Шкурка саламандры (джен)

Итак, Донахью отправил письмо Блэкам. Теперь Северусу оставалось только ждать. И стараться не думать о том, что вот-вот что-то случится.

Не думать помогали медитации. Теперь времени было больше, и Северус честно старался вспомнить то, что забыл в прошлой жизни. Не получалось. Все упиралось в какую-то вязкую белую стену, а если Северус пытался за нее заглянуть, то его отшвыривало, причиняя весьма сильную боль.

— Никогда о таком не слышал! — прокомментировал проблему Алхимик.

— Это точно не обычный «Обливейт», — вздохнул Северус, — похоже, что тут поработали зельем, но такие зелья очень опасны.

— Еще бы, — буркнул Алхимик, — как еще идиотом не стал. Зелья и подобные заклинания не сочетаются.

— Думаете, кто-то подстраховался? — Северусу ощутимо стало не по себе.

— Или один напоил зельем, а второй шарахнул «Обливейтом», — предположил Алхимик, — такое тоже может быть.

— И что я такое видел? — Северус схватился за голову.

— Может и ничего такого, — сказал Белл, — если речь идет о преступлении. Опасной для преступника может стать и какая-нибудь мелочь. Но у вас, похоже, уничтожили память о нескольких годах жизни. Меня все больше и больше пугают возможности волшебников.

— Память могут стереть и тому, кто видел что-то странное, — ответил Северус, — я сейчас уже ни в чем не уверен.

— Думаю, что не стоит себя насиловать, — сказал Нокс, — вы говорили, что часть воспоминаний как-то пробилась. Возможно, это вопрос времени. Или какое-то событие может помочь вам вспомнить забытое. Так тоже бывает.

Северус тяжело вздохнул. Он чувствовал себя совершенно беспомощным. Опасность никуда не делась, а он мог снова попасть в ловушку.

— Послушайте, — сказал он, — я солью часть воспоминаний во флакон и спрячу его тут. Если со мной что-нибудь случится, пожалуйста, напомните мне об этом.

— Разумеется, — согласились призраки, — это разумное решение.

Тайник Северус устроил в спальне.

Визит Ориона Блэка пропустить было сложно. Разумеется, он первым делом направился к ректору. Тот сумел вызвать Донахью. В конце концов, было решено пригласить для разговора Северуса и Мирабель.

— Мы не утверждаем, что речь шла именно об убийстве вашей родственницы, — сказал Донахью, — но имеющиеся сведения говорят о самом худшем. Поэтому с вами и связались.

— Значит, вот кто был свидетелем, — проговорил Блэк, внимательно разглядывая Северуса. Мирабель, которой было строго сказано, что превращаться в ящерку при посторонних нельзя ни в коем случае, спряталась за его спину.

Северус выдержал тяжелый взгляд отца своего школьного недруга. Тот хмыкнул.

— История действительно странная, — сказал Орион, — и здесь есть о чем подумать. Моя супруга знает, какие именно ритуалы проводила леди Поттер. Это действительно постепенно ослабляло ее и делало уязвимой. Но было ли это попыткой убийства?

— А кто такой Джон? — спросил Северус. — Это ведь он настоял, чтобы кольцо с Лили Эванс снимали в доме Кернов. Если бы он обратился в аврорат, то кольцо можно было бы не уничтожать. Тогда ваша родственница могла остаться в живых.

— Хм… — Орион Блэк скользнул взглядом по оратору, — ты слишком много знаешь о таких вещах, мальчик.

— Я консультировался у призраков, которые живут в Университете, — ответил Северус, — среди них есть те, кто при жизни был волшебником.

— Я не знаю, кто такой Джон, — ответил Орион Блэк.

Северус на мгновение прищурился. Он остро почувствовал ложь. Это было странно. Разве что таинственный Джон являлся кем-то из родственников Блэков. Или Поттеров. Это было логично, старые семьи предпочитали решать такие проблемы в своем кругу.

— В любом случае, благодарю вас за информацию, — наклонил голову Орион.

Северус взял Мирабель за руку.

— Мы можем идти, сэр?

— Кстати, эти дети наверняка представляют для вас обузу, — сказал Орион Блэк, — вы ведь оба не являетесь волшебниками. Я мог бы взять на себя заботу о них.

Северус замер. Подобная благотворительность могла оказаться опасной.

