Расходные материалы (гет)

Минерва стала бояться нового дня. Вокруг были одни солдаты, хотя она ни разу не увидела и не почувствовала присутствия людей Гриндевальда. Чем дальше они продвигались на восток, тем чаще поезда застревали на полустанках, что изрядно ее напрягало. Она видела, что Моуди это тоже не нравится, поэтому держала руки церемонно сложенными на сумке. Тот сдерживался, не пытаясь достать палочку. Им уже приходилось два или три раза ночевать в вагоне, засыпая по очереди.

Глубокой ночью Минерва услышала, как грохочет встречный состав, и, поглядев в окно, увидела, как мимо, покачиваясь, проходит грузовой поезд. Она снова устроилась на сиденье в нетопленом вагоне. Рядом дремал Моуди.

Когда он спал, оставив ее на дежурстве, она чувствовала к нему особенную близость. Почему-то зрелище того, как он дремлет, привалившись к стенке вагона, казалось более интимным, чем сон с ним в общей кровати. Она обнаружила, что не может толком закрыть глаза, когда настает его очередь дежурить. Ей было непонятно, она боится или предвкушает его взгляд. Моуди что-то пробормотал и слегка повернулся, вздрогнув от холода. Она накинула на него часть своего одеяла и горько пожалела, что нельзя применить согревающие чары.

В дальнем конце коридора хлопнула дверь. Послышались шаги. Она понадеялась, что это пассажир, который ищет место, а не поездной вор или еще похуже. Шаги гулко раздавались в коридоре: два человека, идут не в ногу. Они приблизились, и на нее нахлынул холод. Похоже на следы заклятий, вплетенных в одежду. Она напряглась и толкнула Моуди ногой. Колдуны. Лучше бы Моуди проснулся. Тот не пошевелился, но она почувствовала, как участилось его дыхание.

Шаги замерли совсем рядом. Она моргнула и подняла глаза, надеясь, что это сойдет за сонное изумление. На нее смотрели два колдуна. Совсем молодые, даже моложе, чем они с Моуди. Она быстро сортировала чары у них на одежде, раскладывая их на защитные и оборотные. Несколько заклятий оказались совсем незнакомыми. У нее руки чесались вытащить палочку и разобраться с ними поосновательнее.

— Мадам, так поздно, а вы не спите, — сказал по-французски первый колдун. Акцент был немецкий, и Минерва, секунду поколебавшись, ответила на том же языке, подчеркивая свой парижский выговор.

— Мне показалось, что поезд тронулся с места. Я скоро снова усну.

Он улыбнулся косой неприятной улыбкой и потянулся за палочкой. Минерва напряглась. Но спутник положил руку ему на плечо и что-то пробормотал. Хотела бы она знать, что именно! Они снова двинулись по коридору, и Минерва облегченно вздохнула. Рядом замер Моуди. Только когда шаги затихли и брякнула дверь в тамбур, он открыл глаза и выпрямился.

— Как ты их! — заметил он. — Интересно, что они делают посреди ночи в маггловском поезде.

Минерва открыла было рот, чтобы сказать, что выследить колдунов было совсем не трудно: они буквально источали магию. Вдруг в соседнем вагоне что-то загремело, и раздались крики. Потом купе закачалось от мягких приглушенных толчков, и Минерва заскользила с сиденья. Моуди подхватил ее за руку и придержал. На мгновение они оказались тесно прижатыми друг к другу, но Минерва едва это заметила за криками и шумом. Стали просыпаться пассажиры. Одни прижимались лицами к стеклу, другие, наоборот, старались отодвинуться от окна как можно дальше. Моуди выпустил ее руку и начал приподниматься. Теперь Минерве пришлось его удерживать.

— Что бы ни происходило, нас это не касается, — сказала она.

Моуди опустил глаза и попытался стряхнуть ее руку.

— Нас это не касается, — повторила она. Крики затихли, и пассажиры снова стали устраиваться на сиденьях. Всем уже приходилось сталкиваться с чем-то подобным. Если не хуже. Моуди, сжав челюсти, занял свое место.

— Ненавижу наше поручение, — сказал он.

— Знаю.

Она подняла одеяло и протянула ему угол, но он только криво улыбнулся.

— Ты, как всегда, чертовски права, девушка.

— Спасибо, — ответила Минерва и укутала ноги в одеяло. — Мне пришлось научиться терпению.

— Вижу. Возможно, поэтому я с тобой и связался.

— Ален! — воскликнула Минерва, как она надеялась, с упреком. — А говорил, что любишь.

Моуди рассмеялся. Другие пассажиры открыли глаза и тут же их закрыли, убедившись, что ничего опасного не происходит.

— Конечно, люблю. Всем сердцем. Никакой другой женщине с тобой не сравниться.

Она улыбнулась и подсунула ему край одеяла, укутав его ноги. Он обвил рукой ее плечи и притянул к себе. Она обнаружила, что ей это даже нравится, и постаралась устроиться как можно удобнее, положив голову ему на грудь.

— Спи. Я посижу до утра.

— Не знаю, можно ли тебе доверять. Вдруг убежишь и ввяжешься в какую-нибудь историю.

— Мне надо тебя караулить. Так что никуда я не денусь.

Минерва улыбнулась в лацкан его пиджака и закрыла глаза.