Гарри Поттер и Наследники Слизерина (гет)

– Всё это, конечно, очень хорошо, всё то, что вы все сейчас тут рассказали, но всё же: МНЕ ХОТЕЛОСЬ БЫ УЗНАТЬ, КАК Я СТАЛА СОВЕРШЕННО ДРУГИМ ЧЕЛОВЕКОМ!!! ЕСЛИ ВЫ СЕЙЧАС ЖЕ МНЕ ВСЁ НЕ РАССКАЖЕТЕ, Я УМРУ ИЛИ КОГО-НИБУДЬ УБЬЮ. ПОЧЕМУ ИЗ МАРГАРЕТ Я ПРЕВРАТИЛАСЬ В МЕЛИССУ? Я ПЯТЫЙ РАЗ СПРАШИВАЮ! Зачем были все эти сложности со стиранием памяти, когда я уже очнулась? И отчего вообще очнулась, проспав пятнадцать лет? – Мелисса-Маргарет теряла терпение. Одной рукой она обнимала Гарри, а другой угрожающе размахивала, зажав в ней палочку.

– Если ты нас сейчас поубиваешь, Маргарет, то тем более ничего не узнаешь! – постарался успокоить её Дамблдор. – А рассказать нам есть что.

– Кому я вообще обязана таким славным имечком? Флора-фауна… Почему именно Мелисса, а не Мелинда или Мелизанда какая-нибудь?

– Мелиссой вас назвал профессор Снегг, поклонник чая с лимонной мелиссой, – улыбнулся Дамблдор в бороду.

– Слава Мерлину, что он не пьёт чай с бергамотом… – пробурчал Сириус себе под нос.

– Магнолией вы стали по прихоти Хагрида, на случай если кто-нибудь из нас оговорится и назовёт вас ''Мэг''. Так можно было бы легко объяснить оговорку, – Дамблдор продолжил объяснение. – А фамилию ''Найтингейл'' вам дал я. Мне почему-то казалось, что если бы вы стали анимагом, то непременно превратились бы в соловья… Я чуть-чуть ошибся.

Оставлять вас Маргарет Поттер было никак нельзя. Во-первых это было попросту опасно. Последние пять лет Вы-Знаете-Кто неоднократно предпринимал попытки убить Гарри. Неизвестно, какие планы у него были относительно вас, – пояснил Снегг. – Во-вторых, Министерство, с которым у нас и так весьма непростые отношения, не погладило бы нас по головке за то, что мы столько лет держали вас здесь, официально выдавая за мёртвую. Это противозаконно. В-третьих, что сказали бы вы сами, проснувшись через пятнадцать лет, которые пролетели для вас как одна ночь? Мир сильно изменился, лучшие годы вашей молодой жизни потрачены на бессмысленный сон, все близкие родственники погибли, и у вас мировосприятие пятнадцатилетней девушки, хотя на деле вам в два раза больше. И самое важное – в-четвёртых. Зная ваш характер, смею предположить, что вы, не откладывая в долгий ящик, с ходу отправились бы мстить убийце ваших родных, а ему только этого сейчас и надо. Он год не начинал войну сознательно, хотя уже всё готово, и назад дороги нет. Он знает, что вы проснулись, и ищет способ захватить вас. Стоит ему на вас жениться, как война будет проиграна нами, даже не начавшись. Можно будет сколько угодно гоняться за Пожирателями Смерти, мир всё равно станет хаосом уже потому, что на близких родственниках жениться нельзя, а он собирается сделать именно это. Это послужит отправной точкой. Остальное будет, как говорят магглы, делом техники. Поэтому нашей главной задачей было держать вас под разумным контролем. Это можно было сделать только здесь, в Хогвартсе.

