросить выразительный взгляд на Альбуса. — Относительно... мисс Гренйджер.

— Да? — вздернул брови Дамблдор.

Но теперь, приблизившись к сути, Северус не был уверен, как лучше продолжить. Когда он столкнулся с мисс Грейнджер два дня назад, то понял, что не может или не хочет ругать ее так, как сделал бы при иных обстоятельствах. Случай с Белл заставил его трястись от бессильной ярости. Она была второй из студентов, которые за последние три года стали жертвой — с возможным смертельным исходом — планов Темного Лорда только потому, что оказалась в неправильном месте в неправильное время, как сказали бы маглы. Северус поджал губы. Ему нравился Седрик Диггори, хотя никто и не поверил бы в это. Он также не имел ничего против мисс Белл, за исключением ее желания, чтобы квиддичная команда ее факультета победила его команду. Этих двоих напрасно затянуло в самый центр борьбы, которая их не касалась.

И когда мисс Грейнджер сообщила ему о своих ночных кошмарах, он услышал отголосок собственной беспомощности и разочарования в ее голосе. Тогда он понял, что с ней, с Поттером, и даже с Уизли обращались так же, как Дамблдор обычно обращался с ним, выдавая крохи информации, роняя случайные намеки, поощряя веру в собственные силы, но все время отстраняя от настоящего участия в борьбе.

Ему хотя бы было позволено вступить в Орден Феникса — пока позволено — своего рода плацебо, облегчающее муки бессилия.

Сидя рядом с ней у озера, когда темнота нарушалась только полоской луны и мерцанием звезд, он думал о ее школьных успехах, вспомнив, что она, кажется, на несколько месяцев старше большинства своих одноклассников. Так почему она не в дурацком Ордене? Впервые он не нашел в себе сил кричать, ругаться, снимать баллы или назначать отработки. Он проникся сочувствием к ее затруднительному положению. Он устал, и у него не осталось сил на лицемерие.

Северус начал мерять шагами пространство под бдительным взглядом Дамблдора, стараясь, чтобы его волосы закрывали лицо.

— Я собираюсь обучать ее легилименции, — медленно проговорил он. — И у меня есть некоторые... опасения.

— Какого рода? — вопрос прозвучал буднично, но Северус различил оттенок подозрительности в менторском голосе директора.

Он мельком взглянул на Дамблдора, не глядя ему в глаза слишком долго, чтобы не позволить применить легилименцию или заметить настоящие эмоции — трюк, который он выучил еще мальчиком, имея дело с собственным отцом, и который отточил за годы шпионства.

— Как я и сказал, она освоила окклюменцию гораздо быстрее, чем я ожидал. И за время наших занятий я обнаружил... у меня есть основания считать, что она также обладает даром легилименции.

Дамблдор вопросительно вздернул брови.

Северус прочистил горло, внезапно занервничав.

— Мы с ней... пришли к соглашению несколько недель назад, касательно наших занятий, — он бросил осторожный взгляд на Альбуса. — Мы договорились не обсуждать увиденное в сознании друг друга.

Дамблдор приподнялся в кресле.

— Вы что?

— Это было скорее для самозащиты и из опасения за наши планы... — он сделал движение рукой между собой и Дамблдором. — Чем ради неприкосновенности ее сознания, — он глубоко вдохнул. — Но позже я обдумал все это и решил, что я... доволен этим соглашением. Когда вы обучали меня окклюменции, у вас были все причины не доверять мне. Это было... только к лучшему, что мои воспоминания лежали перед вами как на ладони.

Альбус издал невнятный звук, но Северус поднял руку.

— Мисс Грейнджер не сделала ничего дурного. Она не Пожиратель смерти. И я не вижу повода, чтобы ее личное пространство нарушалось еще больше, чем это происходит сейчас.

Лицо Дамблора было нечитаемое.

— И что вас беспокоит?

— Ее способности к легилименции могут раскрыть то, что предназначено только для членов Ордена, — он остановился. — Я знаю, мы обсуждали это раньше. Но Грейнджер... лучше... чем я считал. И прежде чем вы спросите, — он снова начал расхаживать по кабинету, — она не позволила мне увидеть то, что вы скрываете от меня с... вашим драгоценным Поттером.

Дамблдор выглядел обеспокоенным.

— Я не знаю, что именно рассказал Гарри своим друзьям о наших с ним занятиях, — начал он, испытующе глядя в лицо Северуса. — Но вы уверены, что сможете в достаточной степени блокировать ее от того, что она не должна увидеть?

— Да, — уверенно ответил Северус. — И, возможно, мое беспокойство безосновательно. Однако... я думаю, что в интересах нашего дела... и... в её интересах… мисс Грейнджер должна стать членом Ордена Феникса до того, как начнутся эти занятия.

Альбус безмолвно уставился на него.

Северус воспользовался удивлением своего наставника и спешно продолжил.

— Она уже совершеннолетняя, Альбус! И если ей предстоит взять на себя обязанности взрослых в этой войне… и если мне, Мерлин помоги, предстоит позволить ей сделать это… то она заслуживает иметь защиту Ордена, — он схватился за спинку стула, стоящего перед столом Дамблдора. — И Орден заслужил знать, как преуспевает Поттер на занятиях с ней. Для многих из нас мальчик является неизвестной величиной, Дамблдор. Понимание того, что с ним происходит, многим бы облегчило жизнь.

