Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая (гет)

Кто-то из мудрых сказал, что нельзя ступить дважды в одну и ту же реку, потому что в ней каждый раз течет другая вода. То же самое можно было сказать про одно из самых неприметных и самых замечательных чудес Хогвартса — Выручай-комнату. Созданная объединенными силами четырех Основателей Хогвартса, она всегда оставалась невидимой, появляюсь только для тех, кто отчаянно нуждался в ней, и становясь именно тем, в чем он нуждался. А потом исчезала. Как вызвать ее сознательно — эту тайну хранили преподаватели и домовые эльфы Хогвартса, больше о ней никто не знал до тех пор, пока на пятом курсе Гарри не понадобилось место для подготовки по защите от Темных искусств. И Добби поделился с ним этой тайной.

Сейчас она снова была местом подготовки — но таким, каким представляла его Чжоу. Лаборатории не было. Потолок терялся в мраке, его подпирали деревянные столбы, лакированные и расписанные иероглифами. На стенах вперемежку висели выполненные тушью рисунки с изображением гор и водопадов, цветущих деревьев и хмурых воинов — и полки с оружием. Мечи и сабли чередовались с деревянными шестами, подобия алебард — с короткими ножами и чем-то совершенно непонятным, порой лишенным даже намека на клинок. Горели разноцветные бумажные фонари. Шестеро друзей сидели на полу — по большей части в свободных позах. Сидеть, откинувшись на пятки, с прямой спиной — это было слишком непривычно, все мышцы затекали, и на первый раз Чжоу милосердно разрешила им сесть так, как будет удобно. Одна Луна оставалась по-прежнему в ритуальной позе. Сидящие образовывали полукруг, в центре которого танцевала Чжоу.

Это был, конечно, не танец: она демонстрировала приемы и «тао» — формальные упражнения своего боевого искусства. Но выглядело танцем. Ее тело перетекало из одной позы в другую, волшебная палочка в руке рисовала в воздухе светящиеся линии, показывая, как должны двигаться руки и ноги. Время от времени она что-то говорила — что-то, что должно было пояснять, но казалось некими стихами.

— Из одного положения ударов три, — напевно говорила Чжоу, — один удар — это три повреждения, многочисленны движения, непредсказуемы изменения…

Присев на правую ногу и вытянув левую далеко в сторону, она описала вытянутыми руками два широких полукруга, выпрямилась, взмыла в воздух и, сделав сальто, бесшумно приземлилась на согнутых ногах. Палочка нарисовала в воздухе ряд светящихся силуэтов, один за другим медленно показывающих фазы прыжка.

— Отвага начинает, — говорила Чжоу, — сила решает, дух завершает, дух побеждает…

Она застыла, как статуя, лишь руки словно жили своей жизнью, плетя вокруг нее несокрушимую паутину.

— Тот, кто хорошо обороняется, прячется в глубинах Преисподней. Тот, кто хорошо нападает, обрушивается с высоты Небес!

И палочка в ее руке, вспыхнув серебряным огнем, удлинилась, превратившись в тонкий, слегка изогнутый меч.

— Тигр выпускает когти, не думая о них, — нараспев говорила Чжоу, — но жертва не может скрыться.

Клинок со свистом разрезал воздух, сверкая спереди, по бокам, сзади, окружая Чжоу завесой из призрачной стали.

— Дракон применяет свою силу, не замечая ее, и сокрушает горы!

Меч атаковал, словно врага, одну из деревянных колон, вихрем обрушиваясь со всех сторон, и останавливаясь в каких-то миллиметрах. На лакированной поверхности не возникало ни малейшей царапины.

— Тот, кто может вовремя остановить удар, тот способен ударить в полную силу!

Рука Гарри бессознательно легла на лежащий рядом Экскалибур. Чжоу заметила его движение и слегка покачала головой:

— Еще рано, Гарри.

— Я могу, — раздался голос Луны.

Никто не заметил, когда она встала.

— Еще рано, — повторила Чжоу.

Луна молча шагнула вперед. Некоторое время они стояли друг напротив друга — Луна в своей любимой синей мантии, с заложенной за ухом волшебной палочкой, и Чжоу в черном трико. Меч в руке Чжоу остановился, сейчас она держала его двумя руками сбоку от себя, лезвие стояло вертикально. Луна слегка сдвинулась влево.

— Ладно, — с удивлением сказала Чжоу. — Чем?

Взяв палочку, Луна сделала короткий взмах, и в ее левую руку влетело, сорвавшись со стены, что-то похожее на два длинных стилета. Чжоу подняла брови:

— Сай? Непростое оружие, Луна!

Девочка кивнула, снова заложила палочку за ухо и взяла стилеты в обе руки, держа почему-то рукоятками вперед, так что клинки лежали вдоль предплечий. Судя по одобрительному кивку Чжоу, так и надо было, но выглядело странно. Как и сами стилеты. Гарри разглядел, что клинки не заточены — просто длинные многогранные прутки с острым кончиком. Гарды, тонкие и длинные, изгибались наподобие крюков.

