Дети чулана (джен)

Лондон умел производить впечатление: он покорял первопроходцев архитектурой, неповторимым витающим в воздухе духом, и людьми — настолько отличными друг от друга, но и с тем невероятно схожими. Близкими чем-то таким неуловимым — чему никак не удавалось поймать нужное определение. Жизнь на улицах города бурлила, кипела: люди куда-то спешили, поток с двух сторон окружал — оглушал гвалтом из разговоров, других сложно распознаваемых звуков и шума от автомобилей. На дорожном полотне движение машин замирало только на секунды, пока гасли и загорались цвета на светофорах — автопоток был одновременно медленным, неспешным и с тем быстрым, непрекращающимся. Всё, даже малейшие частицы воздуха, казалось, словно из другого мира. Мира полного силы, энергии, стремлений — желания жить здесь и сейчас!

Хезер с момента выхода из «Чаринг-Кросса» не переставала оглядываться вокруг, пытаясь буквально выжечь в памяти все, что попадало в поле зрения. Ее не смущало ни то, что она постоянно спотыкалась, рискуя сломать себе шею. Ни то, что сейчас своим поведением напоминала великана несколько часов назад. Ни то, что она явно тормозила их колоритную компанию — город был великолепен! Он приковывал внимание и не позволял отвлечься даже на выравнивание дыхания! После маленького Литтл Уингинга с домами, построенными под копирку, — Лондон изумлял.

Чего только стоила Трафальгарская площадь! Закованная в серый гранит, с двумя огромнейшими фонтанами, наполненными чистейшей голубой водой. С развевающими флагами на крышах зданий — высоких и отличных друг от друга, но и с тем неуловимо сходных — находящихся по периметру площади. С гигантскими скульптурами четырех львов и с возвышающейся колонной, на которой навечно застыл адмирал Горацио Нельсон. Здесь находилось так много людей — что, наверное, Хезер никогда в жизни не видела настолько большого их скопления. И все они к чему-то стремились: вскарабкаться на бронзовых львов; поплескаться в фонтанах, но при этом не рискуя залезать в те с ногами; присесть на ступеньках, ведущих в здание Национальной галереи или Церковь Святого Мартина и поболтать или съесть мороженое, продаваемое в передвижном фургоне; сфотографироваться с полицейскими в смешных котелках, что гуляли-патрулировали по площади, или покормить собирающихся то тут, то там в сизые кучи голубей. И эта цветная разношерстная толпа шумела, отвлекала, дезориентировала.

— Мы будем жить здесь! — радостно оповестила брата Хезер не терпящим возражения тоном, повернувшись к нему лицом и смотря горящим взглядом, но едва ли видя.

Промолчав в ответ, Гарри только послал сестре теплую улыбку, разглядывая ее то ли с умилением, то ли с сожалением. Видимо, он понимал, что сейчас никакие слова однозначно ей не будут услышаны.

Отвернувшись, Хезер тут же переключилась на рассматривание приближающихся с каждым новым шагом зданий — как можно отвлекаться хоть на минуту, когда все вокруг требовало внимания? Это была любовь с первого взгляда и до самой могилы! Та самая, которую описывали в любовных романах: такая же нежная, трепетная, страстная и глубокая. И разве важно, что партнером в этой любви стал город — чем он хуже человека?

С первых шагов после выхода с вокзала Хезер поняла, где теперь жаждет прожить всю остающуюся жизнь — именно в этом городе! Стать его частью — теперь самая главная цель. В пекло Литтл Уингинг с его домами под копирку и тучными домохозяйками. Лондон — вот будущее для нее и брата!

В столице Великобритании присутствовало все: и сочетание старой архитектуры и новой, и оглушающий поток людей и машин, и красные двухъярусные автобусы, как и красные телефонные будки, встречающиеся чуть ли не через каждые десять ярдов, и огромные перекрестки и куча — безумное скопление разномастных магазинов, которые находились прямо в домах! А уж сами дома оказались неповторимы: выше, ниже, шире, уже — всевозможные, но в совокупности создающие уникальный гармоничный вид.

Полностью покоренная духом и красотой города Хезер иногда оглядывалась на брата, чтобы сказать, короткое типа: «Это великолепно!» — и тут же отворачивалась, не дожидаясь ответной реакции. Сам Гарри сосредоточился на том, чтобы вести сестру и вовремя подхватывать, когда она совсем теряла ощущение реальности. И вовсе не разделял чужой восторг, скорее едва сдерживался, чтобы не начать ее одергивать; Хезер в очередной раз проверяла предел терпения брата. Что предыдущая ночь, что текущий день — явно испытывали старшего Поттера на прочность.

Непринужденно рассекая толпу и не обращая внимания на окружающее: ни на людей, ни на сам город — чудище шагало вперед, явно находясь на своей волне. Гарри почти сразу пристроился ему за спину — там было удобно и безопасно. А потом, когда сестра совсем начала тормозить, вежливо попросил великана идти чуть медленнее. Последний, впрочем, воспринял просьбу спокойно и ответил согласием, действительно замедлив шаг.

Закончилась экскурсия внезапно — Хагрид вдруг остановился, и если бы Гарри не удержал — в очередной раз! — сестру, то та врезалась бы в чудовище. И отнюдь не в спину!

— Вот мы и на месте.

Хезер огляделась. На каком таком месте понятно не было — рядом находились магазины, совершенно не похожие на магические: один книжный, а другой продавал компакт-диски. Вокруг шло оживленное движение, и только великан возвышался подобно айсбергу, заставляя прохожих его огибать.

— Дырявый котел, — Хагрид кивнул на серую непримечательную дверь, над которой находилась вывеска с котлом, едва заметно покачиваясь на ветру.

Кинув недоуменный взгляд на чудище, Хезер переглянулась с братом. Неужели вот эта совершенно обыденная, потрепанная временем и людьми дверь могла вести в магический мир? Да ладно!

Предвкушающе улыбнувшись и с теплотой посмотрев на подопечных детей, Хагрид направился прямо к ней. Хезер чужая улыбка совсем не понравилась — это что же, сейчас ее и брата отдадут работорговцам или заведут в подпольную секту? Обеспокоенно глянув на Гарри, она уперлась, не желая следовать в какой-то там котел. Тяжело вздохнув и закрыв на мгновение глаза — и, кажется, пробормотав что-то про «силы и Господа» — брат чуть дернул сестру за руку, понуждая идти следом.

— Хеззи, я не дам нас в обиду, — наклонив голову в ее сторону, прошептал Гарри.

Открыв дверь, Хагрид приглашающе махнул рукой, предлагая детям первым переступить порог. Хезер, было, уперлась, но брат пер подобно танку, явно не планируя поддаваться ее недоверию, и тащил буквально на буксире.

Помещение внутри оказалось пабом с довольно странной внутренней отделкой: в серой цветовой гамме — найди все пятьдесят оттенков! — невзрачное, застывшее во времени и, кажется, уже сто лет не знало ремонта. А еще оно производило жутковатое впечатление — точно логово ведьм в фильмах ужасов! Как, будучи уродливым и отставшим от современности, этот паб с такой унылой и тусклой атмосферой оставался на плаву? Внутри расположилось несколько массивных деревянных столов, потемневших почти до черноты, разной формы: прямоугольных, круглых и квадратных — за которыми сидело несколько разновозрастных компаний людей в ярких цветных одеждах.

Стоило Поттерам переступить порог, как они попали под прицел чужих взглядов; внимательных, изучающих, заставляющих нервничать и испытывать неудобство — особенно в той оглушающей тишине, что резко установилась. Вся эта ситуация Хезер понравилась еще меньше; она окончательно замерла, не позволяя больше брату волочь себя, и с опаской оглядывала незнакомцев. Какого черта? Что, эти люди и есть торговцы магическими вещами?..

— Хагрид! — воскликнул пожилой джентльмен за барной стойкой. — Тебе как обычно?

Посетители тут же, как будто получив кодовый знак, одновременно отвернулись от вошедших, возвращаясь к прерванным делам и диалогам. А кто-то улыбнулся и замахал чудищу — вероятно, оно в этом жутковатом местечке было своим; и, если судить по реакции бармена, частым гостем.

Разулыбавшись, великан прошел вперед, поравнявшись с Гарри, басовито проговаривая:

— Ох, в другой раз, Том, сегодня я при деле. Веду Поттеров за покупками к школе, — чудище хлопнуло брата по плечу, заставив мимолетно поморщиться и чуть прогнуться в коленях. Оно явно не понимало своей силы и не озадачивалось ее рассчитывать.

