По ту сторону зеркала (гет)

Спустя неделю бандиты заявились снова. Но теперь я был готов. Всё шло по тому же сценарию: они зашли к хозяйке в подсобку, взяли деньги, вышли. Я стоял на улице со стороны чёрного хода с железным ломом в руках и на всякий случай с палочкой за пазухой.

Дверь приоткрылась. Я напрягся. Как только первый из неудачников появился в проёме, его спина испытала на себе всю тяжесть моего лома. Бить по голове я не решился — тогда ещё не знал, как это сделать больно, но без летального исхода. Второй, увидев своего «товарища», который корчился на земле, попытался кинуться на меня, но получил железкой по коленям. Пока они не оправились от ударов, я быстро связал их запястья с помощью Инкарцеро, а потом для верности (и, главное, болевого эффекта) обмотал ещё и колючей проволокой, конец которой держал у себя в руке.

— Сволочь, ты ответишь за это! — истошно заорал один из бандитов. Я, не моргнув, резко рванул проволоку на себя. Она врезалась ему в кожу. Я равнодушно смотрел, как по его рукам потекла кровь.

— Ааа! Перестань! — завопил второй. Проволока была одна, поэтому ему доставалось не меньше. Но я натянул ещё туже.

— Чего ты хочешь?! — взмолился первый. Смотри-ка, уже совсем по-другому заговорил. — Что тебе от нас надо?!

— Деньги верни, — сказал я, стараясь сдерживать волнение. Мне казалось, что стоит мне на миг отвлечься, ситуация моментально выйдет из-под контроля.

— Развяжи! — вымученно попросил он. Все его руки были в крови.

— Ага, щас, — я ухмыльнулся. — Деньги в кармане, верно? Я ослаблю проволоку. Ты вынешь их и бросишь мне сюда.

— Хорошо...

Он всё так и сделал. Не спуская с них глаз, я поднял денежный свёрток, перевязанный резинкой. Там было много.

— Чтобы я вас больше не видел здесь, — сказал я, незаметно доставая палочку.

— Ты офигел, пацан! — закричал второй бандит. — Не боишься, что посадят?

— Неа, — я прищёлкнул языком, придав как можно больше убедительности своим словам, — у меня много хороших знакомых. А как вы думали, почему я даже маску не надел? Потому что вы ничего мне не сделаете.

Я взмахнул палочкой, насылая на бандитов невербальный Обливиэйт. Едва их глаза непонимающе остекленели, я отпустил конец проволоки и быстро попятился назад, не переставая при этом следить за движениями пленных. Но, убедившись, что они явно соображают очень плохо, я завернул за угол магазина и стремительно трансгрессировал.

На этой работе я больше не появлялся.

Первое время, особенно с наступлением ночи, я постоянно думал, что сейчас за мной придут они. Люди, подобные сотрудникам МИ5, которыми маглы пугают своих детей, когда те их не слушаются. Насколько я имел представление об этой организации — если человек попал туда, то уже вряд ли вернётся.

Камень с души упал только тогда, когда я поступил на курсы мракоборцев. После того случая с бандитами я понял, что больше всего на свете хочу указывать подобным отморозкам их место. Ну и, разумеется, получать за это деньги. На тот момент с памятной победы Гарри Поттера над Волан-де-Мортом минуло восемнадцать лет, но авроры по-прежнему были нужны как воздух: в подполье Лондона всё ещё таились те, кто грезил пойти по стопам Пожирателей смерти. Поэтому в Аврорат меня взяли без проблем. Но проверок, разумеется, избежать не удалось. Проверяли всё: начиная с гепатита В и заканчивая душевным здоровьем бабушки, потому что из числа всех моих возможных родственников она одна была жива. В Мракоборческий отдел брали только кристально чистых людей, и, похоже, я был из их числа. Проверка была также полезна и тем, что не выявила у меня за спиной никаких правонарушений. Тогда я понял, что заклятие забвения отлично подействовало на тех уродов из магазина. Тогда я почувствовал безнаказанность.

Я залпом допил первую бутылку Огденского и снял свитер. Кровь забегала быстрее, стало даже жарко. Но сознание ничуть не помутилось — видимо, плохой был виски. Или меня уже ничего не брало... Я открыл вторую бутылку и снова задумался.

