По ту сторону зеркала (гет)

Ранним субботним утром, когда Мари ещё нежилась в своей постели, раздался настойчивый стук в окно. Зевая и потягиваясь, она нащупала палочку на прикроватном столике и взмахом открыла створки, позволяя рыжей сове влететь в комнату вместе со свежим апрельским воздухом. Отвязав письмо от лапки, Мари непослушными спросонья пальцами кое-как вскрыла конверт.

— Это ещё что такое? — проворчала она, потирая глаза.

Снова раздался стук, на сей раз в дверь. Сова насупилась, уставившись в сторону двери, и пару раз ухнула.

— Эй, Мари, к тебе можно? — спросила Грейс, робко заглядывая в комнату. — Что случилось?

— Да, заходи... Не пойму, вот посмотри.

Она протянула письмо Грейс. Та пробежала текст глазами и недоумённо уставилась на подругу.

— Вообще-то, это извещение о необходимости явиться в Аврорат в понедельник.

— Зачем?

— Из письма следует, что на допрос... — растерянно сказала Грейс.

Мари стояла, как громом поражённая. Ну что опять?!

— Дай-ка, ещё раз прочитаю.

ИЗВЕЩЕНИЕ

о вызове на допрос

В соответствии со ст. 19 Закона об авторском праве и смежных правах Вам надлежит прибыть «15» апреля 2024 г. к 13 ч 00 мин в Следственный отдел Министерства Магии, второй уровень, кабинет №217 к мракоборцу Дж. С. Поттеру для допроса в качестве обвиняемого. При себе иметь волшебную палочку и паспорт или иной документ, удостоверяющий личность.

Извещение о вызове на допрос в качестве обвиняемого вручена Мари-Виктуар Уизли «13» апреля 2024 в 07 час 43 мин.

ПОДПИСЬ лица, получившего извещение

Всё это она прочитала вслух. Затем, как во сне, расписалась, привязала письмо обратно к лапке совы и выпустила ту за окно.

— И что это значит? — спросила Грейс.

— Не знаю... — Мари покачала головой. Она была совершенно сбита с толку. — Послезавтра схожу, выясню...

* * *

В понедельник в двенадцать пятьдесят шесть Мари стояла перед кабинетом №217, не решаясь войти. Внезапно дверь открылась сама, и оттуда выглянул её двоюродный брат, как всегда взлохмаченный, но от этого не менее симпатичный.

— Мари! Привет, проходи! А я уже подумывал, не отправлять ли за тобой мракоборческую группу.

Мари попыталась выдавить улыбку, но вышло у неё из ряда вон плохо. Джеймс, видя, что она напряжена, поспешил разрядить обстановку:

— Ах да, забыл официально представиться! Глава Следственного отдела Аврората, Джеймс Сириус Поттер, — важно заявил он. От его сияющего вида у Мари действительно стало чуть легче на душе. — Садись, не бойся.

— Спасибо, — теребя в руках ремешок своей сумки, Мари села в кресло, которое, к слову, было гораздо удобнее табурета в обшарпанном кабинете, где она имела не самую приятную беседу с Люпиным.

— Так... — Джеймс опустился в кресло напротив. — Поскольку ты всё равно трясёшься, то я перейду сразу к делу.

— Да, если можно, — глухо откликнулась Мари.

— Трентон Розье, с которым ты знакома по учёбе в Шармбатоне, обвиняет тебя в том, что ты пыталась создать копию его Руки славы.

— Создать копию? Да вы что, все сговорились что ли?

— Почему сговорились?

— Потому что на днях твой коллега Люпин тоже едва не обвинил меня в нарушении авторских прав.

— Тед? — изумился Джеймс. — Это когда же ты успела нарушить эти самые права?

— Я не успела, — Мари поморщилась, бросив на кузена хмурый взгляд. — Ну, хорошо. Я хотела с помощью заклинания Умножения сделать копию Карты Мародёров.

Джеймс даже поднялся из-за стола.

— Я не ошибся? Тебе нужна Карта Мародёров?!