После слов Хагрида установилась повторная неестественная тишина; все, буквально все посетители вновь уставились на детей. Хезер, чувствуя, как участилось сердцебиение, огляделась — на чужих лицах было написано изумление, неверие, удивление, восторг. Что за?..

— Мерлинова борода! Это… это… — пробормотал бармен в явном ошеломлении.

Хезер исподлобья посмотрела на пожилого джентльмена. Неужели, сейчас и свершится? Неужели, сейчас произойдет именно то, о чем она подозревала с самого утра?

Лучась простодушной улыбкой, брат незаметно сжимал и разжимал пальцы, подавая сигнал, дескать, будь готова. Сестра мазнула по нему быстрым взглядом, боясь выпускать из поля зрения незнакомцев, и ответила кодовым движением — мол, принято, начеку.

Неожиданно бармен с неясными целями резко стартанул в сторону Поттеров — те среагировали мгновенно: младшая отшатнулась вправо, а старший влево; пожилой джентльмен пролетел мимо. Хезер только дернулась к выходу, как тяжелая рука буквально пригвоздила ее к полу; брат тоже оказался пойман в ловушку — великан, видимо, по горло сытый странным поведением детей, оставался настороже и успел их вовремя перехватить, не позволяя наделать очередных безумств.

— Эээ, спокойнее, детишки! — прогремел он. — Том, и ты тоже держись-ка на расстоянии, кто ж так кидается-то?

Развернувшись, незнакомец, названный Томом, замер на месте, рассеянно переводя взгляд с мальчика на великана, а потом на девочку и обратно. Вероятно, он не был готов столкнуться с такой ситуацией и подобной реакцией на свои действия.

— Да, Хагрид, хорошо, — бармен улыбнулся и дернул головой, как будто стряхивая напряжение, а потом посмотрел на Гарри. — Позвольте пожать вашу руку, мистер Поттер!

Не меняя выражения на лице, брат улыбнулся еще шире и, вывернувшись из чужого захвата, сделал шаг навстречу пожилому джентльмену, со словами:

— Конечно, сэр!

Великан убрал руку, и Хезер передернула плечами, продолжая подозрительно следить за окружающими — те явно планировали повторить поступок бармена. И ее это однозначно напрягало, хотя, кажется, действия незнакомцев и не несли в себе ничего плохого, а, наоборот, были достаточно искренними.

— Какие же вы су... эээ, смелые, — явно заменил последнее слово чудовище, разглядывая подопечную.

Задрав голову, Хезер посмотрела в его пугающие глаза. Сейчас, когда они находились в мрачном сером местечке среди странно одетых людей, чудище даже казалось каким-то родным. Привычным, как изученный материл из учебника, в сравнении с новой темой; да, страшилище еще то, но знакомое и уже освоенное.

— Сэр, в отличие от брата, я совсем несмелая, вы ошибаетесь.

Чудище явно расстроилось из-за прозвучавших слов: его плечи немного поникли, а спина ссутулилась.

— Ну что же ты, какой я тебе сэр? Мы же договорились, называй меня по имени и давай уже переходи на «ты». Мы же друзья с вами!

Хезер заставила себя улыбнуться:

— Как скажете.

В ответ великан только тяжело вздохнул и отвел взгляд. Кажется, он в полной мере осознавал: «что брат, что сестра — одна сатана» — и четко понимал, что ни с первым, ни второй легко не будет.

— Вот, я же говорил, что вам здесь всегда рады и здесь ваш дом, — уже более весело произнес он, смотря на людей, окруживших брата.

Пока Хезер общалась с Хагридом, ситуация изменилась: эти странно одетые незнакомцы окружили Гарри, оттеснив немного в сторону, и попеременно пожимали ему руку, не умокая ни на секунду. Судя по виду, брат справлялся прекрасно: он с явной охотой отвечал на рукопожатия и умудрялся поддерживать разговор с несколькими собеседниками одновременно.

Почувствовав знакомое ощущение — так обычно бывало, когда кто-то из четы Дурсль начинал сверлить спину злобным взглядом — Хезер резко дернулась и сразу поймала взгляд незнакомца, одетого в темную мантию — это же платье так зовется? — и фиолетовый тюрбан, обмотанный вокруг головы. Вот что странно, взор молодого джентльмена оказался безмятежным — именно такой же применял Гарри в общении с другими людьми, надевая любимую маску. За долгие годы наблюдения за братом, она научилась определять подобные штучки с лету. Ведомая любопытством, Хезер с силой дернула великана за куртку, привлекая внимание — тот был единственным знакомым и, пожалуй, доброжелательно расположенным источником информации.

Удивившись, чудище посмотрело на подопечную:

— Что такое?

Пока смелость окончательно не исчезла, она тут же спросила:

— Это кто? — и невежливо показала пальцем.

Посмотрев в указываемом направлении, великан подобрел — его лицо расплылось в широкой улыбке, словно он встретил старого знакомого.

— Ааа, это! Профессор Квиринус Квиррелл, преподаватель в Хогвартсе. Раньше вел у нас магловедение, а вот в этом году решил уйти на Защиту от Темных искусств. И чего его туда понесло? Совсем не для него это.

Заметив неучтивое движение Хезер и внимание чудовища, молодой джентльмен встал и направился в их сторону.

— Здравствуйте, профессор! — приветствовал его великан.

— Д-добрый д-день, Хагрид, к-кто это с вами?..

Хезер нахмурилась. Этот человек совсем, что ли, глупый или, может, специально прикидывается? Где он был, когда чудище всему пабу орало их с братом фамилию и цель визита?

В ответ великан добродушно рассмеялся:

— Это Хезер Поттер, а вон ее брат Гарри Поттер, — чудище кивком головы указало на мальчика. — В этом году поступает к нам в школу! Вот, веду детишек за покупками на Косую аллею.

После того как прозвучало второе имя, мистер Квиррелл перевел взор с чудовища на брата. Буквально на миг в его взгляде промелькнула нечитаемая эмоция — если бы Хезер не смотрела внимательно, то ни за что не уловила бы этот момент — а потом снова вернулась блаженная невинность. В это мгновение она непроизвольно затаила дыхание — а ларчик-то с секретом!

— В-вот оно что…

Видимо, что-то почувствовав, Гарри буквально за несколько секунд распрощался с толпой и оказался рядом с сестрой, встав между ней и незнакомцем. Выражение на его лице стало еще более глупым и он, не спрашивая разрешения, подхватил руку молодого джентльмена и начал активно трясти ту в рукопожатии, прилипнув взглядом к чужому лицу.

— О, я услышал, что вы преподаете в Хогвартсе, сэр!

Явно растерявшись, мистер Квиррелл даже чуть отступил назад. Видимо, с таким энтузиазмом от малознакомого ребенка ему сталкиваться еще не доводилось.

— Д-да, Защит-ту от Т-темных искусств...

— Как замечательно, не могу дождаться момента, когда окажусь на вашей лекции, сэр! — Гарри говорил быстро и радостно, продолжая трясти руку джентльмена и не позволяя ее убрать, и, видимо, для надежности даже схватил левой чуть выше чужого запястья. — Вы, наверное, самый лучший преподаватель? Или не лучший?

— Д-да… н-нет…

Тут же, не давая вставить и слово, Гарри продолжил:

— Вам нравится моя сестра, сэр?

— Д-да, о-оче…

— Или не понравилась?

— Ч-что?..

— Пожалуйста, позаботьтесь обо мне, сэр! Вы же хорошо ко мне относитесь?

— Х-хорошо… д-да…

Не переставая хмуриться, Хезер в недоумении смотрела на брата — он нес какой-то бред и вел себя, мягко говоря, как придурок; а все Гарри не останавливался:

— Или ненавидите? Вы любите детей, правда, сэр?

— Ч-что?.. Д-да…

Поняв, что это может затянуться надолго, Хезер дернула чудовище за куртку. Какой прогресс! Буквально несколько часов назад она боялась его до трясущихся поджилок, а сейчас обращается, как со старым знакомым, и к нему первому бежит за помощью — вот ирония!

— Или не любите?

— Л-люб…

Великан с недоумением посмотрел вниз, он явно не ожидал повторного близкого контакта от пугливой подопечной.

— Хагрид, нам нужно купить вещи!

В это время брат снова перебил мистера Квиррелла:

— По вам так и видно, что дети — ваше призвание! А вам нравится ваш предмет, сэр? Защита от темных искусств!

Улыбнувшись, чудище в смущении почесало затылок, как будто застуканное за чем-то не для глаз общественности, но в рамках допустимого законом и моралью.

