Грехи Отцов (гет)

— Не еду! — Леди Александра Малфой стояла по среди спальни и, сложив руки на груди, пыталась взглядом испепелить собственного мужа. Получалось плохо, но она старалась.

— Нет, едешь! — Абраксас уже еле сдерживал себя, но тон голоса все равно превышал допустимую норму «спокойной беседы». — Это больше не обсуждается!

— С каких это пор тебе нужна в сопровождение жена, чтобы поехать на охоту со своей излюбленной шлюхой «Эллочкой»? — имя леди Блэк Александра специально произнесла на французский манер, смягчая первую букву.

— Не смей её так называть, дрянь!

Последняя фраза жены подлила масла в уже бушующее пламя начинающейся ссоры. Малфой подскочил к женщине и схватил её за предплечье так, что она невольно вскрикнула.

— Подонок! — Александра, больше не в силах терпеть оскорбления, отвесила мужу весьма справедливую пощечину. В ответ на столь резкий выпад Малфой с силой отбросил жену на кровать. В руках мужчины оказалось несколько прядей каштановых волос.

— Ты мне еще за это ответишь, сука! — прошипел Абраксас, касаясь побитой щеки. — Одевайся, через час ты выйдешь к гостям или… я тебя убью!

Малфой вылетел из спальни на предельной скорости, едва не задев своего десятилетнего сына, стоявшего под дверью. Люциуса он к счастью не заметил. Тот в свою очередь весьма проворно отскочил и юркнул в спальню к матери.

Оглядевшись по сторонам и удостоверившись, что отец действительно ушел, мальчик осторожно приблизился к кровати, где, вздрагивая всем телом, рыдала мать.

— La petite mère, ne pleure pas s'il vous plaît... — он знал, что матери всегда нравилось, когда он говорил с ней на ее родном языке. Маленькая детская ладошка скользнула по пышным волнистым локонам женщины.

— Non, mon ange, je ne pleure pas déjà, — тихо проговорила она и едва заметно улыбнулась сквозь слезы. Сев на постели, она привлекла сына к себе и заключив в крепкие объятия, тяжело вздохнула. Присутствие Люциуса всегда успокаивало ее и вселяло надежду, что все будет хорошо. Когда ее малыш был рядом, всегда все было хорошо.

— Когда я вырасту, я его убью, — зло пробормотал Люциус, напрягшись всем телом. В тот же момент он почувствовал, как мать запрокидывает его голову, заставляя заглянуть ей в глаза.

— Non! — твердым голосом, не терпящим возражений проговорила Александра, сживая его хрупкие плечи. — Никогда не смей так говорить! Он твой отец, каким бы ни был, он твой отец. Запомни, слышишь?!

Люциус надулся, но раз мать очень просила, он никогда не мог ей отказать.

— Хорошо. Запомню.

Еще некоторое время он пробыл в комнате матери, наблюдая, как пришедшая домовик помогает хозяйке одеться.

* * *

Друэлла Блэк быстрым шагом шла по коридору Малфой-Мэнора. В руках она судорожно сжимала плеть для верховой езды. Женщина явно нервничала, о чем говорила чрезмерная бледность лица и одновременно злилась. Ей нравилось Имение Малфоя и в то же самое время она ненавидела этот дом. Когда-то она мечтала стать его хозяйкой, быть любящей женой, матерью детей от любимого мужа… но судьба распорядилась иначе и теперь женщине выпала лишь роль тайной любовницы да желанной гостьи в этом доме. По крайне мере желанной для лорда Малфоя.

Нервничала Элла потому, что сегодня Абраксас затеял охоту на фазанов, которых специально разводили в лесу предместья. Не то, что бы она не любила верховую езду и погоню за пушистыми зверьками, просто её очень беспокоило, что на этой охоте будут присутствовать Сигнус Блэк и леди Малфой. Было так больно и обидно видеть супругой Абраксаса эту несносную француженку из провинции, которая по-английски изъяснялась, как нищебродка. Присутствие Блэка тоже не радовало. Приходилось быть вдвойне осторожной и больше уделять внимание мужу, которого она с каждым днём ненавидела всё больше… Терпеть его присутствие было просто невыносимо.

Занятая удручающими мыслями, Элла мотнула головой в попытке избавиться от негатива, но не успела дойти и до половины полутемного коридора, как чья-то сильная рука, резко схватив ее за локоть. В следующее мгновение женщина оказалась в темноте одной из многочисленных ниш нескончаемого коридора. Тихий женский вскрик потонул в страстном поцелуе.

