Самая необычная девушка (гет)

— Знаешь, Гринграсс, у других людей есть… друзья.

Её бровь выгнулась, а на лице, обычно выражавшем безразличие ко всему, появилось любопытство. Именно это и привлекло его внимание. Не черты лица и не столь свойственный ей задумчивый взгляд, не её светлые волосы, обрамлявшие овал лица. И даже не скучающее выражение, которое так часто появлялось на её лице. Его привлекло именно то, как она носила это выражение.

Выбрав любого случайного слизеринца из толпы, можно было столкнуться с нарочито незаинтересованным взглядом, но Дафна Гринграсс была другой. Она выглядела естественно, словно апатичный вид для неё был максимально удобен. Всё в ней красноречиво говорило окружающим, что она не обычный подросток, пытающийся скрыть свои заботы и горести за маской фальшивого безразличия, а девушка, которой действительно всё равно.

Доказательством этого служил значок, который выделялся на чёрном фоне её мантии. Ядовито-зелёный и постоянно вращавшийся, словно перевозбуждённый унитаз, он выводил слова: «ПОТТЕР-ВОНЮЧКА», выплёвывая их. Но глаза Гринграсс выражали полное равнодушие, а написанное на значке вряд ли могло бы сорваться с её губ. Она носила значок, потому что должна была это делать, а не потому что разделяла это мнение. Если бы Гарри её спросил, вполне вероятно, она даже не ответила бы, что написано на значке, предварительно не взглянув на него. Он подозревал, что на её лице было бы точно такое же незаинтересованное выражение, даже если бы значок гласил: «Я сосу член Драко Малфоя ради забавы». И Поттеру это нравилось.

Вовлечённая в разговор против воли, Дафна поменяла позу, перехватила книги, чтобы было удобнее их держать, и спокойно произнесла:

— И это говоришь ты, Поттер? В последние дни ты был не особо-то популярен.

Гарри невольно вздохнул. Это была правда, в последние дни он был совершенно один. Бродя по залам замка в этот ранний час, он чувствовал себя даже более одиноко, чем обычно. Выходные Гермиона проводила с Роном. Гарри пытался добиться единоличной опеки, но Гермиона сказала, что Рону причитаются выходные.

Гарри пожал плечами.

— Надёжные люди остались, — заверил он её.

Дафна фыркнула.

— Надёжная, — поправила она, смахивая с лица прядь волос. — Грейнджер любит безвыходные ситуации.

Гарри улыбнулся, наверняка удивив её этим. Безвыходная ситуация была наиболее точной характеристикой его нынешнего положения. Но он был рад, что Гермиона несмотря ни на что оставалась на его стороне.

— Ну хорошо, а у тебя какое оправдание? — совершенно спокойно спросил он Дафну.

— Понятия не имею, о чём ты говоришь, — невозмутимо ответила она.

Гарри закатил глаза.

— Ой, да ладно, — сказал он и принялся загибать пальцы: — На занятия ты всегда ходишь в одиночку, с партнёрами по заданиям никогда не разговариваешь, разве что обсуждая самое необходимое, а на Чарах вообще молчишь. Ты сидишь со слизеринцами за одним столом и ешь, но никогда с ними не заводишь беседы. Гринграсс, у тебя вообще есть друзья?

— Мне рассказать профессору Снейпу, что ты меня преследуешь, Поттер?

Гарри рассмеялся. Это был короткий, но искренний смех.

— Я просто наблюдателен. Ты так и не ответила на мой вопрос.

— А я и не намерена этого делать. — Для неё этот разговор явно был окончен. Он оказался не настолько увлекательным, как ей показалось вначале.

— Ты просто уйдёшь? — крикнул он ей вдогонку. — Тебе просто нечего сказать в ответ?

Она остановилась. Поттер не бросился за ней вслед. Он не встал у неё на пути. Лишь выкрикнул, словно искренне интересуясь тем, каков будет ответ. Гринграсс обернулась к Поттеру.

— Друзья — пустая трата времени, — ответила она.

Он моргнул, выглядя при этом невероятно глупо.

— Что? — тупо спросил Поттер.

Дафна закатила глаза. А чего он от неё ожидал? Трагически-слезливую историю о чрезмерно драматическом предательстве в детстве? Нет, она, конечно, знала, что от четырнадцатилетних девочек обычно ждут, что они будут всё драматизировать, но ей это было абсолютно несвойственно.

— Друзья уходят, — объяснила она. — Все. Рано или поздно.

— Это неправда, — попытался возразить Гарри.

— Сколько раз Уизел говорил, что он твой лучший друг? — Последние два слова Дафна жестом выделила в импровизированные кавычки. — Сколько раз обещал оставаться рядом с тобой? Всегда прикрывать твою спину?

Выражение его лица было красноречивым ответом на её вопрос.

— Люди дают так много обещаний, не заботясь о том, сдержат ли их. В конце концов, единственная константа в жизни — это ты сам. — Она величественно пожала плечами. — Поэтому я и живу сама по себе.

— Но это просто смешно! — воскликнул Гарри, удивив её. Он что, совсем не слушал? Она ведь доказала свою точку зрения на его личном примере. — Нельзя жить без друзей! Без семьи! Без любви!

Она долго смотрела на него, медленно моргая, а затем покачала головой.

— И что это тебе дало, Поттер?

Он рассеянно потёр ладони.

— Пару раз спасло мне жизнь, — пробормотал он, и тут же торопливо поправился: — Неоднократно, вообще-то.

Дафна сузила глаза. Она ненавидела излишнюю драматичность своих сверстников.

