Гарри Поттер и Кольцо Согласия (гет)

Дож предложил Гарри отправиться на площадь Гримо к четырем часам, чтобы впустить в дом очередную партию постояльцев. На сей раз заводить пришлось все семейство Дурслей, решивших посмотреть свой новый дом, а затем совершить субботнюю прогулку по магазинам. Гарри ужаснулся, увидев, что ему придется тащить с собой увешанных сумками и пакетами Дурслей, но тут на помощь пришел подоспевший Ремус Люпин, который одним незаметным движением палочки избавил всех троих от лишнего груза. Дадли так удивился, что лишился дара речи, тогда как у его отца голос сразу прорезался. Громкие возмущенные крики привлекли внимание прогуливающихся маглов и Гарри поспешил побыстрее увести дядюшку с улицы.

— А что-то мистера и миссис Уизли давно не видно, — спросил Гарри у Тонкс, после того, как все трое Дурслей были водворены в дом.

— О, разве ты не знаешь? Они заканчивают ремонтировать Нору. Министерство помогло им немного. По крайней мере, починили камин и перекрыли к нему доступ от самодельной сети, которую создал Сам-Знаешь-Кто. Плюс Артур получил премию за поимку Пожирателей, которых задержали во время штурма Норы. А теперь он получил вдобавок и временную пенсию по нетрудоспособности, хотя по-прежнему пропадает на работе, руководя своими работниками…

— Может мы бы могли им помочь? — спросил Гарри, который не видел никакого прока в продолжении занятий в школе авроров. Все равно у него нет шансов научиться такой магии и получить такую силу, какие есть у Волдеморта. Лучше бы заняться хоркруксами, поисками письма Слагхорна, исследованиями судьбы родителей вместе с тем журналистом, Тоббсом…

— Не переживай, Гарри, там уже почти все готово, — успокоил его Люпин. — Дож с МакГонагалл им здорово помогли. А когда ставили крышу и прикрепляли дополнительный флигель, Билл позвал Саймона на помощь, так тот привел с собой всю свою бригаду, в результате они справились со всей работой часа за два.

Гарри присел на скамейку рядом с Ремусом и Нимфадорой. В тени деревьев было приятно, возвращаться в дом Сириуса… нет, в свой дом, не хотелось…

— Фреду с Джорджем новая Нора очень понравилась, — с улыбкой сказала Тонкс. — Настолько, что они пригрозили, что бросят свою каморку над магазином, и снова поселятся под родительским кровом.

— Да, чтобы не стирать самим носки, — хмыкнул Люпин.

— Вот предатели, — сказал Гарри. — А нам ведь ни слова не сказали!

Элфус Дож, который до этого прогуливался по улице, модифицируя внимание, а то и память случайных прохожих, которые могли увидеть, как прямо посреди площади люди исчезают один за другим, подошел к собеседникам и, извинившись, уселся рядом с Ремусом. Гарри оглянулся — странное, наверное, они представляли зрелище — вокруг уйма свободных скамеек, а они вчетвером уселись на одной.

— Мистер Поттер, мы с мистером Люпином сегодня вечером хотели бы проверить библиотеку, если вы не возражаете. Не думаю, что мы сможем нормально рассмотреть то, что там хранится, но для начала попробуем хотя бы провести дезактивацию… Способ, которым библиотека была скрыта, говорит о том, что там для излишне любопытных посетителей приготовлено немало неприятных сюрпризов…

Принимать участие в дезактивации, чтобы ни понимал под этим словом Дож, у Гарри не было никакого желания — слишком хорошо он еще помнил, как они очищали дом два года назад. Поэтому он легко согласился вернуться обратно в Дамфрис. С помощью своего зеркала Дож вызвал Селесту, чтобы она проводила туда ученика, а сам остался в доме.