Окончив курсы мракоборцев и попав на работу в Оперативный отдел, я решил усиленно копить деньги, для чего перво-наперво скооперировался с одним из своих коллег, чтобы снимать квартиру вместе — всё-таки платить приходилось вдвое меньше. Работа аврора-оперативника была несладкая: вечные задержки на службе, беготня, недосып — но в целом мне нравилось. Одно огорчало: обещанная высокая зарплата была лишь мифом, а я в то время был 18-летним салагой, без связей и опыта, но с большими амбициями. Тогда в памяти снова всплыл тот день, когда я выбивал деньги из бандитов, и я решил рассказать об этом своему соседу. Джейсон был парень надёжный, и мы решили попробовать.

Я сделал очередной глоток и поморщился. Не от спиртного, а от картины избитых нами воришек с Лютного, представшей перед глазами. Не хотелось вспоминать, но мысли уже плохо поддавались мне и становились какими-то вязкими. Я схватился за голову. Сцены истязаний и пыток роились в моём воспалённом мозге, и я сжал голову изо всех сил, не давая ей развалиться на части. Когда немного отпустило, я вновь схватил огневиски и опрокинул себе в горло. Но мысли не слушались. Я с грохотом поставил бутылку на пол и ударился лбом о каминную полку, надеясь, что физическая боль заглушит ужасные воспоминания. Кажется, я разбил бровь: вытирая пот со лба, я почувствовал что-то липкое на руке. Медленно пошевелив пальцами, я уставился на них, уже мало что соображая. Кровь была, но, похоже, от крышки бутылки. Я с трудом встал и пошёл к дивану. Потом вспомнил, что не затушил огонь. «Значит, не всё так плохо, раз ты ещё что-то помнишь...» — мысленно сказал я себе. Как только камин угас, я потерял ориентацию в пространстве. Почувствовав что-то мягкое, очевидно, ковёр, я опустился туда, всё ещё держась за раскалывающуюся голову.

— Мари... — услышал я голос, словно не принадлежавший мне.

— Это бред, выкинь её из головы... — сказал другой голос.

— Нет! — заорал я вслух. Вытянувшись на ковре, я приказал себе думать о ней, приказал своим мыслям течь именно в этом направлении. Но не успев как следует уцепиться за её светлый образ, провалился в беспамятство.

Из сна меня выдернул раздавшийся из камина громкий чих. Это был тот самый докторишка.

— Тед! — дрожащим голосом начал он. — Я жжждал тебя вчера, ты не пришёл...

— Занят был, — ответил я жёстко, поднимаясь с ковра.

— Ааа сссегодня?..

— Время, место.

— Ттто же сссамое кафе... В полдень тебя устроит?

Я коротко кивнул и, взмахнув палочкой, прервал связь. Разговаривать с Уокманом желания не было никакого. А уж тем более встречаться. Я успел протрезветь, но башка раскалывалась. От разговора с доктором лучше мне точно не станет. Но он платил мне. Придётся ехать.

Когда я вошёл в кафе, Уокман уже поджидал меня.

— Ты пришёл... — залепетал он. — А я думал, вдруг не придёшь...

Я сел, по привычке держа руки в карманах. Было такое странное ощущение, будто вот-вот рассыплюсь. Я чуть наклонился вперёд.

— Обещал, значит приду.

Подошла официантка с меню. Доктор развёл руками:

— Закажешь что-нибудь? Я заплачу...

Меня так раздражали его бегающие глаза. Голова действительно болела ещё сильнее. Я сказал заплетающимся от боли языком:

— Я что, похож на жертву твоих неудачных операций? Я пока сам в состоянии за себя заплатить.

Уокман всё время скрещивал и разнимал пальцы. Это тоже бесило меня.

— Извини, если обидел... — он явно боялся меня задеть.

— Да всё нормально, — я хотел поскорее уйти. — Рассказывай. Не покормить же ты меня сюда позвал.

— Ну, ты же знаешь, — он снова скрестил пальцы. — У меня светлая голова, золотые руки... Пациенты всё время несут что-нибудь, чтобы отблагодарить за своё возвращённое здоровье.