— Рекс… — прошептала Друэлла, приходя в себя от неожиданного поворота событий, и обвила руками шею мужчины, вовлекая его в следующий поцелуй. Она не могла не узнать своего любимого. — Что ты делаешь?!.. Нас могут… увидеть…

— Скоро все закончится… — горячо стал нашептывать мужчина, покрывая лицо возлюбленной легкими поцелуями. — Скоро ничто и никто не помешает нам.

Такие внезапные слова любовника весьма озадачили и насторожили леди Блэк. Чуть отстранившись, она нахмурилась и попыталась поймать взгляд Абраксаса, но в темноте ниши ничего нельзя было разглядеть. Тревога ледяной рукой сжала ее сердце. С самого утра ее терзали дурные предчувствия, и женщина даже думала послать с совой извинительную записку Малфоям о том, что она больна и не сможет принять участия в охоте. Однако решив, что все это на глупости, Друэлла все же отправилась на мероприятие.

Единственным объяснением, с ее точки зрения, было то, что подобные слова влекли за собой… смерть!

«Он не может! — взвилась паническая мысль в голове. — Это слишком…»

Додумать она не успела, так как Абраксас снова завладел ее вниманием, селя в сердце теперь не только тревогу, но и страх вместе с паникой.

— Мне нужна твоя помощь, Элла, — быстро проговорил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно тише. — Когда отстрел закончится и все разбредутся прогуляться по лесу, пригласи Алекс к домику у озера…

— Но… — попыталась перебить его женщина, но Малфой закрыл ее рот своей ладонью, приказывая молчать.

— … придумай любую причину. Там узкая тропинка, пропусти ее вперед…

— Но я…

— Я надеюсь на тебя. Ты должна мне помочь!

Больше не говоря ни слова, мужчина просто аппарировал с места, оставляя за собой легкий аромат сигар и отдающей в сердце болью тревоги.

— Это сумасшествие, — прошептала в пустоту Друэлла и, поправив прическу и платье, вышла снова в коридор. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого нет, она направилась к лестнице, чтобы спуститься в холл к остальным гостям.

Рекс так отчаянно просил, что она, как и в любой другой раз, не могла ему отказать. Просто не умела говорить «нет» человеку, которого любила больше жизни. Осталось только придумать причину прогулки к озеру.

* * *

Фазана удалось убить Авадой с третьей попытки. Причем сделать это получилось у Сигнуса Блэка. Довольный собой и тем, что одержал маленькую победу, утерев нос Малфою на охоте, он, не спеша, направил своего горцующего коня к своей жертве. Убивать фазанов таким варварским способом среди магической аристократии считалось очень модным в этом столетии. Бросив на своего «соперника» взгляд, полный злого торжества, Блэк весьма ехидно поинтересовался:

— Лорд Малфой, почту за честь, если Вы позволите зажарить этого фазана на вашем ужине для моей очаровательной супруги… Вы ведь не откажете ей в удовольствии полакомится этой дичью?

Малфой нервно огляделся на Дэруэллу и лишь кивнул. По большому счету ему было плевать на фазана и на Блэка в том числе. Его больше беспокоило, что будет сейчас.

Вызвав домовика, он распорядился, чтобы убиенного фазана забрали на кухню и зажарили к ужину.

— Дамы и господа! — обратился Абраксас ко всем участникам охоты, едва исчез эльф. — Пока добыча уважаемого мистера Блэка готовится быть поданной к столу, предлагаю конную прогулку по лесу. Отдадим должное теплым солнечным дням осени.

Послышались одобрительные возгласы. Вскоре все стали разъезжаться: кто группой, а кто парами.

Малфой бросил мимолетный взгляд на любовницу и одними губами прошептал «Пора». Сам же подъехал к Блэку, чтобы отвлечь его внимание, пока Друэлла будет увозить Александру в глубь леса. Он знал, что Сигнус его на дух не переносил и, вполне вероятно, догадывался о собственных рогах, подаренных супругой с Малфоем. Однако этикет не позволит ему быстро отделаться от собеседника, пока тот не выскажет своего мнения. Поэтому Малфой завел разговор о политике…

Друэлла тем временем лихорадочно соображала, какую причину придумать, чтобы остаться наедине с Александрой, да еще и увести ее по тропинке к озеру.

— Леди Малфой! — окликнула она супругу своего любовника, буквально на ходу сочиняя причину. — Могу ли я с вами переговорить по очень важному вопросу?

Миссис Малфой очевидно не поняла, что она ей сказала. Сильно волнуясь, леди Блэк вторую часть фразы проговорила очень быстро, а плохо знающая язык Александра мало что уловила.

— Давайте поговорим. Наедине, — с расстановкой проговорила Друэлла.

— Да. Конечно, — медленно произнесла Александра.

