Шерлок Холмс и дело о трех женщинах (джен)

Эвр Холмс проснулась от ударившей в нос сырости. Запах был отвратительным, и несколько секунд ей казалось, что её вырвет. Голова болела, и ей оставалось лишь надеяться, что это не сотрясение.

Вокруг было темно, хоть глаз выколи. Где-то в отдалении раздражающе капала вода. Эвр попыталась сесть и тут же больно ударилась о что-то, что могло быть только железными прутьями. Она попыталась вытянуть ноги, и они тоже упёрлись в преграду.

Сомнений быть не могло — она находилась в клетке.

Глаза постепенно привыкали к темноте, и Эвр попыталась заправить за ухо выбившиеся пряди волос. Её причёска была безнадёжно разрушена, и это начинало всё сильнее её раздражать. Она терпеть не могла, когда волосы лезли в глаза.

Телефон она, конечно, выронила, зато в кармане у неё лежала купленная в том душном магазинчике упаковка драже. Неожиданно для самой себя, Эвр внезапно ощутила сильный прилив голода. Разумеется, ведь в последние дни она почти не ела, а сейчас пережила определённый стресс, так что это было вполне объяснимо. Эвр достала драже, разорвала упаковку и съела сразу две штуки. Не Бог весть что, но пока сойдёт.

Воспоминания были обрывочными — видимо, по голове ей всё же прилетело изрядно. Она помнила, как вышла из того магазина, как обратила внимание на допотопный автомобиль, припаркованный рядом с её машиной. Успела заметить того старика с фуршета, видимо, страдающего маразмом высокой степени — это ведь он вообразил, что находится на поле боя времён Второй мировой войны. И потом… Потом была пустота.

Эвр прикусила губу. Всё это было так раздражающе глупо, даже нелепо. Она собрала весь нужный материал, статья была уже готова, поездка прошла наилучшим образом — и вот она очутилась в этой канализации. Всё это было крайне нерационально, а значит, так не по-холмсовски. А Эвр ведь была прирождённая Холмс.

Впрочем, в последнее время в их семье не всё было так гладко, как она бы того хотела. Эвр прикрыла глаза, не позволяя себе придавать этой ситуации слишком много значения. Конечно, Шерлоку пришлось пройти сквозь непростые времена, но сейчас всё было позади. Скоро они с доктором Ватсоном вновь станут дружно разгадывать какие-то тривиальные преступления, и их мать наконец-то перестанет причитать. Эвр сможет больше времени посвящать университетским делам, а Майкрофт… Майкрофт, что ни говори, в надёжных руках.

Эвр не смогла удержаться и усмехнулась, закатив глаза. Не в её правилах было впадать в глупый драматизм, но в данной ситуации этого было очень сложно избежать.

Когда она познакомилась с Молли, ей сразу стало очевидно: встреть она её на улице, она не обратила бы на неё ни малейшего внимания. Обыкновенная серая мышка, каких полно. Эвр даже удивилась, узнав, что у неё была учёная степень. Таким скорее учительницами работать или за пожилыми людьми ухаживать, а никак уж не проводить вскрытия в обществе её старшего брата-эксцентрика. Впрочем, занятиями Шерлока Эвр тогда мало интересовалась, так что не могла в полной мере оценить ту роль, которую она играла в его жизнь.

Конечно, всё изменилось, когда Шерлок на два года исчез, предварительно разыграв самоубийство. То, что Молли помогла ему, показалось Эвр совершенно естественным и рациональным, но того, что последовало дальше, она никак не ожидала.

Медленно спрятав драже обратно в карман, Эвр уставилась куда-то в пустоту. С Майкрофтом они никогда не были близки. С её четырёхлетнего возраста между ними была дистанция, которую ни один из них так с тех пор и не нарушал. Всё дело было в том, что Майкрофт был единственным, кого Эвр никогда, ни при каких обстоятельствах не удавалось подчинить. Нет, конечно, сначала был ещё дядя Руди, но его жизнь давно уже окончил наркотический бред, так что его можно было не брать в расчёт, и поэтому в парадигме Эвр Майкрофт был поистине уникален. При желании она всеми могла манипулировать: родителями, Шерлоком, друзьями, школьными учителями. А Майкрофт всегда оставался ей неподвластным. Он был трещиной в лупе. Вирусом в информации.

Поэтому Эвр не слишком удивилась тому, что завязавшийся между ним и шерлоковой серой мышкой роман остался ею незамеченным. Ей было всё равно, с кем старший брат проводит время, так что его внезапной «прихоти» она не придала никакого значения. Всё изменилось, конечно же, когда Шерлок вернулся из «царства мёртвых», и Майкрофт вздумал сделать серой мышке предложение. Тут-то Эвр впервые в полной мере осознала, что совершенно не понимает, что он в ней нашёл. Вряд ли дело было в постели — конечно, брату сравнивать было не с кем, но Эвр не могла допустить, чтобы всё было настолько тривиально. Да, она была неглупой и определённо его любила — но он был Майкрофт Холмс, а она была Молли Хупер, и такие, по представлениям Эвр, вместе не сходятся. А только представления Эвр были истиной, с помощью которой можно было ориентироваться во внешнем мире.