«Так-так, начинается, — подумал я, пытаясь сосредоточиться не на словах Уокмана, а на своих сегодняшних делах. — Как он достал каждый раз рассказывать, какой он ценный специалист...»

— В общем, ни для кого не секрет, — продолжал Уокман, — что я не бедствую.

— Эпиграф опустим, — я решил прервать эту бесконечную демагогию.

— Да, к делу... — затравленно поглядывая на меня своими маслянистыми глазками, он соизволил наконец говорить конкретно. — Мне угрожают, Тед.

«Этого и следовало ожидать», — промелькнуло у меня в мыслях, и голову ещё сильнее защемило. Казалось, мозг на протяжении нескольких часов долбили квиддичной битой. Я опёрся о спинку дивана и закинул голову назад, надеясь, что так боль поутихнет. Да, со мной явно что-то не то. Вздохнув, я спросил:

— Ты их знаешь?

— Откуда? — Уокман снова забегал глазками. — Два негодяя... Один длинный, лысый, по-моему, полный отморозок. Другой... такой, пониже, с аккуратной стрижкой. Более-менее адекватный.

«Потрясающее описание...» — устало подумал я, а вслух сказал:

— Суть угрозы.

— Вымогают деньги, — пожал он плечами, опять скрещивая свои противные пальцы. Как же они меня бесили!

— Конкретней! — ожесточился я. — Что хотят, сколько денег, куда принести. Подробности.

— Ну... — Уокман замялся, глядя на меня как докси на лукотруса. — Пока только устроили погром в моём кабинете. Обещали наведаться в самое ближайшее время.

Я смотрел на него с презрением. Скрывать это не было смысла.

— Никакой конкретной суммы не называли. Сказали, чтоб готовил больше.

«Ну тут ты явно врёшь», — понял я и снова наклонил голову вниз. Боль отдавалась в ней свинцовым молотом.

— Тед, я боюсь, — теперь он говорил честно, но лучше бы уж врал. Ненавижу этих... как бы их назвать-то? Особей мужского пола, которые дрожат как осиновые листья при малейшей угрозе своей обеспеченной обывательской жизни. — Ты же знаешь, для них нет ничего святого...

— Ладно, я скажу своим парням... — с трудом выговорил я. Язык не слушался; любое движение взрывало мой мозг. — Узнаем, кто такие. Дальше решим, что делать.

— Спасибо! — судорожно закивал головой Уокман. Я встал. — Спасибо, Тед! Ты же знаешь, у меня тяжелобольные. В клинику не могу прийти...

Я не оглядываясь вышел из кафе, всё ещё слыша за спиной его лепет.

В Аврорате я дал соответствующее распоряжение моим самым проверенным ребятам, Скорпиусу и Лисандеру. Они сразу поехали в частную клинику Уокмана. Я же закрылся в кабинете, не желая никого видеть, и плеснул в бокал коньяка, который был на всякий случай припасён в сейфе. Голова трещала так, что даже дышать было сложно.

Я не считал это последствием физических травм. Скорее, нервное. Твою ж мать... Звучит, как на приёме: «Это у вас нервное». Противно. Мне нельзя быть слабым. Закопают сразу — желающих много. Так вот... упустил мысль. А... Меня конечно били по голове, но это было всего пару раз. Я старался не подставляться. Помню, как те два амбала от Флинта дубасили меня по башке. Тогда было действительно хреново. Но меня спасла она. Примчалась с собственного дня рождения, трансгрессировала со мной в Мунго. Мой ангел.

Я выпил ещё и отлеветировал бокал подальше. На сегодня хватит. Мне уже стало гораздо лучше. Приятно было вспоминать о ней. Сердцу, правда, от этого было несладко, но мысли словно подпитывались её образом, и пульсирующая головная боль проходила. Мари была моим наркотиком — воспоминания о ней приносили удовольствие, но потом начиналась ломка. И пока эта стадия не наступила, я взялся за бумажную работу.

Через полчаса в моём камине полыхнуло зелёным, и появилась светловолосая голова Малфоя.

— Тед, мы вышли на них. Сделали колдографии. Эти двое, ты не поверишь, известные тебе сотрудники нашего отдела.

— Скорпиус, давай мы не будем загадки разгадывать. Говори.

— Хамфри с Финниганом.

— Опа... — меня было сложно удивить, но сейчас был именно такой случай. — Ладно, понял. На связи.

