Подобие героя

Первым, что ощутил Дин, была острая боль в затылке. И пустота.

Он то приходил в себя, то снова терял сознание.

Когда наконец удалось открыть глаза дольше, чем на несколько секунд, головная боль не пропала. Свет, пробивающийся сквозь ветви деревьев — деревьев? что он делает в лесу? — резанул по сетчатке, и он сузил глаза до щёлочек.

Поморщившись, он немного поморгал, пытаясь разглядеть мир вокруг. Он видел расплывчатые очертания уходящих в небо стволов деревьев, их нижние ветви и растения поблизости.

Постепенно до него дошло, что он лежит на земле в лесу, прижимаясь щекой к мокрым листьям, веткам и ещё чему-то скользкому. Было холодно. В ноздри ударил резкий запах земли.

Фу. Он ненавидел природу.

Он ждал, когда вспомнятся подробности, объясняющие, что он здесь делает с убийственной головной болью, но… пустота. Он не помнил, как отправился в лес. Последнее, что он помнил, была та девчонка, Молли, которая на самом деле была духом… И это произошло несколько месяцев назад.

— Сэ-э-эм, — простонал Дин, растягивая имя брата, словно жаловался. — У меня чертовски болит голова.

Но ответа не последовало, только мёртвая тишина, заставившая его ещё лучше осознать, как безжалостно раскалывается голова. Вдали он слышал грохот машин.

Лесорубы, наверно.

— Сэм? — позвал он снова, громче. От напряжения головная боль стала ещё сильнее. Он снова подождал, прислушиваясь, но ответа не последовало.

Он часто задышал, лихорадочно прокручивая в голове вопрос, что, чёрт возьми, происходит. Он один. Один в лесу, с чудовищной головной болью и огромным пробелом там, где должны быть воспоминания.

Двигаясь медленно, он начал осматривать своё тело, осторожно подтянул ноги под себя и стал на колени. Кажется, с конечностями всё в порядке, никаких переломов или кровоточащих ран. Он оглянулся по сторонам, но взгляд не желал фокусироваться. Всё, что он мог видеть, — это деревья, грязные кучки листьев и перемешанный подлесок прямо на уровне глаз.

И, слава Богу, винтовка лежала всего в трёх футах от него.

Он схватил оружие, с облегчением ощущая знакомую тяжесть в руках. Прислонившись спиной к стволу дерева, он открыл затвор и извлёк магазин. В нём оказались пули из кованого железа… так что он, должно быть, охотился за духом или, может быть, за каким-то демоном. Судя по виду деревьев, он, вероятно, оказался где-то на севере, возможно, в Новой Англии. Может быть, он охотится за призраком мёртвого лесоруба. Или за пакваджи. Ничто вокруг не помогало вспомнить.

Всё равно. Он не мог оставаться здесь, мерзнуть на холодной земле и ждать, когда кто-нибудь начнёт охоту на него.

Он встал, тяжело опираясь на ствол дерева, чтобы не упасть, и шипя, когда пульсирующая боль в голове усиливалась при движении. Он моргнул и протёр глаза, но зрение осталось затуманенным. Он стоял на ногах нетвёрдо.

Когда он осторожно проверил затылок (ух-х-х), то нащупал там рану, опухшую и липкую от крови.

Беда. У него явно сотрясение мозга, что объясняет, почему так кружится голова и накатывают волны тошноты, и он не может вспомнить, где, чёрт возьми, находится. У него и раньше были сотрясения мозга, и он знал, что головная боль — наименьшая из бед. Ему будет трудно сосредоточиться, реакция замедлится. Он выйдет из игры, а на охоте это может быть смертельно опасно.

Мысль о том, насколько он уязвим, заставила сердце учащённо забиться. Медленно, чтобы не спугнуть затаившихся демонов, Дин дотронулся до поясницы. Он почувствовал приятную тяжесть пистолета 45-го калибра, заткнутого за пояс джинсов, и вздохнул с облегчением. Засапожный нож тоже оказался на месте.

Итак, он на охоте, вооружён до зубов. Но без ракетницы, значит, охотился не на вендиго.

Он почти слышал голос Сэма у себя в голове: «Дыши глубже, Дин, давай. Ты во всём разберёшься, просто соберись». Таким искренним, мягким тоном Сэм разговаривал с перепуганными свидетелями и обезумевшими родственниками. Актёрская игра и щенячий взгляд прекрасно дополняли друг друга, и Дин видел, как брат легко включает и выключает их, точно кран с водой. Такой успокаивающий тон брат использовал, когда Дин был не в себе или тяжело болен, и, чёрт возьми, он очень хотел услышать его сейчас, потому что…

Он наклонился, и его вырвало. Одной рукой он обхватил ствол дерева, чтобы не упасть, а другую прижал к голове, ощущая, как пульсирует кровь. Когда рвотные позывы прошли, и мозг прекратил попытки вырваться из черепа, он снова выпрямился (чёрт, ему действительно нужно присесть) и сплюнул, чтобы избавиться от неприятного привкуса во рту. Нужно найти воду.

Только тогда он заметил свой рюкзак — что с ним такое, он явно использовал не все возможности, — лежащий менее чем в шести футах, наполовину прикрытый растительностью.

В нём нашлось полбутылки воды, которой он прополоскал рот, а также сникерс, сотовый телефон, запасные патроны и кошелёк. Он открыл телефон, но связи не было (конечно, её и не должно быть, природа — отстой). В кошельке оказалось несколько купюр и карточка, удостоверяющая, что он Дейл Кровер, лесничий из Департамента охраны окружающей среды Нью-Йорка.

Он должен найти Сэма. Где он, чёрт возьми, и почему они расстались?