Несколько месяцев после их свадьбы Эвр серьёзно думала, что долго их брак не продлится, что «серая мышка» не выдержит этого напряжения, не станет терпеть его непростой характер и его необычные привычки. И это был первый раз в её жизни, когда она оказалась неправа. Со временем их союз лишь укреплялся, и вскоре последовал закономерный в таких случаях этап — серая мышка родила… серого мышонка? Да нет, маленький Уильям Александр, сентиментально названный в честь дяди и отца, «серым мышонком» отнюдь не был, и это обстоятельство заставило Эвр поближе присмотреться к его непритязательной матери. Она была рада, что ей с братом удалось пропустить его рождение — Эвр не выносила этой глупой суеты, которой сопровождалось появление на свет очередного члена общества в странах западного мира, однако последовавшее за этим развитие событий вызвало ещё больше нетипичных последствий. Шерлок, в очередной раз избежавший холодных объятий смерти, воспылал к племяннику страстной привязанностью, корней которой Эвр не могла разглядеть, что вызывало у неё раздражение. Нет, конечно, объяснение его поведению у неё было, и не одно, но все они были неудовлетворительными, так что мозаика не складывалась и так раздражала её своей несовершенностью. А ещё больше раздражало её, что оба старших брата отныне разве что в рот не смотрели этой «серой мышке», окружая её нерушимой каменной стеной, сквозь которую предстояло пройти любому, кто хоть как-то попытался бы ей навредить. Это было глупо, претенциозно и нерационально, и это отравляло Эвр жизнь. И видимо, это и привело её в эту грязную клетку в зловонной канализации этого маленького, никому не нужного городка.

Эвр попыталась немного изменить позу и невольно застонала — клетка была очень маленькой, и каждое движение вызывало новые неудобства. Как же глупо она всё-таки попалась. Этой неосмотрительности она себе никогда не простит.

Внезапно рядом послышался какой-то шорох. Против воли Эвр вздрогнула, стараясь собрать воедино всю свою несколько пошатнувшуюся решимость. Медленно, шаркая ногами, к ней приближалась невысокая, немного сгорбленная фигура, которая оказалась тем самым стариком с фуршета.

— Красавица… — прошамкал старик, стараясь внимательнее к ней присмотреться. — Эдак же тебя угораздило, красавица…

— И как только вы догадались… — пробормотала Эвр, избегая смотреть ему в глаза.

— Ты видела, какие у него глаза жуткие?.. — слегка выгнув шею, старик пытливо на неё посмотрел. — Дьявол, сущий дьявол… Я уже девяносто пять лет на свете живу, войну прошёл, четырёх дочерей воспитал, а такого чудища не видел…

— Очень трогательно, — сквозь зубы сказала она. Слова старика были ей неприятны. От них к горлу подступила тошнота, и она вынуждена была признать, что гибель её и без того безнадёжно испачканного костюма была довершена заструившимся по её спине потом. Нет, это наверняка из-за перепада температуры. Определённо.

— Красавица, — старик пристально на неё посмотрел. — А как же тебя угораздило здесь очутиться?

— Не имею ни малейшего представления.

— Ты, случайно, не замужем, красавица?

— Случайно нет.

Старик покачал головой.

— Это плохо, красавица, сейчас это ой как плохо. Слушай, а быть может, я смогу тебе помочь?

— Это было бы весьма кстати.

— Подожди, подожди… — старик наклонился, осматривая клетку. — Может быть, здесь где-то есть ключ, подожди…

Шаря в темноте, старик исчез из поля зрения Эвр. В её душе уже почти затеплилась надежда, как вдруг…

— А что это у нас тут происходит?!

Крик был таким пронзительным и неожиданным, что Эвр вздрогнула и больно ударилась головой о железные прутья. Старик где-то внизу охнул и затих.

— Никуда ты не уйдёшь, никуда ты не уйдёшь! — чёрная тень метнулась к клетке, и Эвр до боли прикусила язык, чтобы не закричать. В нескольких сантиметрах от неё возникло самое отвратительное лицо, которое ей когда-либо приходилось видеть. Чёрное, как смоль, оно явно не было лицом африканца — скорее какой-то белый человек зачем-то выкрасился сажей. В темноте оно слегка блестело, но хуже всего были белки диких, безумно вращающихся глаз.

— Никуда ты не уйдёшь, моя прелесть! — его фальцет разрывал ей барабанные перепонки. — Теперь ты моя жена! Теперь ты моя жена!

На этой фразе его крик оборвался, и его лицо исчезло так же быстро, как и появилось. Тяжело дыша, Эвр старалась прийти в себя. В висках у неё стучало, и она лихорадочно пыталась успокоиться. Это всего лишь человек, повторяла она себе. Это всего лишь обычный человек.

И тут она услышала тихую мелодию. Писклявый, неприятный звук — такой обычно бывает у детских музыкальных игрушек. О нет. О нет…

Эвр задрожала, закрыла лицо рукой. Мелодия звучала всё громче и громче, и через несколько минут Эвр поняла, что её колотит. Свернувшись клубком и обхватив себя руками, она изо всех сил старалась остановить дрожь. Это всего лишь музыка. Это всего лишь музыка.

Но это была та самая музыка. Та самая, которую она услышала тогда, на обочине, где её бросил Виктор. Её нашла семья с маленькими детьми, и у девочки была музыкальная шкатулка, из которой доносилась та самая мелодия. Эвр закрыла уши ладонями, чтобы не слышать этого, чтобы забыться, заснуть, умереть. Почему она только не умерла тогда. Почему она не умерла.

Мелодия становилась всё громче, и вскоре Эвр услышала свои собственные сдавленные рыдания.

* * *

Элизабет, стоически пытаясь справиться с дрожью, остановила машину.