Она по привычке огляделась, ища поддержки со стороны мужа (на людях он все же делал вид, что в их семье все хорошо и помогал избежать казусов из-за языковой проблемы), но он оказался вовлечен в увлекательный спор с Сигнусом Блэком.

Мисси Блэк была явно не настроена говорить на людях и, подведя свою лошадь ближе, понизив голос, произнесла:

— Не здесь. Это личное… — честно говоря, она мало представляла, что личного могла сказать этой женщине, но сейчас главным было увести француженку по тропинке к озеру. Ее, честно говоря, очень страшила неизвестность того, что задумал Абраксас. Учитывая его фантазию, наверняка это могло быть что-то очень ужасное.

— Вальбурга Блэк недавно рассказывала мне, что тут недалеко есть чудесное озеро, может быть, поговорим там? — чтобы Александра поняла ее быстрее, Друэлла перешла на французский, молясь про себя, что сама произнесла все правильно.

Александра с нескрываемым удивлением уставилась на неожиданную собеседницу и все же медлила с ответом. Озеро было действительно чудесным и очень нравилось самой Александре, однако ей совсем не было по вкусу, что эта ужасная женщина, уведшая ее мужа в свою постель, хотела с ней о чем-то говорить. Не о чем им было разговаривать. Впрочем, этикет не позволял отказывать гостье.

— Хорошо. Ехать за мной…

Леди Малфой выдавила улыбку, которая почему-то больше напоминала оскал, и, развернув лошадь, направилась в лес по той самой тропинке к озеру.

Всю дорогу они ехали молча. Александра — потому что до сих пор переваривала странную просьбу о разговоре, а Друэлла молчала, пытаясь придумать причину приватного разговора. В голову лезли лишь два варианта. Первый — взять и рассказать леди Малфой о измене мужа, а второй — попросить прощения за эту связь.

На горизонте показался небесный просвет — озеро было уже близко.

«Это сумасшествие», — снова подумала про себя леди Блэк и немного притормозила лошадь на крутом спуске. Сделала это она как раз во время.

Впоследствии Элле часто снился в кошмарах крик Александры.

Все случилось слишком внезапно: раздался тихий противный хруст сломанной кости на ноге коня леди Малфой. В следующий момент Друэлла с ужасом увидела, как ее спутница, перелетев через голову своей лошади, падает на землю.

Сам конь рухнул рядом, чудом не задавив свою хозяйку. Его нога оказалась намертво зажата в каком-то огромном капкане. Стальные окровавленные зубья железяки опасно торчали из ноги бедного животного, пробив кость насквозь.

Выйдя из ступора и скорее действуя в состоянии шока, Друэлла осторожно спешилась и подошла к ничком лежащей Александре. Та не шевелилась и признаков жизни не подавала. Присев подле пострадавшей, миссис Блэк перевернула ее на спину. Ей показалось, что-то из костей хрустнуло.

Тут, кажется, шок отпустил, и Друэлла, закрыв лицо руками отчаянно завизжала.

Так вот какую смерть выбрал Абраксас для своей жены. Теперь все было понятно. Элла пока еще не осознавала, что ослушайся она любовника и поедь вперед Александры, на этом месте сейчас лежала бы она сама.

* * *

Греясь в лучах полуденного солнца, Люциус сидел на разосланном пледе на лужайке перед домом и читал книгу.

Увлеченный историей Хогвартса, мальчик не сразу услышал цокот копыт. Подняв голову, он замер. Книга невольно выпала из его рук.

Из леса выходила процессия гостей, которые были приглашены на охоту. Большинство ехали верхом, но часть шла пешком. Возглавлял это шествие его отец, который нес на руках мать. Люциусу сразу бросилось в глаза, что она была без сознания, судя по безвольно свисающей руке и закрытым глазам. Рядом с ним шла чета Блэков, причем леди Блэк рыдала навзрыд. У наследника Малфоев больше не возникло ни грамма сомнений в том, что что-то случилось. Что-то ужасное.

— Мама!!! — закричал он, вскакивая с пледа и бросаясь навстречу идущим. — Что случилось?!!

Абраксас бросил короткий взгляд на сына, но ничего ему не ответил. Во взгляде мелькнула искра боли и сочувствия, но вряд ли кто успел это заметить.

— Вальбурга, забери, пожалуйста, Люциуса, — обратился он ко второй леди Блэк. Он бы попросил Друэллу, но с тех пор, как ее и Александру обнаружили в лесу, она была почти невменяема. Сигнусу даже пришлось ее ударить по щекам, чтобы привести в чувство, ибо истерика приключилась страшная.

Малфою это было даже как раз на руку — меньше подозрений в сговоре и преднамеренном убийстве.

Вальбурга подошла к Люциусу, но тот, предвидя это, быстро развернулся и подбежал к матери. Видя, что она без сознания, он стал звать её.

