Моя семья и другие животные... (гет)

Здравствуй, мой сыночек!

9 января 1997 года

...

Мини-пьеса.

Минерва Макгонагалл. Помфри сюда, срочно!

Альбус Дамблдор. Минерва, успокойтесь. Это обычный обморок.

Пэнси Паркинсон. Что случилось с профессором?!

Минерва Макгонагалл. Всем сохранять спокойствие! Старосты, угомоните студентов и продолжайте завтрак. С профессором Снейпом всё в порядке.

Симус Финниган. Дин, ты слышал?

Дин Томас. Симми, еще бы. Это замечательно. Этот слизеринский гад назначает нам с Симусом отработку, мы трудимся как эльфы и пропускаем завтрак, а потом выясняется, что на этом завтраке гад на глазах всей школы шлепнулся в обморок!

Минерва Макгонагалл. Альбус, он читал письмо. Он получил письмо, раскрыл его и упал без чувств. Письмо наверняка заколдовано!

Альбус Дамблдор. Минерва, успокойтесь, с письмом всё в порядке. Я проверил его на все известные мне проклятия, и пришел к заключению, что это самое обыкновенное письмо... Ну, может быть, не совсем обыкновенное...

Минерва Макгонагалл. Поппи, наконец-то ты пришла. Он лежит так уже полчаса.

Альбус Дамблдор. Минни, бывает, что самые обычные магловские письма производят эффект, который не снился нашим Темным магам. В письме, которое получил профессор Снейп, содержалось шокирующее открытие, и его реакция совершенно естественна. Чужие письма читать нехорошо, но в данном случае я, конечно, счел нужным с ним ознакомиться. Великолепное письмо. Поверьте, что оно подарило нам в борьбе с Волдемортом...

Все (дружно). АЛЬБУС!!!

Альбус (невозмутимо). Я много раз повторял, что стыдно бояться этого имени... Продолжаю: оно подарило нам подлинную надежду на победу. Весть, переданная в этом письме, столь превосходна, что наполняет мое сердце радостью. Северус тоже когда-нибудь осознает это. Подождите, и он скоро очнется.

Захария Смит (выронив "Набор начинающего Джеймса Бонда от близнецов Уизли"). Тролль меня задери!!!

Минерва Макгонагалл. Сто очков с Пуффендуя, мистер Смит, за сквернословие и еще сто за нарушение тайны личной переписки преподавателей. Немедленно несите сюда бинокль.

Захария Смит. Тролль меня задери, ребята, ЧТО ТАМ НАПИСАНО!!!

Минерва. Мистер Смит, хотите лишиться еще ста очков? Я категорически запрещаю Вам разглашать сведения, почерпнутые из незаконным образом прочитанного письма!

Гермиона. Гарри, ты слышал? Рон говорит, что Снейп — сын Того-Кого-Нельзя-Называть.

Альбус. Дорогие ученики, я призываю всех прекратить сплетничать и вернуться к завтраку. Приятного всем аппетита.

Профессор Макгонагалл была не согласна с директором, известным оптимистом, что дети спокойно закончат завтрак и разойдутся по факультетам. По ее мнению, завтрак был безнадежно испорчен.

В это время директор, лучезарно улыбаясь, отложил роковое письмо и внимательно осмотрел смертельно бледного Снейпа.

Кивнув своим мыслям, он направил на несчастного палочку.

— Фините деформис!

Зал ахнул.

Внешность профессора поменялась на глазах.

Воистину сбылась последняя воля Меропы Гонт, чтобы ее потомки отличались неземной красотой!

От лежащего на полу мужчины нельзя было оторвать глаз. Гарри Поттер легко узнал эти мраморно правильные черты, волнистые каштановые кудри и темные глаза, оттененные густыми ресницами. Северус был точной копией своего отца, ослепительного Тома Реддла.

Вот как бы мог выглядеть Том в сорок лет, если бы не стал Лордом Волдемортом!

Женская составляющая зала глухо застонала.

— Альбус, Вы уверены, что это было необходимо? — спросила Макгонагалл.

— Минерва, если бы не я, это сделал бы сам Том. При первой возможности. Мы все доверяем письму Эйлин, но убедиться лишний раз никогда не помешает.

Дамблдор сочувственно покосился на Снейпа.

— Пожалуй, Северуса ждет небольшое потрясение, когда он решит посмотреться в зеркало.

— Альбус, пора наконец привести его в чувство.

Альбус поднял палочку... но не успел.

На левой руке Снейпа сгустилась Черная Метка, он открыл глаза, вздрогнул и схватился за плечо.

— Как видите, Минерва, любящий отец позаботился о профессоре раньше нас.

Профессор Снейп сел, держась за Метку, и обвел зал диким взором.

— Ваше письмо, Северус, — доброжелательно заметил директор, протягивая письмо. — Я думаю, Вам пора идти? Мы закончим завтрак без Вас. Ступайте, Северус, и передайте Вашему батюшке от меня самые искренние поздравления! Я бы на его месте гордился таким сыном.

— О Мерлин, я же знал, что должность профессора ЗОТИ проклята, — простонал профессор. — Но чтобы дойти до такого...

Он встал и проскользнул на выход.

За профессором, к восторгу всего Хогвартса, выбежала добрая половина слизеринцев во главе с Крэббом, Гойлом и Драко Малфоем — с перекошенными лицами и держась за левое плечо. Но это уже совсем другая история.

И снова маленькая пьеса...

Кребб. Куда мы аппарируем?

Малфой. Ко мне домой, в Малфой-мэнор. Мне мама уже сову прислала. Утром Лорд получил письмо, и начался такой отстой...

Гойл. Какая сова? К тебе за стол сапсан прилетел, я же видел!

Малфой. Гойл, ты дурак, это была наша семейная сова. Просто мама ее трансфигурировала, потому что сапсан летает быстрее.

Гойл. Круто.

Малфой (холодно).Будем отвлекаться или всё-таки послушаем? Так вот, мама пишет, что Лорд получил письмо и отбросил копыта. Круто, да? Беготня началась, а он лежит и не дышит. Мама позвала тетю Андромеду, она же медсестрой работала, тетя послушала Лорда и говорит: повезло вам, что он хоркруксов наделал, а то бы хоронить пришлось. Сердечный приступ. Обширный инфаркт, роскошный, говорит, самое то в его возрасте. Но теперь он жив, постельный режим, волновать нельзя. Полежит так и очнется. Мама говорит: а лекарства? — тетя как отнимет у кошки миску с валерьянкой и Лорду под нос. Вот, говорит, простое магловское средство. Лорд понюхал и очнулся.

Кребб.Здорово.

— Слушай, Малфой, — озабоченно спросил Гойл, — а если Лорда волновать нельзя, то как мы ему Снейпа покажем?

Драко вздохнул.

— Гойл, ты дурак. Тетя же сказала: он бессмертный. Если что, опять валерьянкой отпоим.

И они аппарировали.

Темный Лорд встретил гостей в Малфой-мэноре уже бодрым и почти здоровым.

