Ветер Времени (джен)

Элиас уже собирался уходить — нужно было хорошенько обдумать дальнейшие действия, как вдруг мимо него пулей пролетел Фредерик. Чуть с ног не сбил.

— Ты куда? — спросил Элай и, решив, что это хороший предлог, сам вынырнул из палаты.

Фредерика уже след простыл. Что такое могло его настолько обеспокоить? И вообще, он после экзамена ходит как в воду опущенный...

Неважно. Сейчас главное — помочь Соне. Вернуться назад во времени и исправить всё. Не получится? Снова вернуться, испробовать всё, но изменить... Изменить время!

А для этого, решил Элай, нужно сначала попрактиковаться.

Элай влетел в свою каюту, упал на кровать и задумался. Он готов хоть сейчас испробовать свою способность, вот только есть много различных «но». По-видимому, путешествовать он может только в прошлое, иначе говоря — в те моменты прошлого, что запечатлены в его сознании. Туда, где он уже был. И никак иначе.

А это значит, выбор у него сейчас невелик. Соня только вернулась с Земли, прошло совсем немного времени. Максимум час — полёт на корабле, потом больничная палата, операция… И Элай так и не понял, как в прошлый раз у него получилось переместиться назад.

Что, если его забросит слишком далеко? Например, в тот момент, когда Элай только выходил из дома, и отмотку времени ещё не засняли камеры с корабля? Раньше он желал вернуться именно туда, чтобы всего этого не было — но успел привязаться к Соне, к Веронике, к Фреду — каким бы придурком тот ни был. И к остальным.

Что, если он вернётся туда и совершит что-то не то? И из-за этого не попадёт на корабль? Слишком много «если». И это, если забыть о побочных эффектах.

Можно махнуть рукой, мол, теперь-то Элай будет готов и сдержит ярость. Вот только чувство это и яростью-то назвать нельзя. Это что-то новое, незнакомое… И неконтролируемое. В первый раз Элай чуть не повыбивал все зубы своему старому другу (хоть и за дело). Потом накинулся на Гельмута Вестейра, и повезло, что тот — опытный боец, и легко остановил парня.

Сейчас нужно быть предельно осторожным. Элай твёрдо решил, что, если у него получится обуздать свою способность, то к Риверси он полетит один. Но ведь потом Соня заявится, когда увидит новости! Может, украсть её МК? Нет, опыта карманника у Элая нет, а Соня уже в этом имеет опыт — если верить тому, что она стащила у какого-то преподавателя карту.

Слишком много «но» и «если»… Нужно тщательно всё продумать. А для этого нужно…

«Нужно листок бумаги и ручку», — решил Элай. Но ничего из этого с Земли он не захватил. Возможно, здесь осталось что-то от предыдущего хозяина каюты? Элай спрыгнул с кровати и пошарил в тумбочке. Ничего.

Почему бумага и ручка? Да потому, что на МК вряд ли будет удобно, к тому же, за его действиями в инфопотоке наверняка следят.

Элай вышел в коридор и нажал звонок у двери Фредерика. Остальные остались с Соней, и только Фред мог сейчас находиться здесь. Так и вышло.

— Чего тебе? — выпалил Фред, едва дверь уехала в сторону.

— Э-э… Ты чего такой злой? Что произошло?

— Не твоего ума дело! — Фредерик отошёл назад, шлёпнул себя по лбу и зарылся пальцами в волосах. — Так что тебе нужно?

Элай вошёл.

— Ох… — вырвалось у него при виде комнаты.

Подушка на кровати разорвана, и перо разлетелось по углам. Матрас вообще валяется в проходе в санузел. Тумбочка перевёрнута, по полу разбросаны листы А4, некоторые искромсаны, а какие-то разорваны.

Переведя взгляд на Фредерика, Элай приметил, что костяшки пальцев разодраны в кровь. На окне тоже виднелись пятна. Похоже, что Фред в ярости шибанул кулаком по окну в надежде, что оно треснет. Не тут-то было, стекло ведь пуленепробиваемое. Элаю сильно хотелось посоветовать Фреду научиться контролировать вспышки гнева, но он вспомнил, что и сам в этом не преуспел, поэтому сказал лишь:

— Что случилось?

Фредерик замер.

— Только не говори, что ты пришёл, только чтобы поинтересоваться моими проблемами. Максимум, тебя могла послать за мной Соня. Она вечно за всех беспокоится.