Вы не случайно стали здесь учителем. Отправив вас работать в Министерство, профессор Дамблдор подложил мину замедленного действия. Вас оттуда рано или поздно уволили бы, перессорившись из-за вашего внимания, вы же полувейла. Нам нужно было, чтобы вы привыкли к современному миру, освоились, вжились в ту роль, что мы для вас определили. Дамблдор попросил Артура Уизли взять вас к себе, не сказав о вас и полслова правды. Артур ничего о вас не знал. Он просто взял молодую способную неизвестно откуда взявшуюся девушку к себе в отдел по личной просьбе Дамблдора. Когда произошёл неминуемый скандал, раздутый с помощью парочки провокационных статей в ''Пророке'' за авторством вашего покорного слуги Северуса Снегга, (Вот уж не догадывалась, что в вас погиб великий журналист, Северус! – язвительно пробурчала Мелисса-Маргарет, поджав губы. – Сколько времени вы потеряли зря, прозябая на какой-то жалкой должности учителя Зельеварения.) Артур ''додумался'' порекомендовать Мелиссу Найтингейл тому же Дамблдору на должность учителя Защиты. Другой альтернативы так или иначе не было, больше желающих занимать проклятую должность не нашлось. Для чего нам вообще понадобилось привлекать Мистера Уизли? А чтобы всё выглядело правдоподобно. Вас ведь вполне реально взяли на работу в Министерство, а затем уволили оттуда, и Артур вполне реально беспокоился за вас как за родную дочь, зря его жена нервничала и подозревала его во всех смертных грехах. И Дамблдор вполне реально принял вас на работу по рекомендации Мистера Уизли. Так вы и стали учителем Защиты. Правду о вас знали лишь несколько человек: я, профессор Дамблдор, Мадам Помфри, ухаживающая за вами, и Хагрид, нашедший вас. Все остальные приняли ваше назначение на должность за чистую монету. Неприятно, конечно, обманывать собственных коллег, но ваша и, соответственно, всеобщая безопасность, гораздо важнее.

– Нам приходилось всё время за вами следить, – взял слово Дамблдор. – Так мы были в курсе, что вы увлекаетесь гремуарами, что вы – незарегистрированный анимаг, и что вы помогаете Гарри искать его тётку, то есть – саму себя. Но не думайте, что мы перестраховывались или не давали вам ступить лишнего шага, контролируя абсолютно всё. У меня возникла одна идея насчёт вас и Волана-де-Морта. Если он и Гарри чувствуют настроение друг друга, их чувства связаны, то у тебя и Волана-де-Морта сходное мышление. То, что пришло ему в голову, рано или поздно должно было прийти и тебе. Не зря же ты искала и покупала его чёрные книги. Чтение гремуаров – не самое невинное увлечение, но мы тебе не препятствовали. Я знал, что всё, что ты делаешь, не лишено смысла. Ведь и правда лишь тебе одной пришло в голову использовать против Волана-де-Морта его же средства. Мы дали тебе карт-бланш и разрешили действовать на своё усмотрение, но не на свой страх и риск. При твоих отлучках в Лондон тебя незаметно курировал Люпин, при прогулках в Хогсмид – Блэк, твои ночные прогулки по школе контролировал профессор Снегг. Так что мы все трепетно о тебе заботились.

– Всё это, конечно, здорово, профессор Дамблдор. Но как долго вы собирались держать меня, да и всех остальных, в неведении? Я что, всю жизнь должна была оставаться какой-то придуманной Мелиссой Найтингейл? Жить чужой жизнью? Проживать чужую жизнь?

– Х-м-м… Хороший вопрос, девочка, – снова взял инициативу объяснения на себя Дамблдор. – Мы действительно действовали наугад, без чёткого плана, на свой страх и риск. Мы не знали, что получится в итоге. Но в жизни именно это и интересно, когда не знаешь, что ждёт тебя впереди, нельзя заранее разложить всё по полочкам. Ситуация могла в любой момент выйти из-под контроля…

– Вы что, ставили на мне эксперимент! Интересно им было, видите ли! – гневно перебила его Мелисса-Маргарет. – Вам было интересно узнать, как далеко зайдёт вся эта история? Я что – подопытный кролик? Морская свинка? Флоббер-червь? Между прочим, на проведение экспериментов с живыми существами надо брать специальное разрешение Министерства, – съязвила она. – ''Они не знали, что получится в итоге…'' Милосерднее было дать мне умереть или сойти с ума, чем подвергать этому публичному порицанию! Да мне ни один человек в здравом уме и трезвой памяти теперь руки не подаст, за исключением, разве что, непробиваемого Малфоя… – Маргарет готова была разрыдаться.