— Да, права ты, эээ, что-то увлеклись мы совсем, — согласился великан.

— Н-нрави… — одновременно с ним произнес мистер Квиррелл.

Все также, не озадачиваясь дать собеседнику договорить, Гарри продолжал давить словесным потоком:

— Да, может быть, дело в темных искусствах, сэр?

— Ч-что в-вы…

Положив руку на плечо подопечного, Хагрид, наконец, смог остановить его непрерывный треп.

— Пора нам… Нужно вещички еще купить, дайте-ка закругляться.

По виду молодого джентльмена не получалось заключить однозначно: рад ли он неожиданной подмоге со стороны чудища или нет; кажется, мистер Квиррелл находился в смущенном и немного оглушенном состоянии.

— К-как ск-кажите, Хагрид.

Выпустив собеседника из захвата и делая при этом вид, будто до этого не происходило ничего необычного, Гарри отступил назад. Впрочем, несмотря на улыбчивость, брат продолжал все также остро следить за мимикой и движениями будущего преподавателя.

— Всего доброго, профессор! — ослепительно улыбнулся Гарри на прощание.

Окинув джентльмена последним внимательным взглядом, Хезер, промолчав, отвернулась.

— В-всего д-доброго, П-потер, ув-видимся в школе…

Кивнув профессору, великан повел детей к неприметной двери, находящийся рядом с барной стойкой. Если не знать, что там есть проход, или не заметить торчавшую ручку, то в этой гамме пятидесяти оттенков серого легко можно пропустить мимо внимания — настолько она сливалась со стеной. Пока дети шли следом за чудищем, Хезер чуть двинула головой и приподняла брови, безмолвно спрашивая брата, мол, что это такое сейчас было? В ответ Гарри только дернул уголком губ, дескать, ничего конкретного, все потом, — и резко выдохнул, на мгновение посуровев, но тут же вернулся к любимому амплуа.

Заинтересовавшись, Хезер прищурилась, искоса разглядывая брата. Несмотря на улыбку и простодушное выражение лица, он выглядел задумчивым и словно в чем-то сомневающимся. Однозначно, с тем джентльмена было что-то нечисто. Впрочем, мысли об этой ситуации быстро вылетели из ее головы — за дверью оказался небольшой внутренний дворик, закрытый с двух сторон стенами из красного кирпича. В этом узком пространстве находились только мусорные баки, стоящие на земле, и гигантская паутина в одном из углов. Одновременно нахмурившись, Поттеры обменялись взглядами, и брат жестом сказал, дескать, подожди, спешить некуда.

— Как же там… — почесав затылок, великан достал зонтик, всматриваясь при этом в стену.

Подавшись вперед, точно почуяв нечто интересное, Гарри с внимательностью следил за его действиями, не пропуская ни одного движения.

— Так, три верх и… два в сторону, — задумчиво пробормотал великан, а потом постучал зонтиком по кирпичам.

И те вдруг пришли в движение! Как будто ведомые невидимой силой, кирпичи начали поворачиваться вокруг своих осей, образовывая увеличивающийся проем и складываясь в арку.

— Добро пожаловать в Косой переулок, — гордо произнес Хагрид, будто он лично принимал участие в его создании.

За аркой действительно находилась дорога, в буквальном смысле ведущая в мир магии — на длинную извилистую улицу. Архитектура зданий на ней походила на старую часть Лондона — чувствовались столетия истории с момента строительства. Люди, гуляющие по мощеной каменной дороге, выглядели необычно: в разноцветных мантиях и остроконечных шляпах в тон, а также в платьях под старину и таких же старомодных мужских нарядах — они заполняли буквально все пространство и непрерывно галдели оглушая. Хезер невольно приоткрыла рот — открывшийся проход вел, словно в оживший исторический и фантастический фильм! Совершенно невероятно! Черт возьми, магическое подполье города оказалось таким же привлекательным, как и другая — обычная сторона. Воистину Лондон — восьмое чудо света!

— Ну что ж, пойдемте-ка, — позвал подопечных детей великан, довольный произведенным эффектом.

Покрепче вцепившись в руку брата, Хезер едва заметно подалась назад. Хоть она и понимала, что там за аркой их не ждало ничего плохого или опасного, но подсознательно ожидала худшего. Опыт — что тут скажешь! Ободряюще улыбнувшись, Гарри первый двинулся за чудищем. Судя по блеску в глазах — брат был счастлив, словно давняя мечта вдруг обрела воплощение и как будто то, на что он не смел и надеяться, стало реальным. Хезер глубоко вздохнула — кажется, для него магия стала чем-то особенным. Чем-то незаменимым?..

— Все-таки, правда… — едва слышно пробормотал брат, вероятно, даже и сам не заметив, что сказал это вслух; он выглядел полностью поглощенным открывшимся миром и его волшебством.

Хезер хотела переспросить — мало того, что фраза произнесена тихо, так еще слова почти заглушились шумом и чужими криками — но не успела. Мозг обработал и расшифровал быстрее — и в этот момент она почувствовала, будто ее окатили ледяной водой; также резко, обжигающе и дезориентирующе. Сестра невольно задержала дыхание и ошеломленно посмотрела на брата: картинка, до этого никак не складывающаяся до конца, вдруг полностью раскрывалась. Действительно, Гарри всегда первым реагировал на изменяющиеся условия, и, будучи прирожденным лицемером, быстро подстраивался под нужную модель поведения, способствующую достижению успеха. И это означало, что брат, даже когда убеждал Хезер, был и сам до конца не уверен в том, что магия существует. И если бы великан сказал ему, что Поттеры инопланетяне, то, вероятно, не видя других путей для спасения, брат также поддержал это убеждение. И настойчиво уверял бы сестру, что они пришельцы — находя при этом неоспоримые аргументы, пока та полностью не признала бы его правоту. Все положительные эмоции Хезер как рукой смело, и она даже сбилась с шага, и потрясенно проговорила:

— Ты просто...

Подхвативший ее Гарри вначале растерялся, а после, видимо, связав вырвавшиеся слова и реакцию сестры, отвел взгляд и на секунду помрачнел. А потом, расслабив лицо, с серьезным выражением посмотрел на Хезер, вероятно, точно уловив ход ее рассуждений.

Где-то рядом громогласная леди активно возмущалась драконами и завышенными ценами на их печень. Привлеченная ее криками Хезер скользнула по ней взглядом: та была невысокой и полноватой, как и все вокруг одета в наряд из то ли шестнадцатого, то ли семнадцатого века. В темно-бордовое платье поверх горчичного подъюбника, с накинутой на плечи сиреневой шалью, а также в шляпку, украшенную искусственными цветами, в тон. Свое возмущение леди выплескивала на стоящую рядом даму примерного того же возраста — около сорока лет — но чуть меньшей комплекции. Ее собеседница была облачена в наряд аналогичного фасона — но шаль заменила раскрытая мантия, и шляпка имела иную форму — выдержанного в черных и темно-серых тонах. Леди разговаривали рядом с прилавком от мясного магазина, с выставленными на нем субпродуктами и еще чем-то совершенно неопознаваемым. Только почему-то вывеска над дверью гласила «Аптека».

— Так было нужно, — спокойным тоном пояснил Гарри.

Отведя взгляд от дам, Хезер повернулась к брату лицом, буквально задохнувшись от мгновенно накатившего гнева:

— Больше не используй меня!

Сжав зубы — на его щеках заиграли желваки — Гарри тихо отчеканил:

— Я сделал это для нашего спасения.

Покачав головой, Хезер постаралась отстраниться от него как можно дальше. Рациональной стороной она понимала, что в словах брата содержалась истина, и он чертовски прав, но, благодаря эмоциональной, буквально кипела от злости и обиды. Магическое подполье вдруг резко утратило привлекательность. Да, эти дома, эти необычные магазинчики и люди вокруг — все также приковывали внимание, но в то же время стали чем-то незначительным. Чем-то… нестоящим.

— Ладно, — резко выдохнул Гарри и, не позволив сестре вырвать руку, отвернулся, начав двигаться вперед. — Не повторится.

К счастью, великан, увлеченный дорогой, совсем не заметил тихой перепалки, как и то, что подопечные дети поотстали — неудивительно: он уверенно шагал вперед, и толпа расступалась перед ним.

Рядом, обгоняя Поттеров, проскакала компания детей — восьми-девяти лет — одетых в цветные мантии, остановившихся через дом и тут же прилипших к стеклянной витрине. Один из мальчиков с восхищением что-то сказал про какой-то «Нимбус». Остальные его дружно поддержали: кто вздохами, кто угугканьем, а кто протяжным «да».