Проблема была в том, что Дин оказался в лесу, со всех сторон окруженный деревьями, поэтому он понятия не имел, в какую сторону идти. С места, где он находился, не было видно ни поляны, ни дороги, ни ручья, ничего, кроме… деревьев. Вероятно, ему следовало оставаться на месте и ждать, пока Сэм его найдёт. В самом деле, в этой идее была определенная привлекательность, поскольку он не очень твердо стоял на ногах, а голова раскалывалась от сильной боли. И он понятия не имел, на кого охотится. Если уж на то пошло, он даже не знал, ищет ли его Сэм… и участвует ли он в охоте вообще.

Он чувствовал, как тревога перерастает в панику.

Успокойся, придурок, сказал он себе. Что последнее ты помнишь?

Внезапно нахлынули воспоминания. Какой-то дом в Сан-Франциско, разум постепенно пробуждался, лицо брата всё в слезах, щека поцарапана и кровоточила.

— Сэмми, я справлюсь, — вспомнил он свои слова. — Я сделаю это. — Он собирался убить девушку Сэмми ради брата, потому что он лучший старший брат, и неважно, что его тошнит от подобной мысли. Мэдисон хорошая девушка, и это не её вина.

— Она попросила меня.

— Тебе вовсе не обязательно делать это.

— Да, я сделаю это. Пожалуйста… просто подожди здесь, — голос Сэма сорвался, но он расправил плечи и протянул руку за пистолетом. И Дин остался ждать, как того и хотел Сэм. Он вздрогнул, когда услышал выстрел, хотя и был готов.

Приятно сознавать, что ужасные воспоминания не потускнели. После того случая Сэм несколько недель был не в себе.

Спустя месяц позвонил Дикон, и они отправились на охоту в тюрьму. Как оказалось, идея Дина была не самой удачной. Его били кулаками, пинали ногами, запирали в одиночке и вообще жестоко обращались, в то время как Сэм злился на брата всё больше и больше. В конце концов негодование Сэма выплеснулось наружу, и их инсценированная ссора оказалась намного реалистичнее, чем должна была быть.

(«Это был твой дурацкий план. Я согласился, но мы будем придерживаться плана, Дин… Не отворачивайся!») Дин поймал непонимающий взгляд Дикона, но проигнорировал его.

К тому времени, как им удалось найти и сжечь останки сумасшедшей тюремной медсестры, Сэм, казалось, более-менее пришёл в себя. Если он ещё злился на Дина, то, по крайней мере, не подавал виду.

Затем они отправились на новую охоту — за джинном. Дин, возможно, и оказался в мире грёз, но помнил почти всё, что там произошло («Всё, как ты хотел. Мы снова семья»). Случившееся отчетливо запечатлелось в памяти: мучительные моменты, связанные с мамой, ссоры с Сэмом. Он наконец понял, что джинн высасывает из него жизнь, и вернулся домой, несмотря на цену, которую пришлось заплатить, несмотря на страх, что совершает непоправимую ошибку.

Он целую неделю провалялся в гостиничном номере, выздоравливая, и, честно говоря, плохо помнил то время. У Дина постоянно кружилась голова, и он был слаб от потери крови, но Хенриксен следовал за ними по пятам, и они не могли рискнуть и отправить Дина в больницу. Так что Сэм ограбил банк крови и кое-как подлатал брата. Дин проспал почти три дня, пока не подзажили раны на плечах и запястьях, а ещё потом несколько дней пил Гаторейд и налегал на мыльные оперы.

Возможно, тогда у них с Сэмом и произошёл неприятный разговор... Он, вероятно, мог бы вспомнить большую часть, если бы действительно постарался. Но сейчас он не ставил перед собой такую задачу, потому что это не имело отношения к делу.

Важно то, куда они решили отправиться после того, как покинули отель, но… воспоминания до сих пор покрыты мраком. Ничего. Он не помнил, как они напали на след очередного существа, не помнил ни поисков, ни того, как они добрались к месту назначения.

Боже, у него болит голова. Чем больше он пытался сосредоточиться, тем хуже становилось.

Как, чёрт возьми, он мог получить сотрясение мозга? Он что, упал с дерева? Маловероятно, поскольку единственная травма, которую он получил, — это кровоточащая рана на затылке. Нахмурившись, он осмотрелся по сторонам в поисках подсказки. У его ног лежала крепкая ветка, около трех футов длиной. Его сбила с ног ветка? Досадно… Но, с другой стороны, бессмыслица какая-то, потому что рана у него на затылке, а не на макушке.

Есть более простое и зловещее объяснение: может быть, кто-то — что-то? — запустило в него веткой, как бейсбольной битой, а затем убежало.

Или, может быть, оно всё ещё здесь, поблизости.

Он задрожал, едва дыша, и обвёл взглядом окрестности. Если рядом что-то и было, то оно затаилось и не двигалось. Дин не слышал ничего, кроме шелеста листьев, криков птиц и отдалённого рокота машин.

И тут по затылку пробежали мурашки, и он замер. Он старался вести себя как можно тише, прислушиваясь.

У него обострился охотничий инстинкт, и теперь он знал наверняка.

За ним наблюдают.

* * *

Оставаться на месте больше не было смыла, и Дин решил пойти к лесорубам. Это направление было ничуть не хуже любого другого. Он закинул рюкзак на плечо и пошёл так тихо, как только мог, сжимая винтовку в правой руке.

Дин не успел пройти и двадцати футов, как его опять вырвало. Он согнулся пополам, тошнота волнами подкатывала к горлу. Его трясло, кружилась голова, и он хотел просто лечь и поспать. Или, что ещё лучше, чего бы ему действительно хотелось, так это чтобы появился брат — или кто угодно, в самом деле, ему было всё равно — и вытащил его из этого ужасного похода на природу.

