Я тебя никому не отдам (джен)

31 октября 1980 года

В воздухе витало напряжение. Это отражалось во всем: в пустынных улочках магических поселений, закрытых лавках торговых кварталов, в новых статьях «Пророка», где сообщалось об очередном нападении… Это понимали даже самые маленькие волшебники, которые последнее время перестали выходить на улицу. Нельзя было предугадать, где появится новая группа Пожирателей смерти: в Косом переулке, какой-нибудь магловской деревеньке или в центре Лондона. Магическая Британия в страхе притихла, молча ожидая своей участи.

Конечно, не все маги сидели сложа руки. То тут, то там ходили слухи, будто великий светлый волшебник, победитель Гриндевальда Альбус Дамблдор, вставший во главе небольшого отряда, противостоит Тому-кого-нельзя-называть и его шайке Пожирателей. Вот только мало кто знал, что, прикрываясь благими намерениями, светлейший маг хотел достичь более прозаичных целей: еще большей власти, почета и славы победителя Темных Лордов. Нужно было лишь правильно разыграть давно написанный сценарий, и тогда магическая Британия стала бы полностью от него зависимой. Вдруг в будущем появится еще один злодей, кто, кроме него, сможет спасти бедных магов?

Сумерки сгущались. Каждый, будь то простой человек или маг, готовился к празднику. Чистокровные, следуя традициям, заканчивали последние приготовления к Самайну, а маглы и грязнокровки уже праздновали Хэллоуин. Лишь один человек не принимал участия ни в каких празднествах.

Северус Снейп находился в смятении. Сложно быть в курсе событий, когда тебя к ним не подпускают. С тех пор, как он подслушал разговор Лорда с кем-то, тот больше не собирал Пожирателей, по крайней мере, ему об этом не было известно. Возможно, Люциус и утаил от него что-то, когда они встречались пару дней назад, но это было маловероятно — наследник рода Малфоев любил поговорить на разные темы, особенно, обсудить поведение господина и его задания. Юный зельевар подозревал, что хозяин что-то задумал, вот только без дополнительной информации это были лишь домыслы.

Размышления прервал стук в окно. Маг вздрогнул, палочка мгновенно оказалась в руке, однако спустя пару секунд была опущена. Сердце бешено колотилось — с такой жизнью можно и параноиком стать. В открытое окошко залетела маленькая серая сова, ничем не отличавшаяся от сотен таких же. Как только Снейп отвязал письмо, птица схватила предложенное печенье, которое он держал как раз для подобных случаев, и сразу же улетела.

На конверте не было никаких опознавательных знаков. Внутри оказался конверт поменьше и коротенькая записка, написанная очень знакомым почерком:

«Дорогой Северус!

Как ты? Надеюсь, с тобой все хорошо. Учитывая наше неспокойное время, я уже ни в чем не уверена…

Наверное, ты уже нашел второй конверт. Я уменьшила его чарами, так как написать пришлось много. Много важного и опасного. Настали ужасные времена, которые я, чувствую, не переживу. Считай это чутьем, интуицией, чем угодно. Поэтому прошу, если меня все-таки не станет, прочти его. Но не раньше! Это очень важно, в первую очередь — для тебя.

Надеюсь, мы с тобой еще встретимся. Мне бы этого хотелось…

Твоя Лили».

Почему-то Северусу стало вдруг страшно. Лили боялась, что не сможет пережить эту войну. Но почему? Она что-то узнала о планах Лорда? Или просто перестраховалась, написав это письмо? Что такого особенного ей удалось выяснить?

Снейп крутил в руках маленький конверт. Беспокойство лишь нарастало. Если сведения Лили так опасны, он должен знать от чего ее защищать. Он не позволит любимой погибнуть. Решительно вскрыв бумагу, парень принялся читать:

«Здравствуй, дорогой Северус!

Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет в живых. Я боюсь представить каково же тебе сейчас. Прости меня! Прости за все упущенное время. Наверное, ты не очень понимаешь, о чем я. Постараюсь объяснить все подробно.

