Драбблы по Форкосигановской Саге (джен)

Когда Майлз наконец перестал восторженно улыбаться и то и дело тянуться к воротнику, чтобы потеребить новые красные кубики, он нашел силы расстаться с ними на минуту, чтобы опустить в бокал с вином и торжественно обмыть новое звание. Вино, беседу и компанию ему обеспечил сводный брат и повелитель.

— Ну как, поговорил ты с моей матерью? — спросил Майлз под конец, припомнив их разговор в саду пару недель назад и практически уверенный, что в ответ услышит «да».

Грегор за последние дни явно успокоился и по своим обычным меркам угрюмой мрачности выглядел сейчас очень даже неплохо. Спокойно, уравновешенно. Никто не поверил бы, что этого человека всего полмесяца назад обозвали «тощим неврастеником». А подобное чудо не случается просто так.

Молодой император улыбнулся и сказал просто:

— Ты знаешь, я не стал.

Майлз, растекшийся в кресле, ошеломленно сел.

— Это почему? То есть, в смысле, как? Как тебе это удалось?

Уклониться от разговора с графиней Форкосиган, когда та считала это необходимым, было так же невозможно, как спорить с законами природы. А в том, что его мама мечтала подвергнуть своего блудного приемного сына психологическому разбору с тех самых пор, как он нашелся, Майлз не сомневался. Виртуозный допрос, который она устроила по возращении самому Майлзу, был тому подтверждением.

— Вообще-то, — пунктуально поправил Грегор, — мы с леди Корделией поговорили, конечно. Просто я не стал упоминать при ней о… о принце Зерге. Сказал только, что был нетрезв, захотел приключений, как дурак, а потом мне было просто стыдно вернуться.

Он не сказал «о моем отце», отметил Майлз машинально. Как и то, что лицо Грегора на мгновение сделалось жестче.

— Решать тебе, — Майлз не оставил без внимания императорскую гримасу, поэтому очень безразлично пожал плечами и предложил: — Считать, что я уже забыл тот разговор, так?

Грегор невесело улыбнулся:

— Майлз-Майлз. Будто я не знаю, что свое «почему» ты без ответа не оставишь. С твоей матерью я на эту тему говорить не хочу, но с тобой — почему нет?

Он поставил локти на стол, положил подбородок на сплетенные пальцы и произнес, глядя Майлзу прямо в глаза:

— Они ведь знали, что он был такое. Оба. Регент не мог не быть в курсе, и леди Корделия… твоя мать не из тех, кто постесняется все узнать о вещах жестоких и мерзких просто потому, что не женское это дело. Все это оказалось не так сложно выяснить — если знать, где искать.

Он расцепил пальцы и раздраженно пристукнул кулаком по столу.

— Если знать! Если бы не это дурацкое слепое пятно у меня на глазах! Размером с каньон Хоггарта, как любит выражаться твоя мать. Все эти подробности, гадкие мелочи — о, теперь они на меня как из дырявого мешка посыпались. А твои родители все прекрасно знали. Знали, Майлз! Вот только мне все эти годы они рассказывали сказки, как маленькому. Когда мне уже давно было пора перестать верить в Папашу Мороза… и в добродетели моего собственного папаши — тоже, — Грегор скривился. — Кронпринц Зерг…. Ладно, хоть он мне и биологический отец, в нем разочароваться оказалось не так обидно. Но я никогда не подумал бы, что Корделия Форкосиган может мне солгать. Вот уж от кого я не ожидал…

Грегор помотал головой, сглотнул, оттянул пальцем воротник. И, помолчав секунду, добавил очень буднично и спокойно:

— Императорам обиды не к лицу, я знаю. Но с твоей матерью я о кронпринце Зерге говорить не буду, Майлз. Извини.

Припечатал... как приказ императорской печатью.