— Эммет, — она сглотнула, выключив зажигание, и задержалась, не отстегивая ремень безопасности. — Ты уверен, что это хорошая идея?

Брат заёрзал на месте, стараясь не смотреть ей в глаза.

— Признаюсь, идея целиком кажется мне рискованной, — он прикусил губу. — Но начало у неё определённо хорошее.

— Эммет!..

— Ой, Лизз, да прекрати ты это морализаторство! — взмахнул он руками. — Самый известный детектив в стране попросил нашей помощи — какие тут могут быть сомнения?

— Такие, что я не хочу, чтобы этот детектив погубил нашу соседку!

— Ой, да я тебя умоляю. Не изобрели ещё того, что способно её погубить, — проворчал Эммет. — К тому же, это ведь Шерлок Холмс. Кому же ещё доверять, если не ему?

С этими словами он отстегнул ремень безопасности и вышел из машины. Если они действительно собрались осуществить задуманное, было необходимо придерживаться плана.

— Элизабет, Эммет, как я рада вас видеть!..

Изобразив на лице самую радушную улыбку, на которую он только был способен, Эммет подавил в себе жгучее желание убежать, куда глаза глядят, когда навстречу ему, в элегантном костюме и с новыми шляпкой и сумочкой, поспешила миссис Бакет.

— Хайясент! — воскликнул он. — Я так рад, что вы приехали!

Ричард закрыл машину, припаркованную рядом с круглосуточным продовольственным магазином, и подошёл к ним.

— Привет, Эммет, Лизз, — добродушно улыбнулся он. — Хайясент сказала, вы захотели сфотографироваться?

— О да! — живо ответил Эммет, изображая невероятнейший энтузиазм. — Вчерашний концерт стал умопомрачительным триумфом для всего нашего города — подумать только, какие именитые гости — так что я решил написать о нём статью для местной газеты. А как бы я мог отправить её в печать без фотографии самого важного устроителя всего мероприятия?

Хайясент смущённо опустила глаза долу.

— Ах, Эммет, ты всегда вгоняешь меня в краску этими незаслуженными комплиментами. Это были сущие пустяки!.. — театрально закатила она глаза.

— И тем не менее, Хайясент, и тем не менее. Без твоего фото моя статья будет неполной, поэтому я настаиваю!

Разговаривая, они подошли к фотографической будке, что стояла посередине улицы. Хайясент, окинув её оценивающим взглядом, несколько смутилась.

— Эммет, Элизабет, вы уверены, что лучше всего будет сфотографироваться именно здесь?.. Я знаю неплохого фотографа — он делал снимки всех ключевых этапов жизни Шеридана!.. — так что мы могли бы…

— О нет, Хайясент, это как раз то, что нужно! — поспешил заверить её Эммет. — Видишь ли, мне хотелось бы, чтобы твоё лицо получилось… эм, рельефно и выразительно, и тот ракурс, который получается, когда делаешь снимок в этой фотографической будке, он…

— О, Эммет, ты опять меня смущаешь, — зарделась Хайясент. — В конце концов, это твоя статья… Впрочем, наверное, ты прав — мне всегда казалось, что в газетах на суд читателей должно выноситься лишь самое лучшее… Хорошо, я сфотографируюсь здесь. Ричард, дорогой, помоги мне.

Фотографическая будка была довольно тесной: желающий сделать снимок садился на табурет, отделённый от тротуара занавеской, и следовал инструкциям, высвечивающимся на мониторе прямо перед ним. Изогнувшись, Ричард отодвинул занавеску в сторону, и Хайясент водрузила свою массивную фигуру на табурет.

— Ричард, дорогой, что здесь нужно нажимать?.. — в непонимании она наморщила лоб. — Эти новомодные штуки, я никак их не осилю…

— Так, подожди, — Ричард наклонился, чтобы прочитать высветившиеся на экране буквы. — Так, сколько тебе нужно фотографий?..

— Две, на всякий случай, две, — поспешил подсказать Эммет. Элизабет рядом с ним была похожа на привидение.

— Хорошо, две… Хм, следующий вопрос какой-то нетипичный — просят указать твой пол…

Эммет сглотнул, мужественно сохраняя молчание.

— Какие странные вопросы для столь приличного вида фотографической будки! — с видом оскорблённого достоинства заметила Хайясент.

— Видимо, это потому, что сейчас все сражаются за свои права… Так, женский, я нажал… Ну всё, — Ричард встал прямо и сделал полшага назад, — Хайясент, приготовься на счёт три. Один, два…

И случилось невероятное: как только Ричард произнёс слово «три», табурет под Хайясент исчез, она полетела куда-то вниз, и её истошные крики эхом отлетели от стен фотографической будки. Ричард пришёл в полный ужас, Элизабет закричала, но Эммет не растерялся: резко подавшись вперёд, он успел заблокировать подъёмный механизм, так что табурет застрял на полпути, открывая их взору тёмную подземную бездну.

— Отлично, мистер Хоуксворт, блестящая работа!

Ричард и Элизабет, по-прежнему не пришедшие в себя от шока, повернули головы на дорогу и обомлели: из кустов выскочил Шерлок Холмс собственной персоной, к которому уже спешили его брат и невестка с сыном на руках.

— Спасибо, мистер Холмс, — несмотря на весь драматизм ситуации, похвала из уст знаменитого сыщика не могла не прийтись музыканту по душе.

— Что… — пролепетал Ричард. — Что всё это значит, господа?.. Где… где моя жена?..