Несмотря на строжайшие запреты тети Андромеды, он встал и метался по дворцу. (Профессор Снейп сразу подумал, что валерьянка подействовала на Лорда перевозбуждающе...)

Первое, что услышали вновь прибывшие, были крики:

— Это шутка. Это письмо поддельное. Разумеется, поддельное. Северус не владеет парселтангом. А все потомки Салазара Слизерина говорят на парселтанге!

— Не все, только законорожденные, — поправил с соседнего портрета знаток старинных традиций Абраксас Малфой.

— Авада Кедавра!!!

— Спасибо, о глупый полукровка, но мой портрет хорошо защищен. Как и все благородные портреты семейства Малфой в нашем родовом замке. Но откуда тебе, о глупый полукровка, это знать?! Авадой меня не испортишь.

Под сдержанное хихиканье Абраксаса разъяренный Лорд повернулся к вновь прибывшим.

Углядел Снейпа, наставил на него палец и вскричал:

— А как ты сам, Северус, объяснишь, что не знаешь змеиного языка?!

Снейп тяжело вздохнул.

— Милорд, у меня готово объяснение. Умоляю только, сядьте и успокойтесь!

Лорд злобно зашипел, но сел.

— Вы слышали о магловской науке генетике? Генетика утверждает, что такие исключения в роду возможны. Разовое исключение, которое не влияет на общий генотип рода. Оно не повлияет на ген парселтанга как таковой, который в данном поколении просто не проявил себя. Он присутствует в генной структуре, но не активен. Однако, любое исследование подтвердит его наличие, но в данном случае я не могу пользоваться геном парселтанга, хотя являюсь его носителем. Уже в следующем поколении ген должен активироваться, и всё вернется на свои места.

— Замечательное объяснение, Северус, потому что я ничего не понял, — насмешливо сказал Лорд.

Снейп поклонился.

— Кроме одного: твои дети должны говорить на парселтанге, как приличествует потомкам великого Салазара. Так ты утверждаешь?

— Так утверждает наука, милорд.

— Я спрашиваю не у науки, а у тебя!!! И если с моим сыном произошел досадный провал, то хоть внуки должны говорить на парселтанге! — рявкнул Лорд.

— Должны, милорд. Хотя Вы придаете этому умению чрезмерное значение, Вам не стоит так волноваться...

— Я совершенно спокоен! Я создал великую империю... Я трудился и воевал всю жизнь, в ожидании достойного наследника... Я готов положить к его ногам весь мир! И что мне приходится терпеть? Как я передам дело своей жизни наследнику, не знающему парселтанга?

Снейп пожал плечами.

— Не знаю, милорд.

— Зато я знаю! Со следующей недели будешь брать у меня уроки парселтанга. Это первое. Второе: ты когда-нибудь женишься и дашь мне нормального наследника!

Снейп подумал, что если бы знать заранее, что проклятие на должности ЗОТИ заставит его жениться, то лучше бы он продолжал варить зелья.

Профессор задумался, как избежать грандиозной брачной авантюры Темного лорда.

Может, заявить о своей нетрадиционной ориентации? И что у него сейчас бурный роман... например, с Люпиным.

Снейп мстительно вообразил, как оборотня хватит удар при таком известии. И Поттера вместе с ним. А для полного счастья, еще туда же и Дамблдора.

Но тут он вспомнил, как Дамблдор стоял на пороге Большого зала Хогвартса и махал ему вслед покалеченной рукой... Дамблдору до конца этого года не дожить, и никаких ударов ему не нужно.

Увы. А главное, что благородных родителей в беспощадной жажде наследника никогда не останавливала такая мелочь, как ориентация (словно читая его мысли, Рудольфус Лестренж грустно кивнул). Женить, нельзя помиловать.

Во-вторых, Лорд в его голубизну просто не поверит. Он прекрасно помнит скандал с "грязнокровкой Эванс".

Капкан.

— Разумеется, я женюсь и дам Вам наследника, милорд, — сказал Снейп, вспоминая все зелья, от которых рождаются только девочки.

— И чтобы он говорил на парселтанге! — неумолимо закончил Волдеморт.

"За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? "

Профессор Снейп думал, что он никогда не женится.

Профессор Снейп думал, что он никогда не полюбит после Лили.

Он дважды ошибался!

Профессор Снейп считал себя нелюдимым, странным, одиноким человеком, обреченным на вечное уединение. Он не знал простой истины: в любом обществе обязательно найдется второй такой же нелюдимый, странный, одинокий человек, чтобы составить с первым идеальную пару.

И сейчас профессор Снейп и мисс Луна Лавгуд сходились на том, что они, кажется, созданы друг для друга.

Они сделали это открытие совершенно случайно. Потому что не могли больше проходить мимо множества сходств и совпадений.

У мисс Лавгуд не было друзей, и у профессора Снейпа их не было.

Мисс Лавгуд видела фестралов, и профессор Снейп их видел.

Мисс Лавгуд любила уединенные места, и профессор Снейп их любил. Когда они в нынешнем году столкнулись в указанных местах в двадцатый раз, они пришли к выводу, что кажется, любят одни и те же уединенные места.

Профессор Снейп любил оригинальные суждения и эксперименты, а мисс Лавгуд вела себя оригинально и устраивала эксперименты на каждом его уроке.

Кроме того, мисс Лавгуд была единственным человеком в Хогвартсе, которого Снейпу так и не удалось разозлить. Шесть лет придирок, подколок, язвительных замечаний, несправедливо снятых баллов — набор, от которого все остальные уже лезли на стенку — прошли впустую. Мисс Лавгуд воспринимала обидные замечания Снейпа с ангельской улыбкой и продолжала вести себя с ним так, словно он был самым любезным и приятным человеком на свете.

Однажды мисс Лавгуд добила несчастного профессора признанием, что он ее самый любимый учитель и она обожает ходить на его уроки, потому что на остальных занятиях не бывает так забавно.

Профессор грозно указал мисс Лавгуд, что Темная магия — не повод для шуток, но Луна безмятежно ответила, что читала в папином журнале потрясающую статью про Черную магию. Ее автор доказывал, что Черная магия — одно название, а на самом деле между черной и белой магией нет никакой разницы. По мнению Луны, Темную магию нечего бояться, и она ее никогда не боялась, а страсти вокруг этой области магической природы сильно преувеличены.

С чудесной улыбкой Луна добавила, что на ее мировоззрение еще сильнее повлияла старая диссертация, напечатанная в "Придире" шесть лет назад. Автор рассказывал, как несправедливо оболгали репутацию Салазара Слизерина, который был милейшим человеком, и как прекрасен его факультет. Статья вышла в "Придире" как раз перед Первым сентября, и юная Луна, поступавшая на первый курс, прониклась любовью и нежностью к слизеринцам. Она долго умоляла Распределяющую шляпу послать ее на любимый факультет, а Шляпа почему-то пришла в ужас и не пустила ее.

Профессор Снейп проникся умилением к мудрой Шляпе и поклялся протирать ее втулку каждый день. Он так не восхищался Шляпой с тех пор, как она отправила Гарри Поттера не на Слизерин.