— Это тебе, насколько я понял, плевать на всех, — сочувствие к Фреду у Элая начало понемногу улетучиваться.

— Не плевать, — Фредерик отвёл взгляд. — Я не виноват, что меня окружают одни идиоты, но я далеко не такой подлец, как… как мой дед.

Он глубоко вздохнул и обхватил себя руками.

— Его изгнали из Палаты Мыслителей. Посадили в камеру, под стражу. Я этого ожидал, но… Думал, что ожидания хватит, чтобы спокойно среагировать. Чёрт возьми, он заслужил это! Я зол на него, как никогда! Но он же мой дед…

Фред с размаху пнул тумбочку — и тут же схватился за ногу, упав на кровать.

— За что?! — непонимающе уставился на него Элай.

Фредерик какое-то время взирал на него. Усталый взгляд, дрожащие руки… Гнев его ещё не покинул… Но смотрел он, словно изучая. После он вдруг поднял с пола лист бумаги, откопал из-под кровати ручку и протянул их Элаю.

— Иди и сделай, что решил.

Элай, не глядя, принял то, что протянул Фред.

— Как ты догадался?!

— Ты когда-нибудь слышал про чтение мыслей?

— Да… Но это ведь выдумки!

Фредерик приподнял правую бровь.

— Я знал, что ты идиот, но чтоб настолько…Ладно, иди уже. У тебя полно дел.

Элай не двинулся с места.

— Ты не договорил… За что изгнали твоего деда?

— Значит, не отстанешь? А я-то надеялся. Дурак. Как хочешь, я расскажу. Вот только твой хилый мозг это не переварит.

— Постараюсь, — от сочувствия не осталось и следа. Элай говорил холодно.

— Конечно. Времени у тебя навалом. И это не сарказм.

Фред попытался унять злость, сжал кулаки и зажмурился. Легче не стало, но он начал говорить. Рассказал о том, что является телепатом, что его дед проводил зверские эксперименты над ему подобными, чтобы создать лекарство от своего недуга. Соню Фред по привычке не упомянул.

— Ну, так что? Твой мозг эволюционировал в эти минуты? Мда… Похоже, что нет.

Элай стоял с открытым ртом. Нет, чтение мыслей это одно… Но Гийом Эспри!

— Как он мог пойти на такое?!

— Я не знал!!! — прорычал Фредерик. — Каким бы я злобным гением ни был, никогда не смогу понять, зачем он сделал… То, что сделал!

Элай не промолвил ни слова. Мир неустанно продолжал рушиться на глазах.

— Слушай, Элиас, лучше сейчас уйди. Как можно скорее, иначе я такого тебе наговорю, что ты за всю жизнь о себе не слышал. Причём от меня это не зависит.

— Ладно, ладно, — попятился Элай, выставив перед собой руки. — Спасибо за бумагу с ручкой. И это… Держись.

Фредерик сглотнул и уронил голову на ладони. Дверь закрылась.

Элай на ватных ногах вернулся к себе, уселся за стол и попытался сосредоточиться на своём плане. Получалось из рук вон плохо. Лучше было ему ничего не знать.

Он взглянул на лист. Его белизна являла собой полную противоположность месту, где времени нет. Та сплошная тьма, где ничего не слышно и не видно, от которой все внутренности сворачиваются в тугой узел, до сих пор пугала Элая. И он намеревался туда вернуться.

Итак. Первым делом нужно как-то прожить этот день. Желательно, до ночи. Определить какие-то локации, чтобы те отразились в памяти — и к ним можно было вернуться во времени.

Соня выйдет из палаты примерно через три часа. Дольше оставаться просто нет смысла, аппарат восстановил её организм до мелочей. Вероятно, сама она захочет побыть одной, но друзья ей этого точно не позволят — и Элай должен быть вместе со всеми. Чтобы они чего-то не заподозрили. Впрочем, наверняка эти минуты пропадут из линии времени и значить ничего не будут… Если только у него всё получится. Если же нет, у многих возникнут вопросы, типа: где ты был, когда Соня нуждалась в поддержке? Забавно, как всё усложнилось за столь короткий срок.

В какой-то момент Элай решит выйти в туалет, и тогда попробует повернуть время вспять. Если получится, то он непременно окажется вновь вместе со всеми — а этого допускать нельзя. Придётся выйти в туалет, и там побороть вспышку ярости.

«Чёрт, всё сводится к туалету! Все решат, что у меня диарея!»

Или они ничего не заметят? Время-то будет идти по-другому…

«Нет, это всё мелочи. Что дальше?»

