Будни Гдетобурга (джен)

Маглиция города Гдетобурга редко скучала. Работать тут было ни разу не престижно, зато и штаны без дела не просиживали. В отличие от близлежащих Ню-Порка и Штокио, жители даже не ставили под вопрос куда уходят их налоги. Без лишних слов и записей с футуристских камер было понятно, что доблестные блюстители общественной безопасности пытаются хоть сколько-то примирить разношерстных и разноклыкастых соседей. Попутно распутывая сложные схемы похищения населения пришельцами, любовные истории межрасовых кланов сон-трава-диллеров и прочие, не совсем глобальные, происшествия.

Особенной криминальной славой пользовалась улица Морозли, та самая: извилистая, длиннющая, пересекающая лес, степи, горы и даже туннель под местным озером Дайбалл. Название озеру дали в незапамятные времена первые поселенцы, уже в то время промышляющие игровыми видами заработка на пологих, заросших берегах. Справедливости ради стоит уточнить, что других улиц на типичном Цивилизованном Востоке почти и не было. Зато была куча вопросов к топонимам, в том числе — насколько цивилизованным был местный Восток, почему восток, когда он на юге, и где, собственно, заканчивались границы Гдетобурга, плавно переходя в Пиццу. К Пицце претензий не было — из всего богатства рецептов местной кухни, именно это блюдо считалось самым почетным и частым в употреблении.

Но вернемся к маглиции и ее нелегким будням. Не совсем понятно, кому первому пришла в голову идея — то ли главной Мэри, то ли гибельнатору — но маглиции Гдетобурга поручили в один прекрасный день следить за процветанием родного города. То бишь, криминалом в наше время уже никого не удивишь, а попытаться сделать из и так Цивилизованного Востока самый что ни на есть Идеальный Центр Мира — задача для самых отважных и хорошо оплачиваемых офицеров. По местным расценкам, конечно. Посему контроль над населением и расселением передали сразу в отдел Регулировки Популяции Фантастических Тварей, из которых процентов на девяносто как раз состоял Гдетобург. Остальные десять в переписи значились как просто Твари, совсем не фантастические. Ими занималась сама Мэри Пью. И мало кто желал знать детали того, каким именно образом.

Шеф отдела, магпитан Себастиан, уже третий день ломал голову над тем, куда переселить людей-ящеров. Разум требовал вышвырнуть табор обратно в болота, откуда они и вылезли на скудный свет фонарей окраины Гдетобурга. Толерантность же, прикинувшись приказом вышестоящего начальства, обязывала быстро скрыть присутствие позорного палаточного лагеря, а тунеядцам найти временное пристанище поприличней. В том, что ящеры будут работать на благо приютившего их городка, все более-менее коренные жители справедливо сомневались. Так что временное пристанище рисковало очень быстро переквалифицироваться в постоянное. Только не было ни того, ни другого.

На улице Морозли давно уже негде было приткнуть даже кривой сарайчик, не нарушив при этом частную территорию какого-нибудь лорда-дракона, чахнущего над грядками морковки, аки над золотыми слитками. Чертовы законы при этом позволяли подозревающим несанкционированное вторжение хозяевам огородов, хибарок и пустырей пользоваться огнестрельным оружием. У лордов-драконов, понятное дело, право имелось врожденное и пожизненное. Впрочем, те же сирены по соседству, широко улыбнувшись, могли продемонстрировать аж три акульих ряда незарегистрированного холодного оружия. Не сажать же их теперь за это в тюрьму.

Примыкающие к Морозли переулки и улочки, чьи названия приходилось вспоминать всем отделом, в большинстве своем считались злачными, и требовали такого же немедленного переселения, как и табор болотных мигрантов. “Полный тупик” — подумал Себастиан, рассеянно проводя пером по карте: как раз в том месте, где улица Морозли упиралась в гранитную скалу. Скала знаменовала не только конец улицы, но и самую северную точку Гдетобурга.

— Какие будут предложения? — наконец, обратился Себастиан к своей команде после трехчасового мозгового штурма.

Команда, зашевелив различным количеством конечностей, медленно пробуждалась от дремы.

— Открыть социальную колдорганизацию, занимающуюся вопросами жилья? — с надеждой предложил практикант Дудунька.

— Уже проходили, — махнул клешней магпитан. — Мисс Пью не разрешила.

— Из-за недостаточного количества рабочей силы?

— Из-за, цитирую “А вам что, слабо? А вот я одна...”

Тяжелый дружный вздох и последовавшая минута тишины подтвердили, что за несколько сотен лет чувство собственного превосходства бессмертной Мэри города ни на йоту не уступило местечка благоразумности. Впрочем, что не мешало населению обожать Пью, в отличие от того же гибельнатора Йорика. Проклятая должность, что поделать.

Магфицеры с содроганием припомнили прошлогодние пляски, когда в МэриЮ поступила жалоба из квартала домовых. В доме номер тринадцать, дробь два, весь март выли оборотни в поисках истинной пары. Как-то не догадались маглиционнеры, что это вызовет проблемы у тихоней-домовых, когда предлагали ликантропам пустующую виллу. Оборотни к ним в город заявились впервые, заселились в сентябре, и до марта месяца никаких особых хлопот не доставляли. Работали в лесу, сами себя обеспечивали. А чем еще промышляли — так пока жертв не было, то и претензий тоже. Себастиана куда больше волновали похищения иноплатеными иномирниками разумной растительности на опыты. Так от их Дремучего Леса через пару лет останется только кучка пеньков, а то и просто поле с дырами, ведущими в параллельный мир.

Оборотней удалось выдворить восвояси в соседний Штокио, где ими уже никого не удивишь. Но недолго маглиция радовалась: на место шерстяных метаморфов привезли перевоспитавшихся вампиров из Башенгтона. До сих пор заключенные в одной из башен Башенгтона, дорвавшись до свободы маленького городка, они сеяли ужас, бледными привидениями шатаясь по улице Морозли. Если днем они просто блестели в лучах солнца, привлекая внимание редких туристов, то ночью пытались пристать к каждому запозднившемуся прохожему. С весьма недвусмысленными предложениями “омолодить навечно”. Стоит ли говорить, что жалобу опять направили в маглицию спустя всего неделю их проживания, а дом с тех пор так и пустовал. И слава Творцу.

— Так, постойте-ка! — Себастиан аж подпрыгнул, щелкнув правой клешней. — А тот, откуда вампиров выселили?

— Думаете, домовики с ящерами подружатся? — хмыкнул магтейнант Анхелло. — Надо в МэриЮ запрос подать на строительство нового квартала. Облагороженного.

— А кто строить будет? — подала голос колдотарь Елейна.

— А деньги откуда брать? — поддакнул Дудунька.

— Из бюджета, — предложил находчивый магтейнант Эддик, ненадолго вернувшись в реальный мир из виртуального. Под неодобрительный взгляд Себастиана. — А строить будет мисс Пью. Ей, небось, не слабо, она же одна…

Сидящий у двери Анхелло шикнул, аккурат за секунду до того, как в помещение на высоких сверкающих копытах влетела вышеупомянутая особа. Спонтанные появления Мэри особо никого не удивляли — она очень любила быть в курсе всего, что происходит в ее городе. Найти ее в МэриИ было куда проблематичнее, чем в самых неожиданных местах Гдетобурга.

— Прокрастинируете, лентяи? — уже с порога заявила мисс Пью скорее утвердительно, чем вопросительно. — А я уже все придумала. И мне для этого понадобилась одна голова, а не пять.

— Четыре, — поправил Себастиан, — Елейна конспектирует, а не думает.

— Не будьте сексистом, магпитан, — поморщилась мисс Пью, — у нас такое не приветствуется. Учитывая вашу продуктивность, колдотарем стоит сделать кого-то другого.

Себастиан против воли покраснел. Он всегда краснел против воли — сказывались гены далеких членистоногих предков. Обидеть очаровательную нимфу Елейну он не хотел, ляпнул не подумав. Впрочем, колдотарь нисколько не обиделась — за нее это с успехом проделывала мисс Пью. Елейна, высунув от усердия синий язык, записывала волшебным пером Великий План Заселения своей кумирши. Точнее, пока только заголовок.

— Значит так, — мисс Пью уселась на стол Анхелло, ткнув ядовито-красным когтем в бедного магтейнанта. — Маскируем ящеров под разумные растения, они как раз зеленые. Вывозим в Дремучий Лес на недельку. Всем профит.

— Но, мисс Пью, — проблеял Дудунька, — это как-то… негуманно.

— Точно, они ж гуманоиды, — призадумалась Мэри. — Как-то забыла я, с Тварями же работаю.

— А что насчет нового квартала? Облагороженного, — рискнул Анхелло под прицелом когтя.

— А что с ним? — удивилась Мэри. — У нас такой есть разве?

— В том-то и дело, что нет, — вздохнул Себастиан. — Популяция растет, а город — нет.

Никто не заикнулся о самом главном вопросе, который обсуждался в маглиции еще с позапрошлого года: почему они, собственно, должны этим заниматься? Ответ на него у Мэри был неизменный и простой: “а кто еще-то?”

— Ладно, — сдалась мисс Пью, — кажется, ситуация и впрямь критическая. Пожалуй, вызовем специалистов из Магсквы.

И кто мог предвидеть, чем это обернется для никому ранее неизвестного провинциального Гдетобурга?

Из Магсквы, вопреки ожиданиям, прислали на первых порах всего лишь одну персону. “Зато какую! — письменно убеждала Мэри, — это сам Леня! Демон-магистр-лорд-дракон. В личной жизни у него все печально, зато специалист по смене места жительства и неплохой архитектор. Подберет себе команду из местных, все будет на высшем уровне”.

В маглиции к данному заявлению отнеслись скептически. Лордов-драконов у них было на целых шестьсот метров улицы Морозли, и что-то подсказывало офицерам, что с демоном-магистром те не сработаются. Процент безработицы в Гдетобурге зашкаливал, бюджетных средств еле хватало на содержание главной улицы, а Центр Занятости, как может догадаться любой читатель, был одним из отделов маглиции. Не сказать, чтобы самым популярным.

— Леня, — представился новый глава отдела Территориального Облагораживания, пытаясь пожать клешню Себастиана.

— Лёня? — переспросил Себастиан, не расслышав тихий шелестящий голос магсковкого специалиста и не привыкший к фамильярности. — Леонид?

— Нет, Леня, — терпеливо, но твердо поправил тот. — Сокращенно от Леньский. Это мне в Магскве дали фамилию. Я так-то иномирник. А имя моё вы все равно не выговорите.

Шеф маглиции понятливо закивал, хотя внутренне передернулся. История с пришельцами до сих пор висела в воздухе кабинета красным шаром-напоминалкой нераскрытого дела. Хотя, тут же встрепенулся магпитан, возможно как раз новый специалист с этим и подсобит. Не зря же у него столько титулов.

— Мне обещали выделить команду, — после неловкой паузы напомнил Леня. — Будем облагораживать территорию под запросы населения. Кстати, какие запросы будут?

— Табор ящеров переселить, — рассеянно выдал Себастиан, лихорадочно пытаясь придумать, кому из подчиненных можно вперить дополнительную нагрузку. По всему выходило, что никому. — Жители болот. Понимаю, что не самая легкая задача.

— Да ничего страшного, работали уже с такими… — Леня знатно побледнел, но пожал плечами, пусть и с некой нервозностью.

Больше сказать было нечего, поэтому, пообещав составить список хоть сколько-то компетентных работников под начало нового руководства, Себастиан с легкой душой послал того обживать новый кабинет. А сам направился в Центр Занятости.

Магпитан Тамар’вановна, начальница отдела, хмуро зыркнула на коллегу из-под очков всеми восемью глазами.

— Даже не надейтесь, — уже завидев на пороге внушительную фигуру Себастиана, заявила Тамар’вановна. — Лорды-драконы работать отказываются. Напоминают о привилегиях, магституционных законах какого-то-там-века и требуют вернуть право на крепостных. Желательно, вместе с крепостными. И с крепостями.

— Это к мисс Пью, — отмахнулся Себастиан. — Она же составляла магституцию. И обновляла тоже она. А крепостей у нас отродясь тут не водилось. Нечего было мигрировать.

— Окститесь, магпитан, они тут раньше вашего рождения жили. На пару веков, — ехидно напомнила магпитанша.

— Да я, собственно, по другому вопросу, — тут же пошел на попятную Себастиан. — Рано пока нанимать работников на строительство, надо сначала где-то найти для этого материалы.

Тамар’вановна с удивлением округлила многочисленные глаза. Кажется, о проблеме стройматериалов она не задумывалась. Как и Мэри Пью. Даже иномирник Леньский, вспоминая о каких-то своих демонах — то ли внутренних, то ли предках — не спросил из чего будут творить архитектуру будущего мегаполиса. Всегда так с этими инженерами — на планах все хорошо, а когда дело доходит до практики…

— А ко мне зачем тогда пришли? — выдала магпитанша после некоторых раздумий. — Я не занимаюсь такого типа ресурсами.