— Если мои расчёты верны, ваша жена только что была похищена маньяком-долгожителем, — бодро сообщил ему Шерлок. — И мы, конечно же, сейчас предпримем все необходимые меры, чтобы её спасти, — тут же добавил он.

— Что?.. — Ричард оглядывался по сторонам, пытаясь найти хоть кого-то, кто мог бы дать ему разумное объяснение происходящего. — Почему… Я совершенно не понимаю…

— Дело в том, мистер Букей, что вчера пропали ваш тесть и моя золовка, — поспешила объяснить ему Молли. — Это произошло здесь, и у моего деверя есть все основания предполагать, что это дело рук одного человека, который ранее был замешан в подобном преступлении.

— И вы что, решили использовать мою жену как приманку?! — ужаснулся Ричард. — Да что вы вообще себе позволяете?

— Мистер Букей, от имени британского правительства я гарантирую вам, что ваша жена будет возвращена вам в целостности и сохранности, — сказал Майкрофт. — Если что-то пойдёт не так, я готов лично отвечать перед вами по всей строгости британских законов.

Почему-то спокойные слова Майкрофта Холмса, сохранявшего удивительную беспристрастность и хладнокровие, обнадеживающе подействовали на Ричарда Бакета. Он понял, что начал дышать ровнее и, слегка кивнув Майкрофту, сказал только:

— От имени британского правительства, мистер Холмс?.. Неужели министерство почт…

— Именно, мистер Букей. Именно министерство почт, — сказал Майкрофт.

О Господи, подумал Ричард.

— Так, времени на болтовню у нас нет! — бесцеремонно положил конец всяким посторонним разговорам Шерлок Холмс. Подняв с тротуара камень, он подошёл к будке и бросил его в образовавшийся проём.

Через несколько секунд послышался слабый стук камня о землю.

— Невысоко, футов десять-пятнадцать, — сказал Шерлок и опять вышел на тротуар. Не теряя времени, он вытащил из кармана карту и, опустившись на колени, разложил её прямо на дороге.

— Так, вот здесь у нас ближайшие два выхода из канализации, — он показал две точки на карте. — Здесь ждут эти двое, мистер… мистер Онзло и его супруга…

— Онзло?.. — ахнул Ричард. — Вы знакомы с Онзло?

— А как же, — кивнул Шерлок и помолчал. — Зачётный мужик, этот ваш зять, — добавил он.

О Боже, подумал Ричард и прислонился к злополучной будке, чтобы унять дрожь в коленях.

— Здесь должен ждать викарий и мисс Уолтон, — продолжал Шерлок.

Глаза Элизабет округлились.

— Мистер Холмс, я не знаю, насколько викарий справится с этим заданием, — дрожащим голосом поспешила сказать она. — Он написал мне, что за ним увязалась миссис Карлтон, которая хотела поговорить с ним по какому-то вопросу, и он так и не сообщил, удалось ли ему добраться до места.

— Понятно. Значит, мистер Хоуксворт, вам лучше поспешить и проверить — мы не можем рисковать.

— Да, мистер Холмс, — с готовностью подбоченился Эммет. Ободряюще кивнув сестре, которая от такой новости задрожала ещё сильнее, он быстрым шагом поспешил в указанном Шерлоком направлении.

— Отлично, все пути к отступлению у него отрезаны, — Шерлок с удовлетворением потёр руки. — А это значит, что нам с тобой, дорогой братец, остаётся этот замечательный туннель. Пойду, привяжу верёвку, — он сложил карту, подскочил на ноги и опять прыгнул в кусты.

Майкрофт повернулся к жене.

— Что ж, дорогая, пожелай нам удачи, — он улыбнулся ей и, коснувшись тыльной стороной ладони её лица, поцеловал её в лоб.

— Возвращайся поскорее, любимый, — как ни старалась Молли, её голос всё равно прозвучал сдавленно. Майкрофт поцеловал в макушку сына и отправился помогать брату.

— Всё будет хорошо, миссис Холмс, — миссис Уорден приобняла её за плечи и ободряюще улыбнулась.

— Можно просто Молли, миссис Уорден, — промолвила она.

— Значит, можно просто Элизабет, — заключила та. Молли не смогла сдержать улыбки.

— Всё, можем спускаться, — сказал Шерлок. — Нельзя больше терять ни минуты, мы и так долго провозились.

Ричард откашлялся.

— Мистер Холмс, я думаю, что должен к вам присоединиться, — проговорил он.

— Мистер Букей… — начал было Майкрофт.

— Мистер Холмс, быть может, вы и отвечаете за всё британское правительство, но вот отвечать за мою жену предоставьте, пожалуйста, мне. Я думаю, в аналогичной ситуации вы поступили бы так же.

Майкрофт помолчал, обдумывая его слова. Ни на жену, ни на сына он в данный момент не смотрел.

— Вы правы, мистер Букей, — сказал он наконец. — Абсолютно так же.

* * *

Никогда ещё Хайясент не была так возмущена.

Конечно, завершение субботнего ужина при свечах могло пройти по несколько иному сценарию.

И да, у неё не было возможности отшлифовать свой французский, чтобы составить дуэт с этой «серой мышкой» Холмс на вчерашнем концерте.

И, конечно, не наступил ещё тот день, когда ей наконец-то удастся стереть эту глупую самодовольную ухмылочку с лица миссис Хэвишем из дома номер двадцать три.

Но оказаться в компании столь неприятного, лохматого и немытого субъекта!

Который к тому же обитает в канализации!

— Урбаа, тра-та-та, кр-пр-да… — шепелявил субъект, выделывая перед Хайясент какие-то заковыристые фигуры танцевального характера.