Но поклонение мудрости Шляпы было только в первый день. И во второй... И в пятнадцатый... (Почему-то профессор каждый день возвращался мыслями к истории Луны)

А на шестнадцатый день Снейп уже жалел, что Луна не стала его студенткой, и представлял, как бы это было...

Вполне обычная история любви, не правда ли?

И теперь профессор Снейп размышлял: неужели робкому ростку их любви суждено погибнуть, завять, не расцветая, из-за жестокого испытания судьбы? Потому что его родитель — Темный Лорд?

Профессор знал, каким тяжелым экзаменом для влюбленных пар является испытание, именуемое "Знакомство с родителями". Этот экзамен погубил каждую вторую пару!

Ни одна нормальная девушка не выйдет за сына Лорда Волдеморта. Но оставалась надежда, что мисс Лавгуд — не нормальная.

Профессору стало грустно, и он захотел уединения. Или общества Луны Лавгуд, что одно и то же. Потому что в последнее время в любом месте, где он искал уединения, он сталкивался с Луной. Так что, дабы найти Луну, надо было просто вообразить себе какое-нибудь хорошее уединенное место, и можно не сомневаться, что Луна будет там.

Как только Темный лорд отпустил Снейпа, он аппарировал близко к Хогвартсу в прелестное местечко на опушке Запретного леса.

Если он хотел проверить, будет ли там Луна, то его проверка удалась. Луна там была. И ждала его с радостной улыбкой.

— Хорошо, что Вы пришли сюда. В Хогвартс Вам не попасть, — призналась Луна. — Я ждала Вас, чтобы предупредить. Так мило, что Вы догадались сами...

— О чем?

— О Ваших поклонницах, о чем же еще? Пять девочек ждут в кабинете декана Слизерина, шесть — на входе в подземелья, семь — у ворот Хогвартса. Еще компания оккупировала класс Защиты от Темных Искусств, вторая взяла класс Зелий, третья — учительскую.

(А перед входом в личные комнаты профессора, о чем даже Луна не знала, дежурила доблестная Милисента Булстрод в алом шелковом дезабилье.)

— Всё эта проклятая внешность, — прошипел профессор.

— Да, — кивнула Луна, — мне тоже не нравится. Раньше было лучше. Но Вы не огорчайтесь, — прибавила она, чтобы утешить несчастного возлюбленного, — я знаю, что внешность не имеет значения. Внутри Вы всё тот же.

— Спасибо.

— И потом, они все хотят стать принцессами. Вы же теперь наследник Темного лорда, они называют Вас не иначе как "Темный Принц"! И спорят, когда они будут Темными Леди, кого они допустят ко двору, а кого нет.

— А Вы, мисс Лавгуд? Хотите стать принцессой?

— Да, с детства. Когда я была маленькая, мама читала мне сказки и говорила: вот вырастешь и станешь принцессой. Приедет твой принц... Если ты будешь хорошо себя вести... Вот, всё сбылось.

— Вас не смущает, что у моего отца плохая репутация?

— У моего отца тоже плохая репутация, — сказала Луна. — Нет, не смущает.

— Он проводит сомнительные опыты, ищет бессмертия...

— Мой папа тоже искал бессмертия! — обрадовалась Луна. — Он очень почитал Дары смерти, он всегда говорил, что Гриндевальд мог быть великим ученым. У папы столько знакомых в Дурмстранге, у них была обширная переписка по поискам Знака Гриндевальда. Один даже прислал мне на День рождения русские сказки. Они странные, но я их люблю.

Профессор Снейп в который раз подумал, как ему повезло с Луной.

— Что Вы собираетесь делать? Не уходите! — остановила Луна Снейпа, который уже решился попрощаться и пойти в Хогвартс. — Я говорю, Вас там ждут!

— Я не испугаюсь кучки каких-то снейпоманок, мисс Лавгуд.

— Подождите хотя бы, чтобы они легли спать! Давайте побудем в Лесу до вечера...

— И что Вы предлагате мне делать?

Луна задумалась.

— Можно покататься на фестралах. Мы с Гарри однажды так сделали. Сели на фестралов и долетели до самого Лондона. Вы никогда не пробовали кататься на фестралах над лесом, при полной луне?

Была чудесная звездная ночь. Молодая пара стояла на опушке леса, наблюдая, как фестралы пожирают сырое мясо.

— Что Вы думаете о фестралах, сэр? — спросила Луна.

— Забавные животные. Наблюдать за ними интересно.

— А Вы никогда не спрашивали себя, что сейчас фестралы стоят и думают о нас? Вот смотрят на нас и думают: "Забавные животные. Наблюдать за ними интересно."

— Глубокая мысль, мисс Лавгуд.

— "Забавные животные эти люди", правда? Я иногда думаю, как мы выглядим со стороны. Например, класс на уроке зельеварения — как потешно мы смотримся перед Вами! Препираемся, бросаемся ингредиентами, взрываем котлы...

— Вы еще не были на педсовете или на собрании Ордена феникса. А мой дорогой батюшка со своими УпСами...

— Ой, — перебила Луна, — как Вы догадались? Про батюшку. Это мое первое воспоминание о маме. Мама любила смотреть на нас с папой и повторять: "Да, ну и забавные животные у меня в семье!"

Один из фестралов хрюкнул, словно засмеялся. Второй незаметно пнул его копытом.

Первое, что сделал профессор Снейп, когда той ночью вернулся в Хогвартс, было: вернул себе прежнюю внешность.

Потом долго смотрел в зеркало. Никогда раньше лицезрение собственной физиономии не доставляло Снейпу такого блаженства.

Второе: запутал Сусанинскими чарами дорогу в свои комнаты.

Зачаровал на славу, сам едва нашел вход в родные подземелья и только тогда успокоился.

Его настроение не подняло легкомысленное замечание Альбуса Дамблдора, что теперь наконец понятно, почему Распределяющая шляпа отправила полукровку Снейпа на Слизерин. Ведь Шляпа почувствовала в нем кровь великого Салазара!

Хотя жаль, добавил Альбус, что не все умения великого Салазара перешли Северусу, ведь если бы он владел парселтангом, насколько бы в Хогвартсе было меньше проблем...

Опустим неадекватную реакцию Снейпа на слово "парселтанг" и перейдем к дальнейшему изложению событий.

О загадочная душа снейпоманки!

Казалось, еще вчера ты стонала в восхищении: "Какой мужчина!", "Хочу только его!", "Он будет мой, или я всех отравлю!" —

Еще вчера ты млела при звуках его неподражаемого бархатного голоса и прикидывала, сколько миллионов стоит единственный наследник Лорда Волдеморта, и хватит ли этих миллионов тебе на пару долгожданных пластических заклинаний.

Еще вчера ты рассуждала, как нейтрализовать соперниц, и постоянно следила за Снейпом, чтобы ему никто не подмешал Приворотного зелья и не треснул Империусом — ведь на это имеешь право только ты.

Вопрошала, действительно ли Лорд бессмертен?

