Пророчество Жанны д’Арк (гет)

— Заткнитесь вы, хватит уже ныть! Вас никто не освободит. — рявкнул воин по имени Мрак на испуганных и затравленных людей, сидящих в клетке. Клетка находилась в повозке, которая двигалась медленно из-за тяжелого груза: в ней находилось около 10 человек, все они ужасно выглядели, заплаканные, в лохмотьях, они жались друг другу. Там находилось несколько женщин — именно они плакали на плече друг у друга, а мужчины и двое молодых ребят сидели спокойно, и отрешенно смотрели в сторону уходящей дороги.

Рядом с повозкой, по обе стороны, шагали два стражника, охраняя людей. Справа шел Мрак, а слева другой воин, который стучал своим мечом по железной клетке, вызывая тем самым у женщин новые потоки слез и наводя на них еще больший ужас. Поэтому, каждый раз после этого, Мраку приходилось призывать их к порядку, рявкая и угрожая.

Элиос, видя все это, еле мог себя сдерживать. Он ненавидел любое проявление насилия и жестокости, и, поэтому, старался держаться в стороне о всего, происходящего в Легионе Мордена.

«У меня нет выбора!» — постоянно твердил себе Элиос, — «Я должен находиться здесь, и делать все, что мне прикажут! Я знаю это, и ничего не могу с этим поделать.» — так призывал он себя к спокойствию

«Раньше, до всего этого… зла, я жил счастливой жизнью. У меня была семья, был дом, любимое дело. Все было. Меня все любили в моей деревне. Я был… счастлив. Наверное, тогда я этого не понимал. Сложно определить в каком-то настоящем, счастлив ты, или нет. Осознание этого приходит только потом, когда все теряешь. Только тогда, ты сможешь, наконец, оценить, какими были твои чувства, твоя жизнь… Какие были люди, окружающие тебя, твои близкие.

Были…

Нет!

Это невыносимо. Когда все закончится и я, наконец, смогу их увидеть?!» — чувства вновь вспыхнули и Элиос с яростью посмотрел на Мрака, снова стегающего пленных крестьян в клетке.

— Как он может?! Это жестоко. Они ни в чем не виноваты. — Элиос, наконец, высказал свое мнение, чтобы, хоть как-то, воздержаться от действий и ограничиться словами. Он шел по дороге вдалеке от повозки с пленниками вместе со своим приятелем. Его приятеля звали Андрес, он, хоть и не во всем поддерживал его, но был по сути, неплохим человеком, хоть и проявлял иногда крайнее малодушие. Он был, неверное, единственным из всего Легиона, с кем ему можно было всегда поделиться своими чувствами. Они оба всегда находились в стороне от всех битв и жестоких разборок, в которых Легион Мордена принимал участие. Они старались по возможности выручать друг друга, если вдруг им случается попасть в драку с остальными крайне жестокими легионерами.

— Так же, как и всегда, — отозвался Андрес. — Лучше не обращай на это внимание, или мы снова навлечем на себя бед.

— Ты прав, все сегодня пребывают в крайне воинственном духе, и с ними лучше не связываться. — согласился Элиос обреченно. — Но все равно, эти люди — обычные земледельцы, они в своей жизни крупнее гуся, никого не убивали. За что они должны терпеть все это?

— Но ты же знаешь, они — веды, и Морден захватывает их из-за того, что им известно о магии, колдунах и ведьмах. Сначала, он выяснит у них, что им известно о белых колдунах, где они находятся, чтобы привлечь на свою сторону. Если они ничего не знают, то он сделает их своими слугами, и если они не покорятся ему — убьет, или хуже — отдаст на растерзание нашим. А они уж точно своего не упустят, им доставит удовольствие поиздеваться над ними и показать лишний раз свою силу друг перед другом. И, по виду того, что слева от повозки, ему уже явно не терпится сделать с ними что-то подобное.

— Перестань, я все это прекрасно знаю! И поэтому, мне жаль, что в глазах Мордена эти люди виноваты только в том, что они веды, от слова «ведать», которые ведают о магии. Я смотрю на них сейчас, и понимаю, что так или иначе, Морден сгубит их жизни, а мы ничего не сможем сделать, чтобы им помочь!

— Но, если так, к чему тогда думать об этом? Главное, что он до нас пока не добрался. А они уже, считай, мертвецы. — махнул рукой Андрес, хлопая Элиоса по спине.

— И ты ничего не хотел бы сделать, чтобы этому помешать? — Элиос посмотрел другу в лицо.

— Может, и хотел бы, — тихо ответил Андрес, задумчиво глядя на повозку с крестьянами. — Но нас только двое, и нам ничего не остается, как молчать и не обращать внимание.

Элиос отвернулся и яростно пнул камен, валявшийся на дороге, и он отлетел далеко в заросли.

— Как ты можешь оставаться таким спокойным и безучастным, Андрес? Нельзя вот так опускать руки.

— А что еще делать, друг? — пожал плечами Андрес.

— Нужно ждать, и верить, что все еще может измениться: нам подвернется удача, и, в таком случае, мы дадим Мордену отпор и свергнем его, наконец. Если все вокруг слепые, включая Генриха, и не видят, кто такой Морден, то мы должны открыть им глаза, раз больше некому.

— Это все сказки, Элиос! Ты просто мечтатель! Никто никогда не справится с Морденом, он слишком силен, самый могущественный Темный маг! Как ты собираешься дать ему отпор, если у тебя нет никакой магической силы?!

— Значит, я должен узнать секрет его силы, или слабости, или научиться какому-нибудь трюку обороны против магии. Не важно, главное — верить, и быть к этому готовым!

— Ты неисправим, друг, — вздохнул Андрес. — Тебя невозможно переубедить. Упрямый, как осел!

Приятели дружно рассмеялись и продолжили свой недолгий путь в замок Мордена.