— Была нужна... — Мари сделала акцент на слове «была», потом перевела дыхание и продолжила: — Я догадывалась, что вся эта затея мне боком выйдет, но чтобы так... Чем мне это грозит?

— По закону — две тысячи галеонов штрафа или два года лишения свободы, — на автомате выпалил явно озадаченный Джеймс, но его фраза прозвучала как жёсткий приговор, не подлежащий обжалованию.

— Мерлин, родители же с ума сойдут, если узнают! Какой позор для семьи! — Мари в отчаянии всплеснула руками, но тут же овладела собой. — Слушай, Джеймс, Розье всё врёт, я даже в руки не брала эту его Руку славы, извини за каламбур.

— Но не придумал же он эту историю?

— Отчасти нет. Мы случайно встретились около месяца назад в «Зелёном драконе», и там он, зная мою слабость ко всяким волшебным артефактам, показал мне эту Руку, Мордред бы её побрал... Похвастался, так сказать, новой покупкой из Лютного переулка. Ещё удивлялся тому, что после всех событий в девяносто восьмом Лютный вообще не стёрли с карты магического Лондона и лица земли заодно; смеялся над французскими лавками, где продают предметы, якобы относящиеся к Тёмной магии, а на самом деле (по его словам) выдают желаемое за действительное, ведь все эти «бутики» — лишь жалкое подобие «Горбина и Бэркеса»... Вот, собственно, и всё. Выпив по чашке кофе, мы разошлись. Руку славы, повторюсь, я даже не трогала. Он показал — я посмотрела.

Джеймс задумчиво поджал губы, осмысливая то, что сказала Мари.

— Да, странно. Получается, обвинение беспочвенное, но, как говорит мой отец, беспочвенных обвинений не бывает. Значит, должна быть какая-то причина.

— Да какая причина? Боже, всё это похоже на бредовый сон... С чего бы Розье обвинять меня?

— Подумай хорошенько, не насолила ли ты ему чем-нибудь. Может, ещё во время учёбы в Шармбатоне. Вспомни, были ли у вас недомолвки или стычки.

Мари убедительно замотала головой.

— В школе мы почти не общались. Я не люблю мужские компании, сам знаешь почему, в этом я пошла в маму. Пару раз Трентон звал меня на свидания, но я отказала — довольно мягко, кстати. Джеймс, — Мари подняла на двоюродного брата глаза, полные искреннего непонимания, — ты же меня знаешь. Я что, по-твоему, похожа на воровку?

— Конечно нет, — мягко сказал он. — Слушай, Мари, то, что ты рассказала... ну, про отказ в свидании, вполне могло стать причиной для тайной мести.

— Ты же не хочешь сказать, что такой пустяк может заставить оклеветать невинного человека и отправить его в Азкабан на два года?

Джеймс устало провёл рукой по лицу.

— Похоже, этот твой Розье весьма принципиален.

— Он не мой! — взвинтилась Мари. — Джеймс, скажи, что мне делать?

— Пока ничего, я должен был лишь донести обвинение до твоего сведения. Если понадобится, я помогу найти хорошего адвоката.

— Мерлинова борода, ну какой адвокат! — Мари чуть не плакала. — Это какой-то невероятный кошмар!

— Тише, успокойся, пожалуйста, — встав из-за стола, Джеймс подошёл к ней и коснулся её плеча. — Попробуем что-нибудь придумать. Главное, не выезжай за пределы Лондона и старайся ни с кем не встречаться, хорошо? Институт — дом, дом — институт.

— Да, хорошо... Спасибо тебе, Джеймс.

Мари вышла за дверь и, не обращая внимания на попадающихся навстречу людей, бегом побежала по уже знакомому коридору к лифтам, стремясь поскорее выйти из этого здания, в которое ещё так недавно мечтала войти.

Раздался стук, и дверь приоткрылась.

— Привет, можно к тебе?

— Да, Тед, заходи.

— Чего такой загруженный? — Люпин сел, откинувшись на спинку того самого кресла, где пару минут назад сидела Мари.

— Пришлось одному хорошему человеку сообщить неприятную новость.