Чжоу отвела ногу назад, присела на нее и опустила меч, указывая на Луну. Та развела руки, свела их перед собой; стилеты, коротко свистнув, завертелись и снова легли вдоль рук. Несколько секунд обе сохраняли неподвижность, потом Чжоу атаковала. Комната наполнилась звоном. На этот раз неподвижно стояла Луна. Чжоу вилась вокруг нее, меч расплылся в воздухе, обрушиваясь со всех сторон и натыкаясь на свистящие саи. Непонятно было, как они могут так вращаться и при этом не вылетать из рук. Скорость нарастала, очертания Чжоу порой расплывались, ее меч и мелькающие руки Луны и вовсе становились невидимыми, лишь меч раскидывал короткие теплые блики, а звоны частили, как весенняя капель.

Вдруг они остановились. Меч стоял вертикально, Луна защемила клинок гардами саев, а Чжоу, держа рукоять обеими руками, тянула оружие на себя. Она внезапно села в шпагат, сделала подсечку. Луна подпрыгнула, меч выскользнул из захвата. Чжоу легла, перекатилась и сделала широкий молниеносный взмах. Клинок просвистел над самим полом, раздался треск разрываемой ткани, от низа мантии Луны отделилась узкая полоса и кольцом легла вокруг щиколоток.

Раздались два испуганных крика — Чжоу и Рона. Приподнявшись на свободной руке, Чжоу с ужасом смотрела на Луну. Гарри сначала не понял, в чем дело, потом до него дошло: чтобы срезать весь низ мантии, меч должен был перерубить Луне ноги!

А та стояла, как ни в чем не бывало, и с удивлением смотрела на Чжоу.

— Ты цела?! — закричала Чжоу. — Почему ты не прыгнула?

— Зачем? — с удивлением спросила Луна. — Я перешагнула, ты разве не видела?

— Луна, у меня нет Волшебного глаза! — чуть спокойнее сказала Чжоу и села. Ее лицо все еще было белым. — Я не вижу сквозь мантию! — до нее только сейчас дошел смысл. — Как… перешагнула? Через меч? — она порывисто вскочила на ноги. — Такая скорость невозможна!

— Это ты говоришь? — удивилась Луна.

Чжоу беспомощно оглянулась на Рона, такого же бледного, с ошеломленным лицом. Гарри тоже чувствовал запоздалый страх и не мог поверить. Может, Луну защитил Круг? Нет, вряд ли, меч тогда просто отскочил бы, скорее всего. Да и может ли Круг защитить от обычного оружия?

— Давай, Чжоу, продолжим. Сама увидишь.

— Не надо, Луна… — хрипло попросил Рон.

Девочка коротко глянула на него, послав ободряющую улыбку.

— Ладно… — тихо сказала Чжоу.

Опустилась на колено, и меч свистнул — раз, другой, третий. Еще три срезанные полосы легли вокруг ног Луны. «Чем же это кончится?» — с тревогой думал Гарри. Он почти лег на пол, чтобы лучше видеть. Действительно, Луна с нечеловеческой скоростью каждый раз переступала через меч! При том, что удары шли все выше!

Четвертый удар Чжоу, осмелев, нанесла выше колен; Луна наконец подпрыгнула, подогнув ноги, и меч, пролетев под ней, снес изрядный кусок мантии. Чжоу ударила в пятый раз, Луна снова взвилась в воздух и обеими ступнями прижала лезвие к полу.

— Отлично! — воскликнула Чжоу, выдергивая меч.

Луна отскочила, первый раз за время поединка сдвинувшись с места. Чжоу тоже отпрянула и снова присела на правую ногу, меч слева, вертикально. Несколько секунд неподвижности, потом Луна внезапно метнула оба сая. Чжоу выставила меч перед собой, на ее лице мелькнула усмешка — стилеты зацепились гардами за лезвие и со звоном завертелись вокруг него, опускаясь все ниже. Выхватив палочку из-за уха, Луна крикнула:

— Акцио!

Саи, опустившееся почти до гарды, рванулись назад, вырвав меч из рук Чжоу. Молниеносно заложив палочку обратно за ухо, Луна поймала их левой рукой, рукоятку меча — правой. И улыбнулась. Меч исчез, снова превратившись в волшебную палочку, и Луна вручила ее Чжоу.

— Я несколько выдохлась, — просто сказала она и тут же церемонно добавила. — Для меня было честью сразиться с тобой.

— Для меня честь… — ответила ошеломленная Чжоу. — Но, Луна! Так не делают!

— Все-таки Луна? — засмеялась девочка.

— Да… Да! — несколько придя в себя, Чжоу засмеялась, обняла подругу. Луна повела ее к сидящим друзьям. — Чань-Э никогда не нарушила бы канон!

Луна, сияя улыбкой, опустилась рядом с Роном, который уже несколько оправился от испуга, свернулась на полу уютным клубочком и положила голову ему на колени. Чжоу тоже присела, и все подвинулись ближе.

— Что ты скажешь, Гарри? — спросила она.

— Слов нет! — отозвался тот. — МакГонагалл рассказывала, как ты сражалась с Пожирателями Смерти, но увидеть, как это выглядит… Ты прекрасный учитель!

— Вы все так думаете? — Чжоу слегка покраснела. — Я ведь не одна из вас.

— Ты умеешь учить, — возразила Гермиона. — Я не знаю, когда я буду способна проделать все это, но я поняла все.

Улыбнувшись, она последовала примеру Луны.

— Я даже немного устала, — добавила она, — будто тоже сражалась… не знаю с кем!

— Это хорошо, — задумчиво сказала Чжоу.

Гарри осторожно зарыл пальцы в волосы Гермионы. Это помогало думать.