Друэлла, заметив это, зашлась новой волной истерики. Ситуация накалялась. Абраксас умоляюще посмотрел на Вальбургу и ее мужа. Те понимающе кивнули и просто увели ребенка с дороги Малфоя.

— Мама! — закричал Люциус, давясь слезами и пытаясь вырваться из объятий Ориона Блэка.

Александру внесли в дом и аккуратно положили на кровать в спальне. Не зная, насколько сильны повреждения, Абраксас не стал рисковать, применяя магию чар левитации. На самом деле, ему было бы гораздо легче, если бы жена умерла на месте. Теперь ситуация затягивалась, что заставляло его нервничать.

Эльфы вызвали колдомедика. Чтобы не мешать врачу осматривать пациентку, всех попросили выйти из спальни. В ней остались лишь Александра и кодомедик.

Абраксас спустился к гостям и, кратко обрисовал ситуацию. Праздничный ужин отменялся. Все с пониманием отнеслись к этому заявлению и согласились с ним. Более того, некоторые даже предложили свою посильную помощь… Однако Абраксас предпочёл поскорее их выпроводить, хоть и постарался соблюсти при этом необходимые приличия.

Пока Малфой разбирался с гостями, доктор осмотрел женщину. Диагноз был неутешительным: повреждение позвоночника. Для Малфоя это было совсем некстати. Вместо мертвой жены, он получил инвалида. Дополнительные хлопоты весьма расстроили его. Впрочем, колдомедик предложил попробовать его новое зелье, аналог костероста, но с улучшенной формулой. За результат он не ручался, ибо зелье было новое и до конца не доработанное, на магах испытания еще не проводились.

Это вообще поставило Абраксаса в тупик. С одной стороны, если Александра поправится, то все его планы не допустить проклятия и быть свободным с Эллой рухнут в один миг, а с другой стороны, раз зелье не доработано, была надежда, что оно просто не подействует.

В любом случае, как любящий супруг, он не мог позволить врачу усомниться в том, что желает использовать все шансы для спасения «любимой».

Однако решающим моментом в решении стало как раз иное… Пока в тишине спальни Абраксас раздумывал над решением, дверь тихо скрипнула. На пороге стоял Люциус. Его заплаканное лицо и полные ужаса глаза стали последней каплей.

«Я не могу лишить своего сына матери… каких бы проклятий мне это не стоило».

— Люциус… — он подошел к сыну и встал подле него на одно колено.

— Что с мамой?

— Она… спит.

— Что случилось?

Малфой растерялся и немного помолчал, чтобы подобрать слова. Возможно, это был единственный момент в его жизни, когда отец нормально разговаривал с ним. Говорил так, как и должен общаться с маленьким ребенком любящий отец.

— Мама заболела…

Крупная слезинка скатилась по щеке мальчика, но он мужественно ее стер.

— Она скоро поправится?

— Да. А теперь иди в свою комнату.

— Но я хо…

— Я сказал, иди!

Малфой поднялся на ноги и проследил взглядом, как сын вышел за дверь. Только после этого подошел к обеспокоенному колдомедику, который уже пытался привести в сознание Александру.

Женщина открыла глаза только после третьего раза, когда к ней применили Энервейт. Быстро выяснилось, что собственного тела она не ощущает, а говорить может с большим трудом.

Колдомедик лишь покачал головой и при помощи Малфоя напоил ее модификацией костероста.

Первые секунды ничего не происходило, но внезапно глаза женщины широко распахнулись и она, изогнувшись дугой, стала биться в конвульсиях. Ее истошный крик эхом прошелся по дому.

— Что происходит?! — закричал Малфой, пытаясь удержать мечущуюся в агонии жену.

Врач, похоже, сам задавался этим вопросом и ничего не мог ответить. Крики продолжались еще пару минут до тех пор, пока Александра снова не потеряла сознание. Зелье ее чуть не убило. Вместо помощи оно еще больше усугубило ее состояние. Теперь она не могла ни говорить, ни двигаться.

Люциус, вопреки приказу отца, забился в одну из ниш в коридоре недалеко от спальни матери и хотел дождаться доктора, чтобы спросить, что с матерью случилось. Отец, по его мнению, почему-то не хотел рассказывать правду.

Услышав крики матери, он в ужасе закрыл руками уши и, забившись в самый темный угол, слушал агонию матери. Казалось, что от этих леденящих душу криков кровь стынет в жилах.

Он плохо помнил, как под утро его, озябшего и уже почти простуженного, нашли домовики, как уложили в постель и пытались накормить. Перед его глазами стояло лицо матери и то, как она улыбалась, забираясь на лошадь, чтобы поехать на эту смертельную охоту.