Сбейся со счета и начни сначала (джен)

В последний день каникул ученики возвращались в Хогвартс. Прибыв в замок, я первым делом собирался проверить чары на дубе. Заглянув на кухню, мы с Гарри и Гермионой направились к озеру. Слизеринцы и Терри Бут, не нашедшие наше купе, как оказалось, искали нас именно там.

— Явились. Наконец-то.

— Мы тоже рады тебя видеть, Малфой, — усмехнулся Гарри.

— Руны и заклинания держатся, — отмечает Гермиона. — Зачет по чарам у тебя есть.

— Лето посреди зимы у него и у нас есть, — поправляет Забини. — Чары Валентайн бы и так сдал.

— Значит, ты можешь их не посещать? — интересуется Бут.

— Только до конца первого курса, — отвечаю, проверяя сохранность рун. — Как провели последние три недели?

— Летал на метле и варил зелья с крестным.

— В Италии у бабушки.

— В Лондонской библиотеке. Кстати, пересекся там с Ноттом.

— Дома.

— Чем занимались вы?

— А мы, Драко, старательно разносили место моего обитания.

— И проверяли количество снега в разных парках, — дополняет Поттер.

— Думаю, мы посетили все, что есть в Лондоне, — заканчивает Гермиона.

Сегодня была пятница, впереди нас ждали выходные, поэтому мы никуда не спешили, устроив пикник на летней полянке в окружении сугробов. Ничего не предвещало. Кто знал, что Драко любит яблоки? Разглядывая заснеженный замок, я не сразу заметил, что уже некоторое время все молча смотрят в сторону Малфоя. Тот хмурился, пытаясь понять, что изменилось.

— Забини, сходи за профессором Снейпом, — нам необходим зельевар. — Желательно, не привлекая внимания половины школы.

Кивнув, слизеринец быстрым шагом направился за деканом.

— Драко, дай-ка сюда это яблоко, — переведя недоуменный взгляд с меня на означенный предмет, Малфой протягивает надкушенный фрукт. — Lacus somnia.

— Откуда бы ему здесь взяться?

— Что это? — одновременно с Гермионой задает свой вопрос Гарри.

— Название сорта с латыни переводится как “Яблочные мечты”. Если съесть или откусить плод, молодеешь примерно на четыре года. Встречается крайне редко, стоит дорого, эффект временный.

— Я… — голос Драко сорвался. — Мне семь?

— Временно. Дыши глубже, Малфой. Уверен, твой крестный знает, как побыстрее снять действие яблока.

— А если не побыстрее? — только истерики не надо.

— Месяц-полтора. Зависит от волшебника, — видимо, Нотту тоже знаком сорт Lacus somnia.

Уменьшив одежду Драко, предлагаю покинуть полянку всем, кто не хочет попасть под гнев профессора Снейпа. Да и ни к чему тут толпа. Нотт с Бутом уходят сами, Гермиону уводит Гарри, понимая, что пользы от них будет немного. Я остаюсь в качестве свидетеля и косвенного виновника происходящего. Кроме того, надо же присмотреть за ребенком.

Скорее всего, кто-то забыл яблоко на кухне или перепутал с обычным, пока собирал остальное, требуемое для маски. Использовать такой ингредиент для косметических процедур, с одной стороны, расточительно, с другой — опасно, но некоторых девушек (парней тоже, но значительно реже) это не останавливает. Результат налицо. И на лице. Какая-нибудь рассеянная старшекурсница с Хаффлпаффа?

Выглядят плоды как обычные зеленые яблоки, разницу можно заметить только в разрезе. Мякоть Lacus somnia прозрачна и не содержит косточек.

— Мистер Валентайн, что… — декан змеек прервался, оглядывая открывшуюся картину. Ну да, помолодевший крестник и клочок лета.

По реакции профессора понимаю, что Забини не стал ничего объяснять. Сам же слизеринец, проведя декана через заклинание, ушел.

— Это, — круговое движение рукой, — мой проект по чарам. А это, — взмах в сторону Драко, — “Яблочная мечта”, оставленная кем-то на кухне. Сэр.

— Крестный! — зовет Малфой, успевший подойти к зельевару и теребящий теперь его мантию. — Ты ведь сваришь что-нибудь, чтобы это убрать?

— Я поищу. А сейчас — в мой кабинет. Оба.

Профессор стремительно развернулся и направился к замку. Только чтобы спустя десять секунд вернуться и подхватить Драко на руки, накладывая на него дезиллюминационное, а на себя — отвлекающее.

Оказавшись в кабинете, зельевар выслушивает от меня более подробный рассказ о произошедшем, сам в это время копаясь в своих записях. Предварительно напоив Малфоя успокоительным, конечно.