— Продолжай верить в силу любви сколько тебе угодно, Поттер, — холодно проговорила она. — У меня есть куда более важные вещи для размышления.

На этот раз он последовал за ней. Гринграсс услышала стук его ботинок по булыжнику, когда он, промчавшись по коридору, остановился перед ней.

— Что может быть важнее?

Она подняла бровь.

— Оценки? — предположила она. — Работа? Обязанности? Еда?

Гарри отметал её ответы один за другим, пока Гринграсс не закончила.

— Какой во всём этом смысл, если тебе не с кем это разделить? — недоверчиво спросил он. — Дафна, у тебя никогда не было человека, которого ты бы называла другом?

Дафна поправила книги в своих руках и закатила глаза, продолжая идти. Она была готова признаться, что ей было даже забавно смотреть на то, как Поттер пятился назад, совершенно не заботясь о том, что может упасть.

— Я же тебе говорила, Поттер, что это пустая трата времени. Нет, у меня нет и никогда не было друга.

Он снова остановил её, встав перед ней и протянув руку.

— Меня зовут Гарри Поттер, — сказал он ей, словно она была тупицей. Или безумной. — Я твой друг.

Дафна пристально посмотрела на его протянутую руку, а затем всё так же пристально — в глаза, прежде чем быстро обойти его, больше не сказав ни слова. Ей показалось, или, когда она уходила, Поттер усмехнулся?

* * *

— Уизли снова приполз?

Сидящий напротив Дафны Гарри нарезал свиное ухо кубиками, но, услышав её реплику, мгновенно остановился. Они были на зельеварении — вечерние совместные занятия гриффиндорцев и слизеринцев давно уже стали традицией. Зелье, которое они варили, было сложным, и для его приготовления их объединили в пары. Но Снейп, должно быть, сошёл с ума, решив, что пары должны состоять из гриффиндорцев и слизеринцев. Доказательство того, что Дафну Гринграсс ненавидели все боги, сидело рядом с ней — Гарри Поттер, который был назначен её партнёром после громких извинений профессора.

Работа шла медленно. Отнюдь не из-за отсутствия способностей — Гарри, если уж на то пошло, был весьма талантлив по части приготовления ингредиентов, — а из-за того простого факта, что зелье и правда было сложным.

Лицо Гарри расплылось в широкой ухмылке.

— Знаешь, это первый раз, когда ты заговорила со мной сама.

Дафна посмотрела на него, как на обделённого разумом, и её лицо недоверчиво скривилось. — Нет, это не так, идиот.

Гарри отложил нож и внимательно посмотрел на неё.

— Нет, это так, — заверил он её тихим, взволнованным голосом. — Ты много раз отвечала мне, но ни разу не начинала беседы сама.

Дафна задумалась на какое-то время, но в итоге поняла, что Поттер был прав. После их разговора о друзьях неделю назад она ещё дважды мимолётно видела Гарри, и оба раза он сам заводил с ней разговор. Она вспомнила, что почти не принимала в этих беседах участия, желая уйти. И внутренне похолодела. Даже для неё это было несколько грубо.

Внешне сохраняя невозмутимость, она сказала:

— Аллилуйя. А теперь ответь на мой вопрос.

— Поттер! — прокатился по классу резкий, словно хлыст, голос Снейпа. — Минус два балла Гриффиндору! Хватит отвлекать Гринграсс! За работу!

Дафна искоса посмотрела на своего партнёра, ожидая, что напряжённые плечи или прищуренные глаза выдадут его раздражение из-за того, что её не наказали. Но этого не произошло — Поттер весело взялся за свой нож, словно ему было абсолютно всё равно, что сегодня скажет или подумает Снейп. Ухмылка на лице Гарри сменилась искренней улыбкой

— Да, Рон вернулся, — прошептал он.

Покончив со свиным ухом, он вытер лезвие от крови и передал ей разделочную доску, чтобы Дафна смогла использовать приготовленный ингредиент. Она машинально расположила все кусочки таким образом, чтобы они попали в зелье с разницей в секунду. Любой отход от рецепта привёл бы к взрыву зелья.

— Хотя, думаю, что «приполз» — это немного грубое выражение.

Дафна властно фыркнула.

— Мне кажется, оно идеально подходит.

Несколько дней назад, скучая перед первым заданием, она более внимательно изучила ситуацию Золотого Трио. Это было нетрудно — вся школа обсуждала Гарри Поттера и его друзей, — однако до правды докопаться было несколько сложнее. Для Дафны оказалось проблематичным отфильтровать всю эту подростковую шелуху.

В ходе своего расследования Гринграсс поняла, что Рональд Уизли был, пожалуй, самым недалёким человеком в Хогвартсе.

Гарри рядом с ней картинно изобразил, что упал в обморок.

— Дафна, я не знал, что тебе не всё равно.

Она сгрузила кусочки свиного уха в зелье, наблюдая за тем, как оно меняет цвет на ярко-оранжевый, а затем на тёмно-розовый, и, воспользовавшись случаем, бросила на Поттера пренебрежительный взгляд.

— Мне всё равно, — заверила она его. — Просто это ещё одно отличное подтверждение того, что я была права.

— Расскажи-ка, — ухмыльнулся он.

— Уизли годами твердил, что он — твой лучший друг и что всегда будет прикрывать тебе спину. Эта и прочая ерунда, уверена, выплескивалась из его рта, словно у первокурсника, — с издёвкой произнесла Дафна, очень медленно помешивая зелье, — и при первых признаках настоящей борьбы он ушёл.

— И?

Дафна закатила глаза.

