Ловушка (джен)

— Вы совсем рехнулись?! — взорвался Исида, едва за спиной захлопнулась дверь гостевых покоев. Напряжение копилось в нём с того момента, когда в дверях тронного зала показалась знакомая компания под конвоем Гранд Мастера, и сейчас прорывалось приглушённым, но очень возмущённым ором: — Вы чем, мать вашу, думали, когда в Силберн лезли?! Чудо, что вас на месте не прикончили!..

— Ну не прикончили же… — буркнул в сторону Абараи и тут же, словно опомнившись, бросился в атаку: — А сам-то что тут делаешь? Или ты теперь на их стороне, преда…

Возмущённую речь лейтенанта прервал знакомый скрежещущий хохот, заставивший Урью нервно схватиться за крест на руке. Ему этот хохот, пусть сейчас и не приглушённый маской, до сих пор снился в кошмарах. А Пустой откровеннейшим образом ржал, ничуть этого не стесняясь, при этом не забывая бережно поддерживать ребёнка, чем рушил всё мироощущение.

— Предааатель? — от мерзко растянутого в сумасшедшем оскале рта передёрнуло, причём всех. — Напряги отсутствующие мозги, обезьяна: он квинси, как бы ни старались вы все об этом забыть.

— Ты как меня назвал?! — тут же вскипел Абараи. На взгляд Урью, румянец праведного гнева с чёрными полосками татуировок смотрелся весьма комично, только вот ситуация к смеху не располагала никак. Ещё удивительнее была своеобразная защита ненавистного Пустого, чётко разделившего квинси и шинигами и явно считающего, что нужно быть со своими.

— Проблемы с ушами или с головой? Так я по слогам повторить могу: о-бе-зья-на, — нет, этой твари решительно нравилось доводить всех вокруг. Пугающие жёлтые глаза довольно блестели.

Но вот вспыльчивому Абараи было достаточно уже прозвучавшего.

— Да я тебя сейчас!..

— Ренджи!

Короткий резкий окрик оборвал намечавшуюся было потасовку ещё на подлёте, заставив всех обернуться к Кучики-сан. Маленькая шинигами съехала по стене и сейчас сидела, уткнувшись лицом в колени. У Урью защемило в груди: уставшая, почти сломленная страхом и напряжением, она была похожа на маленького ребёнка.

— Исида-кун, ты можешь помочь Ичиго? — Кучики-сан говорила невнятно, не поднимая головы, и он на несколько секунд завис, решив, что ослышался. Ичиго?..

— А Куросаки здесь?! — нет, ну это просто ни в какие рамки не лезло! Куда это рыжее несчастье делось в замке, полном квинси?! Сам Урью присутствия заклятого друга не чувствовал, несмотря на ошивающегося рядом личного Пустого недошинигами.

В ответ как-то очень резко помрачневший Абараи невежливо ткнул пальцем в ребёнка, так и не слезшего с рук Пустого.

Знакомо рыжего ребёнка.

Урью от такого заморгал и на всякий случай ещё раз просканировал пространство вокруг. Ничего не изменилось: привычного яростного костра реяцу нигде не ощущалось, а к необычайно мирному, почти ручному Пустому всё так же жался ребёнок. Господи боже…

Абсурдность происходящего зашкаливала, но это же Куросаки… от него любого идиотизма ждать можно, это за время знакомства Исида твёрдо усвоил. Так что просто принял за факт, что шестнадцатилетний лоб резко помолодел лет до пяти и теперь находился под присмотром няньки ранга Повелитель Просторов. Оставалось только выяснить, как это вообще произошло.

Нервно кхекнув, Урью подчёркнуто-нейтрально осведомился:

— Кучики-сан, а как это вообще случилось?

Шинигами печально покачала головой, нервно сплетая пальцы.

— Мы вытаскивали Терцеру Эспаду и ничего не видели. Когда закончили, Ичиго уже был ребёнком.

Исида подавил острое желание закрыть глаза и выйти подальше, навсегда забыв о происходящем. Они вытаскивали Терцеру Эспаду… из самого сердца ставки противника, троица вечных приключенцев!..