Надежды Гарри на спокойный вечер не оправдались. Вернувшись, он угодил прямо на пятичасовой чай. Подростки утоляли голод, строя планы на сегодняшний и завтрашний день, когда в столовую явился профессор Колоброд, который пригласил Гарри и Рона к себе на дополнительные занятия — им нужно было отрабатывать приемы боя. Колоброд был крайне недоволен, что ребята пропустили подряд три его занятия по магии нападения, поэтому хотел, чтобы друзья наверстали упущенное: "вы отстали от остальных, мне крайне сложно проводить занятия для такой смешанной аудитории".

В результате занятие получилось очень напряженным, Колоброд не оставлял им ни одной паузы для передышки. "Заниматься вшестером все же гораздо проще", — подумал Гарри и, повинуясь приказу, направил палочку на Рона, произнеся заклинание. Рон, видимо, от усталости, на мгновение потеряв концентрацию, неожиданно отлетел назад и врезался спиной в стену. Однако, вместо того, чтобы подняться и атаковать противника, как требовал преподаватель, Рон сполз по стене, свернулся калачиком и внезапно громко захрапел…

Гарри опустил палочку, а затем и сам присел на мягкий мат. Он так устал, что у него не было сил ни на удивление, ни на помощь Рону. Насилу растолкав заснувшего ученика и похлопав Гарри по плечу, профессор Колоброд отпустил обоих, предупредив, что завтра вечером он снова ждет их в своем классе.

Вернувшись домой, друзья обнаружили близнецов Уизли, которые склонились над большим пергаментом, разрисовывая на нем какую-то очень запутанную схему. Гермиона сидела у камина с очередной толстой книгой из числа тех, что они утащили из Выручай-комнаты. Невилла, Луны и Джинни видно не было. На вопрос Гарри: "где они?", Гермиона ответила, что Ванесса Вотекс вызвала тех на дополнительную тренировку, с которой они еще не вернулись.

Усевшись в кресла у камина, утомленные мальчишки налили себе из кувшина КЭА, и приготовились как следует отдохнуть. Но у Гермионы явно были другие планы.

— Вам не кажется, что нужно, наконец, обсудить вопрос о хоркруксах? — тихо спросила она, покосившись на увлеченных своими планами близнецов.

— О! Давай не сейчас! Я просто засыпаю на ходу, — сказал Рон. — Если бы не вечернее чаепитие, я бы уже был в постели!

— Нам нужно это обсудить, — с нажимом сказала Гермиона. — Вряд ли у нас представится лучший случай. Джинни и остальные постоянно рядом…

— Ну, тогда говори, — утомленно сказал Рон и прикрыл глаза.

Гермиона стрельнула глазами на Гарри, который в отупении смотрел на нее, глубоко вздохнула и неодобрительно уставилась на Рона, буравя его взглядом.

— Слушай, а я так и не понял, что за супер-магию применил Рон в норе Кричера, — неожиданно спросил Гарри, повинуясь внезапному порыву.

Рон тут же открыл глаза и ухмыльнулся.

— Дож тоже об этом спрашивал, — с затаенной гордостью ответил он. — А мне помог щит, который мы проходили на занятиях.

— Щит? — удивленно спросил Гарри. Никакого особого щита они на занятиях, вроде бы, не проходили.

— Ну да! Помнишь, ты рассказывал, как Сам-Знаешь-Кто использовал его в Министерстве от заклинаний Дамблдора? — Гарри кивнул. — Ну вот, я и спросил у Магдалены, что это за щит такой. Да, тебя же тогда не было на занятии! Так вот, она сказала, что это очень сложная магия. И вовсе не темная, а обычная. Просто требует от волшебника затраты очень больших сил. Мы тогда немного потренировались, но ни у кого из нас сотворить его так и не получилось. А я потом все пытался и пытался его создать. Видимо, в голове и засело. Когда мы с отцом разбирали барахло Кричера, я вдруг увидел, как папа достает откуда-то из кучи барахла большой старый медальон… Не знаю, что на меня нашло. Когда увидел его, вспомнил ведь, что это тот медальон, который мы еще перед пятым курсом не смогли открыть. Но тут, как затмение нашло, мне вдруг почудилось, что это тот самый медальон, что забрал Р.А.Б. из пещеры… Ну, понимаешь, ничего такого в общем и не думал, но тут вот так фантазия взбрыкнула. Сам не ожидал. Наверное Гермиона виновата, все время твердит про эти хоркруксы…