— Вот почему у меня нет друзей, Поттер.

— Сомнительное оправдание, — сказал он ей. — А как насчёт Гермионы?

Дафна снова закатила глаза, на этот раз сильнее.

— Грейнджер — святая, а не обычный человек. Нет, серьёзно, ты просто обязан ей подарить корзину с фруктами.

Гарри с трудом сдержал смех, который просто распирал его изнутри.

— Чего сделать?

— Грейнджер — святая, я в любом случае права.

— Нет, это не так, — ответил Гарри с такой уверенностью, что Дафна замерла, — но это лучшее предположение, которое ты только могла сделать.

— Прости?

Гарри положил перед ней на стол хрустящие зелёные кусочки кожуры огурцов, которые он только что нарезал, и посмотрел ей в глаза. Это заставило её остановиться и посмотреть на него в ответ.

— Рон ушёл, — согласился он, — и это было больно. Но после всего, через что мы прошли и всего, во что я его втянул, тот факт, что он не ушёл раньше, меня поражает. Ты думаешь, это настоящая ссора? — Он усмехнулся, и сказанное им прозвучало странно в совокупности с безмятежным выражением лица. — Ты и понятия не имеешь.

Он указал на котёл.

— Продолжай помешивать, зелье вот-вот выкипит.

Дафна посмотрела на зелье и тихо выругалась. Он был прав.

* * *

— Нет.

— Да ты даже не знаешь, о чём я собираюсь спросить.

— Я знаю.

— Ого, а я-то думал, что это Парвати и Лаванда — самые ценные прорицатели Трелони.

С величайшей сдержанностью Дафна закрыла книгу, сопротивляясь сильному желанию захлопнуть её. Она знала, что это могло бы облегчить её страдания, но лишь до того момента, пока мадам Пинс не набросится на неё с яростью гарпии. Дафну раздражал Гарри Поттер, пускай она и не знала, чем именно. Но что было ещё хуже — он знал, что она чувствовала, и, казалось, наслаждался этим фактом.

Он был всегда рядом, ожидая её за столиком в библиотеке, сидя возле кабинета Рун, когда у Дафны было там занятие, или же беспокоя её в Астрономической башне перед комендантским часом. Каким-то образом Гарри Поттер, казалось, знал всегда, где она, и это начинало раздражать.

Не в последнюю очередь потому, что в последнее время он появлялся с одним и тем же вопросом на устах:

— Ты пойдёшь со мной на Святочный бал?

Дафна многозначительно посмотрела в его зелёные глаза, засовывая книгу в сумку.

— Нет, — чётко произнесла она, с силой захлопывая сумку и вставая.

Он преследовал её с этим вопросом несколько недель и, очевидно, что для него не существовало ответа «нет». До Бала оставалось пара недель, и большинство студентов уже нашли себе пару, за исключением разве что тех бедных парней, которые слишком боялись облажаться и пригласить кого-нибудь, и не менее бедных девушек, которые держались за мечту об особенном парне, которым зачастую оказывался Гарри. Дафна Гринграсс получила приглашение примерно семнадцать раз, пятнадцать из которых принадлежали Гарри Поттеру. И на все приглашения она ответила отказом. Похоже, в ближайшее время ему предстояло оказаться в пучине неприятностей. Легендарный четвёртый чемпион Турнира Трёх Волшебников, появившийся на балу без пары, наверняка бы заставил Риту Скитер пускать слюни от такого скандала.

— Знаешь, а мы были бы хорошей парой! — крикнул он ей вдогонку настолько громко, насколько только позволила его смелость. Даже Гарри Поттер был не настолько глуп, чтобы навлечь на себя гнев библиотекаря.

— Ну, это твоё мнение, я же так не думаю.

— Мы обязательно ею будем. — Дафна чуть не подпрыгнула. Он внезапно оказался рядом с ней. — Ты генетически наделена красивой внешностью, которая может отвлекать внимание от моего лица, расцарапанного после встречи с хвосторогой. Хотя мне нужно, чтобы ты сказала «да» поскорее. Мне нужно, чтобы ты научила меня танцевать.

— Вау, — выдохнула Дафна хриплым голосом, в котором слышалось фальшивое изумление. — Расцарапанное лицо, которое совершенно не умеет танцевать. Да ты просто подарок, а не партнёр.

Гарри сохранил ухмылку даже после того, как Дафна обошла его стороной и направилась к двери. Он застал её врасплох, схватив за запястье и развернув к себе. Гринграсс очень сильно пожалела, что её широко раскрытые глаза и приоткрытые губы явно выдавали потрясение, не оставляя от самообладания ни следа. За последние пару месяцев своего упрямого преследования Гарри Поттер ни разу не прикоснулся к ней, и сейчас, оглядываясь назад, она оценила это в полной мере.

— Всего один вечер, Дафна, — сказал он ей без свойственной ему озорной ухмылки и блеска в глазах. Теперь он говорил совершенно искренне. — Один вечер. Даже не как свидание. Просто как друзья.

Дафна наклонилась к нему очень близко, почти касаясь своим носом кончика его носа.

— Мы не друзья, — прошептала она ему.

А затем она высвободила свою руку из его хватки и выскользнула за дверь.

* * *

— Знаешь, предлагать выпить девушке, с которой ты даже не встречаешься — признак дурного тона, — назидательно сообщила ему Дафна, даже не взглянув на бокал с пуншем, который он поставил рядом с ней. Этот напиток являлся очередным напоминанием о том, насколько навязчивым было увлечение Гарри Поттера её персоной.