Конечно, брата можно понять — Хезер действительно скверно лгала и посредственно играла нужную роль; сестра прямолинейна как рельса: такая же твердая и несгибаемая. И, если Гарри видел только одно решение — принять навязанную Хагридом действительность, то у него и в правду не существовало иного выхода кроме как убедить сестру. Они находились в изоляции на острове, попытка спастись провалилась и, если великану нужны Поттеры, верящие в магию — окей, вот, пожалуйста, получите, распишитесь. Если брат без проблем вживался в образ, то вот Хезер…

Несмотря мрачные размышления, сестра все-таки увлеклась и опять утратила ощущение реальности; поэтому произошедшая остановка стала неожиданной — Гарри снова удержал сестру, не позволяя той впечататься в зад великана, и тяжело выдохнул. Хезер бросила на него сердитый взгляд — да, она немного засмотрелась на витрину магазина, торгующего совами — Господи помилуй! Совами! — живыми, вертящими головами и делающими быстрые движения клювом, видимо, им было жарко, схожими окрасом, но при этом абсолютно разными. Да, опять утратила ориентацию в пространстве, полностью полагаясь на брата, и что?

— Вот и пришли, — чудовище обернулся, глянув на подопечных детей, — это банк, здесь хранятся ваши денежки.

Здание впереди действительно обращало на себя внимание: возвышалось над другими, и было облицовано белым мрамором, дверь, ведущая внутрь, состояла из больших бронзовых створок арочного типа. А еще на входе находилась статуя какого-то маленького уродца, зачем-то даже одетого в золотистую с алым форму и кожаные ботинки — вот чудные маги! Выглядело это существо еще хуже Хагрида: небольшого роста с огромными ушами, длинными кистями и ступнями, а также со сморщенным лицом неправильной вытянутой формы. Хезер покосилась на великана — чудовище по сравнению с этой статуей казался даже красавчиком. Хотя бы похож на человека!

В момент, когда статуя вдруг неожиданно зашевелилась и поклонилась поднимающейся по ступеням колоритной компании, Хезер едва не словила сердечный приступ. Она тут же дернулась в сторону, намериваясь то ли убежать, то ли отпрыгнуть.

— Хеззи, черт возьми! — тихо прошептал брат, удерживая сестру на месте.

С независимым видом открыв дверь, великан этого или не заметил, или притворился, что не увидел. Вероятно, чудище уже окончательно просекло фишку: Поттеры — особенно младшая — мягко говоря, недоверчивые и подозрительные дети, а если серьезно, то больные на голову.

Ведомая силой брата, Хезер прошла дальше, косясь на живого — Господь милосердный! — уродца. За бронзовыми створками оказался еще один рубеж из дверей, но теперь уже серебряных. А вот дальше находился большой холл, отделанный зеленым мрамором — невероятно красивый! С его потолка свисали две огромные хрустальные люстры, а вдоль боковых стен располагались колонны, украшенные золотыми узорами, каждая со своим шарообразным светильником. Было сложно поверить в то, что подобное действительно существовало и Хезер сейчас, в реальности находилась в этом зале! Вот только…

Все это чудесное помещение оказалось заполонено уродцами; и те были вовлечены в разную работу: кто-то вел — и почему-то пером! — записи, кто-то разбирался с монетами, а кто-то с драгоценными камнями; присутствовали и ведущие куда-то людей. Уродцы чувствовали себя здесь комфортно и, вероятно, являлись владельцами этого восхитительного места.

Сделав еще несколько шагов вперед, Хезер резко остановилась, мотая головой и заставляя уже и брата невольно притормозить.

— Что это за?.. — растерянно пробормотала она.

Оказалось, что великан услышал — значит, все-таки прикидывался раньше! — он обернулся и добродушно похлопал подопечную по плечу. От этого действия е ноги Хезер немного подкосились — нужно сказать чудищу, чтобы научилось рассчитывать силу! — и она даже порадовалась чужому вниманию; проводник в мир магии являлся знакомым и вызывал небольшое чувство доверия.

— А, это гоблины, — пояснил Хагрид и, не дожидаясь ответной реакции, самоуверенно двинулся дальше, вероятно, думая, что Поттеры тут же пойдут за ним следом.

Скривившись, Хезер посмотрела на отдаляющегося великана, не имея никакого желания проходить вперед. Мало было тех ненормальных людей в пабе, так и еще идти в логово уродцев? Вы это серьезно сейчас?..

В очередной раз тяжело вздохнув, Гарри мягко позвал:

— Пойдем, — он поймал взгляд сестры, смотря уверенно и спокойно, — я буду рядом.

В несогласии, Хезер легонько помотала головой и закусила губу:

— Мне все это не нравится.

Потерев переносицу с закрытыми глазами — и, кажется, снова пробормотав что-то про «силы и чертей» — брат открыл глаза, расправил плечи, а потом тепло улыбнулся. Так, как будто у него внезапно открылось второе дыхание или он постиг дзен.

— Тебе и не должно нравиться. Доверься мне, — Гарри чуть сжал пальцы и ободряюще улыбнулся, — просто доверься. И посмотри на это с другой стороны: когда нам еще выпадет шанс, — он чуть понизил голос, приближая голову к сестре: — побывать в магическом мире?

Хезер отвела взгляд в сторону. Даже несмотря на предыдущую размолвку и обиду — брат был единственным, кому можно верить. Пусть его занесло на острове, и он переступил границу, но все же…

— Ты прав, — насупившись, согласилась сестра.

Сколько бы испытаний не было на пути, брат всегда оставался рядом; и если кто и заслуживал доверия в этом мире — то только он. Всем остальным место в пекле и не иначе!

Пока Поттеры разговаривали, Хагрид уже успел побеседовать с уродцем за стойкой и теперь махал им рукой, подзывая. Рядом с ним находился еще один гоблин; из-за искаженных черт не получалось разобрать, что за выражение застыло на его лице — или морде? — но поза и чуть вздернутая вверх голова, говорили о высокомерном пренебрежении.

— Что бы ни случилось, я всегда найду выход, — убедительно добавил Гарри.

Ничего не сказав, Хезер покосилась на брата — и ведь действительно найдет!

Маленький уродец привел их к одной из многочисленных дверей, куда уходили люди, возглавляемые этими страховидными проводниками, и открыл ее. За ней располагался каменный туннель с небольшой площадкой, освещаемой настоящими чадящими факелами. А за платформой начиналась рельсовая дорога без шпал, парящая в воздухе совсем без опор и уходящая куда-то в непроглядную темноту.

Видимо, почувствовав новый виток сомнений сестры, Гарри чуть сжал руку, приободряя и безмолвно говоря, дескать, все хорошо, я все контролирую. В ответ Хезер только кивнула, показывая, что держит себя в руках и совершать глупости не планирует.

Дождавшись момента, когда вся колоритная компания оказалась на площадке, гоблин прошел вперед и свистнул. И тут же из темноты, позвякивая, вынырнула тележка — без единого пассажира внутри.

— Прошу присаживаться, — скрипуче пригласил маленький уродец, чуть склонившись и церемонно указывая на транспортное средство.

В мгновение ока став бледноватым, великан слабо кивнул и с неохотой забрался внутрь, поджидая подопечных детей. Он сидел, попеременно открывая и закрывая глаза — вероятно, уже зная, какая предстоит поездка и мысленно к ней подготавливался. Не ожидая от этого путешествия ничего положительного, Хезер вслед за братом забралась в тележку — не зря же чудовище, казалось, в любую секунду готово выпрыгнуть вниз. Атмосфера напоминала моменты, когда в фильмах второстепенные персонажи отправлялись в путь и через несколько минут умирали. Жутко и впечатляюще умирали, чтобы зрители успели проникнуться и понять — в фильм основательно вложились!

Когда гоблин устроился позади у руля, то снова коротко свистнул, и тележка тронулась с места стоянки, постепенно набирая скорость.

Вопреки изначальным подозрениям поездка в этом нелепом средстве передвижения оказалась тем еще приключением! Вцепившись в сидение, Хезер едва сдерживала крик — они гнали с такой бешеной скоростью, что удивляло: как до сих пор ничего не отвалилось и как тележке удавалось не слетать с рельс! Поток воздуха вырывал из глаз слезы, и становилось сложно держать те открытыми, приходилось прищуриваться.