Дамблдор медленно откинулся в кресле.

— Вы беспокоите меня, Северус, — наконец сказал он. — Я не видел раньше, чтобы вы принимали такое участие в ком-либо из студентов.

— Если вы предполагаете... — ледяным тоном начал Северус.

— Нет, — Дамблдор медленно покачал головой. — Я не имею в виду ничего непристойного. Поскольку вы жизненно необходимы для стороны света, мой мальчик, я опасаюсь, что ваше взаимодействие с Гермионой Грейнджер может сбить вас с толку, отвлечь от ваших истинных целей.

— Проклятье мисс Белл — вот, что сбивает! — выплюнул Северус. — Не говоря уже о вашей проклятой глупости с этим кольцом, — он взъерошил волосы, испугавшись собственного взрыва. Он редко бывал настолько непочтителен с Альбусом.

Альбус бросил на него пронзительный взгляд поверх своих очков.

— Северус...

Он глубоко вдохнул, готовясь разыграть козырную карту.

— Это нужно Поттеру, — сказал Северус, старательно избегая смотреть старику прямо в глаза. — Это то, что вы хотите услышать? Я признаю это — мальчику нужен кто-то близкий в Ордене. Он нуждается в защите. Ему нужен кто-то, кто сможет направлять его. Как мы можем ожидать этого от Уизли или мисс Грейнджер, если собираемся оставить их блуждать во тьме и догадываться, в основном ошибочно, о том, что происходит на самом деле?

Дамблдор нахмурился.

— Вы не просили меня ни о чем с тех пор, как умерла Лили, — медленно произнес он и поднял глаза на Северуса, чтобы оценить его реакцию. Тот вздрогнул, но ничего не ответил, и Дамблдор вздохнул. — Приведите ее в мой кабинет завтра вечером. Я попрошу Минерву присоединиться к вам, — он строго взглянул на Северуса. — Но вы должны понимать, что это ничего не изменит. Все должно происходить так, как было задумано. И как только это случится, вы не должны будете контактировать с другими членами Ордена, — его голос не допускал возражений.

— Да, директор, — сказал Северус официально, чувствуя себя неловко под его изучающим взглядом. Он повернулся и открыл дверь. — До завтра, — пробормотал он, торопясь покинуть внезапно ставшее неуютным помещение, и позволил лестнице спустить его вниз.

Он знал, что слова Альбуса имели смысл. Но все же не мог заставить себя согласиться. С того дня, когда прокляли мисс Белл, с той ночи, когда он говорил с мисс Грейнджер и видел неуверенность в ее выразительных глазах, он не мог смириться с тем, чтобы использовать ее или даже ее раздражающих друзей без того, чтобы не предложить им взамен хотя бы небольшую защиту Ордена.

Даже у него это было, пусть и временно.

* * *

За завтраком, видя, что Гермиона не в духе, Гарри и Рон старались держаться от нее подальше. Не замечая ничего, она мрачно ковырялась в овсянке, пока Джинни со стоном не плюхнулась рядом с ней.

— Уже пятница?

— Еще нет, — удивленно взглянула на нее Гермиона.

Рыжая вздохнула и добавила, будто бы между прочим:

— На трансфигурации сегодня будет просто ужасно.

Гермиона подняла свою ложку и поморщила нос, наблюдая за тем, как каша стекает с нее крупными комками.

— Почему это?

— Я не выспалась прошлой ночью, — она покосилась в сторону Гарри, надеясь, что он слушает, и Гермиона последовала ее примеру. Последнее время у Гарри было два состояния: чрезмерное оживление — для квиддича, Малфоя или уроков у профессора Дамблдора или же угрюмая мрачность, граничащая с беспредельным отчаянием — когда он думал о Сириусе и о том, сколько ошибок совершил в прошлом году.

Не нужно было владеть легилименцией, чтобы знать мысли и чувства Гарри. Нужно было просто знать Гарри.

И еще ему просто необходимо научиться окклюменции.

Но профессор Снейп отменил их занятие накануне вечером.

«Мисс Грейнджер, нет никакой необходимости вам приходить сегодня вечером».

Она рискнула взглянуть на стол преподавателей — Снейпа там не было.

Она вновь повернулась к Гарри, который этим утром казался одержимым. Его палец скользил по словам в — черт бы его побрал! — учебнике Принца-полукровки, в то время как Рон наблюдал за этим с приподнятыми бровями.

Джинни вновь вздохнула и положила себе яичницу в тарелку.

— И с кем я разговариваю… — проворчала она.

Гермиона обратила внимание на подругу.

— Почему ты не выспалась? — спросила она.

— Дин, — Джинни нерешительно улыбнулась.

Гарри все еще не обращал внимания. Гермиона с сочувствием улыбнулась. Джинни нравился Гарри еще до того, как она поступила в Хогвартс. И хотя Дин Томас был достаточно мил, спортивен и привлекателен, чтобы составить хорошую партию энергичной девушке, Джинни не могла игнорировать тот факт, что он — не Гарри.

— Да? — спросила Гермиона, поддерживая беседу. Она почти не разговаривала с Джинни последние пару недель из-за домашнего задания, огромного количества занятий и болтовни Гарри о его глупой книжке по зельям. Она виновато улыбнулась, когда Джинни заговорила, впервые заметив то, что объединяло их помимо общей привязанности к Гарри и Рону — у них обеих не было близких подруг.