— Это не той блондинке в жёлтом пальто случайно? Пронеслась сейчас мимо меня, даже не заметила, по-моему.

— Да, ей. Это моя двоюродная сестра. Вы уже знакомы, верно?

— В некотором смысле. Изложи-ка мне суть дела.

— Внук Пожирателя смерти Эвана Розье, Трентон, написал заявление, что девятого марта этого года Мари-Виктуар Уизли якобы пыталась создать копию его Руки славы, чем нарушила авторские права.

— Стоп. — Тед резко прервал его. — Внук Эвана Розье, я не ослышался? Того самого, которого ещё в восьмидесятом прихлопнул легенда нашего отдела Аластор Грюм?

— Того самого, — удручённо кивнул Джеймс. — Чёртов Пожиратель, хоть и сдох, успел нарожать не только детей, но и внуков, которые в лучших традициях воландемортовских прихвостней портят жизнь добропорядочным волшебникам. Надо было выселить их из страны к мордредовой матери...

— Надо было, — отстранённо сказал Тед, глядя на заявление, лежащее поверх других бумаг на столе Джеймса. — Это?

Не дожидаясь ответа, он взял лист пергамента и быстро пробежал глазами.

— Так, понятно. По этому делу пока ничего не предпринимай.

— Я хотел предложить ей хорошего адвоката.

— Адвокат тут не поможет. Попробуем силовой подход. — Тед встал, захватив с собой заявление, и стремительно вышел.

— Постарайся не усугубить ситуацию, Люпин! — вдогонку ему крикнул Джеймс, но тот его уже не слышал. Несколько секунд Поттер озадаченно смотрел на дверь, которая так и осталась открытой настежь, а потом взмахнул палочкой: — Коллопортус!

* * *

Трентон Розье сидел в своём роскошном рабочем кабинете, закинув ноги на стол, и курил сигару. Он чувствовал себя владельцем Вселенной. После возвращения из Франции и вхождения в Альянс — тайный круг оппозиционеров нынешней власти, который состоял из прочих богатых потомков Пожирателей смерти — роскошным в теперешней жизни Трентона был не только кабинет, но и весь особняк, огромный сад, яхта и, конечно же, его коллекция тёмных артефактов, за коими теперь не охотились мракоборцы, наивно полагающие, что после падения Волан-де-Морта наконец-то наступил мир во всём мире.

— Да, кстати, артефакты, — сказал Трентон вслух, стряхивая пепел прямо на стол и тут же заклинанием уничтожая его. — Возможно, я выбрал слишком изощрённый способ, но всё же... Какие аргументы у меня есть? Во-первых, необходимо выполнить задание Альянса, чтобы укрепить свой авторитет, а, во-вторых, не мешало бы проучить эту Уизли. Будет знать, как отказывать представителю семьи из числа священных двадцати восьми. Её-то происхождение, несмотря на чистокровную фамилию, сильно подпорчено со стороны матери-полувейлы. К тому же, где Уизли, там и Поттеры, а бросить вызов Золотому мальчику, который приходится Виктуар дядей, дорого стоит. Если дело выгорит, и девчонку упрячут в Азкабан, мои сообщники наконец убедятся, что потомка рода Розье не стоит недооценивать.

Грохот за дверью прервал монолог Трентона. Он убрал ноги со стола и хотел уже отложить сигару, чтобы щелчком пальцев вызвать свою эльфийку и спросить, какого Мерлина она шумит, но внезапно услышал её отчаянный вопль из коридора. Судя по всему, домовиха, яростно визжа, пыталась не пустить на порог незваного гостя, но ей это не удалось: спустя секунду дверь в кабинет резко распахнулась, стукнувшись о стену.

— Так, я не понял, — Трентон в ярости поднялся из кресла, вооружаясь палочкой, и попутно уронил сигару на дорогой ковёр. — Что вы себе позволяете?!