Отряхнув свой жакет и поправив шляпку, Хайясент с возмущением заявила:

— Милейший, я вас совершенно не понимаю!

— Пчхи-кри-тра, у-ля-ля…

— Вы что, пытаетесь говорить со мной на каком-то иностранном языке? — она наморщила лоб и начала говорить громче и выразительнее. — Я вас! Не понимать! Вот быть бы здесь мой сын! Шеридан! (она зачем-то потрясла в воздухе кулаками) Он бы вас понимать! Он у меня очень! О-да-рён-ный!

То ли танцевальный ритуал был окончен, то ли субъекта впечатлили слова и жесты Хайясент, ибо он замер, внимательно к ней приглядываясь. Несколько секунд они неотрывно смотрели друг на друга; глаза субъекта безумно вращались, брови Хайясент были сурово сдвинуты.

— Ты теперь моя жена! — выпалил вдруг субъект, выпятив свою нижнюю губу.

Хайясент такое амбициозное заявление потрясло для глубины души.

— Милейший, вы бредите, — с достоинством произнесла она. — Я не могу быть вашей женой. Я уже замужем.

— Ты теперь моя жена! — тупо повторил субъект, не двигаясь с места.

— Прошу прощения, но я не могу понять, как я могу быть вашей женой, если нас даже не представили друг другу — не говоря уже об официальной церемонии и церковном бракосочетании!

— Ты теперь моя жена! — в третий раз упрямо повторил субъект, на сей раз топнув своей рахитичной ножкой.

Тут уж Хайясент разозлилась не на шутку.

— Да что вы такое говорите! — она упёрла руки в бока и, слегка наклонив корпус вперёд, чтобы производить более угрожающее впечатление, начала медленно, но решительно наступать на этого умственно недоразвитого субъекта. — Как я могу быть вашей женой! Оглянитесь вокруг, милейший — где вы только живёте! Разве, по-вашему, канализация — это подходящее место для моих ужинов при свечах? Разве, по-вашему, здесь достаточно света, чтобы приглашённые могли в полной мере насладиться блеском моего королевского сервиза в цветочек и крапинку? И что здесь только за стены! Кто угодно может тереться об эти стены, и им всё будет нипочём! Мои же стены должны производить такое впечатление, что любое пятнышко на них станет синонимом катастрофы! И я это уже молчу о том, что общественность нашего города будет крайне разочарована, если мне придётся оставить все мои социальные функции и переселиться на постоянное место жительство в эту совершенно катастрофическую по меркам любых правил приличия дыру!

На последнем слове она угрожающе подалась вперёд, будто желая припугнуть этого жалкого субъекта, что под её взглядом, казалось, ещё больше уменьшился в размерах, и так сильно на него дыхнула, что он покачнулся и чуть не потерял равновесия. Однако предпринять ответных действий он не успел — Хайясент почувствовала, как что-то коснулось её лодыжки, и, забыв про весь свой боевой задор, громко закричала:

— О Боже! О Боже, это крыса! Ааа! Ричард, спаси меня, Ричард!

— Это не крыса, это всего лишь я, — послышался тихий голосок.

Хайясент обомлела.

— Папочка? — она широко раскрыла глаза, приобретая таким образом поразительное сходство с чудо-рыбой. — Папочка, что ты здесь делаешь?

— Хайясент, — папочка потянул её за рукав, словно маленький ребёнок — мать за юбку, — Хайясент, там красавица, ей помощь нужна…

— Что? — шок у его старшей дочери сменился возмущением. — Папочка, неужели ты опять за своё? Как ты вообще сюда попал?..

— Мистер Лазарус, прошу вас сохранять спокойствие и не двигаться! Вы окружены, у вас нет путей к отступлению! Посему предлагаю вам сдаться!

Ясный голос Шерлока Холмса заставил Хайясент обернуться. Она тотчас зажмурилась от яркого света карманных фонариков, но успела разглядеть детектива, его брата и собственного мужа.

— Ричард!..

— Хайясент!..

— Осторожно, мистер Букей, — Майкрофт схватил его за рукав, не давая предпринять никаких опрометчивых действий. — Подождите, подождите немного…

Все замерли, никто не шевелился. Чёрный человечек, не мигая, смотрел на вновь прибывших. Ричард сглотнул. От одного вида этого странного существа его прошиб холодный пот.

— Братья Холмсы… — прочавкал человечек и облизал губы. — Какая неожиданная встреча. Я так понимаю, вы пришли, чтобы… повеселиться!

Он раскинул руки в стороны, и повалил густой туман. Какая-то невиданная сила опрокинула Хайясент и папочку и утянула их куда-то к стене. Ричард закричал и ринулся было им на выручку, но получил откуда-то удар по голове и упал, потеряв сознание. Шерлок, сосредоточенный только на мистере Лазарусе, одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние, но поймал лишь дым, струйкой проскользнувший сквозь его длинные пальцы. В следующую секунду почва словно ушла у него из-под ног: он упал и почувствовал, что что-то потянуло его назад, а затем резко подняло вверх, вновь ставя на ноги. Он попытался сделать шаг вперёд, но не смог. Молниеносной дедукции было достаточно, чтобы понять: он находился внутри огромной бочки.

Всё это произошло в течение нескольких секунд — и вот уже в длинном коридоре канализации в полной темноте находились только Майкрофт и бездыханный Ричард.