Она полностью развернулась к Джинни, засунула руку в карман школьной мантии и смяла записку от Снейпа.

* * *

Тем же вечером, перед отбоем, Гермиона только вышла из библиотеки, когда кто-то позади нее прокашлялся, спугнув ее мечтания о комплексных нумерологических вычислениях, результаты которых были пока не вполне удовлетворительны.

— Мисс Грейнджер, на пару слов, если позволите.

Она остановилась и оглянулась через плечо. Профессор Снейп, строгий, как и всегда, стоял позади нее с абсолютно равнодушным лицом. Весь день она то злилась на профессора из-за отмены их первого занятия по легилименции — было у этого какое-то оправдание или он просто избегал ее? — то ломала голову из-за странных перепадов его настроения по отношению к ней. Он то насмехался над ней на занятиях, то был почти... добрым?.. когда встретил ее на улице после отбоя, а теперь отменил такое важное для нее занятие без объяснений.

— Да, сэр?

— Директор попросил меня проводить вас к нему, — Снейп скрестил руки на груди.

Гермиона моргнула.

— Зачем? — ошеломленно спросила она. Неужели Снейп все же исполнил свою угрозу пойти к Дамблдору? После нескольких дней затишья с того момента, как она его оскорбила, Гермиона посмела надеяться, что он не станет говорить с директором об этом.

— Я полагаю, что у него есть на это причины, — он пристально посмотрел на нее и развернулся, от чего мантия взметнулась вокруг него. — Пойдемте!

C недоумением и тревогой она последовала за ним. Снейп остановился перед каменной горгульей лишь для того, чтобы произнести «Кислотные леденцы!», после чего ступил на спиралевидную лестницу и мрачно взглянул через плечо, убедившись, что она следует за ним. Гермиона встала за его спиной, и лестница начала двигаться.

Пряный травяной запах, исходящий от мантии Снейпа, снова напомнил Гермионе Амортенцию, которую профессор Слизнорт показывал им недавно. Пытаясь сделать это незаметно, она вдохнула глубже и, чувствуя себя крайне неустойчиво, дотронулась рукой до стены, медленно ведя ею по прохладным шероховатым камням, пока лестница несла её вверх. Гермиона чувствовала себя немного не в себе, что-то разладилось у неё в голове — она не могла связать эти чудесные, манящие запахи с неразговорчивым мужчиной, от которого они исходили.

Снейп постучал в дверь кабинета, и она полностью потеряла ход мыслей. По ту сторону тяжелой деревянной двери раздался звук шагов, после чего дверь открылась и за ней показалась разгневанная профессор МакГонагалл.

— Северус, — сухо произнесла она, но не сдвинулась с места, вынуждая своего коллегу с мрачным видом протиснуться мимо нее, входя в кабинет. Гермиона в нерешительности осталась у порога кабинета, отмечая, с каким напряжением МакГонагалл сжимает дверную ручку. — Мисс Грейнджер, — произнесла профессор более мягко, — проходите, — она отступила назад, давая Гермионе пройти, после чего решительно захлопнула дверь.

Гермиона зашла, крепко сжав руки за спиной и рассматривая обстановку кабинета. Он выглядел так, как и рассказывал Гарри: портреты прошлых директоров и директрис дремали в своих рамах или же смотрели на происходящее с нескрываемым интересом, толстые пыльные книги теснились на покрытых резьбой полках. У Гермионы перехватило дыхание, когда она увидела феникса — крошечного, чумазого и, видимо, недавно возродившегося из пепла. Она осмотрела странные изящные приборы, жужжащие на широком столе, и только после этого с запозданием заметила мужчину, сидевшего за ним словно статуя. Одна его морщинистая рука лежала поверх другой, черной и обезображенной. Его голубые глаза серьезно смотрели на нее поверх оправы очков.

— Профессор Дамблдор, — произнесла Гермиона с учащенно бьющимся сердцем. У нее были большие проблемы, в этом она была уверена. Иначе зачем еще профессор Снейп привел ее в кабинет, в котором находились директор школы и декан ее факультета?

— Моя дорогая, — он кивнул ей на стул, который стоял прямо напротив стола. — Пожалуйста, устраивайся поудобнее. Минерва, Северус, вы тоже.

Профессор МакГонагалл молча подняла палочку и трансфигурировала выпавшее фоуксово перо в стул из темного дерева с прямой спинкой. Затем она села, слегка скрестила ноги и спокойно посмотрела на Дамблдора.

Гермиона опустила взгляд и сжала пальцы в замок, чтобы перестать нервно теребить кромку своего изношенного свитера. Она чувствовала, что профессор Снейп встал позади ее стула. Его присутствие буквально нагоняло мрак — Гермиона сидела в отбрасываемой им тени.

Дамблдор мгновение разглядывал Снейпа, затем, видимо, решил не настаивать, чтобы он сел.

— Что ж, — начал он. — Я уверен, что вы хотите знать, почему вы здесь, мисс Грейнджер.

Гермиона сглотнула. Хотела ли она?

— Альбус, — профессор МакГонагалл едва заметно напряглась рядом с ней, в ее шотландском акценте звучало неодобрение. — Я прошу вас пересмотреть это решение.

— Нет, Минерва, — Дамблдор покачал головой, не сводя пронзительного взгляда с Гермионы. — Северус абсолютно прав.