Обещала как-нибудь после свадьбы, когда он перепишет на Севви завещание, это проверить.

О, вчера...

А сегодня, увидев не гламурный лик, а привычную постную физиономию с крючковатым носом, ты чувствуешь, что любовь ушла. Ушла безвозвратно!

Так же внезапно, как и появилась...

Только упорные слизеринки не собирались сдаваться, но они и раньше осаждали неприступное сердце своего любимого профессора.

Нам теперь известно, почему неприступное. Увы, сердце профессора было безнадежно занято, слизеринки опоздали!

И сердце профессора истекало кровью от неразрешимой проблемы — что делать?

Как Луна ни уговаривала, профессор страшно боялся представить ее Темному лорду. Он слишком хорошо помнил, чем кончилось знакомство Лорда и его первой девушки.

— Мисс Лавгуд, — вновь и вновь переспрашивал Снейп, — Вы уверены в своих чувствах? Вы по-прежнему считаете наш брак целесообразным? Я уверен, все Ваши друзья станут Вас отговаривать...

— Ой, они меня уже месяц как отговаривают, — легко призналась Луна. — А я считаю, что не надо поддаваться. Вот моя мама — ее тоже все отговаривали выходить за "полоумного Лавгуда", что это плохо кончится, но мама их не послушала и прожила с папой десять самых счастливых лет своей жизни.

"А потом всё действительно плохо кончилось," — подумал Снейп.

— Я уже написала папе, что встречаюсь с Вами, — продолжала Луна. — И папа дал благословение. Хотите, я покажу его письмо? Он очень рад за меня. Главное, пишет папа, что я счастлива и выхожу замуж по любви. Папа шлет нам наилучшие пожелания и надеется, что мы не перебьем друг друга, хотя бы пока нашей дочке не исполнится девять лет.

— Чудесное пожелание, — сказал Снейп. — И как Вы полагаете, мы не перебьем друг друга, мисс Лавгуд?

— Я заверила папу, что мы постараемся, — ответила Луна.

Удивительно, но Лорд Волдеморт думал о том же самом.

О том, как тяжело быть хорошим отцом, как его выводит из терпения непутевый сын и есть ли шансы на нормальную семейную жизнь, когда бы они со Снейпом ближайшие десять лет не перебили друг друга?

"О Мерлин, дай мне терпения!" — Дай мне терпения, Мерлин, как же он упрям!!!

Что с ним делать?

Танталовы муки отцовства.

Желаешь ему добра, а он упрямится. Почему?

Почему он не верит мне?

Почему он все время что-то скрывает?

Лорд Волдеморт считал себя образцовым родителем. Он постоянно заботился о сыне, давал ему уроки, подробно выспрашивал о работе на Дамблдора и даже готов был подобрать невесту — а неблагодарный отпрыск совершенно не ценил отцовские усилия. Более того, Лорд чувствовал, что наследник уже подобрал невесту для себя, а молчит и трясется потому, что подобрал такую, какую Лорд никогда бы не одобрил.

И главное, всё надо из сына вытягивать силком, сам он ни в жизнь не признается!

О Эйлин, любовь моя, что же ты мне родила?! Это чудо никогда не женишь силой. А нам с тобою так нужны наследники!!!

Расстроенный Лорд погладил Нагайну. Она подняла голову и нежно зашипела.

— Нагайна, ты одна меня понимаешь, — пожаловался Волдеморт.

Он всмотелся в давно милое лицо Нагайны — чем-то она неуловимо напоминала Лорду незабвенную Эйлин. (Правда, никто в здравом уме не нашел бы у Нагайны и Эйлин ни малейшего сходства, но попробовал бы он сказать это Темному Лорду!)

Лорд думал, что обе ослепительно прекрасны и дороги ему. Жаль, что нельзя жениться на Нагайне! Какие бы у них были чудесные дети! Эх, почему же надо тратить время на капризных земных женщин, от которых и рождается черти что, когда Нагайна стоит их всех, вместе взятых...

Лорд перевел взгляд на упрямое и замкнутое лицо наследника, от которого сливки кисли на лету.

Как дать ему понять, что Лорду нужны наследники и он согласен на любую невесту?

Кажется, мальчик всё переживает историю с Эванс — историю двадцатилетней давности! Да, признаю, с Эванс я поступил нехорошо. Но кто знал, что мой поступок спровоцирует у мальчика невроз?

Теперь он вообще не верит мне. Особенно когда дело касается девушки.

Мерлин, но я же обещал ему хорошо относиться к будущей невестке! Неужели мое слово ничего не значит?

Гм, а двадцать лет назад я тоже обещал...

Волдеморту стало всё понятно.

— Северус!

— Да, милорд?

— Ты не доверяешь мне.

— Милорд, я...

— Не возражай старшим! Мерлин, ну что за манеры... Дай договорить! Ты не доверяешь, когда я обещаю тебе не трогать девушку. Но если я дам слово, которое нельзя нарушить? Если я принесу Непреложный обет?

Снейпу слова "Непреложный обет" явно не понравились.

Лорд продолжал:

— Ступай, приведи Беллу. Как я помню, ты создал для нее почетную традицию служить Скрепителем Непреложных обетов нашей семьи? Воистину, услуги Беллы для нашей фамилии бесценны. Белла подтвердит наш Обет. Я приму его на любых твоих условиях. Приведи Беллу, обдумай статьи Обета и женись. И познакомь меня, наконец, с моей невесткой! Я жду детей. Но учти, — напутствовал Лорд Снейпу вдогонку, — я жду, что твои дети всё-таки будут говорить на парселтанге!

— Интересно, а меня Темный Лорд тоже заставит изучать парселтанг?

— Мисс Лавгуд, умоляю, не упоминайте при мне это слово!

— Профессор, вы такой нервный сегодня... Вам надо отвлечься. Хотите, я дам подшивку последних номеров "Придиры"? Они всегда поднимали Вам настроение.

Снейп молча зашипел.

— Я сегодня прочла там чудесную статью про Всеисцеляющее зелье, — сказала Луна. — Такая смешная, она обещает исцеление от всех болезней, даже безнадежных. Вы же всегда смеялись над этими статьями по зельеварению, позвольте мне их дать...

— Я не понимаю, мисс Лавгуд. Вы достаточно образованы, чтобы осознавать, какое шарлатанство эти псевдозелья представляют из себя, и Вам смешно?

— Ну, это зелье — шарлатанство, — спокойно согласилась Луна, — но кто сказал, что всеисцеляющих зелий не бывает в принципе? Что безнадежные болезни действительно безнадежны? Надежду нельзя терять никогда.

— Я завидую Вашему оптимизму, мисс Лавгуд.

Луна улыбнулась.

— Да, я оптимистка. А Вы — нет, и это надо срочно исправить. Профессор, Вы когда-нибудь плавали в лодке по озеру? У нас чудесное озеро, и Хагрид с радостью одолжит Вам лодку... Я недавно прочла статью, как правильно кормить гигантского кальмара...

Тем же вечером.

