Играя по правилам (Playing by the Rules) (гет)

Гермиона рассчитывала, что они с Гарри вместе вернутся в замок ещё после первого испытания, но тогда ничего не вышло. Конечно, никто из них не ожидал, что так случится после второго испытания. Всё-таки жизнь — странная штука. С ними по-прежнему никто не разговаривал и даже подходить не пытался. Поэтому Гарри спокойно привёл Гермиону прямо к Выручай-Комнате, пожелав красивое уютное помещение, где до конца дня их никто не побеспокоит.

Но не успели они устроиться на уютном диване, как явилась Винки со сменной одеждой. Само собой, сразу же появились ширмы. А когда переодевшиеся подростки вернулись, обнаружили, что стол едва ли не трещит под тяжестью еды и питья.

Но прежде чем приступить к трапезе, Гермиона задала вопрос, который так и вертелся на языке:

— И что теперь будет? Тебя снова арестуют?

Немного поразмыслив, Гарри попытался рассуждать логично, заодно и успокоив явно нервничавшую ведьмочку:

— Не знаю, но вряд ли. Теперь-то я в курсе, что судил меня Визенгамот. И три его четверти проголосовали за то, чтобы мою магию связали, а воспоминания стёрли. А эта сука, которая нас проклясть пыталась, вообще настаивала на поцелуе дементора. В общем, все, кто проголосовал «за», сегодня лишились магии. Мало того — кажется, большая часть этой магии досталась мне. Понимаешь, у меня откуда-то появилась прорва силы вместе со знаниями, как её применять. Но когда это случилось, было жутко больно! Жаль только, когда этот хитрый ублюдок Фадж сообразил, что перевес и так солидный, вообще голосовать не стал.

— Хочешь сказать, поскольку без магии им там нечего делать, Визенгамот почти уничтожен?

— Точно. Там ведь ещё и главы департаментов сидели, и тоже проголосовали «за». Получается, сегодня эта тупая тварь нанесла магической Британии неисчислимый ущёрб. А я ведь предупреждал, что именно может случиться, если они вдруг посчитают Кубок Огня эдакой загадочной безделушкой. Мол, нужна, только чтобы отбор не слишком скучным вышел. Кстати, в протоколах суда всё это осталось. А на самом деле они понятия не имели, с чем столкнулись, а меня слушать не стали. Сидели там в самом сердце Министерства и думали, что им в любом случае ничего не грозит. Вот магия и осудила всех этих тупиц до единого, а я просто выступил посредником.

Когда они наконец-то сели, прижавшись друг к дружке боками и плечами, Гермиона попросила:

— Очень хочу забыть последние два месяца. Можно мы не будем их вспоминать?

— Только если нам ничего не грозит. Или если мне не нужно с кем-то разобраться.

Гермиона ничуть не колебалась:

— Знаешь, раньше ты считал, что слизеринцы тебя ненавидят, но теперь... теперь эта ненависть поднялась на новую ступеньку. А вот за Малфоем придётся следить отдельно — из-за хвостороги он потерял отца и лишился руки, которой колдовал. Вернулся пару недель назад, и сложно не заметить, что вовсю ищет неприятностей. Похоже, его готовили, поскольку колдует он другой рукой. Так что теперь он не просто тупой ублюдок, а злобный тупой ублюдок.

— «If you're looking for trouble

You came to the right place

If you're looking for trouble

Just look right in my face…»

На такую попытку изобразить Элвиса Гермиона только расхохоталась. И чем дольше смеялась, тем быстрее спадало напряжение этих ужасных месяцев. Что бы их ни ждало впереди, они снова вместе. А это самое главное.

* * *

Добравшись ближе к отбою до башни Гриффиндора, Гарри с Гермионой обнаружили, что у портрета Полной Леди их поджидают Дамблдор и МакГонагалл.

— Мистер Поттер, рада, что вы снова в Хогвартсе.