— Мистер Валентайн, раз вам очевидно нечем заняться, поможете с нарезкой ингредиентов. Драко, зелье будет настаиваться сутки. Можешь остаться ночевать в моих покоях. И да, мистер Валентайн, родственникам, опекунам и крестным это разрешено.

— Я останусь.

— Хорошо, сэр.

Остаток дня был проведен за готовкой состава, а ночью я поднялся на Астрономическую башню. Со скрипкой. Мне пришла идея сделать музыку частью окклюменционной защиты, своего рода заглушкой. При проникновении в воспоминание, легилименту придется избавляться еще и от лишнего звука, настойчиво перекрывающего речь говорящих. Одна из причин. Другая — после игры на фортепиано мне все чаще хочется взять в руки инструмент.

В субботу в первой половине мы были в клубе. Я варил зелье, в котором надо будет вымачивать нити. Состав был экспериментальным, и использовать его предполагалось мной для заготовки. В общем, с ковром оказалось очень много мороки. Требовалось специальным заклинанием сплести вымоченные нити в определенном порядке так, чтобы вышел рисунок из рун (и они не должны конфликтовать друг с другом). После этого наложить комплекс чар для отвлечения внимания и невидимости. Причем, невидимости только для смотрящего с расстояния двух метров и более, Гермиона не согласится кататься на непонятном нечто. Чтобы сшить ковер, мне приходилось тренироваться в нужном рисунке, вышивая руны на пяльцах. С учетом того, что раньше я никогда этим не занимался… Это были хорошие несколько веков неведения.

Вечером, когда мы сидели в библиотеке, явился Драко.

— А ты как-то постарел.

— Отстань, Забини, — Малфой был слишком рад возвращению своего облика, чтобы сердиться.

— Нашли владельца “Яблочной мечты”? — интересуется Гермиона.

— Нет. Да и само яблоко куда-то делось. На полянке его нет.

Он забыл, что “Мечту” забрал я? Пожалуй, напоминать не буду. Пусть хранится у меня под чарами стазиса. Пригодится.

На ужине профессор Снейп странно смотрел то на Поттера, то на одного гриффиндорца, сидящего рядом. Подозревает в присвоении яблока и задается вопросом, к чему было поздравление? Кстати, мы узнали у Малфоя, что запоздали с подарком на день. Выйдя из-за стола, Гарри был остановлен и позван за собой деканом. Я же поудобнее устроился с расчетным блокнотом на одном из подоконников замка, наложил согревающие и вскоре уснул.

— Валентайн, — и почему они не могут идти своей дорогой, дав мне выспаться?

— Таких нет.

— Отбой был полчаса назад.

— Норт? Тебе разве не полагается сейчас сидеть в гостиной и есть те вкусные печеньки? — тру глаза.

— С пятого курса отбой в одиннадцать, — разъясняют мне. — И я не ем печенье.

— Сочувствую.

— До меня тут дошли слухи… — моя последняя реплика игнорируется.

— Это не я обнес кладовку профессора Снейпа, сжег теплицу мадам Стебль, гулял с Хагридом ночью по Запретному лесу и подговорил Пивза облить профессора Квирелла несмываемым составом. Признавался в чувствах своему декану и украл стратегический запас лимонных долек директора тоже не я. Или что тут происходило на каникулах. Меня не было в Хогвартсе.

— … — Норт выглядит так, будто пытается вспомнить, что хотел сказать. Закидываю блокнот в сумку. К сожалению, сбить его оказалось не так легко. — Я проходил мимо, когда Флитвик в разговоре с МакГонагалл восторженно отзывался о проекте одного первокурсника.

— Будущие пять лет заказы приниматься не будут. На мне три долга, — и все Гермионе. У королевы королевские запросы.

— Тогда поговорим об этом на твоем шестом курсе. Я никуда не спешу, — усмехается пятикурсник.

— Может быть, — махнув на прощание, ретируюсь в львиную башню.

В гостиной Гриффиндора я расположился в кресле у камина, раскрыв справочник по трансфигурации. А то выходит, что этой науке в моем расписании времени уделяется меньше остальных. Даже ЗОТИ мы с Гарри и Гермионой тренируем чаще.

Около полуночи меня отвлекли.

— Смотри, братец Дред.

— Вижу, братец Фордж.

— Не мираж?

— Не похоже.

— А мы твердо были убеждены…

— …что мистер Валентайн…

— …не только светлые дни…

— …но и темные ночи…

— …проводит среди змеек.

— До этого пока не дошло, — вздыхаю. — А ведь это единственная гостиная, в которой я еще не успел побывать. Обещаю исправиться.

— Шустрый, — одобрительно кивает один из близнецов.

Поболтав еще немного с Фредом и Джорджем, ухожу в спальню, где до утра черкаю в блокноте. График моего сна и бодрствования составлял какой-нибудь филин, не иначе.