Конечно же, нужно будет сходить в столовую и поесть — вот и новая локация. А после… После, наверняка все соберутся в чьей-то комнате и будут чем-то развлекать Соню. Играть в карты? В монополию? В «бессмертную» мафию? Или пресловутые видеоигры? Что ж, Элай и сам не против, эмоциональная разрядка не помешает. Как и Соне.

Тем более Соне…

После — все отправятся по комнатам. Спать.

Элай откинулся на спинку стула и с шумом выдохнул воздух. Интересно, сколько же времени он сам проведёт без сна? Весь день, плюс, если всё пойдёт, как задумано, парочка перемещений во времени… Часов двадцать, а то и больше. Нужно будет в столовой заказать кофе.

Двадцать часов… Складывалось впечатление, что столько времени потеряется зря. Элай хотел уже бежать, сломя голову, исполнять свою дикую задумку по спасению Риверси. Но, с другой стороны, время уж точно не изменится. Падение Риверси, монстр — они были, есть и будут — до тех пор, пока не вмешается Элиас.

И если он сам не погибнет.

Элай вздрогнул от этой мысли.

Он хочет подвергнуть себя страшной опасности ради человека, которого знает чуть больше суток. Которого уже называет другом. Почему?

Нет, вопрос не в том, почему Элай идёт на это, а почему он считает Соню другом? С одной стороны, за всё время знакомства произошло много событий, которые неслабо поспособствовали сплочению. С другой же…

Трудно признать это, но настоящих друзей у Элая никогда и не было. Тимофею всегда было на него плевать, как и на всех остальных. Неизменный двоечник с дурной головой. Антон вообще давно отлепился от их компании, да и никогда не был полноценной её частью — сбегал при любом удобном случае. Если когда-то все гостили у него, то он вечно играл в игры, а остальные за этим наблюдали. Татьяна — по уши в музыке, немного странная, со своими заскоками — она, пожалуй, относилась к Элаю теплее остальных. Но и от неё он уже начал отдаляться…

Странно вообще, что такие люди могли когда-то сдружиться. Здесь же — Соня, Влад, Вероника, Маргарита, Фредерик… Нет, и у них тоже не всё гладко, но всё же их связывает что-то куда сильнее привычки вместе болтаться по городу. И, кажется, Элай уже стал частью их компании. И что может быть важнее для подростка, чем верные друзья?

Элай отложил ручку с бумагой, встал и двинулся к выходу из комнаты.

Едва не заплутав в тоннеле, он наткнулся на карту и по ней определился, куда идти. Поднялся по ступеням и вновь оказался в медицинском корпусе.

Возле двери сидел Влад, откинув голову на стену и закрыв глаза. Услышав шаги, встрепенулся и почти сразу выдохнул с облегчением.

— А, это ты… Где был?

— Искал Фредерика, — отмазался Элай.

— Нашёл? Я как-то не заметил, что он пропал…

— Да, всё в порядке. Соня всё ещё там?

— Да. Девчонки пытаются её разговорить, но она только иногда говорит односложные ответы. Смотрит в окно…

— А ты почему не с ней?

— Я прямо чувствую, — Влад всплеснул руками, — Как в мою сторону от неё идёт холод! И там не могу находиться, и уйти совсем — тоже.

Дверь открылась, и из палаты вышли Вероника и Маргарита. За ними медленно шла Соня, в зелёном свитере и джинсах — видимо кто-то из друзей принёс её одежду на смену.

— Тебе надо поесть, — сказала Вероника. — Идём.

— Пошли… — пробормотала Соня.

Влад машинально поднялся на ноги, глядя, как она проходит мимо. Не глядя на него.

Впрочем, она будто вообще никого не замечала. Элай шёл рядом и видел её пустой взгляд. Та искра, что всегда была в её глазах, потухла.

Навсегда.

Это слово эхом отдалось в голове Элая. «Нет, не навсегда! Я могу всё исправить!»

Терпеть он больше не мог, хотелось скорее начать действовать — но логика подсказывала: без практики он может сделать только хуже. Мысленно ударив по стене и представив, как она трескается, Элай продолжил путь.

И снова тоннель: преодолев три или четыре поворота, они поднялись по ступеням и оказались в совершенно другом корпусе.