— Шерлок! — закричал Майкрофт, одновременно проверяя пульс у мистера Букея. — Эвр! Миссис Букей! Чёрт, отзовитесь же кто-нибудь!

— Майкрофт! Майкрофт!

Старший Холмс вскочил.

— Шерлок, где ты?

— Не могу понять, ничего не видно! Это… Это какая-то бочка! Где мистер Лазарус? Ушёл?

Майкрофт посветил фонариком. В коридоре было не так уж и темно — где-то в отдалении горела лампа — но из-за тумана видимость была хуже.

— Нет, я не думаю. Шагов было не слышно, и…

Он замолчал.

— Интуиция? — послышался голос Шерлока.

— Да, что-то тут не так. Подожди, попробую тебе помочь, — осторожно Майкрофт пошёл на голос и вдруг замер как вкопанный.

Он уже видел этот коридор. Конечно, как он раньше не понял. Когда-то он уже здесь бывал.

— Майкрофт! — закричал снова Шерлок.

Майкрофт вздрогнул, прогоняя наваждение.

— Да, я иду. Подожди немного…

— Майкрофт, я не об этом! — в голосе брата отчётливо проступила паника. — Майкрофт, здесь вода! Я стою в воде!

— Что? — Майкрофт помотал головой, пытаясь сохранять ощущение реальности.

— Вода, здесь вода! — послышался глухой стук — видимо, Шерлок пытался выбраться. — И она прибывает!..

— О Господи… — пробормотал Майкрофт. Он наконец-то достиг противоположной стены, но его пальцы упёрлись в глухой камень.

— Майкрофт, вода прибывает!.. — Шерлок сглотнул, стараясь изо всех сил продолжать ровно дышать, но в висках у него застучало, и уши словно заложило. — Майкрофт, я не могу выбраться…

— Подожди, сейчас… — он пытался найти рычаг от потайной двери, но его пальцы скользили по ровной поверхности, ни на что не натыкаясь.

— Майкрофт… — прошептал Шерлок, зажмурив глаза. Вода была ему по щиколотку.

— Шерлок, дыши глубже, слышишь! Помнишь ту песенку, которую мы пели в детстве? Которая ещё так тебе нравилась?

Волевым усилием Шерлок заставил свой мозг среагировать на слова брата.

— Про экспедицию, — он сделал шумный вздох.

— Да, про экспедицию, — закивал Майкрофт. Он весь взмок, по его лицу струился пот, и он судорожно продолжал искать потайную дверь. — Давай споём, да? Как там было в начале?.. «Все вышли в экспедицию…»

— «Все вышли в экспедицию, считая и меня», — Шерлок сглотнул. Вода залила ему ботинки, и они, отяжелев, вместе с постепенно становившимся мокрым костюмом тянули его вниз.

— «Все вышли в экспедицию, считая и меня. Сова, и Ру, и Кролик…»

— «Сова, и Ру, и Кролик, и вся его родня…»

— Молодец, дыши, всё будет хорошо. «…и вся его родня». Как там было дальше?

Шерлок пытался сосредоточиться на мелодии, одновременно с этим ища выход и стараясь не замечать, что вода уже почти дошла до колен.

— «Вся наша экспедиция весь день гуляла по лесу, искала экспедиция везде дорогу к полюсу», — выдохнул он. Одежда всё больше тянула его вниз, и у него не осталось почти никаких сил сопротивляться панике, мешавшей ему дышать.

— Да, хорошо… «И каждый в экспедиции… каждый… в экспедиции…»

Внезапно стало тихо.

Сердце Шерлока пропустило удар.

— Майкрофт! — собрав остаток сил, заорал он. — Майкрофт, что случилось?!

С другой стороны стены Майкрофт почти нашёл выход, как вдруг увидел вдалеке, дальше по коридору, какую-то маленькую фигуру.

«Кто здесь?» — хотел крикнуть он, но слова застряли у него в горле.

— Папа… — раздался тихий шёпот.

Это было не реально.

Он замер, не сводя глаз с фигурки. Брат в панике закричал, но он его не слышал.

— Папа… — повторил всё тот же голосок.

— Что... — сдавленно произнёс Майкрофт, но на большее его не хватило.

— Папа, — голос прозвучал более вкрадчиво, — папа, почему братик умер?..

Майкрофт почувствовал, как по спине заструился холодный пот.

— Что?.. — прохрипел он. — Что всё это… Откуда…

— Мама сказала, у нас будет братик. И ты сказал, что всё будет хорошо, и ты нас защитишь. А братик умер. Почему? Почему он умер?

Майкрофт, не отрываясь, смотрел на детскую фигурку в отдалении, и у него заслезились глаза. Шерлок вновь закричал — вода была ему уже почти по пояс — но брат вновь его не услышал. Да, теперь он вспомнил, где видел раньше этот коридор. Теперь он вспомнил. И никогда больше не сможет забыть.

Внезапно послышалось какое-то движение, и Майкрофт ощутил, как кто-то напрыгнул на него сзади и вцепился в горло, пытаясь задушить. Хватка была железной; Майкрофт попытался разжать пальцы, но у него не получалось.

— Майкрофт! — закричал опять Шерлок; в его голосе хлестала паника. — Майкрофт, что происходит?!

«Молли… — пронеслось в голове у старшего брата; он почти потерял сознание. — Молли, я так тебя люблю…»

В ту же секунду раздался глухой стук, и Майкрофт резко вдохнул ртом воздух и закашлялся.

— Мистер Холмс, вы в порядке?..