Ему потребовалось почти минута, чтобы прислониться к стволу дерева, тяжёло дыша и сглатывая слюну, прежде чем он вспомнил, что на него напали и что-то издалека наблюдает за ним.

Верно. Нужно торопиться.

Страх подстёгивал. Он держался за деревья левой рукой, чтобы не упасть, и, пошатываясь, переходил от ствола к стволу, словно в тумане. Лучше бы Сэм искал его. Не то чтобы Дина было трудно найти, ведь он громко шаркал ногами и тяжело дышал.

После получаса медленного продвижения — теперь он отчетливее слышал шум машин лесорубов, хотя его по-прежнему окружали только деревья, деревья и снова деревья, — ему пришлось остановиться. Его снова затошнило, затылок пульсировал так немилосердно, что он жалобно застонал. Он опустился на землю и прислонился спиной к стволу дерева, в изнеможении закрыв глаза. Всего на минуту.

* * *

Он пришёл в себя от внезапного прилива адреналина. Сердце бешено колотилось. Рефлекторно он вскинул винтовку к плечу ещё до того, как осознал, на что реагирует.

Его взгляд остановился на чём-то шевелившемся в кустах примерно в двадцати футах от него. Дин уловил какое-то движение. Может быть, животное... Оно остановилось и повернулось в его сторону, и на мгновение взгляд Дина встретился с парой немигающих, светящихся глаз. Существо издало утробный рык, от которого Дина бросило в дрожь. Предупреждение, подумал он, или, может быть, заявление о намерениях.

Что бы то ни было, это, несомненно, воплощение зла.

Затем тварь так быстро скрылась из виду, что всё, что он успел разглядеть, было размытое движение и покачивание растений на её пути. Он поднялся на ноги, но слишком медленно, так что успел разглядеть только жилистое тело и длинные руки, как у шимпанзе. Существо двигалось быстро и вышло из радиуса поражения винтовки прежде, чем он успел прицелиться... оно направлялось к лесорубам.

Дин охотился именно на него, без сомнений. В лесах Нью-Йорка нет диких обезьян или шимпанзе. Это существо, чем бы оно ни было, вероятно, ударило его по голове и теперь решило напасть на лесорубов. Оно двигалось намного быстрее его. И это создание не было дружелюбно.

Дин, пошатываясь, следовал за ним, но слишком медленно. Он едва мог стоять на ногах и видел всё, словно в тумане. Печальный факт заключался в том, что эта обезьяна-демон, или кто бы это ни был, вероятно, может сбить его с ног, даже бросив в него банан. Люди в опасности, а Дин практически бесполезен.

Он снова набрал номер, но связи не было. Ничего удивительного. Возможно, это разновидность нападения джиннов, только на этот раз вместо мира грез он попал в кошмарную страну Закона Мёрфи. Он собрался бросить бесполезный гаджет обратно в рюкзак, но, повинуясь внезапному порыву, решил прочитать сообщения. Может быть, там есть что-то, что подскажет ему, где Сэм и что нужно делать.

Последнее сообщение от Сэма пришло в 10:21 утра. Четыре часа назад, если верить его часам: «Встретился с МЭ, возможно, это ап. Опрашиваю свидетелей, встретимся в лагере».

МЭ, должно быть, судмедэксперт, но что, чёрт возьми, такое ап? Единственный ап, о котором Дин когда-либо слышал, — это женский дух, охотившийся на молодых женщин в Камбодже... и единственная причина, по которой он знал об этом, — фильм ужасов «Леди-вампир», который он недавно смотрел по кабельному телевидению (девчонки классные, спецэффекты ни о чём, субтитры прошли мимо). Вряд ли он охотился на подобное существо на севере штата Нью-Йорк, в лагере лесорубов.

Он просмотрел предыдущие сообщения, надеясь найти ещё какую-нибудь подсказку, но все они были написаны несколько дней назад.

СЭМ-ВОРЧУН: «У них нет черники. Яблочный или клубнично-ревеневый».

СЭМ-ВОРЧУН: «Я в закусочной. Ты берёшь бургер и салат, да, я сказал салат из зелени, и не ной. Тебе нужно железо».

СЭМ-ВОРЧУН: «Хватит быть дураком. Я принесу тебе что-нибудь почитать, ладно? “Спортивные автомобили” или “Космо”?»

СЭМ-ВОРЧУН: «НЕТ, Дин. Просто НЕТ».

Он усмехнулся про себя. После инцидента с джинном Сэм превратился в самую настоящую няньку. Дин немного успокоился.

СЭМ-ВОРЧУН: «Дин, возьми трубку. Где ты, чёрт возьми, пропадаешь?»

Улыбка исчезла. Это как-то связано с охотой на джинна. Всё внутри похолодело, когда его вновь охватило чувство вины.

Он помнил, как кровь застыла в жилах, когда он листал брошюру для туристов перед отъездом из отеля. В ходе неловкого разговора он не смог заставить себя сказать брату, что Кармен — великолепная медсестра («У нас может быть будущее. Мы создадим семью. Я люблю тебя») — была не более чем улыбающимся лицом из рекламы мексиканского пива. У Сэма была Джесс, у папы — Мэри, а у Дина... фотошоп по мотивам туристической брошюры. Слишком унизительно, чтобы быть правдой.

* * *

Он спрятал боль за ухмылкой.

— Ты бы видел себя со стороны, Сэм. Ты был таким слабаком.

Сэм коротко улыбнулся.

— Значит, мы тогда не поладили, да? Думал, это должна быть идеальная фантазия.

— Неправда, — решительно заявил Дин. — Это была просто мечта. Я хотел, чтобы мама была жива.

Все эти годы Сэм хотел жить в безопасности и обычной жизнью, а Дин защищал папу и его поиски. Оказывается, брат лицемерил. Правда состояла в том, что он глубоко в сердце лелеял желание бросить охоту и просто стричь газон. Папа возмутился, если бы узнал.