Недовольство в Гаррином ответе легко уловили и его бывший декан, и директор:

— Спасибо, профессор, но я до сих пор сомневаюсь в своём статусе. Да и в статусе Гермионы тоже. Вот скажите: как студент на вашем попечении оказался на дне Чёрного озера? Да ещё и против её воли, хочу добавить? А на моего домовика, которого я попросил защищать Гермиону, напали и серьёзно ранили. Хогвартс уже не раз подводил нас обоих, и мы пока не видим признаков, чтобы в ближайшее время что-то изменилось.

Не давая своему заму ответить на эти обвинения, Дамблдор намеренно сменил тему:

— Гарри, меня весь день через камин вызывает министр магии и спрашивает, можно ли хоть что-нибудь сделать.

Впрочем, этот финт никого не обманул. Больше того — воспользовавшись директорской тактикой, Гарри ответил для Дамблдора совершенно неожиданно:

— Меня выдернули из магловской школы, где я учился. А там — в отличие от Хогвартса — заботятся о своих учениках. Наверняка они уже связались с властями, и меня объявили в розыск. Да и в магловские СМИ эта история точно попадёт. Ученик, растворившийся прямо в воздухе на глазах у свидетелей? В теленовостях покажут обязательно и практически сразу. Так что Министерству придётся здорово постараться, чтобы выдумать объяснение, — память стирать уже поздно.

Покачав головой в ответ на явную попытку Альбуса сбить мальчика с толку, декан Гриффиндора таки попыталась ответить на первоначальные обвинения:

— Простите, мистер Поттер, но я ничем не могла помочь мисс Грейнджер.

И тут же обнаружила, что имеет дело совсем не с тем Гарри Поттером, к которому привыкла. И прощать он не в настроении.

— Профессор, тогда почему вы до сих пор здесь? Вы декан Гермионы и заместитель директора, но почему-то не сумели защитить ни её, ни меня. Сколько раз уже вы, Хогвартс и Министерство подводили нас обоих! Знаете, если бы мы забыли о магии, но помнили друг о друге, с радостью бы согласились.

Услышав, что подвела сына Джеймса и Лили до такой степени, что тот готов отказаться от магии, Минерва почувствовала себя так, словно ей влепили пощёчину. Поэтому гордая шотландка сразу же решила — если желает сохранить хотя бы остатки самоуважения, ей остаётся только одно.

— Конечно, вы правы. Поэтому приношу вам с мисс Грейнджер глубочайшие извинения. — А затем со слезами на глазах обратилась к директору: — Альбус, я немедленно подаю в отставку. Нужный пергамент будет у тебя на столе, прежде чем сегодня же вечером я уйду.

— Моя дорогая, не надо так опрометчиво. Пожалуйста, прошу тебя — пересмотри своё внезапное решение. В Министерстве царит натуральный хаос — магии лишились даже те, кто стирал Гарри память и связывал магию. В это тяжёлое время я нужен Министерству, так на кого оставить школу?

— Тогда либо оставайся в школе, либо подавай в отставку с поста директора. Ты явно не справишься и тут, и там.

Решимость в голосе давней соратницы не оставляла никаких сомнений — этот спор Альбусу Дамблдору не выиграть. Пока Министерство в полном раздрае, а Корнелиус дико паникует, именно к Альбусу Дамблдору прислушается министр. И тогда удастся навести хоть какой-то порядок. А без помощи Минервы одновременно заниматься делами Министерства и руководить школой у него точно не выйдет — и она это знает лучше всех.

— Если подам в отставку, ты останешься в Хогвартсе?

МакГонагалл кивнула, однако выдвинула важное условие:

— Только если стану управлять школой как хочу — безо всякого вмешательства и с твоей стороны, и с чьей-либо ещё.

Смирившемуся Дамблдору оставалось только кивнуть. И только теперь он снова обратил внимание на подростков:

— Ну что, Гарри, ты доволен?

— А почему я должен быть доволен? Вы по-прежнему пытаетесь винить в собственных ошибках кого-нибудь ещё. Мне вот интересно: вы спросили разрешения хоть у одного из родителей, чьих детей похитили и запихали на дно озера? А поскольку сестра Флер ещё ребёнок, полагаю, нет. Да ни один здравомыслящий взрослый не согласится, чтобы его ребёнка использовали вот так! И как это характеризует директора, который без колебаний на такое пошёл? Вам здорово повезло, что маленькая девочка вышла из озера целой и невредимой, но чёрт возьми, вы видели её сестру? Флер была в отчаянии, а вы пригласили зрителей на это любоваться!