Умудряясь беззвучно смеяться, брат выглядел счастливым — он тоже пришел в восторг от поездки. Только Хагрид, казалось, был готов потерять сознание и потихоньку становился все бледнее — его губы даже чуть посинели. Похоже, он тоже оценил эту бешеную гонку с резкими и неожиданными поворотами, но только с иного ракурса.

Подземный мир оказался любопытным местечком: путь начинался с темного туннеля, постепенно разветвляющегося — сколько же крутых поворотов они минули! — и выходящего на подземное озеро с кристально чистой и прозрачной гладью — видно даже дно! Также, после того, как дорога прошла через второй уровень переплетающихся тоннелей, тот вывел к огромной пещере — казалось, с небольшой городок! — полной каменной бахромы в виде сосулек, свисающих с потолка и со стен. Все это пространство было заполнено железнодорожными путями, парящими в воздухе; сверху, снизу, справа, слева — они проходили друг над другом, иногда изгибались под диким углом, а некоторые даже делали мертвую петлю! И пока путешественники неслись по своему, где-то рядом с безумной скоростью проносились другие тележки с людьми и гоблином, и до слуха доносилось то, как некоторые пассажиры кричали — видимо, им очень нравилось поездка!

Когда тележка остановилась, Поттеры обменялись взглядами и жестами, безмолвно рассказав друг другу о восторге. Сдается, банк уродцев станет их любимым местом — после библиотеки, конечно — та вне конкуренции!

Терпеливо переждав то время, пока пассажиры перебирались на каменную площадку перед дверью, гоблин выбрался следом и огласил:

— Сейф номер шестьсот восемьдесят семь.

Если не знать, что каждая дверь — это банковская ячейка, то можно подумать, что здесь расположена тюрьма: мрачная, без единого луча света и проблеска надежды.

Хагрид выглядел плохо: от белого цвета он начал немного переходить в зеленый и, казалось, через секунду другую его вывернет наизнанку. Дети, посмотрев на него, молча обменялись понимающими взглядами — наконец, и у этого большого и сильного существа обнаружилась слабость.

— Ключ, пожалуйста, — протянул руку уродец, подойдя к двери.

Нелепо зашарив по многочисленным карманам куртки, чудище нашло нужное, и передало его служащему. Ключ оказался крохотным, особенно в руках великана, и сделанным из золота — изящный, с головкой в виде тонких переплетений проволочек.

С важным видом забрав ключ, маленький уродец не спеша отпер арочного типа дверь и, отдав его обратно Хагриду, сделал приглашающий жест рукой, предлагая посетителям войти внутрь.

В сейфе находились горы монет, построенные в аккуратные ровные ряды — какие-то ниже, какие-то выше — и разного вида: медные, серебряные, золотые. Господь всемогущий! Невероятно! Поттеры действительно больше не были нищими! И это означало, что они могли попрощаться с обносками и купить, наконец, одежду и обувь! Долой разваливающиеся кроссовки, прочь лохмотья от кузена — да здравствует новая жизнь!

— Это… это все наше? — спросила Хезер, посмотрев в глаза великана.

Он улыбнулся, и сейчас это совсем не пугало. Быть может, подопечная привыкла и смогла, наконец, ему довериться. А, возможно, дело в том, что перспектива нового витка жизни перекрыла прошлые впечатления.

— Ваше. Родители-то знатно потрудились, оставили вам наследство. Теперича наладится у вас все, вон сколько накопилось.

Пока они разговаривали, Гарри уже успел зайти внутрь и примеривался к ближайшей куче монет. Обернувшись назад, он светло улыбнулся и махнул рукой сестре, мол, иди сюда, подсоби; оставив чудовище с гоблином, Хезер поспешила к нему. Брат уже снял и расстегивал рюкзак, вероятно, планируя забить его деньгами до отказа; сев рядом, сестра принялась помогать закидывать монеты внутрь. В это время Хагрид беседовал с гоблином о тележках и о посещении еще одного сейфа; Хезер в чужой разговор почти не вслушивалась, ее увлекло обретенное богатство — великан и его тайные дела находились вне интереса.

— Ну ладно, хватит вам уже, пойдемте. Нам еще одно местечко нужно посетить, — вернул к реальности подопечных детей Хагрид.

И не подумав спорить, Поттеры подчинились: старший, застегнув рюкзак, закинул его на спину и направился на выход, а младшая поплелась рядом, не переставая рассматривать окружающее их монеты. На выходе они, не сговариваясь, окинули помещение последним взглядом и почти одновременно выдохнули. Тут же, переглянувшись, рассмеялись — вероятно, почувствовав, что их мысли, как и настроение, совпадали; будущее, как никогда, казалось радостным и перспективным. Теперь у детей появились пути отступления, инвестиции для развития и, возможно, последующей покупки собственного дома, а главное — это наследство недоступно ебанутой семейке.

— А что за местечко? — улыбаясь, спросил Гарри, невинно глядя на великана.

Последний отвел взгляд в сторону, начав разглядывать стену, и немного смутился:

— Не могу я вам рассказать, не моя это тайна.

Чуть приподняв правую бровь, брат улыбнулся еще шире. Хезер покачала головой, смотря на него искоса — вот какая разница, что там за секреты у чудовища? Им и своих хватало по горло!

Зная, что ожидать от тележки, Хезер полностью отдалась следующей поездке, уже не стесняясь кричать на особо волнительных поворотах и берущих за душу моментах. Она готова часами кататься на этом средстве перемещения — то было чудо как хорошо! Брат, вероятно, тоже разделял ее мнение, поскольку выглядел очень довольным, правда, он не издавал ни звука, а только снова беззвучно смеялся.

* * *

Хезер с тоской смотрела в спину удаляющего Хагрида — сейчас он стал родным и совершенно нестрашным. Ну да, не вышел немного рожей человек, ну и с ростом как-то не подфартило — и что? После того как она воочию увидела, что даже такой сильный и могучий великан, с пинка выломавший дверь и без волнений противостоявший ебанутой семейке и которого даже не остановил выстрел из ружья, боится скорости, то он окончательно утратил пугающий ореол и даже стал симпатичен. «Фронти нулля фидэс»⁽¹⁾ — за наружностью страхолюдины на самом деле находилась добродушная и нехитрая личность; без гнильцы и злых умыслов.

— Хеззи, — мягко потянул за руку брат, напоминая, что им нужно зайти в салон.

Великан оставил Поттеров у дверей ателье-магазина и, сказав: «Мне нужно вернуться в строй!» — усвистал в закат. Вероятно, даже испытывая чувство облегчения, не зря же каждый его новый шаг становился легче и быстрее.

Отвернувшись от сбегающего чудища, Хезер шагнула внутрь. Небольшое помещение действительно соответствовало названию и вдоль стен, задрапированных в ткани розовато-лиловых оттенков, возвышались манекены с надетыми на них мантиями разных фасонов и расцветок. У большого зеркала в позолоченной толстой раме стояли две низенькие — буквально на шаг в высоту — скамеечки: одна пустовала, а вторую занимал мальчик возраста примерно Поттеров. На плечи молодого джентльмена была накинута черная мантия — явно не его размера. Также в салоне находились две леди: первая низкорослая, с седыми прядками волос в высокой прическе, одетая в костюм тех же оттенков, что интерьер, и как раз находилась у входа, видимо, куда-то шла. А другая — значительно моложе, более высокая и статная, в графитовом глухом — и явно старинном! — платье, расположилась рядом с посетителем. И, дирижируя палочкой, подгоняла длинную мантию под его телосложение. Это было интересное зрелище: ткань отрезалась большими серебреными ножницами, по белой пунктирной линии, оставляемой парящим мелком. И все это происходило без участия человека, само по себе!

На мгновение прищурившись, вероятно, Гарри за доли секунды считал: внешний ухоженный вид незнакомца, стиль одежды, а также и то, насколько дорогой и качественной выглядела ткань. Весь вид юного джентльмена буквально кричал, что он родился с серебряной ложечкой во рту и совершенно не знаком с нищетой и домашней работой. Поттерам, в отличие от него, однозначно достались деревянные; Хезер тут же стало неловко за их с братом потрепанный вид, за одежду не по размеру, в которой они подобны чучелам, и низкий социальный статус. Она опустила голову вниз, смотря на богача исподлобья, и приготовилась терпеть насмешки; такие мажоры никогда не упускали случая позабавиться за счет «отбросов». Брат же, наоборот, чуть приподнял подборок и распрямил плечи, натянув на лицо тонкую улыбку, говорящую об уверенности и заставляющую глаза светиться силой духа.