На следующий день я был в отличном состоянии. Не знаю, что мне помогло, но результат был налицо.

На работе, конечно, покоя не было и в помине, и стоило мне прикрыть глаза, чтобы вернуться мыслями к своему наркотику, как в дверь постучали.

— Тед, не занят? — раздался голос Лисандера.

— Ну как сказать... — я молниеносно закрыл папку с важными документами. — Заходи.

Саламандер подошёл к моему столу.

— Слушай, тут такое дело...

Я откашлялся, сурово глядя на него. Лисандер всё понял.

— Мы пока этого доктора ждали, в допросной колдографии разложили с нашими героями. Ну, чтоб тот опознал. А туда Джеймс зашёл бумаги забрать. Я не уверен, видел он эти колдо или нет, но я только что был в нашем общем кабинете — они там с Хамфри тёрки тёрли. Скорее всего, Финниган и Хамфри в курсе, что мы их пасём.

— Ничего страшного. Я не собираюсь защищать этого наследника Гиппократа, когда дело касается сотрудников Мракоборческого отдела. Я буду ждать вас на выезде из города. Хадденем-роуд, пятая миля. Привезёте этого псевдоцелителя, поговорим. Финнигана и Хамфри тоже возьмите. Разберёмся.

— Понял. Я пойду?

— Да, свободен.

* * *

Я стоял в осеннем лесу у опоры линии электропередачи и думал. Сейчас решим проблему с доктором, а что потом?.. Вечерело, на работу ехать смысла не было. Пить не хотелось, вчерашнее похмелье я помнил хорошо. Но больше всего мне не хотелось возвращаться в пустую квартиру. Оставался один вариант, всё тот же. Загородный дом, тем более что до него отсюда было всего миль двадцать.

Я стоял спиной к дороге, весь обратившись в слух. Шум подъехавших одновременно автомобилей означал, что клиент прибыл. Я слышал разговор, а потом шаги семерых человек по сухой траве. Они приближались. Я обернулся.

— Тед! — с паникой в голосе воскликнул Уокман.

— Стой где стоишь, — я с отвращением посмотрел на него. Потом обратился к Хамфри. — Дэн, в чём суть проблемы? Я не верю, что вы с этого чучела денег трясти собирались.

— Из-за этого урода одна девушка потеряла ноги. Магла, — многозначительно добавил он.

Я перевёл уничтожающий взгляд на Уокмана. Так-так, значит, он ещё и на маглах практикуется... Судя по этой истории, они у него что-то вроде подопытных крыс.

Доктор начал отчаянно жестикулировать, оправдываясь:

— Это чистая случайность! Да, я целитель... но я не бог!

Я смотрел, как он трепыхается. Как гигантский кальмар, выброшенный на берег Чёрного озера. Мне не было его жаль. Ничуть.

— Этот псевдоцелитель содрал с неё сто восемьдесят галеонов, если переводить на наши деньги, — продолжал Хамфри, — только вдумайся, Тед, сто восемьдесят! И пообещал, что она будет ходить. Он поставил ей аппарат, чтобы кости срастались...

— Да да да! — вдруг затараторил Уокман, словно попугай. Мне даже смешно стало. — Да, это так! Тед... ты же знаешь, что я хороший специалист!

— А потом, когда аппарат потребовалось снять... срочно, потому что начались осложнения, он стал вымогать у неё ещё шестьдесят. Когда мы ему объяснили, что денег нет и не будет, он просто исчез. А в клинике всему персоналу сказал не подходить к ней. Результат тебе известен. Она инвалид на всю жизнь.

Я снова перевёл взгляд с Хамфри на паникующего целителя.

— Как видишь, это не несчастный случай. И кто за это ответит?

— Я заплачу! — срывающимся голосом начал тот. — Тед, хочешь, я...

— Я не спросил, кто за это заплатит, — хладнокровно перебил я. — Я спросил, кто ответит.

— Тед, ну почему кто-то должен за это отвечать, а?! — Уокмана уже била лихорадка.

— Потому что за всё кто-то должен ответить, — я посмотрел на Хамфри и Финнигана. — Делайте с ним что считаете нужным.