Гермиона машинально развернулась на стуле, чтобы взглянуть на своего профессора Защиты. Он стоял позади нее, длинные бледные пальцы слегка касались высокой спинки стула в нескольких дюймах от ее головы. Несмотря на расстояние между его рукой и ее телом, она мгновенно смутилась. Каким-то образом его угрожающее присутствие и близость его рук создавали впечатление, что он пытается ее защитить.

«Не будь смешной», — подумала она и посмотрела в его невозмутимое лицо.

— Сэр?

Снейп взглянул на нее, после чего перевел взгляд на профессора Дамблдора.

— Директор вам все объяснит, мисс Грейнджер.

Гермиона задержала на нем взгляд еще на одно мгновение, но он никак не отреагировал, и она вновь повернулась к директору.

Дамблдор откинулся в кресле и какое-то время разглядывал потолок.

— Мисс Грейнджер. Гермиона, — он вновь взглянул на нее своими голубыми глазами, о которых Гарри всегда говорил, что они смотрят прямо сквозь него. Теперь Гермиона знала, что он имел в виду. — Некоторые члены Ордена утверждают, что вы на несколько месяцев старше, чем многие ваши друзья. И что ваша... зрелость, несмотря на то, что вы ученица, позволяет вам принимать участие во всех удовольствиях взрослого мира, — он улыбнулся ей. — Вы можете заказывать кое-что покрепче, чем сливочное пиво в «Трех метлах», вы можете голосовать за министра, вы можете наслаждаться компанией тех людей, которые вам нравятся.

Гермиона моргнула. Позади себя она услышала нетерпеливый вздох Снейпа.

— Это далеко от сути дела, директор, — многозначительно произнес он.

Дамблдор вежливо кивнул.

— Именно так, Северус, именно так, — он посмотрел на Гермиону своим пристальным взглядом. — Суть дела, как профессор Снейп уместно напомнил, в том, что я хочу пригласить вас присоединиться к Ордену Феникса.

Гермиона поняла, что сидит с открытым ртом.

— П-профессор, — с запинкой пробормотала она. — Я...

Профессор МакГонагалл перебила ее, невежливо фыркнув.

— Так вы, Северус, с Альбусом решили, что имеете право распоряжаться доверием наших студентов, чтобы подвергать их… опасностям и испытаниям и... всему тому, что еще мы в Ордене можем потребовать от них, просто потому, что они достигли определенного возраста? Потому что они на один месяц или на один день старше?

Снейп обошел стул Гермионы.

— Разве это не то, чем она и ее недалёкие друзья занимаются еще с первого курса, Минерва? — он сложил руки на груди. — Вы можете обманывать себя и верить, что Поттер и его закадычные друзья все эти годы были всего лишь любознательны, но я не собираюсь этого делать. Они уворачивались от смерти. Лично я считаю, что все трое должны вступить в Орден, но, — он взглянул на Дамблдора, — мне сообщили, что правило о необходимости быть совершеннолетним не может быть нарушено, даже ради Избранного, — он сердито уставился в пол. — Я верю, что мисс Грейнджер, по крайней мере, хватит ума воспользоваться защитой Ордена — для себя и для Поттера.

Гермиона была потрясена. Она открывала и закрывала рот несколько раз, но не могла придумать, что сказать, чтобы это не прозвучало ужасно глупо и не разрушило веру профессора в ее умственные способности.

МакГонагалл протянула руку и положила ее на руку Гермионы в знак поддержки.

— Мисс Грейнджер, вы не обязаны этого делать.

— Вы не считаете это хорошей идеей, — утвердительно сказала Гермиона.

— Нет, я... Нет. Профессор Дамблдор попросил меня быть здесь, потому что я член Ордена, а также ваш декан. Но я против того, чтобы подвергать детей такому давлению, — она нахмурилась. — Ваша обязанность — быть студентом, а не... солдатом.

Гермиона с трудом удержалась, чтобы не сказать, что она уже давно не ребенок.

Дамблдор воспользовался возможностью и, наклонившись вперед, спросил:

— Так что вы скажете, моя дорогая?

— Я... — она сглотнула и посмотрела на декана Гриффиндора извиняющимся взглядом. — Да. Да, конечно, я хочу вступить в Орден.

— Хорошо, — Дамблдор улыбнулся.

Гермиона подождала секунду, затем две, но директор сидел напротив нее так спокойно, будто был на отдыхе в парке.

— Э-э-э... это все? — неуверенно спросила она.

Губы Снейпа дернулись, что в применении к нему могло считаться проявлением веселья.

— А вы, вероятно, ожидали сложную церемонию? Выстроенных в ряд людей в мантиях и капюшонах, человеческих жертв и метки, опаляющей вашу плоть?

— Ну, нет, ничего такого, — Гермиона густо покраснела, однако, чувствовала небольшое разочарование. — Мне всего лишь хотелось бы знать, что я теперь должна делать.

Дамблдор усмехнулся и встал.

— Подойдите сюда, — сказал он и коснулся одного из ящиков стола кончиком волшебной палочки. Тот открылся и Дамблдор достал из него что-то маленькое, тускло светящееся. — Начиная с этого момента, вы должны будете присутствовать на всех собраниях Ордена. И вы должны носить это, дитя мое, — он протянул ей предмет, и Гермиона рефлекторно подставила ладони, чтобы его поймать

Она взглянула на него, но успела только заметить, что это была какая-то цепочка. Дамблдор вновь заговорил:

— Этот предмет обеспечивает большую часть той защиты, о которой говорил профессор Снейп, — пояснил он, поглаживая бороду здоровой рукой. — Это защита знаний.