— Дамблдор сказал — мы будем «особым курсом», — заговорил он. — Каждый из нас будет попеременно то студентом, то учителем, и будет учится тому, чему учит других… Есть в этом что-то сумасшедшее!

— Вполне в его стиле, — заметила Джинни. — Это же Дамблдор!

Послышались смешки, а Рон сказал:

— В свое время тут ходил анекдот про Снейпа. В общем, он жалуется Дамблдору: «Ну что за курс мне попался! Полные тупицы! Я им одно и то же пять раз объяснил, сам, в конце концов, понял, а они — ни в какую!»

— Не стоит так, Рон! — недовольно сказала Гермиона, хотя сама с трудом сдержала смех. — Каким бы он ни был, но он все-таки умер.

— Одним словом, — поспешил продолжить Гарри, — сегодня была первая проба. И я думаю, что прошло замечательно. Или мы еще не закончили, Чжоу?

— Пока нет, — Чжоу встала. — Дай мне свой меч, я хочу на него посмотреть.

Гарри протянул ей Экскалибур. Девушка извлекла меч из ножен, ее взгляд скользнул по клинку. Отойдя, несколько раз взмахнула, потом прижала к уху и как-то по-особому щелкнула пальцами по металлу. Раздался тихий глубокий звон.

— Хороший меч, — сказала она, вкладывая Экскалибур в ножны. — Очень необычный. Добрый… если можно сказать так про оружие. Добрый и беспощадный. Видно, что ковали с любовью. И как отполировали — можно смотреться, как в зеркало! Напоминает наши «цзянь», но несколько тяжелее, лезвие жесткое. Рукоять полуторная — можно держать одной рукой, можно двумя. И голос у него красивый. Оружие хорошего и справедливого человека. Короче, это твой меч, Гарри. По-настоящему твой.

Чувствуя, что краснеет, Гарри забрал меч, надеясь, что Чжоу скажет еще что-нибудь — у него из головы все слова вылетели. И, к его радости, она заговорила:

— Когда я представляла, каким должен быть зал для тренировок, я представляла и вас всех, и я пожелала, чтобы в нем было все то, что нужно вам. В том числе, — она кивнула на стену, — оружие. И раз Луна нашла свое оружие — значит, ваше тоже находится здесь. Так что сейчас вы все пройти вдоль стен и сделать то же, что и Луна. Я имею в виду — каждый должен найти свое оружие. Это понятно?

Все закивали.

— Давайте, — приказала Чжоу. — Не торопитесь. Рассмотрите все, что здесь развешено, и постарайтесь узнать то, что действительно ваше.

— Удачи, — шепнул Гарри Гермиона, которая, ухватившись за его плечо, вскочила на ноги.

Джинни, Рон и Невилл последовали за ней. Луна сидела, рассеянно вертя в руках саи и думая о чем-то своем.

— Не все получилось как надо, Гарри, — тихо сказала Чжоу, — и была одна очень непонятная вещь.

— О чем ты? Все замечательно!

— Да, но… Я пыталась наложить на вас чары.

— Что?!

— Так надо, иначе вам пришлось бы учиться много лет. Это одна из наших Высших Тайн — Искусство Постижения. Это вроде способности сразу понять, сразу овладеть…

— То, что Гуаньинь говорила насчет… тех двоих, кого она пришлет?

— Да. С Седриком это получилось без проблем, но мы с ним — Золотой Луч. А с вами сначала не получалось. Светлый круг сопротивляется внешней магии. И вдруг получилось…

— По идее, не должен, — нахмурился Гарри. — Это ведь не Темная магия, верно?

— Да… Наверное, потому что незнакомая. Я же говорю, в какой-то момент получилось, хотя я не уловила, когда именно. Я все-таки не очень хороший учитель, Гарри!

Гарри не мог согласиться и хотел возразить, но тут вернулись Рон, Джинни и Невилл, и он оглянулся. Гермиона по-прежнему бродила вдоль стен, останавливаясь и внимательно рассматривая висящее оружие. Гарри показалось, что она чем-то подавлена, но не решился ее окликнуть и повернулся к остальным. Выбор Джинни его порядочно удивил — лук, колчан со стрелами и короткий клинок, больше напоминающий длинный нож. Уловив его взгляд, она пожала плечами:

— Артемида так Артемида! Или там Белфегора…

Рон показал что-то вроде шпаги или узкого меча с замысловатой гардой — решетчатой и сквозистой, свитой из тонких золоченых прутков.

— Прямо позвал меня! — возбуждено сказал он. — Нет, правда! Я так и слышал: «Меня возьми»! Красивая штука, кстати… — он сделал несколько выпадов. — Как тебе, Чжоу?

— Придется подумать, — отозвалась она. — Оружие европейское, надо найти его стиль, чтобы вписать в канон… А что у тебя, Невилл? Посох?

— Ну да… — смущенно подтвердил Невилл. — Не знаю, почему выбрал именно его, но… он мне подходит. Я не очень-то люблю острые предметы.

— Ты хорошо выбрал, — возразила Чжоу. — У Седрика такой же. Мастер с посохом может одолеть пятерых меченосцев!

— Не знаю насчет мастера, — Невилл опустился на пол, положив рядом длинный посох. — Я вроде немного вспомнил те времена, о которых говорил Мерлин. И себя — сэра Кея, сенешаля… Вы знаете, кто такой сенешаль?