На самом деле он пришёл полюбоваться коллегой, к которой питал самые нежные чувства, но признаваться в подобном Себастиан не торопился.

— Вы можете найти другие ресурсы для поиска этих, — косноязычно намекнул Себастиан, имея в виду рабочую силу. — А в окрестностях полно материала. Не мы же с вами будем камни и дерево таскать.

— А кто? — искренне изумилась влетающая в кабинет Пью. Магпитаны вздрогнули. — В городе живут не рабы, а свободные жители, — сурово напомнила Мэри, почти невесомо стуча копытами по кафельному полу. — Кроме Тварей. Но этих еще отловить надо. Всё будем делать сами, показывать пример! А там может и подтянутся.

Мэри плюхнула внушительную попу на стол, по своему обыкновению, и взмахнула длиннющими ресницами. Сколько времени она подслушивала — было неясно, да и вряд ли сделала это специально: слишком горда была мисс Пью для подобного рода занятий. Вслед за кумиршей в Отдел Занятости просочилась Елейна, приготовившись записывать очередные сумасбродные идеи Мэри. “Вопиюще покинув без разрешения свое рабочее место!” — про себя отметил Себастиан, но не рассердился. На колдотаря было невозможно сердиться: природное очарование и по-детски наивное обожание в глазах нимфы при взгляде на Пью делали свое дело.

— А как же наши прямые обязанности? — укоризненно напомнил шеф маглиции. — Между прочим, инопланетяне…

— Подождут, — беспечно махнула рукой Пью. Потом подумала, красиво закусив нижнюю губу и мечтательно глядя в потолок. — А, может, договориться с ними? Представляете, как быстро они все притащат к городу?

— А договариваться тоже мы будем? — осторожно поинтересовался Себастиан. Учитывая, что до сих пор те тащили окрестные материалы только куда-то к себе, он здраво сомневался, что теперь пришельцы после вежливой просьбы вдруг проявят альтруизм.

— С Леньским — да, — решила Пью. — Он же вроде дальний родственник. Чему нас учил Светский Союз Сказочных Республик? Правильно, взаимовыручке и использованию семейных связей.

— Так он уже давно распался, — напомнила Тамар’вановна. — Кроме того, у пришельцев-то поди уже веками капитальный маголизм.

— Или рабство процветает, — ввернул шеф маглиции.

С одной стороны он скептически относился к идее привлечь неуловимых иномирников-воров, с другой — а чем черт не шутит, можно сразу два дела решить. Сам же об этом думал недавно.

— Ну вот и отлично, — хлопнула в ладоши Мэри. — Я, как всегда, нашла идеальное решение. Елейна, лапочка, внесите в протокол. Себастиан, надеюсь на ваши дипломатические скиллы.

Прежде, чем Себастиан успел напомнить, что они вроде как команда, Пью выпорхнула из кабинета навстречу новым делам. Переглянувшись с Тамар’вановной, шеф задумчиво почесал голову клешней и со вздохом пошел готовить убедительную речь для иномирного демона-магистра-лорда-дракона.

— Так то инопланетяне, — тусклым голосом заявил Леньский в ответ на получасовую презентацию Себастиана. — А я — иномирник. Чувствуете разницу?

— Нет, — честно признался шеф маглиции. — А она большая? В смысле, сколько поколений родства?

— Нисколько, — чуть раздраженно отозвался демон-магистр. — Я не с другой планеты, а из другого мира.

— Но Мэри Пью уверена, что у вас есть родство, — терпеливо попытался зайти с другого бока бравый командир. — А Мэри никогда не ошибается.

“Не зря же столько веков заправляет единолично Гдетобургом. Кто вообще помнит о существовании Йорика?” — подумал Себастиан, скромно опустив тот факт, что Мэри не ошибается тогда, когда это в ее интересах.

— Полагаю, выбора у нас всё равно нет, — с выражением вселенской покорности и философской отрешенности посетовал Леня. — Что ж, тогда лучше идти ночью. По всем правилам хорошего ужастика. Если не договоримся, то хоть войдём в историю, как отчаянные герои.

Логика специалиста из Магсквы была Себастиану непонятна и чужда, впрочем, что взять с этих иномирников. А на переговоры и впрямь лучше отправляться после заката — по крайней мере, в дневное время суток проклятые пришельцы редко отваживались проворачивать свои гадкие дела. Даже в самых мрачных чащобах Дремучего Леса, куда не проникали лучи солнца. Не факт, конечно, что они там вообще промышляли — кроме лучей солнца, туда в принципе не отваживался проникать никто из разумных тварей. А если отважные и были, то они не вернулись, дабы поведать о своём героизме.

На дело решено было отправиться вдвоём, чтобы не привлекать внимания раньше времени. Хотя перед самым выходом на задание, к пофигистическому Лене и тщательно вооружающемуся Себастиану каким-то образом прилип практикант Дудунька. Быстро выяснилось, что не каким-то, а вполне конкретным: Дудунька прилипнул, как банный лист к оружию Лени, которое тот везде таскал с собой, даже клал ночью под подушку.

— Может, вы троллью дубинку лучше прихватите? — посоветовал Леньскому Себастиан, критически осматривая берёзовый веник с прилипшим Дудунькой. — Кстати, практикант, тебя с работы никто в баню не отпускал.

— Так я там живу, — оскорбился Дудунька, — между прочим, не моя смена.

— Ну и топай отсыпаться, — раздражённо приказал шеф маглиции. — Небось, завтра дел будет невпроворот.

— Поздно, — загробным голосом возвестил стажёр. — Если кому-то советуют идти в баню, это ещё не значит, что нужно следовать совету в буквальном смысле. А если уж пришёл, то будь добр выполнять правила. Иначе кара тебя настигнет.

Себастиан тихо чертыхнулся, недружелюбно поглядывая в сторону столичного коллеги, меланхолично подпирающего косяк двери, всем своим видом готовясь к неизбежной — и судя по всему желанной — кончине от рук или эквивалентных конечностей инопланетян. При всём при этом, драконий аристократ не побрезговал тщательными спа-процедурами и оделся словно шёл не на потенциальную бойню в дикой природе, а на бал-маскарад высшего общества.

“За что мне это на лысую голову?” — подумал магпитан и дал знак к выходу. Леня, ничуть не смущаясь присутствию Дудуньки, схватил веник и покорно поплёлся за лидером.

Улица Морозли ночью была не менее оживлённой, чем днём. Помня о секретности задания, её решено было обойти злачными кварталами. Пока Себастиан соображал, сверяясь с картой, какие ещё улицы существовали в Гдетобурге и могли вывести в лес без рисков застрять в дремучей чащобе переулков, Леня тренировался со своим специфическим оружием, привыкая к дополнительному весу. Сосредоточиться Себастиану мешали оханья и аханья Дудуньки, который и сам был не рад тому, что по завету предков приставал к нарушителям банного порядка.

Наконец, маршрут был выбран, а бравые блюстители закона и территориальной застройки почти без потерь добрались до окраины леса.

— Да в лесу новый себе сделаешь, — миролюбиво сообщил Себастиан, обнаружив, что лорд-дракон недоумённо рассматривает пустые руки. — Можно сказать, отделались малыми потерями.

— Ты это Дудуньке скажи, — пробурчал Леньский, тоже переходя на “ты”. — Лучше бы из осины тогда… И не веник, а сразу кол.

— Дудунька скорее всего сам к какому-нибудь карманнику прилип, — отмахнулся магпитан. — Преступнику теперь проще сдаться, чем отодрать практиканта. Очень ценный будущий кадр. Только ему не говори, пусть и дальше держит планку.

Чтобы не оставлять напарника совсем безоружным, магпитан протянул Леньскому уже упомянутую троллью дубинку, благо сам в бесчисленных карманах маглицейской униформы напрятал целый арсенал.

Леня в благодарность наколдовал болотный огонёк. Потустороннее светило весьма посредственно указывало дорогу, да ещё и передвигалось хаотичными зигзагами. К сожалению, озаботившись вооружением, Себастиан напрочь забыл об остальных необходимых в ночном лесу атрибутов, в том числе о волшебном фонаре и путеводной нити.

Спотыкаясь на каждой кочке и чуть не скатившись в овраг, будущие дипломаты умудрились выйти к запланированному месту засады. То, однако, уже было занято: на водящих хоровод пеньках тряслись странные зелёные существа, куда больше походившие на листву и ветки, чем сами листва и ветки Дремучего леса. Заправлял этим шабашом высокий худой хрыч с претензией на утонченное эльфийское наследие. Отдельная толпа листообразных в отдалении дрожала, как взволнованная осина, волной перенося на себе что-то длинное, извивающееся и чёрное, как и всё окружающее в запредельных сумерках. Этот факт удалось рассмотреть только потому, что болотный огонёк Леньского решил присоединиться к процессии. Сам Леня проводил её странно печальным взглядом.

— Упаньки! — от неожиданности обозначил своё присутствие магпитан. — Вот это да! Такого я не ожидал!

— И вовремя как раз с магфоном Арся прибежал, — таинственно прокомментировал Леня, указывая на подозрительный прибор в центре полянки. Прибор светился таким же гнилушным светом, как леньский огонёк, двигался вокруг своей оси и издавал вводящие в транс ультразвуки.

— Вы, земляне, не способны даже приблизительно воспроизвести наречия нашего языка, — с жутким акцентом возвестил главный инопланетянин-похожий-на-эльфа. — Так что, так и быть, зовите меня просто Арсен.

— Сенька, правда ты что-ли? — близоруко прищурился Леньский. — Ну ничего себе, а я даже не знал, что ты — пришелец.

— Да я сам не знал, — тут же растеряв акцент и спесь, шепнул “Сенька”, косясь на своих подельников, увлеченно тащивших упирающееся дерево. — Тебя-то как сюда занесло, Лень? Я сам в рабство чуть не попал, пришлось притвориться божественным инопланетным послом.

— Примерно также, — уныло признался Леньский. — Теперь у меня еще и целый вагон божественных иномирных наследников.

Себастиан хмуро наблюдал за диалогом, отмечая про себя, что Леня ему всё-таки соврал, и родство имеется. Неважно в каком колене. Конечно, от остальных пришельцев те сильно отличались, но монаршая кровь на то и монаршая, чтобы не походить на плебеев.

— Мы тут не на встрече одноклассников, — буркнул представитель маглиции, ощутимо ткнув архитектора в ребра, при этом косясь на пребывающих в трансе пришельцев. Те были слишком увлечены, чтобы заметить чужое присутствие, но не факт, что подобное положение вещей сохранится надолго. — Не забывай про цели визита.

Леньский вылупился на Себастиана, как баран на новые ворота, словно уже позабыв о его существовании.

— Стройматериалы, — уже не так уверенно подсказал Себастиан.

— Из этих разве что гнёзда вить, — с сомнением отозвался Арсен. — Впрочем, для этого их ещё отловить надо. По ним не скажешь, но прыткие твари, а если толпой навалятся — не отобьёшься.

— Нет-нет, — поспешил заверить магпитан, вспомнив Дудуньку, — этих эксклюзивно в качестве рабочей силы. Правда, на добровольных основах. В самом деле, ну какая им разница куда наши деревья растаскивать? Что они с ними, кстати, делают?

— Восстанавливают популяцию на своей планете, — признался Арсен. — Вроде как селятся на них. Всем профит. Там какая-то катастрофа случилась. Хранителей их перебили, леса уничтожили. Вот они меня и взяли типа за главного.

Себастиан задумался. Причины были благородные, да и какая разница, в самом деле — будут ли деревья приживаться на другой планете, либо же пойдут на строительство новых домов города. По всему выходило, что именно Гдетобург планировал весьма негуманное, если можно так выразиться, будущее для своего же леса.

— Я запутался, — вздохнул магистр-демон-лорд-дракон, и Себастиан втайне с ним согласился.

— Между прочим, они нарушают общественный порядок, — всё-таки выдал магпитан. — Может, договоримся? Мы поделимся частью растительности при гарантии, что с ней обращаются со всем уважением, а вы нам камней потаскаете из карьера?

— Новое веяние в архитектуре, — Леньский как будто оживился, — а что, неплохо! Можно поработать с геометрическими формами…

Он неразборчиво забубнил что-то себе под нос, сунул дубинку Себастиану и, выудив из своего костюма непонятно как там поместившиеся свиток и перо, принялся усердно зарисовывать схемы будущих проектов. Арсен, вернув себе надменный вид, поплыл в сторону хоровода. “Его бы тоже в работники, — печально заметил Себастиан. — Да больно худой, сначала откармливать придётся. Впрочем, Леньский найдёт ему занятие”.

Переговоры, судя по самодовольной ухмылке божественного посла, прошли успешно. Процессия продолжала тащить упирающееся дерево, не горящее желанием переезжать в неведомые дали с родины, но болотный огонёк уже мелькал в отдалении, постепенно пропадая из виду. Хороводные пришельцы, оседлав пеньки и прихватив с собой светящийся шар, двинулись по указке Арсена в сторону карьера. Кажется, за то время, что банда инопланетников промышляла воровством, они неплохо изучили окрестности.