При этих словах Гермиона почувствовала волнение. Она понимала, какой могущественной может быть защита знаний. Это был принцип, вокруг которого она построила всю свою жизнь.

— Спасибо, сэр, — выдохнула она.

Дамблдор серьезно посмотрел на нее.

— Быть членом Ордена — это огромная ответственность, Гермиона. Я бы не позволил студенту, независимо от его возраста, войти в состав Ордена, если бы не считал этого человека достаточно умственно и эмоционально зрелым, чтобы осознавать всю серьезность происходящего, — он махнул рукой в направлении Снейпа. — Профессор Снейп заверил меня, что вы именно такой человек, — он кивнул профессору МакГонагалл, которая неодобрительно поджала губы. — А профессор МакГонагалл подтверждает это с тех самых пор, как вы впервые вошли в ее класс.

Снейп фыркнул прежде, чем она успела ответить.

— Подростки, — сказал он, выплевывая слово так, будто оно было неприятным на вкус, — очень редко могут быть умственно и эмоционально зрелыми, Дамблдор. Никогда не позволю приписывать мне настолько нелепые утверждения, — он ухмыльнулся. — Полагаю, мне стоило быть менее… несдержанным в моих выражениях.

Гермиона нахмурилась, но заставила себя промолчать.

— Я думаю, Северус, никто не смог бы упрекнуть вас в несдержанности, — Дамблдор усмехнулся и посмотрел на Гермиону. — Вы понимаете, моя дорогая, всю серьезность того, частью чего вы становитесь?

— Да, — она сделала паузу. — Конечно. Я... я понимаю это уже на протяжении нескольких лет. Может быть, даже дольше, чем Гарри, — она замолчала, понимая, как тщеславно это звучит. Но это была правда. Была ли причина в том, что он был так сильно втянут в противостояние Волдеморту, что ему приходилось держаться на расстоянии от действительности, чтобы оставаться в здравом уме. Или же в том, что в те первые несколько лет он не хотел признавать ужасный поворот, который совершила его жизнь. Или, может быть, в том, что она слишком много читала. Гермиона была твердо уверена, что чтение — неважно, художественной или научной литературы — расширяло сознание и делало его более восприимчивым к новым странным идеям.

Она поочередно посмотрела на каждого преподавателя: Дамблдор внимательно наблюдал за ней, МакГонагалл крутила в руках волшебную палочку и выглядела так, словно про себя бормотала проклятия. Снейп смотрел на свои бледные руки, лежащие на краю стола Дамблдора, его темные глаза были скрыты под тяжелым навесом бровей.

— Я понимаю, сэр, — вновь произнесла Гермиона. — По крайней мере, я понимаю, насколько это все серьезно. Но я не до конца понимаю, чего ожидают от меня, — она разжала пальцы и посмотрела на длинную цепочку, лежащую у нее на ладони. На цепочке был какой-то диск, плоский и ничем не украшенный.

Дамблдор выглядел довольным, словно это было именно то, что он надеялся услышать.

— Замечательный вопрос, — просиял он. — Но, боюсь, вам придется искать ответ на него у других профессоров и членов Ордена, — он кивком головы указал на профессора МакГонагалл и Снейпа, неподвижно стоящего возле стола. — А сейчас я должен вас покинуть. Меня ждут на попечительском совете.

Он встал и скрестил руки на животе. Гермиона и МакГонагалл тоже поднялись, и профессор жестом указала ей в сторону выхода. Гермиона кивнула Дамблдору, открыла дверь и встала на ступени лестницы. Когда та начала двигаться, она обернулась и увидела, что МакГонагалл ловко вскочила на ступеньку вслед за ней, обойдя Снейпа так, будто его там и вовсе не было.

Снейп подождал, пока они скроются из вида, и лишь потом ступил на лестницу.

* * *

Следующие несколько дней Гермиона была настолько занята, что у нее не было ни минуты, чтобы обдумать свой новый статус члена Ордена Феникса или странное поведение профессора Снейпа. Ее куда больше занимала подготовка к экзаменам по Нумерологии, Чарам, Травологии и написание эссе по большинству других предметов.

Но по ночам, лежа в кровати, она не могла уснуть из-за мыслей. Подвеска теперь висела у нее на шее, всегда спрятанная под джемперами и мантиями. Гермиона достала ее в темноте и пробежалась пальцами по тонким звеньям цепочки и гладкой поверхности медальона. Он был холодный, но она ждала, когда он нагреется и появится сообщение.

После той встречи с Дамблдором профессор МакГонагалл остановила ее в коридоре.

— Знаю, у вас много вопросов, — начала она, — но здесь не самое подходящее место для разговора. Пройдемте…

В этот момент перед ними появился Снейп с нечитаемым выражением на лице. МакГонагалл сжала губы, но снова переключила внимание на Гермиону.

— Пройдемте в мой кабинет, — закончила она и взглянула на Снейпа.

— Вам нужна моя помощь, Минерва?

— Нет. Вы и так уже достаточно помогли, Северус.

Не сказав ни слова, не удостоив Гермиону и взглядом, Снейп развернулся и исчез в коридоре. Гермиона, чувствуя себя странно обиженной, проследовала за МакГонагалл в ее маленький уютный кабинет.

