Грехи Отцов (гет)

— Дело в том, что Летиция беременна…

Немая сцена, казалось, могла длиться вечно, если бы не тактичное покашливание директрисы Хогвартса. Несмотря на всю её неприязнь к Малфоям, а конкретно к Люциусу из-за его преступного прошлого, МакГонагалл весьма сочувствовала этим людям. Не первый год живя на свете, она прекрасно понимала, чем чреват поступок Летиции и Теда. Магическая аристократия — это не только власть, безупречные манеры, лицемерие и большие деньги. Аристократия — это, прежде всего, понятия чести и долга; это традиции, дань приличиям и, ко всему прочему, множество проблем. Высшему свету не понять первой, а может, и единственной, самой искренней любви двух подростков. Все эти люди, так свято чтящие традиции предков и этикет, часто становятся заложниками пикантных ситуаций.

Вопреки ожиданиям Минервы, Люциус повёл себя на удивление спокойно: без криков, обвинений вроде «Куда вы смотрели?!» и тому подобного. Казалось, он вообще никак не отреагировал на известие, разве что побледнел ещё больше, а его лицо приняло уж очень неестественное выражение полнейшего спокойствия.

— Какой позор, — едва слышно прошептала Нарцисса, вполне предсказуемо реагируя на ситуацию, в отличие от мужа. Она тихо всхлипнула и, прикрыв глаза, приложила правую ладонь ко рту, словно испугалась своего высказывания.

Директор и колдомедик переглянулись, но не решились что-либо сказать.

Тем временем Люциус Малфой медленно поднялся с кресла и подошёл к Помфри.

— От ребёнка необходимо избавиться, — необычно ровным голосом произнёс он, обращаясь к мадам Помфри. — Новый скандал моей семье ни к чему.

— Люциус… — осторожно попыталась образумить супруга леди Малфой. Она сама до конца ещё не понимала, что конкретно хочет сказать, но чувствовала, что решение мужа изначально неправильно. Сам Малфой, кажется, догадывался, что хотела сказать жена.

Он резко метнулся к ней и, нависнув над её креслом, прошипел:

— Я не желаю воспитывать безродного ублюдка-волчонка в своей семье! Так низко мы ещё не пали, несмотря на… обстоятельства.

Одно дело отсидеть срок в Азкабане за соучастие в геноциде в отношении магглов, обворовывать при помощи махинаций гоблинов и маггловских банкиров, и совсем другое — опозориться на весь магический мир, позволив собственной дочери произвести на свет бастарда. Для всех собравшихся в кабинете не было секретом, кто являлся отцом ребёнка. Малфои и так с недавних пор были в курсе чувств детишек. Директор никогда не отличалась слепотой, а Помфри случайно услышала имя Люпина, когда Тиша звала его во сне в Больничном крыле. Соотнести Теда и брошенное Малфоем «волчонок» не составило труда. Немудрено, что дети, выросшие вместе и продолжившие дружбу уже в школе, дошли до состояния влюблённости. Причём, по её мнению, Люпин был влюблён сильнее, чем его избранница. Достаточно было увидеть, каким взглядом он смотрел на Летицию, с каким обожанием и восхищением.

— Исключено, мистер Малфой! — вставила свое веское слово колдомедик и сердито посмотрела на Люциуса. Лично ей было наплевать на традиции, вопросы чести и прочую, как ей казалось чепуху, которой так кичились чистокровные богатые маги. Как медик, она не могла позволить, чтобы ещё не родившийся младенец был убит в утробе матери. Любое проявление жизни было ценно, а уж чистокровного мага в первом поколении — тем более. Да и аборт весьма опасен для самой будущей матери, учитывая сроки беременности.

Все уставились на Помфри. Малфои с удивлением, а Минерва с интересом.

— Это ещё почему?! — глаза Малфоя недобро сверкнули.

— Это повредит здоровью вашей дочери, мистер Малфой.

— Ей об этом нужно было думать раньше и…

— Тем не менее, я категорически против аборта, — гнула свою линию Помфри и, по правде говоря, очень зря: Люциус был не из тех людей, коих можно было переубедить открытым давлением. Именно этого колдомедик не учла.

Немного подумав, Малфой подошел к проблеме с иной стороны.

— Директор МакГонагалл, а вы что скажете? — вместо криков и возмущения все услышали вежливый тон.

Бросив короткий взгляд на мужа, Нарцисса вдруг поняла, что Люциус в любом случае сделает по-своему и сейчас он собирается осуществить какой-то витиеватый «шахматный ход». Слишком хорошо она знала супруга.