– Знаешь, детка, мы рассудили, что лучше тебе оставаться живой и в своём уме, – несколько жёстко ответил Дамблдор. – Почить в бозе и свихнуться ты всегда успеешь, у тебя прекрасные шансы и для того, и для другого. Волан-де-Морт не дремлет. Он весь год пытался добраться до тебя и до Гарри, собираясь, возможно, убить вас обоих. Ты всегда можешь облегчить его задачу, но имей в виду, что от тебя зависит судьба этого мира. Мы с ног сбились, пытаясь защитить тебя, но не думай, что мы делали это исключительно ради тебя. – Мелисса-Маргарет притихла. – Ты – это установившийся порядок вещей. Ты – незыблемость устоев этого мира. Что бы ты ни говорила, мы будем охранять тебя даже от тебя самой. Слишком многое поставлено на карту. Ты не принадлежишь себе, ты – всеобщее достояние. На тебе лежит большая ответственность, и никто не виноват, что этот тяжкий груз лёг именно на твои плечи. Не впадай в панику и истерию. У каждого в жизни своё предназначение. У тебя оно такое. Эксперименты на живых людях ставим не мы, а сама жизнь. Мы просто не могли предусмотреть всего того, что произойдёт в результате нашего вмешательства в естественный ход событий. Мы рисковали, возможно – ошибались, но жизнь сама всё расставила по своим местам. Мы не смогли предположить всего, не смогли полностью проконтролировать ситуацию. Так получилось с Анонимом, подхватившим нашу затею с порочащими письмами, и с кольцами наследников Слизерина. Мы знали, конечно, что Волан-де-Морт попытается до тебя добраться, но не знали, когда и каким образом он это сделает. В любом случае, тебе надо было всё это время оставаться в школе, которая является самым безопасным местом для тебя, а, значит, залогом нерушимости традиционного порядка вещей.

– То есть получается, что Аноним мог написать любую гадость, я всё равно осталась бы в школе? – кажется, Мелисса-Маргарет сменила гнев на милость и перестала возмущаться.

– Да. Правда, мы не знали, что делать со всеми теми письмами разгневанных родителей, которые приходили на адрес школы с требованием немедленно вас уволить. Пришлось их просто игнорировать. Ты сама ничем не рисковала. Помнишь, как вы пришли ко мне вместе с Гарри после выхода той особенно абсурдной статьи? Мне было ужасно жаль вас обоих, таких растерянных и расстроенных, но даже в той ситуации я не мог открыть вам правду и подвергнуть риску. А ситуация разрешилась сама собой. За тот короткий срок, что ты, девочка, у нас проработала, ты умудрилась завоевать сердца учеников, их любовь, признание и уважение. Никогда не забуду, какую демонстрацию устроила Гермиона. Сильно сомневаюсь, что такое же количество учеников придёт просить меня остаться, если однажды я решу всё бросить и покинуть Хогвартс! – улыбнулся Дамблдор.

Все невольно рассмеялись.

– То есть, по сути я работаю всего год? А как же мои министерские ликвидационные задания? Работа в Индии и Египте? Успокоение Духа Предков в Мексике? Ожившие мумии и снятие проклятия Перехода в Двухмерное Измерение, наложенное на одну из пирамид? А поиск изготовителя исчезающих маггловских ключей? Обезвреживание плюющихся кипятком полтергейстов? Ловля экспериментальных крысоголубей, которых по глупости расплодил Дианнон Хаббард в Липтике, и которые вырвались на волю? Тушение самовозгорающихся шкафов с продуктами? Укрощение взбесившихся тостеров, в которых поселились пикси? Или это были докси? Отлов летучих мышей-вампиров? Я же всё это прекрасно помню! – Она так искренне произнесла последнюю фразу, топнув для убедительности ногой, что все снова рассмеялись, что было весьма бестактно и совершенно неуместно в данной ситуации.

– Дорогая Мэгги, – терпеливо проговорил Снегг. – Вы помните только то, что у меня хватило фантазии вам вживить в качестве воспоминаний. Попробуйте зафиксировать ваши воспоминания на каком-нибудь одном моменте, и у вас ничего не получится. Всё будет размыто и лишь в общих чертах. У меня не было времени детально продумывать ваши приключения. На самом деле вы проработали в Министерстве немногим более месяца, обезвредив пару летающих мётел, по ошибке попавших к магглам да ещё изъяв ковёр-самолёт у Фигги, ну, Миссис Фигг. Кстати, вы не случайно оказались в доме Арабеллы именно в тот день. Она же куда-то уезжала, а Гарри нельзя было оставлять одного, без присмотра родственников. Вот мы и подкинули Артуру Уизли идею отправить вас на ликвидацию якобы недавно зафиксированного у Фигги ковра-самолёта именно в тот день.

