мне некого хоронить - значит, меня никому не придется (с)
Это как альбом "Светлей" Немного Нервно - только не немного нервно, а профессионально безжалостными движениями все нервы наружу, душу наизнанку. Не светлей, а ярче и белей в глазах, когда в человеке не остается ничего человеческого - и он доходит до новой, страшной и странной грани человечности. Каждая молитва/разговор/лихорадочный бред - как набросок по дороге в заведомо известное никуда: кровью на простыне, острым штыком на полу, подвернувшимся мелком на сосновой коре... Болезненные, чудовищно реальные сны о Земле, где все еще далеко, так далеко до конца войны - но кто-то все же видит этот мир нетронутым "молоком".
Serpentine N R:
Ох, какая любимая и горячая тема с допросом Нагайны Тома! В таком тропе между ними вспыхивает просто невероятной силы химия.
Том очень умеючи воспользовался слабым местом Нагайны, — её проклятием,...>>Ох, какая любимая и горячая тема с допросом Нагайны Тома! В таком тропе между ними вспыхивает просто невероятной силы химия.
Том очень умеючи воспользовался слабым местом Нагайны, — её проклятием, ибо манипулятор и великолепный мерзавец тот ещё. Но за их встречи Нагайна ему очень приглянулась, а Том жуткий собственник — если он очень что-то хочет, то возьмёт это.
Нагайна чувствовала с ним некую связь… и согласилась на его весьма заманчивое предложение. Том открыл ей путь в совершенно новую жизнь. Нагайна надеется на лучшее будущее для себя, вместе с тем, на кого она охотилась, будучи мракоборцем. Дорогой автор, спасибо Вам за участие в «Serpent Stories» и выбор такого классного и нового в пейринге тропа! Очень крутая работа! 🖤🐍
Это как альбом "Светлей" Немного Нервно - только не немного нервно, а профессионально безжалостными движениями все нервы наружу, душу наизнанку. Не светлей, а ярче и белей в глазах, когда в человеке не остается ничего человеческого - и он доходит до новой, страшной и странной грани человечности. Каждая молитва/разговор/лихорадочный бред - как набросок по дороге в заведомо известное никуда: кровью на простыне, острым штыком на полу, подвернувшимся мелком на сосновой коре... Болезненные, чудовищно реальные сны о Земле, где все еще далеко, так далеко до конца войны - но кто-то все же видит этот мир нетронутым "молоком".