С самого детства ты был для меня близким другом. Даже не так — ты был моим самым первым и единственным другом, о котором только можно было мечтать. Жаль, что поняла это слишком поздно. Наша нелепая ссора на пятом курсе до сих пор заставляет мое сердце сжиматься от боли. Джеймс Поттер и мародеры были лишь способом отвлечься от этого чувства и одновременно насолить тебе, заставить ревновать. Зачем? Тогда я еще не понимала этого.

Я все ждала, что ты придешь и извинишься за брошенное оскорбление, но время шло, а ты даже не смотрел в мою сторону. Почему-то это задевало сильней, чем презренное «грязнокровка». Со злости я не только согласилась встречаться с Поттером, но и ответила согласием на его предложение в конце седьмого курса. Если бы ты знал, как я жалею об этом…

Свадьба прошла как в тумане. Вокруг сновали радостные люди, поздравляли, дарили подарки, желали счастья, а я не могла даже взглянуть на довольного Джеймса — была непонятная уверенность, что на его месте должен быть другой. Вот только отступать было поздно.

Я была так счастлива, что мы вновь начали общение после стольких лет молчания. Как же мне тебя не хватало! Я сожалела о каждой утраченной минуте в твоем обществе. Потом были прогулки, беседы, зелья и та ночь. Наша единственная ночь, которая, наконец, принесла осознание — вся моя жизнь, мой брак были неправильными. Я поняла, что мое сердце всегда принадлежало лишь тебе…

Мое молчание затянулось только по одной причине — я забеременела. Когда Джеймс это понял, он был на седьмом небе от счастья, а потом стало поздно что-то менять. Дамблдор появился как всегда «вовремя», принеся весть об этом дурацком пророчестве. Как же я ненавидела его за это. И тебя. Но злиться на тебя долго не получалось.

Роды прошли хорошо, на свет появился удивительный малыш, которого я полюбила всем сердцем. Северус, я устала держать это в секрете: Гарри — твой сын. Наверное, ты сейчас ошеломлен и считаешь написанное неправдой, но все действительно так.

Возвращаясь к началу, я очень тебя прошу, если меня не станет, позаботься о нашем ребенке. Кстати, его зовут не Гарри (черт бы побрал дурную фантазию Джеймса и Дамблдора). Я была в Гринготтсе и нарекла малыша совершенно другим, магическим именем — Натаниэль Северус Снейп. Гоблины помогут вам, только доберитесь до них невредимыми.

Северус, прошу, позаботься о нем. Вы все, что у меня осталось. Наш сын ни в коем случае не должен достаться ни Поттеру с его дружками, ни, особенно, Дамблдору. Я знаю, он ведет какую-то свою игру, и малышу в ней отведена не последняя роль.

Прости, что не смогла понять свои чувства раньше. Может быть, тогда все было по-другому. Мне грустно прощаться с тобой так рано, но я счастлива, что полюбила такого замечательного человека, как ты, и родила ему прекрасного сына.

Прощай, Северус. Я люблю тебя.

Навсегда твоя,

Лили».

Время словно остановилось. Северус сидел и никак не мог осознать, что написала его любимая. Сын. Его, Снейпа, сын. Этого не могло быть. Он помотал головой, недоумевая. Вдруг стало больно на душе. Почему? Почему она не сказала раньше? Они бы сбежали подальше от этой проклятой Англии и жили счастливо вместе, одной семьей. Хотелось кричать, кидаться заклятиями, убить этого ублюдка Поттера, на месте которого должен быть Северус. Зельевар, тяжело дыша, уперся руками в подоконник. Бросив взгляд на отражение в стекле, он горько усмехнулся. Какая девушка в здравом уме захочет быть с ним? Сальные от защитного раствора неровно остриженные черные патлы, огромный уродливый нос, тонкие губы, очень бледная из-за отсутствия солнца кожа. Самому смотреть противно. Осознание собственной никчемности еще сильнее давило на раны.