Предстояло предоставить отчёт Мэри, но Себастиан здраво рассудил, что сначала неплохо бы выспаться. Предварительно проверив кого Дудунька успел притащить в участок.

Леньский в компании вновь приобретённого то ли знакомого, то ли родственника отправился искать себе подходящее оружие — договариваться с дрожащими от страха осинами.

Оставшись без освещения, Себастиан уныло начал продираться сквозь заросли, используя троллью дубинку в качестве трости и чувствуя всю тяжесть напрятанного по карманам оружия.

* * *

Практикант Дудунька, бесстрашно влившийся в ряды маглиции Гдетобурга, сам родился совсем в другом регионе: а именно в городе Безбазаре Безбазарского края. Конечно, в самопрокламированном центре Цивилизованного Востока у него тоже была целая орава родственников — один из которых и приютил его на время стажировки в своей бане — но в Безбазаре всё-таки больше.

Как может догадаться читатель, главным занятием жителей этой славной южной провинции (ещё более южной, чем Цивилизованный Восток) была скупка, скрадка, сугонка и последующая перепродажа всего, чего желала душа клиента. Причём душе не обязательно было находиться среди живых — связь безбазарцев с потусторонним миром была налажена, как главные магические часы на перекрёстке улиц Тыра и Опасной.

То есть, на пару десятков лет она по непонятным причинам пропала, порадовав предприимчивых безбазарцев тем, что аванс получен, а товар остался при них, но затем её опять починили, одновременно с часами, и радости резко поубавилось. Самые ушлые предприниматели к тому времени, как и Дудунька, разъехались в поисках лучшей жизни или от худшей участи, уготованной им мстительными клиентами.

Конечно, всё было не так печально в славном Безбазаре, как о том пытались предупредить названия улочек, и народ сюда стекался всякий-разный: своё показать и чужое забра… посмотреть.

Дудунька, получивший от Себастиана сначала нагоняй за неисполнение приказа, а затем поощрение за поимку воришки, решил воспользоваться предоставленным отпуском и навестить непутёвую семью. Семья, в свою очередь, считала, что непутёвый как раз Дудунька, которого с какого-то перепугу занесло в маглицию. Это в роду потомственных прилипал! Конечно, по семейной легенде, прилипать следовало исключительно к нарушителям правил и порядка посещения бани, но каждый член клана Адской Парилки уже с пелёнок понимал: легенды легендами, а кушать хочется всем двадцати пяти (их количество неуклонно росло с каждым годом) ртам семейства.

Дудуньке же родители так и не смогли вдолбить простую истину как правильно выбирать правонарушителей (“никак не выбирать, Дунь, а липнуть ко всем — авось, за свободу хоть меднячок наскребут, ну чё ты как не банный”).

В общем, тёплым, солнечным мартовским деньком Дудунька трясся с остальными несчастными в скоростном колдэкспрессе. Рельсы заканчивались на границе Цивилизованного Востока, ибо Безбазарский край отказался выделять денежные средства на “подобную чушь”. Дороги местный гибельнатор, понятное дело, тоже считал излишней роскошью, предлагая гостям и жителям передвигаться по воздуху. На вопросы из разряда “каким транспортным средством” ответы ограничивались кратким “личным”. Каждый выбирал себе “личное” по вкусу и по возможностям.

Конечно, из какой-нибудь Тылты или Гадлера можно было добраться куда более спокойным водным сообщением. Но единственные гидрофитные пути Гдетобурга сводились к местным речушкам, болотам и озёрам, в чьих глубинах если и существовали порталы, то занести могли куда угодно, не поддаваясь никакой настройке. Пробовали ли путешествовать ими рискованные туристы и эмигранты — новостей от них было столько же, сколько от теоретических авантюристов из чащоб Дремучего Леса.

Рядом с Дудунькой тряслась колдотарь Елейна, пребывая в полном восторге, ярко контрастирующим с фоном общей раздраженности вагона. Она даже умудрялась вести путевые заметки, как всегда сосредоточенно высунув кончик синего языка. Елейна была совсем молодой нимфой, ни разу не покидавшей пределы родного Гдетобурга; вызнав, что Дудунька едет к семье в другой город, она недолго думая, напросилась в сопроводители.

Себастиан не смог устоять перед наивным очарованием и огромными умоляющими голубыми глазками. Мэри без лишних слов милостиво махнула рукой, тут же скрывшись в неизвестном направлении и вряд ли отобразив о чём её вообще спрашивали. Дудуньку проинформировали в последний момент, уже сидя плечом к плечу в вагоне (образно, конечно, учитывая разницу в росте), но практикант не расстроился — с Елейной они были дружны, любили иногда посплетничать, да и в компании всяко веселее. Правда, Дудунька боялся, что по-детски непосредственная нимфа после посещения Безбазара уже не захочет с таким рвением отправляться в новые поездки. С другой стороны, ещё непонятно чья “слава” гремела сильнее — Гдетб али Безб. Фантастические твари обоих городов с переменным успехом перетягивали канат почетного звания микростолицы криминала, гордясь собственным вкладом в загруженность маглиции.

— Ох, какая красотища! — Елейна смешно впечатала лицо в не самое чистое окно, рассматривая раскинувшийся пейзаж с пробегающей внизу необъятной полосой воды, меняющей цвет с фузи-вузи на горечавково-синий (“Не уверены в оттенке воды? Насколько безопасно туда сейчас соваться? Спросите Волшбандекс! Найдётся всё, если не потеряется!” — гласил рекламный щит на берегу). — Это же настоящая река, да? А как называется?

— ...бань, — возвестил Дудунька, подпрыгнув вместе с поездом на особо зловредной кочке.

— Не ругайся, — Елейна нахмурила тонкие брови и перестала изображать морду болезненного поросёнка на прозрачном блюде. — Река, спрашиваю, как называется?

— ...бань! — повторил Дудунька, пытаясь разгадать секрет того, как Елейна умудрялась оставаться на месте, когда сам он никак не мог прилипнуть к заговорённым сидениям, уже отбив себе всю пятую точку.

— Очень странное название, — сообщила колдотарь, тем не менее, послушно конспектируя его в блокноте. — Впрочем, легко угадывается общий корень со словом “баня”, что-то в этом есть.

Дудунька решил не поправлять. Как только он открывал рот, очередная кочка словно специально вырастала на пути колдэкспресса. Не то, чтобы в южном регионе было много бань, наоборот, их семейное логово было одним из пары-тройки — авторитарная мама Дудуньки, Бабанька, в своё время позаботилась о сокращении количества прямых конкурентов. Теперь её амбиции замахнулись на монополию.

Под эти воспоминания Дудуньки колдэкспресс наконец-то достиг пункта назначения и скромно встал рядом с внушительным зданием, гордо носившем вывеску “Безбазар-1”.

— А где Безбазар-2? — тут же полюбопытствовала Елейна.

— Там, — неопределенно махнул лапкой Дудунька, — Но не советую передвигаться на чаробусах, их подарили городу ещё при Союзе Сказочных Республик.

— А где Безбазар-3? — колдотарь вошла во вкус.

— В конце турнирной таблицы, — хмыкнул практикант, — пойдём уже, нам часа два добираться до Адской Парилки.

Елейна ожидаемо крутила головой по сторонам, пользуясь тем, что нимфы могут повернуть её чуть ли не на все 360 градусов. Минут через сорок колдотарь обнаружила пропажу блокнота, тут же купила новый у сомнительного типа, обнаружила в новом блокноте свои записи (“Вот это магия! — восхитилась Елейна, изучая каракули, — даже почерк точь-в-точь как мой!” Дудунька незаметно сунул ей в кармашек монетки, конфискованные у сомнительного типа) и тут же принялась строчить новые.

— Синеньких не желаете? — прохрипел заросший старичок с моховой бородой, торгующий на краю тропы, именовавшейся Проспект Магистров. Если магистры тут и проспектировали, то затерялись в общей массе богемного вида тварей.

— Уже недалеко, нам на набережную, — Дудунька схватил Елейну под коленку, ускоряя шаг, пока нимфа пыталась объяснить недоумевающему торгашу овощами, что в её родном городе и так слишком много синеньких, которые по ночам достают несчастных соседей, живущих за погостом.

Адская Парилка напоминала терем, занявший почти целый квартал и в целом выглядела импозантно и добротно. Несмотря на чертыхания выходящих клиентов — чистых, красивых и нищих — от желающих посетить термальные процедуры не было отбоя. Благодаря присутствию высокой харизматичной Елейны, Дудуньке не пришлось расталкивать толпу: та сама охотно уступила место очаровательной даме и её спутнику. Это показалось практиканту подозрительным, но войдя в предбанник, он с удивлением обнаружил, что лишился маминого подарка: плаща, связанного из путеводной нити с вышитой буквой “Д” где-то в районе задней части правого колена. Невелика потеря: Бабанька каждый год вязала семейству подобные гардеробные изыски, мечтая однажды попасть в шоу “Модный заговор”.

— Какие процедуры интересуют? Парилка? Жарилка? Коптилка? Может быть, комплексное очищение “Девять кругов Ада”? Сегодня скидка для самых нечестивых, — Елейну прямо на входе взял в оборот старший брат Дудуньки, Кукунька. Заметив подле неё подозрительно знакомую маячившую фигуру мелкого, Кукунька тут же поскучнел и, кивнув в сторону частных помещений, кинулся к следующему клиенту.

— Маман не в духе, — предупредила встреченная на следующем пороге сестра Манюнька. — Она зажглась идеей выдать трёх старших замуж, желательно в другой регион. А ещё лучше в другую страну. А ещё лучше в другой мир. На другую планету, как вариант. На крайняк хотя бы на соседнюю улицу переселить. Сам понимаешь, надо освобождать место новым спиног… новому поколению.

— Кажется, мы не вовремя, — пробормотал Дудунька под нос, так, чтобы Елейна не услышала. И вспомнил про своего пятиюродного дядюшку, у которого квартировался в Гдетобурге, в своё время по тем же причинам отправленного восвояси “на заработки”. Елейна пропустила мимо остроконечных ушек всё, кроме намёка на свадьбу и глупо улыбалась, представляя себе радужные картины будущих празднеств.

Елейна ещё не подозревала, что упомянутым старшим уже перевалило за пару десятков десятилетий, и “молодыми невестами” их могли окрестить разве что лорды-драконы. Дудунька же звал самых старших сестёр исключительно “старыми перечницами”. Любя, конечно. Учитывая, что Папанька довольно рано подхватил склероз, двух из них он записал с одинаковыми именами, получив впоследствии знатный нагоняй от любимой жены. О котором тут же и забыл. Зато не забыла Бабанька, худо-бедно придумав прозвище для последнего на то время отпрыска.

Насенька, Генька и Есенька, одна чуднее другой, большую часть времени не участвовали в семейном бизнесе, предпочитая помогать матери прясть и ткать экзотическую одёжку, выжидая у окна заморских царей (“ну или кого повезёт” — уточняла Бабанька). На вид им и правда можно было дать лет всего-ничего (хотя столько-не-живут), к тому же весь город дружно подозревал, что троицу, ростом скорее с нимф, чем с банных прилипал, удочерили. Папаня со своими особенностями здоровья этот факт не мог ни уточнить, ни опровергнуть, а Бабаня молчала, как партизан. Собственно, интересоваться у неё никто не отваживался.

Безукоризненно следуя поговорке “Вспомнишь баню, вот и веник”, в коридор не иначе как вплыла внушительной комплекции дама, вперив неожиданно проницательные и красивые зеленющие глаза в мечтающего колдатаря. Манюнька поспешно растворилась в воздухе, смутно напомнив Дудуньке Мэри Пью.

— Неужто невесту притащил? — то ли удовлетворительно, то ли осуждающе громыхнула Бабаня. — А что, тебя уже на постоянку устроили? Смотри мне, Дудунька, мужчина должен сам обеспечивать семью, пусть и с таким дер...зким выбором профессии, — пошла на попятную маман, уловив отчаянные жесты сына.

— Нет, я ещё на практике, — промямлил обычно энергичный Дудунька, — но мне платят жалование и…

— Твою комнату переделали под детскую, — ничтоже сумняшеся поведала Бабаня, хватая Елейну за то, что было на уровне её лапок, — загляни во вторую сауну, приведи себя в порядок. А то страшно смотреть, похож на своего кузена Нафаньку.

Совершенно забыв уточнить, что с прекрасной коллегой его связывают исключительно профессиональные и дружеские отношения, Дудунька покорно поплёлся в указанном направлении. Настоящий мужчина Папаня сочувственно похлопал сына по спине, уже в третий раз за последние пять минут меняя тазик с холодной водой.

На ужин собралась старшая половина семейства. Младшую оставили работать во вторую смену: Адская Парилка, следуя заветам предков (немного по другой линии, нежели банных прилипал, но это было давно и неправда), работала без выходных и перерывов. К тому же, место в столовой — сауне номер шесть — было ограничено. На расширитель пространства денег было жаль; идея с выгодными браками и последующим выдворением казалась Бабаньке куда предпочтительнее.