Не давая Дамблдору времени выдумать очередное оправдание, Гарри обратился к новой директрисе:

— Думаю, больше никто не будет возражать, что в отношении нас с Гермионой Хогвартс провалился по всем фронтам. Так вот, мы с ней больше не станем ходить на уроки, займёмся самообразованием, а летом сдадим СОВ. Если Хогвартс это не устраивает, пожалуйста, сообщите. Тогда у нас останется время поговорить с мадам Максим и выяснить, сумеет ли она нам помочь.

Дамблдор уже собрался возразить, однако МакГонагалл подняла руку, призывая его к молчанию. Оба прекрасно знали, что если сдавший СОВ студент покинет школу, Министерство и пальцем к нему не притронется. Взамен директриса обратилась к Гермионе:

— Мисс Грейнджер, вы тоже так считаете?

И изрядно удивилась, услышав от своей любимой ученицы решительное «да». Впрочем, её доводы выглядели убедительными:

— Я теперь на занятиях не учусь, а в основном слежу, чтобы меня не прокляли. А персоналу свою защиту не доверяю. Снейп вообще на своих уроках надо мной издевается. Когда в «Пророке» вышла статья про меня и Виктора, он прямо на уроке зачитал её вслух с единственной целью — унизить меня. Или для профессора Хогвартса это считается профессиональным поведением?

И пока Минерва осмысливала эту новость, Гарри объяснил, зачем они вообще сюда пришли:

— Гермиона сказала, что мои вещи растащили. У меня в сундуке лежали две семейные реликвии, очень дорогая метла и мешочек с деньгами. И куда всё это делось?

На лице МакГонагалл заходили желваки, а её шотландский акцент проявился особенно чётко:

— Терпеть не могу воров! И если их поймаю, отправлю домой.

Точно зная, о ком речь, и как отреагирует Минерва, если он попытается вмешаться, Альбус попробовал найти золотую середину:

— Вор — это слишком громко сказано…

Гарри быстро вспомнил привычку перебивать Дамблдора:

— Зато справедливо. Уже весь замок знает, что я вернулся. Так вот, если мои вещи вернули, больше я и слова не скажу. Но не могу не задаться вопросом, куда подевалось ваше чувство справедливости, когда вся школа называла меня лжецом и мошенником, и куча народу разгуливала со значками «Поттер — вонючка»?

С этими словам Гермиона произнесла пароль, и они с Гарри рука об руку вошли внутрь. МакГонагалл и Дамблдор последовали за ними, тогда как Полная Леди немедленно покинула свой портрет, чтобы поделиться с обитателями других портретов новой пикантной сплетней.

Новость, что пришли декан и директор, распространилась со скоростью лесного пожара. Неудивительно, что вскоре в общей гостиной собрался весь факультет. На случай любых проблем Гермиона сопроводила Гарри в его бывшую спальню. Спустя минуту они вернулись, и Гарри покачал головой. От ярости Минерва едва не сорвалась, но всё-таки сумела удержать себя в узде. Взамен она начала внимательно осматриваться, но никак не находила нужного студента.

— Кто-нибудь видел мистера Рональда Уизли?

Весь факультет уже сообразил, что стоит ждать взрыва. Тем не менее, нашёлся человек, не побоявшийся ответить:

— После второго испытания его никто не видел, — сообщил Невилл. — Он даже ужин пропустил. Э-э-э, Гарри, рад снова тебя видеть.

Вместо ответа Гарри достал палочку, и все отступили на шаг. Призывающие чары, и в сопровождении девчачьего визга ему прямо в ладонь прилетела мантия-невидимка, заодно открыв втиснувшегося в угол Рона. И не успел он даже дёрнуться, как Гарри наколдовал ещё одно Акцио, и из кармана рыжего выпорхнула Карта Мародёров.

— Уизли, я не нашёл своей «Молнии». Что ты с ней сделал?