Рон посмотрел на Гермиону, одновременно и с вызовом, и словно извиняясь. Затем, начав заливаться краской, продолжил рассказ, говоря при этом все громче и громче, словно пытаясь избавиться от смущения:

— Ну, тут я и закричал папе: "брось ты его, это опасно!". А он и бросил. Медальон врезался в стену, хрустнул, а потом взорвался. Я так испугался… Не за себя, почему-то, а за отца, он же магии лишен, вообще себя защитить не может… Испугался, значит, и тут вспомнил этот щит… Но это я так долго рассказываю, а на самом деле, медальон еще летел к стене, а я уже поднял палочку… Потом увидел, как он грохнулся об стену и открылся. Даже упасть на пол не успел. Но тут у меня перед глазами вдруг появился этот щит. Неожиданно, правда! Сам не думал, что получится! Я его немного вниз наклонил, щит, значит, и увидел, как из медальона вылетает… не луч, а как будто целый фейерверк. Ну я и рванул к отцу. Но споткнулся и упал. То есть, начал падать, и отца завалил. И тот щит нас как будто прикрыл обоих. И все, больше ничего не помню. Очнулся уже в госпитале…

К концу рассказа Рон был красным, как редис. Он замолчал, посмотрел на друзей и смущенно пожал плечами.

— Ты молодец, Роник, — вдруг сказал Фред. — Отец на пару с Дожем тебя так расхваливали, что мы с Джорджем посоветовались, и решили признать в тебе родного брата.

Близнецы бросили свой план на столе у окна и подошли к друзьям. Рон вжался в кресло, не зная, радоваться ему или возмущаться такому заявлению.

— А вы когда планируете вернуться в свой магазин? — спросила Гермиона.

— Мы? Думали, завтра, — рассеянно ответил Джордж, продолжая смотреть на Рона.

— Но если вы будете против, то мы никуда не пойдем и будем нянчиться с вами.

— Нянчиться? — удивился Гарри.

— А ты как думал? Вы тут без конца влипаете то в одну историю, то в другую, вот нас и попросили за вами приглядеть, — ухмыльнулся Фред.

— Да идите вы, — фыркнул Рон. — Ничего с нами не случится!

— Ты послушай только его! — воскликнул Джордж. — Может быть, мы поторопились признать в нем брата?

— Вы ему просто завидуете! — сказала Гермиона, покосившись на Рона, уши которого пылали как два флажка.

— Мы? Завидуем?

— Да мы же им восхищаемся!

Гермиона замахнулась на них толстой книгой. Фред в притворном ужасе закрыл лицо руками, а Джордж вдруг сощурил глаза и вырвал книгу у нее из рук.

— Гермиона! Глазам не верю! Ты изучаешь темную магию?

— Отдай книгу!

— Фред! Она изучает темную магию!

— Не темную, — покачал головой Фред, беря книгу в руки. — Не темную, а черную!

Гермиона вскочила и выхватила у него книгу.

— Я согласна с Роном. Пожалуй, мы уже немного устали от вас! — выдохнула она, раздраженно падая обратно в кресло.

— Пойдем, Фред, нам тут не рады!

И близнецы, уныло свесив головы, медленно побрели к двери.

— Паяцы, — фыркнула Гермиона.

На столе, где близнецы оставили свои пергаменты, вдруг с легкими щелчками, начали появляться кубки, тарелки и кувшины.

— Они прогоняют нас, обрекая на голодную ночь! — простонал Фред.

— Лучше уберите свои бумаги со стола, как бы с ними чего-нибудь не приключилось, — сказала ворчливо Гермиона, выбираясь из кресла.