Объявление в Слизеринской гостиной:

— Леди и джентльмены! Как вам всем стало известно, мисс Лавгуд оказала мне большую честь, приняв мое предложение руки и сердца. Я настоятельно рекомендую прекратить попытки воспрепятствовать нашему будущему браку, особенно — проклясть или отравить мою невесту. Я получаю большое удовольствие, нейтрализуя подсыпанные вами яды и проклятия. Особенно лестно, когда злоумышленники останавливают выбор на моих собственных изобретениях. Право, я польщен. Их свойства изучать мне особенно интересно! Как я понимаю, многие из вас считают себя гениями, которые продвинулись в Темных искусствах и/или Зельях намного дальше меня? Я с радостью посоревнуюсь с новыми гениеми. Пока же я должен вас разочаровать: отравители из вас выходят крайне примитивные. Вами я особенно разочарован, мисс Эйвери: стрихносерум входит в стандартную школьную программу третьего курса. Как Вы сдадите СОВ? Итак, сегодня вечером я жду в лаборатории всех недоученных балбесов на внеочередную контрольную по ядам и противоядиям. По ЗОТИ контрольная пройдет завтра. У вас есть вопросы, леди и джентльмены?

"Польские кенгуру — самый хрупкий и легко простужающийся подвид кенгуру. Они имеют обширную аллергию на многие стандартные компоненты зелий. Поэтому для их лечения необходимы особые рецепты, учитывающие индивидуальные особенности польских кенгуру. Например, для лечения насморка у кенгуру следует варить не стандартное перечное зелье, а настой эвкалипта, привезенный в полночь Сидорова дня с их исторической родины. В зелье также вложен толченый цветок араукарии. Опыты великого зоолога Вронского доказали, что польские кенгуру просто на глазах здоровеют от араукарии..."

Профессор Снейп отложил "Придиру" и подумал, что если бы польские кенгуру существовали в природе, это зелье имело бы сногсшибательный успех.

Он черкнул язвительную ремарку на проверяемой контрольной по зельям и вернулся к "Придире".

Проверять опусы учеников одновременно с чтением "Придиры" было намного занимательнее. Профессор искренне полагал, что половину рецептов из школьных контрольных можно смело упаковать и отправить в "Придиру" как новое слово в зельеварении, и приняты они будут на ура.

Но настроение это не улучшало.

В последнее время настроение Снейпа было испорчено больше обычного, и даже "Придира" не помогала ему.

Снейп справедливо полагал, что причиной его уныния было приближение лета. Директор сдавал на глазах. Варить ему укрепляющий отвар с каждым днем становилось всё труднее, рецепт усложнялся до бесконечности.

И главное, что наука в подобных случаях была бессильна. От поразившего его проклятия противоядий не было. Директору никто и ничто не могло помочь.

Кроме оптимистичного заявления Луны, что безвыходных положений не бывает, безнадежных болезней не существует и никогда нельзя терять надежду.

Ну да — если лечить от насморка польских кенгуру.

Ведь они на глазах здоровеют от араукарии. Как Дамблдор — от клубничных ирисок...

Отчаяние порождает безумные мысли. Неизвестно, о чем думал профессор Снейп, добавляя в свежую порцию укрепляющего настоя форте-экстракт из леденцов, ирисок и лимонных долек — возможно, делая это, он не думал совсем...

Могу лишь предположить, что он думал о другом.

Как и Дамблдор.

Когда Снейп доставлял ему отвар, директор регулярно расспрашивал его о Драко Малфое, Гарри Поттере, хоркруксах, Нагайне, даже об отношениях Лорда Волдеморта с Луной.

— А как дела у Темного лорда? Он наконец поладил с Вашей невестой?

— Завтра мы идем к нему на обед, — скривился Снейп.

Тема знакомства милорда с Луной Лавгуд была очень больная. Луна Волдеморту сразу не понравилась.

С тех пор как Темный Лорд принес Снейпу Нерушимый обет, причин удерживать его от представления Луне не осталось, и Снейп вынужден был это сделать. Когда Лорд впервые увидел долгожданную будущую невестку, его хватил удар и снова пришлось отпаивать валерьянкой.

К счастью, удар не нанес ощутимого ущерба отцовскому здоровью.

Хотя Снейп не мог не признать, что при каждом появлении Луны это здоровье временно ухудшается.

Просто удивительно, как умела Луна выводить будущего свекра из себя — самым простым движением.

Лорд хватался за палочку, вспоминал Нерушимый обет и остывал.

Снейп не раз благодарил судьбу, что этот Обет был так предусмотрительно дан! Иначе бы он давно остался без невесты.

Дело в том, что Луна вела себя с Лордом, как некогда с самим Снейпом — источая доброжелательность и олимпийское спокойствие. А Лорд не привык, чтобы его капризы так игнорировали. Устрашающим жестам и заклятиям свекра, от которых трепетали все вокруг, Луна придавала не больше значения, чем язвительным замечаниям учителя Снейпа. Лорда это бесило невероятно.

Он не понимал, почему Луна так обижает его — не трепещет, не падает ниц, не боится... Издевается над ним, что ли?!

Лорд кипит, как раскаленный котел, сейчас взорвется, а дерзкая девчонка ухом не ведет!

Волдеморт, будучи параноиком, немедленно придумал новое объяснение. Совершенно серьезно он поделился со Снейпом подозрениями, что Луна — тайная шпионка Дамблдора, которая подослана с коварнейшей миссией вывести его из себя и заставить нарушить Непреложный обет, чтобы уничтожить Лорда окончательно.

Конечно, Лорд имел хоркруксы и был почти бессмертен, так что нарушение Непреложного обета (в теории) не должно было сильно повлиять на него. Но Лорд не собирался это проверять.

От сознания, что завтра ему предстоит снова свести любимого папу и дорогую невесту, профессор предсказывал себе бессонную ночь.

И он был прав.

Выспаться в ту ночь профессору действительно не удалось.

Часа в два его камин осветился — там явилось сияющее лицо Дамблдора.

— Я бы никогда не осмелился разбудить тебя посреди ночи, мой мальчик, но дело просто поразительное!

— Что случилось, господин директор?

— Посмотри!

Директор вытянул вперед свою правую руку.

Рука, казалось, светилась в слабом ночном свете. Дамблдор шевелил пальцами, и они двигались значительно легче.

— Мне кажется, кожа потемнела и отвердела?

— И она двигается, мой мальчик! Отравление спадает. Я чувствую себя гораздо лучше.

— Тогда я немедленно сварю новую порцию зелья.

Директор кивнул.

— Я должен покаяться перед Вами, Альбус. Сегодня я внес изменения в рецептуру зелья, но никак не ожидал такого быстрого результата!

— Делай что хочешь, мой дорогой мальчик, — беззаботно отмахнулся Дамблдор. — Я буду только рад, что в последние месяцы жизни могу быть тебе полезен.

— Эти эксперименты могут существенно изменить действие зелья.

— Мой мальчик, я разрешаю тебе проводить с зельем любые эксперименты, и я с радостью поучаствую в твоем исследовании.