– Как же вы всё продумали… – Мелисса-Мэгги была обескуражена. – Так, ещё раз: всё, что я помню, на самом деле не мои воспоминания?.. Вы всё-всё стёрли? Но ведь без воспоминаний я никто! Я уже не Мелисса Найтингейл, но явно ещё не Маргарет Поттер. Как же так? И что из моих воспоминаний теперь правда, а что вымысел? У меня в голове каша, аккуратно сваренная профессором Снеггом…

– Да нет же, Мэгги, не всё так плохо. Я лишь поменял в вашей памяти ваше собственное имя и… стёр воспоминания о паре-тройке незначительных знакомых, которые всё равно считали вас погибшей. А в остальном… Мне даже не пришлось менять вам воспоминания о вашей семье. Джеймса Поттера вы и так всегда звали Руди, у вас с ним какая-то игра была, я это знал. А имена Лилли и Гарри я не стирал вовсе. Так как звали ваших погибших родственников?

– Правильно, Руди, Лилли и Гарри… Вы и правда этого не стирали…

– Пришлось, правда, стереть вам в памяти их внешность, чтобы вы не узнали их на фотографиях, если вдруг вам их покажут, поэтому вы жаловались, что никак не можете вспомнить внешность любимого брата. И я вовремя подсуетился, потому что Гарри действительно показал вам снимки своей семьи. И в итоге вы их не узнали, вы не узнали даже себя, потому что не помнили, как вы выглядели в детстве. Я подслушивал ваш разговор, прячась за раздвижной панелью в тайном коридоре. Я проследил за вами, идя по вашим следам…

– Кого это ты назвал парой-тройкой незначительных знакомых?! – взбеленился вдруг Сириус, до которого с небольшим опозданием дошло, что Снегг говорил о нём и Люпине. – Уж не меня ли и Римуса? Да мы её самые близкие люди! Вернее, были ими, пока ты основательно не позаботился о её памяти!!! Ты мерзкий слизняк! Ты воспользовался ситуацией и в личных целях заставил её забыть меня!!! Вернее – нас!!!

Его с трудом усадили Чарли и Билл, а Снегг лишь презрительно улыбнулся, делая вид, что не понимает, о чём идёт речь.

– Было бы, кого забывать! Оборотень, едва не укусивший её, и пленник Азкабана, всемирно известный предатель и фактически убийца её семьи, перебежчик во вражеский стан… Эти, что ли, воспоминания я должен был ей сохранить? Скажите спасибо, что я это стёр! Иначе она никогда в жизни не взглянула бы в вашу сторону, лучшие друзья! – ловко вывернулся Снегг, представ чуть ли не благородным, хотя на деле он руководствовался своими эгоистическими интересами, а не спасением репутации Блэка и Люпина.

Блэк быстро остыл. Как бы парадоксально и абсурдно это ни звучало, Снегг был прав. В глазах Маргарет он был убийцей и предателем, потому что она не знала правды. Лучше было ей действительно о нём не помнить до поры до времени.

– Слушайте, а можно… А можно мне вернуть мои воспоминания? – спросила вдруг Мелисса-Мэгги немножко невпопад, потому что она мало прислушивалась к спорам и думала о своём. Вид у неё был удручённый, словно ей самой не верилось в такую возможность, она будто и не надеялась на положительный ответ.

– Это будет довольно сложно, но в принципе можно, – ответил Снегг, хмурясь.

– А я не забуду события этого года? Ведь столько всего важного произошло…

– Нет, – твёрдо ответил Снегг. – В вашей памяти останется всё, что вам так… м-м-м… дорого. Если вы сами не попросите меня это убрать. Как насчёт того, чтобы стереть воспоминания о паре скандальчиков? – продемонстрировал он свою приверженность чёрному юмору. – Я также верну вам то, что стёр… по своей прихоти, чтобы уж быть до конца благородным. – Он на секунду задумался, искоса бросив взгляд на Сириуса, полный зависти и ревности, потом сморгнул задумчивость и произнёс уже другим тоном:

– Сеанс можно провести прямо сейчас. Любопытных прошу в мой кабинет. И лучше нам воспользоваться тайным коридором, чтобы не привлекать излишнего внимания.

…Гарри шёл давно знакомым путём, держа тётю за руку. Он вспоминал, как они впервые увидели Снегга, ведущего Мелиссу в свой кабинет на сеанс, управляя ей с помощью Империуса. Неужели это было всего лишь осенью? Столько всего случилось с тех пор, этого с лихвой хватило бы лет на пять …

Наконец молчаливая процессия добралась до подземелий.