— Рад, что ты выкарабкался, Дин. — Голос Сэма звучит так, словно он тщательно подбирал слова, словно готовился к чему-то. — У большинства людей не хватило бы сил, они бы просто сдались.

Конечно, Дин знал, что не мог остаться, что всё было не по-настоящему. Но это не меняло подспудных желаний.

— Я хотел остаться, — признался он. — Я так сильно хотел остаться... Имею в виду, с тех пор, как папа... (с тех пор, как папа продал душу ради меня, пожертвовал ради меня, о боже, отправился ради меня в ад), я могу думать только о том, чего нам стоила наша работа. Мы так много потеряли. Мы стольким пожертвовали. — Джинн сделал то, чего Дину не хватало, таким осязаемым, таким реальным, что он не мог выбросить случившееся из головы.

— Но благодаря тебе живы люди, — Дин усмехнулся, но Сэм продолжил: — Это того стоит, Дин. Именно это. Случившееся несправедливо и чертовски больно, но... оно того стоит.

Правда? Он больше не уверен. Он хотел выкинуть случившееся из головы, согласиться с Сэмом и вернуться к обычным делам, но сейчас подобное кажется слишком большой ложью. Что, чёрт возьми, у них есть на самом деле, кроме друг друга? И это всё, что когда-либо будет?

— Неважно, — выдавил Дин, отворачиваясь. Он больше не хотел говорить об этом, не хотел признавать, как ему больно. Но он видел, что Сэм ещё не закончил. Он внимательно наблюдал за ним, и в его глазах было что-то ещё, немой вопрос, помимо беспокойства за Дина. — Ты хочешь что-то спросить, Сэмми?

Брат глубоко вдохнул и выдержал паузу, что на языке Сэма означает «я-сейчас-тебе-врежу». Дин взял себя в руки, потому что, что бы Сэм ни собирался сказать, ему это не понравится.

— Значит, мир, созданный джинном, был фантазией, верно? Твоим самым сокровенным желанием.

— Я не хотел, чтобы мы не ладили, Сэмми. — Брат начал беспомощно оправдываться. Во всяком случае, именно это осознание придало ему сил тогда вонзить нож себе в грудь.

Сэм покачал головой.

— Нет, знаю. Я не это хотел сказать... Послушай, Дин, понимаю, что ты хочешь видеть маму живой, — он выглядел виноватым. — Понимаю, парень. Ты скучаешь по ней. Но что меня удивляет, так это то, что папа тоже умер.

Дин напрягся и отвёл взгляд.

— Мама сказала, что он умер от инсульта, во сне, много лет назад.

— Ты так хотел?

Дин вскочил на ноги и приблизился к Сэму, сжав кулаки. Маленький пакостник.

— Что, чёрт возьми, ты хочешь сказать? — выпалил он.

— Прости, прости! Я не это имел в виду. Давай, сядь. — Сэм поднял руки в умиротворяющем жесте, и включил фирменный щенячий взгляд. Дин неохотно сел. — Я имел в виду, что папы не было рядом, в твоих грёзах. Он ушёл. Он просто мирно ушёл, верно? И тогда ты смог бы жить своей жизнью, жениться на Кармен...

— Нет никакой Кармен, Сэм! Я даже не знаком с такой девушкой. — Он не упомянул модель из рекламы «Эл Сол», потому что ситуация и так была достаточно жалкая. — И не то чтобы я имел право голоса в этом вопросе! Я не убивал его специально, так что просто отвали!

— Хорошо. Я этого и не говорил. Но мир джинна был похож на сон, на отражение твоих подсознательных мыслей.

— Что ж, спасибо вам, доктор Фил. Ты хочешь сказать, что я хотел избавиться от отца? Я был бы счастливее, если бы он умер во сне много лет назад?

— Не знаю, Дин. А ты бы обрадовался?

* * *

К чёрту Сэма. К чёрту его дурацкие неудобные вопросы и желание поговорить обо всём по душам.

И к чёрту сидение здесь. Ему нужно найти существо, чем бы оно ни было, потому что оно явно замышляет что-то недоброе и направляется в сторону лесорубов. Даже несмотря на то, что больше всего на свете ему хотелось бы отдохнуть ещё часик. Или три.

Нужно найти Сэма. Его жаждущий мести брат стал ему вторым отцом, и это ведёт его по жизни. В отличие от Дина, у которого есть...

А что именно у него есть?

У папы, конечно, был на это загадочный ответ: «Нам всем предстоит сыграть свои роли. А пока ты должен довериться мне, сынок».

К чёрту и папу тоже. Кто-нибудь спрашивал его, хочет ли он играть свою роль?

Он вздохнул, засунул мобильник обратно в рюкзак и перекинул лямку через плечо. Где-то поблизости бродило злобное существо, стремящееся попасть к невинным людям, и, возможно, сейчас от Дина было мало толку, но он должен был остановить его. Он, шатаясь, поднялся и пошёл дальше.

* * *

Он двигался медленно. Судя по его наручным часам, прошло два часа, и теперь он слышал звуки работы тракторов и бензопил более отчетливо. Но по-прежнему не видел ничего, кроме деревьев.

Однажды Дин смотрел документальный фильм о лесозаготовках. Крутая работа. На самом деле, размышлял он, карьера лесоруба не так уж и плоха, если он когда-нибудь захочет бросить охоту. Это опасная, изнурительная работа, так что он будет чувствовать себя как дома. Он сильный и быстрый. Он уже привык переезжать с места на место, у него никогда не было своей семьи. Высшее образование не требуется, так что он будет квалифицированным работником, без проблем.