МакГонагалл плотно закрыла дверь и на всякий случай наложила защитные чары.

— Чаю? — предложила она.

— Нет, благодарю, — покачала головой Гермиона.

— Что ж, хорошо, — МакГонагалл села за стол, жестом пригласив Гермиону располагаться. — Итак, вопросы?

Гермиона издала короткий смешок.

— Э-э-э… Да. Множество, — она замялась, перебирая пальцами тонкую цепочку. — Что это за медальон? Профессор Дамблдор сказал, что в нем знания…

— М-м-м… Да. Не в самом медальоне, конечно, но… Он может передавать знания вам, — она протянула руку, и Гермиона передала ей цепочку. — Он зачарован особым видом заклинания расширения, которое невозможно обнаружить, — сказала МакГонагалл, пытаясь по лицу Гермионы понять, знаком ли ей этот термин.

Гермиона нахмурилась.

— Я слышала о таких чарах… Это ведь продвинутый уровень? Думаю, мы будем изучать их только в следующем году.

— Да. Стандартное заклинание расширяет внутреннее пространство предметов, делая их куда более вместительными, чем они кажутся на первый взгляд. Профессор Дамблдор изменил эти чары так, чтобы отправлять сообщения членам Ордена без риска перехвата, — профессор МакГонагалл расстегнула верхние пуговицы высокого воротника и достала точно такой же медальон. От прикосновения палочки металл пришел в движение, расширяясь до размеров небольшого блокнота. Она еще раз дотронулась до него палочкой, и передняя и задняя стенки исчезли, открывая взгляду несчетное количество бумажных страниц.

— Профессор Дамблдор может отправлять сообщения одному или сразу нескольким членам Ордена. В блокноте куда больше страниц, чем кажется, к тому же, он замаскирован под не привлекающий внимания предмет бижутерии. Но я все же советую вам скрывать его под одеждой.

Гермиона кивнула.

— Он и Протеевы чары содержит?

— Как и монеты, которые вы так находчиво зачаровали для своего отряда в прошлом году. Когда приходит сообщение, подвеска и цепочка нагреваются. Обычно это всего лишь дата и время следующего собрания, но иногда и важная информация или вопросы к определенным членам Ордена, — она наклонилась вперед. — Я уверена, мисс Грейнджер, вы знаете, что структура Ордена теперь совсем не такая, как в годы первого восстания Сами-Знаете-Кого. Мы должны быть чрезвычайно осторожны, и никто кроме профессора Дамблдора не осведомлен полностью о наших планах.

— Да, я знаю, — Гермиона едва сдержалась, чтобы не сказать, что Гарри тоже имеет право знать все это. Она знала, каким будет ответ МакГонагалл. — Как я смогу попасть на собрания Ордена? — вместо этого спросила она. — В смысле… Я не знаю, где они проходят во время учебного года. И существует ли до сих пор штаб?

— Да, но… — профессор МакГонагалл задумалась. — Ваше отсутствие может вызвать подозрения. Возможно… — в ее голосе слышалось тяжелое смирение. — Возможно, вам стоит использовать ваши занятия с профессором Снейпом как прикрытие. Если время встречи будет известно заранее, вы сможете зайти к нему в кабинет и воспользоваться каминной сетью. Если же собрание будет экстренным или будет проходить после отбоя, кто-то из нас зайдет за вами.

— Спасибо, профессор, — сказала Гермиона. Внезапно она почувствовала, как все это навалилось на нее. Конечно, ей и раньше приходилось делать много вещей без помощи друзей — и учеба была первой из них, — но еще никогда это не было что-то настолько же значительное. Даже тайное использование маховика времени бледнело в сравнении с этим.

— Как член Ордена, — продолжила МакГонагалл, — вы будете в некотором роде отдалены от своих друзей. Я знаю, что мистер Поттер получает… Я не совсем уверена, чем именно они занимаются, но знаю, что у них с профессором Дамблдором проходят встречи по поводу Того-Кого-Нельзя-Называть, — она на миг замолчала. — Я не ожидаю, что вы будете особо активным членом Ордена, по крайней мере, пока вы все еще студентка. Обучение мистера Поттера окклюменции — уже достаточная ответственность. Но ваш интеллект и ваша собственная… уникальная точка зрения… нам не помешают. Я не думаю, что должна напоминать вам, но все же — вы не должны рассказывать о своем членстве в Ордене друзьям. Профессор Дамблдор непреклонен в своем решении не принимать несовершеннолетних студентов, а вы знаете, что мистера Поттера и мистера Уизли будет нелегко убедить.

— Но Гарри… — нахмурилась Гермиона.

— Нет, — профессор покачала головой. — Даже он не должен знать. И, разумеется, вы должны держать в строжайшем секрете все, о чем узнаете на собраниях Ордена.

— Да… — тихо сказала Гермиона. Гарри всегда делился с ней и Роном тем, что знал. А теперь она должна скрывать от них что-то настолько важное.

— Вам лучше вернуться в башню Гриффиндора до отбоя, — сказала МакГонагалл. Гермиона моргнула и встала, машинально протянув руку за цепочкой, которую вернула ей профессор.

— Спасибо, — вновь поблагодарила она.