МакГонагалл, пока не видящая подвоха, наконец вспомнила, что она всё же является директором школы и по идее должна бы такую ситуацию порицать. Деловито поправив очки, она уселась в директорское кресло и, уставившись на главу семьи Малфоев, менторский тоном заявила:

— Вы не хуже меня знаете, что подобный… случай, — она старательно подбирала слова, — вопиющ. Моральные устои учеников должны быть непоколебимы…

— И?.. — проникновенно поддержал Люциус, подходя к директорскому столу и опираясь на него ладонями.

— Мисс Малфой не может находиться в школе, будучи в деликатном положении.

Всё. Ловушка захлопнулась. Малфою даже не понадобилось прилагать усилий. Гриффиндор снова сам себя переиграл со своей наивной простотой и безрассудным благородством.

— В таком случае, я забираю Летицию из Хогвартса.

После такого заявления, прозвучавшего в полной тишине, даже Нарцисса поднялась с кресла и сделала шаг в сторону мужа, словно желая предотвратить что-то очень нехорошее. Впрочем, она догадывалась, что именно. Едва дочь переступит порог дома, как Люциус тут же заставит её выпить какую-нибудь гадость, которая убьет дитя. Пугало заявление Помфри, что аборт может повредить самой Летиции. Очевидно, Люциус об этом не сильно заботился, больше беспокоясь о чести семьи. С одной стороны, его можно было понять. Имя Малфоев, которое он с таким тщательным упорством пытался обелить последний десяток лет, будет вновь повергнуто в пучину грязи и позора, если раскроется факт беременности юной Малфой.

— Люциус, мы ведь можем их поженить… — Нарцисса даже не успела договорить последнее слово, как уже поняла, что сказала большую глупость. Разрываясь меж двух огней — дочерью и мужем, она изо всех сил старалась разрешить ситуацию с наименьшими потерями для всех.

— Молчать!!! — рявкнул Малфой на жену так, что в окнах дрогнули стекла.

МакГонагалл всё-таки теперь сообразила, что почти подписала смертный приговор своей подопечной, и попыталась выкрутиться.

— Это тоже не вариант, — как можно спокойнее произнесла она. — Летиция должна закончить школу! Министерство обязало всех студентов обучаться семь лет.

— Не проблема. Переведу её в Шармбатон, — парировал Люциус.

Ситуация накалялась с каждой секундой.

— Исключено!

— Почему?

— Я не позволю, — слов «старой кошке» явно не хватало, впрочем, как и доводов. Поэтому она решила идти на таран. Гриффиндорка, одним словом.

— И что вы сделаете? — мужчина едва криво усмехнулся, уверенный в своей победе в споре.

— Обнародую информацию о беременности Летиции…

Помфри и Нарцисса молча наблюдали за разгорающимся спором, где в основном на повышенных тонах говорила лишь директор. Малфой пока превосходно держал себя в руках.

Нужного эффекта угроза не возымела. Недаром ходили слухи, что Повелитель звал Малфоя «скользким другом». Голыми руками его взять было невозможно.

— Пожалуйста. Только я стану всё отрицать. А если будете настаивать, официально заявлю, что моя дочь была подвергнута изнасилованию в стенах Хогвартса и впоследствии забеременела. Хотите скандала? Мерлина ради. Мне уже и так терять нечего. А вот вам — пост директора.

МакГонагалл отступила. Решение было принято, и Люциус забирал дочь домой. Одному только Мерлину известно, что теперь станет с бедной девочкой. Да еще придётся как-то объяснить причину исключения Летиции Малфой остальным ученикам и Попечительскому совету.

Больше не говоря ни слова, Малфой протянул руку жене, давая понять, что в кабинете директора им делать нечего. Осталось только забрать непутёвую дочь из Больничного крыла и отправиться домой. Вещи хогвартские домовики пришлют позже.

* * *

Портал сработал безупречно, и к полудню Люциус, Нарцисса и Летиция уже стояли в холле родового имения Малфоев.

На шум портала из гостиной вышел Драко, пару минут назад прибывший в отчий дом. Отец не явился на деловую встречу в маггловский банк. Драко в принципе справился сам, но отсутствие отца обеспокоило его, и, едва распрощавшись с маггловскими партнёрами по бизнесу, он аппарировал в Малфой-мэнор.

— Тиша?.. Что случилось?! — Драко с удивлением воззрился на сестру, которая сейчас должна была находиться в Хогвартсе, и даже забыл поздороваться.

Нарцисса сделала шаг навстречу сыну, но пока не решалась объяснить причину присутствия дочери дома.