Он представил себя в каске и тяжёлых ботинках за рулём трактора «Джон Диир». Он был бы не прочь стать одним из тех парней, которые орудуют бензопилой, валят деревья и наблюдают, как они падают, или управляют одной из лесозаготовительных машин.

Конечно, есть проблема природы. Он ненавидел змей и насекомых, комары — кровососы из той же категории, что и вампиры, и работать под дождем, на холоде и в слякоть ему определённо не понравится.

Так что, возможно, профессия лесоруба не для него.

Он всегда может записаться в армию, стать морским пехотинцем. Ему двадцать семь, может быть, немного больше, чем нужно, но всё равно он годится для этой работы.

Он предпринял одну неудачную попытку поговорить об этом с отцом в тот первый одинокий год после того, как Сэм уехал в Стэнфорд. Он был потерянным, угрюмым, слишком много пил, слишком рисковал, когда охотился. Казалось, отец постоянно злился на него. Сепарация казалась хорошим вариантом, по крайней мере, для Дина. Но отец не согласился.

— Ты хочешь сделать что-то значимое для себя, сынок? — спросил его отец голосом, полным цинизма. — Служить в армии? Быть всем, кем можешь стать?

«Можешь стать». Его возмутило, что отец отказывался воспринимать его идею всерьёз, но в то же время он не испытывал особого энтузиазма по поводу вступления в ряды армии. Он не знал точно, чем хочет заниматься в жизни, кроме, может быть, какого-то смутного направления, какой-то неясной цели. Чувства принадлежности. Сэмми ушёл, не оглядываясь, а папа половину времени проводил в одиночестве на охоте.

— Может быть, я просто хочу сражаться за свою страну.

— Ты уже занимаешься этим сейчас. Ты охотник. Это твоё предназначение. Мы спасаем жизни. Это важно.

Дин пожал плечами и отвернулся, но отец сказал:

— Не обманывай себя, думая, что братство Корпуса заменит семью, Дин. Твоё место здесь.

И добавил:

— Со мной.

Папа, конечно, не сказал «с нами». Но Дин тогда отказался от мечты, чувствуя себя неловко из-за того, что потратит впустую четыре года жизни (восемь, если считать службу в резерве), и из-за грызущего подозрения, что в итоге ему придётся проводить больше времени со шваброй и ведром, чем с М16.

Он остался с отцом, подчиняясь его планам. Он перестал сомневаться, потому что что ещё он мог сказать такого, что имело бы больший вес, чем спасение невинных людей? Ну и что с того, что он был одинок и проводил больше ночей, чем мог сосчитать, в компании с бутылкой виски. Он смирился.

До появления джинна.

Он помнил, как стоял на коленях у могилы отца в Лоуренсе — в мире джинна, конечно, потому что в реальной жизни останки отца посолили и сожгли, как он того и заслуживал, — и произносил слова, которые никогда не осмеливался произнести вслух: «Почему моя работа — спасать людей? Почему я должен быть подобием героя? А как же мы... почему мы должны жертвовать всем, папа?»

Ему не стало легче. Он просто позволил депрессии захлестнуть себя с головой и остаться.

* * *

Наконец он вышел из леса и оказался на поляне рядом с грязной дорогой. Неподалёку виднелось несколько невысоких строений, а вокруг суетились рабочие. К лагерю с грохотом подъезжал грузовик.

Цивилизация. Слава Богу, потому что силы вот-вот его покинут. Он вспотел, несмотря на прохладную погоду, его до сих пор тошнило, кружилась голова.

И тут он замер. Обезьяноподобное существо оказалось прямо перед ним, не более чем в тридцати футах, оно сидело на ветке дерева через дорогу. Оно было очень похоже на шимпанзе, но злобный огонёк в глазах говорил, что тварь не сбежала из зоопарка.

Она неподвижно смотрела прямо на него. Как будто поджидала.

Дин прижал винтовку к плечу, двигаясь медленно, не выпуская оружия из виду. Повисла минутная пауза. Он нажал на спусковой крючок, глубоко и ровно дыша. Он не мог упустить шанс.

Существо протянуло руку и сломало толстую ветку — как, чёрт возьми, ему это удаётся, оно намного сильнее, чем кажется, — и встало на задние лапы.

Все последующие события происходили как в тумане. Послышался лёгкий шорох. Он выстрелил, но существо оказалось быстрее, и внезапно ветка полетела прямо в Дина, словно копьё. Он пригнулся, но недостаточно быстро.

Левое плечо взорвалось от резкой боли. Его сшибло с ног, и он невольно вскрикнул. Он ударился головой о землю, и боль стала настолько сильной, что секунду или две он не мог двигаться, не мог думать, не мог реагировать.

Дин должен подняться, потому что у этой дрянной обезьяны мощная рука, как у Нолана Райана, и он её упустил. Здесь полный лагерь ничего не подозревающих лесорубов, которые станут легкой добычей, если он не уничтожит существо.

В такие моменты он всегда слышал голос отца, отдающего приказы, как сержант-инструктор по строевой подготовке: «Двигайся, Дин! Хватит валяться без дела, слюнтяй! Давай!»

Это его бесило, но в то же время придавадо бодрости, и в его голове звучало неосознанное «да».

Стиснув зубы, он сжал левую руку, чтобы удержать её на месте — Боже, как больно, наверняка она вывихнута, — и с трудом поднялся на колени. Несколько секунд он стоял, тяжело дыша и сдерживая стон. Любопытный Джордж всё ещё там, маленький чертёнок, смотрит на него со своего насеста на дереве. Глаза существа светились странным жёлтым светом.

Он не ожидал, что всё закончится так — стоя на коленях в лесу перед демонической Читой, но так просто он не сдастся. И если уж уходить, то непременно забрать существо с собой.

