В качестве подарка (гет)

Поттер медленно просунул руку в сплошную базальтовую скалу по самое плечо и пошарил там.

— Есть! — напряженный голос юного мага эхом отразился от высокого каменного свода. — Доставать?

— Очень осторожно! — предостерегающе воскликнул Люциус Малфой, на всякий случай направив палочку вверх для защиты от возможного обвала.

Своды тут крепкие, но с Поттером все возможно. Были уже прецеденты.

— Тащу!

— Не тащу, а извлекаю, — механически поправил его Люциус.

— Угу, — согласился Гарри, вытаскивая руку из базальта, — уже вытащил! Этот?

По руке его стекала каменная масса, неизвестно как получившая текучесть, а в пальцах был зажат небольшой футляр.

— Этот, этот, — кивнул Малфой и забрал его из рук своего ученика.

Гарри с отвращением тряхнул рукой — каменные ошметки полетели в разные стороны, мгновенно твердея, едва отделившись от его руки. Люциус вскрикнул и схватился за глаз.

— Поттер! Вы соображаете, что делаете?

Гарри виновато огрызнулся:

— Противно же, как будто жидкую глину рукой месишь.

— Замечательное сравнение, спасибо, что хоть такое. Занятие закончено!

Малфой почти бегом выскочил из подземелья и, шепча проклятия, отбыл в свой замок. Треклятый мальчишка — вечно выкинет какую-нибудь глупость. Руке, видите ли, неприятно, как в глине… Я бы тебя целиком в драконьем дерьме утопил давно, если бы не драгоценный груз в твоей тупой и самодовольной гриффиндорской башке!

Впрочем, темы занятий медленно, но верно подходили к концу. Сам Малфой был не так уж и силен в темной магии, и не мог научить Поттера слишком многому.

Вот жаль Снейп умер. Вот мастер, так мастер был. Сам Темный Лорд его в последние годы… м-м-м… не то чтобы опасался, но… считался с ним, что ли. И как Северус умудрился подставиться под самый конец? Ума не приложу. Что-то держало его рядом с Лордом. И вряд ли это была преданность или метка. Снял бы он ее, если бы очень захотел. Ну или просто скрыться мог. Другое дело, что Воландеморт к себе без метки почти никого не допускал. Метка — это не только знак доверия — это еще и залог верности. Носитель метки на хозяина палочку поднять не мог — не послушалась бы магия любого цвета. Потому и не боялся Лорд предательства. А все равно проиграл…

За последний месяц мысли Люциуса протоптали торные дорожки. Привычные.

«Неправильным путем я двигаюсь, — мрачно подумал он, — мальчишка становится только сильнее, а от хозяина ни слуха, ни духа. Надо готовиться к темномагическому экзорцизму…»

* * *

— Экзорцизм, папа? — с недоумением воскликнул Драко. — Это как? Мы будем изгонять Лорда из Поттера?

— Нет. Мы будем извлекать из Поттера его ментальность, чтобы заставить хоркрукс господина очнуться и вступить во владение своим новым телом. Если же не получится, то надо попробовать извлечь сам хоркрукс и поместить его в более пристойное хранилище, из которого он сможет возродиться. Для этого придется использовать энергию лишения жизни.

— Убийство? Великий Мерлин, да это же…

Жесткий взгляд отца заставил Драко замолчать.

— Ты поможешь мне.

— Но…

— Никаких но, Драко!

— Я уже взрослый человек и я не хочу никого убивать, отец!

— Тебе и не придется. Это я беру на себя.

— Я не буду участвовать в этом!

Люциус придвинул свое лицо вплотную к лицу сына и негромко прошипел:

— Думаю, Драко, что я смогу тебя заставить!

* * *

Гермиона заглянула в гостиную. Фантом стоял перед столом и тщетно пытался перевернуть страницу свежего альманаха «Секретный котел», который девушка коварно оставила на самом видном месте. Его оптически-плотные пальцы скользили по страницам не вызывая у пергамента никакого отклика.

Пора.

Она вошла в комнату и, делая вид, что не в упор не видит зельевара, прошла в паре дюймов от него и села за стол, подвинув к себе книгу. Снейп раздраженно фыркнул.

Девушка с деланным испугом осмотрелась по сторонам, якобы никого не увидела, вздохнула с облегчением, перевернула страницу и принялась за чтение. Снейп сдвинул брови, что-то соображая, а потом пожал плечами и склонился над плечом Гермионы, вглядываясь в текст.

Девушка чуть не перестала дышать. Буквы плясали перед ее глазами, но в целом она почти правильно угадала темп чтения профессора, который в общем-то был сравним с её собственным. Она перевернула страницу и услышала тихое одобрительное хмыканье. Опять делано-удивленно осмотревшись по сторонам, девушка продолжила столь занимательное чтение. Когда статья закончилась, она вернулась к оглавлению и нарочито медленно повела пальцем по статьям. Повторив процедуру пару раз, она услышала очередное «хм» и открыла статью, которая привлекла внимание Снейпа. Таким необычным способом они за каких-нибудь два часа прикончили толстенный журнал. Краем глаза, Гермиона увидела, что зельевар выпрямил спину. Она захлопнула альманах и встала.