— Это что ты себе позволяешь, падла? — Люпин захлопнул дверь, чуть не прибив стоявшую позади домовиху, и в два широких шага пересёк комнату, подойдя к столу красного дерева, поверхность которого была отполирована так тщательно, что могла бы служить зеркалом, и это зеркало сейчас отражало его грозное лицо, которое не сулило хозяину дома ничего хорошего. Чуя неладное, Розье решил ориентироваться по ситуации и на всякий случай опустился обратно в кресло.

— Что тттакое? — спросил он, подняв бегающие глаза на Люпина, который склонился над ним и, сверля его ненавидящим взглядом, произнёс:

— Забери заявление или пожалеешь.

— Кккакое за-заявление? На эту дурочку Уизли?

— Да. Ты идёшь и забираешь его прямо сейчас.

— А если нет? — внезапно осмелел Трентон.

— Вот это видел? — Тед кивнул на маникюрный ножик в карандашнице на столе. — Это будет у тебя вот здесь, — он постучал по его виску.

— Что это ты так за неё торгуешься? — противно ухмыльнулся Розье. — Неужели наша Мари, гордость Шармбатона, нашла себе в Англии любовника-покровителя?

В ответ последовал мощный удар в челюсть. Трентон рухнул на пол. Палочка закатилась под стоявший тут же комод.

— Сволочь!.. — взвыл он, хватаясь за окровавленный подбородок.

— Не суди по себе, — холодно процедил Люпин. — Заявление уже у меня, но ты пойдёшь к следователю и попросишь закрыть дело.

— Неее... — прошепелявил Трентон. — Я дам делу ход.

В ответ на это Тед со всей силы наступил на пальцы его руки. Послышался хруст нескольких фаланг, моментально заглушенный воем Розье, но Тед даже не шелохнулся, продолжая давить на его пальцы ботинком и молча смотреть, как обезоруженный внук Пожирателя смерти извивается от боли.

— Ты всё понял? — спросил он наконец.

Трентон, всхлипывая, пытался отползти в угол кабинета, но Люпин его не пустил. В итоге ему ничего не оставалось, как согласиться.

— Да, дьявол тебя дери, я заберу!.. Отпусти!..

Тед довольно хмыкнул и убрал ногу. Не сказав больше ни слова, он вышел из кабинета, вытерев по пути кровь с руки об элитную штору в галерее.

Настал день суда, 22 апреля. Мари снова стояла в подземелье Министерства магии, на этот раз у дверей зала номер десять, и дрожала как осиновый лист. Грейс и Доминик были рядом, они поддерживали её как могли, но страха в глазах им было не скрыть.

Неделю назад Джеймс, занятый в Аврорате с утра до ночи, передал через дядю Рона весточку, что проблему удалось решить каким-то невероятным способом, и Мари уже было обрадовалась, но неожиданно присланная повестка в Визенгамот вновь повергла её в настоящее отчаяние. Она была настолько обескуражена, что в голову даже лезли дурацкие мысли признать вину в том, чего она не совершала, только бы от неё наконец отстали.

В этот момент Мари ещё не знала, что после визита Люпина в дом её обвинителя Розье привлёк своих дружков из подпольного общества, которые, в свою очередь, постарались задействовать все возможные ресурсы для ускорения дела. Ресурсами этими, разумеется, были счета в Гринготтсе и зарубежных волшебных банках. Времена менялись, а деньги по-прежнему ценились чуть ли не превыше всего...

Люпин же, поняв, что силовой метод в этом случае ни к чему не приведёт, решил копнуть глубже, чтобы собрать материал против Розье. К делу подключился и Джеймс, желая добиться справедливости и тем самым помочь сестре. Благодаря совместным усилиям, им удалось выяснить, что упомянутая Рука славы была не куплена в Лютном переулке, а провезена в Англию контрабандой и, самое главное, представляла собой не просто оружие, которое можно было использовать для дезориентации противника, а была заколдована так, что любой коснувшийся её получал Чёрную метку себе на предплечье и подпадал под действие заклятия Империус, становясь рабом вышеупомянутого Альянса. Так потомки Пожирателей смерти планировали создать новую армию, чтобы захватить власть в магическом мире.