— Может, окно приоткроем? — предложил Дудунька. Сам-то он привык к температуре в доме, которая редко опускалась ниже пятидесяти градусов, но на Елейну было страшно смотреть. Колдотарь скромно отмалчивалась, но её лицо уже поменяло цвет с обычного нежно-зелёного на необычный тускло-серый, что вряд ли было хорошим признаком.

— Ну, рассказывай, — нетерпеливо потребовала Есенька, накладывая себе в тарелку всё, до чего могла дотянуться, пока не дотянулись остальные. Принимая во внимания длину рук трёх старших, ей не составляло никакого труда обобрать даже тех, кто сидел за противоположной частью стола.

Дудунька, как истинный джентльмен, предусмотрительно наполнил мисочку коллеги (вопреки общественным заблуждениям, нимфы вполне всеядны), правда, сам остался сидеть перед пустой посудиной. Бабанька, хмыкнув, подвинула к нему свою порцию. Из всей семьи она единственная имела доступ к погребу, так что могла свободно совершить традиционный набег на запасы после отбоя.

— Ну, работаем, — косноязычно рассказал Дудунька.

Колдотарь, возвращаясь к своему природному оттенку с каждой поглощённой ложкой еды, покосилась на друга и решила прийти на помощь.

— У нас сейчас такая программа интересная, — защебетала Елейна, параллельно успевая делать комплименты бабанькиной стряпне, которую стряпала, конечно, не Бабанька: на всё времени не найти, а на расширитель времени… ну, вы поняли. Глава семейства хихикала и благосклонно улыбалась. — Нам прислали специалиста-архитектора из столицы, будем строить красивые кварталы, новые дома…

— Ну-ка, ну-ка, — Бабаня каким-то непостижимым чудом в мгновение ока телепортировалась со своим троном с места во главе стола, умудрившись втиснуться между представителями гдетобургской маглиции. Дудунька заподозрил, что какой-то контрабандный расширитель у неё всё же был припрятан. — Новые дома — это хорошо, очень интересно. А что за архитектор? Женат?

— Женат, — сдала Леню Елейна, которая, как и Пью, умудрялась собирать все городские сплетни, даже не присутствуя при их обсуждении. — Даже не на одной! Знаете, у этих демонов-магистров-лордов-драконов гаремы — обычное дело…

— То есть, ограничения по количеству жён нет? — уточнила Бабанька, уже выстраивая в голове различные схемы и планы Б, В и Г своего Великого Замысла.

Дудунька содрогнулся. Конечно, Леньский был своеобразным типчиком, да и в бане вёл себя не совсем подобающе, но родства с Бабаней он бы тому не пожелал. Да и сам не особо хотел становиться шурином лорда-дракона, в их родословной и так хватало более чем фантастических тварей, одна другой фантастичнее. Посмотреть хотя бы на трёх старших…

Генька выразительно переглядывалась с Насенькой. Дудунька, хорошо знавший “старых перечниц”, хмыкнул в тарелку: затея с демоном-магистром им тоже не пришлась по душе, вариант побега из дома за самостоятельным поиском заморских царей казалась куда привлекательней. Есенька расплылась в кровожадной улыбке, ничего хорошего любителю гаремов не обещающей. Бабаня вздохнула и решила позволить Леньскому ещё немного пожить на этом свете. План А с треском провалился.

— А что насчёт ваших долб… доблестных коллег? — слово “доблестных” маман произнесла сквозь зубы.

— А что с ними? — озадачилась Елейна. — А, вы в этом смысле. Ну, Эддик женат…

— Серьёзно? — в свою очередь удивился Дудунька. Младший магтейнант представлялся ему вечным холостяком, большую часть времени проводившем в виртуале.

— На искусственном интеллекте, — уточнила колдотарь, с сожалением оглядывая опустевшую миску. — Большая любовь у них. Люсинда ревнует к работе, вот он и выпадает постоянно. Ему повезло, что до нашего участка ещё не добрались высокие технологии, можно сказать, у Эддика эксклюзив…

— А ваш бравый магпитан? — Бабанька подала знак пробегавшей мимо Манюньке, чуть заметно кивая на опустевшие блюда. По мнению маман, на информаторов еду жалеть не следовало. — Дудунька очень лестно о нём отзывался в прошлый раз.

— У него Тамар’Вановна, — ответил за Елейну сам практикант. — Мамуль, против неё даже у тебя нет шансов.

— Это мы ещё посмотрим, — прищурилась Бабанька, кажется, сама заразившись склерозом и позабыв о наличии Папаньки.

Почувствовав, что запахло горелым, Елейна прикусила язык, решив что и так достаточно скомпрометировала коллег.

— Горелым пахнет, — подтвердила Насенька, сморщив носик.

— Папанька, наверное, перепутал печь со стенным шкафом, — вздохнула Генька.

Синхронно откланявшись, старшие отправились в сторону, противоположную той, откуда повалил дым. Мимо пробежала Манюнька, виртуозно расставив пару блюд перед оробевшей Елейной и умчалась ликвидировать последствия Папанькиного склероза.

— Кушай, деточка, — ласково посоветовала Бабанька, гладя нимфу по длинным бирюзовым волосам, — завтра у нас насыщенная программа…

(продолжение следует)

* * *

Дудунька не выспался. Всю ночь в его голове крутились вопросы о предстоящей “насыщенной программе” Бабаньки. Мать большого семейства и главный предприниматель Адской Парилки, она вообще редко покидала пределы родного гнезда, благо развернуться было где. Как уже упоминалось, баня была настолько большая, что занимала почти целый квартал. Имелся даже садик на задворках с хищными охранными растениями, куда без него.

Перед сном, вспомнив старые добрые времена, когда Дудунька был ещё маленьким прилипалочкой, расчувствовавшаяся Бабаня присела на краешек кровати и зачитала ему сказку. За авторством, естественно, Бабаньки, она называлась “Легенда о том, где в Безбазаре гулять хорошо” и была куда интереснее тех, которыми маман баюкала ребёнка в давнишние времена (“Сказ о том, как устроить жаркую жизнь конкурентам без последствий” и “Басня о прилипалах и нищих”).

Оказалось, правда, что в Безбазаре гулять практически везде не просто плохо, но ещё и опасно для жизни. Удивительно, как любящий приключения Дудунька умудрился нигде не убиться, не утонуть и не нарваться на “хмыря маньячного” за всё своё долгое детство.

— Но ты же у нас бравый магфицер, — закончила Бабаня, не слушая робких возражений, что до такого чина ещё служить и служить. — Вот и поможешь мне приструнить парочку зарвавшихся. А то понаехало тут! А у тебя уже и опыт есть. И свежим воздухом подышим, иногда полезно. Хотя свежесть, конечно, под большим вопросом.

В Бабаниной голове “опыт” имелся в виду выдворения. Дудунька попробовал объяснить маман, что в Гдетобурге они, напротив, пытались “понаехавших” расселить с комфортом, но Бабаня слышала исключительно то, что хотела, так что сын быстро кинул бесполезное занятие.

Утром он вывалился из комнаты с синяками под глазами от бессонной ночи, зато Елейна пылала энтузиазмом до такой степени, что в её бирюзовых волосах расцвела пара кувшинок. Они столкнулись в дверях столовой в тот час, когда сторожевые петухи ещё не перебудили половину населения города. К удивлению Дудуньки, в сауне номер шесть обнаружились старшие, которые обычно дрыхли до обеда.

— Присаживайтесь, — миролюбиво предложила Генька. — Есенька за завтраком убежала.

Это была хорошая новость — обычно старшим удавалось разжиться порциями посолиднее, чем каша из сухих листьев или яичница из яиц боевых куриц (других у Бабани не водилось; удивительно, что боевые клуши вообще несли яйца, пусть и с напёрсток величиной — никак из страха перед Бабаней).

Насенька промолчала, сверкнув темными глазами и уткнулась в изучение “Безбаран — Ночной Хулиган”. Самый популярный журнал города выходил из типографии аккурат перед рассветом с свежими сенсациями из ночных происшествий. Так как после заката жизнь Базбазара кипела похлеще, чем после рассвета — зависело, правда, от кварталов — то и объём новостей был куда внушительней. Все читатели, от мала до велика, пытались угадать личность неуловимого Безбарана, в честь которого и было названо издание, но тайна до сих пор оставалась покрыта мраком безбазарских ночей.

— Ты вроде не любишь жёлтую прессу? — напомнил Дудунька, присаживаясь рядом с сестрой. — В смысле, зелёную, красную и серо-буро-малиновую тоже, но впервые вижу тебя за чтением Безбарана.

— Иногда не мешает проветрить мозги, — заявила вернувшаяся с провиантом Есенька. — К тому же, это единственная литература, которую маман разрешает читать в общественных комнатах. Ну, не считая её сказок-пособий.

— Которые, хвала Бане, ещё никто не решился напечатать. Надо узнать, что произошло за последние пару часов, раз уж решили рискнуть выйти на прогулку, — добавила Генька.

— А вы с нами пойдёте? — удивился Дудунька.

Старшие хитро переглянулись и промолчали. Есенька поставила перед братом и его коллегой тарелки с яйцами, сваренными всмятку и сама принялась за трапезу, не дожидаясь остальных. Яйца были крупные, так что Дудунька заподозрил, что сбегала она за ними не в курятник боевых клуш, а в соседский двор. Бабанька бы одобрила.

Не жалующаяся на аппетит и на источник еды Елейна проглотила свой завтрак в мгновение ока и теперь с любопытством заглядывала через плечо Насеньки в вырвиглазную страницу Безбарана. Из этих специфических страниц действительно высовывались мелкие разноцветные чернильные конечности, пытающиеся цапнуть за что придётся, но старшая опытно пересекала посягательства на личное пространство. “Сенсилки”, как их любовно называли создатели журнала, помогали ушлым репортёрам собирать дополнительную информацию для сенсаций. А ещё безнаказанно стаскивать всё, что плохо приколочено в редакцию журнала. Самая первая сенсилка по легенде стащила чью-то вставную челюсть, но почему-то страницы всё равно называли вырвиглазными.

На улице проорали скрипучее “гоу-ку-за-реку” сторожевые петухи и тут же помчались туда выяснять боем кто лучше поёт, бросив сады на попечение огородных воришек.

В столовую ввалилась Бабаня, хотя Дудунька с трудом её узнал под грудой блестящих украшений, больше походивших на импровизированный доспех. Впрочем, Бабанька всегда совмещала “красивое” с прагматичным.

— Вижу, вы уже готовы, значит на выход, — удовлетворённо отметила глава семейства. — Сначала в цирк.

— Там разве утренние представления теперь показывают? — поинтересовался Дудунька, которому выпала возможность посетить увеселительное учреждение всего лишь один раз, в школе. В школу Бабаня записала сына случайно — проспорила директрисе, которая по совместительству являлась дальней родственницей, по той самой другой линии. Это был ужасный позор для прилипалы — но не отдавать же деньги, в самом деле? Пришлось отдать сына в рабство на целый год. К сожалению, сыну понравилось, так что Бабаня втайне винила себя за то, что тот вырос таким странным. Настолько втайне, что сама об этом не подозревала.

— Да не в этот, я про соседей, — отмахнулась Бабаня и прошла в коридор, сверкая и звеня до рези в чужих глазах и ушах. Собиралась бить врагов на поражение.

Упомянутые соседи обитали в шатрах на берегу реки и впали в немилость Бабани после того, как внезапно занялись проблемами окружающей среды, особенно водной. Будем честны, эти создания впали в немилость практически у всего Безбазара, однако мало кто решался в открытую выступить против организованной банды русалов и кроллей. Слишком уж те были многочисленны, особенно кролли. И если с русалами можно было как-то общаться, то недавно появившиеся кролли являлись существами полуразумными (по самым оптимистичным прогнозам) и крайне несговорчивыми. Зато весьма внушительных габаритов.

Русалы считали кроллей несчастными мутировавшими существами и винили в их появлении загрязнение природы, остальные жители Безбазара были уверены, что дело в кое-чьём неконтролируемом инстинкте размножения. Последнее, по их мнению, касалось и появления самих русалов пару веков назад. Так что оскорблённые в лучших чувствах жертвы ущемлённого эго объединились и принялись терроризировать обидчиков всеми доступными средствами. В первую очередь утыкав побережье плакатами и транспарантами.

— Совсем стыд потеряли! — без приветствия бросилась Бабаня в атаку, точнее, в ближайший шатёр. — Маглиция по ваши душонки явилась!

Дудунька застонал; из соседней палатки высунулась красивая зелёная голова русала, переходящая в тонкую шею и на удивление широкие плечи. Активист обвёл новоприбывших мутным взглядом, напоминавшим ил на дне реки ...бани.

— С каких пор в Безбазаре появилась маглиция? — риторически поинтересовался невыспавшийся, но тут его взгляд упал на цветущую Елейну. Русал подобрался и вытащил полурыбье тело полностью. — Впрочем, с такой маглицией, пожалуй, побеседую. Милочка, я как раз собирался подать заявление…

— Я колдотарь, — тут же открестилась Елейна.