— Подлизываетесь, Грейнджер? Не знал, что вы умеете. Фантазия у вас работает, но не надейтесь, что такими примитивными способами вы заставите меня помогать вам.

Разочарованная девушка, пожала плечами и вздохнула.

— Ладно, мистер Снейп, я попробую справиться сама.

На лице фантома отразилось легкое замешательство, тут же сменившееся презрительной усмешкой.

— Желаю удачи!

* * *

— Драко, ты когда повзрослеешь? Ну кто тебе сказал, что я собираюсь убивать Поттера? Как тебе это в голову пришло? Экзорцизм всегда требует прилива энергии, и нет лучше средства для подпитки, чем синхронное лишение жизни полдесятка домашних животных. Между прочим, первый маг-экзорцист, которого маглы по невежеству считают своим богом, поступил именно таким образом. Хотя и его действия и сам обряд те же маглы потом бессовестно переврали.

— Извини, отец! Я тебя неправильно понял. Поттер, конечно, козел, но уж совсем домашним животным я его не считаю…

* * *

Гермиона закончила делать основу для Оборотного зелья и начала собираться в Хогвартс.

— Э-э… мистер Снейп?

— Что вам, Грейнджер?

— Я отправляюсь в Хогвартс. Если вы будете вынуждены последовать туда за мной, то прошу вас не появляться в оптическом диапазоне.

— Ого! Какие термины!

— Не надо травмировать детей, профессор.

Снейп поджал губы. Эта гриффиндорка стала дерзка не по годам. И дело не в том, что она сейчас имеет дело с нежитью. Он мог бы нагнать страха и в этом своем состоянии. Но… он почувствовал, что девушка явно «потяжелела» характером. Она теперь не тянула руку вверх в маниакальном желании ответить на вопрос. Она сама задавала вопросы и проявляла при этом настойчивость, упорство и изобретательность. И она уже начала диктовать окружающему миру свои условия.

Интересные метаморфозы.

Видимо, это как-то связано со смертью Поттера, о которой он прочитал в газетке, валяющейся под столом. Кстати странно, что столь свежая трагедия никак не отражена в квартире девушки и в ее поведении. Ни тебе портретика с черным кантом, ни слез в подушку по ночам. Странно, что она так равнодушна к этой загадочной смерти, от которой за милю воняет заговором министерства. Или она что-то скрывает?

Вообще-то с ее просьбой-требованием о невидимости можно было бы и согласиться. Интересно посмотреть, что сейчас делается в Хогвартсе.

— Хорошо, мисс. Но учтите, что в любом случае моя невидимость касается только живых обитателей школы. Привидений мы не обманем…

* * *

— Девочка моя, тебе придется поскучать. Мне надо на ужин, чтобы сделать несколько объявлений для школьников.

Вообще-то Гермиона специально выбрала время визита так, чтобы остаться в кабинете в одиночестве. Поэтому она покладисто кивнула и сказала, что подождет столько, сколько потребуется.

— Я быстро, — пообещала Макгонагалл и вышла из кабинета.

Гермиона дождалась каменного скрипа горгульи и вскочила.

— Профессор Дамблдор! Мне срочно надо переговорить с вами!

Портрет покойного директора благосклонно улыбнулся девушке и обеими руками распушил себе бороду.

— Конечно, мисс. Я как раз хотел рассказать, как выследил Гриндевальда в окрестностях горы Хофенштауфен! Представляете? Прямо в замке Барбаросса!

Глуповатое выражение лица директора совершенно не устраивало Гермиону и она, вытащив палочку, направила ее на портрет.

— Я хочу переговорить с профессором Дамблдором! Позовите его, пожалуйста.

Дамблдор замолчал, настороженно посмотрел на девушку, потоптался нерешительно и ушел с портрета. Спустя минуту он вернулся.

Стоп.

Это вернулся уже другой Дамблдор. Настоящий. Спокойная улыбка, доброжелательный и внимательный взгляд.

— Здравствуйте, мисс Грейнджер. Очень рад видеть вас. Что привело вас ко мне?

Гермиона с недоумением осмотрела ряды других портретов. Они были пусты.

— Здравствуйте, директор. А что это они ушли? — она повела рукой в сторону пустых багетов.

— Хорошее — всегда хорошо. Они поняли, что вы пришли поговорить со мной с глазу на глаз, и решили не мешать. К тому же им не хочется врать миссис Макгонагалл, которой они должны верно служить.

Гермиона кивнула.

— А кто это был на портрете до вас?

Дамблдор хитренько улыбнулся.

— Мне не очень-то хочется торчать здесь сутками напролет, вот я и соорудил себе портретного двойника. Ума он невеликого, а вот поговорить любит страстно. Впрочем, у живых магов с таким же уровнем развития я давно уже заметил эту особенность. Так что ты хотела мне сказать, Гермиона?