— Управляющий замка, — мрачно ответила подошедшая Гермиона, садясь рядом с Гарри. У нее ничего не было.

— Ага. Вроде Филча, — хмыкнул Невилл. — А оружие сенешаля — палка, слуг гонять! Рон, давай, если Филча встретим, поприветствуем его: «Наше почтение, сэр Филч, сенешаль!»

Все рассмеялись, даже хмурая Гермиона.

— Представляю его физиономию! — воскликнул Рон.

— Что случилось? — шепнул Гарри. — Ты ничего не нашла?

— Ничего…

Смех утих. Чжоу, нахмурившись, размышляла.

— Может, тебе и не надо оружия? — предположила Джинни. — Чжоу ведь показала, что можно сражаться голыми руками.

— Нет, — возразила Чжоу, — это все должны уметь, но и оружие должно быть у всех. Прости, Гермиона — похоже, это я дала маху. Мы поищем твое оружие…

— Оно не здесь, — подала голос Луна.

— А где?

— У вас, сэр.

Луна сказала это, глядя поверх их голов, и все повернулись. Никого не было.

— Я вас вижу, сэр! — настойчиво сказала Луна.

Секунда-другая — и в пустоте материализовался Дамблдор. Его глаза поверх очков-половинок ошеломленно смотрели на Луну. Наконец он расхохотался и несколько раз хлопнул в ладоши.

— Блестяще, мисс Лавгуд! — воскликнул он. — Блестяще! Но как вы меня увидели?

— Свет проходит через вас и немного преломляется, — невозмутимо пояснила девочка, — и позади вас все чуточку искажено. Когда вы двигаетесь, это особенно заметно.

— Вы не устаете меня поражать, мисс Лавгуд! — заявил Дамблдор. — И вы совершенно правы. Ваше оружие действительно у меня, Гермиона. Возьмите.

Он извлек из воздуха меч в черных ножнах и небрежным жестом протянул Гермионе.

— Спасибо, сэр! — она вскочила с радостной улыбкой, схватила меч и начала разглядывать. — Но… сэр! Это же…

Перестав улыбаться, она расширившимися глазами уставилась на Дамблдора.

— Меч Гриффиндора?! Мне?!

— Вы достойны его, — просто сказал Дамблдор и, словно сразу забыв о мече, обратился к остальным: — Это ничего, что я за вами несколько как бы… подглядывал?

Все стали отвечать наперебой, уверяя, что все в порядке и никто не в обиде. Лишь Джинни, по своему обыкновению, немного сердито спросила:

— Только зачем было прятаться, сэр?

— Чтобы вам не мешать, ясное дело! — весело пояснил Дамблдор. — Я мог бы, конечно, попросить разрешения и тихонько посидеть в уголочке, но боялся, что все будут на меня оглядываться.

Он непринужденно сел на пол и жестом пригласил тех, кто встал при его появлении. Гарри потянул Гермиону за локоть и весело шепнул:

— Очнись!

Гермиона, словно загипнотизированная смотревшая на украшенную рубинами рукоять, вздрогнула, растерянно глянула на него и послушно уселась рядом.

— Прекрасный урок, мисс Чанг, — говорил тем временем Дамблдор, — прекрасный! Вы с первого же раза показали себя прирожденным учителем — хоть в восточном смысле, хоть в европейском!

— Сэр, я все же не уверена… — попыталась возразить Чжоу, покраснев, как мак.

Дамблдор жестом остановил ее:

— Скромность хороша в меру, мисс Чанг! Со временем уверенности в вас прибавится. И она вам понадобится. Вам всем придется быть учителями, как вам уже сказал Гарри. В том числе и тебе, Гарри! Но у тебя уже есть опыт — вспомни, как ты обучал ОД. А мы собираемся его восстановить. На место погибших членов отряда придут новые… да что я говорю, от желающих нет отбоя! Можно сказать, что ОД и Особый курс — это одно и то же.

— Замечательно, сэр, — тихо сказала Луна.

— Помнится, вы больше всего тосковали по Отряду, мисс Лавгуд, — улыбнулся Дамблдор. — Что ж, теперь вы будете счастливы.

Луна улыбнулась.

— Мы тоже будем учить вас, — продолжил Дамблдор, — я имею в виду и себя, и хогвартских преподавателей, и Орден Феникса. И тоже будем учиться тому, что в наших силах. Хотите, верьте, хотите — нет, но вы можете научить нас многому. Так что пришел я не только посмотреть на сегодняшний урок, но и походатайствовать и за себя, и за своих коллег.

— Да кто же будет возражать! — воскликнул Гарри.

Все заулыбались. Дамблдор посмеялся, потом стал серьезным и замолчал. Казалось, он хочет чего-то добавить и не знает, с чего начать.

— Я хочу походатайствовать за еще одного человека, — сказал он наконец. — Вам решать, примете вы его или нет. Он пока еще не согласился, а мне выпала нелегкая задача уговорить и его, и вас.

— О ком вы, сэр? — с недоумением спросил Гарри.

— Об… одном выпускнике Слизерина, — Дамблдор с пониманием кивнул. — Что делать… Волдеморта уже нет, проклятие с должности преподавателя ЗОТИ снято, а найти человека на эту должность по-прежнему непросто.

— Им может быть Гарри! — воскликнула Джинни.