Столовая на Марсе чем-то напоминала венерианскую, но явно выглядела опрятнее. Пол, выложенный ажурной плиткой, натяжной потолок бежевого цвета, мраморные колонны посреди огромного зала. В воздухе витает запах еды, не заглушённый ничем, что бы напоминало об адской природе Венеры. Атмосфера здесь куда дружелюбней и веселее.

Удивляться нечему. Венера хоть и колонизирована, но не заселена. Базы, построенные в окружении раскалённых лавовых озёр, созданы только для наблюдения. Большую часть населения составляют стражи. Так что, эти базы — скорее военные, нежели учебные, несмотря на проводящийся на них каждый год экзамен.

И всё-таки, тут чего-то не хватало. Того старого видавшего виды разноцветного робота на кассе. Здесь же всё выглядело куда современнее. Процесс полностью автоматизирован. Подходишь к кассе, говоришь название блюда, в варке происходит органическая распечатка, и через секунд пять к тебе на подносе выезжает готовая еда. Ни спасибо, ни пожалуйста.

Элай заказал пельмени, взял поднос и пошёл искать место. Увидев полностью свободный стол, плюхнулся за него и взялся за вилку. Вскоре к нему присоединились все остальные.

Соня бросила на стол пачку чипсов и села, не спеша её открывать.

— Не думал, что варка способна на такое… — Элай жадно впился взглядом в пачку — на деле же просто желая подбодрить подругу.

Соня не ответила.

— Да на что угодно! — воскликнула Вероника. — Я имею в виду, что соответствует правилам. Алкоголь, например, нельзя, как и прочую вредную ерунду. А вот банку колы, ириски или торт — запросто. Это ведь миниатюрный атомный манипулятор.

— Понятно, — промямлил Элай, дожёвывая пельмень. Взгляд его встретился с Вероникой. Та смотрела на него странным изучающим взглядом. Элай даже жевать перестал. И тут она отвела взгляд. До сих пор помнит о том, что случилось в учебном корпусе. Но вот о чём же она думает? Жалеет, что позвала Элая на экскурсию? Или жалеет, что ушла?

— Может, потом сыграем во что-нибудь? — подала голос Маргарита.

— Например? — спросила Вероника.

— Давайте в мафию! — предложил Элай.

— Какие к чёрту игры?! — гневно воскликнула Соня, шлёпнув ладонью по пакету с чипсами так, что тот громко лопнул.

Галдёж в столовой на миг прекратился — и вновь продолжился.

Первым решился Элай.

— Соня… Тебе надо отвлечься…

— Зачем? Чтобы обо всём забыть? Ну что ж, этого я не хочу. Не желаю стирать их из памяти! Понятно?!

Соня сверлила взглядом Элая, не замечая, как у самой по щекам текут слёзы. Тут Элай подавился пельменем, что ничуть не смягчило её настрой.

— Он не это имел в виду! — внезапно вскинулась Вероника. — Тебе нужно успокоиться, несмотря ни на что! Ты не забудешь родных никогда, но тебе просто необходимо понять, что жизнь продолжается!

Элай изо всех сил старался не говорить ничего о своих планах, даже пытался не думать о них, ведь тогда Соня будет просить взять её с собой. И, сам того не подозревая, Элай поставил блок. Заглянув к нему в голову, Соня увидела только отчаяние и жалость по отношению к ней.

— Я… — Соня втянула носом воздух и закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. — Я не могу…

После чего вскочила со скамьи и бросилась прочь из столовой.

* * *

Элиас кинул вилку, и удар об тарелку отдался громким звоном. Вышел из-за стола и сообщил всем:

— Я, пожалуй, к себе.

— А как же Соня?

— Ей нужно побыть одной, разве вы не поняли?

Не услышав ответа, Элай покинул их. Отыскал свою комнату и снова упал на кровать.

Всё полетело к чертям. Локации, которые он намеревался запечатлеть. Он что, серьёзно думал, что Соня будет играть в игры?

Он уже не мог видеть её в таком состоянии. Нужно что-то делать, нельзя больше сидеть на месте. Тем более, что ему в голову вдруг пришла странная мысль: а может ли нынешнее состояние Сони отразиться на ней же, когда всё изменится? Родные будут живы, а она будет такой же грустной?.. Нет, это полный бред.

Впрочем, Элай вообще не понимал все эти премудрости времени. Понятия не имел, какие последствия может повлечь за собой вмешательство в его линию. Но медлить уже нельзя.

Он закрыл глаза и постарался сосредоточиться на прошлом. Перед глазами хаотично мелькали разные образы, а он пытался подыскать нужный. А ещё надеялся, что в это время его снова выкинет в темноту.