Пристальный неодобрительный взгляд требовал ответа.

— Квиддича нет, поэтому я отправил её домой. — Прокатившаяся по гостиной волна потрясённых вздохов заставила Рона быстренько приукрасить историю: — Я не хотел, чтобы её сломали. Вот и сохранил её для тебя… дружище.

Услышав последнее слово, Гарри едва не вышел из себя. Впрочем, он знал, как отомстить бывшему лучшему другу гораздо сильнее, поэтому на сей раз призвал свой мешочек с деньгами. И весь Гриффиндор увидел, как тот снова вылетел у Рона из кармана. Словно оценивая вес монет, Гарри несколько раз подкинул мешочек на ладони, а потом попросту перевернул, высыпав содержимое на пол.

— Здесь было почти пятьдесят галлеонов.

Около сотни студентов во главе с парой профессоров не увидели ни единой золотой монеты — только несколько сиклей и с дюжину кнатов. Рон тут же покраснел от ярости. Братья и сестра от него не отставали, но здесь дело в смущении.

Неудивительно, что когда Джинни заговорила, даже смотреть ни на кого не смогла:

— Кажется, теперь мы знаем, откуда взялась та отвратительная мантия, в которой ты на бал ходил. Чтобы её купить, ты Гарри обокрал…

— Но Гарри не нужны эти деньги! Нельзя использовать галлеоны в магловском мире… — и только сердито перебив сестру, Рон сообразил, что сам же сдал себя с потрохами. Да ещё и на глазах у Дамблдора с МакГонагалл.

Фред сразу же поинтересовался, почему он не взял Гаррину парадную мантию. Однако оказалось, что у Рона и здесь готов ответ:

— Я её Симусу отдал. Это же мантия Гарри — значит, её уже кто-то носил. Впервые в жизни мне захотелось чего-то нового.

Симус явно не желал, чтобы его в это втягивали, поэтому моментально выпалил:

— Да, я одолжил у Гарри парадную мантию, но уже утром её вернул.

Кивнув, тот дал понять, что ничуть не против.

— Прежде чем сюда прийти, я поговорил с профессорами. Так вот, если кто-то взял мои вещи с возвратом — ничего страшного, а вот если просто забрал и стал считать своими…

Но тут его прервала разъярённая и расплакавшаяся Парвати, отвесившая Рону знатную пощёчину:

— Да как ты посмел обокрасть Гарри и купить мне на это золото рождественский подарок! Больше не подходи ко мне, Рональд Уизли! — Сняв золотой кулон и швырнув его рыжему в лицо, она с плачем убежала. Лаванда устремилась следом.

Воцарившееся молчание нарушил Гарри:

— Без капли доказательств ты на глазах у всей школы заклеймил меня лгуном и мошенником. А вот мне ни слова говорить не нужно — все и так видят, что ты всего лишь вор. И вот от этого клейма тебе теперь вовек не отмыться. Надеюсь, ты считаешь, что моё потраченное золото того стоило.

Рон с яростным рыком выхватил палочку, однако та быстро перекочевала к МакГонагалл.

— Мистер Рональд Уизли, сегодня вечером вы отправитесь домой. Разрешат ли вам вернуться, будет зависеть от моей беседы с вашими родителями.

Однако разгневанному Рону было глубоко наплевать, на кого и что орать. Гораздо сильнее он хотел высказать всё бывшему другу прямо в лицо:

— То есть, Поттер возвращается и требует, чтобы меня выгнали из Хогвартса? И все согласны?! А бедного Рона снова обижают, пока Поттер получает всё, чего захочет?

Однако Гарри моментально развеял этот миф:

— Факультет Гриффиндор ясно дал понять, что нам с Гермионой здесь не место. И никакая мы не семья. Что ж, мы уважаем ваше мнение и не останемся там, где нам не рады. Поэтому больше не будем ходить с вами ни на занятия, ни в Большой зал. В башне тоже ночевать не будем. А учитывая всё это, разглагольствования Уизли имеют обычной смысл — то есть никакого.