Рон тоже поднялся и, посмотрел на стол.

— О! И как только таких неучей впустили в эти древние стены? — застонал Джордж, поднимая палочку. Кипа пергаментов взлетела в воздух и, свернувшись в плотные рулончики, аккуратной стопкой переместилась на подоконник. Стол с поздним ужином вдруг приподнялся и медленно полетел через комнату. Рон в последний момент успел отскочить в сторону и утащить за собой кресло. Стол, покачавшись, плавно опустился перед камином.

Близнецы подошли к столу, наполнили два кубка молоком, затем прихватили с собой пару тарелок с печеньем и сухариками, развернулись, и вышли из дома.

— Наконец-то, — оглянувшись на дверь, тихо сказала Гермиона. — Теперь мы можем спокойно поговорить…

— Спокойно? — взвился Рон. — А ты не подумала о том, куда делись эти трое?

Он неопределенно мотнул головой в сторону окна, но Гарри с Гермионой сразу поняли, что речь идет о Джинни, Луне и Невилле.

— И правда, куда они пропали? — удивился Гарри. — Уже одиннадцать часов!

К неудовольствию Рона, неожиданно лишенного вожделенного вечернего кефира с пирожными, и Гермионы, которой так и не дали поговорить о хоркруксах, Гарри встал и сказал, что нужно идти искать друзей.

На улице было совсем темно. Небо заволокли тучи — ни луны, ни звезд, лишь редкие слабые огоньки освещали территорию университетского городка. Вдалеке глухо ухнуло, затем покатились затухающие раскаты грома. Гермиона, поежившись, ухватилась за руку Рона. Гарри пошел вперед, не оглядываясь, но слыша, как друзья идут за ним.

Дойдя до стадиона, они увидели, что огней на спортивной площадке не видно. Значит, занятия уже закончились. Куда же делись Джинни и остальные?

— Может они забрались на поле с драконом? — неуверенно спросила Гермиона.

— Не знаю, — пробормотал Гарри. — Надо пойти посмотреть…

Подсвечивая себе палочками, все трое двинулись через поле. Добравшись до отделявшей хозяйство Хагрида стены, они с трудом обнаружили маленькую дверцу.

— Там свет…

Сквозь неплотно прикрытую дверь амбара, в котором жил Олентзеро Двенадцатый, пробивались неровные желтые всполохи. Подойдя ближе, они вдруг услышали дружный взрыв смеха. Заглянув в ангар, Гарри обнаружил странную картину. На мощном широком помосте справа, по-турецки скрестив ноги, сидел великан Олентзеро. Слева на громадном диване развалился Хагрид, потягивая что-то из большого даже для него кубка. В проходе между двумя великанами стоял длинный стол, наскоро сооруженный из обычных досок. За столом, спиной к двери, сидели три фигурки, показавшиеся в первое мгновенье совсем крошечными.

— Вот вы где? — взревел Рон из-за спины Гарри. — Мы, между прочим, волнуемся!

— Охо-хо! Рон! Гарри! И Гермиона с вами, — радостно завопил Хагрид, поднимаясь с дивана.

— Идите сюда! — позвала друзей Джинни, обернувшись к двери. — Могли бы и раньше придти, мы вас заждались!

На столе было выставлено нехитрое угощение — фрукты, печенье, остатки большого торта, бокалы, кубки, кувшины… Голодный Рон устремился к столу. Пусть стол не изобиловал изысканными блюдами, зато всего, что было, было много.

— Давайте, садитесь, — махнул рукой Хагрид. — Мы тут празднуем день посвящения Олентзеро Двенадцатого в ранг Доброго Волшебника…

— Доброго волшебника? — удивленно повторила Гермиона.

— Да, — кивнул великан. — Уже двести одиннадцатый раз праздную этот день, и каждый раз — словно в первый раз. Очень, очень трогательно!

— Тебе не кажется, что они с Хагридом выпили слишком много медовухи? — шепотом спросил у Гарри Рон.