— Этот балбес разрядил на себя одну из ловушек по дороге, — от резкого и злого скрежета подпрыгнули все. Хотя лично Урью, уже встречавшегося с этим монстром, больше поразило чёткое и удивительно мирное изложение нужной информации. — Потом начал мёрзнуть, но в этом холодильнике никто не придал этому значение. Как помолодел — не заметил и сам, увидел себя в отражении уже десятилеткой…

— Десятилеткой?! — влез Абараи, оглядывая пятилетнего малыша. Урью очень захотелось прибить несдержанного идиота, и, судя по злобному прищуру Пустого, тот вполне разделял это желание.

— Десятилеткой, — рыкающе повторил вастолорд. Как он умудрился сделать это в слове без единого «р» Исида не понимал, но впечатлился. Туго натянутые нервы начинали истерично звенеть, многоголосо ударяя в стенки черепа, а по спине побежала противная холодная дрожь. — Потом он психанул, выпуская нас с Куро, и резко сбросил ещё несколько лет. Так что думай, квинси, чего у вас по коридорам понаставлено!

— Много чего! — огрызнулся Урью на всё разом: и на презрительное «квинси», и на повелительное «думай», и — самое главное — на собственный страх, огромным куском льда сковавший внутренности. И это унизительное чувство заставляло скалиться не хуже противника, собирать вокруг поле реяцу, смертельной для Пустых, а от желания выпустить стрелу сводило пальцы.

В ответ он ожидал чего угодно — Серо в лицо, удара костяной лапы, пробивающей рёбра — но никак не широкой ухмылки явно довольной твари. До мелкой дрожи в позвоночнике хотелось стереть наглую лыбу, заодно припомнив приснопамятный Лас Ночес… но без хотя бы условно-дружественного вастолорда кучке шинигами, да ещё и с ребёнком на руках, не стоило и думать о побеге.

Кстати о побеге…

— Вы как собирались отсюда уходить? — устало поинтересовался Урью, наваливаясь плечом на стену. Неожиданно нарисовавшаяся слабость подступала вместе с тошнотой, и отчего-то хотелось забиться куда-нибудь в дальний тёмный угол, чтобы никто не трогал.

— Можно подумать, мы собирались попадаться, — буркнул Абараи без прежнего задора и протянул странно выглядящее… нечто. Исида завертел «прибор», пытаясь разобраться: кровь квинси в ампуле кричала о боли и смерти, и о безумном, всепоглощающем желании сбежать от пережитых хозяином ужасах — именно это заставляло тени повиноваться. Урью прикрыл глаза, не давая мерзкому чувству собраться в слёзы. Чистая, родная кровь его генетической линии. Его дед.

Надо же, а он думал, что смог справиться с детской травмой. Проклятые шинигами!

Куроцучи хотелось распять и долго-долго пытать, можно было бы даже привлечь тварь, что сейчас с любопытством разглядывала его. Хорошо, что только Пустой — Абараи обеспокоенно присел рядом с Кучики-сан, прижимая к себе хрупкое тело, и не обращал внимания на раздавленного болью «принца квинси». Собственный титул вяз на губах, но вынуждал собраться, заталкивая эмоции поглубже. Зацепиться за что-то в реальности.

И Урью с каким-то неестественным равнодушием смотрел, как Пустой с удобством устраивается на полу и играет с ребёнком, явно не торопясь пробивать себе путь на волю с помощью Серо и бежать подальше от природных врагов. Мир в очередной раз крутанулся вокруг своей оси и замер в перекошенном состоянии. В такие моменты Исида почти искренне ненавидел Куросаки, втянувшего добропорядочного квинси во все эти неприятности.

Кучики-сан ни на что не реагировала, безвольно позволяя себя обнимать, и Урью на миг забеспокоился — а только ли рыжее чудовище попало под удар неизвестной ловушки? Может, и девушку чем-то нехорошим зацепило?

А нет, шинигами подняла голову и неожиданно-зло зашипела на Пустого. А?

Тот только фыркнул презрительно, но дышать внезапно стало легче и как-то… светлее, что ли. Урью и не подумал бы, что тварь может так незаметно и фатально давить на психику, поднимая со дна души всю муть.

Ну уж теперь он будет настороже.

Зато ребёнок тут же недовольно захныкал и забрался на руки своей няньке, на глазах… молодея?! Урью подскочил, лихорадочно соображая, что могло случиться. На виду же был, ничего не происходило!..