Минерва, на которую только что накричали на глазах у всего факультета, тоже была не в настроении прощать:

— Вы признались, что украли две фамильные реликвии Поттеров, самую дорогую британскую метлу и немалое количество золота, и, тем не менее, считаете себя жертвой? Ну что ж, поскольку я не увидела ни капли раскаяния, ничего другого мне не остаётся. Рональд Биллиус Уизли, вы немедленно исключаетесь из Хогвартса!

Испуганный, подавленный, в слезах — этого она ожидала. Но возражать с самодовольной ухмылкой? Молодой человек, вы глубоко неправы!

— Только директор может исключить студента. А Дамблдор сказал, что в следующем году я стану префектом.

Не дав Минерве отреагировать на подобное заявление, Альбус немедленно бросил Рона на растерзание львице:

— Я сказал мистеру Уизли, что он ВОЗМОЖНО станет префектом. А пост директора я только что покинул. В Министерстве серьёзный кризис, а это значит, сейчас моё место там.

У Рона возникло ощущение, будто в него на полном ходу врезался Хогвартс-экспресс.

— Но вы не можете! Старуха МакГонагалл меня исключит!

Окончательно помрачневшая Минерва высказалась так, чтобы ни у кого не осталось ни капли сомнений:

— Старуха МакГонагалл только что это сделала. Тоби! — Появившийся домовик получил чёткие инструкции: — Собери все вещи мистера Рональда Уизли — но только если уверен, что это действительно его вещь. А затем доставь его сундук в кабинет директора. — Теперь она обращалась к виновнику «торжества»: — Мистер Уизли, следуйте за мной. — Правда, у неё осталось ещё одно дело. — Мистер Поттер, как с вами связаться? Надо обсудить, где вы будете жить.

— Позовите Добби или Винки — они всегда нас найдут. Вам преподавать, да ещё и школой управлять, поэтому мы с радостью с вами встретимся в любое удобное для вас время.

Согласно кивнув, Минерва смерила Рона грозным взглядом.

— И часа не прошло, как я стала директрисой, а мне уже придётся связаться с вашими родителями и объявить, что их младший сын опозорил род Уизли. Шевелитесь, чтобы я смогла убрать вас из школы как можно скорее!

Тут она заметила юную Джиневру в слезах. Интересно, это из-за брата или из-за того, что Гарри не вернётся на Гриффиндор? Пожалуй, тут бы она пари держать не стала.

А когда МакГонагалл уже уходила, а Дамблдор ещё не успел вмешаться, к Гарри и Гермионе подошли близнецы Уизли. И в кои-то веки не применили свой обычный словесный «пинг-понг» — вот как расстроились.

— Хотим извиниться за Рона. Он всегда был вспыльчивым — или мелким завистливым придурком, но у нас в голове не укладывается, насколько далеко всё зашло.

Понимая, что Дамблдор (как и весь Гриффиндор) жадно ловит каждое слово, Гарри не стал сдерживаться:

— Рон считает себя бедным, а меня — богатым. Но когда я смотрю на вашу семью, только благодаря Гермионе не желаю променять свою жизнь на его. Пожалуйста, передайте своим родителям, что я ни в чём их не виню. Такому его точно не в «Норе» научили. Да если бы он там попытался провернуть такое дерьмо, Молли тут же врезала бы ему жалящим прямо в задницу! Это в замке ему всё сходит с рук.

И хотя заметно вздрогнули все трое, общую мысль выразил Фред:

— Мама его убьёт, а труп отдаст отцу. Любой, кто опозорит род Уизли, получит от него по полной. С нами однажды такое было — одного раза хватило.

Сообразив, что поговорить с Гарри наедине всё равно не выйдет, Альбус покинул гриффиндорскую гостиную. Надо написать заявление на увольнение и добавить рекомендацию Минерве. Конечно, он поддержит её кандидатуру.

А вскоре и Гарри с Гермионой ушли. Тем более, Гарри надо срочно отыскать Хедвиг и объяснить, почему та аж с ноября никак не могла его найти.