Гарри пожал плечами.

— Вот они где! Мы так и знали, что они обязательно во что-нибудь вляпаются! — раздался от дверей возглас Фреда.

— А! Мои любимчики! — взревел Хагрид. — Давненько, давненько я вас не видел! Проходите!..

С улицы доносились все более громкие раскаты грома, гроза приближалась все ближе, но в ангаре было тепло и весело. Уходить отсюда никуда не хотелось. Арго, снова став видимым, перелетел и уселся на могучее колено Олентзеро и начал говорить с ним на каком-то неведомом трескучем языке — Гарри не мог понять ни слова. Хагрид рассказывал близнецам о том дне, когда во время занятий им пришлось пережить настоящую, а не учебную битву с неприрученными драконом и великаном. События эти, как ни странно, оказались в пересказе Хагрида очень веселыми, поэтому в ангаре то и дело раздавались взрывы хохота.

Ближе к полуночи в дверях показались рассерженные Магдалена Френвоу и Элфус Дож. Их тоже пригласили к столу, но они стали настаивать, чтобы дети срочно отправились спать. Проводы, перемежающиеся поздравлениями, затянулись, в результате вновь прибывшие оказались за одним столом со своими подопечными… На улице, наконец, разразилась нешуточная гроза, брести до своих домиков под дождем никому не хотелось…

— Профессор, а что-нибудь найти в той комнате… в библиотеке удалось? — спросил Гарри у Дожа, который сел за стол рядом с ним.

— Думаю, это очень старая библиотека, в ней собраны преимущественно книги по черной магии, насколько мне удалось заметить. Но мы там ничего не трогали пока. Библиотека очень надежно защищена, трогать там что-либо опасно. А чтобы снять чары, наложенные лет двадцать или сто назад, нужно хотя бы знать, что они из себя представляют. Так что, извини, но я бы пока не рекомендовал тебе пользоваться этой библиотекой.

Дож улыбнулся Гарри и похлопал его по плечу.

— Слушайте! — вдруг поднялся на ноги Фред. — Давайте обратимся к Олентзеро Двенадцатому с просьбой, чтобы он тоже посвятил нас в ранг Добрых Волшебников!

— Да! — тут же вдохновилась Джинни.

— Извините, — покачал головой великан. — Но я не могу этого сделать. Прежде, чем вас посвятят в этот ранг, вы должны пройти инициацию. Это не так просто. Некоторые всю жизнь добиваются посвящения, но так и не могут совершить поступков, которые бы позволили им стать достойными. Это очень-очень высокий ранг, его не присваивают во время случайной вечеринки.

Подростки примолкли, задумавшись о словах Олентзеро.

— Тогда расскажи, что это за ранг, я о таком никогда не слышала, — попросила Луна.

Гарри обрадовался, что она сказала это. Примерно такая же просьба крутилась и у него на языке, но высказать ее было неудобно. Может быть это одна из вещей, которые он, выросший в магловской семье, так никогда и не узнает…

— Общество Добрых Волшебников было организовано лет шестьсот или семьсот назад, в эпоху, когда в Европе свирепствовала инквизиция. Настоящие волшебники почти никогда не попадались в руки церковников, но они жили среди маглов, чисто волшебных поселений в те времена не было. И волшебники разделились. Одни ушли на черную сторону, другие на белую. Черные называли себя Справедливыми, белые — Добрыми. Справедливые волшебники изучали темную магию, чтобы противостоять окружающему злу, они считали, что защищают мир магов от мира маглов и боролись за чистоту своих рядов. У вас сегодня таких называют сторонниками чистокровных волшебников. Но те времена были совсем другими, ваш Волдеморт просто не смог бы возглавить движение Справедливых, поскольку сам являлся полукровкой. Впрочем, это к делу не относится… Я начал говорить, что Справедливые боролись за чистоту крови. И действовали они при этом зачастую далеко не самыми этическими средствами. Так, если появлялось подозрение в том, что в магловской семье может родиться волшебник, то на эту семью Справедливые обрушивали все возможные несчастья. Если ничего не помогало, они делали так, чтобы крамольную мать забрала инквизиция…