— В таком случае, хорошо, что мы не встречаемся, — заявил он, усаживаясь рядом с ней и тем самым нарушая её тихое одиночество. — Я предлагаю его другу.

Дафна закатила глаза от очередного настойчивого упоминания этого слова

— Итак, где твой партнёр? — спросил Гарри, делая вид, что оглядывается по сторонам. — Я его не видел.

— А у меня его нет. — Возможно, если бы она отвечала как можно короче, то он бы ушёл.

Гарри понимающе кивнул.

— Слишком хороша для этого, — произнёс он со знанием дела и поднял руки в знак капитуляции, всё ещё держа в одной из них бокал с пуншем. — Уважаю! Рон поступил примерно так же.

Дафна фыркнула, услышав имя Уизела, и её глаза тут же невольно отыскали его — не на танцплощадке, а угрюмо сгорбившегося и сидящего на одной из скамеек в другом конце зала. Он смотрел с тлеющей ненавистью на Виктора Крама, пока тот крутил Грейнджер в своих руках. Гринграсс почти усмехнулась. Если у Уизли это была такая попытка флирта, то ему предстояло пройти долгий путь. В особенности учитывая, что рядом с ним сидела привлекательная индийская девушка, которая выглядела несчастной.

Дафна отвела взгляд от удручающей сцены и схватила бокал с пуншем.

— Да, я слышала, что ты уговорил Уизли пригласить кого-то, — небрежно заметила она и сделав большой глоток. А затем она пренебрежительно посмотрела на Поттера поверх бокала и спросила: — Ты пригласил Патил? Серьёзно?

Гарри ухмыльнулся:

— Я слышу осуждение в твоём голосе, Дафна?

Дафна закатила глаза, игнорируя его намёк.

— Мог бы найти кого-то получше.

Ухмылка Гарри стала ещё шире, когда он наклонился и прошептал ей на ухо:

— Я пытался. — Затем он встал, допил остатки своего напитка и подмигнул ей. — Наслаждайся пуншем, Дафна.

Гринграсс нахмурилась. Казалось, она только что осознала, что делает с тем напитком, который принёс ей Поттер. Она поставила бокал настолько резко, что удивилась тому, как тот не разбился, а затем покинула зал настолько быстро, насколько могла.

Весь этот шум ей надоел.

* * *

Дафна уставилась на документ, лежавший перед ней на большом директорском столе. Слишком простая вещь для того монументального значения, которое она несла. Документ был написан аккуратным почерком какого-то работника министерства нижнего звена, а корявая подпись внизу принадлежала Барти Краучу. Прямо над его именем было пустое место, предназначенное для её гораздо более элегантной подписи. Перо невинно лежало рядом с документом.

— Это что, шутка? — спросила она.

Директор скрестил руки и откинулся на спинку стула.

— Уверяю вас — нет, мисс Гринграсс.

Дафна недоверчиво посмотрела в мерцающие глаза директора, а затем быстро перевела взгляд на заместителя директора, лицо которой, казалось, отражало недоверие Дафны.

— Я не та вещь, которой Гарри Поттер будет дорожить больше всего, — заверила их Гринграсс. Она прочитала документ только один раз, но была абсолютно уверена, что его содержимое, как и эту фразу, унесёт с собой в могилу. — Да это полный бред!

— Мисс Гринграсс! — отрезала МакГонагалл. — Проявите уважение к директору!

Дафна смиренно склонила голову. Хоть она и была шокирована, но о манерах забывать не следовало.

— Прошу прощения.

Дамблдор продолжил, словно ничего и не произошло.

— Когда мы сложили наши наблюдения со словами тех, кто наиболее близок к Гарри Поттеру, мы не обнаружили ваше имя в списке кандидатов. — На его лице была лёгкая улыбка, и он наклонился вперёд, поближе, чтобы посмотреть ей в глаза. — Представьте наше удивление, когда мы опросили домашних эльфов Хогвартса, и они сообщили, что Гарри Поттер почти каждую секунду свободного времени проводит с вами.

Дафна побледнела, не в силах скрыть своих эмоции. Этого просто не могло быть! Разумеется, Гарри проводил с ней много времени — казалось, её нарочитая незаинтересованность и раздражённость не могли помочь ей избавиться от него, — но вряд ли уж это могло занимать всё его время. Или могло? Тем не менее, когда Дафна задумалась над тем, сколько времени она проводила с Мальчиком-Который-Выжил, то осознала, что директор был прав.

Насколько она помнила, за последние две недели не было ни дня, чтобы она не провела с Гарри Поттером хотя бы два часа. В тишине, во время подготовок в библиотеке, во время надоедливых прогулок по коридорам или в заброшенном классе, когда Дафна была вынуждена выслушивать его бесконечные размышления о том, что могла бы означать подсказка в яйце.

Когда это началось?

Был ли Гарри Поттер её… другом?

Сопротивляясь желанию закричать от ужаса, Дафна сделала глубокий вдох, успокаиваясь, чтобы стереть с лица следы шока и раздражение. А затем вновь потеряла контроль и выругалась:

— Вот же чёртовы домовики!

— Мисс Гринграсс! — рявкнула Макгонагалл, поражённая высказыванием Гринграсс.

— В самом деле, мисс Гринграсс, — в голосе директора не было осуждения, — вам не следует быть такой грубой с домовыми эльфами. Они весьма добры.

Дафна снова склонила голову.

— Прошу прощения, директор.

