Неудавшиеся реформаторы (джен)

Прославленный Шестьдесят Третий Экспедиционный Флот под началом могучего Хоруса Луперкаля принёс множество побед молодому Империуму, приведя великое множество миров под его сень. Кто-то с радостью преклонял колени перед примархом и его воинством, охотно принимая Имперские Истины; иным, более строптивым, пришлось вбивать их силой оружия, и лишь немногие были полностью стёрты с лица Галактики, не считая тех же империй ксеносов и гегемона Изуверского Интеллекта.

Среди таких покаранных миров был один — не только сохранивший большую часть наследия ТЭТ, но и близкий по духу с детьми Терры. Таких процветающих планет было совсем немного, хотя бы отыскать которые уже было подвигом. Когда дело дошло до переговоров, то Хорус был абсолютно уверен, что подарит их мир Империуму... Отцу. На торжественную встречу о заключении Согласия он собрал своих Лунных Волков, Византийских Янычар, да армию летописцев и итераторов, что сопроводят его.

Примарх уже в предвкушении представлял, как толпы народа взрываются в торжественном ликовании, а правители мира — обозначенного как Шестьдесят три-семьнадцать, но названный местными как Петас — подписывают указ об интеграции с Империумом, после чего следует рукопожатие. Однако невдомёк было Луперкалю, что, помимо преимуществ, здешний народ хранил и тёмную сторону тех стародавних времён, воплотившуюся в одном очень скверном жизненном устое.

Вместо ожидаемых оваций, гостей со звёзд встречали хмурые и осуждающие взгляды, некоторые даже открыто возмущались, поносили их, обвиняя в неких преступлениях. Это озадачивало примарха, ведь он искренне не понимал, чем же недовольны аборигены, и что спровоцировало такой всплеск негатива. Возможно, это такая традиция, малопонятная для имперцев, выражавшая таким экстравагантным способом своё восхищение?

Апогеем безумия можно назвать представших перед имперцами правителей, на чьих лицах отражалось негодование и осуждение. При том, что стояли в чём мать родила. Никто не подозревал, что они уже знали его, его братьев... и эту вселенную. Идеалисты, оказавшиеся на Петасе волею судьбы, активисты за права...

— Приветствую вас, уважаемые петасианцы, от имени всего Империума, процветающего среди звёзд... — начал было Хорус, но стоявший перед ним старец взмахнул рукой, обрывая его речь.

— Оставьте свои любезности при себе, мы ожидали от вас большей культуры, но видим только варваров и садистов!

— Что это всё значит? — прямо вопросил Луперкаль грозным гласом. Удивительно, но эти люди даже не дрогнули.

— У вас волчьи шкуры, — старик указал на накиду примарха, покоящаяся на его плечах. — Как вы можете поддерживать такую дикость? Эти невинные животные страдали ради того, чтобы служить трофеями вашего зверства, и мне противно думать, что этот ваш Империум позволяет себе такой пережиток тёмных времён. А твои братья, Хорус Луперкаль? Леман Русс, Лев Эль'Джонсон? Они гордятся тем, что омерзительно для любого нормального человека, и для воина нет чести в убийстве животных. Сожалею, но мы не можем позволить себе стать частью царства извергов, потому отзови своё воинство, покинь этот мир, если у вас есть ещё капля самоуважения!

Сказать, что Хорус был изумлён — значит приуменьшить. Конечно, многие находили множество причин отринуть Согласие — тогда вступало в дело Пламя. Однако такого рода предлог отказать он слышал впервые. Лёгким жестом руки, облачённой в громадную когтистую перчатку, он подозвал самых своих доверенных капитанов — морнивальцев и обратился к ним на наречии Хтонии неуловимым для человеческого уха шёпотом.

— Вы понимаете, о чём говорят все эти люди? Я нет.

— Согласен, повелитель, они безумны, — ответил Эзекиль Абаддон, нахмурившись. — Они ничего другого не примут, кроме огня. Они сами себя приговорили к такой судьбе.

— Можно подумать, существует ещё какая-либо альтернатива, — заметил Гастур Сеянус. — Тарик, есть идеи?

— Они подозрительно хорошо осведомлены о примархах, — сказал Торгаддон. — Я подозреваю, эти люди или обладают хорошей шпионской сетью, или запретным ксенотехом, или даже чем-то худшим. Ничего хорошего это не сулит.

— Повелитель, разрешите приказать нашим солдатам начать действовать, — отозвался Хорус Аксиманд. — Всё уже зашло слишком далеко, чтобы игнорировать это. Мы не уйдём с этой планеты, пока она не вольётся в лоно Империума.

— Разрешаю, по моему знаку, — кратко и без колебаний ответил примарх, после чего кивнул старцу и его компаньоном и показательно развернувшись назад, будто приняв требование аборигенов.

Однако ничего те не успели сделать, как стремительным движением Хорус метнул вперёд когтистую перчатку, одним небрежным движением терзая ничего не подозревающих лидеров в кровавые клочья. Вслед за ним, под оглушающий клич "Луперкаль!", тут же загремели сотни болтеров и засверкали полосы лазерных лучей. Застигнутые врасплох аборигены не смогли адекватно среагировать на внезапную агрессию, и кричащие толпы разбегались во все стороны, пока над ними вершили суд.

Они сами выбрали такую судьбу, и теперь жестоко платят за свой недальновидный выбор.