Снегг с трудом разместил их всех в своей комнате. Он быстро и умело подготовил зеркало воспоминаний к работе, капнув в него напоследок крови единорога. Зеркало сразу же замерцало, засеребрилось, зарябило, его поверхность пришла в движение.

– А теперь, Мэг, ты должна мне помочь, – тяжело вздохнув и будто собираясь с мыслями начал Снегг. – Вызови в памяти самый счастливый момент своей жизни. Своей прошлой жизни. Сосредоточься и не торопись. Даже стёртые воспоминания можно вернуть силой воли. Сделай это, ты сможешь.

Мелисса-Мэг закрыла глаза, наморщила лоб и зашевелила губами в надежде что-нибудь вспомнить. Сириус взял её за руку, но она этого даже не заметила. Лицо у неё было напряжённое.

– Странно, – проговорила она наконец. – Мне на ум приходит лишь что-то абстрактное. – Она снова закрыла глаза, отдаваясь во власть стёртых воспоминаний.

– Что ты чувствуешь? Опиши свои ощущения, это может помочь, – посоветовал ей Снегг.

– В лицо дует холодный ветер. Пахнет кожей. Под щекой что-то твёрдое… Я поднимаю глаза и вижу звёзды… Мириады ярких сверкающих точек. Мне очень хорошо, будто сбылась моя самая дикая мечта…

– Прислушайся.

– Раздаётся какой-то мерный надрывный звук. Не знаю, как вам его описать. Это звук как от …маггловского мотоцикла!

Вдруг Сириус широко улыбнулся.

– Я знаю, что это было. Это был мой летающий мотоцикл.

– Что? – воскликнули все одновременно, а Мелисса-Мэг резко открыла глаза:

– Откуда здесь, в этом мире, маггловский летающий мотоцикл?

– Долгая история. Но, тем не менее, у меня он был. В данный момент это неважно. Важно то, что ты вспомнила. Это был конец августа, тебе было пятнадцать, и в тот день я повёз тебя на своём мотоцикле на озеро Лох-Несс…

На лицах всех присутствующих отразилось безмерное удивление и недоверие, а Снегга аж перекосило от злости.

– А что здесь такого? – возмутился Сириус. – Сейчас я вам всё расскажу, подождите падать в обморок.

В качестве практики после окончания курсов повышения магической квалификации мне досталось изучение Несси, самого большого келпи на территории Великобритании. Это самый крупный водяной дракон-оборотень, известный даже магглам. Они его называют ''Лох-Несским чудовищем''. Его изучали все, кому не лень, что магглы, что волшебники, и я в том числе.

Мы должны были поехать с напарником, но тот заболел. Я заскочил к Поттерам за палаткой, но Джеймса с Лилли не оказалось дома. Взяв Гарри, они отправились к кому-то в гости. По глупости я рассказал о поездке Маргарет, и кто только меня за язык тянул… Она пристала ко мне как репейник: возьми да возьми меня с собой. Я до конца отнекивался, но она надавала мне кучу обещаний, что будет хорошо себя вести, помогать, не мешать, и всё такое.

– И ты её взял? – возмутился Снегг.

– Ну да, а что в этом такого? На озере в одиночку всё равно делать было нечего, а Мэг умела уговаривать. Я подумал, что ничего страшного не случится, если я возьму девочку с собой – проветрится немножко. У меня был немного усовершенствованный летающий маггловский мотоцикл. Я им пользовался благодаря одной хитрой лазейке в законе об использовании маггловских артефактов, которую оставил ''несознательный'' Артур Уизли.

Долетели мы быстро, с ветерком. Ночь опускалась тёплая, звёздная…

– Ночь?! – взвизгнула Мелисса-Мэгги, прервав Сириуса. – Мы что, ночью ездили?!

– Помилуй! Кто же следит за Несси днём? Её и ночью-то не очень выманишь. Поэтому поехали мы вечером, а возвращались обратно уже под утро… – оправдывался Блэк. – Может быть, тебе полегчает, когда ты услышишь о том, что за то самовольное похищение тебя из родного дома твой братец выбил мне зуб. Ни за что, между прочим. Он мне и рта раскрыть не дал. Сначала врезал как следует, а потом спросил, как я посмел взять тебя с собой. И это был единственный раз, когда он меня ударил. Зуб потом пришлось приживлять…

– А… Ну, тогда ладно, – девушка успокоилась. – Да, а почему кожей пахло?