Дамблдор кивнул в ответ:

— Разумеется, вы прощены. Правда, мисс Гринграсс, я не понимаю, почему разговоры о вашей с мистером Поттером дружбе настолько вас беспокоят. Она уж точно не нарушает никаких школьных правил. Если, конечно, — Дамблдор посмотрел на неё поверх своих очков-полумесяцев, — в ваших отношениях нет какого-то другого аспекта, о котором вы бы предпочли не говорить?

Глаза Дафны расширились от этого намёка; она встала со стула и попятилась от директорского стола.

— Нет! — воскликнула она. — Нет! Нет, определённо… Нет!

— Мисс Гринграсс, я понимаю, что между вашими факультетами целая пропасть, — понимающе промолвил Дамблдор. — Если вы хотите сохранить ваши отношения в тайне, мы можем найти другого кандидата…

— Никаких отношений нет! — выкрикнула она, застав обоих профессоров врасплох. Макгонагалл вновь, по-видимому, собиралась сделать ей замечание, поэтому Дафна выпалила: — Уизли! Возьмите Уизли! Поттер ему всё прощает! Куда более вероятно, что они… Куда более, чем если бы он и я… Я действительно не знаю, потому что мы с Гарри определённо не…

Дафна давилась собственным языком, будучи неспособной произнести оскорбительное слово, пока, наконец, не издала короткий крик и не убежала, захлопнув за собой дверь.

Дамблдор и Макгонагалл переглянулись.

— Я в замешательстве, — признала заместитель директора. — Они встречаются?

На губах Дамблдора заиграла лёгкая улыбка, и он потянулся через стол, пододвинув к себе документ.

— Думаю, нам следует поговорить с мистером Уизли, — ответил он. — Впрочем, этот разговор будет куда менее интересным.

* * *

Дафна Гринграсс любила проводить выходные в Хогсмиде. За всё время её пребывания в Хогвартсе эти дни были единственными, когда она позволяла себе наслаждаться полной и абсолютной свободой, не беспокоясь о том, что именно кто-либо мог бы подумать, глядя на неё. Если на её лице и появлялась улыбка — она была искренней, а не фальшивой или натянутой, как та, которую она дарила Панси. Пока Дафна была в этой деревушке — её совершенно ничего не беспокоило.

К сожалению, это воскресенье было единственным днём, когда ей удалось добраться до деревни. Приближалась пора экзаменов, и поскольку Дафна не была чемпионом Турнира Трёх Волшебников, ей предстояло их сдавать, а в этом году экзамены обещали быть изнурительными. Снейп, конечно, всегда задавал довольно много, впрочем, как и Макгонагалл, но на этот раз от них не отставали и профессор Флитвик, и Спраут. Старшекурсники на Слизерине говорили Дафне, что экзамены на четвёртом курсе были всегда хлопотными. Вероятно, из-за того, что их рассматривали в качестве подготовки к С.О.В.

Дафна встряхнулась. Здесь, под тёплым солнцем и расслабляющим ветерком о подобных вещах она думать не собиралась. В столь погожий день выпускным экзаменам не было места в мыслях любого человека. За исключением, пожалуй, Грейнджер, для которой экзамены были столь же желанны, как для других — Рождество.

— Сидеть, мальчик.

Дафна остановилась. Это был очень знакомый голос, хоть в последнее время она его и не слышала. Она свернула за угол и увидела знакомую фигуру Гарри Поттера, сидевшего возле «Трёх метел». Перед ним стояла тарелка, на которой лежали куриные ножки. У Розмерты был лишь один стол на улице — им пользовались крайне редко, и сейчас его облюбовал Гарри: он сидел, закинув ноги на стол и держа в руках большую куриную ножку.

У его ног расположился по-настоящему огромный пёс, но Дафна поняла, что ей это не особо-то интересно. Её взгляд не отрывался от Гарри. После второго задания прошло уже две недели, и ровно столько же с тех пор, как она видела надоедливого гриффиндорца в последний раз. С того момента он, казалось, исчез из её жизни, не оставив и следа. Она лишь видела, как он приходил в класс и после занятия уходил. Даже из коридоров он пропал. Он больше не появлялся рядом с ней в неподходящий момент. Он не ждал её в библиотеке или вне класса. Он не приглашал её на улицу в холодную погоду, чтобы посидеть с ним у озера. Он просто испарился.

И Дафна, хоть и противилась этой мысли, быстро поняла, что скучает по паршивцу.

Понять, почему Мальчик-Который-Выжил стал псевдоотшельником, оказалось не так уж и сложно, пускай путь к истине был столь же запутан, как и его внезапное исчезновение. Слизеринцы утверждали, что Гарри неделями устраивал пафосные празднества в честь своего участия в Турнире. Когтевранцы считали, что чемпионы были проинформированы о том, что их ожидало на следующем задании, а потому Поттер тратил всё своё время на подготовку. Пуффендуйцы, за исключением Диггори, были в основном равнодушны и мало что могли сказать по данному поводу, и поэтому они лишь констатировали факт, что Мальчик-Который-Выжил старался не покидать свою гостиную без уважительной причины. Земля полнилась слухами, но, как всегда, в их основе была крупица правды. По какой-то причине Гарри запирался в гостиной Гриффиндора, и именно гриффиндорские сплетни сообщили ей самую интересную информацию. По словам «львов», их звёздный товарищ стал довольно замкнутым и даже пугливым.

Дафна обратила внимание на этот слух, ухватившись за него, хотя она даже сама себе не могла объяснить — почему. Сказанные Гарри однажды слова: «Ты думаешь, это настоящая ссора? Ты и понятия не имеешь» заиграли новыми красками. Дафна внимательно следила за Золотым Трио и замечала то, чего не замечали другие. Они обменивались взглядами — взвешенными, говорящими о полном взаимопонимании, которое было недоступно людям извне. Но более того — Уизли и Грейнджер шли за Гарри с беспокойством и нервозностью в глазах, словно изменения в его настроении беспокоили и их.