Но ничего не выходило. Тогда он постарался полностью очистить разум от мыслей — и это оказалось непосильной задачей. Мало того, что он каждую секунду мысленно говорил себе — «Не думай!», так ещё и постоянно примешивались разные эмоции. Как? Как в такой ситуации можно успокоиться? Он ведь не чёрствый сухарь!

У Тимохи точно получилось бы.

Элай ухмыльнулся, и на миг перестал о чём-то думать… Но тьма не накрыла его с головой — весь настрой оказался нарушен.

Или у него нет никаких способностей, и всё это ему приснилось? Тогда он сейчас откроет глаза и окажется дома, в тёплой постели…

…Та же бледная комната. Тот же жилой корпус в виде капли. Тот же Марс.

У него ни черта не получилось.

Элай и не заметил, как заорал в ярости и с размаху толкнул тумбочку — та шлёпнулась на бок и врезалась в стену. В этот момент он понимал Фредерика, как никогда.

* * *

Весь день Соня не выходила из комнаты. Сидела у окна и пялилась в него, не замечая ничего. Впала в ступор. Время от времени крушила свой отсек. Бумаги разлетелись по комнате, книжки валялись тут и там с разорванным переплётом, тумбочка лежала в углу, зубная щётка пропала в унитазе, зеркало было разбито, полочка для косметики и всего остального висела на одном держателе.

Ночью по привычке надела пижаму и забралась под одеяло. И лежала на спине, глядя в потолок. Её знобило. Лица мамы и брата застыли перед глазами — и временами возникал образ невозможного монстра. В свете его ярости и размеров Соня ощущала себя ничтожной, а осознав, что из всей семьи осталась одна — никчёмной, никому не нужной, бесполезной пылинкой в космосе…

Впрочем, даже кварку нашли применение — а она куда больше и сложнее, чем кварк! Так она себя успокаивала — что, естественно, не помогало.

Вдобавок ко всему, Соня не верила в загробную жизнь. Не верила ни во что сверхъестественное, в то, что существуют души, и что после смерти они уходят на небо и наблюдают оттуда за нами… А это означало лишь то, что родные её попросту исчезли из бытия. Их больше нет — безнадёжно, неисправимо. Во всех смыслах.

И от этого хотелось кричать.

* * *

Соня не заметила, как уснула. Проснулась, когда на часах было уже больше трёх. Хотела почистить зубы, но вспомнила, что щётку смыло водой. Взглянула на себя в зеркало — покрытое трещинами от удара кулаком. Отражение отчего-то вызвало у неё ненависть. Соня посмотрела на кулак и увидела запёкшуюся кровь на костяшках. Она даже не заметила. Наверно, и постель всю кровью испачкала…

Промыв руку, Соня выдавила немного зубной пасты и прополоскала ей рот. Вернулась в комнату, надела свитер с джинсами и рухнула на кровать. И снова — те же образы перед глазами. И снова — хочется плакать, кричать и крушить всё подряд.

— Хватит!!! — закричала Соня, захлёбываясь слезами, спрыгнула с кровати и выбежала из отсека.

Забарабанила в ближайшую дверь и выговорила:

— Это я! Открывай!

Дверь открылась, и на неё уставился ошарашенный Элай.

— Давай свою мафию! — приказала она, заставив его вздрогнуть и отшатнуться…

…В мафию играть не стали — людей оказалось слишком мало. Влад отказался играть и устроился в углу комнаты. Фредерика не было. А от четверых толку мало. Решили сыграть в дурака.

— У кого козырная шесть?

Соня показала карту, глядя куда-то мимо.

— Ходи.

Так началась игра. Постепенно атмосфера в комнате потеплела. Элай, Вероника и Марго улыбались, надеясь, что не слишком фальшиво. Тем более, игра разжигала в каждом азарт. Сыграв семь конов, все решили, что хватит.

Вероника предложила сыграть в какую-нибудь компьютерную игру, и вскоре они с Маргаритой вооружились джойстиками из инфопотока. Они рубились друг против друга — ведьма против вампирессы — а Элай и Соня наблюдали со стороны, ожидая своей очереди.

— Спасибо, — пробормотала Соня.

— За что? — спросил Элай.

— За то, что вы для меня делаете.

Сначала на языке завертелось что-то вроде «Не за что», но Элай остановил себя, осознав, что происходит. Ему вдруг захотелось закричать Соне — «Постой! Не смей! Не нужно смиряться с потерей, ведь можно всё исправить!» — но он не мог.