Олентзеро Двенадцатый сделал паузу и оглядел присутствующих. Гермиона смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Луна словно в себя ушла, ее взгляд бесцельно блуждал по ангару. Джинни, сжав зубы и прищурив глаза, казалось, готова была прямо сейчас броситься в бой. Мальчики же слушали скорее с интересом, только у Рона уже начали пылать уши…

— И тогда те маги, которые понимали, что выжить без сохранения знаний и смешения с маглами им не удастся, тоже начали объединяться. Так было создано общество Добрых волшебников, провозгласивших, что их целью является приумножение волшебных сил и сохранение магического наследия. Именно сохранение и преумножение магических знаний объявлялось высшим Добром. Отсюда и название пошло. Вначале в это общество входили ученые, это была небольшая группа магов из разных стран. Но выбранное ими название привлекло в их ряды других волшебников. Тех, кто хотел противостоять Справедливым в войне с полукровками, те, кому было жаль маглов, попадающих в руки инквизиции… Смешанная получилась компания. В шестнадцатом веке между Справедливыми и Добрыми вспыхнула настоящая война, которая продлилась почти два века. Но волшебники не просто боролись друг с другом, они пытались уничтожить архивы противника. Много магов сложили головы в той войне, а еще больше было уничтожено документов и книг как по белой, так и по черной магии… Магическая наука начала хиреть… Лишь с помощью энтузиастов отдельные знания сумели сохраниться до наших дней. И уж почти не осталось в среде волшебников настоящих ученых — научные школы погибали вместе с накопленными знаниями, а быть ученым магом стало опасно…

— И что, от тех старинных библиотек ничего не осталось? — дрожащим от волнения голосом спросила Гермиона.

— Почти ничего, — покачал головой Олентзеро Двенадцатый. — Кое-где, правда, время от времени обнаруживаются старые книги, отдельные пергаменты или шифрованные записи. Но мало кто может разобраться в них. А большинство просто опасается иметь с ними дело…

— А не может в той библиотеке, на площади Гримо, храниться часть той библиотеки, профессор? — тихо спросил Гарри у Дожа.

Элфус Дож удивленно взглянул на юношу и отрицательно качнул головой. Затем вдруг сощурил глаза и задумался.

— Все может быть… Возможно, вы и правы, мистер Поттер… Мне эта идея в голову не приходила… Да, пожалуй, это многое объясняет…

Гарри хотел уточнить, что именно имел ввиду Дож, но в это время раздался голос Джинни:

— Но как же тогда сохранилось это общество Добрых Волшебников? И существует ли сегодня общество Справедливых?

— Да, оба общества существуют. Это, конечно, не те могучие организации, которые были раньше, но они есть, правда уже не работают так как прежде, а, скорее, дают возможность объединиться тем, кто хочет заниматься волшебными науками. Ваш Волдеморт, например, был членом общества Справедливых, но, насколько мне известно, он был исключен из него перед тем, как вернулся в Британию.

— Вернулся?

— Да. Я имею ввиду не его нынешнее возрождение, а ту, старую историю. Это было в конце шестидесятых годов. Тогда он попытался возвыситься в своем Обществе, но потерпел неудачу. Его попытка захвата власти стоила жизни двум из семи членов совета старейшин Справедливых, но, в конце концов, он был разоблачен и изгнан из рядов общества.

— Изгнан из рядов? — возмутился Рон. — Он же убил двоих… этих, старейшин! Как могли они просто так взять, и отпустить его?

— Да, как? — поддержал друга Гарри.

Олентзеро помолчал, затем, обменявшись взглядом с Дожем, грустно сказал:

— Справедливые признавали за ним множество заслуг. В частности, в деле исследований и практических разработок в области черной магии. Он был очень авторитетным специалистом, многие уважали его… И многие сожалеют до сих пор, что он был изгнан…

— Но он же поубивал кучу народу с тех пор! Что за Общество такое, которое не может справиться со своим членом?