— Мистер Букей?.. — слова давались ему с трудом. — Мистер Букей, спасибо вам…

Он посмотрел вниз и увидел бездыханного карлика — это он пытался его задушить.

— О Господи… — прошептал Майкрофт. — Во что мы ввязались?..

— Мистер Холмс, — голову Ричарда украшала здоровенная шишка, но в остальном он был в порядке, — ваш брат, как нам спасти вашего брата?..

Майкрофт моментально пришёл в себя. Шерлок уже несколько секунд не подавал никаких признаков жизни. Вода, наверное, была уже ему по грудь, и из-за паники ему трудно было дышать и говорить.

— Мистер Букей, встаньте здесь! — скомандовал он. — Небольшое отверстие в стене, вы его чувствуете?

— Да, кажется, да.

— Отлично. Здесь откроется потайная дверь, так что будьте наготове, — Майкрофт сделал несколько шагов вдоль стены. — А здесь есть небольшой рычаг, — он сел на корточки. — И, мне кажется, если здесь надавить…

Ричард увидел, как он сделал какое-то движение рукой, а затем прозвучал громкий хлопок, дверь прямо перед ним открылась, и он потерял равновесие из-за хлынувшей на него воды. В следующую секунду он услышал какой-то щелчок, за которым последовал взрыв и истошный, почти нечеловеческий крик Шерлока Холмса:

— Майкрофт! МАЙКРОФТ!

Поскальзываясь, Ричард поспешил туда, где лежал без сознания Майкрофт Холмс. Взрывной волной его ударило о противоположную стену, и его длинная фигура, распростёртая на полу, до боли напоминала Ричарду куклу-марионетку с перерезанными ниточками. Шерлок Холмс, вне себя от ужаса и весь мокрый, упал рядом с ним на колени и лихорадочно принялся проверять пульс.

— Майкрофт… Майкрофт, пожалуйста… Давай же, приходи в себя… Пожалуйста… — его голос дрожал. — Пожалуйста, только не это… Только не опять…

Ричард хотел что-то сказать, но его прервали.

И, как и всегда, это была его жена.

* * *

Какая-то странная сила сбила Хайясент с ног и потащила куда-то назад. Упав на что-то столь подозрительно хрупкое, Хайясент закричала — она поняла, что это был папочка. Свет от фонариков братьев Холмсов куда-то исчез, как исчез и Ричард вместе с этим странным, таким неприятным субъектом. Вокруг них теперь царила кромешная тьма — будто кто-то в одну секунду воздвиг толстую стену, отделяя их от остальных.

Где-то внизу заскулил папочка.

— Ох… Ох, Хайясент, ты меня придавила… — запричитал он.

— Прости, папочка, — шатаясь, Хайясент поднялась на ноги, пытаясь отряхнуться. — Ты же знаешь, это вышло случайно — в обычных обстоятельствах я никогда не позволяю себе принимать столь неподобающие позы!

На ощупь протянув вперёд руки, Хайясент помогла папочке встать. Порывшись в своей сумочке, она достала карманный фонарик.

— Хорошо, что я всегда готова к любой непредвиденной ситуации, — важно заявила она, включая фонарик. — Это всё влияние Шеридана, конечно же. Когда он посещал скаутские курсы молодого бойца, он каждый день напоминал своей дорогой мамочке о необходимости всегда иметь под рукой фонарик!

— Миссис… миссис Букей…

Хайясент замерла.

— Папочка… — медленно произнесла она после некоторого размышления, осторожно оборачиваясь и держа перед собой фонарик, как молодой боец, что впервые держит в руках пистолет. — Папочка, мне кажется, нам пора отсюда выбираться — это место оказывает на меня какое-то странное влияние… Я готова поклясться, что только что слышала тихий голос, который произнёс моё имя…

— Всё верно, миссис Букей, вам не показалось… Это я… Это Эвр Холмс…

Свет фонарика Хайясент упал на что-то, что могло быть только железной клеткой, в которой, к её глубочайшему изумлению и ужасу, и правда сидела, скорчившись в три погибели, доктор Элизабет Эвр Холмс.

— О Боже, доктор Холмс! — Хайясент разинула рот, чуть не выронив при этом и фонарик, и сумочку. — Как вы только здесь очутились?!

— Я же говорил тебе, Хайясент, — поспешил объяснить ей папочка, — это тот маленький дьяволёнок её похитил. Он хотел сделать бедную красавицу своей женой!

— Это возмутительно! — новость о столь недостойном поведении подействовала на Хайясент, словно прилив адреналина. — И после этого он выступил в мой адрес с той же пропозицией! Доктор Холмс, мы больше ни на минуту не можем здесь оставаться — нам нужно срочно выбираться! — решительным шагом она подошла к клетке, ища, где открывается дверь.

— Клетка закрыта, миссис Букей… — хрипло произнесла Эвр. Её тело разламывалось от многочасового пребывания в неудобном положении, а на щиколотках образовались кровоподтёки. — Я не знаю, где ключ… Он у него, у мистера Лазаруса…

— Ха! — издала боевой клич Хайясент. — Я же говорила, доктор Холмс — меня не испугаешь никакими трудностями, ведь я готова к любой ситуации!

С этими словами, решительно всучив папочке фонарик, она запустила руку в свою сумочку и достала оттуда небольшую пилу.