— Никаких проблем, — ответил МакГрегор, — так получилось, что у меня есть знакомые волшебники, которые предложили помочь в случае чего. Кроме того, дети приглянулись общине призраков Университета, и их взяли под покровительство. Так что мы с женой всего лишь выполняем их волю.

— Вот как? — удивился Блэк. — Никогда о таком не слышал. Я видел бумаги на опеку. Оба ребенка записаны как Снейп, но у девочки была фамилия Керн.

Северус продемонстрировал обручальные кольца.

— Нас обвенчали в новогоднюю ночь с помощью магического артефакта. Так что никакого обмана.

— Тот самый артефакт? — поджал губы Блэк. — Я слышал эту историю. Да, в таком случае, все в порядке. Еще раз спасибо за информацию.

И Северус, вежливо поклонившись присутствующим, увел Мирабель в башенку. Ему ужасно не понравился этот визит.

— Неприятный тип, — прокомментировал ситуацию Алхимик, — и он врет. Я тут присматривался из угла.

— Он наверняка понял, кто такой этот таинственный Джон, — заметил Белл. — Интересно, что теперь будет? У волшебников нет традиции кровной мести или чего-то подобного?

Северус покачал головой.

— Официально нет, — ответил он, — но вполне могут просто убить. Главное, что от нас с Бель отстанут. Маги все тащат под себя — редкие книги, артефакты. И стараются прибрать к рукам сильных волшебников и магических существ.

— А проделать это втихаря сейчас ни у кого не получится, — кивнул Белл, — понятно. Так что продолжайте свои занятия. А мы будем учить девочку.

— Косточки! — обрадовалась Мирабель.

Никаких последствий от визита Блэка пока не последовало. По крайней мере, Северус о них ничего не слышал. Он накопил пятьдесят галлеонов и уже собирался открыть себе счет в Гринготсе, как случилось страшное. В результате несчастного случая в биохимической лаборатории пострадало несколько студентов. Больше всех пострадал двоюродный племянник мистера МакГрегора. Талантливому парню требовалось длительное лечение. И то врачи не гарантировали, что он сможет вернуться к нормальной жизни.

— Я бы мог модифицировать одно зелье, — сразу же сказал Северус, — оно варится в течение суток. Мне нужно докупить только некоторые ингредиенты.

— Если речь идет о деньгах… — начал было ректор.

Северус покачал головой. Они с Мирабель и так были обязаны ректору и его супруге. Делать нечего, он купит недостающие ингредиенты и использует порошок из шкурки саламандры. Собственно, проблема была в том, чтобы незаметно дать зелье магглу. Но это была уже не его проблема.

— Узнают, — тяжело вздохнул Алхимик, наблюдая, как Северус добавляет в зелье драгоценный ингредиент, — но делать-то нечего. Я бы тоже так поступил.

— Может, еще и не узнают, — не очень уверенно проговорил Северус. Но он прекрасно понимал, что о том, что за зелье он варит, уже догадался аптекарь. И это только начало.

— Ты уверен, что поможет? — спросил мистер МакГрегор.

Донахью нашел для него колдомедика, который взялся лечить пострадавшего. Целитель осторожно взял в руку флакон, проверил зелье. Оценил расчеты на листке пергамента.

— То, что нужно, — кивнул он, — и сварено изумительно. У кого заказывали?

Северус тяжело вздохнул. МакГрегоры пообещали ему сохранить тайну, но это гарантией не было.

— Впрочем, нам пора, — целитель решительно направился к двери.

— Думаешь, что влип? — спросил у Северуса Алхимик, когда тот вернулся в башенку.

— Конечно, — ответил тот, — но деваться-то некуда.

Разумеется, зелье помогло. Как и остальное лечение. МакГрегоры радовались, а Северус становился все мрачнее. Приближалась Остара. И он опасался, что на этот раз им не избежать весьма пристального внимания к окрестностям Университета. Даже если не найдут место танца Мирабель, могут попытаться перехватить его самого. В момент аппарирации ко входу он практически беззащитен. И логичнее всего, что именно там ему могут устроить ловушку.

— Придется ставить чары и рунный круг в саду, — сказал Алхимик. — А то как бы действительно в беду не попасть.