Может быть, он поступает эгоистично, не говоря ей ни о чём, собираясь своими силами всё исправить?

И тут встал вопрос: а можно ли переместиться назад во времени на пару с кем-то? Если да, то как? Просто взявшись за руки?

Вместе с этим пришло понимание: Элай и сам пока не умеет управлять перемоткой, а уж вместе с кем-то… Чем это может быть чревато? От появившихся идей голова шла кругом…

…Соня же и в самом деле немного успокоилась. И не стремилась рыться в чужих мыслях. Все думы Элая прошли мимо неё. Когда Вероника с Маргаритой наигрались, настал черёд её и Элая. Человек-волк против огненного человека…

— Да!!! — неожиданно для себя закричала Соня, нанеся последний удар. — Получил?!

— Да у меня просто опыта в игре нет, — промямлил Элиас, глядя на Соню. Наверно, в его взгляде читалось недоверие и отчаяние, но она вряд ли что-то заметила. Ведь она и правда отвлеклась, успокоилась.

Неужели, Элай был прав, и Соня в самом деле сумеет смириться с потерей и начать жить заново? Это его одновременно и радовало, и пугало. Может, это всё иллюзия? Пока Соня с друзьями, то не думает о том, что произошло, но что будет, когда она останется одна?

Элай резко встал и оповестил всех:

— Мне надо в туалет.

Вероника почему-то прыснула.

— Я скоро, — добавил Элай, покраснев, и поспешил к санузлу.

Едва он вошёл внутрь, дверь захлопнулась, изолировав его ото всех. Даже если бы он закричал, никто снаружи бы не услышал.

«Итак?»

Тянуть больше нельзя, это понятно. Теперь есть варианты, куда можно вернуться: игра в карты, вечер, столовая. Элай всё помнил до мелочей, потому что старался запечатлеть каждый момент, или «локацию», как можно ярче для себя.

Осталось самое трудное: оказаться вне времени. Снова окунуться в океан тьмы, где нет ничего, даже себя самого — кроме мыслей и их образов. А ведь все образы формируются из того, что человек уже видел! Из памяти!

Да только в прошлый раз у него ничего не вышло.

— Элай, мы решили пойти в Музей, — раздался вдруг голос Вероники. — Либо заканчивай свои дела, либо мы закроем тебя здесь.

— Чёрт! — выпалил Элай, отлично зная, что никто его не услышит. Конечно, если у него всё получится, и он вернётся назад во времени, то не будет заперт в туалете. Если же нет, то окажется в наиглупейшей ситуации в жизни.

«Время ещё есть», — решил он. Если сказать честно, его-то у него навалом.

Поэтому он вышел обратно к подругам.

— А ты быстро, — ляпнула Вероника.

— Может, всё-таки лучше здесь посидим? — спросила Соня с надеждой в голосе. Ей совсем не хотелось куда-то идти. Игра закончилась — и атмосфера пропала. И снова накатило чувство утраты. Оно никуда не уходило — только теперь стало сильнее.

— Да не волнуйся, Сонь, — Вероника погладила её по плечу. — Посмотрим на доисторических животных. К тому же, Элай первый раз на Марсе — он просто обязан побывать в Музее Солнца!

— Там есть динозавры? — встрепенулся Элай.

— Не только, — ухмыльнулась она. — Там есть кое-что намного интереснее!

И что это значило? Вероника просто поддерживала подругу, или решила ещё и продолжить экскурсию?

«Что ж, — подумал Элай, — Наверно, я никогда не пойму девушек…»

— Ладно, — протянула Соня. — Идём. Нужно ведь ещё на рейсовую капсулу успеть.

— Влад, ты идёшь? — спросила Маргарита.

Элай и забыл про него совсем... Тот поднял голову и, немного погодя, ответил:

— Нет, спасибо. Я, пожалуй, спать.

Он поднялся с пола, прошёл мимо Сони и вышел из комнаты. Та глянула на него с грустью в глазах, но не промолвила ни слова…

…И снова тоннели. Теперь идти пришлось немного дольше. Девушки шагали уверенно, а Элай плёлся за ними. Те ведь прожили здесь целый год, и наверняка знают карту тоннелей наизусть.

Наконец, коридор закончился, и глазам открылось довольно большое помещение — остановочный пункт, по обе стороны которого уходили два широких и хорошо освещённых тоннеля. По ним изредка пролетали капсулы.