Он наклонился, нащупывая пальцами винтовку, лежащую на земле неподалёку. У него будет только один шанс выстрелить, так что он должен попасть, без вариантов. Он и так с трудом удерживал равновесие, а отдача будет адской для его левого плеча, не говоря уже о голове. Он не очень-то обрадовался подобному факту, но сейчас это не имело значения.

У него есть работа, которую нужно выполнять (папа, конечно, преподал урок на всю жизнь), а ещё характер — Дин никогда не отступал. Даже когда знал, что придётся поплатиться за своё упрямство.

Существо неподвижно смотрело на него, пока Дин медленно поднимал винтовку и прицеливался, а затем нажал на спусковой крючок.

Отдача прошлась по всему телу, словно удар, вырывая из него хриплый крик. Боль так сильно отдавалась в плече, что он не смог удержаться от того, чтобы съежиться, застонать, сжаться в комок в тщетной попытке избавиться от неё. В голове резко пульсировало в такт учащённому сердцебиению.

Задыхаясь, он посмотрел на дерево, где только что было существо. Но оно исчезло.

На какую-то долю секунды ему казалось, что он, возможно, попал в цель. Но затем краем глаза он заметил движение вдоль линии деревьев и понял, что это ещё не конец.

Правой рукой Дин нащупал пистолет сорок пятого калибра, заткнутый за пояс. Возможно, он и не в состоянии остановить существо, но он способен замедлить его продвижение... возможно.

Ещё мгновение, и существо оказалось прямо перед ним, сжимая в руке толстую ветку (очевидно, ветки были его излюбленным оружием). Вблизи тварь напоминала не столько шимпанзе, сколько жилистую гориллу с длинными мускулистыми руками и вытянутой мордой.

Дин поднял пистолет, но тварь уже замахнулась веткой. Он выстрелил в упор, так что не мог промахнуться, но...

(вот и всё, Сэм, прости).

Раздалось два выстрела. Вспышка света, и существо исчезло, оставив после себя грязное облако и запах серы.

Прошла секунда или две, прежде чем Дин осознал, что произошло. Сэм уже был рядом, он подбежал к брату с винтовкой в руке. Дин покачивался, стоя на коленях, выброс адреналина опустошил его, оставив дрожь во всём теле. Демон исчез, очевидно, брат отправил его туда, откуда он пришёл, и скатертью дорога.

— Дин! С тобой всё в порядке? — Сэм резко присел перед ним на корточки. — Ты подошёл слишком близко! Эй, парень, ты немного шатаешься, дай-ка я... — Он схватил Дина за плечи, прежде чем тот успел запротестовать.

Боль, пронзившая левое плечо, оказалась настолько сильной, что он согнулся пополам и громко вскрикнул. Сэм отпустил брата и отшатнулся, уставившись на него широко раскрытыми от ужаса глазам.

— Что не так? Что я такого сделал?

— Плечо, — выдавил из себя Дин, — не трогай.

— Прости, прости, больше не буду, ладно? — Сэм снова присел на корточки, ожидая, пока Дин перестанет задыхаться. — Я ждал тебя несколько часов, подумал, что ты, должно быть, приехал с бригадой лесорубов. Но они вернулись двадцать минут назад, и тебя с ними не было. Они сказали, что так и не встретились с тобой...

Дин неловко пожал плечами. На самом деле он ничего не помнил.

— Я как раз шёл по дороге, искал тебя, когда услышал звук выстрела. Тебе чертовски повезло, что я оказался рядом. Демон разошёлся не на шутку...

Дин кивнул, пытался совладать с дыханием.

— Да, думал, что я... чуть было не стал закуской для обезьяны... Что, чёрт возьми, это было?

Сэм странно на него посмотрел:

— Аргопелтер. Именно за ним мы охотились, разве ты не знал?

Дин неопределенно указал на свой затылок.

— Маленький мерзавец размозжил мне голову веткой. Сейчас моя память, словно швейцарский сыр. Арго что?

Сэм зашёл за спину брату, и Дин почувствовал, как его пальцы осторожно ощупывают рану у него на затылке.

— Аргопелтер, — рассеянно повторил Сэм. — Похоже, это серьезно, Дин, нужно вернуться в лагерь. И плечо у тебя, кажется, не в порядке. Возможно, вывих.

Ничего себе.

— Вправь.

Сэм повернулся к брату, качая головой и хмурясь.

— Не здесь. Давай вернёмся в лагерь и приведём тебя в порядок.

Дин вздохнул.

— Отлично.

* * *

Прогулка до лагеря оказалась медленной и неприятной. Около двухсот ярдов по неровной земле, и каждый шаг отдавался вспышкой боли в плече. Сэм использовал свободное время, чтобы рассказать Дину о том, о чём он, по-видимому, забыл: о статьях в нью-йоркских газетах о трёх лесорубах, которые погибли в прошлом месяце, все из одной и той же лесозаготовительной бригады; о череде подобных инцидентов в Вермонте, Мэне и северной части штата Нью-Йорк за последние четыре десятилетия; об исследовании, которые они провели в музее Адирондака, изучая старые записи о лесозаготовках и легенды о лесорубах.

К тому времени, как они сняли с Дина пиджак и рубашку и усадили на стул в медпункте лагеря — не более чем задней комнате главного офиса, оборудованной раковиной и аптечкой первой помощи, далеко не такой хорошей, как в «Импале», — он был совершенно вымотан. Дина била дрожь, он продолжал прижимать левую руку к груди.

— Ты уверен, что хочешь, чтобы я это сделал? — с сомнением спросил Сэм. — Видел, как ты дважды помогал папе, но это не одно и то же... Могу позвать врача...

— Нет. Только ты. — Дин с трудом выносил прикосновение рук Сэма, а мысль о том, что незнакомец будет тыкать в него пальцами, заставила его поёжиться. — Я скажу, что нужно делать.