Летиция выглядела весьма растерянно и подавленно. Да и было с чего: увидеть родителей в Больничном крыле Хогвартса оказалось неожиданностью.

Люциус даже не стал подходить к дочери, а остановился у выхода. Сообщить о том, что её забирают из школы, выпало на долю Нарциссы. Мать постаралась как можно спокойнее сказать Летиции, что её забирают домой. Ничего не понимающая девушка хотела было спросить, по какой причине, но, увидев, как нервничает мать и насколько она расстроена, решила, что случилось что-то серьёзное и требующее её присутствия в поместье. Причин чувствовать себя виноватой в чем-либо у неё попросту не было. Когда она попала в Больничное крыло, мадам Помфри весьма тщательно занялась её обследованием: прочла несколько заклинаний, потом взяла немного крови и капнула в принесённую колбочку с голубоватым зельем. После попадания крови девушки в зелье, оно приняло ярко-розовый цвет. Покачав головой, Помфри принесла ещё одно, прозрачное, которое пахло мятой, и заставила Летицию выпить его. После ей стало намного легче. Тошнота прекратилась, как и головокружение, и она крепко заснула. А когда проснулась, успела лишь перекусить принесённым эльфом ленчем, потом появились родители.

— Я бы тоже хотела это знать. Мама, папа?.. — Летиция вопросительно взглянула на родителей.

— Нарцисса, Драко, оставьте нас, — процедил сквозь зубы Люциус.

Драко открыл было рот, чтобы возразить, но мать, быстро подхватив его под руку, поспешила увести наверх.

Лишь только когда они поднялись на третий этаж, сын остановил мать и прямо спросил, что происходит. Говорить в коридоре Нарцисса была не намерена и молча повела Драко в свою спальню.

В комнате четы Малфоев отчего-то по-прежнему царил лёгкий беспорядок, что скорее придавало комнате уют, нежели портило вид. Очевидно, домовики ещё не успели прибраться: на туалетном столике матери было разбросано множество предметов в виде украшений, расчесок и баночек с кремами. Шкатулка с драгоценностями была широко открыта. Постель не заправлена, и смятые простыни говорили о… многом. Драко задержал на простынях взгляд и поймал себя на мысли, что ревнует мать к отцу так же, как когда-то к Боунсу. Помотав головой в попытке сбросить странное наваждение, он прошёл к креслу и, перевесив с него отцовский шёлковый халат на спинку, присел.

— Ну, так что стряслось? Почему Тиша дома? — ему в голову лезли всякие нехорошие мысли, начиная с того, что что-то приключилось в школе, и заканчивая тем, что мать сейчас возьмёт и объявит, что Министерство опять начинает строить козни против их семьи.

Нарцисса была настолько сильно взволнованна, что почти не обратила внимания на бардак в спальне, иначе эльфам бы не поздоровилось. Сейчас её больше заботила судьба дочери и то, что может предпринять Люциус. Оставлять их одних было крайне опасно. Муж хоть и отличался превосходной выдержкой на людях, но мог быть весьма непредсказуем в своих действиях наедине.

Не зная, как рассказать Драко о случившемся, Нарцисса села в соседнее кресло и, опустив голову, стала нервно теребить край рукава.

— Мам… — сын выжидающе посмотрел на мать и уже было потянулся взять её за руку, чтобы морально поддержать, как Нарцисса произнесла:

— Летиция беременна…

Рука Драко замерла на полпути. Он пару раз моргнул и во все глаза уставился на мать.

— В смысле? — наверное, это был самый глупый вопрос из всех возможных.

— Твоя сестра ждёт ребенка! Что именно тебе непонятно? — Нарцисса откинулась на спинку кресла и в изнеможении прикрыла глаза.

— Но как? Когда? Почему? — Драко вскочил на ноги и заметался по комнате. Вопреки всему, он был уверен, что у Теда хватит ума сдерживать свои сексуальные потребности и не наделать глупостей. Теперь оказалось, что нет. — Отец в курсе?!

Впрочем, последний вопрос был явно лишним, ибо достаточно было взглянуть на бледную и сильно нервничающую мать. Предугадать реакцию отца, по мнению Драко, было несложно.

— Он же убьет её! — он рванул в сторону выхода, но Нарцисса проворно вскочила и, кинувшись за ним, успела остановить у самой двери, мертвой хваткой вцепившись в его руку.

— Не смей вмешиваться! — яростно прошипела она. — Сделаешь только хуже. Летиция уже взрослая, чтобы понимать, чем чреваты подобные действия. Люциус предупреждал её, чтобы она рассталась с Тедом, и вот результат!