— В следующем году — да, — согласился Дамблдор, — если он захочет, конечно. Но я полагаю, он хотел бы закончить учебу, как и все вы. А преподаватель ЗОТИ нужен сейчас, и к тому же у меня в голове вертится одна сумасшедшая мысль. Я уже давно стал понимать, что таких преподавателей должно быть двое. Один должен учить студентов собственно защите от Темных искусств, а второй… как бы сказать поточнее… учить пониманию Темных искусств. Да, он должен быть специалистом в них, но при этом обладать достаточным разумом, чтобы не стать их адептом. Непонятно, да?

— Вполне понятно, — возразила Луна.

— Да, вы правы, — неожиданно согласилась Чжоу. — В Удане есть похожая система. Чтобы победить, надо понимать то, что хочешь победить.

После ее слов все задумались. Луна, подцепив сай у гарды, рассеянно крутила его вокруг пальца. Вот оно как, подумал Гарри. Он даже не понял, к чему относилась его мысль — то ли к способу вращения сая, то ли к придуманной Дамблдором системе преподавания…

— Непосредственно защите вас будет учить Гарри, конечно, — сказал Дамблдор, — он уже многому вас научил. А тому, что такое Темные искусства… Знаете, если бы Снейп не покинул нас таким неожиданным образом, я бы предложил его.

Кто-то отчетливо, с отвращением пробормотал: «О-о-й…»

— А почему бы не пригласить Люпина? — дерзко спросила Джинни. — Или Грюма?

— Потому что они оба учат именно защите, — объяснил Дамблдор, — и они оба считают, что Гарри превзошел их и что им самим стоит у него поучиться!

«Ох! — подумал Гарри. — Они что — все сговорились вогнать меня в краску?» Несколько резче, чем следовало, он спросил:

— Но раз Снейп умер, тогда кого вы хотите нам…

— …навязать? — с улыбкой закончил Дамблдор. — Давайте называть вещи своими именами. В любом случае решение за вами, и я говорю вполне откровенно — характером он хуже и Снейпа, и Драко Малфоя, вместе взятых! Кстати, оба они терпеть его не могли, а он не выносил их.

— Ох, кажется, я знаю, о ком вы говорите! — воскликнула Гермиона, и Гарри тоже начал догадываться.

— Забини, что ли?

Дамблдор со вздохом кивнул.

— Последнее слово за вами, — подчеркнул он, — и всегда будет за вами. Вы же Особый курс. Только не просите меня найти более приятного человека — хорошие люди не изучают Темные искусства, а их изучение еще больше портит характер. Все, что я мог сделать — найти наиболее выносимого из лучших знатоков. А Блез Забини — один из лучших. Да, человек он высокомерный, но с этим, я думаю, вы справитесь. Он, кстати, среди тех слизеринцев, которые выступили против Волдеморта — были такие, если вы не в курсе.

— Мы в курсе, — хмуро сказал Рон, — хотя меня лично это порядочно удивило.

— Удивляться нечему, — усмехнулся Дамблдор. — Многие из Темных волшебников считали, что Волдеморт перегнул палку и скомпрометировал и их, и Темные искусства. Раз даже Дурмстранг послал нам помощь…

— Крум! — воскликнул Рон. — Сэр, почему бы не пригласить преподавателем его? Где он, Гермиона, еще не уехал?

— Уехал уже — к себе в Болгарию.

— Так пригласи его, тебе он не откажет, я думаю!

— Наверное, — смущенно улыбнулась Гермиона, — только он нам не подойдет, если я правильно поняла идею. Виктор тоже специализировался на защите, и Темную магию он очень не любит, примерно как Сириус.

— Совершенно верно, — подтвердил Дамблдор, опередив Рона. — Так что особого выбора нет. Забини, кстати, после седьмого курса проходил специализацию в Дурмстранге. И в битве участвовал как представитель Дурмстранга. Я думаю, — добавил он, — мое предложение он все же примет. Сейчас престиж Хогвартса очень высок.

— Мы подумаем, — неохотно сказал Гарри. — Раз мы вправе отказаться…

— В любое время!

— Хорошо, сэр. Мы подумаем.

— Замечательно, Гарри. Гермиона, у вас скоро день рождения, верно?

— Да, сэр.

— Ну что ж, мой подарок вы уже получили. Пока, друзья.

Он растаял в воздухе. Луна, все так же счастливо улыбаясь, повернулась, провожая взглядом что-то невидимое.

— Он что, не трансгрессировал? — спросил у нее Рон.

— Нет, — рассеянно ответила она, снова начав играть с саем. — Вышел сквозь стену. Он же не любит нарушать собственные запреты…

Гарри показалось, что она немного нервничает, и он удивился, потом сообразил — для Луны всеобщее внимание было непривычным, а сейчас на нее смотрели шесть пар восхищенных глаз (включая его собственные).

— Теперь я верю, что ты видела меч… — ошеломленно проговорила Чжоу. — Я это и хотела сказать насчет невозможной скорости!

— А я думала, что ты о скорости движений.

— Не только… Она у тебя отличная, техника вообще на высоте. Ты сделала только одну ошибку — не надо было отскакивать, когда я выдернула меч у тебя из-под ног…

— Да как было не отскочить! — воскликнула Луна. — Я думала, что умру от щекотки! Тапки у меня очень тонкие!