Сэм кивнул, хотя и не уверенно.

— Хорошо, тогда мы не будем торопиться. Медленно и деликатно. — Сказал он успокаивающим тоном. Дин кивнул, наслаждаясь комфортом, немного успокаиваясь, хотя и зная, что сейчас будет чертовски больно.

Сэм опустился на колени слева от брата, поддерживая согнутый локоть Дина, прижатый к левому боку. Правой рукой он постепенно отводил предплечье Дина от своей груди, пока оно не оказалось перпендикулярным телу. Он делал это так медленно и осторожно, что боль оставалась терпимой, и Дин немного расслабился.

— Готов?

Дин сглотнул и напряжённо кивнул. Он перестал сутулиться и сел так прямо, как только мог.

— Тебе придётся поворачивать мою руку в сторону, пока ты не почувствуешь сопротивление.

Сэм подчинился, двигаясь медленно и уверенно, прижимая предплечье и локоть Дина к своему телу.

— Расслабься, ладно? — сказал он, когда Дин немного напрягся. — Я не собираюсь форсировать события. Итак, аргопелтер... О нём рассказывают лесорубы со всего севера Штатов. Мы нашли картинку в книге «Страшные жители лесов», опубликованной в 1910 году. — Слова из сообщения брата внезапно начали обретать смысл.

— Там всё описано правильно? — напряжённым голосом спросил Дин. — Уродливая обезьяна с длинными руками?

— Тс-с, всё в порядке, я буду двигаться медленнее. Судя по всему, да, насколько я смог разглядеть существо с близкого расстояния. — Он одарил Дина кривой улыбкой. — Было нетрудно догадаться, когда он замахнулся на тебя большой веткой.

Боль стала сильнее, и Дин непроизвольно отстранился.

— Стой, стой!

— Хорошо, прекращаю. Попытайся расслабить мышцы... Сделай глубокий вдох и выдох. — Он ждал, пока Дин кивнёт в знак согласия, затем повернул руку ещё немного вперед, — Итак, аргопелтер...

— Ду-дурацкое имя, — выдавил из себя Дин, — для шимпанзе, который швыряется палками. — Он старался не напрягаться, но плечо теперь постоянно болело, и ему пришлось дышать чаще.

Сэм издал короткий смешок.

— Некоторые старожилы зовут его «вдоводелом», и людям было не до смеха, когда они рассказывали о нём. Бобби говорил, что это демонический дух, который любит охотиться на лесорубов, якобы в отместку за то, что те вырубают его деревья.

— Что, демон... ах!... с с-совестью?

Сэм снова остановился, выжидая.

— Кто знает. Вероятно, ему просто нравится убивать. Он прячется на деревьях, ждёт, пока кто-нибудь пройдёт мимо в одиночестве, а затем швыряет в него веткой.

— Да, я опробовал на себе его тактику.

Сэм продолжал медленно, но верно тянуть руку брата.

— Что ж, тебе повезло, Дин, потому что после такого свидетелей почти не остаётся. Существо быстро и смертельно опасно. В некрологах в основном сообщалось, что лесорубы погибли от упавших веток. — Он отвёл руку Дина в сторону. — Что теперь?

— Подними тыльную сторону моей руки вверх и вперед, затем поверни моё предплечье назад. — Предстояла самая трудная часть, и он напрягся.

— Расслабься... — Сэм успокоил брата, когда тот начал задыхаться. — Тихо и медленно, не напрягайся, я не причиню тебе вреда...

Последовала острая вспышка боли, когда кость вошла обратно в сустав. Дин закряхтел и отвернулся, его грудь тяжело вздымалась. Сэм положил руку ему на затылок в знак извинения, бормоча:

— Вот и всё, всё кончено.

Через несколько секунд боль утихла до терпимой, и Дин облегченно вздохнул.

— Неплохо для первого раза, — признал он. — Расскажи, как так вышло, что мы расстались.

— Это была твоя идея. Я беседовал с судмедэкспертом, затем с бригадиром, а ты отправился на встречу с лесорубами. — Сэм улыбнулся. — Ты сказал, что всегда мечтал стать лесником.

Да, было похоже на правду.

— Эй, никто не смеет связываться с медведем Смоки.

— Думаю, Смоки никогда не сталкивался с демоном, пытавшемся убить его веткой. А теперь не двигайся, я собираюсь обработать твои раны.

* * *

Полчаса спустя они снова были в пути, направляясь в Сиракузы, чтобы к вечеру найти мотель. Дин был совершенно вымотан, его голова то и дело клонилась к дверце машины.

— Не засыпай, Дин. У тебя сотрясение мозга.

— Я устал, Сэм, — проворчал тот в ответ. — Весь день бродил по лесу. О, и да, на меня напал демон. Дважды.

Сэм бросил на брата фирменный угрюмый взгляд, прежде чем вернуться к дороге.

— Я серьезно. У тебя может быть субдуральная гематома.

Дин слишком устал, чтобы воспринимать сложные медицинские термины.

— У меня всё в порядке. Просто получил удар по голове. Приду в себя, как только немного посплю.

— Это означает кровоизлияние в мозг. Оно может развиться через несколько часов после первоначальной травмы. Если ты заснешь, я не узнаю, что с тобой беда.

— У меня не начнётся кровоизлияние в мозг!

— Отлично, — согласился Сэм. — Давай просто поговорим, хорошо? Ты был довольно молчалив последнее время.

— Я весь сплошной кусок боли, Сэмми, — раздражённо бросил Дин. — Представь, что тебя ударила по голове и плечу жуткая обезьяна, и поймёшь, насколько будешь разговорчивым.

— Ты был неразговорчив и раньше. Я бы даже сказал, подавлен, Дин. Ты едва ли произнес хоть слово после встречи с джинном.