– У меня была шикарная чёрная кожаная куртка. Она ещё тебе очень нравилась.

– А почему это были ваши самые счастливые воспоминания? – спросила вдруг Гермиона.

Мелисса-Мэгги задумалась:

– Не знаю… Может, что-нибудь хорошее произошло? – сказала она неуверенно, вопросительно глядя на Блэка.

Тот усмехнулся, исподтишка разглядывая Снегга, у которого всё больше и больше портилось настроение, и это было заметно:

– Ну, если считать приятным тот факт, что ты таки свалилась в озеро, и мне пришлось тебя доставать, сушить одежду прямо на тебе, потому что раздеваться ты наотрез отказалась, а потом ещё у костра греть, то этот день и правда можно посчитать счастливейшим в твоей жизни, – он помолчал пару секунд. – Заодно ты успела два раза завалить палатку, перевернула котелок с супом, утопила в озере маггловский бинокль и довела меня до белого каления своими дразнилками в духе Пивза.

Мелисса-Маргарет покраснела:

– Маленькая я была и глупая, подумаешь… И что, больше ничего не произошло?

– Насколько я помню – нет, – уверенно ответил Сириус. – Несси мы совершенно точно не дождались. И не надо на меня так подозрительно смотреть! Я не отвечаю за чужие счастливые воспоминания. Мало ли, чего тебе там пригрезилось, в глубоком детстве.

– Ничего себе, глубокое детство… – проворчал Люпин. – Пятнадцать лет, не маленькая уже.

– А по мне так маленькая, – огрызнулся Блэк. Но на Мелиссу-Мэгги он почему-то упорно не желал смотреть.

– Эй, вы собираетесь возвращать мне память или нет? Или вы до завтра будете выяснять, во сколько лет девушки становятся взрослыми? – нетерпеливо воскликнула Мелисса-Маргарет.

– Да, приступим, пожалуй, – Снегг встал со своего места. – Садитесь на кушетку, – он взмахнул палочкой, и в центре комнаты возникла симпатичная кушетка, – расслабьтесь, концентрируясь на воспоминаниях. Я применю Империус, чтобы погрузить вас в транс, не бойтесь.

Девушка покорно прилегла на кушетку, послушно закрыв глаза. Снегг аккуратно собрал её роскошные волосы и опустил их в чашу с серебряной поверхностью…

Все затаили дыхание. Снегг применил заклинание и начал задавать вопросы:

– Кто вы?

– Мелисса Магнолия Найтингейл.

– Вы стали Мисс Найтингейл седьмого июля прошлого года. Кем вы были до этого?

– Я не знаю, не помню…

– А имя Маргарет Поттер вам ни о чём не говорит?

– Нет. Я не знаю, кто это.

– Напрягите память, постарайтесь вспомнить, это важно.

Молчание длилось довольно долго, лицо Снегга стало озабоченным. Девушка нахмурила лоб, в чаше замелькали какие-то обрывки воспоминаний. Вот она разговаривает с Корнелиусом Фаджем, вот – с Мистером Уизли, потом с Гарри, Снеггом, Дамблдором, вот она на уроке, вот – с Сириусом в Нужной комнате, вот даже с Люциусом Малфоем…

– Меня всегда все называли Мисс Найтингейл или Мелисса, – наконец ответила она бесстрастно. – Только так… – Все аж застонали от досады. Снегг скрипнул зубами.

– Славно вы постарались, стирая ей память, – с ненавистью проговорил Сириус. Снегг счёл за лучшее промолчать, лишь зло глянув на него.

И тут Гарри осенила просто гениальная идея.

– Сорока… – вдруг прошептал он, а потом уже громко выкрикнул, – Сорока!!! Тебя же ещё звали Сорока, твой брат и твои друзья тебя так называли!

– Сорока… – вдруг совершенно чётко сказала Мелисса-Маргарет, и в зеркале сначала возникло совсем недавнее воспоминание, как её обнимает только что прибывший на Вечер Встречи Выпускников Билл и называет её Сорокой. Потом зеркало неопределённо моргало какое-то время, будто настраиваясь на нужную волну, и, наконец, показало то самое воспоминание, которое когда-то давно Гарри и Рон видели на сеансе стирания памяти. Зелёная лужайка перед домом, черноволосый мальчик выскакивает из такси, подбегает к малышке и подхватывает её на руки:

– Привет, Сорока, как дела? Я уже приехал на каникулы, и всё это лето буду с тобой! Ты рада? А потом ещё приедут мои друзья, ты их помнишь?