И вроде бы все прошло благополучно, но на следующий день мистеру и миссис МакГрегор нанес визит директор школы чародейства и волшебства Хогвартс Альбус Дамблдор, а сопровождал его — декан Слизерина Гораций Слизнорт. Северусу ужасно не хотелось идти на эту встречу, но он чувствовал, что без него его опекуны могут и не справиться. Мирабель оставаться в башенке не захотела. Поэтому ей было строго наказано, чтобы она при чужаках не превращалась и никому не позволяла до себя дотрагиваться.

— Это и есть те самые дети? — спросил человек, которого Северус ненавидел больше, чем Волдеморта.

— Да, — ответил мистер МакГрегор, — как видите, у них есть все необходимое. Я понимаю ваше беспокойство, но мы довольно тесно контактируем с миром волшебников, так что дети получают необходимые знания.

Северус замер. Вон оно что.

— Я слышал, что для вашего родственника кто-то сварил очень сложное зелье, — Дамблдор сладко улыбнулся. — Но таких специалистов сейчас немного, и не один из них заказа не получал. А люди говорят, что этот мальчик настоящий талант.

— Я варил зелье под руководством призрака уважаемого Алхимика, который много лет живет в Университете, — сказал Северус. — Я почти ничего не понял, но нарезать и растереть ингредиенты мне вполне по силам. И помешивать, сколько и как мне скажут.

— Вот оно как… — проговорил Дамблдор, — но в любом случае — талант налицо. А мастер Слагхорн готов взять такого ученика. Разве ты не хотел бы поехать в Хогвартс?

— Нет, — ответил Северус, — здесь намного лучше.

Слагхорн демонстративно рассмеялся и уже порывался что-то возражать, как вдруг из стен начали просачиваться призраки.

— Вы сомневаетесь, что достойные ученые и профессора смогут научить этих детей? — ядовито поинтересовался Алхимик.

Дамблдор достал волшебную палочку.

— Только попробуй! — сказал ему Алхимик. — И здесь будет весь аврорат Шотландии. Северус, Мирабель, бегом отсюда!

Было соблазнительно прихватить с собой волшебную палочку директора, из-за которой он и погиб в прошлой жизни, но Северус решил не мешкать. Мало ли что. Он схватил за руку Мирабель и выскочил из комнаты, на ходу набросив на обоих чары хамелеона, и резво преодолел расстояние до башенки.

— Там были плохие дяди? — спросила Мирабель, когда Северус плотно запер дверь на засов. — Мы опять будем прятаться?

— От этих гадов просто так не спрячешься, — выдохнул сквозь зубы Северус, — пошли-ка вниз.

В кухне было спокойнее. Чтобы хоть чем-то заняться, Северус решил приготовить чай. Мирабель развернула конфету.

Вообще, это очень нехороший сигнал. Дамблдор был чрезвычайно любопытен и жаден до всего необычного. Северус только в конце своей прошлой жизни догадался, что власть старика и его влияние на волшебный мир имели в своей основе владение информацией. Причем любой, часто вообще незначительной. У этого явления была и обратная сторона: Дамблдор буквально тонул в информационном море, путался в событиях и легко мог прийти к неправильным и часто опасным решениям. И что самое противное, однажды придя к такому решению, он претворял его в жизнь с маниакальным упорством выжившего из ума осла.

Ребенок, способный хотя бы и под чутким руководством опытного наставника сварить сложное зелье, для мира магии был необычным. К тому же этот ребенок явно имел доступ к редким ингредиентам. И вот директор Хогвартса решил, что все необычное должно принадлежать ему. Он действовал в этом случае, как обычный маг, но был опаснее даже Каспера. Хотя Северус был уверен, что если бы кто-нибудь сказал Дамблдору, что он во многом хуже преступника из Лютного, то старик страшно возмутился бы. А ведь суть одна. Разве что Каспер не скрывал, что действует в собственных интересах. А у Дамблдора было некое мифическое «общее благо». Которое почему-то всегда выходило боком всем облагодетельствованным. Нет уж, от Хогвартса нужно держаться подальше. А экзамены можно и потом сдать. Но расчет старика был очевидным. Юные маги грезили волшебной школой. За возможность попасть туда раньше, чем придет заветное письмо, в своей прошлой жизни Северус был готов продать душу. Вот только теперь он слишком хорошо знал, какой страшной ловушкой может оказаться древний замок. Ну его… Здесь у него гораздо больше возможностей. Беседы с умными людьми, занятия, изучение редких старинных книг. В Хогвартсе этого не будет. Слагхорн, убедившись, что мальчик справляется с варкой зелий, быстренько спихнет на него обеспечение всем необходимым Больничного Крыла. Дамблдор не упустит шанса покопаться у него в голове. А так как Северус помнит слишком много далеко неблаговидных поступков «великого светлого волшебника», то тотальное стирание памяти ему гарантировано.