— Видите ли, доктор Холмс, — она приноровилась к задвижке, к которой был припаян замок, и начала энергично пилить, — мой муж Ричард, кроме того, что является непревзойдённым специалистом в сфере управления, также прекрасно разбирается в механике, строительстве и слесарном деле. Время от времени он предлагает свою помощь викарию, когда в приходском доме или в церкви нужно что-нибудь починить, поэтому я привыкла всегда быть наготове и в случае чего оказать ему самую посильную поддержку — ведь для этого и существуют супруги!

То ли Хайясент действительно оказалась мастером строительного дела, то ли клетка была уже наполовину прогнившей, но, так или иначе, через несколько минут прутья поддались, с жутким скрипом дверь открылась, и Эвр упала прямо в объятия мистера Уолтона.

— Спасибо… спасибо вам… — её губы пересохли, кожа была обезвожена, и от голода и жажды она почти потеряла сознание.

— Бедная девочка… — запричитал было папочка, но Хайясент, засунув пилу обратно в сумку, присутствия духа не потеряла.

— Папочка, тебе придётся помогать доктору Холмс, пока мы не найдём её братьев.

— Шерлок… — в полуобмороке прошептала Эвр. — Майкрофт…

— Да-да, доктор Холмс, ваши братья рядом, нам только нужно их найти… — забрав у папочки фонарик, Хайясент принялась искать выход, как вдруг прямо перед ней возникло всё то же уродливое лицо.

— А куда это ты собралась, моя прелесть? — прошамкал человечек. — Я же сказал: теперь ты моя жена!

И тут терпение Хайясент лопнуло.

— Ах ты поганка невоспитанная! — взвизгнула она. — Нечисть мохнатая! Ну я тебе покажу!

С этими словами Хайясент вытащила из сумочки пилу, как в былые времена средневековый рыцарь вытаскивал меч из ножен и, решительно замахнувшись, побежала на мистера Лазаруса, как носорог бежит к водопою.

— Аааааааааааа! — заорала Хайясент.

— Аааааааааааа! — заорал мистер Лазарус и бросился наутёк. На бегу он хлопнул в ладоши, и вновь повалил густой дым. Хайясент зажмурилась, но упрямо продолжала бежать. Через секунду дым рассеялся, она открыла глаза и поняла, что вновь находится в том коридоре, где несколькими минутами назад появились Ричард и Шерлок и Майкрофт Холмсы. Видимо, с последним что-то случилось: он лежал на полу без сознания, и над ним склонились Шерлок и Ричард. Последний собирался что-то сказать.

— Ричард, помоги докторууууу Хоолмс!.. — протяжно прокричала Хайясент, не сбавляя скорости. — Мне… нужно… поймать… этого… грубияна!..

Ричард и Шерлок резко повернули головы. Из тайного убежища, опираясь на мистера Уолтона и еле передвигая ноги, вышла Эвр.

— Шерлок… — прошептала она и, как подкошенная, рухнула на землю, увлекая за собой папочку.

— О Боже, Эвр… — Шерлок подхватил её, пытаясь привести в чувство. — Мистер Букей, нужно вызывать скорую…

— Уже пытался — сигнал не ловит!

— Онзло… Где Онзло?..

— Онзло вызвал скорую, она будет через несколько минут!

Оба мужчины подняли головы и обомлели — к ним, запыхавшись, подбежала Молли. Её волосы были растрёпаны, в руках она сжимала аптечку.

— Молли… — Шерлок выглядел поражённым. — Откуда ты…

— Я побежала сразу, как только услышала взрыв, — она упала на землю, проверяя пульс у Майкрофта, который всё ещё находился без сознания. — Уильям с миссис Уорден, Онзло и Дейзи вызвали скорую, они сейчас будут.

— Моя жена… Вы видели мою жену?.. — у Ричарда перехватило дыхание.

Молли только головой помотала, быстро открывая аптечку и доставая нужные медикаменты.

— Они побежали по другому коридору, — сказал Шерлок, по-прежнему поддерживавший Эвр. — Там должны ждать викарий и мисс Уолтон. Молли… — он обратился к невестке, в глазах его всё ещё была паника. — Молли, он не приходит в себя…

— Всё в порядке, сейчас всё будет в порядке… — Молли склонилась над мужем. — Давай, солнышко, ты нужен нам… Майкрофт, любимый, ты слышишь меня?.. Ты ведь так нам нужен, дорогой, так нужен всем нам…

* * *

Всего один лестничный подъём отделял мистера Лазаруса от свободы. Сколь бы решительной ни была Хайясент, годы брали своё, и постепенно чернолицый человечек начал всё увеличивать разделявшее их расстояние. Вот уже показалась лестница. У её подножья, в канализационном коридоре, стоял испуганный, но мужественный викарий. Один ловкий манёвр — и мистер Лазарус сбил его с ног. Цепко ухватившись за перекладины и молниеносно перебирая руками и ногами, он за несколько секунд поднялся вверх, выбираясь из канализации. Наверху его уже поджидала Роуз — он оттолкнул её, и она, изящно крутанувшись на своей шпильке, упала навзничь. Да, надо было признать — подруга из неё вышла так себе.

Два карлика уже приготовили повозку — оставалось перепрыгнуть через бездыханное тело оглушенного ими Эммета, вскочить на козлы, и в очередной раз и след простынет мистера Лазаруса. Он уже поставил ногу на подножку, как вдруг…

— Ах ты мерзкий негодяй! Вот тебе за мою сестру!

Мистер Лазарус почувствовал, как что-то острое вонзилось ему между лопаток. Захрипев, он повалился на бок и упал, а на тротуаре, возле канализационного люка, гордо вскинула голову потрясавшая старым зонтиком-тростью маленькая миссис Карлтон.