Дин вздохнул.

— Ничего страшного. Я просто устал. Эти пару месяцев были тяжёлыми.

Сэм бросил на брата настороженный взгляд.

— Печально, не правда ли? Сначала отец умирает... А потом в мире джиннов...

— ...ты убил его во сне, — мысленно закончил Дин и бросил на брата свирепый взгляд. — У меня сотрясение мозга, помнишь? Сейчас неподходящее время для разговоров.

— Тогда просто послушай. Кажется, я знаю, что тебя беспокоит.

Дин взъерошил волосы, потёр виски.

— Знаешь что, Сэм? Ты высокомерный ублюдок. Ты понятия не имеешь, что меня беспокоит...

— Значит, тебя что-то беспокоит!

— А я сказал, что не хочу об этом говорить!

Сэм с минуту вёл машину молча, затем снова взглянул на брата.

— Хочу тебе кое-что сказать.

Мускул на его щеке дёрнулся.

— Прекрати, Сэм!

— Нет.

Сэм плавно съехал на обочину, в то время как Дин демонстративно отвернулся к окну.

— Я должен попросить прощения, — тихо произносит Сэм после паузы. — Мне не следовало говорить о том, что ты желал, чтобы папа умер во сне. Я знаю, что это неправда.

— Забудь.

— Не могу. Глупо звучит. Ну же, посмотри на меня, Дин.

Дин хмуро уставился на брата, затем закатил глаза. Он не хотел извинений и не нуждался в них. Сэм сказал вслух только то, что и так вертелось у Дина в голове. Даже если он сделал всё ненамеренно — создал мир без отца. И потом, то, что он сказал над могилой отца... Это были его слова. Джинн не при чём.

Ничуть не смутившись, Сэм продолжил:

— Я много думал и понял... я был неправ. Действительно неправ. — В его голосе слышались нотки раскаяния и боли.

— О чём ты?

— Джинн создал мир грёз, и, я думаю, он вытащил из твоего сознания то, что, как он думал, заставит тебя захотеть остаться. Итак, мама была жива, и я был с Джесс, а у тебя была Кармен...

— Забудь о Кармен! — огрызнулся Дин. — Кармен никто. Она всего лишь лицо из рекламы пива в журнале в мотеле!

— Кто она? — Сэм выглядел немного озадаченным. — Ладно, неважно. В любом случае, дело не в этом.

— Какой, чёрт возьми, в этом смысл?

— Видишь? На самом деле ты не хотел остаться с Кармен. Она была всего лишь твоей фантазией. И, возможно, в глубине души ты мечтал о жизни, в которой папа был тренером по софтболу и умер во сне... Но это не значит, что ты на самом деле хотел такого исхода, Дин, точно так же, как на сознательном уровне ты не желаешь, чтобы тебе приснился кошмар.

— Ты не знаешь наверняка. Я даже не знаю.

— Нет, — сказал Сэм с такой уверенностью, что Дин оказался застигнут врасплох. — Ты бы не выбрал жизнь без папы или жизнь, в которой мы бы не общались. У тебя хватило сил вернуться. Ты не хотел обычной жизни.

Он почувствовал, как в уголках глаз наворачиваются слезы. Это из-за сотрясения мозга, подумал Дин, он так остро реагирует. Возможно. Он спрятал эмоции за циничным смехом.

— Я мазохист, Сэмми. Или на худой конец идиот. Это уж точно.

— Прекрати унижать себя! Ты реалист. Ты мог бы утешиться иллюзией, но выбрал бороться до конца. Ты решил вернуться в настоящую жизнь. Вот что важно. Не факт, что тебе всё это приснилось, а то, что ты решил оставить всё случившееся в прошлом. Решил продолжать делать то, что мы делаем.

Дин кивнул и промолчал: «Чёрт возьми, я был прав. Я не мог оставить тебя здесь одного», — подумал он.

Сэм одарил его полуулыбкой.

— И ты просто так не сдаёшься, даже когда едва держишься на ногах, у тебя вывихнуто плечо и ты сражаешься лицом к лицу с демоном.

— Я не мог позволить этому ублюдку попасть в лагерь... — Когда он произносил слова, то понимал, что говорит чистую правду. Это заложено в нём: защищать невинных, спасать жизни. Даже ценой собственной. Иногда он ненавидел свою работу, но в то же время не хотел отказываться и от себя настоящего. Он тот, кто он есть.

Как будто части головоломки встали на место.

— Знаешь, — продолжил Сэм, — всё, что у тебя осталось, — это пистолет сорок пятого калибра. От него было бы мало толку против демона. Что бы ты делал, если бы я не появился?

— Нашёл бы другой способ.

— Единственное, что хочу сказать: хорошо, что я подоспел вовремя.

Дин ухмыльнулся.

— Перестань напрашиваться на комплименты, принцесса. Засапожный нож ещё со мной.

Сэм фыркнул.

— Верно.

Он вывел «Импалу» с обочины на дорогу, а Дин поставил кассету Lynyrd, соответствующую его теперешнему настроению, и откинулся на спинку сидения. Он вслушивался в каждое слово. Боль в плече постепенно утихала.

«Life is so strange when it's changin', yes indeed.

Well I've seen the hard times and the pressure's been on me,

But I keep on workin' like the workin' man do,

And I've got my act together, gonna walk all over you». ⁽¹⁾

— Не засыпай, — напомнил ему Сэм.

— Конечно, — согласился Дин, закрывая глаза.

На мгновение воцарилась тишина, нарушенная резко брошенным:

— Придурок.

— Ворчун, — выпалил в ответ Дин. — Разбуди, когда доберёмся до мотеля.

«Sweet talkin' people done ran me out of town,

And I drank enough whiskey to float a battleship around,

But I'm leavin' this game one step ahead of you,