Не раз и не два Дафна подумывала спросить Гермиону напрямую, но понимала, что это невозможно, ведь их с Гарри дружба сразу будет раскрыта. А о том, что его лучшие друзья об этом не подозревали, ей было прекрасно известно, иначе бы Дафну уже загнали в угол и устроили бы допрос. По какой-то причине Гарри хотел держать эти отношения при себе, и она была готова позволить ему это.

И вот он, единственный друг Дафны Гринграсс, сидел посреди Хогсмида и выглядел максимально беззаботно, словно это не он взял и исчез из её жизни две недели назад, не спросив ни разу за это время «Как дела?». Не обращая внимания на ту часть себя, которая была очень разозлена такой заботой о нём, Дафна села напротив него настолько шумно, насколько была только способна. На её лице отчётливо читалась ярость.

— Где ты был?

Гарри пробежался по её фигуре излишне наглым взглядом и сказал слегка улыбнувшись:

— Привет, Дафна. — И тут же рявкнул на пса: — Эй! — вырывая куриную ножку из зоны его досягаемости. — Я сказал сидеть. Перекат.

Пес встал на задние лапы и зарычал на него.

Гарри с невозмутимым видом проигнорировал гнев огромного пса и закатил глаза, в то время как Дафна весьма настороженно смотрела на него.

— Ну, и как тебя можно назвать хорошим псом? — задал он риторический вопрос, прежде чем бросить ему ножку. Огромный пёс сжал ножку передними лапами и принялся злобно грызть мясо. Гарри снова посмотрел на Дафну — на этот раз с бóльшим вниманием. — На чём я остановился? — спросил он так, словно и впрямь забыл. — Ах, да. Привет, Дафна, — широко ухмыльнулся он.

— Привет, — невозмутимо ответила она. — Где ты был?

Гарри откинулся на спинку стула с совершенно невинным выражением лица.

— Что ты имеешь ввиду?

— Ты пропал! — воскликнула она, глядя на него. — Практически в воздухе испарился. Последний раз я разговаривала с тобой после второго задания.

— Кстати, ты всё ещё должна меня поздравить, — сказал он, лениво бросая ещё одну ножку собаке.

Дафна закатила глаза.

— Я не поздравляю тех, кто занял последнее место, придурок.

— По очкам я финишировал не последним.

— Ты должен был схватить своего пленника и уплыть, — упрекнула его Дафна. — Ты мог финишировать первым и получить больше очков.

Гарри добродушно усмехнулся.

— Очки — не главное.

— Это соревнование, — сказала Дафна таким тоном, словно Поттер и правда был тупицей. — Разумеется, главное.

Гарри открыл было рот, чтобы ответить, но в последний момент передумал. Вместо этого он ухмыльнулся.

— Я скучал по нашим разговорам.

— Я тоже, — искренне ответила она ему. — Так где ты был?

Зелёные глаза Гарри пронзительно смотрели на неё так, как ей и нравилось, и не нравилось одновременно. Прежде его взгляд не был настолько напряжён.

— Осторожно, Дафна, — сказал он, словно предупреждая её. — А то кто-то может подумать, что тебе не всё равно.

— Мне действительно не всё равно.

— Ты себя хорошо чувствуешь?

— Гарри, — умоляюще произнесла она. На этот раз в её голосе не было резкости. Она говорила эмоционально и искренне, что крайне не нравилось той её части, что всё ещё стремилась соответствовать привычному образу, однако другая её часть, искренне переживавшая за Гарри, победила с большим перевесом. — Что случилось? Где ты был?

Гарри нерешительно пожал плечами, бросая псу очередную ножку.

— Я просто подумал, что тебе нужен перерыв, — сообщил он ей. — Я знаю, каким… тяжёлым человеком я могу быть.

— Что, чёрт возьми, это значит? — спросила Дафна, разрываясь между замешательством и гневом.

— Прости, Дафна, — ответил он ей. — Мне жаль, что я тебе навязывался. Ты ясно дала понять, что не хочешь иметь ничего общего со мной, и я должен был это уважать.

— Гарри... — попыталась она.

— Мы скоро поговорим, — пообещал он. — Но пока мне нужно немного времени, хорошо?

Дафна моргнула, по-настоящему потрясённая. Он… Что это было? Она хотела спросить его. Потребовать. Кричать и кричать на него. Но в его голосе была такая решимость, что Дафна обнаружила, что встала, оставив его за столом вместе с куриными ножками и огромным псом.

* * *

— Дафна!

Гринграсс моргнула. Толпа на трибуне, построенной на краю лабиринта, была огромной и прискорбно громкой. Но её имя было произнесено достаточно ясно, чтобы привлечь её внимание.

— Дафна! — снова позвал кто-то.

Дафна обернулась, пытаясь найти источник, но так и не смогла опознать кого-то в этой толпе, вызывающей приступы демофобии ⁽¹⁾. Её руку кто-то сжал, словно тисками, она повернулась и столкнулась лицом к лицу с Гермионой Грейнджер.

— Грейнджер! — воскликнула она, вырываясь из её хватки, и тут же рассеянно потерла то место, за которое ее только что держала Гермиона, невольно подумав: «У неё что — руки из железа? Наверняка на этом месте будет синяк», а вслух возмущённо спросила: — Что ты делаешь?

Дафна не могла припомнить, чтобы когда-либо говорила хоть слово лохматому книжному червю, но Гермиону, казалось, это не смутило, и на её лице была широкая улыбка.