Встретившая детей леди — возможно, она являлась владелицей? Не зря же ее одежда была в тон интерьера и возраст, судя по седине и морщинам, подходил к категории «пожилой» — приветливо спросила:

— Вы, мальчики, в Хогвартс, первый курс?

Улыбнувшись шире, Гарри доброжелательно ответил:

— Все верно, мэм. Но еду только я, сестра поступает в следующем году.

Понимающе покивав, собеседница брата указала головой на свободное место рядом с молодым просителем:

— Чудесно, чудесно. Встаньте туда, пожалуйста.

— Хорошо, мэм.

Как всегда, Гарри среагировал первым — улыбаясь юному джентльмену с легким налетом превосходства, он уверенно двинулся вперед. Кинув на брата быстрый взгляд, Хезер с неохотой поплелась следом. Когда Гарри поднялся на скамеечку, она встала чуть сбоку, так чтобы он отчасти являлся препятствием для прилизанного мажора. Последний смотрел высокомерно, но в то же время внимательно и, как будто в едва сдерживаемом желании поболтать.

— Тоже в Хогвартс? — с явной ленивостью спросил незнакомец.

— Верно подмечено, — улыбнувшись чуть шире, брат протянул руку вперед и приглушил голос, так чтобы его слышал только собеседник: — Гарри Поттер, а ты?..

В мгновение став немного бледнее и чуть подавшись вперед, богач, не раздумывая, протянул свою, скрепляя рукопожатие:

— Малфой. Драко Малфой.

Кивнув, брат первым расцепил пальцы; напрягшись еще сильнее, Хезер сжала зубы — ей категорически не понравился мажор. Хотя бы за то, что с рождения имел все, о чем Поттеры могли только мечтать. И за это хотелось схватить его за волосы и как следует приложить об стенку — а потом еще раз! И еще! И в конце попинать ногами! — за все оскорбления от таких же детей, за все их презрение и свое молчание, когда от чувства стыда и унижения терялись ответные слова, и оставалась одна немота.

— Это моя сестра — Хезер, — легко рассмеявшись, Гарри указал головой в ее направлении, — она немного стеснительна.

Поймав ее взгляд, мажор непроизвольно передернул плечами и тут же поспешил вернуть его обратно на собеседника, кивнув в знак приветствия и без выражения произнеся:

— Приятно познакомиться.

Ничего не ответив и тихо скрипнув зубами, Хезер отвернулась — богач с каждой секундой бесил все сильнее, и даже смотреть на него становилось невыносимо. Его вид прямо-таки говорил о сытости, родительской любви, достатке и легкости будущего. Он — этот высокомерный изнеженный ребенок, словно являлся отражением-противоположностью Поттеров — нищих, помыкаемых и вынужденных постоянно доказывать, что они имеют право и могут сметь.

— О чем я и говорил. Сестренка предпочитает держать других на расстоянии, — Гарри в очередной раз легко рассмеялся. — Не принимай близко к сердцу.

Резко развернувшись, Хезер поймала новый взгляд мажора. Впрочем, он достаточно быстро отвел свой в сторону — вероятно в полной мере ощутив, что младшая Поттер — в отличие от старшего — была к нему отрицательно расположена.

— Хорошо. А ты выглядишь иначе, чем я себе представлял, — чуть растягивая гласные, поделился богач.

Непроизвольно сжав кулаки, Хезер вынудила себя рассматривать окружающую обстановку и сосредоточиться только на ней. Не то, чтобы драпировки из ткани заслуживали такого пристального внимания, хотя, конечно, чувствовалось, что за всеми этими сборками из множества изящных складок стоял кропотливый, тщательный и долгий труд. В этот момент к Гарри подлетела мантия, левитируемая встретившей их на входе дамой, вероятно, при помощи палочки — та немного поднималась и опускалась в такт движений парящей одежды. Расправив руки в стороны и делая при этом вид, будто подобное с ним происходило чуть ли не каждый божий день, Гарри позволил ей самой надеться.

— Маскировка, — пояснил Гарри. — Меня в Дырявом котле, когда узнали, чуть не разобрали на части, от счастья прикоснуться к герою. Думал уже выпрыгивать в окно, — он коротко рассмеялся. — Кто в такой одежде узнает Поттеров? Разве можно подумать, что знаменитости будут одеты в подобное! — снова рассмеявшись, Гарри сделал движение рукой, проводя сверху вниз, как бы показывая свою одежду.

— Действительно, — важно кивнул мажор, — я бы и сам ни за что не догадался!

У брата было умение искажать факты так, что ситуация перед собеседником представала совсем в ином ракурсе. Благодаря ебанутой семейке Гарри прокачал этот навык очень хорошо, не раз и не два сглаживал эффект от спорных ситуаций, выводя учителей на минимальный уровень наказания — да и в целом отлично обманывая взрослых! С четой Дурсль, впрочем, срабатывало не всегда — в их случае все перекрывалось застарелой неприязнью.

По подолу и низу рукавов мантии появились разметки от парящих в воздухе мелков. А потом огромные ножницы начали отрезать нижний край ровненько по пунктирной линии, вначале у подола, а после и у каждого из рукавов.

Заговорив чуть тише, брат немного наклонился к богачу:

— Я только тебе рассказал, кто мы такие, — сделав короткую паузу, он распрямился и, возвращаясь к нормальной громкости, продолжил: — Сразу понял, что ты заслуживаешь доверия.

Видимо, слова пришлись на благодатную почву — щеки мажора чуть покраснели и он стал выглядеть невероятно довольным.

— Ты не ошибся. Малфои славятся своим благородством!

Улыбнувшись шире, Гарри чуть кивнул, создавая тем самым иллюзию, будто он поддерживает сказанное собеседником и полностью с ним согласен. Еще один прием брата, на который мало кто обращал внимание.

Как только упал последний кусок ткани, тут же подлетели несколько иголок с черными нитями и начали быстро обметывать подворачивающиеся края.

— А ты уже решил, на какой факультет поступишь? — спросил богач и, не дожидаясь ответа, добавил: — Вся моя семья училась на Слизерине — и я буду там. Или уйду из школы! Это самый лучший факультет — остальные или тупые, или трусы, или бездарности!

Услышав незнакомые и интересные слова, Хезер навострила уши. До этого момента она упустила почти все разговоры брата с великаном о магическом мире и сейчас чувствовала себя совершенно оторванной и даже не представляла, что значит «Слизерин» и мелькал ли этот термин раньше.

В ответ Гарри рассмеялся:

— Посмотрим, в каждом есть достоинства и недостатки. Сумма эст, ут поссит видэрэ⁽²⁾.

— Ты знаешь латынь? — удивленно спросил мажор, даже забыв растянуть гласные, как делал до этого.

Загадочно усмехнувшись, Гарри ответил вопросом:

— Знаком с ней? Сходу различил, на каком языке фраза.

Кивнув, богач расправил плечи и приподнял подбородок, разом приобретая гордый и важный вид.

— Да, Малфои получают только лучшее образование!

Окончательно потеряв интерес к чужому разговору и творящейся вокруг них магии, Хезер полностью отвернулась от брата и его собеседника. Конечно, смотреть на реальное проявление волшебства, безусловно, интересно, но однообразные действия уже наскучили. Увидев чудовище — его фигура показалась за стеклом огромного окна, рядом с выходом, ровненько между манекенами — Хезер испытала небывалое облегчение и, пожалуй, впервые настолько искренне обрадовалась Хагриду. Улыбаясь, она прикоснулась к руке брата, привлекая внимание.

Переведя взгляд на сестру, он невербально спросил, дескать, что? Кивнув на окно, а потом на дверь, она также безмолвно ответила, мол, чудище пришло, пора и честь знать.

Видимо, мажору не очень понравилось, что Гарри отвлекся от разговора и перестал обращать на него внимание, поскольку он тут же вклинился в безмолвную беседу Поттеров:

— Вы только посмотрите на этого, ну и страшилище! — с презрительной усмешкой проговорил он, показывая на великана.

После этих слов у Хезер окончательно отключились тормоза: во-первых, рядом находился брат, дававший чувство уверенности, во-вторых, обретенное богатство снесло барьер осторожности и, в-третьих, ненависть за все несправедливости в жизни вдруг в одно мгновение полностью переключилась на этого богача, словно это он являлся их источником. Поэтому, не раздумывая, она тут же выдохнула:

— Сам ты страшилище!