Мирабель тоже не ждет ничего хорошего, в этом он был уверен. И был шанс, что с его помощью попытаются прибрать к рукам книги, спасенные Алхимиком. А их тоже было жалко.

Так что вывод был один — держаться до конца, надеясь на свой опыт и знания.

— Хочешь конфету? — спросила Мирабель, когда он налил ей большую чашку чаю.

— Конечно, Бель. Спасибо!

— И тебе спасибо! — важно ответила девочка.

Некоторое время они молча смаковали ароматный напиток. Наконец в помещение просочился Алхимик. За ним появились Нокс и Белл.

— Какие отвратительные типы! — проворчал Нокс.

— Они не заколдовали мистера и миссис МакГрегор? — тут же спросил Северус.

— Нет, — ответил Алхимик, — и ничего не подбросили. Я лично следил. А потом посоветовал позвать аврора и все проверить.

— Должен заметить, что мне эти визитеры тоже не понравились, — сказал Белл. — Все выглядело весьма странно. Я так понял, что приглашение в Хогвартс вы должны были принять как дар небес?

— Что-то вроде того, — ответил Северус. — Все дети-волшебники очень ждут заветного письма с приглашением учиться. Это подтверждение того, что ты достаточно сильный волшебник. Но нам с Мирабель там делать нечего.

— Это так, — проворчал Алхимик, — здесь ты учишься, чему сам хочешь. А там тебе быстро рога обломают. И на себя работать не получится. Это я давно помер, а там все есть-пить хотят, да ни абы что.

— Дамблдор любит говорить, что все могут найти помощь в Хогвартсе, — сказал Северус, — но эта помощь далеко не бескорыстна.

Белл усмехнулся.

— Этот старик был бы глупцом, если бы не пользовался своим положением. Но, насколько я понял, он вполне способен злоупотребить своей властью?

— «Это для твоего же блага, мальчик мой!», — поморщившись, процитировал Северус.

Призраки переглянулись.

— Самый худший вид тирании, — проговорил Нокс, — это тирания под видом любви и заботы. Тебе нечего противопоставить тому, кто печется о тебе. Более того, человек чувствует себя неблагодарной скотиной. И вынужден отказываться от своих планов, целей, от самой своей жизни. Это ужасно!

— И отвратительно, — согласился Белл.

Северус кивнул. Как все-таки хорошо, когда тебя понимают!

— Но теперь тебе вообще не выбраться на волю, — буркнул Алхимик. — С одной стороны — это и неплохо, сиди себе в башне и вари зелья. С другой же…

— Все равно придется выбраться наружу, — вздохнул Северус, — но пока будем сидеть здесь. А для связи с внешним миром у нас сова есть. Буду тщательно проверять все посылки и письма, чтобы какой порт-ключ не подсунули.

— Осторожность — прежде всего! — важно поднял палец Белл.

— Совершенно верно! — согласился с ним Нокс.

Так что теперь выбираться «в люди» у них получалось нечасто. Бель качалась на своих качелях, читала сказки и заучивала латинские слова по анатомическому атласу. Северус штудировал книги, варил зелья. Вечера они все так же часто проводили с МакГрегорами. Прошел Белтайн, подаривший еще одну шкурку. Копилочка наполнялась полновесными галлеонами. Пора было открывать счет в банке.

Идти на Витч-роуд было боязно. Но, в конце концов, Северус решился. Не прятаться же всю жизнь. Хватать их посреди людной улицы точно не осмелятся, а в сомнительные заведения он сам не сунется.

Блэков и Поттеров он счел пока неопасными. Дамблдор, скорее всего, решил отложить дело до того времени, когда ему, Северусу, придет письмо из Хогвартса. Сейчас интерес директора школы к двум сироткам выглядел подозрительным. А вот потом можно будет поднять волну на предмет того, что детям надо учиться и общаться со сверстниками. Нет, прощупывать почву Дамблдор будет, тут Северус не обольщался. Необычных детей в покое никто не оставит. Но на небольшую передышку Северус рассчитывал. Оставался еще таинственный Джон… Но тут могли помочь Блэки.