— Ты с нами! — крикнула Грейнджер сквозь шум толпы.

— Что? — тупо переспросила Дафна. — Я?

— Она? — не менее тупо спросил Рон.

Гермиона торопливо закивала, отчего её волосы разметались.

— Гарри оставил тебе место рядом с нами.

— Оставил? — всё так же тупо уточнила Дафна.

— Оставил? — тупо вторил ей Рон.

Гермиона снова кивнула и, вцепившись в её руку железной, как у оборотня, хваткой, потащила её к зарезервированным местам. Едва ли у Дафны был выбор, а посему она позволила Грейнджер вести себя. Всё это время она задавалась вопросом: какую игру вёл Гарри?

* * *

— Мисс Гринграсс.

Дафна оторвалась от книги, и в её мозгу что-то замкнуло, когда она попыталась найти рациональное объяснение нахождению здесь человека, которому принадлежал этот голос. Она повернулась на диване и увидела высокую женщину. Уши не лгали — это действительно была профессор Макгонагалл, которая выглядела в гостиной Слизерина совершенно уместно в своей изумрудно-зелёной мантии.

— Профессор Макгонагалл? — спросила Дафна, отказываясь верить своим глазам. Она вообще не знала, что деканы могут входить в общежития не своих факультетов. Впрочем, о запрете она тоже ничего не слышала, так что очевидно, что могли.

Макгонагалл, в свою очередь, не удостоила её вопрос ответом — лишь произнесла то сообщение, которое, казалось, ей было поручено донести.

— Он попросил встречи с вами.

Дафна промолчала, не зная, что и думать. Она прекрасно знала, о ком говорила Макгонагалл, однако знали об этом и все остальные. В Хогвартсе не было ученика, который бы не знал, где сейчас находился Гарри Поттер. Внезапно она поняла, тайна их с Гарри дружбы — если её ещё так можно было назвать после последнего разговора — исчезла. Теперь все, кто были в гостиной, знали, что Гарри Поттер лично пожелал её присутствия, и через несколько минут все они начнут делать совершенно дикие выводы.

Отчасти для того, чтобы избежать надвигающейся волны вопросов и подозрений, а отчасти и потому что она сама была обеспокоена, Дафна безмолвно пошла вслед за заместителем директора. Дафна была на трибунах, сидела рядом с лучшими друзьями Гарри и пыталась притворяться, что у неё там какое-то дело. Она была там, когда Гарри снова появился, и начала было ликовать, когда увидела Кубок Трёх Волшебников в его руке. Но ликование застряло у неё в горле, когда она узнала бледный труп, над которым склонился Мальчик-Который-Выжил. Дафна увидела, как профессор Грюм увёл Гарри, и примерно через десять минут после того, как половина учителей и друзья Гарри исчезли, про неё все забыли. Дафна добрела до своей гостиной в оцепенении, а через некоторое время среди слизеринцев начал ходить слух, что Грюм мёртв, а Поттер находится в Больничном крыле. Не будучи уверенной в том, какую роль она играла во всём произошедшем, Дафна сидела и безуспешно пыталась читать, пока не появилась Макгонагалл, принеся весть столь же желанную для Дафны, сколько и ужасающую.

Заместитель директора откашлялась, и Дафна отвлеклась от своих мыслей. Она встряхнулась, увидев две большие створки, обрамлявшие дверной проём Больничного крыла.

— А там есть ещё … — только и смогла произнести она.

Дафна не помнила, чтобы когда-нибудь была так неуверенна. Она и впрямь понятия не имела, что ждало её за дверьми.

Макгонагалл поняла, что она имела ввиду, и сказала:

— Мадам Помфри сейчас в своём кабинете, где останется на ночь, а профессор Дамблдор будет периодически проверять его состояние. Остальных отправили обратно в их общежития. — Что-то мелькало во взгляде Макгонагалл, но она произнесла, отбросив всю нервозность: — Он не звал вас, пока они не ушли.

На лице Дафны появилась лёгкая улыбка: Гарри всё ещё помнил о том, что ей нравилось.

— Вы должны знать, мисс Гринграсс, — со всей серьёзностью сказала Макгонагалл, — что Гарри нелегко кому-то доверять.

Дафна вспомнила свою последнюю встречу с Гарри Поттером и не смогла сдержать насмешливое фырканье.

— Гарри не слишком мне доверяет.

Макгонагалл пожала плечами.

— Я не утверждаю, что знаю, о чём он вам не рассказывал. Но знайте: он явно доверяет тому, кого желает увидеть, будучи в таком состоянии. Безоговорочно. — Она глубоко вздохнула. — Пожалуйста, не злоупотребляйте этим доверием, мисс Гринграсс.

Дафна посмотрела в глаза профессору, но увидела в них лишь искренность. Сейчас это был не профессор, приказывающий студенту вести себя хорошо, а женщина, которая просила выполнить её просьбу. Гринграсс подумала о том, насколько близкими могли быть взаимоотношения между Макгонагалл и Гарри, если та назвала его по имени.

Дафна вздохнула, посмотрела на дверь и спросила:

— Можно войти, профессор?

Макгонагалл невозмутимо кивнула.

— Только тихо. Ему нужен отдых.

В палате было темно — темнее, чем она помнила, — и ей потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть к тусклому освещению. На небе не было луны — лишь одинокие звёзды едва наполняли помещение призрачным светом. Когда её глаза, наконец, привыкли, она обнаружила смутные очертания лежавшего Гарри. Он лежал, свернувшись калачиком и смяв постель на больничной койке.