Но пока Мари ничего этого не знала, а потому готова была сквозь землю провалиться вместе с креслом на нижней площадке зала заседаний, в которое её посадили. Робко осмотревшись вокруг, девушка пришла к выводу, что всё здесь сделано с целью морально растоптать преступника: кресло находилось в самой нижней центральной точке зала, чтобы обвиняемого было хорошо всем видно и чтобы он уже по одному расположению в этом помещении находился ниже всех остальных, от чего чувствовал бы себя угнетённым и подавленным. От кресла вправо и влево амфитеатром поднимались ряды кресел для зрителей, посередине же были ряды для судебной коллегии. Но самым неприятным во всей этой обстановке были массивные цепи на подлокотниках кресла, которые по желанию председателя суда могли ожить и приковать обвиняемого. Всё это не могло пройти незамеченным для впечатлительной Мари, и она едва держалась, чтобы унять жуткую тревогу, от которой уже в прямом смысле тряслись руки и стучали зубы.

— Встать, суд идёт! — громогласно объявил секретарь заседания. В зал вошли судьи, и все присутствующие встали. Краем глаза Мари успела заметить Джеймса, который, продираясь сквозь толпу зрителей, со всех ног бежал с какой-то папкой прямиком к судье. Не успела она поразмыслить над этим, как все уселись, а председатель суда, пожилая волшебница в очках с толстыми стёклами, произнесла:

— Судебное заседание открыто. Рассмотрению подлежит дело, по которому Мари-Виктуар Уизли обвиняется по статье 19, части первой, пункту пятому «Закона об авторском праве и смежных правах» в незаконном использовании объектов, находящихся в собственности частного лица...

Внезапно послышался возглас откуда-то из зала:

— Протестую, ваша честь!

Судья оторвалась от бумаг и внимательно вгляделась в зал. Мари тоже искала глазами протестующего, не потеряв ещё последнюю надежду.

— Извините, ваша честь. Аврор Люпин, Оперативный отдел. Я имею непосредственное отношение к этому делу.

— Продолжайте, — благосклонно отозвалась судья.

— Спасибо, ваша честь. Дело в том, что истец хочет, чтобы дело прекратили, и снимает все обвинения.

— Это так, мистер Розье? — властно спросила судья, строго посмотрев на «истца» из-под своих очков.

— Да, ваша честь. — Трентон встал, нервно поправляя пиджак. Вид у него был помятый, и Мари поймала себя на мысли, что никогда за всё время учёбы он не позволял себе так выглядеть. — Я снимаю обвинения с мисс Уизли и прошу закрыть дело за отсутствием состава правонарушения.

— Чем вы это объясните? — строго вопрошала судья.

— Я ошибся, ваша честь. Сегодня утром я наткнулся на чек из магазина, где купил Руку славы. Покупка датирована одиннадцатым марта, а с мисс Уизли в «Зелёном драконе» мы пересекались девятого. Стало быть, она просто не могла создать копию Руки, поскольку у меня на тот момент ещё не было оригинала. Приношу свои извинения. Ошибся, с кем не бывает. У меня всё.

— Ну, что ж... — даже судью вся эта ситуация повергла в недоумение. — Я объявляю перерыв. Коллегия должна принять решение. Суд удаляется на совещание.

«Невиновна! Господи, неужели!» — Мари чуть ли не прыгала от радости. Едва её выпустили из противного кресла, как она, почувствовав долгожданную свободу, помчалась прочь из зала суда, но у выхода её перехватил Джеймс.

— Поздравляю, сестрёнка! Справедливость восторжествовала.

— Спасибо! Ох, я просто не могу поверить! Почему он передумал?

— Ну, — замялся Джеймс, — он сам далеко не безупречен. Мы нашли на него компромат, который ему самому грозит камерой в Азкабане, и нам есть над чем работать и дальше.

— Ничего себе, — выдохнула Мари. — Постой, ты сказал «мы»?

— Я и Люпин, — Джеймс улыбнулся во весь рот. — Скажи ему спасибо.

— А где он?

— Кажется, пошёл к лифтам.