— Я куп… то есть… в общем ко мне попал очень странный артефакт. О как-то связан с Омутом Памяти в этом кабинете. Похоже, с его помощью можно обмениваться мыслями, сэр.

— Вот как? — прищурился директор. — Как он выглядит?

— Внешне — это точно такая же чаша.

— Она пуста? — живо спросил директор.

— Нет. В ней такая же перламутровая субстанция, что и в вашем.

Лицо директора стало строгим.

— Ты не пыталась заглянуть туда?

— Пыталась, — честно призналась девушка, — но у меня ничего не получилось. Я попала в непроглядную темноту, в которой ничего не было видно.

— Не удивительно, — пробормотал Дамблдор и твердо заявил, — Гермиона, ты должна сдать этот артефакт в отдел Тайн министерства и никому о нем не рассказывать. Не спрашивай меня, почему и отчего! Просто сделай, как я говорю. Приветствую, Северус, ты, как я вижу, опять попал в хорошую компанию!

Он сделал прощальный жест и, не обращая внимания на оклики девушки, ушел с портрета. Минутой позже в нем появился его двойник с широкой улыбкой и готовностью в тысяча первый раз поведать миру о своем великом подвиге…

* * *

— Не понимаю, что собственно вы ожидали услышать от Дамблдора?

— Я и сама не знаю. Меня удивила связь между этими двумя Омутами Памяти.

— Поздравляю! Вы явно расстроили Альбуса, а это дорогого стоит. Впечатление такое, что он очень надеялся, что этот двойник Омута Памяти никогда не попадет в руки смертных. Стоит ли вам раскапывать эту темную историю дальше?

— Почему темную?

— Вы, наверное, заметили, то, что было связано с нашим директором, как правило, трудно назвать светлым. Он в основном занимался темными проблемами.

— Но это же были не его темные дела, а темные дела его врагов! — с возмущением возразила Гермиона.

— А вам не приходило в голову, мисс, что для того, чтобы заниматься чужими темными делами, надо очень много знать об этой самой темноте?

Удар был не в бровь, а в глаз. Обширные познания Дамблдора в темных материях не вызывали сомнения. А вот как он их приобрел — это никогда и ни кем не обсуждалось.

Гермиона упрямо тряхнула головой.

— Я хочу разгадать эту загадку!

— Тогда советую вам попытаться выяснить возраст вашего Омута Памяти. Если их создавали в паре с хогвартским Омутом, то разгадка может таиться именно здесь.

— Спасибо, сэр, — с удивлением ответила Гермиона.

Снейп хмыкнул и нехотя ответил:

— Взаимно, — тон его тут же стал требовательным. — Кстати, сегодня вечером я планировал просмотреть «Вестник Зельевара» за последний год! И если не хотите загубить свою основу для Оборотного Зелья — извольте поставить ее в холодный шкаф!

— Конечно, сэр, — наклонила голову девушка, чтобы самолюбивый зельевар не увидел ее торжествующей улыбки.

* * *

— Что это, миссис?

— Оборотное зелье.

— Великий Мерлин, мы же договорились на послезавтра!

— Это вне плана и всего одна порция. Мне надо проверить свои подозрения.

Колдунья поставила на стол стакан, вытащила из кармана небольшой пакетик и развернула его. Внутри оказалась прядь темных волос.

— Чьи это волосы, миссис?

— Трусите, Струпьяр? Не беспокойтесь, если все в порядке, то на один час вы обретете облик героя магического мира.

Она высыпала волосы в зелье, и оно вскипело грязной шапкой.

— Пейте.

Струпьяр, недовольно морщась, опрокинул в себя зелье и, скривившись от отвращения, схватился за горло, как при рвотном позыве. Колдунья бестрепетно, но с жадным интересом наблюдала за ним. Все лицо молодого мага пошло пузырями, рост уменьшился, лицо прорезали возрастные морщины. Через минуту все закончилось.

Преображенный Струпьяр недовольно дернул плечом и хриплым прокуренным голосом поинтересовался.

— Ну что, довольны? Я сам себя не вижу, но мне кажется, что я не очень-то похож на героя.

Колдунья всмотрелась в лицо мага.

— Где-то я уже видела его. А-а-а! Все, вспомнила! Это Наземникус Флетчер. Вор и подонок, когда-то прибившийся к Ордену Дамблдора, а потом сбежавший из него. Так вот кого использовали для того, чтобы сделать труп Поттера!

Струпьяр вздрогнул.

— Что? Не понимаю.

— Я тоже не понимаю, но в меньшей степени, чем вы. Этого доходягу убили, зачаровали его тело и выдали за труп Поттера. Хорошо, что мне пришла в голову мысль о такой проверке. Ну что же, список вопросов к мисс Грейнджер становится все длиннее. Но будьте осторожны, Струпьяр, в таком деле она не могла обойтись без помощников, владеющих темной магией…