Миссис МакГрегор с удовольствием согласилась посетить колдовскую улочку. Она была совершенно согласна, что деньги лучше хранить в банке. А заодно хотела купить себе чего-нибудь необычного. Так они и отправились.

МакТавиш страшно обрадовался визиту своих поставщиков.

— Теперь все зельевары заказывают яйца пеплозмея у меня, — сказал он, — так что я добавлю пару сиклей сверху к обычной цене. У Малпеппера покупают только школяры, которым качество не так важно. Кровь и шкурки саламандр тоже отменные. Больше ничего нет?

— Нет, — Северус взглянул прямо в глаза хитро улыбающегося аптекаря. Тот усмехнулся.

— Ну, раз нет, — проговорил он, — значит, нет. Но если что появится, то дорогу в мою аптеку знаешь. Держи деньги. Заказ будет?

— Сегодня нет, — ответил Северус, — пока все есть.

— Ну и славно.

Золотые и серебряные монетки перекочевали в кошелек Северуса.

— Теперь в банк? — спросила у него миссис МакГрегор. — А потом по магазинам?

Северус кивнул. Пока все было тихо. С ними привычно раскланивались знакомые. На Мирабель многие поглядывали с улыбкой. Она оглядывалась в поисках любимых леденцов.

— Хочешь, малышка? — послышался мужской голос.

Северус резко прижал к себе Мирабель. Перед ними стоял и протягивал девочке леденец тот самый Джон.

— Она не хочет! — отчетливо проговорил Северус.

— А почему ты так в этом уверен? — Джон понял, что привлек ненужное внимание и напрягся.

— Кто вы такой, что вам нужно? — спросила у него миссис МакГрегор. — Не трогайте ребенка!

— Эй, парень! Ты чего к женщине пристал? — послышался чей-то голос. — А ну, отойди!

Джон резко шагнул к Мирабель, но Северус не менее резко отпрянул вместе с девочкой.

— Не трогай малышку! — догадался заорать он.

— А ну, стоять! Ступефай! Экспеллиармус!

Но Джон успел аппарировать.

— Да что же это такое! — возмутилась миссис МакГрегор.

Мирабель заплакала.

— Вот гад! — возмутилась продавщица леденцов. — Ребенка напугал! На-ка, детка!

Этот леденец Северус тщательно проверил на любые чары и только после этого передал его Бель. Она, все еще всхлипывая, принялась за лакомство.

— Может быть, стоит вернуться? — не очень уверенно проговорила миссис МакГрегор. — Правда, я не уверена, что в следующий раз не будет еще какого-нибудь сюрприза.

Северус вздохнул.

— В банке безопасно, — сказал он, — а потом я смогу вас по очереди аппарировать.

— Тогда давай откроем счет, — кивнула миссис МакГрегор, — а потом сразу же домой. Бель, ты успокоилась?

Мирабель шмыгнула носом и кивнула.

— В аврорат надо заявить, — сказал пожилой маг, бывший свидетелем происшествия.

— Непременно, — ответила ему миссис МакГрегор, — так и сделаем.

— Странный какой-то тип, — заметила торговка сладостями, — он тут давно крутится. Но к другим детям не приставал. Значит, вас дожидался. Не знаете, кто таков?

— Убийца! — ответил Северус.

Все, кто его слышал, ахнули. Миссис МакГрегор решительно повела своих подопечных в сторону банка.

Гоблины безо всяких возражений открыли счет на имя Северуса. Они принципиально не вмешивались в дела волшебников. Их не интересовал возраст и статус — только платежеспособность. Если дошел до банка, то счет откроют, деньги в сейф положат, предоставят возможность снять или обменять. Северус и кошелек себе оформил, оговорив сумму лимита в десять галлеонов и пятьдесят фунтов. Теперь он мог пополнять счет, не приходя лично в банк. Это было удобно, учитывая возможные препятствия. Северус выдохнул с облегчением. Теперь у него всегда будут деньги.

— Ну что, домой? — тоже облегченно вздохнула миссис МакГрегор.