Чжоу рассмеялась:

-Ох, ничего себе! Все равно… я о другом, — она задумалась, глядя на подругу. — Луна, ты что… в состоянии разглядеть, как пчела крыльями взмахивает?

— Конечно! — Луна в полном недоумении уставилась на нее. — Когда пчела летит, ее крылья движутся по кругу, когда зависает, описывают восьмерку…

Она осеклась, глядя на всех по очереди, потом медленно спросила:

— Вы что… разве вы не можете этого видеть?

Все, как один, помотали головами.

— Пойдем прогуляемся? — растерянно предложила Луна и глянула на Чжоу. — Урок ведь закончен?

Очнувшись, Чжоу выпрямилась:

— Не совсем, но пошли. Нам стоит немного проветриться!

Только после третьего круга Чжоу сжалилась над ними и объявила урок оконченным. Гарри с трудом переводил дух, о Гермионе и говорить было нечего — она шаталась и держалась за его плечо. Единственная из их компании (кроме Луны), которая не увлекалась квиддичем, она сейчас расплачивалась за свою нетренированность и дулась на Чжоу, а та ее утешала:

— Ты быстро обретешь форму, у тебя есть все задатки.

— Суровый ты учитель! — кисло заметила Гермиона.

— Что делать, — Чжоу развела руками, — по-другому нельзя !

Да, сурово, думал Гарри. Никто не ждал, что в устах Чжоу «проветриться» означает бегом, с оружием в руках, дойти до стадиона да еще сделать вокруг него три круга! А та весело сказала:

— Отдохните сейчас, а я пошла — Седрик там обустраивает нашу спальню. Сделайте дыхательные упражнения, и силы вернутся.

Чжоу весело побежала к замку.

— Интересно, она когда-нибудь устает? — проворчал Рон. — Как ты, Луна?

Девочка все еще дышала тяжело.

— Да ничего, — тем не менее сказала она, — только холодно что-то. Ну да, я же забыла, — она посмотрела на свои голые ноги и достала палочку из-за уха.

— Вообще-то, стоило бы так оставить! — сказала вдруг Джинни.— Тебе идет, и ноги у тебя красивые.

— Да? — удивилась Луна и начала рассматривать свои ноги так, будто впервые их увидела.

— Я тебе сто раз это говорил, — с упреком заметил Рон, — а ты мне все не веришь.

— Я думала, ты хочешь сделать мне приятное, — рассеянно отозвалась Луна, продолжая осматривать мантию.

— Только стоит сделать поясок, — предложила Джинни, — а то мантия так нелепо болтается.

— Тогда уже получится не мантия, а платье, — заметила Гермиона. — Мини.

— И что? — возразила Джинни. — Пусть будет платье. Очень мило смотрится.

«Девчонки!» — весело подумал Гарри. Луна некоторое время размышляла, потом сказала с явным сожалением:

— Нет, все-таки — в Хогвартсе так не одеваются. Но я себе такое платье сделаю, Джинни, спасибо за идею.

Она была права, конечно, и больше никто не возражал, когда она привела свою мантию в порядок. Друзья расселись на скамейках и принялись за дыхательные упражнения. Удивительно, но силы и правда вернулись в считанные минуты. Забыв о недавней усталости и раздражении, Гермиона задумчиво рассматривала свой меч.

— До сих пор не могу поверить, — тихо сказала она. — Меч Гриффиндора! И он отдал его мне так легко…

— Да это он нарочно, — хмыкнула Джинни, — это он так рисуется.

— Джинни, не стоит так о Дамблдоре!

— Но я же права!

— Да и он не против, — рассмеялся Невилл. — Я как-то слышал — еще в позапрошлом году — как он про себя анекдот рассказывал.

— Ну-ка! — заинтересовался Рон.

— Ну… у меня тогда сумка лопнула, я начал учебники собирать, а они прошли за углом. Кажется, там были Флиттвик, Синистра, кто-то еще… А анекдот такой — разговаривают Малфой и его дружки, Кребб и Гойл, и Драко говорит: «Ну до каких пор этот старый маразматик будет дурить нам головы? Пора бы нам нового директора!» Кребб ему: «Драко, ты бы о Дамблдоре поосторожней!» Драко возмущается: «Да с каких пор он стал вам нравиться, этот старый маразматик?!» А Гойл так шепотом поясняет: «Не то чтоб стал нравиться, Драко. Просто этот старый маразматик стоит сейчас у тебя за спиной!» Ладно… — закончил он под общий смех и встал. — Джинни, пойдем посмотрим нашу комнату?

— Пошли все! — воскликнула, вскакивая, Гермиона. Про усталость она уже забыла.

К замку они направились, конечно, не бегом. Шли не торопясь, и Хогвартс медленно рос, заполняя собой все пространство. Невилл и Джинни негромко затянули «Наш волшебный дом», Рон присоединился к ним. Гарри и Гермиона несколько отстали.

— Да, я хотел спросить, — сказал Гарри, — когда ты сказала, что Крум нам не подходит… Ты как будто имела в виду еще что-то.

— Это… личное, — поколебавшись, ответила Гермиона. — Его личное.

— Ну, ладно тогда…

— Да нет, — решила она. — Тебе я могу сказать. Он просто не может быть преподавателем, и лучше ему не предлагать — расстроится. Помнишь, когда мы впервые познакомились, как он мучался с моим именем?

