Крыша (джен)

В данный момент магазин "Эзотерика" выглядел довольно печально. Осколки статуэток древних и не очень божеств усыпали пол, а разбросанные книги по магии и религиозным культам беспомощно раскрыли свои страницы. Больше всего пострадал томик Папюса, который был просто разорван.

Крушили трое молодых людей, одетых в одинаковую одежду: спортивные штаны с полосками, короткие кожаные куртки из дешевой свиной кожи и кепки-шапочки. Стрижки у них были короткие, как у боксеров. Когда Дмитрий, владелец магазина, увидел полосатые треники, он понял, что эти люди пришли не за эзотерическими товарами или колодой карт Таро. Причем ребята оказались беспредельщиками, понятий, как надо наезжать, не имевшими. Поэтому разбитая губа Дмитрия немного припухла, но кровь уже остановилась. Человек, который ударил его, даже не понимал, что до встречи с крышей «барыги» он не должен был трогать Дмитрия и пальцем, чтобы избежать конфликта и «постановки на счетчик». Дмитрий решил, что это могли быть либо гастролеры, либо молодые люди, которые возомнили себя крутыми.

Больше всего было жаль не Папюса и не разбитые статуэтки из гипса и ПВА, копии настоящих из запасников Этнографического музея, которые для него делал один спившийся реставратор, а табличку «OPEN-CLOSE», настоящую, заграничную. Дима привез ее из своей первой зарубежной поездки в Чухляндию, где купил ее на развале в Лаппеенранте. Хрупкая табличка превратилась в десяток осколков.

— Под кем стоишь? — задал вопрос самый низкорослый, но, похоже, по иерархии — старший.

— Крыша у меня есть, — ответил Дмитрий. Обычно, после выяснения обстоятельств, рэкетиры удалялись, но не в этот раз.

— Крыша твоя протекла, — заржал один из беспредельщиков, а двое других подхватили и принялись ломать товары и крушить полки магазина. Тут и Дмитрию прилетело. Забрали и кассу, ну, там была сущая мелочь, сегодня мало покупателей.

— Нам будешь теперь платить, понял?

— Ладно, — мотнул головой Дмитрий, брызгая кровью из носа и губы. — Вы только с моей крышей потолкуйте, а то мне ведь все равно, кому платить, но сами понимаете.

— Че ты мне уши полощешь, барыга?! Я узнавал у воркутинских и у тамбовских, даже у казанских, хоть это и не их район. Ты под афганцами? Да мы срали на них, понял? Еще скажи, что у тебя ментовская крыша.

Ментовская крыша была бы хороша, да не тот уровень у бизнеса Дмитрия, чтобы была такая крыша.

— Сегодня в шесть вечера он будет здесь, моя крыша. Приходите и потрещите, ладно?

— Смотри, чувак, я тебя за язык не тянул. Если продинамите стрелку, штука баксов.

— Хорошо, — ответил Дмитрий, — он будет, обещаю.

Наконец бандиты ушли.

Дима зло сплюнул красным и постарался привести себя в порядок. Было обидно, и скула разболелась. А еще зуб стал шататься.

— Отморозки поганые, — в голосе лавочника сквозила ненависть. — Ладно, будет вам стрелка...

Дмитрий закрыл дверь.

Он пошарил под прилавком и извлек большой медальон из потемневшего серебра. На медальоне был сложный рисунок, напоминающий паутину, и множество загадочных символов. В середине медальона было углубление. Дмитрий взял небольшой ритуальный нож, не обычный нож с витрины, а видавший виды, в потертых старых ножнах. Нож был очень острым, и на предплечье Димы появился свежий надрез в дополнение к уже затянувшимся шрамам. Кровь капала на медальон, заполняя все углубления, и вскоре на темном серебре проступил алый узор. Над узором возникло дрожание воздуха, словно над невидимой газовой конфоркой.

— Я знал, что вы снова меня призовете, — раздался низкий рокочущий голос. От его вибраций у лавочника кровь стыла в жилах, и волосы на затылке встали дыбом, но делать было нечего. — Наш уговор остается в силе?

— Только никаких трупов здесь, хорошо? — голос Дмитрия предательски дрогнул, хотя он старался говорить ровно.

— Хорошо, только души. Трупами они станут и так. Обычная моя плата.

* * *

В восемнадцать ноль-ноль к магазину подъехала черная «девятка» с небольшими вмятинами на бортах и окнами, которые были сильно затемнены, как будто их коптили. Два молодых человека вышли из машины и скрылись в магазине. Третий остался наблюдать за ситуацией снаружи, на случай, если что-то пойдет не так.

В восемнадцать ноль-семь вернулись братки. Их глаза были странными. Пустыми, как у снулой рыбы. Они молча сели в машину, и старший, бесцветным голосом, сказал: «Поехали». На вопрос водителя, как все прошло, он ответил, словно автомат: «Нормально».

На следующий день, когда пара молодых людей, увлекающихся веществами, изменяющими сознание, пришла в заброшенный корпус завода для своего обычного ритуала, они обнаружили у облезлой кирпичной стены черную «девятку» с жуткой тонировкой окон.. Любопытство наркоманов пересилило страх, и один из них потянул ручку дверцы автомобиля. В машине на водительском месте находился труп молодого человека с перерезанным от уха до уха горлом. Судя по его одежде, бурой от свернувшейся крови, и наколкам на пальцах, было понятно, что этот мужчина был связан с криминальным миром.

Недалеко от машины лежали еще два тела. Их не было видно сразу, потому что они были скрыты пыльными зарослями крапивы, которая разрослась вокруг руин. Их тела были искажены напряжением борьбы, руки каждого были сцеплены на шее противника, и окоченевшие пальцы даже сейчас сжимали шеи с невероятно большой силой.

Судя по всему, это было обоюдное, если не считать водителя, и жестокое убийство. Вероятно, связано с криминальными разборками.

Спустя некоторое время, еще под действием наркотического трипа наркоманы обчистили всю машину и карманы мертвецов. Радости мародеров не было предела — улов вышел знатный!

Милиция, которую вызвали случайные прохожие, начала расследование этого преступления и искала свидетелей, которые могли бы пролить свет на эти события. Однако, свидетелей не нашлось, кроме двух молодых наркоманов, которых взяли на продаже магнитолы с автомобиля. Но ничего нового от них добиться не удалось.

Экспертиза показала, что это действительно была внутренняя разборка между членами бригады. Следов внешнего воздействия или попыток скрыть убийство путем создания сцены обнаружено не было. В результате дело было закрыто и передано в архив.

В это время Дмитрий наводил порядок в лавке. Подметая осколки, он задумался: «Я вызываю демона, и он забирает души рэкетиров, так что они больше меня не беспокоят. Но, это ведь... демон? Демоны всегда требуют свою плату с того, кто их вызвал в явь. А этот демон никогда мне не предъявлял счета. Так в чем же подвох?»