— Но когда они успели?! — недоумевал младший Малфой, прислонившись к стене. От столь неожиданных новостей голова шла кругом. Воображение невольно рисовало картину того, как Люциус поднимает палочку на дочь и произносит Непростительное.

— Колдомедик сказала, что срок приличный: три месяца. Очевидно, что вначале лета, перед окончанием школы…

— Ты хоть представляешь, что теперь будет? — очень тихо спросил он.

— Если честно, не очень… Люциус этого так не оставит. Попытается избежать огласки. В любом случае, для Летиции теперь учеба в Хогвартсе заказана.

Драко уже было открыл рот, чтобы поинтересоваться, знает ли Люпин о том, что скоро станет отцом, как снизу послышался дикий вопль. Кричала Летиция.

Мать и сын в шоке переглянулись и почти одновременно бросились вон из спальни.

* * *

Наглость Летиции неимоверно злила Люциуса, потому что он был уверен, что дочь уже в курсе своего прекрасного положения. Её невинный вопрос «А что, собственно, происходит?» привёл главу рода в такую ярость, что он был готов проклясть дочь прямо на месте.

— Хочешь знать, что происходит? — процедил сквозь зубы Люциус, молниеносным движением выхватывая палочку, отбрасывая в сторону оставшуюся часть трости.

Глаза Летиции в ужасе расширились, когда она увидела направленный на неё артефакт. Интуитивно она сделала шаг назад, но отец оказался быстрее.

— Everta Statum! — выкрикнул он, выплескивая в заклинание всю свою ярость и разочарование. Летиция невольно вскрикнула, когда заклятие горячей волной обожгло её грудь и в следующую секунду отбросило к лестнице. Было просто чудом, что она не ударилась головой о первую ступеньку, которая оказалась теперь в паре сантиметров от неё.

Люциус в два прыжка подскочил к девушке. Не давая опомниться, он намотал на руку её волосы, заставляя приподняться и заглянуть ему в глаза.

— Шлюха! — выплюнул он ей в лицо. — Я скорее собственноручно придушу тебя, нежели позволю твоему выблядку появиться на свет! — После этого Малфой дернул дочь на себя, заставляя подняться. Взмахом волшебной палочки он призвал кресло и буквально швырнул Летицию в него. — А теперь я хочу знать, когда ты успела раздвинуть ноги перед этим сукиным сыном Люпином и какой срок!

Вот тут для Летиции всё стало на свои места. Она наконец поняла причину гнева отца и почему её забрали из школы.

«Я беременна?!»

Пожалуй, для самой девушки это было не меньшим шоком, чем для её родителей. Стало понятно, откуда была тошнота и слабость по утрам, странная реакция организма на любимые блюда. Наивная, она и не предполагала, что, однажды занявшись любовью с Тедом, сможет так быстро забеременеть. Да и не думала она тогда об этом, слишком была увлечена процессом. Весь ужас положения и паника мигом отразились на её бледном лице.

— Какая тебе разница?! Я люблю его и всё равно выйду за него замуж! — шок ещё не отпускал, и именно поэтому, Тиша вела себя так… вызывающе.

Такой ответ разозлил отца ещё больше, хотя, казалось, куда бы более.

— Только через мой труп! — прошипел он, нависнув над блудной дочерью как коршун. — С Люпином я сам разберусь и, поверь, никакой Великий Поттер и присные меня не остановят. Я буду в своем праве. А ты… ты выпьешь абортное зелье и не выйдешь из своей комнаты до тех пор, пока я не придумаю, как выдать тебя замуж…

— Я скорей умру, чем пойду за другого! — в сердцах выпалила Летиция.

— Посм…

Люциус не договорил. Буквально на глазах Летиции он резко побледнел и пошатнулся. Судорожно хватая ртом воздух, он выпрямился и потянулся рукой к воротнику, чтобы ослабить галстук, а другой схватился за сердце. Волшебная палочка выпала из его рук. Нестерпимая острая боль с левой стороны грудной клетки не давала возможности сделать даже вдох. Всё поплыло перед глазами. Шум в ушах перекрыл все звуки, и последнее, что увидел Люциус, прежде чем окунуться в темноту, это испуганное лицо дочери.

— Отец! — закричала девушка, не понимая, что происходит.

Она соскочила с кресла в ту самую секунду, когда Люциус, закатив глаза, стал медленно оседать на пол. Удержать его она не смогла, и они вместе рухнули на мраморные плиты. Ещё несколько хрипов вырвалось из груди Малфоя, прежде чем он окончательно потерял сознание.

— Помогите!!! — завизжала Летиция, давясь слезами, понимая, что отец умер у неё на руках и по её вине.