Подобрав письмо, Северус перечитал его заново. В записке Лили просила открыть его после ее смерти, но это уже не важно. Лорд знает, где скрываются Поттеры, значит, Снейп должен успеть первым. Нужно спрятать девушку и ребенка, пока до них не добрались. Пусть Поттер сам разбирается с господином. Быстро накинув мантию, он аппарировал в Годрикову впадину.

Расположение коттеджа, в котором Дамблдор поселил Поттеров, известно Северусу лишь примерно. Лили не давала точного адреса, лишь общие ориентиры. На улице было тихо, слишком тихо для праздничного вечера, и это настораживало. Не было слышно даже собак. Он прошел уже почти всю деревню, но нигде не заметил даже намека на фиделиус, под которым прятались Поттеры. Дойдя до конца улицы и так ничего не обнаружив, Северус повернул назад, желая еще раз все проверить. Случайный взгляд, брошенный им в сторону крайнего дома, уловил вспышку зеленого цвета в одном из окон второго этажа. Кто знает, что это могло быть? Возможно, какое-то магловское изобретение? Вот только что-то подсказывало, что непонятное зеленое свечение мало отличалось от луча Авады.

Добежав до крыльца и толкнув не до конца прикрытую створку двери, Северус на мгновение застыл — на полу, раскинув руки в стороны, лежал Джеймс Поттер. Его очки валялись рядом в груде осколков от разбитых линз. Старый враг, ненавидимый им с первого курса школы, был мертв. Однако никакого удовлетворения это не приносило. Вспомнив, зачем он здесь, Снейп кинулся на второй этаж. Дверь детской была распахнута, оттуда не доносилось ни звука. Страх липкими щупальцами проникал в сердце. На полу, у самого входа в комнату, валялась какая-то черная тряпка и кучка пепла, чуть правее покоилась до боли знакомая палочка Лорда. Однако не то, что осталось от бывшего хозяина, заставило почувствовать в груди острую боль. У детской кроватки поломанной куклой лежала красивая рыжеволосая девушка.

— Нет… — колени подогнулись, не в силах держать вес собственного тела. — Нет. Нет. Нет. Нет, — губы тихо шептали лишь одно единственное слово. Дрожащими пальцами Северус осторожно убрал с ее лица тонкую прядку волос. — Нет. Лили. Моя Лили, — перед глазами все расплывалось. — За что? — он притянул ее тело к себе, укачивая в своих объятиях. — Лили. Милая моя, любимая. За что? За что?!

Кто сказал, что мужчины не плачут? Они плачут, но лишь тогда, когда их жизнь теряет всякий смысл, когда теряют близких, теряют частица самого себя. Северус рыдал над телом своей возлюбленной, с которой ему не суждено было быть вместе. Он оплакивал свою потерянную любовь, потерянное счастье, не в силах остановиться. Ему казалось, что судьба достаточно поиздевалась над ним, однако в очередной раз оказался неправ.

Что-то холодное скользнуло по пальцам. Северус открыл глаза и сморгнул несколько раз, соленые капли до сих пор катились по впалым щекам. Перед ними на четвереньках стоял мальчик примерно полутора лет, по лицу которого текли слезы. Его ноги скрывала вещь, похожая на мантию-невидимку, которая тянулась за ним от шкафа. Маленькие изумрудные глаза, не отрываясь, смотрели на бездыханную девушку, а рот открывался в немом крике. Снейп медленно осознавал, что перед ним сидит его сын. Должно быть, Лили наложила на него заклятие, чтобы он не кричал. Тихое фините, и в комнате раздался плач ребенка. Северус смотрел на него и не понимал, как маленькая копия Поттера может быть его плотью и кровью.

Размышления нарушил звук приближающегося мотоцикла. Когда-то он уже слышал его, вот только водитель ему не понравился. Скорей всего это прилетел Блэк, поэтому стоило быстрее убираться из этого дома. Он выполнит последнюю просьбу Лили, позаботится об их ребенке. Схватив мальчика, Северус бросил последний взгляд на любимую и аппарировал на окраину Лондона. Стоило запутать следы, Дамблдор не дурак, он лично будет искать пропавшего героя пророчества.