Реликвия Сити (джен)

Дилейни шагает вперед вместе с Мордекаем — именно так, плечом к плечу, как два равноправных лидера. У них никогда не было споров, кто главнее, с самого начала Взаимодействия они нашли общий язык и всегда работали слаженно, несмотря на нередкие трения между ОВМ и СБ. У одного черная униформа и винтовка, у второго мантия и волшебная палочка — но при всех их различиях, они чертовски похожи. Оба вселяют уверенность, за обоими хочется следовать.

Мы с Дином пропускаем вперед остальных бойцов. Проходя мимо, один из них смотрит на меня буквально секунду и слегка кивает. Судя по телосложению, это мужчина — а из агентов-мужчин меня мало кто станет приветствовать таким почти что дружеским жестом. Скорее всего, это Янг, уже полностью излечившийся после встречи с убийственным ядовитым сорняком-переростком и вновь допущенный к выполнению потенциально опасных заданий. Хотя какое там «потенциально»‎: темнота впереди буквально кричит об опасности, и входя в нее последней, я невольно задерживаю дыхание.

Стоит нам отойти от входа на несколько футов, он смыкается за нашими спинами, лишая пространство малейшего проблеска наружного света. Остаются лишь зажженные на волшебных палочках Люмосы да фонари маггловских винтовок. Дин оборачивается ко мне, магический огонек высвечивает его вопросительно приподнятые брови: кажется, мою нервозность он не разделяет. И правда, чего нервничать? С нами Мордекай, да и агенты, хоть и без «магоблоков»‎, зато с чертовски мощными и современными пушками, которыми превосходно умеют пользоваться — даже оборотней подстреливали, с их-то нечеловеческой скоростью.

Нет, тревожиться не стоит, пускай это странное место и наводит жуть. Дело не столько в темноте или неизвестности; сделав десяток шагов вперед, я вдруг понимаю, что не ощущаю… ничего. Ни холода, как в зловещих подвалах со всякими затаившимися тварями, ни какого-то особенного запаха, ни звуков. Что бы ни ждало нас там, оно никак не предупреждает о себе.

— Здесь спуск, — раздается впереди голос Мордекая. Солдаты останавливаются, а я подхожу к нему поближе, оказываясь рядом в тот самый момент, как Дилейни зажигает фальшфейер, чтобы бросить его в пропасть перед собой. Мы молча наблюдаем за огнем, летящим вниз на тридцать, пятьдесят… сто футов. Он продолжает падать, пока не теряется где-то в глубине, и я не слышу никакого звука, подтверждающего, что фальшфейер достиг дна.

Мы переглядываемся. Вернее, я смотрю на лицо Дина и на каски агентов, за которыми ничерта не разберешь.

— Мы на первом этаже, — спокойно говорит Дилейни; если и была в его голосе хоть тень тревоги, все скрылось за потрескиванием динамика. — Внизу лишь два уровня парковки… по крайней мере, так спроектировано здание и так было до вчерашнего дня.

Мордекай поднимает волшебную палочку. Какое бы заклинание он ни применил, его не видно — оно едва заметно касается кожи, я бы и не поняла, если бы не знала точно, что мой начальник колдует.

Магглы наверняка ничего не чувствуют, но по наклону головы Дилейни видно, что он пристально следит за действиями Мордекая.

А тот лишь хмурится, направляя палочку сперва вниз, затем — очень медленно — наверх. Результаты исследования его, по видимому, разочаровали.

— Должен быть… эпицентр, — говорит Дилейни.

Мордекай кивает. Я решаюсь уточнить:

— Может, кто-нибудь уже скажет, что именно мы ищем?

Потому что кому как, а мне совершенно очевидно: оба руководителя операции если и не знают досконально, то хотя бы догадываются, в чем причина происходящего. Дилейни не согласился бы впервые за всю историю Взаимодействия отправиться со своими людьми в аномальную зону, вот так, почти без сомнений, лишив себя основной защиты. И это отнюдь не показатель того, что дело плевое — нет, все весьма серьезно, серьезно настолько, что кто-то «сверху»‎ готов рискнуть несколькими жизнями.

Мордекай тоже в курсе, а иначе почему на мой вопрос раздраженно дергает головой.

Мордекай? Раздраженно? Да что за черт?

Вместо ответа он произносит, словно бы рассуждая вслух, и голос его звучит спокойнее, чем можно было бы ожидать при таком жесте:

— Реакция одинаковая с обеих сторон… и сверху, и снизу. Не понять, откуда все началось.

Сверху? Я задираю голову — над нами такой же мрак, как и под ногами, но нетрудно представить, что, кинь мы туда фальшфейер, он бы улетел на точно такое же расстояние и так же потерялся бы в темноте.

— Как мы поймем, куда двигаться? — спрашивает Дилейни. И это не риторический вопрос, он действительно ожидает от него какого-то ориентира.

Мордекай внезапно пожимает плечами и криво улыбается уголком губ.

— Ты сам сказал: внизу должно быть только два уровня парковки. Все остальное — наверняка иллюзия. Я бы опирался на что-то более реальное.

— Значит, наверх, — заключает Дилейни.

Они это серьезно? Я, конечно, доверяю Мордекаю на все сто процентов, но не должны ли действия на столь серьезной операции быть… скажем так, более взвешенными? Я бы предпочла точно знать, куда нам стоит идти — хотя бы потому, что буду чувствовать себя очень глупо, своими ногами поднявшись на верхний этаж небоскреба только для того, чтобы потом топать обратно вниз.