— Помню. Наверное, для болгарина это трудно.

— Я тоже так думала, но там было еще несколько ребят из Болгарии, его друзья — они мое имя произносили без проблем. Мне Виктор потом объяснил — просто у него дефект речи. Он потому и такой молчаливый, что в детстве над ним многие смеялись. Особенно девочки…

Гарри несколько смутился. И задумался, непроизвольно потрогав лоб.

С тех пор, как Волдеморт пал, его шрам поблек, не так бросался в глаза и больше его не беспокоил — ни болью, ни жжением. Но остался — шрам Мальчика-Который-Выжил. Казалось бы, мелочь — но во многом она определила его жизнь, сделала ее именно такой, какой она была… А у Крама — просто легкий дефект речи, больше ничего, но без этого дефекта все у него было бы… по-другому.

— Как его занесло в Дурмстранг? — вдруг спросил Гарри. — Раз он ненавидит Темную магию…

Гермиона вздохнула:

— Куда же еще? Ни Шармбатон, ни Хогвартс не принимают иностранцев — дурацкие традиции!

— Погоди — Чжоу китаянка, сестры Патил — индуски…

— У всех у них британское подданство, и они — граждане нашего волшебного сообщества.

— А Габриель Делакур? Она же француженка.

— Для нее сделали исключение — и то потому, что Флер получила гражданство. Виктору больше некуда было податься. На Балканах есть магические школы, но они слабоваты. А в Дурмстранге изучают не только Темную магию, тем более после смерти Каркарова.

Следом за остальными они уже подошли к центральной башне. Рон, Джинни и Невилл по-прежнему пели, Луна шла молча, легкой походкой, слегка вприпрыжку и улыбаясь. На лестнице Гарри и Гермиона догнали их, и они поднялись на третий этаж.

— Уф, — вздохнул Рон, когда они пошли по коридору, — каждый день придется бегать вверх-вниз…

— Это полезно, — безмятежно заметила Луна. Они свернули за угол. — Чжоу сказала, что нам всем несколько не хватает тренированности…

— Луна…

Все повернулись. Из-за угла вышла девочка-третьекурсница, Гарри ее вспомнил — она почему-то была в группе четверокурсников, которые дарили им цветы. Единственная, которая не подошла к ним — все время стояла у окна, не глядя на них, а потом ее за руку увела одна из девочек. У нее были короткие черные волосы, она держала в руке волшебную палочку и сейчас была одета по-другому — в синей мантии с блестками, на шее висело ожерелье из пробок от сливочного пива. Никто не смог сдержать улыбки.

— Привет, Гроза Василисков! — радостно воскликнула Луна.

Мальчики переглянулись — это прозвище их удивило.

— Ты и правда здесь! — обрадовалась девочка. — Я услышала твой голос.

— А что ты так оделась?

— Я хотела тебя пригласить, — пояснила она и неспешно двинулась к ним, почему-то глядя мимо Луны. — Сегодня собрание клуба твоих фанатов!

— Ой… — Луна смутилась. — Айрис, я не знаю…

— Луна, ну пожалуйста! — девочка порывисто шагнула к ней, зачем-то провела палочкой перед собой и схватила Луну за руку.

— Ты Айрис Смит? — воскликнула вдруг Джинни.

— Да… — девочка оглянулась, ее странный взгляд скользнул мимо Джинни. — А вы…

— Джинни Уизли.

Гарри поразило то, что кто-то мог не знать Джинни. А потом до него начало доходить, и он оцепенел.

— Мисс Уизли! — девочка повернулась к ней. — Пожалуйста, уговорите ее!

Отпустив Луну, она протянула руку, Джинни схватила ее:

— Я здесь.

— И приходите тоже! — она оглянулась. — Вы все здесь?

— Мы все здесь, — сдавленным голосом подтвердила Гермиона.

— Здорово! Вы мисс Грейнджер?

Гермиона кивнула, спохватилась и сказала вслух:

— Да.

Догадка превратилась в уверенность; Гарри беспомощно и с острой жалостью смотрел на девочку, и в голове вертелось: «Неужели ничего нельзя сделать? Мы — Светлый круг, и мы ничего не можем?» Он поднял голову и встретил растерянные взгляды Рона и Невилла. А потом в воздухе тихо прозвенело, и вспыхнула серебристая нить. Раздался страшный крик, девочка пошатнулась, закрыла ладонями лицо, упала и скорчилась на полу.

— Айрис!!! — закричала Луна и опустилась на колени. — Что с тобой, Айрис?!

— Больно… — всхлипывала девочка. — Больно…

Гермиона, присев рядом с Луной, попыталась отнять ее руки от лица, но Айрис начала вырываться, потом вдруг обмякла. Луна подняла ее на руки и встала, не зная, что делать. Гермиона схватила безвольно болтающуюся руку девочки, прислушалась:

— Пульс есть. Это обморок. Оглянувшись, она схватила за руку Джинни, которая достала палочку:

— Ты что хочешь сделать? Привести ее в чувство?

— Конечно!

— Не надо! Ей отчего-то больно! Я не понимаю в чем дело, но так она хотя бы не чувствует боли. Отнесем ее в больничное крыло!

Секунду помедлив, Джинни кивнула и убрала палочку. Рон хотел забрать девочку у Луны, но та возразила:

— Я понесу, она не тяжелая, а ты можешь споткнуться на лестнице. Мое оружие только забери.