– Да, Луди, помню. Один такой тёлненький, кудлявый, с класивыми газками, длугой всегда глустный и есё один тойстый, маенький...

ПОЛУЧИЛОСЬ!!! У них получилось!!! Все повскакивали со своих мест, кидаясь к кушетке.

– Стойте, стойте! – окриком остановил их Снегг. – Ещё не всё. Она должна многое вспомнить, чтобы идентифицировать себя с Маргарет Поттер. Это может быть надолго. Её воспоминания нельзя прерывать.

Все покорно побрели на свои места.

Картинки-воспоминания, тем не менее, продолжали сменять друг друга. Вот малышка ловко выудила палочку брата из кармашка чемодана, пока никто не видел, и выбежала во двор. Пухлая ручонка махнула палочкой на дерево, и огромный, столетний дуб рухнул, будто срезанный бензопилой в сторону дороги, выворачивая корнями комья земли. Из дома выбежали мальчик и родители. Кто-то схватил девочку на руки – изображение запрыгало.

– Сириус, ты про это нам рассказывал? – спросил Гарри крёстного вслух. – После этого им пришлось переехать из пригорода Лондона в Марини-таун?

– Да, – просто ответил тот.

– А почему она моего отца звала Руди, если он был Джеймс? – вполне логично задал вопрос Гарри.

– У них какая-то игра была. Я точно не знаю. Спросишь у Маргарет самой, когда она очнётся, – нетерпеливо отмахнулся от него Сириус.

– Слушайте внимательно, она может вспомнить что-нибудь важное, – цыкнул на них Снегг. Гарри и Сириус примолкли.

Путешествие по миру памяти Маргарет началось.

Зеркало пошло рябью и задрожало. Возник крохотный магазинчик, заставленный пыльными стеллажами с бесчисленными узкими коробочками. За прилавком стоял господин Олливандер. Он ничуть не изменился за все те годы, что прошли с тех пор, как Маргарет покупала себе палочку. У него были всё те же пушистые белые волосы и пронзительно синие пугающе прозрачные глаза.

– Говорите за всех, кого вы увидите, – велел Снегг Мелиссе-Маргарет.

– Да, – деревянно отозвалась она. И уже другим голосом произнесла:

– Не расстраивайтесь, Мисс Поттер. Такого ещё не было, чтобы совсем не удалось подобрать палочку.

На полу высилась уже гора коробок тех палочек, которые не подошли девочке. Олливандер призадумался.

– Что ж, принесу вам последнюю резервную палочку, с пером белого ворона. Она предназначена очень сильному волшебнику, но, сдаётся мне, что именно вас она и дожидалась все эти столетия. По легенде она принадлежала самому Салазару Слизерину.

– Но разве эта палочка не должна достаться его наследнику? – возразила девочка весьма осведомлённо.

– В общем да… Но… Я поговорю с вашими родителями и… гм… Уже несу, – и он принёс очень пыльную коробку.

Внутри лежала жёлто-белая резная палочка. Она была набрана кольцами из двух пород дерева, а не цельная, как обычно. Палочка была в чёрном бархатном футляре, а не просто в коробке, как другие. Девочка протянула руку, взяла тонкими пальчиками палочку, и та… завибрировала, выпустив фонтан красных и золотых искр.

– Ура!!! – выкрикнула девочка, явно подпрыгнув, потому что стены и потолок магазинчика вдруг резко дёрнулись.

– Вингардиум Левиоса! – с восторгом крикнула Мэгги, указав палочкой на кучу коробок. Те плавно поднялись в воздух. – Дистрибуцио Лоци! – И коробки поплыли на свои места на полках.

Олливандер был изумлён.

– Вы уже владеете заклинаниями? Дистрибуцио Лоци проходят лишь на четвёртом курсе, если мне не изменяет память… – спросил он, удивлённо приподняв брови.

– Да это ерунда. Я у брата все учебники наизусть знаю. Я по ним читать научилась.

– По-понятно… Вы, юная мисс, и правда очень сильная волшебница, так что палочка не ошиблась... Но помните одно: ваша палочка уникальна. Если другие волшебники в течение жизни могут менять свои палочки, то у вас она одна на всю жизнь. Если вы её сломаете или потеряете, то вы останетесь без палочки. Отдайте мне её сейчас назад.