Кончено, если смотреть непредвзято, по факту мажор чертовски прав, и мысленно Хезер иначе великана и не именовала. Но одно дело, когда так о Хагриде отзывались она или брат, и совсем другое — услышать из уст высокомерного ублюдка. Провожатый в мир магии стал ее с братом «страшилищем», своим, уже родным и даже отчасти близким; тем, с кем они прошли «гонку смерти» и побратались на тележках в банке уродцев. И ни одна заносчивая задница не имела права отзываться о великане дурно! Это только их чудище и только Поттеры имели единоличное право так о нем говорить.

Явственно опешив от ее грубости, богач недоуменно посмотрел на Хезер, а потом, видимо, пришел в себя, поскольку его щеки резко покраснели. Чуть задрав голову вверх, он уже хотел что-то сказать, но его опередил Гарри, вовремя придя на выручку сестре. Лучисто улыбаясь, брат ее загородил и с веселостью произнес:

— Легче, друг! Это Хагрид, он нас сопровождает и одновременно служит прикрытием от чужого внимания и защитой в случае опасности. Разве кто подумает, что герой магической Британии будет закупаться к школе с лесничим?

Выдохнув, мажор стал выглядеть чуть менее напряженно. Вероятно, на него повлиял спокойный тон брата и использованный термин «друг», а, может, и то, что в словах содержалась неоспоримая логика.

— Сестренка успела к нему привязаться, не оскорбляй его, — наклонившись в сторону богача, прошептал Гарри ему на ухо, как будто раскрывал какой-то большой секрет.

До боли сжав зубы — в который уже за сегодня раз! — и зло выдохнув, Хезер передернула плечами, отводя от них взгляд. Как всегда, брат не подвел и сумел нивелировать чужую агрессию. В этой ситуации ей дальше лучше молчать и тем самым не портить игру Гарри. Не зря же он все эти танцы с разговорами завел. Совсем не зря!

Полностью готовая мантия слетела с плеч брата и унеслась куда-то в сторону прилавка.

— Ладно, — заговорщически улыбаясь, кивнул мажор.

Отстранившись, Гарри вернул ему улыбку, будто они только что заключили тайное соглашение.

— Ваша одежда готова, — произнесла владелица магазина-ателье, стоя у прилавка и жестом предлагая подойти к ней для оплаты покупки.

Повернув голову в ее сторону, Гарри кивнул:

— Спасибо, мэм, — вернув внимание на нового знакомого, он протянул ему руку: — Бывай, друг, еще увидимся.

Явно польщенный от повторно использованного обращения, мажор ответил на предложенное рукопожатие — его щеки в этот момент чуть покраснели.

— Я найду тебя в поезде!

Легко улыбнувшись, Гарри кивнул, спрыгивая со скамейки:

— Ловлю на слове!

До самой печенки уставшая от чужих разговоров и реверансов Хезер схватила брата за руку и буквально потащила к пожилой леди, терпеливо ожидающей посетителей у прилавка. Пока Гарри расплачивался за одежду, Хезер в нетерпении постукивала ногой. В конце концов, брат, видимо, не выдержав, едва слышно шепнул ей:

— Возьми себя в руки.

Вспыхнув, она отвернулась, случайно перехватив изучающий взгляд мажора. Последний быстро отвернулся, явно смутившись, что его застукали за разглядыванием.

Забрав покупки и взяв сестру за руку, Гарри повел их к выходу, напоследок кивнув новому знакомому. Получив ответный кивок, он улыбнулся и открыл дверь, выпуская чуть ли не бьющую копытом сестру к Хагриду. Пока дети были в салоне, на улице ничего не изменилось: маги все также куда-то спешили, орали, гудели, толкались — жизнь кипела! После тихого ателье-магазина происходящее за его стенами казалось невообразимо шумным и слишком активным.

А чудище… держало в руках три огромных рожка с шариками мороженого. Невольно приоткрыв от удивления рот и подававшись вперед, Хезер с надеждой посмотрела на великана; тот не разочаровал и протянул их подопечным детям со словами:

— Это вам, выбирайте!

Взяв полностью шоколадное, Хезер буквально растаяла. От негативных эмоций не осталась и следа — второй раз в жизни чуждой человек сделал подарок! Это было… Слишком роскошно, чтобы являться правдой. Ей одновременно хотелось и расплакаться, и поскорее съесть — а вдруг отберут?

— Хагрид, спасибо! — признательно произнес Гарри, забирая другое мороженное и глядя на великана значительно более искренне, чем раньше.

— Спасибо, — подключилась Хезер, уже успевшая испачкать лицо.

За волной счастья и не только от факта подарка — вкус оказался божественным! — она совсем забыла поблагодарить. Смотря на Поттеров, чудовище добродушно рассмеялся; он выглядел довольным и гордым, точно так же, как и в момент, когда кирпичная арка полностью сложилась, и за ней показался Косой переулок.

— Ну что вы, было бы за что! Ешьте, потом пойдем в книжный магазин, нам еще нужно учебники прикупить.

Услышав волшебное слово «книжный», брат на мгновение замер, а потом вернулся к поеданию рожка. Заметившая это сестра перехватила взгляд Гарри — в нем прятались расчетливость и предвкушение.

— Хагрид, скажи, а какие еще есть факультеты кроме Слизерина?

Оторопел от вопроса, великан остановился и в удивлении посмотрел на брата.

— Ты разве не знаешь? — растерянно спросил он.

Откусив кусочек от розового шарика, Гарри помотал головой, тоже притормозив, тем самым вынуждая остановиться и сестру.

Недоуменно помотав головой и вздохнув, чудище ответило:

— Все время забываю, что вы росли с маглами! Их все-то четыре: Гриффиндор, Рэйвенкло, Хаффлпафф и Слизерин. И самый лучший, это Гриффиндор! На нем учатся честные и благородные храбрецы, я и сам туда попал, — видимо, полностью справившись с эмоциями, великан продолжил путь. — Ох, Гарри, так ваши родители-то тоже на нем учились! Вот уж кто, а они и в самом деле истинные гриффиндорцы!

Чуть обогнав Хагрида и поймав его взгляд, Хезер уточнила:

— Правда?..

Тепло улыбнувшись, чудовище попытался потрепать ее по голове, вероятно, подсмотрев, как это делает брат — но подопечная вовремя ушла от прикосновения, увернувшись, а потом и вовсе отбежала к брату за спину.

— Эээ, да. Лили и Джеймс были теми еще храбрецами, а уж сколько благородства в папаше вашем — не последняя у него фамилия в нашем мире так-то! Мамаша тоже не отставала, хоть и не по рождению, но по духу — та еще леди. Да и сам Альбус Дамблдор тоже с Гриффиндора, великий человек!

Доедая рожок, Хезер скривилась. Слушать о каком-то Дамблдоре — где же мелькало это имя? — было совсем неинтересно. В этот момент едва заметно приподняв правую бровь, Гарри бесцветно сказал:

— Вот как.

За одно движение проглотив рожок, Хагрид кивнул:

— Да, все великие волшебники учились на Гриффиндоре. И вы обязательно туда попадете! У магов это часто бывает, детишки вслед за родителями на тот же факультет поступают.

Улыбнувшись, брат возвратился к маске доброго и милого ребенка. Прищурившись, Хезер бросила на него взгляд и чуть дернула головой, безмолвно спрашивая, мол, что не так? В ответ брат легонько покачал головой, дескать, все потом, сейчас не время — в очередной и, вероятно, не последний раз! Закатив глаза, сестра едва слышно фыркнула. Вопросы все копились и копились; с каждым новым забывались и терялись предыдущие — впору их записывать.

«Флориш и Блоттс», куда зашла колоритная компания, напоминал библиотеку — в нем тоже стояли большие открытые шкафы, сверху донизу заполненные книгами разных форм и размеров, и тоже витал неповторимый запах — бумаги, пыли и времени. Только здесь, в отличие от любимого оазиса спокойствия, стеллажи пребывали в открытом доступе, и за прилавком находился джентльмен. Посмотрев на него, Хезер даже невольно грустно вздохнула, вспомнив Каменную рожу — как она там? Не скучает?..

А у Гарри, наоборот, приподнялось настроение и загорелись глаза — он даже стартанул к книгам, явно намериваясь закупиться по максимуму, использовав великана, как тяговую силу. Но последний, заметив и правильно расшифровав состояние подопечного, поймал того за шиворот и придержал со словами:

— Нет, Гарри, эээ, все, что тебе нужно есть в списке. Остальное ты сможешь найти в библиотеке Хогвартса. На уроках вам все расскажут, а там уже сам разберешься, чего тебе не хватает. Сейчас покупаем только по списку.