Я развернулся и пошёл к машине. Уокман с ужасом звал меня, умолял помочь ему. Я еле сдержался, чтобы не пустить в него Аваду. Настроение было испорчено, и мне было необходимо отвлечься... с кем-нибудь.

* * *

По дороге в загородный дом я увидел на обочине двух девок. Одеты не вызывающе, но достаточно смело. Я притормозил и открыл окно.

— Подвезти?

— О... — одна из них потеряла дар речи, осматривая «Ягуар», — пожалуй, да...

— Ты что, с ума сошла?! — другая, видимо, ещё не потеряла инстинкт самосохранения. Я ждал, ехидно улыбаясь.

— Я поеду! — первая решительно открыла переднюю дверь, но я рявкнул:

— Назад!

Она оторопела, но через несколько секунд запрыгнула на заднее сиденье. Я не мог допустить, чтобы на месте той, которую я до сих пор люблю, сидела какая-то прошмандовка. Я тронулся с места. Подруга моей пассажирки провожала нас недоумевающим взглядом. Я сразу решил расставить все точки над «i».

— Я думаю, ты понимаешь, что мы не покататься едем.

— Да, дорогой, — пропела она, и в зеркале заднего вида я увидел, как она медленно оголяет плечи.

— Проститутка? — спросил я тем же голосом без малейшего волнения.

— Я... работала в компании эскорт услуг.

— Ну всё понятно. Подруга тоже?

— Она мне не подруга, — девка резко запахнула куртку.

— Зовут как? — я решил узнать это на тот случай, что если бы она назвалась Мари или каким-то похожим именем, то через секунду оказалась бы за бортом.

— Меня? — её голос дрожал.

— Ну не меня же.

— Глэдис...

Я подъехал к дому и остановился. Глядя на девку в зеркало, сказал:

— Значит так, Глэдис. Ты должна будешь уехать утром, причём раньше, чем я проснусь, — я вытащил из бардачка несколько визиток. — Вот номера такси. Всё ясно?

— Да, зайчик, — она снова начала заигрывать.

— Не надо меня так называть, — угрожающе процедил я, чувствуя себя скорее волком. — Меньше слов, больше дела.

Всё было как в тумане. Я плохо соображал, что делал; знаю только, что боли я ей не причинил, судя по её эмоциональным крикам. Одно помню точно: она всё время пыталась заглянуть мне в глаза. Меня это злило.

— Не смотри на меня, прошу, — сказал я, стараясь проявить хоть немного такта.

Она отвела взгляд, но мне этого было мало. Я сам рукой повернул её голову в сторону. И сам закрыл глаза, представляя... Мари.

Утром этой девки, имя которой напрочь вылетело у меня из головы, уже не было. К её же счастью.

Прошла неделя. Головные боли вернулись, но я упорно не хотел идти к врачу. Был убеждён, что перестану быть собой, если сделаю это. Сегодня добавилась ещё и дрожь в руках. Пытаясь отвлечься, я перебирал архивы документов у себя в кабинете. Раздался стук в дверь.

— Войдите, — с какой-то одышкой произнёс я, даже не узнав свой голос.

Дверь открылась, и вошёл Финниган.

— Чем обязан? — я отошёл к окну; мне так не хватало света и воздуха.

— Слушай, Тед... — робко начал следователь. — Я хотел с тобой поговорить.

Я едва сдерживал трясущиеся руки. «Да ты совсем сдал в последнее время», — сказал я сам себе, краем уха слушая лепет Финнигана.

— Я весь внимание, — чаша моего терпения вот-вот могла переполниться.

— Дело в том, что твой сотрудник, Скорпиус Малфой проявляет неуважение к Следственному отделу. И... конкретно ко мне.

— Я понял, — с трудом выговорил я, чувствуя новый приступ боли в голове. — А за что тебя уважать, если сам разобраться не можешь, а сразу бежишь жаловаться к руководству? К Кингсли ещё не ходил?

— Нет, ты что! — возмутился Финниган, но быстро притих.

— Что дальше? — резко спросил я.

— Ты мог бы повлиять на Малфоя?

— Так, пошёл вон, — сказал я, понимая, что ничем хорошим для Финнигана этот разговор не закончится.

— Но Тед... — нерешительно продолжал тот.