* * *

После того, что позже назовут Судным днём, в Министерстве действительно царил хаос. А поскольку «тёмная» фракция Визенгамота одобрила наказание Поттера в полном составе, все эти семьи в одночасье лишились своих глав. В общем, многие были слишком заняты, пытаясь решить внезапно навалившиеся проблемы. Поэтому взглянуть на север, в сторону Хогвартса, времени у них попросту не оставалось.

Тем временем школа во главе с МакГонагалл медленно, но верно менялась. А единственными, кого не коснулись эти изменения, оставались Гарри и Гермиона. За исключением коротких встреч с директрисой пять раз в неделю, из повседневной жизни Хогвартса они выпали напрочь.

Целыми днями они учились и тренировалась в Выручай-Комнате, которая в случае необходимости превращалась в столовую или спальню. Узнав об этой комнате, МакГонагалл пришла в восторг, уже прикидывая, каким образом использует такое потрясающее «учебное пособие» в следующем году. И не стала возражать, когда Гарри с Гермионой заявили, что и жить будут здесь.

Попутно при помощи Хедвиг Гермиона связалась с родителями, поинтересовавшись историей об исчезнувшем ученике. В результате доставленный красавицей совой номер «Дэйли Мейл» стал причиной первой серьёзной размолвки.

Точнее, правильней сказать — причиной стала рыдавшая на фото Бекка Томпсон, которая лишилась своего «парня». Так что пришлось Гарри в кои-то веки взять пример со Снейпа и зачитать статью вслух. А то стоило Гермионе увидеть в заголовке слово «парень», и она сама расплакалась.

Пришлось Гарри объяснять, что эта Бекка его буквально преследовала. А уж когда валентинку ему подарила…

— Представляешь, я даже не сразу сообразил, что она мне вручила. А потом поднимаю голову и вижу, что она меня поцеловать собирается. Я и рванул от неё по коридору со всех ног. А следующие десять дней прятался от неё в основном в библиотеке. И мне было интересно: почему я чувствовал себя там так спокойно? Теперь знаю. Выходит, даже когда мне стёрли память, ты всё равно помогала. Вот послушай эту чушь…

Увидев, как сильно Гарри расстроило интервью Бекки, Гермиона наконец-то убедила себя, что это и впрямь полная чушь. Ведь если верить этой девчонке, Гарри заявил, что их свела сама Судьба, и больше они не расстанутся. Честно говоря, аж тошнит.

— Вот скажи, это похоже на меня? Мы же с тобой знаем, что в сравнении с «Дэйли Мейл» «Ежедневный пророк» — серьёзное издание. Мне вот интересно, зачем вообще твои родители прислали эту газету? Скажу честно — единственный человек, которому я безоговорочно доверяю, сидит напротив. И мне не нравится, что ты теперь плачешь.

Пытаясь не расплакаться снова, Гермиона прижалась к нему покрепче.

— Прости, пожалуйста. Просто с тех пор, как ты исчез, для меня наступил сплошной кошмар. Поэтому даже просто мысль, что ты с другой девушкой, для меня невыносима. Сколько ночей я пролежала без сна, думая об этом! Ты ведь меня забыл! Поэтому когда приехала домой на Рождество, окончательно сломалась. Скорее всего, вот почему мои родители прислали эту газету — они просто за меня переживали. Эта Бекка может выглядеть как Буллстроуд, но ведёт себя прямо как Лаванда. — Не выдержав, она громко всхлипнула.

— По крайней мере, ты не смыла её в озеро. А то как только я услышал, что Виктор приглашал тебя на бал, тут же превратился в ревнивого придурка.

Услышав это признание, Гермиона окончательно перестала плакать. А тут ещё Гарри аккуратно приподнял ей подбородок и нежно поцеловал в губы, навсегда прогоняя страхи по поводу «романа» с Беккой.

Неудивительно, что учились они в тот день мало. Правда, надо отдать должное родителям Гермионы: когда те, кто знал Гарри по новой школе, заявили, что история Бекки — чистой воды вымысел, они прислали дочери и эту газету.

С новыми Гарриными навыками да ещё и с всемерной «помощью» Выручай-Комнаты оба были очень довольны темпами учёбы. Так что теперь Гермиона ничуть не сомневалась — со стремительно приближавшимися СОВ они справятся успешно.