— Я добавил туда клубничные ириски.

— Да? Это гениально, мой мальчик, — восхитился Дамблдор. — Какая неожиданная, свежая идея! Я завтра же закажу целый ящик в магловской кондитерской.

Дамблдор скрылся в камине, Снейп отправился в лабораторию.

Под котлом затрещал огонек, от воды пошел пар...

— О Альбус, Мерлин, Моргана и все Основатели, — сказал Снейп в темноту. — Альбус, если тебе удастся выбраться живым из этой переделки, клянусь, я назову в честь тебя своего сына!

Лукавый слизеринец! Легко давать клятвы, зная, что сына у тебя никогда не будет!

— Ужасные новости. Представляете, мисс Лавгуд, вот пока Вы спокойно наслаждались завтраком, ничего не подозревая, моих трех лучших агентов арестовали авроры, — пожаловался Темный лорд.

— Да, милорд, это прекрасная тема для застольной беседы, — кисло сказал Снейп.

— Жестокое время! Никакой уверенности в завтрашнем дне. И тебя, Северус, это тоже касается! Строишь планы на будущее, собираешься жениться... А завтра на тебя падает кирпич...

— Милорд, мне так грустно, — вздохнула Луна.

— Кирпич — и никаких наследников, никакого будущего, внуков... Пока ты не обзавелся потомством, Северус, надо бы позаботиться, сделать для тебя хоркрукс.

Снейп чуть не поперхнулся.

— Да, непременно надо, — воодушевленно заявил Лорд. — Это отличная идея! Кого бы тебе убить? Нужно подобрать какое-нибудь подходящее убийство... А, ты же собирался заавадить Дамблдора...

— Милорд, Вас слушает мисс Лавгуд, — сквозь зубы процедил Снейп.

— И что? Разве у тебя есть тайны от своей невесты? Право, это глупо и недальновидно. Откуда тебе известно, что мисс Лавгуд не одобряет твой план, если ты ее даже не спрашивал? Возможно, как хорошая невеста она только поддержит тебя. Так что Вы думаете по этому поводу, мисс Лавгуд?

Луна захлопала глазами.

— А разве Дамблдора можно убить? Он же бессмертен.

Темный лорд засмеялся.

— Очевидно, у мисс Лавгуд очередная интересная теория в отношении Альбуса Дамблдора? Что ж, мы послушаем.

— Альбус Дамблдор бессмертен, — спокойно сказала Луна. — Это его страшная тайна, о которой никто не знает. Он много лет посвятил поискам бессмертия и добился успеха. Но никого не захотел приобщить к своему открытию. Дамблдор и Николас Фламель нашли источник величия и долголетия, и они используют его, только профессор Фламель признался в своем открытии, а Дамблдор — нет. Профессор Фламель живет уже семьсот лет.

— Никакой тайны в долголетии Фламеля нет. Причиной его, дорогая мисс, был Философский камень, и он уничтожен, — заметил Лорд.

— Камень уничтожен, но Фламель жив до сих пор, — ответила Луна. — Источником его бессмертия служил не только Философский камень. Многие посвятили себя поискам бессмертия, и мой папа работал в этой области. Он давно обнаружил, что Дамблдор и Фламель обрели вечную жизнь, как бы они ни обманывали всех, что это невозможно.

— Возможно, профессор Фламель действительно что-то изобрел, — возразил Волдеморт, — но Дамблдор... Чем Вы докажете, что он живет вечно?

— Общеизвестно, что профессор Дамблдор переживает стандартный земной срок. Он родился в 1881 году, и сейчас ему нет и ста двадцати, — сказал Снейп.

— Сколько лет Дамблдору? Этого достоверно никто не знает, — безмятежно ответила Луна. — Профессор Бинс говорил, что работает в этой школе уже триста лет, и всё это время Дамблдор уже был.

— Я тоже это слышал, — быстро сказал Снейп.

Глаза его заблестели. Главное, необязательно просвещать любимого папочку, что в тот же день Бинс публично покаялся. Рассеянный профессор посчитал трех директоров, Дамблдора и двух предшественников Дамблдора, за одного!

— Дамблдор живет уже триста лет? — переспросил Темный лорд с подозрением.

— Милорд, это одни лишь слухи.

Волдеморт с интересом посмотрел на Луну. Его паранойя возбудилась со страшной силой.

— И Ваш отец это выяснил? В чем же причина долголетия Дамблдора? И к каким еще выводам пришел мистер Лавгуд?

— Почти все способы достижения бессмертия папе не понравились. Их владение несет на себе проклятие. Папа нашел, что безопасным может быть только одно греческое зелья... или австрийское? Ну, Вы наверное знаете.

— Не знаю, — сказал Лорд. — Вы выразились слишком туманно. Может, Вы продолжите и проясните?

— Зелье, которое открыл врач императора Рудольфа Второго, — прояснила Луна. — Его рецепт считался давно утерянным, его знали только члены семьи того врача... Кажется, они его сожгли. Зелье долголетия. Оно не дает бессмертие, просто продлевает жизнь на триста лет, а потом его надо варить заново.

— Средство Макропулоса, — определил Волдеморт. — Что ж, я слышал про него. Рецепт утерян, о чем говорить? Сколько знаменитых алхимиков искали его, но все поиски были бесплодны.

— Дамблдор и Фламель тоже пытались восстановить рецепт, — добавил Снейп.

— Безуспешно.

— А папа в этом не уверен, — безмятежно сказала Луна.

— Ваш папа, как всегда, оригинален.

— Папа доказывал, что Дамблдор восстановил рецепт Средства Макропулоса и пользуется им, — заявила Луна. — Втайне. Он не хочет, чтобы кто-то об этом узнал. И поэтому распустили слухи, что исследования были безуспешны.

— Очень в духе Дамблдора, — прошипел Лорд. — Скрытность, таинственность... если это правда. А правда это или нет... не мешает выяснить. Северус, — Темный лорд повысил голос, — я поручаю это тебе. Я понимаю, что Дамблдор прячет зелье даже от своих сотрудников, но изволь выяснить, верны слухи о Средстве Макропулоса или нет! Пока ты не найдешь доказательства, можешь не убивать Дамблдора, — добавил Лорд. — С хоркруксом подождем. Можешь немедленно обрадовать этого своего подопечного, Драко Малфоя...

— Будет исполнено, мой господин. С радостью! — ответил Снейп и искренне облобызал батюшкин перстень.

Снейп готов был, при активном участии Драко, искать у Дамблдора Средство Макропулоса ближайшие сорок лет.

— Но, милорд, если с хоркруксами подождать, то как же кирпич? Ведь идет война, профессору Снейпу постоянно угрожает опасность, — обеспокоилась Луна.

Лорд подумал.

— Орден феникса совсем распоясался в последнее время, хватает моих людей одного за другим. Скоро у меня вообще не останется сторонников!

И Альбус нацелился на мои хоркруксы... Он может их даже найти...