— Мисс Грейнджер, — МакГонагалл вздохнула, — вы самая способная из всех моих учеников, за исключением, может, профессора Снейпа. Не думайте, что я сомневаюсь в вашей интеллектуальной зрелости или храбрости. Я всего лишь хочу, чтобы мои студенты были в безопасности, а членство в Ордене Феникса в настоящий момент значит совершенно противоположное, — она едва заметно улыбнулась. — Но я понимаю вашу решимость помочь другу. Добро пожаловать в Орден.

Гермиона кивнула и расправила плечи.

— Доброй ночи, профессор, — сказала она и пошла к выходу, но в последний момент обернулась к МакГонагалл, которая уже разложила перед собой внушительную стопку пергаментов и собиралась начать их проверку. — А я могу отправлять сообщения членам Ордена так же, как профессор Дамблдор?

МакГонагалл задумалась.

— Боюсь, что нет. Он заколдовал наши медальоны так, чтобы они могли только принимать сообщения, — она поджала губы и взяла в руки перо. — Полагаю, как глава Ордена, он хочет знать, что делают остальные его члены.

* * *

К своему изумлению, в коридоре Гермиона наткнулась на темную фигуру, неподвижно стоящую спиной к кабинету профессора МакГонагалл со сложенными за спиной руками. Когда она закрыла дверь, Снейп спросил, все так же, не двигаясь с места: — Полагаю, профессор МакГонагалл удовлетворила ваше любопытство?

Гермиона помедлила с ответом, но Снейп так и не повернулся к ней.

— Да, сэр, — наконец ответила она, — по крайней мере, я получила ответы на все вопросы, которые задала.

Наконец он повернулся к ней лицом.

— В самом деле? Значит, какие-то из них вы решили не задавать?

— Да, — просто ответила она.

Он мгновение смотрел на нее, затем сказал:

— Мне нужно приготовить кое-какие зелья для Больничного крыла. Если хотите, можете пойти со мной и задать ваши вопросы, — это прозвучало так, будто ему было в высшей степени безразлично, пойдет она с ним или нет.

— Конечно, спасибо, — ответила она, а потом недоуменно спросила. — Разве теперь это не обязанность профессора Слагхорна, сэр?

— Профессор Слагхорн с большой неохотой согласился вернуться в школу, — сухо сказал Снейп. — Он не желает заниматься чем-либо, кроме преподавания, — он зашагал по коридору. — Идемте же!

Гермиона последовала за ним по лестнице, ведущей в подземелья. Их шаги эхом отдавались от стен. Снейп открыл очередную дверь, и их обдало волной холодного воздуха. Гермиона, обхватив себя руками и дрожа от холода, пыталась поспевать за быстрыми шагами профессора.

Когда они прошли мимо кабинета зельеварения, она нахмурилась в замешательстве. Наконец они остановились возле двери, выглядящей так незаметно, словно вела в одну из кладовок Филча. Снейп повернулся к Гермионе.

— Ничего не трогайте, — отрывисто сказал он, начиная невербально снимать защитные чары.

Гермиона удивилась, но благоразумно решила промолчать и последовала за ним.

Они вошли в захламленную гостиную, в воздухе которой витал сильный запах пыли. Гермиона едва успела окинуть взглядом изношенные ковры, стопки книг и пергаментов, когда Снейп подвел ее к потайному проходу, скрытому за гобеленом. Она проследовала за ним по короткому неосвещенному коридору, размышляя, как ему удается так хорошо ориентироваться в полной темноте. Затем Снейп снял чары с очередной двери, открыл ее и пробормотал заклинание, зажигая свечи внутри комнаты.

— Моя лаборатория, — коротко бросил он.

— О, — она стояла, боясь пошевелиться, пока глаза постепенно привыкали к мерцающему свету. Собственная лаборатория Снейпа была оборудована куда лучше, чем студенческая. Она насчитала не меньше двух десятков котлов из различных материалов, в том числе огромный дорогой котел из платины. Комната, через которую они прошли, и которая была, как догадалась Гермиона, личной гостиной Снейпа, была пыльной и неухоженной. Лаборатория же сияла безупречной чистотой, деревянные столы были тщательно выскоблены, котлы блестели металлическими боками. Оглянувшись, она увидела, что Снейп достал из шкафа целую охапку баночек и бутылочек. Гермиона пробежалась взглядом по этикеткам: похоже, он собирался варить Костерост и, может быть, Противоожоговую пасту. С некоторым разочарованием она поняла, что понаблюдать за приготовлением чего-то более сложного ей не удастся.

Снейп выстроил ингредиенты перед простым оловянным котлом, снял учительскую мантию и аккуратно повесил ее на крючок возле двери. Краем глаза Гермиона увидела, как он расстегнул длинный ряд пуговиц своего сюртука, снял его и остался в старомодном жилете и белой рубашке. Повесив сюртук рядом с мантией, Снейп отточенным движением закатал рукава рубашки. Гермиона удивленно посмотрела на его предплечья — жилистые, но очень худые и костлявые. Затем, к ее изумлению, Снейп достал из кармана жилета кусок бечевки. Собрав пальцами и аккуратно убрав от лица длинные пряди, он туго завязал волосы в низкий хвост. Когда он начал мерно нарезать ингредиенты, Гермиона снова мельком увидела Черную метку. Она никогда прежде не могла представить, что он может быть так относительно — а в отношении него все и всегда было относительно — легко одет. И тем более чувствовать себя при этом так раскованно. Сейчас же он был полностью сосредоточен на работе. Не скрытые завесой волос, черты его лица казались еще суровее и строже, но Гермиона не могла не заметить его неожиданно изящные скулы, тонкие ушные раковины, движение адамова яблока, когда он сглатывал.