Он не смог даже приблизиться к малышу. Воздух вокруг них тут же угрожающе затрещал, только было прошедшая тошнота мгновенно вернулась и даже усилилась мелкой безвольной слабостью — о, теперь-то Урью отлично понимал, почему его раса так ненавидит Пустых. Интересно, почему он раньше не замечал этого?

Серебристая дымка бакудо, разделившая комнату на две части, стала настоящим спасением, и Исида с искренней благодарностью посмотрел на Кучики-сан, устало стряхивающую с ладоней искры. Абараи тоже как-то прямо на глазах успокоился и уже гораздо благожелательнее косился на Урью.

— Ладно, замнём для ясности, — он протёр запотевшие от выплеска очки, откровенно устав строить пустые догадки. На медленно растворяющиеся стены Исида старался не смотреть. Господи, и как он дышал рядом с настолько ядовитой реяцу? — У вас план побега есть?

— Не особенно, — отвела глаза Кучики-сан и пристально уставилась на Пустого. — Но достаточно будет снова открыть Гарганту, чтобы потом из Уэко Мундо уйти в Сейрейтей.

Исида шокировано замер: Гарганту в Силберне? Да они издеваются?!

Так, спокойнее, Урью, откуда шинигами знать о подобном…

— Если бы всё было так просто, Терцера ушла бы сама, а не дожидалась вас в тюрьме, — сухо заметил он. — В Силберне действует сложная система защиты, и открыть Гарганту просто невозможно.

Теперь ошарашенно застыли уже шинигами и неверяще обернулись к Пустому. У Урью зародились ну очень нехорошие сомнения: тварь-то обитает в Куросаки, а раз так…

Пустой же, не отрываясь от подзадремавшего на руках няньки снова пятилетнего Куросаки, фыркнул:

— Главное — вовремя предупредить о невозможности, чтоб даже и не пытались, ага, — и, поймав три непонимающих взгляда, пояснил: — Гарганта — отрицание границ между мирами, особенность восприятия давно и прочно дохлых Пустых, тех, кто имеет смелость своё состояние принять. Как заблокируете?

Исида усиленно попытался осмыслить сказанное. Огромная щель между мирами — это просто отрицание? Видение мира такое, ага.

Да бред какой-то…

— Это как у той рыженькой, Иноуэ? — очень тактично влез Абараи. Как только с аристократом Кучики может работать, вяленько поразился Исида.

— Вроде того, — вполне мирно кивнул Пустой, но стол, оставшийся на другой стороне серебристого полотна, рассыпался искрами. — Но девка получила лишь часть этой силы, доступную ограниченному восприятию человека, поэтому способна отбрасывать лишь уже случившееся изменение чего-то. Отрицать реальность в её изначальном состоянии она не сможет… пока не сдохнет, во всяком случае.

— А ты, значит, можешь?

— Как и любой, достигший ранга Повелителя Просторов. Или вы думали, такое название дали пафоса ради? — Пустой приглушённо рассмеялся, и Урью очень хотелось думать, что не над ними. — Но открывать Гарганту я не собираюсь, даже и не рассчитывайте.

— Тогда мы тут все и сдохнем, и ты вместе с нами, — буквально выплюнул мгновенно взъярившийся Абараи. Пустой расплылся в ядовитой улыбке:

— Куро со всем разберётся, так что не дрейфь, обезьян, не сдохнем… во всяком случае, я с мелким. За вас двоих не поручусь, если будете и дальше тупить. Не ломайте такую красивую игру, и всё будет чудесно. Это понятно?

Абараи подскочил и бросился было на тварь, но Исида успел перехватить шинигами. Думать о том, что случится, если — не дай Император! — проломить бакудо, не хотелось. Сразу почему-то вспоминалась крыша купола Лас Ночес и безжалостные золотые глаза в прорезях костяной маски. И боль в пробитой груди, и подступающий с темнотой загранный холод…

— И что ты предлагаешь? — поспешно поинтересовался Урью, силой усаживая шинигами рядом с Кучики-сан. Та тут же яростно что-то зашептала, тыча в обрывок бумаги и вправляя другу мозги. До Исиды донеслось что-то о «договорились уже, предупредили, план есть и только посмей помешать!..»

Нет, и что бы это значило?

Лучше не знать. Определённо.

— Ждать, — равнодушно отвернулся от них Пустой. — От нас сейчас ничего не зависит.