— Домой, — согласился Северус. Желание погулять по магазинам как отрезало. Они зашли в маленький проулок, где никого не было. Мирабель обернулась ящеркой и спряталась за пазуху Северусу, а он взял миссис МакГрегор за руку и аппарировал в небольшой закуток рядом с главным входом в здание Университета.

— Ну вот, — вздохнул он, — ничего не вышло.

— Главное, что не вышло у этого типа, — ответила миссис МакГрегор, — я так поняла, что это и был тот таинственный Джон? Раз ты назвал его убийцей?

— Да, это он, — подтвердил Северус.

Они прошли в квартиру ректора, и миссис МакГрегор занялась приготовлением чая.

— Мне это ужасно не нравится, — сказала она, — он ведь может знать, насколько необычна малышка Бель. А раз у него не получилось прибрать ее к рукам, то он может назло проговориться об этом.

Северус задумчиво кивал. Мирабель с аппетитом лопала печенье.

— Но я не думаю, что он желает девочке зла, — сказал Северус, — узнать бы, кем он приходится Кернам. У них же были какие-то родственники. Возможно, через аврорат как-то узнать? Хотя он может и не быть родственником. Но с другой стороны, родственники, если они общались с Кернами, могли его знать. Ох, я уже запутался во всех этих секретах и аферах.

— Я попрошу мужа спросить Дэйва про родственников Кернов, — сказала миссис МакГрегор, — даже странно, что нам не пришло это в голову раньше. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. И да, мне все это по-прежнему не нравится.

— Было бы странно, если бы это кому-то нравилось, — проворчал Северус, — здесь столько всего накручено, что я уже ничего не понимаю.

В кухню подтянулись призраки. Все произошедшее пришлось повторить для них.

— Вот как? — задумчиво проговорил Белл.

Нокс встревоженно наблюдал за Мирабель. Алхимик качал головой.

— Я не удивлюсь, если этот человек теперь вынужден скрываться, — сказал Белл, — в таком случае девочка ему нужна в качестве источника денег.

Северус кивнул. Если Джон долго и хладнокровно вынашивал планы по убийству леди Поттер, то его вряд ли будет интересовать благополучие маленькой саламандры. А для скрывающегося преступника такой источник денег — истинное благодеяние.

— Теперь стоит затаиться, — сказал он, — думаю, что Джон никак не изменил внешность, чтобы не пугать Мирабель. Он ведь бывал в доме. Бель, ты помнишь того человека, который угощал тебя леденцом?

— Да, — ответила девочка, — он приходил к бабушке и дедушке. На меня смотрел.

Белл подплыл по воздуху ближе к ней.

— Бель, — сказал он, — а ты не помнишь, как он обращался к твоим дедушке и бабушке: называл их мистер и миссис Керн? Или как-то еще?

Северус замер. Действительно, такая простая вещь могла им здорово помочь.

— Он бабушку тетей называл, — ответила Мирабель, — а дедушку дядей.

Присутствующие переглянулись.

— Значит, все-таки родственник, — пробормотала миссис МакГрегор, — это многое объясняет.

— Конечно, — согласился Белл, — он мог быть в курсе всех семейных дел.

— А еще он сам мог поместить ребенка к родне, чтобы наблюдать за ней, — сказал Нокс, — ведь Северус говорил, что инициация произошла спонтанно. Как бы узнать, где он взял девочку, в таком случае…

Глаза призрачного хирурга сверкнули. Северус давно замечал, что доктор Нокс испытывает к Бель сильные чувства. Он как будто нашел для себя какой-то дополнительный якорь. В этом не было ничего неприятного, нет. Призрак с колоссальным удовольствием занимался с девочкой и страшно гордился ее успехами. Словно… словно она была его любимым ребенком. Спрашивать Северус не хотел, все-таки тема деликатная. Если что, сам потом расскажет. Очень может быть, что малышка напоминала доктору дочь. Может, у него умер ребенок в таком же возрасте. Кто знает?

В любом случае, пока они могли не покидать территорию Университета. В хорошую погоду Бель играла в садике около башни. Северус изучал книги и торчал в лаборатории. Он решил, что некоторое количество зелья «Феликс Фелицис» лишним точно не будет. Злоупотреблять им было опасно, но для будущих визитов на Витч-роуд оно могло пригодиться.

Лето вступало в свои права, на клумбе, устроенной миссис МакГрегор для Мирабель, цвели цветы. Жизнь была прекрасной.