— Дверь закрой с той стороны. Иди стучи любому из Поттеров. А меня оставь в покое.

— Но это же твой подчинённый, — упрямился Финниган.

Я медленно повернулся и прожёг его самым ледяным взглядом, на который был способен.

— Вот именно. Поэтому ты зря сюда вошёл, — я двинулся на него. Следователь попятился. Потом повернулся и поспешно вышел.

В обеденный перерыв Хамфри прислал экстренное сообщение из редакции «Ежедневного пророка», где какой-то обиженный сотрудник взял в заложники другого, держа под прицелом палочки. Ну а сам непутёвый Хамфри, конечно же, забыл свою палочку в Аврорате. Весь этот Следственный отдел, разве что за исключением Джеймса, вызывал у меня насмешку. Придурки... Я отправил туда своих ребят — Малфоя, Саламандера, ну и следователя Финнигана в придачу. Пусть выручает друга, раз у того мозгов не хватает. Жесть... У меня складывалось впечатление, что отдел превращается в детский сад для даунов. Вот если бы я стал его начальником, всё было бы иначе.

Вечером Хамфри примчался ко мне, весь на кипише. Без стука влетел в кабинет и затараторил:

— Тед, слушай сюда!

— Дэн, стучаться не учили? — я поднял на него усталый взгляд.

— Дело срочное! — он был на самом деле взволнован, поэтому я простил ему оплошность.

— Что такое?

— В редакции... этот ненормальный применил к нам боевые заклинания!

— Твою мать, — лениво выругался я. Нет, ну точно детский сад. — Вы мракоборцы или кто? Палочки вам на что?

— Он Скорпиуса ранил в плечо! Тот много крови потерял, Тед!

Я слишком дорожил своими людьми, чтобы не понимать всей опасности случившегося. Внутри закипала злость, я изо всех сил грохнул кулаками по столу.

— Дьявол!

— Лисандер с ним в Мунго поехал, а я сюда, — уже спокойнее говорил Хамфри. — Только что сову прислали. Плохо дело.

— Сейчас я сам свяжусь с ним, — я метнулся к камину, бросая горсть пороха. — Ничего вам поручить нельзя, идиоты... Офисный планктон взять не смогли!

— Так получилось.

— Я понял! — повышенный тон был мне несвойственен, но я плохо себя контролировал. Ещё и Хамфри добавлял масла в огонь:

— Никто не виноват.

— У дураков всегда никто не виноват! — взорвался я, готовый надавать Дэну по морде. Но в этот момент в камине появилась голова Лисандера.

— Да, Тед. Я в Мунго. Гарри тоже здесь.

— Как Малфой? — я показал Хамфри взглядом на дверь. Тот вышел.

— В тяжёлом состоянии. Нужно переливание крови.

— Группа, резус, быстро! — я снова повысил голос.

— Пока не известно, у него только что взяли кровь на анализ. Он своей группы не знает.

— Ясно. Как только будет известно, сообщи.

Я затушил камин и вышел из кабинета, пытаясь успокоиться. Руки дрожали ещё сильнее. Побродив туда-сюда по коридору, я услышал голоса за углом и пошёл туда. В коридоре стояли остальные авроры и обсуждали ту же проблему. Я подошёл к ним. Перебивая друг друга, они говорили все одновременно.

— Так что произошло?

— Кто бы мог подумать...

— Как таких только держат в «Пророке»?

Вдруг открылась дверь другого кабинета, и оттуда тихо выскользнул Финниган.

— ...а тот, говорят, обернулся и с испугу Секо шмальнул.

— Вот невезуха, а! Надо же было шальное заклятие словить...

— Говорят, умирает. И группы нет такой.

— Я, конечно, извиняюсь, — Финниган осторожно приблизился к нам. — Кто умирает?

Все посмотрели на него. Мне в плечо ткнулся бумажный самолётик.

— Скорпиус Малфой. Не слышал что ли? С которым ты не в ладах.

— Так, тихо! — перебил их я, пробежав глазами послание. — Четвёртая отрицательная нужна. Есть у кого-нибудь?

— У меня первая положительная.

— И у меня...

— А у меня четвёртая положительная.

Все затихли, и вдруг Финниган в гробовой тишине произнёс:

— У меня четвёртая... отрицательная. Какое отделение?