— Неудачная отмазка, — шёпотом предупредила Есенька, которая с остальными старшими наблюдала за разворачивающейся трагикомедией. — Они как раз писать не умеют, так что придётся ещё и самой это заявление строчить.

— Мы не местная маглиция, — напомнил Дудунька больше Бабаньке, чем поигрывающему мускулами русалу.

— Да какая разница! — донеслось из шатра под аккомпанемент звенящих цепочек и срывающегося в фальцет визга. — Ещё лучше, забирайте к себе в участок, подальше отсюда.

Очередной раз напоминать, что своих девать некуда Дудунька не стал. Обернулся с молящим выражением мордочки на старших, намекая, что с русалами Бабанька справится сама. Кроллей, к слову, нигде не было видно — возможно, умчались пастись и размножаться в ближайший лесок.

— Мамуль, мы пойдём покажем Елейне наш МагУЗ, — громко отрапортовала Генька, подхватывая брата и его коллегу под руки-лапы. — Вдруг получится его закрыть наконец? Ты тут без нас справишься с намеченной программой?

— Так уж и быть, — проворчала Бабанька, вылезая, наконец, на белый свет и потрясая рогоподобной ракушкой на шнурке, явно отобранной у местного главаря. Надеть её было уже некуда, но Бабаня-таки умудрилась найти свободное место в своём “доспехе”. — Одна беспредельщина в этих маг-ур-си-тетах.

Беспредельщина в лице трёх старших переглянулась. В семье предпочитали не обсуждать Дудуньку с его причудами, но и про наличие дипломов высшего магического образования у “приёмышей” очень удачно забывали. Впрочем, неудивительно — получены корочки были ещё во времена неудачливого царя Лёха (в чьём имени подданные нередко делали ошибку).

Русал, догадавшийся, что симпатичная представительница маглиции сейчас исчезнет, попытался подцепить ту хвостом, на который с улыбкой “совершенно случайно” наступила Насенька. Колдотарь виртуозно не заметила подката, записывая в свой блокнотик не совсем куртуазную, но весьма обогащённую местными терминами тираду пострадавшего активиста. В ораторском искусстве тому действительно мог позавидовать любой гибельнатор.

Под призывный гул рога-ракушки Дудунька и ко поспешили покинуть место боя: к Бабане уже спешила половина потомства, для которой предприимчивая маман тоже расписала свою программу выходного дня.

— Только давайте недолго, — спохватился Дудунька, сообразив, что в круговерти домашних событий совсем забыл о том, что вообще-то сегодня ещё в Гдетобург возвращаться. — Может, лучше в парк или зоопарк?

— Будет тебе и парк, и зоопарк, и всё в одном месте, — пообещала Генька.

— Только по сторонам смотри, — предупредила Есенька. — МагУЗ это Безбазар в миниатюре.

— Даже страшнее, — хмыкнула Насенька. — Пространства меньше, негодяев больше.

— Негодяев?

— Студентов, — хором пояснили старшие.

— Почему же негодяев? — обиделся Дудунька за неведомых ему тварей. Честно говоря, он сам мечтал поступить в МагУЗ, но против Бабаньки не попрёшь.

— Потому что ни на что не годятся, — махнула рукой Есенька. — Ну вот хоть на нас посмотри. Впрочем, сам сейчас всё поймёшь.

Уже на парадной лестнице Дудунька заподозрил, что соглашаться на авантюру не стоило. С Бабаней было просто и понятно: любая экскурсия подразумевала осаду вражеской крепости, что было в планах старших — тайна, покрытая загадкой. С точностью можно было утверждать лишь, что как любой студент (бывший ли, настоящий ли, вечный ли) они обожали эксперименты. Не зазорным считалось и проводить их на всём и вся, включая близких родственников и даже себя любимых. Неудивительно, что в вечных поединках с Бабаней троица неизменно выходила победителем.

В холле Дудунька обнаружил, что зоопарк уже начался. Только гуманные магистры не запирали местную фауну в клетки, и очень зря: обычные звери, в отличие от студентов, были как раз безобидными. Хотя, как утверждало магительство, закрывали животных исключительно в целях их же безопасности: в реалиях Безбазара даже слона могли незаметно спереть и вывезти из города посреди оживлённой толпы. А, может, и благодаря ей.

Елейна опасливо ткнула ноготком в раскачивающегося под сводами русала. Судя по вытаращенным рыбьим глазам, пару минут назад тот спокойно спал в своём аквариуме и теперь с недоумением пытался понять куда делась чистая пресная вода и откуда появилась пыльная хрустальная люстра. Со стороны левого крыла долетали клёкот, хохот и что-то смахивающее на утробный вой голодного быка.

— Первокурсник? — жалостливо поинтересовалась колдотарь, припоминая собственные годы в Магституте Управления и Права.

— Ректор, — махнула рукой Насенька. — Не повезло ему с родословной. Сам-то он не то, что с пикетами выходить, и близко не сунется к нашей речке-га…

— Ясно, — торопливо прервал сестру Дудунька. — Поможем спуститься?

— Зачем? — удивилась Есенька, уже утягивая Елейну за собой в правый, слабо освещённый коридор, в котором было подозрительно тихо. — Он магистр, сам себя снимет. Наверное.

— Должны же преподы были чему-то сами научиться, чтобы других учить, — философски заключила Генька.

Дудунька всё же задержался, подпрыгнув с верхней балюстрады и прилипнув к несчастному русалу. Правда, как они будут спускаться уже вместе он заранее не продумал, поэтому минут пять оба в обнимку с люстрой висели и усиленно соображали. Вернулась Елейна, оценила обстановку и неожиданно обнаружила чудеса мысленной деятельности: отрастила из головы крупные и довольно прочные лианы.

Ещё десять минут пришлось потратить, чтобы помочь добраться ректору до его кабинета и заручиться ножницами — “локоны” нимфы сами по себе не отваливались.

— Спасибо за помощь, — вздохнул интеллигентный ментор негодяев. — Только вы бы за сёстрами поторопились, а то их страшно терять из виду в этих стенах.

— В любых, — согласился Дудунька. — А вы знаете старших? Они же вроде дипломы давно уже получили.

— А теперь их сами выдают, — хмыкнул ректор. — Не сказать, что в больших количествах. Меня вот раз семь на пересдачу отправляли.

— Я, кажется, понимаю, почему они так нелестно отзывались о магическом образовании, — шепнула Елейна озадаченному Дудуньке на обратном пути.

— Интересно, когда успевают, ещё и без ведома Бабани?

— Вряд ли без ведома Бабани, — проницательно заметила нимфа.

— Без ведома Бабани ничего в этом городе не происходит, — подтвердила вынырнувшая из темноты коридора Насенька.

— А вы как раз дошли до парка, — подмигнула Генька.

— Мы тут мамуле охранные растения выращиваем, — мурлыкнула Есенька, так, что сразу стало понятно от кого охрана: потенциальных женихов.

На толстой двустворчатой двери было выведено “Добро пожаловать”. Правда, деревянная поверхность, вся во вмятинах, царапинах и прочих подозрительных следах так не считала.

— Это для студентов, — пояснила Есенька. — Напишешь “Вход строго воспрещён”, так сразу свой нос внутрь сунут и хорошо если не лишатся. Ввиду отсутствия маглиции нас, конечно, не посадят в обезьянник пораздумывать о сущности бытия, зато негодяи могут оказаться чрезвычайно злопамятными.

Дудунька лично не горел желанием знакомиться с тем, что скрывалось за многострадальной дверью, но его никто не спрашивал; Елейна уже наивно последовала за старшими, а бросать коллегу в подобной компании на чужой территории было не комильфо. “Возможно, — успокоил сам себя практикант, — это как раз негодяи и пытались пробраться, а охранные растения совсем не причём”.

Конечно, реальность отличалась от радужных надежд, причём резко и без предупреждения: едва переступив порог, Дудунька оказался в воздухе, схваченный за лапку и рассматриваемый не блистающими интеллектом глазёнками кролля.

— Ты же говорила, что это парк! — проворчал болтающийся в воздухе уже второй раз за день бравый маглисмен, не зная к какой именно сестре он обращается.

— Ну, эти экземпляры произошли от лесных троллей, — объяснила Генька, водрузив на носик профессорские очки, которые ей удивительно не шли. — Почти что флора. И мозгов столько же.

— Не волнуйся, — успокоила Насенька, — их можно контролировать с помощью ракушко-рогов. Откуда ты думаешь Бабане пришла в голову идея сунуться к русалам? Можно подумать, она кого-нибудь другого не подбила бы заняться проблемой экоактивистов. Да тех же студентов. А тут — мини-армия кроллей в единоличностном распоряжении.

— Тогда почему эта мини-армия находится в МагУЗе? — резонно поинтересовался экземпляр прилипал.

— А где ещё? — удивилась Есенька. — Их опасно пока отсюда выпускать. Под началом русалов те в основном плакаты таскали, а вот под началом Бабаньки не решаюсь сказать что было бы.

— Переворот и захват власти в Безбазаре, — подсказала Генька.

— Кстати, этого можешь захватить с собой, — великодушно предложила Насенька, — кажется, ты ему понравился.

Дудунька и кролль уставились друг на друга, пытаясь угадать к кому из них обращалась старшая.

— Давай возьмём! — воодушевилась Елейна, выныривая из зарослей особо хищного вида. — Он же лапочка!

Кролль, выпятив губу, что-то нечленораздельно вякнул и посадил Дудуньку себе на покрытое то ли шерстью, то ли мхом плечо. Очевидно, это означало согласие.

— И как мы с ним будем добираться до дома в колдэксперессе? — прекрасно знавший сестёр Дудунька даже и не собирался спорить.

— А в чём проблема?

— Он и без колдэкспресса вас довезёт.

— Как раз доберётесь к началу рабочего дня, — сориентировалась Есенька. — А нам бы, кстати, не опоздать на “Модный Заговор”.

Прежде, чем Дудунька сумел возразить, старшие поспешно откланялись, заверив, что в ближайшее время навестят непутёвого братца, а может проведают подопытного кролля. Бабаньке передадут пламенный привет и заверения, что комнату уже освободили для дальнейшей эксплуатации. Программа выходного дня оказалась куда короче запланированного и у неё не было никаких шансов против “Модного заговора”.

— Тебе так повезло, — заявила Елейна, забираясь на второе плечо кролля. — хотелось бы мне иметь такую большую семью. Жду не дождусь, когда они навестят нас в Гдетобурге.

Определённо, ничто не могло нарушить душевное равновесие колдатаря помимо отсутствия еды.

— Зато на билетах сэкономили, — согласился Дудунька. — Теперь бы только придумать, как мы объясним пополнение наших рядов магпитану Себастиану…

На сто-цатом году жизни уроженец Гдетобурга магпитан Себастиан неожиданно открыл для себя две вещи. Первую (да и вторую, что уж там) ему сообщила Мэри: гордость и проклятие города, Дремучий Лес, оказался совсем не Дремучим.

— Я бы тебе сказала, как он называется на самом деле, — с сожалением протянула Мэри, — но это распугало бы половину города. Переименовали, чтобы жители по Штокио с Ню-Порками не разъезжались. Понимаю, что не оригинально, но, поверь, лучше, чем было.

— Жители — это те, кто в злачных кварталах живёт? — скептически уточнил магпитан. — Или с самой криминальной улицы Морозли?

— А ты почему думаешь, она у нас самая криминальная? — ухмыльнулась Пью.

— Потому что самая длинная? — наивно предположил Себастиан.

— Потому что по другим статистика не ведётся, — “обрадовала” начальница.

И это было вторым ударом для шефа маглиции, считавшего себя хорошим знатоком родного края. И неплохим знатоком собственной работы. Он попытался вспомнить, когда его отдел в последний раз занимался статистическими данными и не смог. Мэри как всегда была вопиюще права.

После того, как “божественный инопланетный посол” Арсен, получивший вполне официальный статус, запряг своих подопечных на общеполезные работы, Себастиану показалось, что жизнь становится лучше и есть свет в конце туннеля. Если таковой и был, то только в туннеле под озером Дайбалл, и то были пресноводные гнилушки.

Камень исправно поставлялся пришельцами большими партиями и складировался недалеко от озера, но вот строить те не умели, команды строителей не было, а Леньский впал в депрессию.

— Нет вдохновения? — неосторожно поинтересовался магпитан, проходя мимо офиса иномирника, увидев, как тот уныло сжигает огненным дыханием схемы проектов.

— Есть, — Леньский кивнул на стопку в углу комнатушки. — А ещё есть жена с детьми, которая собирается навестить меня в отпуске.

— Которая из? — уточнил Себастиан, хотя ни одну не знал даже по имени.

— Да много ли разницы? — философски заметил демон-магистр-лорд-дракон. — Не одна приедет, так другая. Почему-то я был уверен, что в командировке можно спокойно работать, но они отпуска подбирают так, чтобы не было времени найти новую.

— Работу?

— Жену.