Проведя бессонную ночь, я собирался восполнить энергию едой, что сделать не удалось. Голодного меня у дверей Большого зала ожидал Гарри Поттер. Судя по мешкам под его глазами, спал он тоже неважно.

— Давай пройдемся, — предлагаю.

— Да, пожалуй.

Поттер начинает говорить, когда мы доходим до пятого этажа.

— Декан вчера вызывал меня к себе. Сказал, не совсем понимает, что сподвигло меня прислать ему подарок. Поскольку ученики скоро возвращались, профессор решил поблагодарить лично. Еще он потребовал больше не отправлять ему дорогостоящие ингредиенты.

— Именно ингредиенты?

— Да. Что не так? — хмурится Гарри.

— Дорогостоящими могут быть не только они… Профессору Снейпу стоило учитывать, что разговаривает он со слизеринцем.

— …у которого в друзьях настолько хитрый змей, что попал он на Гриффиндор.

— Я на этом факультете уже пять месяцев. Когда меня закончат отправлять в подземелья? — закатываю глаза.

— Это не прекратится и после твоего выпуска, — обнадеживает Поттер.

* * *

В понедельник, когда вместо чар у меня теперь было окно, я сидел на очередном подоконнике, старательно искалывая себе руки в попытках вышить руны на пяльцах. Вот как у Эвелины так легко получались целые полотна? Свешиваюсь головой вниз, пробуя творить в таком положении. Так, еще стежок, а дальше куда? Смотрю на изнанку. Бардак. Руны вообще будут работать при разных техниках пошива, или как там это называется? Тут вдоль, здесь поперек… А откуда крест-накрест?

Провожу рукой по лицу, убирая мешающие волосы. Той рукой, в которой игла. За последний час второй раз полосую себя по физиономии. В прошлый раз — щеку, в этот — лоб. Немного щиплет. После еще пары стежков, с трудом протянув иголку, роняю ее. Следом чуть не летят пяльцы. Замечательно.

— Отчаялись и хотите податься в акробаты, мистер Валентайн? В таком случае, на этом поприще вам тоже ничего не светит, — раздается надо мной насмешливый голос.

Возможно, я бы и задался вопросом, почему среди всех профессоров Хогвартса мне чаще всего доводится встречаться именно с деканом Слизерина, но, поскольку я хорошо знаком с характером госпожи Фортуны, вопросов нет.

— Доброе утро, сэр, — приветствую зельевара, стоящего при моем обзоре на потолке.

— Как вы относитесь к традиционному способу общения?

— Минуту, — слезаю с подоконника и поднимаю оброненную иглу, на что профессор поднимает бровь.

— Не знал, что вам интересна еще и вышивка.

— Ага, по четным понедельникам нечетной недели, — бормочу. — Не интересна, сэр, но пари есть пари.

— Вот как, — тянет декан змеек. Не уверен, что мне поверили, но да ладно. — Мистер Валентайн, вижу, выглядите вы лучше. Вы возвращаетесь к практической части на моих уроках. Персонально вашим заданием на пятничный урок будет сварить противоядие к Дурманящей настойке. В четверг сдадите мне эссе с расчетами и описанием причин использования вами того или иного ингредиента.

— Противоядие по моим расчетам? — тем, что я составлял на зельеварении? Когда, кстати? В ноябре? Они ведь были мной заброшены и до сих пор не закончены.

— Жалуетесь на слух?

— Нет, сэр. Я понял.

— Рад за вас. И еще. Перед варкой зелья потрудитесь не полосовать себе лицо. Некоторые порошки при попадании в кровь способны доставить крайне неприятные ощущения.

— Постараюсь, сэр.

Взмахнув полами мантии, профессор стремительным шагом последовал дальше по коридору. Пугать следующих учеников. А мне надо на гербологию.

После уроков, устроившись за дальним столом в хранилище знаний, Гарри с Гермионой активно спорили по поводу решения заданной мной арифмантической задачки, я же был изгнан за стол к Блейзу с Ноттом, чтобы не подсказывал. Малфой с Бутом отправились в совятню — их родители ждали писем о прибытии в замок и первом учебном дне. Нотт что-то читал. Забини смотрел в книгу, но, очевидно, думал совершенно о другом.

Недавно в “Пророке” было объявлено об очередном замужестве миссис Забини. Это объясняло, почему слизеринец проводил каникулы в Италии у бабушки. Основная из причин быстрого сближения Блейза Забини с Теодором Ноттом — отсутствие одного из родителей у обоих. А одна из форм моей прокрастинации — анализ окружающих людей. Вот и сейчас, вместо написания эссе по зельям и завершения расчетов по ним же, мои мысли перескакивали со слизеринцев на их декана, потом на двух равенкловцев и пятикурсника Хаффлпаффа. С первыми примерно понятно, со вторым — как пойдет, с третьими — единственными — все в порядке, с последним… Тьфу. Так, противоядие к Дурманящей настойке…