— Бывшим, мистер Уизли. Бывшим членом. И большим ученым…

— Но, извините, как это может быть, — подал голос Невилл. — Разве наука может быть черной или белой, доброй или злой? Может… это сами волшебники становятся на черную или белую сторону?

— Да, вы совершенно правы, мистер Лонгботтом, — ответил великан. — Чистая наука не знает цвета, раскрашивают ее те, кто пользуется ее достижениями.

— А что дает статус Доброго Волшебника? — спросила Джинни.

— Возможность заниматься наукой, мисс Уизли, — сказал Дож.

— Да, но не только, — добавил Олентзеро. — Принадлежность к Обществу влечет за собой не только возможности, но и накладывает определенные обязательства. Член Общества Добрых Волшебников должен следить за тем, чтобы магия использовалась во благо…

— Только следить? — удивился Фред.

— Следить, а если нужно, и бороться.

— С Пожирателями?

— Пожиратели Смерти, мистер Уизли, — не что иное, как сторонники Волдеморта, — с упреком в голосе ответил Олентзеро. — Это маги, которые перешли на темную сторону, но далеко не все из них используют черную магию. Большинству из них вполне хватает обычной магии. Бытовой или боевой — не важно.

— А как же Непростительные заклятия?

— То, что вы называете Непростительными заклятиями, вовсе не является черной магией, мистер Уизли. — Это обычная бытовая магия, используемая для неправедных целей.

— Как это? — удивился Рон.

— Возьми хотя бы Империус. Этим заклинанием модифицируют память. Владеют им, к примеру, все целители и большинство авроров. Небольшое изменение в момент воздействия, и кроме блокировки нужного воспоминания, можно вложить в память нужные инструкции, или вообще подчинить себе…

— А Авада Кедавра как же? — всполошился Рон.

— Авада Кедавра — изначально вообще не предназначалась для убийства. Это очень древнее заклинание. Я не знаю, каким образом вы изучали заклинания, но, думаю, должны знать, что произнесенные вслух слова ничего не значат, если вы не сопроводите их достаточным выплеском собственной волшебной энергии. Например, маглы могут схватить вашу палочку, произнести ваши заклинания, но ничего не случится. Заклинание, произносимое вслух, так же как и невербальное заклинание, нуждается в словах только для того, чтобы включить нужный код волшебного воздействия. Код этот обычно отрабатывается во время тренировок. Волшебники-хулиганы часто переучиваются, и, произнося вслух одно заклинание, активизируют совсем другое.

Близнецы Уизли переглянулись. Казалось, что они вдруг обнаружили ответ на мучивший их вопрос. "Наверное они уже хотели сотворить нечто такое, а теперь Олентзеро дал им хорошую подсказку", — решил Гарри.

— А у нас есть Добрые Волшебники? В Великобритании?

— Да, есть. Правда, их немного, — с грустной улыбкой сказал великан. — Вот, хотя бы, один из них…

Дож смущенно улыбнулся, когда Олентзеро кивнул в его сторону.

— А что нужно для инициации? — вдруг встрепенулась Луна.

— Нужны достижения, которые позволят выделиться вам среди остальных магов. Но это должно быть не просто новое заклинание или историческое исследование, а еще и направленность его на Добрые Дела. Ну, и, конечно, умение защищать, отстаивать, контролировать. Даже противодействовать. Например, если есть опасность применения вашей магии на темной стороне, вы должны придумать и контрзаклятия, разработать меры противодействия…

— Ну все, час Быка, самый тяжелый час ночи! — поднялся Дож. — Это все очень интересно, но разговор можно продолжить и позже. Такие вещи не решаются в одночасье. Всем пора спать. Спасибо за праздник, уважаемый Олентзеро Двенадцатый… Хагрид… Мы, пожалуй, пойдем…