Я повернулся к нему.

— Это для Малфоя, — уточнил один из оперативников.

— Я понял, — невозмутимо ответил Финниган.

— Там очень много надо, — предупредил я его. — Сдашь?

Он кивнул.

— Тогда первый этаж, травмы от рукотворных предметов. И, будь добр, ускорься, пока Малфой концы не отдал. Мне только причитаний его отца не хватало.

— Хорошо.

Финниган кинулся к лифтам. Проводив его взглядом, как всегда мрачным, но не лишённым надежды, я поджал губы и тоже направился к выходу из Министерства, оставшись по поводу сотрудников Следственного при своём мнении. Но Мерлин с ними. Сейчас мне нужно было навестить одно модельное агентство, задолжавшее мне двухмесячную дань за «крышу». Директор агентства пытался надавить мне на жалость, а в итоге надавил на нервы.

— Да вы поймите, — говорил он мне, когда я приехал и был вынужден выслушивать это невразумительное мычание, — у нас сложное финансовое положение...

Я оторвал взгляд от своих рук, которые, вроде, перестали дрожать, и равнодушно посмотрел на этого ожиревшего толстосума.

— А мне какое дело? По счетам надо платить.

Он не выдержал мой взгляд и вздохнул.

— Я понимаю. Дайте хотя бы... пару дней.

У меня не было ни сил, ни желания с ним торговаться.

— Хорошо, — директор явно не ожидал такого быстрого согласия с моей стороны. — Я пришлю человека, — я вышел, мечтая поскорее оказаться в тишине.

Поздно вечером я связался через каминную сеть с больницей. Переливание прошло нормально, Скорпиус понемногу восстанавливался.

— Ну спасибо тебе, Финниган, — произнёс я вслух. Переживать было не за что: своего человека я не потерял, и даже Драко с Асторией, излишне трепетно относящиеся к своему чаду, не заявились ко мне ни на работу, ни домой, куда я наконец решил наведаться.

Боль в голове немного утихла, и я, воспользовавшись этим, взялся за чтение. Саморазвитие было важно для меня, поэтому я старался не пропускать бестселлеров и новинок отечественной и зарубежной литературы — как в мире маглов, так и в мире волшебников. Устроившись с книгой на диване в библиотеке, я всеми мыслями погрузился в жизнь героев.

Приглушённое покашливание, раздававшееся из комнаты с камином, медленно доходило до моего сознания. Я открыл глаза и понял, что заснул прямо с книгой в руках. И ещё я понял, что уже вечер. Выходит, я спал почти сутки.

«Чёрт, такого раньше не было! Что с тобой происходит, Люпин?»

Я еле дотащился до гостиной. В камине висела голова народного героя.

— Хватит дрыхнуть, Тед, — с ходу заявил Гарри. — Попадание Скорпиуса в больницу не повод не ходить на работу.

— Чего вам угодно, мистер Поттер? — устало протянул я.

— Дуй в Министерство. Ты нужен здесь, а не дома на диване.

Закончив разговор с Гарри, я тут же вызвал по каминной сети Саламандера. Тот, на моё счастье, оказался в отделе.

— У меня к тебе поручение, Лисандер. Сгоняй в «Вивиан Моделс», забери деньги. Там за три месяца должно быть.

— Не вопрос, заберу. Только завтра, ведь поздно уже. Не домой же к директору ехать.

— Проклятье, уже восьмой час... Ладно, давай.

Зелёное пламя угасло, и я тут же почувствовал, как боль медленно, но верно поползла по сосудам, наполняя собой каждую клетку моего мозга, а затем, будто собравшись в один шар, запылала в моей голове с такой силой, что я еле добрался до кухни, где лежали лекарства на такой случай. С трудом разбирая названия, я наконец достал нужное зелье и выпил сразу две порции, но это не помогло. Голова трещала так, словно внутри была заложена мощная бомба. Я вновь опустился на пол, пытаясь удержать её трясущимися руками. Мне казалось, что пол стал потолком, и я не мог понять, почему я прилеплен к нему, а не падаю вниз. Через несколько минут — или часов — беспамятства боль чуть отпустила меня. За окном было светло. Я потерял счёт числам и дням недели, но то, что нужно идти на работу, я помнил.