— Подземное движение? — удивился Элай.

— А ты как думал? — усмехнулась Вероника. — Марс — колонизированная планета, на которой живёт почти миллиард людей. Здесь есть свои города, и между ними как-то надо перемещаться. На поверхности не вариант — ты же видел бури воочию.

— Да знаю я, — наморщил лоб Элай. — Просто первый раз сталкиваюсь с подобным.

У края дороги остановилась большая двухэтажная капсула длиной около десяти метров — она напоминала огромную белую гальку. Двери открылись, и ребята шагнули внутрь. Внутри всё выглядело по-другому: потолок и пол голубого цвета, а по бокам овальные окна во всю стену. Само помещение очень просторное — довольно большую часть в нём занимают ряды сидений — по четыре штуки у каждого окна, а между ними — широкий коридор. Посередине капсулы — идеальный круг синего цвета, на котором с лёгкостью поместятся пять-шесть человек — лифт на второй этаж.

Девушки и не думали подниматься наверх — капсула была почти пуста.

— Наша остановка — следующая, — провозгласила Вероника, обращаясь именно к Элаю — он здесь единственный турист.

Поездка продолжалась минут пятнадцать, после чего ребята высыпали наружу. И двинулись уже привычным строем: девушки впереди — Элай позади.

Выход в Музей находился сразу прямо по коридору.

— Приготовься! — шепнула Вероника, открыла дверь и…

Элай тут же позабыл о своих планах.

Глазам предстал огромный круглый зал во всё здание. Размеров его не описать. Здание, как и все на Марсе, в виде капли — но только Музей Солнца можно было в полной мере охарактеризовать этим словом. Стены и крыша — единое целое — абсолютно прозрачны, и сквозь них видно, как мегавихри снаружи с бешеной скоростью разносят вокруг марсианский грунт.

По бокам зала стоят постаменты со скелетами динозавров. У самого входа, прямо перед глазами Элиаса высился тираннозавр рекс. Раскрыв пасть, он словно собирался съесть каждого, кто проходил через двери…

— Опомнись, Элиас, — Вероника дёрнула его за рукав. — Этого ты и вживую увидеть можешь — на планете Рекави, если вдруг занесёт нелёгкая. Идём дальше!

— А что там?..

— То, что ты не увидишь нигде!

Вероника буквально тащила Элая за собой. Соня с Маргаритой едва за ними поспевали.

Впереди находился центральный круг постаментов, которые в разы превосходили те, на которых стояли скелеты динозавров. Приглядевшись, Элай увидел кости ног. Передних лап невиданного существа. Они одни были выше скелета брахиозавра. Задрав голову кверху, Элай ахнул.

Голова существа, формой напоминающая удлинённый куб, исходила шипами по бокам во все четыре стороны. Четыре глазницы — и два ряда зубов. Череп величиной превосходил двухэтажный дом. Шея, не такая длинная, как у зауроподов, тоже венчалась шипами, но только сверху. Лап было четыре, и держали они на себе массивное туловище, покрытое каменным ворсом тонких шипов — почти как у дикобраза, только над каждой из лап выходило ещё по три шипа длиной метров десять. Хвост у этой вымершей твари оказался короткий и бесполезный — но, глядя на неё со стороны, язык не повернётся сказать, что существо не защищено. И его размеры…

— Это немыслимо! — воскликнул Элиас.

— Это — андертальп, — поправила его Вероника. — Кажется, в школе рассказывали, что Венера была когда-то заселена живыми существами — до того, как её чудовищный парниковый эффект всё сгубил. Но Венера всегда была меньше Земли, а значит, и притяжение — меньше. Из-за этого, существа по ней ходили поистине гигантские. Вроде этого. Кстати, — она помахала рукой перед лицом Элая, — Ведь он и наш сородич!

— Как это?! — спросил Элай, не веря ни глазам, ни ушам.

— Исследования показали, что его генетика могла быть похожа на ту, что у земных существ. Объяснения этому нет… Ни одна теория не подкреплена фактами. Создаётся впечатление, будто жизнь на Земле и Венере возникла не сама, а по чьей-то воле... В любом случае, Элай — перед тобой одно из самых больших существ Солнечной системы!

— Но не самое большое, — проговорила Соня.

Её трясло, как от лихорадки. Элай подумал было, что это из-за ошибки в операции, но глаза Сони говорили другое. Она неотрывно смотрела на андертальпа. И Элай всё понял.