Магпитан мудро решил, что советы в духе “а нужно ли” лучше держать при себе. Сам он ходил в холостяках, так что сыпать соль на раны и портить отношения с архитектором было бы неимоверно глупо с его стороны.

Пока команда была в очередной раз загружена мозговым штурмом, магпитан решил направиться к объекту своего восхищения, благо матримониальные планы начальника маглиции были не столь масштабные. Да и Тамар’Вановна не оценила бы. Наверное.

К сожалению, та была не одна.

“И тут лорд-дракон, — уныло подумал Себастиан, пряча за спиной заранее прикупленный букет ”грызунков” — очаровательных серых зубастых цветов, которые ценились экстравагантными шеф-поварами из Пиццы. Мировая столица кулинарии вообще из чего угодно могла создать рафинированный шедевр для любого желудка. — Как-то много их развелось”.

— Это всё ваша вина! — Шипастый лорд-дракон, не представившись, ткнул когтем в появившегося шефа маглиции. — Развели тут пришельцев, прикармливаете их!

— Но, позвольте, — возмутился Себастиан, — они вообще-то работают!

— Зелёные может и работают, — согласился житель Гдетобурга. — А вот всякие человеческие попаданки с соседних планет сидят на шее! Это вредно для моих чешуек!

— Ничего не понимаю, — признался Себастиан после паузы. Тамар’Вановна интригующе ухмылялась и хранила молчание.

— Вы что, даже не в курсе, кто у вас в городе ошивается? — взгвизнул аристократ. — Я подам заявление!

— Вы уже подали, — Тамар’Вановна, наконец, решила прийти на помощь коллеге. — На заключение брака.

— Она утверждала, что она — фея! — немного успокоился посетитель. — Даже имя её намекает: Филофея! Жила рядом с лесом, вставала с рассветом, трудилась на благо селения! Которое, между прочим, по всем правилам федерации фей далеко-далеко от больших загрязнённых городов!

— То есть, рост вас не смутил? Она же выше вас, — уточнила магпитанша. — И что, хотите забрать заявление?

— Зачем? — удивился лорд-дракон. — Хочу социальную помощь молодой семье!

Тамар’Вановна выразительно закатила глаза. У неё это получалось лучше, чем у кого-либо, видимо, потому что тех было восемь и все под пушистыми длинными ресницами, увеличенные стёклами круглых очков.

— А вы сами не хотите поработать? — вкрадчиво поинтересовалась Тамар’Вановна. — Понимаете, городской бюджет рассчитан только на пособия по безработице.

— Можно и пособие, — согласился лорд-дракон, поморщившись. — Конечно, позорно, но под стать городу.

— Пособие выдаётся после года непрерывной работы, — напомнил Себастиан, с трудом удержавшись от классического “не нравится — вали”.

— Я работал! — тут же сориентировался долгожитель. — Как раз три века назад меня на год приняли царским гвардейцем.

— Всего на год?

— Потом царя казнили, — развел когтистыми руками бывший гвардеец.

Себастиан не успел прокомментировать исторические события, как в Центр Занятости вихрем влетела румяная девица явно человеческой наружности, которую даже слабовидящий кротун — специалист в данном вопросе — не назвал бы феей. К слову, ростом она была выше даже Себастиана, что уж говорить про тщедушного аристократа.

— Дорогой, я могу работать! — заявило прелестное существо. — Корову там подоить, огороды полоть. Могу избу построить, ну ты сам знаешь.

Себастиан и Тамар’Вановна с растущим интересом оглядели попаданку. Безымянный лорд-дракон совершенно не аристократически сгорбился и попытался незаметно продвинуться к выходу.

— Несанкционное жильё? — пропела магпитанша, барабаня по столу сразу тремя изящными мохнатыми лапками. — А вы разве подавали в МэриЮ соответствующий запрос на расширение жилплощади?

— Подавал! — пискнул лорд-дракон. — Вот буквально пару дней назад подавал!

— Ложь и клевета! — заявила Мэри. Вот её появления в этот раз никто не заметил. — Я ничего не получала!

— Так я вашему секретарю… — проблеял аристократ. Он уже ничем не напоминал гордого просителя, коим Себастиан встретил лорда-дракона десять минут назад.

— Ему бесполезно, у него таких целых три склада накопилось. — Мисс Пью успевала не только отвечать, но и подпиливать ядовито-зелёные ноготки, и кого-то слушать по магофону. — Могли бы уж и запомнить за столько веков: все запросы мне лично в руки. Если я не подпишу их сразу, то не подпишу уже никогда.

У Мэри, как мы помним, была феноменальная способность появляться и исчезать в неудобные моменты; как оказалось, лорды-драконы также ею владели.

— Ну что, милочка? — не стушевалась Пью, заметив отсутствие собеседника, — готова вступить в гарем Леньского?

— Что это? — бесхитростно переспросила Филофея, хлопая голубыми очами.

— Мисс Пью имела в виду команду. Команду строителей, — пропела Тамар’Вановна. — На абсолютно выгодных условиях. Мы закроем глаза, да-да, все, подглядывать не буду, на ваше несанкционное жильё и выдадим по истечении года пособие по безработице. Вы выглядите, как способный бригадир и три пары рабочих рук в одном прекрасном, юном, спортивном теле.

Филофея приосанилась.

— Так я ж это, привыкла таскать вёдра-коромысла, да быков за рога, — покивал новоиспечённый бригадир. — Но зачем пособие-то? В моём мире мы ж до самого конца батрачим. Того этого.

— В нашем некоторые и после, — шепнул Себастиан. — А вторая половина — никогда. Не отказывайся, девочка, а насчёт свадьбы… Подожди, обживись, поизучай. А замуж всегда успеется.

— Да я уж старая дева по нашим меркам — вздохнула недофея.

— Зато по меркам лордов-драконов — бескрылая козявка, — с присущим ей тактом заявила Мэри. — Тамар’Ванна, милочка, в мусор это заявление. А то потом начнётся: декрет, секрет, домой на обед. Через годик, если не передумаешь, всё тебе сами оформим. И гарем, если захочется. Себастиан, мы с тобой не закончили обсуждать статистику!

Магпитан в очередной раз проглотил замечание, что не закончили они исключительно по причине внезапного исчезновения мисс Пью. Всё-таки он был мудрым существом, пусть и не столь древним, как всякие лорды-драконы. Уже плетясь вслед за непосредственным начальством, бедный Себастиан вспомнил, что так и не отдал грызунки объекту воздыхания.

— Это ты в качестве извинения? — восхитилась Мэри, ничтоже сумняшеся вынимая из клешни магпитана поникший букет и хрустя серым цветком. — Ладно, статистика подождёт, а то я даже обедать не успеваю; столько дел, столько дел!

Себастиан согласно кивнул. Дела никак не кончались.

Когда проблем и так выше крыши, одну какую-нибудь незначительную очень легко забыть. Правда, уже очень скоро оставленная без присмотра и обиженная на недостаток внимания проблема напоминает о себе с коварством обманутой супруги.

— Вы, конечно, помните о МТТ? — скорее утвердительно, чем вопросительно осведомилась Мэри.

— Забудешь тут, — буркнул магтейнант Эддик, ненадолго выловленный командой из виртуала. — Такие счета присылают каждый месяц, что я иногда жалею, что женился.

— Ты не один такой, — заметил Себастиан, имея в виду Леньского. Эддик не откликнулся, видимо, Люсинда подслушала реплику ненаглядного и тоже решила выразить ему своё мнение о достоинствах и недостатках виртуального бракозаключения.

— Я не про Магическо-Телепатический-Телеком, — внесла ясность мисс Пью. — А про Междугородний Турнир Тварей.

Конечно же, они не помнили. Особенно учитывая, что их единственный стадион разнесли в пух и прах в ходе подобного турнира пару лет назад. Остался лишь исторический фасад, который был лично зачарован КОНЮСЕй — междугородней же организацией, охраняющей всякий древний хлам. Девяносто процентов населения планеты думали, что за аббревиатурой КОНЮСИ скрывается жюри долгоживущих сильфов, охраняющих наследие волшебных тварей. Не было ни единого подтверждения существования подобных существ, возможно потому, что по легендам они были невидимы, как воздух, из которого творили магию. И только небольшое количество долгожителей типа мисс Пью были в курсе, что никакая это не аббревиатура, а просто конюси — потомки кельпи, волшебных пони, единорогов и иже с ними — с непомерным самомнением, очень сильной магией и очень своеобразным чувством прекрасного.

Но вернёмся к нашей проблеме, пока она опять не обиделась.

— Можете отправить лордов-драконов, — предложил магтейнант Анхелло. — Хоть в конкурсе зануд выиграют.

— Куда отправить? — удивилась Мэри. — Вообще-то МТТ в этом году проходит у нас. Ровно через неделю. Вот я и подумала, что пора бы начинать восстанавливать стадион.

Дружный стон даже Эддика оторвал от не очень конструктивного диалога с Люсиндой.

— Дорогая мисс Пью, — Себастиан в ужасе схватился за лысую голову. — У нас на весь город — один бригадир и полтора рабочих.

— Ну вот уже и рабочих нашли! — оптимистично заметила бесценная Пью, не смутившись странному подсчёту. — Кто нашёл? Выдадим премию!

— Дудунька, — признался магпитан. — Собственно, он у нас теперь на полставки практикант, на полставки — надзиратель. Так что мы и так ему начали платить. Ну, то есть, раньше тоже платили, но сами понимаете, жалованье стажёра это не деньги.

— Рабочему выдайте, — расщедрилась Мэри.

— Ему без надобности, — хихикнула Елейна, тихо конспектируя в углу, сидя на кипе бумаг со статистическими данными по улице Морозли. — Очень ценный кадр. Большой, сильный, а если ему ещё пару подыскать, так можно через пару месяцев и полноценную бригаду получить.

— Лапонька, — умилилась Пью, — тебе прямо на пользу пошла поездка. Тогда выдадим ему почётную грамоту. Как зовут?

— Мы пока не придумали, — Елейна оторвалась от записей и ласково улыбнулась кумирше.

— Ладно, забежите ко мне в конце дня, решим на месте, — когда твой возраст исчисляется веками, редко что может привести в замешательство, а при должности Мэри и подавно. — Заодно занесёте отчёты о подготовительных работах.

— Ну, допустим, поле мы за недельку покосим, — взял слово Анхелло после небольшой паузы и отбытия главного начальства. — А что с трибунами будем делать?

— Тут Леньский написал в Башенгтон… — издалека начал Себастиан, удивляясь собственной дерзкой задумке. — Они нам обещали на неделе как раз доставить леса для строительных работ.

— Своего что ли мало? — удивился Эддик. — Вроде пришельцы ещё не всё растащили.

— Строительные леса для строительных работ, — терпеливо растолковал Себастиан, мысленно сочувствуя Люсинде.

— Ну и что?

— Ну и то. Получим — увидишь. А пока марш косить поле. Елейна, пойдём к Дудуньке наведаемся. Вдруг хоть у них хорошие новости найдутся.

* * *

Полупрактикант Дудунька, расширенный в должности, взялся за свою новую миссию со всей присущей ему ответственностью. Вдумчивый и терпеливый читатель наверняка помнит, что когда-то пару то ли дней, то ли недель назад на повестке дня у маглиции было задание заселить в уютные и несуществующие домики табор людей-ящеров. К сожалению, задания накапливались, как снежный ком, а о таборе помнили только Дудунька, Мэри и, собственно, сами ждуны.

На самом деле людеящерам было и в палатках неплохо. Только Мэри пришлась не по вкусу серо-зелёная ткань, напоминающая то самое унылое болото, из которого и явились на задворки Гдетобурга рептилоидные гуманоиды. А когда Мэри что-то не нравилось, то лучшим решением было это быстро исправить, пока сама мисс Пью не взялась за устранение нежелательного.

Поэтому получив предрассветную напоминалку прямо по банному адресу дядюшки и согласовав действия с магпитаном, Дудунька кликнул своего нового питомца кролля (дядюшка не пришёл в восторг, но спорить не стал — такая махина затопчет и не заметит, к тому же Дудунька упомянул, что это подарок старших) и пошёл договариваться с будущими жителями Гдетобурга.

Туда же направилась Филофея в компании Арсена, как-никак, дипломат иномирский, пусть тоже своё временное жильё отрабатывает. За парочкой увязался и безымянный лорд-дракон: личного бригадира терять не хотелось, пусть свадьба с “феей” и обломалась об острые коготочки Мэри. Опытным взглядом бывшего царского гвардейца лорд-дракон узрел интерес Арсена к его суженной, хоть те и обменялись пока лишь вежливыми приветствиями и теперь ревниво бурчал под нос нелицеприятное в адрес инопланетного посла. Тот дипломатично игнорировал.

Вся эта честная компания встретилась в утренних сумерках под мигающим фонарём, на котором кто-то прибил зловещую табличку “улица Морозли, и это только начало”. Под многообещающей надписью красовался нарисованный углём портрет мисс Пью; аккуратные рожки Мэри напоминали два кинжала, а широкая улыбка с черной дырой вместо белоснежных зубов как бы намекала, что посторонним лучше тут и окончить знакомство с главной улицей Гдетобурга.