Мари побежала по коридору, обгоняя встречающихся по пути волшебников, и неожиданно наткнулась прямо на того, кого искала. Она так сильно перенервничала за последние несколько часов, что это столкновение стало последней каплей, и она беззвучно разрыдалась прямо на плече мракоборца. Слёзы капали на тёмно-синюю ткань и катились куда-то вниз, а он стоял, просто обняв её и не говоря ни слова. Из этого состояния Мари вывел лишь его шёпот, неожиданно вкрадчивый и мягкий:

— Тихо, девочка, всё уже позади.

Она высвободилась из объятий, чтобы посмотреть Люпину в глаза и сразу же пришла в себя. Смутившись, она осторожно отступила от него на шаг и, утерев слёзы, сказала:

— Спасибо вам. Извините за это... — она развела руками.

— Да ничего, — улыбнулся он (оказывается, он умел улыбаться нормально) — Обращайтесь.

— Надеюсь, больше не придётся, — ответила Мари как в тумане и запнулась, думая, что ещё сказать. Её вдруг охватило острое нежелание от него уходить. А Люпин словно прочитал её мысли — похоже, он был хороший психолог:

— Может, отметим ваше избавление? Пойдёмте в «Золотой единорог». Возьмите подруг, если боитесь меня.

— Я не боюсь. Пойдёмте... — пролепетала Мари, которая была настолько удивлена таким внезапным приглашением, что и опомниться не успела, как приняла его. Почему-то Теду Люпину отказать было так трудно, что она была готова переступить даже через своё святое правило не соглашаться сразу на условия парней.

— Я заеду в семь, — он развернулся и без всяких прощаний направился к Джеймсу, наблюдавшему за ними издалека.

* * *

— Ты чего не ешь? Вкуснятина! — Доминик пододвинула сестре кусочек пудинга. После всего, что сегодня произошло, она вместе с Грейс потащили её в ближайшее кафе, невзирая на слабые попытки отвертеться.

— Девчонки, смилуйтесь, — взмолилась Мари, — мне сегодня ещё в «Золотой единорог» идти...

— Опа! С кем это?

— Кого уже успела закадрить, шустрая?

— Никого я не закадрила! С тем аврором из Оперативного.

Подруги замолчали, во все глаза глядя на Мари. Та начала краснеть.

— Не, ну вы слышали, а? — Доминик первая подала голос. — Стоило ему высказаться в твою защиту на суде, и ты уже позабыла, как сердилась на него из-за Карты Мародёров!

— Доминик, что такое Карта по сравнению с реальной угрозой быть заточённой в Азкабане? — резонно заметила Грейс.

— Да ну вас, — Мари махнула рукой. — Он просто позвал меня... отметить моё избавление, так сказать. Кстати, это то же самое, что мы делаем с вами в данную минуту.

— Не то же самое, — упиралась Доминик. — Это ведь не только тот самый аврор, у которого оказалась Карта, но и человек, который допрашивал тебя в кабинете, угрожая тюремным сроком и который — а я уверена, что это его рук дело — каким-то образом заставил Розье изменить показания. Мари, ты не боишься, что он обладает какими-то тёмными магическими навыками? А, может, даже применяет Непростительные ради достижения цели. Короче, ни в какой «Единорог» я тебя не пущу, будь он хоть платиновым!

— Да ладно тебе, Доминик, — осадила её Грейс. — В конце концов, это личное дело Мари.

Тем не менее, слова младшей сестры ощутимо поколебали уверенность Мари в её первоначальном решении, и по дороге домой она была погружена в раздумья. Да, она совсем не знала этого Люпина... Вернее, знала его лишь по паре поступков — не слишком тактичных и добрых, но приводящих в конечном итоге к положительным результатам. Но одно Мари знала точно, чувствовала всем своим нутром — он не причинит ей никакого вреда. Сегодня он спас её от заключения, а это серьёзно. Хоть обвинение было, откровенно говоря, высосано из пальца, всё же если бы не Люпин...

— Девчонки, я всё равно пойду. Он меня не обидит.