Затем взгляд Дафны отыскал стул — самый обыкновенный и неудобный, стоявший у дальней стены. Она подошла к нему тихо, словно мышь, и, аккуратно взяв его, потащила к кровати с сосредоточенностью человека, шагающего по минному полю. Лишь убедившись, что она не наделала шуму, Дафна поставила стул и села рядом с кроватью Гарри.

— Рад тебя видеть, — сказал он ей хриплым и низким голосом. В темноте она увидела, как Поттер повернул к ней голову.

Гринграсс чуть не выругалась, не ожидая, что он заговорит так внезапно.

— Я думала, ты спишь, — едва ли не огрызнулась она, мгновенно пожалев о своем тоне.

Гарри медленно показал головой.

— Не думаю, что сегодня удастся нормально поспать.

Дафна вздрогнула. Его голос звучал так, словно его резали. Он хрипел, стонал и задыхался.

— Гарри, — жалобно произнесла она, пробегая взглядом по его едва различимой в полумраке фигуре, будто и правда надеясь разглядеть какие-то важные детали. — Что…

— Не сегодня, — оборвал её Гарри. На этой фразе его голос словно на мгновение вновь обрёл силу.

Дафна фыркнула. Прошло уже несколько недель с тех пор, как они в последний раз разговаривали, а он до сих пор ей ничего не рассказал.

— Гарри... — попыталась она, но была вновь прервана.

— Позже, — пообещал он ей внезапно ослабевшим и приглушённым голосом. — Позже, обещаю. Я тебе всё расскажу. Но не сегодня. Я… не могу.

В любое другое время Дафна не приняла бы такой ответ — она бы требовала и настаивала, — но что-то в голосе Мальчика-Который-Выжил заставило её остановиться. За время, проведённое с ним, она часто стала замечать, что Гарри Поттер мог говорить с такой искренностью, что это повергало её в шок и словно помимо воли заставляло прислушиваться к его словам. Сегодня он искренне говорил ей, что не может говорить о том, что произошло, и она ему поверила.

Дафна скрестила руки и снова фыркнула.

— Отлично.

— Я скучал по тебе. — Что-то в его голосе наводило на мысль об удовольствии, которое он испытывал, вспоминая о времени, проведённом с ней. Вероятно, он бы рассмеялся, но, очевидно, это было бы больно.

Дафна закатила глаза, но он не мог этого видеть.

— Да ну, ты сам исчез, красавчик.

На этот раз Гарри рассмеялся, но тут же застонал.

— Красавчик, — повторил он, всё ещё посмеиваясь. — Ты так обо мне думаешь, значит?

Дафна покраснела.

— Заткнись, — отрезала она и попыталась быстро сменить тему. — Почему я здесь?

Гарри в замешательстве повернул голову.

— Я же говорил — я скучал по тебе.

— Да, — протянула она, — но я могла бы быть здесь вместе со всеми. Почему я здесь сейчас?

— Я сейчас не в том состоянии, чтобы слушать нытьё Рона.

— А кто-нибудь вообще был хоть раз в настроении слушать нытьё Уизли?

— Кажется, Гермиона к этому невосприимчива, — задумчиво проговорил Гарри. — Но она ведь святая.

— Восхищает, — сказала Дафна с притворной искренностью. — Ты её слушай.

— Конечно, конечно, — заверил он её, слегка посмеиваясь.

Гарри погрузился в долгое молчание, которое Дафна была рада разделить с ним. Единственным звуком было его дыхание. Наконец после получаса молчания Дафна встала.

— Я оставлю тебя отдыхать.

Она не думала, что Поттер когда-нибудь двигался с такой скоростью. Его рука настолько крепко сжала её запястье, что на коже грозил появиться синяк. Он удержал её с отчаянием, которого она раньше не видела.

— Гарри? — спросила она встревоженно. Прежде он никогда так с ней не поступал.

— Не уходи. — Его голос был едва громче шепота. — Я не могу… я не могу быть сегодня один.

— Гарри, я… — Дафна замолчала. — Я не думаю…

— Пожалуйста.

— Мадам Помфри не…

— Дафна, пожалуйста!

Она вздохнула и собралась было высвободить своё запястье из его хватки.

— Гарри, я… — Она резко остановилась. Что-то было на его руке… Что-то, чего она не могла видеть, но была абсолютно уверена, что раньше этого не было. Её пальцы обвели обнаруженные контуры; неестественная жёсткость его кожи казалась совершенно чуждой её прикосновениям. Его кожа была тёплой — даже горячей на ощупь, как будто охваченной болезненным жаром.

Дафна всмотрелась в едва различимое в тени лицо Гарри, в глубине души осознавая, что ищет встречи с его взглядом. Что же случилось сегодня вечером?

— Хорошо, Гарри, — медленно произнесла она. — Я останусь.

Этим она будто наложила заклинание. Гарри отпустил её, и его рука вновь упала на кровать. Он тихо вздохнул, и Дафна почувствовала, что напряжение, наполнявшее комнату, внезапно снизилось.

Дафна сидела рядом с ним в тишине, время от времени отвечая на его вопросы и осознавая, что сегодня не время для её собственных расспросов. И несмотря на то, что утверждал Гарри — он спустя пару часов уснул.

А Дафна Гринграсс, в свою очередь, сохраняла бодрствование, сидя подле своего единственного друга, который у неё когда-либо был, и её присутствие сдерживало все кошмары, которые могли бы нарушить его сон.

1) Демофобия — боязнь большого скопления людей. — прим. переводчика

Вернуться к тексту