— А всё почему? Потому что война всем надоела, — сказала Луна. — Я не могу спокойно закончить школу, профессор не может нормально преподавать — ему приходится совмещать со шпионажем сразу на двух работодателей, и он так устает...

— Пожалуй, я подумаю, не объявить ли временное перемирие, пока мисс Лавгуд не закончит школу, — предложил Лорд. — Я даю слово не трогать сторонников Дамблдора, а он клянется прекратить преследовать моих и забыть о моих хоркруксах. Сегодня же передай мое предложение Дамблдору, Северус!

— С удовольствием. Я думаю, милорд, что он согласится, — ответил Снейп.

— Только без жульничества. Если он решит потянуть время, пользуясь моей формулировкой "пока мисс Лавгуд не закончит школу", и оставит мисс Лавгуд на второй год...

— Милорд, это исключено, — в один голос заверили Снейп и Луна.

Но Волдеморта кое-что мучило.

— Скажите, мисс Лавгуд, — вкрадчиво спросил Лорд, — а Ваш батюшка не пытался восстановить рецепт Макропулоса?

— Пытался, конечно, — призналась Луна. — И не он один. Папе постоянно присылают рецепты от непризнанных гениев, утверждающих, что они изобрели заново всякие утерянные рецепты. и Средство Макропулоса у них очень популярно — даже в последнем номере "Придиры" напечатан очередной вариант. Но ведь это одно шарлатанство, честное слово.

И Луна нежно посмотрела на профессора Снейпа.

— В последнем номере "Придиры" напечатана расшифровка Средства Макропулоса? И мой сын об этом молчал? — рявкнул Лорд.

— Там совсем шутовская статья, почти рекламная, — мягко сказала Луна. — Милорд, ее нельзя воспринимать всерьез.

— Позвольте мне самому решать! Немедленно дайте мне последний номер "Придиры", мисс Лавгуд.

— Вот он, — и Луна протянула будущему свекру толстый журнал. — Страница седьмая, милорд.

"Вы боитесь смотреть в зеркало? Вы рвете старые фотографии, чтобы не вспоминать, как были молоды и красивы? Вы больше не способны перенести 500 фунтов, заавадить с трех шагов точно в яблочко или вызвать ливень простым Агуаменти?

Всё это вернется!

Представляем Молодин — энергетическое и витаминное зелье, возвращающее молодость!

После месячного приема Молодина вы будете выглядеть на сто лет моложе! Испытано многими пациентами.

Молодин восстановлен из считавшего давно утерянным волшебного средства — Эликсира долголетия Иеронимуса Макропулоса.

Молодин легко варить! Это не займет у вас месяцы, не потребует соблюдения Лунного календаря или грегорианского цикла. Зелье может сделать даже ребенок! Это займет всего три часа.

Суперэффект Молодина основан на знаменитом оздоравливающем компоненте — поросячьей крови... " — и так далее.

— Скажи мне, Северус, почему чужие люди больше заботятся о моем здоровье, чем родной сын? — вкрадчиво спросил лорд.

— Чем Ваше обычное витаминное зелье не устраивает Вас, милорд? Оно испытано, не имеет побочных эффектов, действует мягко...

— Все говорили, что Дамблдор при смерти, еле ноги переставляет. Но мой чувствительный Северус не смог пройти мимо страданий старика. Он изобрел чудо-состав, и Альбус бегает как новенький! Почему же мой сердобольный сын спасает от хворей Дамблдора, а не родного отца?

— Как только я протестирую средство, я предложу его Вам, милорд, — ответил Снейп. — Пока оно на стадии эксперимента. Еще рано судить...

— Но я рискну, — вкрадчиво прошептал лорд. — Ты думал, рисковать может только Дамблдор? Очевидно, что его риск оправдался.

— Состав Дамблдора не подходит для Вас, — возразил Снейп. — Вам нужно подбирать совсем другое сочетание...

— Подбери, — кивнул лорд.

— Будет исполнено, милорд.

— А пока не будем терять времени. Сделаешь мне Молодин.

— Милорд, этот состав варить нецелесообразно. Его компоненты имеют сильные побочные эффекты, например, поросячья кровь в сочетании с порошком кальмара... Мисс Лавгуд права, нельзя варить сомнительный рецепт из первого попавшегося журнала! Статья отдает дешевым шарлатанством. Я отказываюсь брать ответственность...

— Я возьму ответственность на себя, — отрезал Волдеморт.

— Милорд, я категорически не советую...

— Я хочу этот состав, и я получу его. По странному совпадению, мой родной сын — зельевар, который может изготовить любое зелье, но от него не дождешься внимания к просьбам больного отца...

— Потому что этот рецепт Вам не подходит. Меня очень смущает поросячья кровь. Боюсь, побочные эффекты могут быть непредсказуемы...

— Благодарствую, но я тоже немного разбираюсь в зельеварении, Северус, — холодно отрезал милорд. — Поросячья кровь имеет сильнейший омолаживающий эффект, не так ли?

— Милорд, я отказываюсь брать ответственность...

— Ты сваришь по классическому рецепту, как я сказал, — рявкнул Волдеморт.

— Милорд...

— Сколько это займет, часа три? Отлично. Сегодня же сваришь и доставишь мне. Северус, ты будешь делать, как я сказал.

Настала грозная пауза. Сверкающие черные глаза скрестились в поединке с упрямыми красными...

— О, милорд, соплохвост пролетел, — сообщила Луна Лавгуд, глядя в окно. — Вон там.

Противники оттаяли.

— Никогда не думала, что соплохвосты летают, — безмятежно продолжила Луна. — А Вы?

Темный лорд сделал гримасу, которая переводится как "улыбнуться".

— Право, я судил слишком предвзято, Северус. С выбором невесты тебя можно только поздравить. Можешь быть свободен, а через три часа я жду твоего зелья.

— Благодарю Вас, милорд, — сказали будущие супруги в один голос и откланялись.

Тем же вечером тяжелого трудового дня профессор Снейп отдыхал в своих комнатах.

Хорошо, что день прошел. Четыре пары занятий, драка в слизеринской гостиной, капризы Темного Лорда, три часа варки зелья, отработка Поттеру и Уизли и вечеринка, которую закатила семья Малфоев при радостном известии...

Профессор зевнул и приготовился к заслуженному сну.

Камин вспыхнул волшебным светом.

На ковер выпал Люциус Малфой, закатывая глаза. Говорить он не мог.

Профессор со вздохом призвал склянку успокаивающего.

Люциус лизнул каплю и прохрипел:

— Побочные эффекты...

Профессор вскочил.

— Что-то с Лордом? Что случилось?

— Ничего серьезного — учти, ты этого от меня не слышал. Лорд здоровее прежнего. Шикарное зелье! Поздравляю. Только эта штука... В общем, никто не может ее убрать. Мы весь вечер пытались...

— Какая штука?

Но Малфой уже втолкнул Снейпа в камин и крикнул:

— Малфой-мэнор!

Темный Лорд выглядел потрясающе.

Его кожа налилась здоровым розовым цветом, как у молочного поросенка, сил прибавилось на порядок. Он бодро скакал по гостиной Малфой-мэнора и чуть не хрюкал.