— Так и быть, но при одном условии, — ультимативно заявила Доминик, — прежде чем утащить тебя в неизвестном направлении, пусть зайдёт к нам домой. Я с ним переговорю.

— Ох, Доминик! — Мари закатила глаза. — Кто из нас старшая сестра, а?

— Слушай, — перебила её Грейс, — а ты что, дала ему адрес? Как он тебя найдёт?

— Думаю, адрес у них остался где-нибудь в документах. Или возьмёт у Джеймса, это же проще простого.

— Ну, вот и посмотрим на твоего спасителя, — подытожила Доминик.

Без пяти семь, когда Мари была уже полностью готова, в комнату влетело что-то большое и серебристое, не на шутку напугав её. Присмотревшись внимательнее, она поняла, что это Патронус в виде волка, и в ту же секунду волк заговорил голосом Люпина:

— Мари, я жду внизу, — его низкий бархатный голос почему-то заставил девушку затрепетать.

— Пожалуйста, передай мистеру Люпину, чтобы он поднялся к нам. Мои подруга и сестра хотят убедиться, что он не опасен, — выложила она как на духу.

Если бы волк умел улыбаться, то обязательно бы это сделал, но он лишь понимающе вильнул хвостом и растворился в воздухе.

Мари сидела в комнате Грейс, и её сердце билось так громко, что ей казалось — его слышат все вокруг. Последние полтора часа, пока девчонки делали ей лёгкий макияж и причёску, она только и думала, что о нём. Мари так много пережила в этот день, что уже, вроде бы, и места не было новым эмоциям... Но, готовясь к так называемому свиданию, Мари осознала, что в этот вечер уделяет своей внешности гораздо больше внимания, чем обычно. Столько, сколько не накопилось бы за все свидания с другими парнями. Она продумывала каждую деталь, каждый штрих. Почему? Пришлось признаться, что ей ужасно хотелось понравиться Люпину, причём понимание этого свалилось на неё так внезапно, что она сама от себя была в шоке. Конечно, Мари думала о нём и раньше, после самой первой встречи в сквере, но тогда она не воспринимала его как своего потенциального ухажёра. Сегодняшний день многое изменил.

"Нет-нет-нет, ты же не увлеклась им всерьёз? Мисс Уизли, возьмите себя в руки! Что с вами такое? И с каких это пор вы начинаете интересоваться мужчиной прежде, чем он заинтересуется вами?"

Раздался стук в дверь, от которого Мари чуть ли не подпрыгнула.

— Ну открывай, — крикнула Доминик с балкона, где якобы колдовала над цветами, а на самом деле заняла удобный наблюдательный пост. — Или, может, мне самой?

Мари отворила дверь, на всякий случай держа за спиной волшебную палочку. Гость, конечно же, заметил это, но решил не подавать виду.

— Ух ты, — были первые слова Люпина, оглядевшего её с головы до ног. Мари уже успела позабыть, что на ней было красивое вечернее платье, подчёркивающее её женственность, аккуратный, без излишеств, макияж и причёска в виде забранных наверх волос с парочкой нарочно выпущенных прядей. Всю эту картину дополняли туфли на каблуках, придающие образу Мари неподражаемую эффектность. — Я вижу, вы готовы.

Он галантно вручил ей букет нежных лилий и спросил:

— Ну и где же ваши подруги, о которых я столько слышал от своего Патронуса?

Грейс и Доминик вышли в коридор.

— Я Доминик, — отрекомендовалась младшая Уизли, глядя на Люпина изучающим взглядом. — Ну, мне всё ясно, — заключила она спустя полминуты.

— Со мной никому ещё не было всё ясно, — усмехнулся он. — Тед, приятно познакомиться.

— Грейс Томас, рада встрече, — скромно сказала Грейс, протягивая Люпину руку. Он вежливо пожал её и обратился к Мари, которая была сама не своя:

— Ну, знакомство состоялось, и теперь, надеюсь, я могу вас украсть?

Она лишь кивнула и, надев пальто (Доминик успела мимоходом шепнуть ей, что «парень неплохой, но будь осторожна»), вышла из дома вслед за Люпиным.