Почему я уверена, что потащимся мы пешком, безо всякой магии? Интуиция.

— Тут и ступени есть, — говорит Дин откуда-то сбоку. — Что-то вроде…

Повернувшись, в мерцающем свете Люмоса я и правда вижу выступы в стене. Если приглядеться, можно различить, что они ведут вверх по спирали — каждая ступень достаточно длинная и широкая, чтобы свободно стоял один человек, но двоим будет уже тесновато.

— Их не было, когда мы только подошли сюда, — раздается женский голос из-за одного из шлемов. Надо же — Мосс. Приятно быть не единственной девушкой на задании.

— Они были, — возражает Мордекай. — Это часть здания, просто искаженная, и мы увидели их, когда приняли решение двигаться наверх. Так действует магия в этом месте — она не враждебна… но понимает нас по-своему. Помните это.

Вблизи я действительно вижу, что ступени выточены из того же помпезного белого мрамора с прожилками, какой был в холле небоскреба — казалось бы, такой камень должен хорошо отражать свет и быть заметным в темноте, но он будто бы потускнел, потерял свой блеск.

— Слишком уж удобно получается, — Дин недоверчиво вглядывается в темноту, скрывающую дальнюю часть лестницы. — Мы хотим подняться — и нам показывают, как. Может, ну ее? Поднимите меня наверх Левикорпусом, я разведаю, что там.

— Нет, — Мордекай первым ступает на белый мрамор. — Мы не должны влиять на окружающее пространство больше необходимого. Подниматься будем пешком, левитация — только в крайнем случае.

Ну вот, как я и думала. Слава Мерлину, у нас в ОВМ приличная физподготовка.

— Дин, Лаванда — по-прежнему замыкаете строй, — командует Мордекай. — Страхуете агентов, но… аккуратно.

Это вот «аккуратно»‎ подразумевает, что мы не должны использовать в отношении магглов из СБ никакой направленной магии. Один из основных принципов Взаимодействия, чтоб его. Фундаментальный, можно сказать — после случая с Янгом и слишком удачным гербологическим экспериментом маггловское руководство снова подчеркнуло, что не желает от нас никакой помощи, если это предполагает магическое влияние на агента. Так что если лестница вдруг исчезнет у магглов под ногами, никакой левитации — в крайнем случае, наколдовать новую. Твердая опора под ногами не будет считаться направленной магией.

На этот раз Дилейни все-таки позволяет Мордекаю возглавить отряд. Выходит так, что на этом восхождении мы защищаем агентов спереди и сзади, и для них главная опасность сейчас — это бесконечная пропасть по левую руку. Перила тут не предусмотрены.

Двигаемся быстро, не марш-броском, но довольно стремительно для такого крутого подъема. В свете Люмосов и фонарей, за счет траектории — этой спирали внутри воображаемой широкой башни — мне видно всех, начиная от Мордекая и заканчивая Мосс прямо передо мной. Я ловлю себя на рефлекторном стремлении идти подальше от нее, пропустить по крайней мере две-три ступени — в обычной ситуации это продиктовано нежеланием попадать под воздействие «магоблока»‎, однако теперь совершенно излишне.

И только я хочу прыгнуть вперед, нагнать Мосс, как вдруг, в этой полной тишине, нарушаемой лишь скрипом обуви поднимающихся людей, позади меня раздается громкий вздох.

Звук этот выходит настолько оглушительным, что отряд разом останавливается, резко разворачиваясь назад. А я уже смотрю во все глаза на Дина, замыкающего строй.

Он таращится, приоткрыв рот, на сплошную черную стену рядом с собой.

— Эй, — зову я тихо. — Дин…

Сглотнув, он быстро смотрит на меня — и возвращается взглядом к стене, словно боясь упустить что-то из виду. Свободной рукой тянется вперед, чтобы дотронуться подрагивающими пальцами…

И снова шумно вздыхает, когда пальцы покрываются чем-то блестящим, чем-то еще более темным, чем его смуглая кожа. Чем-то, что заставляет его дернуться, будто бы в желании вытереть руку обо что угодно, даже об себя — и тут же застыть, беспомощно глядя на это, чем бы оно ни было.

Особо не думая, я кидаюсь к Дину — и на ходу применяю Очищающее заклинание, в котором поднаторела настолько, что могу, и это не бахвальство, стереть мельчайшие частицы даже самого едкого яда. А это без сомнения он, ничто другое не могло так сильно оглушить моего коллегу и друга.

— В чем дело? — Мосс впереди даже, кажется, не поняла, почему мы замешкались.

— Все в порядке? — зовет Дилейни.

Стена передо мной приходит в движение. Течет и сочится вниз, на ступени, этой самой темной субстанцией. Свет падает на нее — и я понимаю, что это был совсем не яд, но то, что с давних пор заставляет Дина цепенеть, практически теряя контроль.

Кровь блестит, алыми струями заливая стены и беломраморные ступени, и в этот момент я отчего-то ловлю взгляд Мордекая.

«Вот тебе, блядь, и невраждебная магия!»‎ — хочу я крикнуть ему, но тут, как бы я ни любила ехидные выпады — нам всем становится абсолютно не до этого.