Зря они привели её сюда. После того, как она пережила атаку монстра, по сравнению с которым андертальп — букашка. Он только послужил напоминанием…

— Пойдём отсюда, — решительно произнесла Маргарита.

— Меня не ждите! — крикнул Элиас, решив всё мгновенно.

То была иллюзия. Иллюзия спокойствия. Соня никогда не смирится с потерей родных. Как и любой человек! Как и Элиас, потерявший мать в девятилетнем возрасте.

— Почему? — не понимая, спросила Вероника.

— Мне нужно… в туалет, — произнёс Элай, понимая, как нелепо это звучит, тем более в такой ситуации.

Он заметил, как обернулась к нему Соня с подозрительным взглядом, но всё равно двинулся прочь. Плевать, где здесь туалет, ему главное оказаться наедине, сосредоточиться и осуществить задуманное. В этот раз всё получится. Должно получиться! Во что бы то ни стало!

Внезапно ему на плечо легла рука — и резко развернула на сто восемьдесят градусов. Соня. Не ожидал Элиас от неё такой силы…

— Туалет в другой стороне, дубина, — сказала она. Её до сих пор трясло, но смотрела она как-то странно. В глазах читались гнев… и воодушевление?

— Хорошо, — проговорил Элиас и хотел было пойти в другую сторону, но Соня его остановила.

— Я прочла твои мысли.

— Что? — спросил Элай, как громом поражённый.

— Как ты мог?! Как ты мог не сказать мне?!

Он молчал.

— Я с тобой, — Соня сказала, как отрезала.

— Это… — Элай хотел сказать «невозможно», но лгать уже не было сил. — Я должен сам это сделать…

— Как опрометчиво со стороны Фредерика обойти все углы своей истории, не упоминая меня. Я тоже телепат. И ты меня не остановишь, иначе я внушу тебе такие видения, что ты сойдёшь с ума.

— А ты… можешь?

— Могу! — сказала Соня, впрочем, не глядя Элаю в глаза.

— Хорошо, — с трудом произнёс Элай, словно переступая через себя. — Только я не знаю, получится ли нам обоим… Не знаю, получится ли вообще.

— Получится, — уверенности ей не занимать. Или настырности?

— Соня! — увидев их, Вероника шла навстречу. — Идём уже!

— Идите на остановку! — крикнула Соня. — Мы вас догоним.

Махнув рукой, Вероника удалилась.

— Ну что ж…

— Я не знаю, как это действует, — признался Элай. — Хотел сначала попрактиковаться, но ты не позволила.

— Действуй уже! — в глазах Сони разгорался огонь.

Застонав, Элай отвернулся и схватился за голову.

— Ладно, — проговорил он и взял её за руки.

— Что дальше?

— Как будто я знаю! — в голосе Элая смешались и гнев, и страх, и неведение.

Он зажмурился и постарался думать только о времени. Потом — начал перебирать образы в поисках нужного.

«Я помогу», — в голове вдруг прозвучал голос Сони, и тотчас перед глазами возникла сцена. Они с Владом идут в сторону медицинского корпуса. Образ был настолько чёткий, что и сам Элиас его бы таким себе не представил.

Но что-то шло не так. Под закрытыми веками всё по-прежнему заливал оранжевый цвет.

«Давай же…» — мысленно упрашивал он себя. Напрягся изо всех сил, сжал руки, как обычно сжимает в кулаки, только сильнее, позабыв о том, что держит Соню за руки. Если той и больно, то виду она не подала.

В прошлый раз сработала всепоглощающая паника. Что нужно сейчас?

«Попробуй очистить разум», — предложил голос Сони.

«Не могу», — подумал Элиас.

«Тогда это сделаю я»

Элиас только и успел, что испугаться, как вдруг все мысли разом пропали. Сверкнул белый свет, и наступила тьма.

Стало столь тихо, что заложило уши. Или ему показалось? Ушей Элай тоже не чувствовал, как и вообще всего тела. И рук Сони — тоже.

Значит, путешествовать во времени можно только одному?

«Нет».

Будь у Элая тело, он бы вздрогнул. Соня здесь, до сих пор. В его голове. И общаться они могут только посредством мыслей.

«Ты видишь это?» — спросил он.

«Я не вижу ничего, — ответила Соня с лёгкой дрожью в голосе. — Так вот, каково это…»

«Словно ничего нет. НИЧЕГО», — Элай уже рассказывал ей, но только теперь Соня поняла, что это значит. И молчала.