— Опять эти избирательные плакаты, — пробурчал лорд-дракон. — И так же ясно, что Мэри никто не сместит в ближайшие столетия.

— Вы тоже участвовали в выборах? — заинтересовался Арсен.

— Нет, — кратко ответил местный аристократ.

“Денег не дали на саморекламу” — догадался Дудунька, но с высоты двух метров не стал участвовать в разговоре, а похлопав кролля по пушистой зелёной щёчке, указал тому на палаточный лагерь, с трудом угадываемый в отступающей темноте.

— Есть кто живой? — не уловив шевеления, прикрикнул Дудунька. Не слишком громко, кто их знает этих людеящеров, до скольки они спят? А, может, наоборот, только легли.

— Не шуми, теплокровный, — миролюбиво отозвалась коряга, разодетая в коричневые юбки и практически неподвижно торчащая перед одним из тентов. — Позолотить ручку?

— Я это, ещё не получил свою первую зарплату, — смутился Дудунька. Коряга при приближении оказалась морщинистой, тёмно-зелёной и совершенно точно живой, пусть и не моргала огромными жёлтыми глазами. Хотя, деревья Дремучего Леса тоже были живыми. Чёрт ногу сломит с этими тварями, и все права качают! Дрожащие или имеют, в конце концов!?

— Да я тебе предлагаю, — также добродушно уточнила мадам людоящер и показала мокрые чешуйчатые ладошки, на которых поблёскивали жёлтые крупинки. — В речке нацедили, авось, откупимся от вашей страшненькой. То есть, старшенькой.

Не определившись как точно охарактеризовать Мэри, живая коряга ткнула в вышеописанный предвыборный портрет мисс Пью. А может послевыборный, даже скорее всего, народного творчества.

— Неужели вы не хотите в домики переехать? Мы вот с вами посоветоваться хотели, где приткнуть.

— Да на кой нам ваши дома, — золотые крупинки были аккуратно убраны в берестяной мешочек, а тот — в многочисленные складки юбок. — Непогода нас не пугает, чай, кровь не тёплая. Да и за едой гулять далеко, в городе-то лягушек да паучков не сыскать, сплошь застроили всё.

— А это не твои родственники? — громко прошептала Филофея, с интересом рассматривая палатки. — Может, тебе тоже без дома лучше, а? На природе так романтично!

Лорд-дракон, к которому обращалась бригадир, переглянулся с представителем людей-ящеров, и оба дружно фыркнули. Они действительно приходились друг другу родственными расами, и сколь велика была их схожесть, столь низка обоюдная терпимость.

— Наша страшненькая, то есть тьфу, мисс Пью, скорее всего не согласится, — аккуратно встрял Дудунька. — Она очень темпераментная.

— Вот накопим золотца, отольём серёжки темпераментной, — усмехнулась коряга. — Будет не только злая, но и красивая. Все парни на селе к ногам уложатся!

— Мисс Пью не злая, — заступился за начальницу Дудунька. — И красивая.

— И не к ногам, а копытом по загребущим конечностям — поддакнула соткавшаяся из рассвета Мэри. — Не всяким портретам можно верить. Особенно, если завистники рисовали. А про какое село идёт речь?

— Да любое, — коряга не растеряла ни доброжелательности, ни хладнокровия (что логично). — От серёжек не отказывайся; можем и пусеты для рожек, и клипсы для хвостика.

— Давайте для рожек, — решила Мэри. — И это не взятка, ведь золото из нашей речки.

— Конечно, — покивали все, кроме громко вздохнувшего лорда-дракона.

Мисс Пью хитро прищурилась.

— Только палатки эти ваши… Ну неужели нельзя посимпатичней сделать? Поцветастей? Мы тут скоро междугородний турнир принимаем, ищем добровольцев-организаторов. Вот и сделаем у вас кемпинг для туристов. На недельку всего. Потом можете оставаться сколько влезет.

Не дожидаясь ответа, мисс Пью зацокала по натоптанной земле, гордо сообщая в магофон, что как всегда всё разрулила, а неведомому собеседнику опять досталась самая лёгкая работа.

— Давайте знакомиться, — предложил Арсен. — Всё равно придётся недельку тесно сотрудничать.

Коряга задумчиво кивнула и вытащила из юбки курительную трубку.

(и это далеко не конец! Вас предупредили!)

Примечания:

А что интересного происходит или происходило в вашем городе? :)

Арсенговэлмиутяхюй, в просторечье Арсен или Сенька, обладал харизмой и талантами переговоров с самого раннего детства, которое, как у любого себя уважающего демона-магистра-лорда-дракона потерялось во времени и пространстве. Проще говоря, о детских годах междупланетный посол Гдетобурга помнил весьма смутно, только знал, что где-то в другом мире у него остались любящие (наверное) родители, несомненно гордящиеся заслугами сына.

Амбиций у Арсена тоже было хоть отбавляй. Правда, он легко впадал в депрессию, когда всё шло наперекор его планам, но и выходил из неё Сенька также быстро и непринуждённо. В отличие от своего давнего знакомого Леньского.

— Вот что мне в Магскве не сиделось? — уныло бубнил архитектор, уставившись в экран магофона. Оттуда ему задорно улыбалась статная нимфа с десятком сгрудившихся вокруг неё ребятишек, отдалённо напоминающих Леньского. — Занесло в эту дыру. А всё зря.

— Это ваша жена? — вежливо поинтересовался Дудунька, пробегающий мимо с отрезками ткани. — Красивая! На Елейну похожа.

— Если бы! — тяжело вздохнул Леньский. — Это няня.

— Какие твои годы! — подбодрил приятеля Арсен. — Через пару десятков лет она согласится стать твоей десятой женой, я уверен.

— Двенадцатой, — поправил специалист по строительству. — Не повторяй моих ошибок, Сенька, лучше уж заправлять бандой пришельцев.

Арсен дипломатично удалился, напоследок выразительно переглянувшись с Дудунькой.

Люди-ящеры уже давно проснулись, потихоньку вылезая из своих палаток и поочерёдно направляясь за завтраком в ближайший подлесок. Они молча, хоть и с некоторым недоумением, наблюдали как повсюду снуют представители маглиции, с рулонами ярко окрашенных брезентов.

— Не волнуйтесь, — обратился Арсен к уже знакомой ему коряге, которая оказалась старейшиной табора по имени Ляга. Хотя та и так не выглядела взволнованной, размеренно попыхивая курительной трубкой. — У меня есть опыт в управлении зелёными.

— Зелёными? — переспросила Ляга, затянувшись очередной порцией дыма.

— Да, — серьёзно кивнул Арсен. — Самоидентификация — это важный момент сплоченности общества, даже по цветовому признаку. Это позволяет нам чувствовать себя единым целым и повысить рабочую эффективность.

Довольный своей импровизированной репетицией, посол отправился на поиски мегамагофона, благо сцену под руководством Филофеи уже почти достроил безымянный дудуньковский кролль. Имя ему так пока и не придумали, поэтому лаконично звали “Эйсюда”.

К тому моменту, как на поле появились магпитан и колдотарь, Арсену уже удалось впрячь в работу парочку вернувшихся с охоты людей-ящеров. Ляга, пошептавшись с представителями своего народа, пустила трубку мира по кругу, так что претензий никаких не высказывалось. Правда, и энтузиазма было как у колонии улиток.

— Вижу, Мэри действительно удалось оперативно тут всё организовать! — с удивлением прокомментировал Себастиан, почёсывая лысину клешнёй. — Надеюсь, наши коллеги на стадионе не отстают.

Коллеги, на данный момент находившиеся в противоположном конце городка действительно не отставали. Трубки у них, правда, не было, но с волшебной дрын-травой, которая разрослась на месте руин, та и не требовалась. Когда коса магтейнанта Анхелло неуверенно отрезала первые стебли, Эддик вдруг загоготал и, бросив собственный инструмент, завалился в заросли.

— Ничего смешного! — буркнул Анхелло, показательно замахиваясь на очередной кустарник. — Я никогда в жизни не работал на пашне. Мои родители, чтоб ты знал, из нифелимских эльфаков, мы природу чтим и не трогаем. Ну, по крайней мере, пока она не трогает нас. И вообще, вылезай давай оттуда, пока я тебе голову бедовую не откосил с непривычки.

— А сильфов не было? — заржали снизу. — Вон фасад как зарос. Непорядок!

Из моря травы показалась вышеупомянутая голова; Эддик никак не мог совладать с предательски расползающимися в улыбке губами. Анхелло, не удержавшись, хихикнул, настолько глупо смотрелся его напарник. Представил на его месте магпитана и уже в голос расхохотался, с грехом пополам облокотившись на косу.

— А может не будем косить? — между приступами смеха выдвинул гениальную идею Эддик. — Он такой скучный, этот МТТ.

— Себастиан нам зарплату покосит, — постарался воззвать к гласу разума Анхелло.

— Зато не голову!

После очередной вспышки “хихи-хаха”, магтейнанты всё-таки собрали остатки рассудка в кучку и призадумались. Эффект скошенной дрын-травы прошёл, а дилемма осталась: площадь стадиона превышала гектар. Такими темпами они себе жизнь, конечно, продлят на пару столетий, но и работу примерно к тому же времени завершат.

— Нам нужны маски, — первым сообразил Эддик, часто зависающий в виртуальных мирах и играх, в том числе постапокалиптических.

— С клювом? — уточнил Анхелло, припомнив уроки по истории человеческих миров. — Я такое не надену. Да и где мы их найдём? В Пицце закажем?

— А что с нашими магазинами? — удивился Эддик, который из виртуальных миров весьма редко возвращался в реальный, особенно ради прогулок по родному городу.

— Да там же втридорога, — возмутился Анхелло. — Да и качество, сам понимаешь… Сделано в Хертае. Ты за медняки сотню можешь у барыги Алика заказать.

— Они придут уже когда МТТ закончится. И ладно, если этот, а не послеследующий.

Алик Стресс был известным перекупщиком товаров из соседней страны. Деятельность его была не то, чтобы совсем легальная, но на это закрывали глаза все — и обычные клиенты, и сама маглиция. Ибо денег на местные грабиловки, именуемые магазинами, ничья зарплата не предусматривала. К тому же, со своим уставом в чужие страны соваться не комильфо.

Алик мог достать что угодно за сущие медняки, зато характер у него был похлеще, чем у самых отпетых торгашей Безбазара. В силу своей несравненной гнусности, заказы он отправлял исключительно пандарьковой почтой.

Пандарьки слыли большими и выносливыми курьерами, но могли заснуть в любой момент по дороге, либо совершить приличный крюк ради вкусного эвкалиптового салата, подававшегося исключительно в ресторанчиках южного региона Хертая. Расплачивались они товарами Алика, не имея собственных денег, так что некоторые клиенты Стресса могли годами ждать свой, если ещё не забыли, что вообще когда-то что-то заказывали. Зато некоторые умудрились превратить это в лотерею, делая ставки между собой кто получит первым свою бандероль, если, конечно, получит.

Стоит всё же упомянуть, что пандарьки были такими милыми зверюгами, что при их появлении десятилетия после заказа, злые как тысяча чертей клиенты невольно прощали им все грехи. И, несмотря на негативный опыт, наступали вновь и вновь на те же грабли: опять заказывали у Алика. Ушлый бизнес процветал.

— Кстати, я ж у него заказывал наушники четыре года назад, — вспомнил Эддик. — В итоге, купил на “Эй, Б...”. Цены там действительно б…

— Пошли до магазина прогуляемся, — сдался Анхелло. — Чего ни сделаешь ради родного города.

* * *

— У него же на морде написано, что он Коля, — заявила Мэри, твёрдой хозяйской рукой прощупывая густой мех “Эйсюда”. Кролль был не против и даже издавал что-то похожее на урчание. — Благородному рабочему — благородное имя!

— Благородному?! — подавился дармовым вином лорд-дракон-гвардеец. В честь окончания трудового дня мисс Пью расщедрилась и выкатила бочку из секретных запасов МэриИ.

— Возражения не принимаются, — рявкнула начальница, опытным взором определив кто именно меньше всех вкалывал. Точнее, только мешал остальным, хвостиком таскаясь за бригадиром.

— Кролля Коля, — покладисто отозвался Дудунька.

— Ты чего такой хмурый? — шепнула Елейна, изящно присаживаясь рядом. — Устал что ли?

Если бы. Резерв энтузиазма Дудуньки был неисчерпаемый, об этом знала вся маглиция. Однако буквально час назад бравый полустажёр получил срочную телеграмму, которую, к его удивлению, доставил весьма резвый пандарь. Видимо, “белые чулки” есть в любых семействах.

— Бабанька приезжает. Пишет, что давно не выбиралась на МТТ, — вздохнул прилипала.

— Так это же замечательно! — обрадовалась Елейна. — Я и не надеялась её так быстро увидеть. Покажем ей город…

— Бабанька никогда не выбиралась на МТТ, — добавил Дудунька, схватившись за лохматую голову. — А ещё она собирается притащить с собой старших. И где мне их селить?