Вот так легко и бескомпромиссно Хагрид обломал все планы и намеренья Гарри, ненавязчиво показав, кто здесь главный и решает. Выслушав, брат не стал спорить, только улыбнулся и кивнул. Хотя Хезер видела — он чертовски не согласен; но такой уж у него талант — мгновенно подстраиваться под ситуацию и знать, когда можно нажать, а когда не следовало.

Выйдя из магазина и неся перевязанные книги, чудовище задумчиво проговорил, почесав при этом затылок:

— Так. Что же там еще нужно-то… — он посмотрел на Гарри, — достань-ка список, посмотрим.

Мягко улыбнувшись и даже не предпринимая видимой попытки достать письмо, брат бодро ответил:

— Еще волшебную палочку, один котел оловянный, стандартный размер номер два, один комплект стеклянных или хрустальных флаконов, один телескоп и одни медные весы.

Не ожидая настолько прокачанного навыка запоминания, великан явственно удивился — действительно, как-то сложно подозревать за ребенком подобное умение. Почувствовав гордость за брата, Хезер чуть сжала пальцы и, поймав его взгляд, тепло улыбнулась.

— Ого, Гарри, вот это ты даешь! Да уж память у тебя… — великан вздохнул и огляделся по сторонам. — Так, вначале тогда котел и флаконы, они как раз в одном месте продаются и ближе всех.

* * *

Несколько часов спустя Поттеры сидели в «Макдоналдсе», в ожидании Хагрида, улетевшего к кассам, чтобы купить перекус на всех троих. Данная сеть ресторанов быстрого питания резко и беспощадно ворвалась на британский рынок, значительно потеснив конкурентов из общепита и предоставив уникальный товар: вкусную и удобную еду, которую можно есть на ходу. Расположение одной из точек рядом с Паддингтонским вокзалом, однозначно, стало удачным стратегическим решением: пассажиры в ожидании поездов заходили сюда, чтобы купить кофе или гамбургер, а также те, кто делал пересадку, заглядывали, чтобы с комфортом и, возможно, десертом переждать нужные часы. Помещение было большим, с множеством столов разного типа: и для двух человек, и для шести, и даже для одного — в виде барной стойки с высокими стульями. Посетителей хватало — и семей с детьми, и одиноких джентльменов и леди, и веселящихся компаний подростков — но свободные места еще оставались, заполненность была где-то на две трети.

Огромный — кажется, туда могли поместиться оба Поттера одновременно — чемодан, частично заполненный магическими вещами, стоял рядом со столиком, за который устроились дети. А клетка с подаренной чудищем совой находилась на сидении дивана рядом. Оглушено оглядываясь вокруг и поворачивая шею чуть ли не на все сто восемьдесят градусов, птица сидела смирно, иногда моргала большими желтыми глазами и не предпринимала ни одной попытки возмутиться или взбунтоваться.

Хезер сочла этот момент за удачную возможность прояснить основной животрепещущий вопрос:

— Зачем тебе тот мажор?

Не переставая глупо улыбаться, Гарри коротко рассмеялся и кинул серьезный взгляд на сестру — выглядело подобное сочетание, на самом деле, не очень.

— Связи, сестренка, нам нужны связи. Школа магии одна во всей Британии.

Глаза Хезер расширились от понимания. Действительно, в этой школе мешались все: элита, средний слой, бедные и нищие — больше негде обучаться. И практичный брат, как всегда, смог разглядеть для себя возможность; и тут же реализовал выпавший шанс, заложив фундамент для дальнейшего общения с одним из богатой верхушки. Сестра покачала головой, безмолвно говоря, мол, ну ты даешь! Не отрываясь от разглядывания семьи, устроившейся через проход за большим столом, Гарри фыркнул. Они и вправду стоили внимания, и сама Хезер подневольно наблюдала за их общением.

Юная светловолосая мисс в белом сарафане — примерно их с братом возраста — громко уговаривала папу купить на один «Хэппи Мил» больше, чем обычно, аргументируя тем, что хочет найти в нем игрушку для своей коллекции. А ее младший брат — вероятно, лет пяти — одетый в голубую футболку и коричневые свободные шорты, дергал отца за брючину, явно желая присоединить к сестре, но, видимо, стесняясь просить так же открыто. Их мама — высокая, стройная и темноволосая красавица в легком платье пастельно-розового оттенка — тепло улыбалась, глядя на детей, и при этом что-то тихо отвечала мужу — было совсем не разобрать. Светловолосый тучный джентльмен — явно частый гость подобных заведений — возвышался над семьей и смотрел на дочь то ли с укоризной, то ли со смирением, ничего не отвечая, на ее громкий нудеж. Эти люди как будто сошли с плаката об идеальной семье — такие же эстетично одетые, ухоженные, с теплыми и дружескими отношениями и беспощадно счастливые.

— С чего взъелась на него?.. — продолжая их рассматривать, спросил Гарри.

В ласковом жесте потрепав дочь по голове, тучный джентльмен, наконец, ей ответил — за царящим вокруг гулом Хезер не смогла расслышать слова. Тут же надувшись, юная мисс отвернулась к окну, смотря на прохожих за стеклом. Ее очаровательная мама что-то тихо сказала, вероятно, успокаивающее, и погладила по волосам. А мальчик, дождавшись внимания отца, неразборчиво залепетал на своем совершенно непонятном языке.

Вздохнув, Хезер поморщилась; сейчас вспышка гнева не казалась оправданной. Тот мажор — как же его имя? Что-то, вроде, связанное с драконом? Эти дурные маги, назовут как попало ребенка, и сам черт потом не разберет! — ничего не сделал для того, чтобы иметь свои блага — только удачно родился. И, вероятно, никогда не боролся за место, вещи, еду — никогда не знал несправедливости. И, по факту, основой всего негатива к нему была только…

— Зависть, — коротко бросила Хезер, уводя взгляд на поверхность стола.

В этот момент сестре стало стыдно за свое поведение. Пусть тот богач и находился выше, а жизнь ему благоволила, но на самом деле он не был виноват в том, что Поттерам не повезло; как и они в том, что являлись отбросами. Так сложилось — «талис эст фатум»⁽³⁾. И выплескивать негодование на человека, полностью нейтрального в позиции по отношению к ней и брату — гадко и неправильно. Со стороны нового знакомого не было ни единого негативного слова или действия в сторону детей. Хезер действительно вела себя отвратительно — стала такой же, как ебанутая семейка — и это осознание качественно отрезвляло.

Провел рукой по волосам сестры, Гарри мягко сказал:

— Мы выберемся, Хеззи, обязательно выберемся.

Удрученно кивнув в ответ, она подняла взгляд на семью напротив. Отцепив сына и кивнув жене, отец семейства направился в сторону касс. Улыбнувшись ему, красивая леди перевела взгляд на расстроившегося мальчика. Видимо, вид сына растрогал ее, поскольку, она притянула его ближе и мягко потрепала за щеки, что-то ласково говоря. А юная мисс продолжала сидеть с обиженным видом, и делать вид, будто она здесь одна, но то и дело украдкой поглядывала на воркование мамы с братом. Повернув голову в ее сторону, леди снова что-то сказала, но дочь только дернула плечом и снова отвернулась.

В этот момент, держа в руках поднос, с находящимися на нем тремя большими стаканами с Пепси, одним огромным и двумя средними гамбургерами, а еще тремя порциями картофеля фри, вернулся Хагрид. Поставив ношу на стол, великан громко отодвинул стул и устроился напротив детей.

— Ох уж эта еда маглов! Люблю ей иногда побаловаться, но все эти новинки, эти ап-па-ра-ты, — по слогам протянул он, — сводят меня с ума! Придумают же!

Передавая один из гамбургеров сестре и беря другой, Гарри рассмеялся. Хезер, развернув бумагу, тут же вцепилась в него зубами — за всеми прогулками она успела дико проголодаться. Стоило поблагодарить провожатого в мир магии за то, что он выделил время для еды, перед отправкой детей в Литтл Уингинг.

Чудище село как раз так, что полностью загородило счастливую семью и те, наконец, пропали из поля зрения; очень удачно. Теперь можно перестать размышлять над теми вопросами, которым лучше бы вообще не появляться в голове. Стоило бы помнить главное: в жизни Поттеров никогда не было справедливости — и не будет.

 

 

 

 

 

---

1) Fronti nulla fides (лат.) — внешности никакого доверия.

Вернуться к тексту

2) Summa est, ut possit videre (лат.) — главное — уметь видеть.

Вернуться к тексту

3) Talis est fatum (лат.) — такова судьба.

Вернуться к тексту