Прямой эффект зелья был налицо.

Побочный тоже.

У Темного Лорда выросли пятачок и поросячий хвостик.

Полгода спустя, 31 июля 1997 года.

Хогвартс, Большой зал.

Конец учебного 1996/97 года Гарри Поттеру очень понравился. Во-первых, чудесным образом выздоровел профессор Дамблдор, во-вторых, Драко Малфой оказался белым и пушистым. А Гарри-то подозревал его во всяких гадостях...

В-третьих, лорд Волдеморт переключился с общезавоевательных на семейные дела, что крайне благотворно повлияло на политическую обстановку. Перемирие на два года было лучшей политической новостью в магической Британии за последние несколько лет.

И наконец, Гарри становился совершеннолетним и мог убраться от Дурслей на все четыре стороны.

Так что, когда Дамблдор предложил отпраздновать семнадцатый День рождения Гарри в Хогвартсе, именинник был на седьмом небе. Он посчитал это лучшим подарком ко дню рождения и с радостью согласился. Дамблдор сказал, что хорошие новости конца этого года просто требуют закатить какой-нибудь праздник!

Гарри был согласен всей душой.

Его радость не умалила даже новость, что Лорд Волдеморт тоже приглашен на вечеринку.

Как признался Дамблдор, неудобно игнорировать в списке приглашенных отца профессора Снейпа, ведь профессор обязательно будет присутствовать на торжестве со своей невестой. Дамблдор заверил, что всё улажено. Луна попросит будущего свекра вести себя прилично, а Волдеморт ни в чем не может Луне отказать.

Так что день совершеннолетия Гарри Поттера праздновали шумно и весело.

Был пир горой и торт в виде молнии — шедевр кулинарного искусства домовых эльфов, были речи, подарки, песни и танцы.

— Мы собрались здесь в этот июльский день, чтобы отметить юбилей замечательного человека... — и так далее.

В зале было не протолкнуться от народу.

Именинник Гарри гордо сидел за гриффиндорским столом, а вокруг — все его друзья. Почти полный зал друзей!

— Твое здоровье, Гарри!

— Твое здоровье! — провозгласил, вставая с директорского кресла, Дамблдор.

Учительский стол зааплодировал.

— И Ваше, сэр, — прошептал Гарри.— Какое счастье, что Вы выздоровели, профессор Дамблдор, и спасибо, что Вы всё еще с нами!

Рука директора выглядела практически здоровой.

За столом учителей все подняли кубки. Снейп с обычной постной миной, сияющая почти Темная принцесса Луна, сидящий рядом с ними Волдеморт. Окруженный любовью и семьей, подпитанный зельем, он расцвел пышным цветом.

Пятачка у Лорда больше не было. Профессор Снейп убрал его ценой недели тяжких экспериментов. Поросячий хвостик сдаваться не собирался.

Если не считать хвостика, Лорд выглядел в целом довольным жизнью.

За исключением одного.

— Ну, и когда же мне ждать наследника?

— Милорд, мы же договорились, — кисло ответил Снейп. — Луна слишком молода, она даже не закончила школу!

— И никаких наследников, — шепнула принцесса на ухо жениху. — Только девочки.

— Девочка.

— Конечно, девочка, дорогой. И мы назовем ее Лили.

Снейп поморщился.

— Мы назовем ее Луна, — отрезал он.

— Лили и Луна... Лили Луна, получится прекрасное имя, — покладисто отозвалась принцесса. — Ты выбрал отличное имя, дорогой!

— А как вы назовёте наследника? — подозрительно спросил Волдеморт.

— Северус, — сказала Луна.

— Альбус, — мрачно отрезал Снейп. Дамблдор выздоровел, а Снейп всегда держал слово.

Директор лучезарно улыбнулся.

— Какой подарок, дети мои, мне, право, неловко. Альбус! В мою честь! Альбус и Северус. Получается... Альбус Северус! Лили Луна и Альбус Северус, чудесные имена! Том, Вы согласны?

Волдеморт тяжелым взглядом посмотрел на Луну и промолчал. Он помнил про Нерушимый обет.

— Я сразу сказал сыну, что согласен со всем, что бы ни сделала его невеста, — сквозь зубы прошипел любящий отец. И добавил:

— Как их ни назови, главное, чтобы они владели парселтангом. Они же будут говорить на змеином языке, да, Северус?

Северус вздохнул. Этот разговор повторялся добрую сотню раз.

— Милорд, несомненно. Магловская наука гласит, что если ген не проявился в моем случае, он обязательно активируется через поколение. Мои дети будут говорить на парселтанге.

— Ну-ну, — буркнул Лорд, который не очень-то доверял магловской науке.

Глаза Снейпа начали метать молнии. Луна нежно взяла его за руку и шепнула:

— Главное, чтобы они были носатыми, сальноволосыми и невыносимо язвительными, как ты. Даже если генетика будет утверждать обратное! На меньшее я не соглашусь.

А Гарри Поттер на другом конце стола простонал:

— Кошмарные имена. Альбус Северус! Лили Луна! Полоумная Лавгуд.

Ему имена будущих детей Снейпа активно не понравились.

— Альбус Северус — это страшно, — поддакнул Рон. — Да там вся семейка сумасшедшая, ты посмотри на них: змей Волдеморт, гад Снейп и Лавгуд! Их в зоопарке показывать надо.

Гарри от души согласился.

Что-то легко стукнуло его по затылку. На скатерть перед Гарри упало письмо.

Гарри посмотрел на конверт и замер.

"Гарри Поттеру — от Лили Поттер, передать в День его рождения через 16 лет после моей смерти..."

В то же время с учительского стола раздался страшный стон.

Гарри поднял взор, и зеленые глаза встретились с полными ужаса черными.

Перед профессором Снейпом тоже лежало письмо.

— Гарри, какое чудо! — ахнула Гермиона. — Это же... писала твоя мама! 16 лет назад! Разворачивай скорей.

И вдруг Гарри озарило, что должно быть написано в мамином письме. Снейпа, видимо, тоже. Они продолжали в ужасе глядеть друг на друга, никто не дотрагивался до письма, ибо каждый боялся его разворачивать.

В Большом зале постепенно настала тишина.

"Мой дорогой сыночек, если ты читаешь это письмо, значит, меня уже 16 лет нет с вами..."

На лицах остальных медленно проступало понимание.

— О нет, — простонал Гарри.

— Гарри — наследник Темного лорда! Это значит, что Темный лорд больше не будет преследовать Гарри. Значит, война кончилась! — ахнула Чжоу Чанг.

Темный лорд тяжелым взглядом одарил своего непутевого сына и потянулся за палочкой.

— Том, что ты делаешь! Остановись! — прогремел голос Дамблдора. — Почему ты так печален? Разве ты не видишь повода для великой радости? Воистину, Том, как ты счастлив в своем потомстве! О Том, я тебе завидую! Гарри — чудесный мальчик. И помнится, ты как раз искал наследника, говорящего на парселтанге...