— В смысле, где? — встряла вездесущая Пью. — Кому мы тут, по-твоему, палаточный городок строим? Через пару дней будут хоромы со всеми удобствами.

— Так они уже завтра прилетят!

— Откроем ателье “Сделай сам”, — тут же нашлась Мэри. — Кстати, о птичках…

Все резво развернулись в сторону, куда мисс Пью ткнула своим длинным ногтем. Вдалеке, с самого края поля, подозрительно пошатываясь, приближались две фигуры с длинными острыми клювами. Периодически они останавливались, складывались пополам, распрямлялись и упорно брели дальше.

— Неужели очередные мигранты? — Себастиан вскочил, чуть не опрокинув на себя вино. Решил позволить себе бокальчик, раз уж не при исполнении. Вот так всегда, только расслабишься, а очередной неприятный сюрприз не заставит себя ждать.

— Это гайз смокин дрынтравас, — заявила Ляга, затянувшись трубкой.

— Кто? — не поняла Елейна.

— Агрессории де субтантэ, — “пояснила” вождь табора.

— А можно по-нашенскому? — недовольно пробурчал благородный лорд-дракон, который прекрасно всё понимал и “по-ихнему”.

— Преданные друзья людей-ящеров, — перевела Мэри. — Надо повышать культурный уровень, неужели никто не слышал песню о любви "Стопэ Наргашиш"? Между прочим, её написал наш местный лекарь. Точнее, перевёл с всемирного.

— У нас есть лекарь? — поразился Себастиан новому открытию.

— Он давно её перевёл, — отмахнулась Мэри. — Тогда ещё чума свирепствовала. Не у нас, но он по всяким человечьим мирам прыгал, вот и допрыгался, мир его праху.

От приближающихся фигур с птичьими масками вдруг повеяло необъяснимой угрозой.

— Это точно ваши друзья? — с сомнением осведомился Арсен.

— Настолько же точно, как и перевод, — подтвердила Ляга.

— У меня, между прочим, есть диплом филолога, — самодовольно ухмыльнулась мисс Пью. — Конечно, я его давно получила, но сомневаюсь, что языки с тех пор сильно изменились.

Ляга вежливо покивала и пошлёпала встречать новоприбывших.

Очередной изматывающий для маглиции день клонился к закату. Попивая мэрийное вино, выдержанное в силу забывчивости хранителя складов МэриИ, Себастиан позволил себе улыбнуться: хоть что-то шло примерно по плану. Но завтра его ждал новый день.

Ах, как хочется вернуться,

Ах, как хочется ворваться в Гдетобург.

На нашу улицу Морозли,

Где не все ещё замёрзли без жилья.

Где без спроса кто-то воет,

А сосед по жизни ноет

На тщету.

Где бессмертно правит Мэри,

А в маглиции всё верят в доброту.

+++

Бабанька появилась даже раньше, чем заявляла. Очевидно, телеграмму она отправила ещё когда Дудунька гостил в Безбазаре, а, может, и отправилась в путешествие сразу же после «Модного Заговора». Не успела маглиция разойтись по домам на заслуженный отдых, а солнце — спокойно закатиться за горизонт, как весьма странный квартет появился аккурат на почти достроенной сцене.

— Мы точно попали куда надо? — с сомнением осведомилась Бабанька, разглядывая хаос вокруг и пыхтящих трубками людей-ящеров. — Похоже на Адскую Парилку, только тут холодно и нет стен.

— Зато есть палатки, — отмахнулась Есенька, словно каждый день ночевала в походных условиях.

— Красный диплом «Безнаказанных перемещений в интересующих пространствах», — поддакнула Насенька, разминая запястья после применения перемещающей магии.

— Факультет прикладного искусства, кафедра идеевоображения, — зачем-то добавила Генька.

— У вас же была специализация «окружающий вынос мозга и внос поправок»? — прищурилась мать семейства.

Генька с Насенькой хитро глянули на зардевшуюся третью сестру, но, в кои-то веки, промолчали.

— Второе высшее, — не поведя бровью, уточнила Есенька.

Аккуратно спустив почтенную мать с довольно высокой сцены — лестницу к ней ещё не приделали — старшие подобрали юбки и кинулись с девчачьим восторгом, смешанным с исследовательским академическим интересом, осматривать что же можно учудить в месте будущего проживания гостей МТТ.

Бабаня осталась в одиночестве, пока не заметила, как из клубов дыма её сверлит жёлтым глазом ближайшая коряга.

— Ляга, — представилась коряга, вытягивая сук, похожий на лапу. Или наоборот. — Трубку?

Сизый дым, выходящий из двух продолговатых дырок на лице странного существа напомнил Бабаньке газовые печи особо нечестивых саун, так что она поспешно отказалась. Папанька пару раз вдохнул газовые пары по забывчивости, потом целую неделю ходил блаженный и бесполезный. Бабанька ненавидела терять время без пользы.

В Гдетобурге она была впервые, так что решила начать с простого: найти своего непутёвого братца, благо тот проживал где-то на задворках главной улицы городка, и разузнать с кем можно вести продуктивный бизнес. Брутанька, у которого временно околачивался её непутёвый сын, по мнению сестры был не шибко умным и предприимчивым, но дело своё знал — прилипать и собирать слухи умел не хуже её самой. Это, наверное, была единственная причина, по которой Бабаня со скрипом признавала Брутаньку частью семьи. Хотя, если поразмыслить, и все остальные родственники ей и в подмётки не годились.

За самолюбивыми думами глава Адской Парилки и не заметила, как оказалась перед странным скособоченным зданием, бросающим вызов всем законам физики: выражение «сделано из говна и палок» в данном случае явно не было преувеличением. При этом над восьмиугольным входом с облезлой дверью гордо висела длинная деревянная табличка «Маглиция Гдетобурга. Единственный Главный Убойный Поливалентный отдел». Сбоку, отделённая от Поливалентного отдела общественной туалетной будкой, наполовину окопалась в земле скромная пристройка с куда более лаконичной надписью на поросшей мхом крыше: «Центр Занятости».

Брутанька был благополучно забыт — по опыту Бабанька знала, что самое интересное всегда можно выведать у тётек, сидящих в подобных отделах. Её лучшая подруга из Центра Занятости Безбазара большую часть дня проводила не в попытках пристроить на легальную работу местных трутней, а собирая информацию о самых невероятных по криминальности предложений от нелегалов. Конечно, данные объявления хранились не в магпьютере офиса, а в личном магпаде консультанта по профессиональной ориентации.

За кружкой хмельного напитка вышеупомянутая дама любила хвастаться Бабаньке, что вырастила целые поколения безбазарских мафиози, делающих жизнь города куда захватывающее, чем проклятые русалы-активисты и полумифические магистры МагУЗа. О том, что последних у неё в семье аж три штуки, Бабанька скромно умалчивала. Не столько потому, что стыдилась, сколько потому, что любила придержать при себе полезную информацию. При этом, конечно, весь город был в курсе тайны: в конце концов, изрядная доля безбазарцев с высшим образованием именно у них выстрадала свои дипломы. В том числе и подруга Бабаньки.

Впрочем, подружайские посиделки тем и были хороши: обменяться не-такой-уж-секретной информацией, при этом залив в себя литры напитка покрепче. Это звучало как хороший план на МТТ. Осталось только познакомиться со здешней тёткой (если же вдруг это окажется дядька, Бабаня очень удивится, но в таких случаях у дядей из Центров Занятости обычно обнаруживается подходящая по типажу жена). То, что время перевалило за десять вечера, мать прилипал не остановило: ярые поклонницы своего дела в Безбазаре ночевали прямо на рабочем месте. Вряд ли Гдетобург, пытающийся во всех сферах конкурировать с БезБ, в этом плане сильно отличался. Хотя эта странная самопрокламированная столица Цивилизованного Востока зачем-то завела себе маглицию. Впрочем, у всех своя придурь.

План был тут же успешно приведён в действие: дверь в землянке оказалась открытой без намёка на замок, а внутри приглашающе горели слабые огоньки лучин, превращая Центр Занятости в подобие романтического гнёздышка. Как обнаружилось через пару секунд, не только обстановка, но и присутствующие лица эту атмосферу только усугубляли.

— Кхм, — кашлянул покрасневший с макушки до пят высокий мужчина в маглицейской форме, поспешно пряча за спиной букет каких-то облезлых мышиных хвостов. Бабаня цепким взглядом отметила наличие клешни и лысого вытянутого затылка, гадая является ли пигментация кожи следствием смущения или генетической лотереи. — У нас закрыто.

— Не заметила, — насмешливо отрезала Бабаня.

— Приёмные часы закончились, — уточнила та самая разыскиваемая тётка, прищурившись восемью глазами. На её пушистой морде было написано тотальное равнодушие, резко контрастирующее с интимным моментом. — Впрочем, могу сделать исключение. Нам нужны рабочие на стройку.

Бабанька демонстративно фыркнула. Она рождена править, а не пресмыкаться. Если говорить о бизнесе, то только об управлении. Если строить, то только империю!

К тому же, у неё теперь имелась личная мини-армия кроллей, которую оставленные в Безбазаре родственники дрессировали на заднем дворе запугивать обнаглевших соседей. Ну или пытались, по крайней мере. Сколотить из таких бригаду строителей могло быть не такой уж плохой идеей.

— Что строим? — миролюбиво поинтересовалась прилипала, гадая сколько бань, помимо Братунькиной, было в Гдетобурге и кого можно было назначить управляющим будущего филиала Адской Парилки. Брат, по понятным причинам, не учитывался в расчётах.

— Дома для беженцев, — покладисто начал перечислять магфицер, — стадион для МТТ, лагерь для туристов…

— А баню? — прервала поток бессмысленных терминов Бабаня, уже спроектировав в голове куда можно всунуть новую недвижимость. По дороге она как раз видела чей-то полуразвалившийся сарай. Такой снести — только одолжение владельцу сделать. А потихоньку выкупить землю и вовсе не вопрос, опыт имеется. Одним беженцем больше одним меньше — погоды Гдетобургу это не сделает, может хоть наплачут на приличное море по соседству.

— Зачем? — удивился собеседник.

— Гигиену туристов поддерживать, — ехидно привела аргумент Бабанька. — Что-то я не увидела у вас купален в лагере.

— А может они того, — мужчина неуверенно почесал клешнёй затылок, — недельку и без водных процедур обойдутся?

— А потом сделают вам репутацию помойного села?

— Про какое село постоянно идёт речь? — из соседнего кабинета высунулась рыжая растрёпанная голова, увенчанная изогнутыми рожками и натянутой на лоб маской для сна.

— Мисс Пью, — тётка за столом поправила очки и пытливо уставилась на новоприбывшую личность. — Почему вы ночуете в моей спальне?

— Потому что в МэриИ не отдохнуть, — плаксиво заявила рыжеволосая. — Мою кровать завалили тоннами необоснованных жалоб, к вам почему-то такого потока тварей нет. А что, вы планировали её занять сегодня? Тогда надо заказать новую, на этой даже мне одной места мало.

Тётка закатила глаза и постучала по столу тремя лапками. Магфицер, как показалось Бабаньке, стал на пару оттенков краснее: из романтично-вишнёвого перетёк в угрожающе-кровавый. Опасаясь, что мужчину хватит сердечный приступ, Бабанька решительно влезла в диалог. Судя по наглости рыжей особы, она тут явно главная.

— Слышала, вам требуются рабочие? — с места в карьер прыгнула Бабанька. — Готова обсудить взаимовыгодное сотрудничество.

— Присылайте, — милостиво разрешила мисс Пью, широко зевая и демонстрируя заточенные клыки. — Обсудите с Себастианом. Магпитан, вместо того, чтобы таскать еду, сколотите уже приличную кровать. У меня шея затекла.

За сим дверь захлопнулась; послышался удаляющийся цокот копыт.

Себастиан кинул унылый взгляд себе за спину и со вздохом положил увядшие цветы на этажерку с документами, подальше от многочисленных глаз Тамар’Вановны. Оглядел явно довольную собой незнакомку, под грудой блестящих украшений напоминающую обмотанную гирляндами ёлку. Встретился взглядом с объектом своих мечтаний, терпеливо ждущую инициативы от единственного мужчины в здании.

Заслуженный ночной отдых, как и запланированное приятное времяпровождение вдвоём в очередной раз отменялись по причине внештатных факторов. В маглиции работа — прежде всего.

— -

Две тёмные фигуры с забавными вытянутыми клювами, резко выделяющимися на фоне полной луны, с задором косили дрын-траву, уже основательно расчистив примерно треть стадиона. Им даже не пришлось убирать за собой будущее сено: Ляга выслала в помощь своих ящеров, здраво рассудив, что теперь запасов «табака» для трубки мира табору хватит на годы вперёд.

Ни те, ни другие, рьяно занятые своими обязанностями, не заметили, как три тени отделились от исторического фасада, исчезая в высоких зарослях ещё не обработанного конца поля…