Она помчалась вниз по ступенькам. Рон подобрал с пола стилеты и бросился следом.

— Что с ней случилось? — спросил на бегу Гарри. — Неужели из-за Круга?..

— Не знаю, Гарри… — выдохнула Гермиона, еще не оправившаяся от первой пробежки. Гарри больше не стал расспрашивать.

Внизу Невилл и Джинни поравнялись с ними, потом они вчетвером догнали Луну и Рона. Все были на занятиях, им никто не встретился — кроме МакГонагалл, выходящая из кабинета.

— Что случилось? — воскликнула она, отпрянув с дороги. — Это Айрис Смит? Что с ней?

Гермиона остановилась, чтобы объяснить. Гарри оглянулся через плечо — МакГонагалл достала палочку, и над их головами, обгоняя, пролетела серебристая чайка. Гермиона догнала их.

— Все в порядке… — быстро сказала она. — Она послала Патронуса к мадам Помфри.

Больше они никого не встретили, и Гарри подумал, что это к лучшему. Вот был бы переполох, если бы студенты увидели их, бегущих с оружием и с девочкой на руках у Луны!

Когда они ворвались в больничное крыло, мадам Помфри молча распахнула перед ними дверь палаты и показала на ближайшую койку. Луна бережно уложила Айрис, потом решительно заявила:

— Я с ней останусь!

— Хорошо, — неожиданно усмехнулась мадам Помфри, — но остальные пускай подождут снаружи.

Гарри и друзья послушно вышли.

— Не представляю, что с ней могло произойти, — пробормотала Гермиона, устало опускаясь на стул. — Ведь Светлый круг не может причинить зла!

— Вряд ли что-то страшное, — успокоил ее Рон. — Мадам Помфри выглядела не особенно встревоженной.

— Но все же… — она замолчала, положила голову на плечо Гарри и задумалась.

— Надо же, — сказал Невилл, — кто-то говорил, что в Когтевране учится слепая девочка, но я думал, что мне голову морочат. А почему она — Гроза Василисков?

— Да ходит тут такая байка, — усмехнулась Джинни. — На младших курсах каких только историй про Битву не придумали, будто там настоящей жути было мало… подождите!

Она замолчала, приоткрыв рот, и глаза у нее расширились.

— Что? — удивился Рон.

— Но я и про Айрис думала, что это байка! — ошеломленно проговорила Джинни. — Насчет слепой девочки!

Гермиона подняла голову:

— Айрис Смит! В Зале почета есть именная табличка — ее наградили за особые заслуги. И табличка золотая!

— А за какие заслуги? Хотя, там никогда не пишут конкретно…

— Иногда пишут. Но про нее сказано только «За храбрость и спасение человеческих жизней». И дата как раз — 14 марта 1998 года!

— Битва… — почти шепотом сказала Джинни. — Все сходится! Она убила василиска из Тайной комнаты!

— Что?! — воскликнул Гарри. — Он что, уцелел? Я же ему голову проткнул!

Джинни развела руками:

— Я не знаю, Гарри. Может, их было два, или Волдеморт подпустил другого — я слышала, у него были василиски.

— Вряд ли, — решительно заявил Рон. — С василисками он и без своей армии мог взять Хогвартс!

— С ними расправился Дамблдор, — возразила Гермиона. — Я читала в записях МакГонагалл, — пояснила она в ответ на удивленный взгляд Гарри. — Попросила у папы. Дамблдор, наверное, догадался, что Волдеморт может использовать их — он ведь умел управлять ими и был неуязвим для смертельного взгляда. Главным образом для этого Дамблдор и создал своего призрака.

— А что может сделать призрак против василиска? — недоверчиво спросил Рон. — Помнишь, как тот василиск парализовал Почти Безголового Ника?

— Ник — обычный призрак, Рон. А Дамблдор создал своего как оружие. Его призрак тоже неуязвим для смертельного взгляда.

— Ну хорошо, — недоумевал Рон. — Василиск ничего не мог сделать ему — это понятно. Но что Дамблдор может сделать василиску? Я читал, что василиска почти невозможно убить обычным оружием… получается, Гарри, что ты его тяжело ранил, но он все-таки выжил… для него смертельно только пение петуха…

— Не только, — перебила его Гермиона. — Существует легенда — если человек, встретивший взгляд василиска, не умрет, смертоносная сила отражается назад, и тогда умирает сам василиск! Дамблдор-призрак разыскал василисков Волдеморта к северу от озера — и посмотрел им в глаза. Легенда оказалась верной!

— А Айрис Смит спустилась в подземелья, — тихо добавила Джинни, — ей ведь без разницы, темно там или нет. Вышла навстречу василиску, и он посмотрел ей в глаза. А она ведь слепая…

Она осеклась и все вскочили на ноги — дверь открылась, из палаты вышли мадам Помфри и сияющая Луна.

— Как она? — взволнованно спросила Гермиона.

Мадам Помфри пожала плечами:

— Да все в порядке.

— Более чем! — добавила Луна.

— Но что с ней было?!

— Вы что, так и не поняли? — удивилась мадам Помфри. — Если человек, слепой с рождения, впервые видит свет — это очень больно. Ничего, полежит дня два в затемненной палате, понемногу привыкнет. И запомните на будущее — это надо делать не при ярком свете!