— Вы говорили, что у вас остались вопросы, — резко сказал Снейп, не поднимая глаз от работы.

— О. Да, — Гермиона переступила с ноги на ногу. Присесть он ей не предложил, а единственный стул в лаборатории был не слишком удобным на вид.

— Какие же?

— Почему Гарри не может вступить в Орден? — выпалила она. — Это ведь… просто нелепо, разве нет, сэр? Вся эта борьба разворачивается вокруг него.

Снейп нахмурился.

— Уверен, вы не настолько наивны, мисс Грейнджер. Поттер — лишь одна часть огромной мозаики. Я думал, как маглорожденная, вы должны это понимать.

— Но на встрече вы сказали, что хотели бы, чтобы Гарри приняли в Орден, — настаивала Гермиона.

— Это не значит, что я считаю его исключительно важным, — парировал Снейп, наконец поднимая взгляд.

Она закатила глаза, не задумываясь, насколько невежливым это покажется.

— Не я считаю его исключительно важным, а Волдеморт.

Снейп со стуком положил нож на стол.

— Не произносите этого имени, — прошипел он, машинально закрывая Метку рукой.

— Простите, сэр, — Гермиона поджала губы.

Мгновение он смотрел на нее, а затем вернулся к нарезке ингредиентов.

— Профессор Дамблдор дал исчерпывающий ответ на этот вопрос, — сказал он. — Я не знаю, почему. Он ни с кем не делится...

— …всеми своими планами. Я знаю, — Гермиона виновато посмотрела на Снейпа, понимая, что перебила его. — Профессор МакГонагалл сказала мне, сэр.

— Именно. Дамблдор хочет, чтобы Поттер сделал… что-то, и считает, что тот не справится, если будет знать об этом заранее. Это все, что я могу вам сказать, — он аккуратно сложил ингредиенты в котел и зажег под ним огонь. Затем оперся обеими руками на стол и серьезно посмотрел на Гермиону. — Мы можем только довериться Дамблдору. Это все, что мне известно.

Гермиона медленно кивнула.

— Вы не знаете, чего он хочет от Гарри? Я имею в виду… более конкретно, чем победить Сами-Знаете-Кого, — Снейп молча покачал головой, и Гермиона кивнула снова. Она взглянула на медальон, который все еще сжимала в руке. — Значит, такой есть у каждого члена Ордена?

— Да, — Снейп наблюдал за ней со странным выражением лица. — И вам следует носить его под одеждой, а не в руке у всех на виду, глупая вы девчонка!

Он обошел стол и встал перед ней, выжидательно скрестив руки на груди. Гермиона покраснела и, повозившись с застежкой, надела цепочку на шею. Спрятав медальон под воротник свитера, она почувствовала, как тот занял свое место между ключиц.

Сцепив руки в замок, чтобы не нервничать, она сказала:

— Спасибо, — Снейп вопросительно поднял брови. — За то, что попросили профессора Дамблдора принять меня в Орден, — когда он не ответил и выражение его лица не изменилось, Гермиона сделала шаг назад, неловко наткнувшись спиной на второй стол. — О… я просто… думала, что это вы. Ведь тем вечером вы сказали, что… И профессор Дамблдор…

Вновь воцарилось молчание. Снейп повернулся к ней спиной и наклонился над котлом. Понаблюдав некоторое время за бурлением зелья, он семь раз перемешал жидкость против часовой стрелки и, не оборачиваясь, произнес:

— Я не люблю напрасные траты, мисс Грейнджер. А вы вместе с мистером Поттером и мистером Уизли собирались напрасно потратить свои жизни, гоняясь за Темным Лордом без необходимой информации о нем. И если судить по прошедшему году, вероятность того, что ваше безрассудство погубит вас и ваших друзей… крайне высока.

Тон его был невозмутимым, но Гермиона легко могла разглядеть его лицо, обычно скрытое за темными прядями волос. Его челюсти были плотно сжаты, глаза закрыты, темные ресницы казались пятнами сажи на щеках, а лоб избороздили беспокойные морщины.

Гермиона поспешила сменить тему.

— Должна ли я прийти на следующее занятие в обычное время? — спросила она и сама вздрогнула от того, как неестественно громко прозвучал ее голос.

— Нет, — Снейп снова стал помешивать зелье, медленными движениями выводя в жидкости восьмерки. — Полагаю, я буду… несколько занят ближайшие несколько недель, — он не смотрел на нее, но у Гермионы сложилось четкое ощущение, что он откровенно лжет. — Я сообщу вам, когда у меня появится время.

Гермиона спокойно посмотрела на него и вздохнула.

— Хорошо, — она снова шагнула вперед. — Профессор… Я действительно благодарна вас, — она сделала глубокий успокаивающий вдох и добавила: — Все изменилось с прошлого года, правда? Теперь все совсем по-другому.

Снейп посмотрел на нее, и она отчетливо увидела на его лице гнев, усталость, страх и что-то еще… Он вдруг показался ей похожим на бегуна, который уже видит последний холм перед финишем, но сомневается, что доберётся до его вершины.

— Ничего не изменилось, — тихо, с горечью произнес Снейп. — Просто вы наконец открыли глаза.