– Зачем? – заупрямилась Мэгги.

– Э-э-э… Видите ли… Она слишком мощная для тебя, детка. Её надо облить кровью единорога – и будет в самый раз. А сейчас позовите ко мне своих родителей. Через пару дней я пришлю вам палочку с совой.

– Ну ладно, – согласилась девочка. Спасибо вам, Мистер Олливандер. – И Маргарет выскочила из магазинчика на улицу. – Мам, пап, вас зовут!

Джейсон Поттер был черноволосый, темноглазый и в очках, как все Поттеры. Миранда была настоящей красавицей – просто сказочная Златовласка. Невозможно было определить, сколько ей лет. Они стояли у магазинчика держались за руки, словно влюблённые подростки.

Родители Маргарет переглянулись, с улыбкой глядя на дочь, и вошли в магазинчик, разрешив ей побегать по улице самой, но не уходить при этом далеко.

– Я тут, я рядом погуляю! – крикнула неугомонная девчушка им вслед и понеслась вниз по залитой солнцем улице. Само собой, она сразу же в кого-то врезалась – в высокого молодого человека, держащего под руку блондинку с высокомерным лицом. Он обернулся, и оказался… Сириусом!

Мэгги по-щенячьи взвизгнула и кинулась с разбегу Сириусу на шею, целуя его куда попало и отпихивая в сторону блондинку.

– Сириус! Ты вернулся!!! Ты почему к нам не заехал?! Ты что, меня больше не любишь?

– М-м-м… – неопределённо промычал молодой Сириус, беспомощно оглядываясь на свою девушку. Он был очень привлекательный, с кудрями до плеч, яркими глазами и открытым честным лицом. В ухе интригующе поблескивала маленькая явно бриллиантовая серёжка.

– А я уже в школу иду, представляешь! Мы всё-всё купили – и мантию, и учебники, и перья с чернилами, и сумку и весы такие маленькие ингредиенты для зелий взвешивать. Говорят, в этом году новый учитель будет, ты не знаешь, кто?

– Нет. А у меня в этом году кузина на первый курс поступила, Нимфадора Тонкс. Надеюсь, вы подружитесь. Она нормальная девчонка, вроде тебя.

– Ой, правда? Вот здорово! У меня ещё никогда подружек-девочек не было! Я с ней подружусь, обязательно! Надеюсь, она тоже в Гриффиндор попадёт. Только больно уж у неё имя смешное – Нимфадора… А это что с тобой за курица ощипанная? – нимало не смущаясь и без всякого перехода заявила Мэг блондинке прямо в лоб.

– Это моя… гм… девушка… – Блэк будто оправдывался перед ребёнком.

– Что? Вот эта белая мышь – твоя девушка?! У тебя совсем нет вкуса! Ты что, не мог найти никого получше? Меня, например… По идее, как честный мужчина, ты должен на мне жениться, потому что…

– Мало вас пороли, юная леди! – вскипел Блэк, делая страшное лицо, хотя в глазах у него прыгали весёлые чёртики. Видимо, такие разговоры были для этих двоих не в новинку. – Ещё одна подобная шуточка, и я нажалуюсь вашему братцу, и уж он-то разберётся с вами по-свойски!

Равнодушная блондинка только хлопала глазами. У неё был такой вид, будто она унюхала что-то неприятное.

– Чао, Сириус, – медленно, с ленцой проговорила она. – Разберись тут как-нибудь со своей малолетней невестой, я здесь, чувствуется, лишняя. Вы с этой малявкой друг друга стоите. И не беспокой меня больше, – и она царственно удалилась.

– Но Нарцисса, как же так… – попробовал было вернуть её Сириус, но Мэгги его перебила:

– Не больно-то и хотелось! – крикнула она ей вслед, всё ещё цепляясь за шею Сириуса. – Пусть она идёт, пусть убирается, и не смей унижаться и её звать! Сдалась тебе эта крыса!

– Маргарет! – Сириус всерьёз разозлился и стряхнул её со своей шеи. – Перестань кричать. Между прочим, из-за тебя меня только что бросила моя девушка. Я собирался на ней жениться! И она ушла! Кто тебя просил устраивать спектакль?

– На этой швабре ты собирался жениться?! – пренебрежительно проговорила Маргарет. – Кусок льда, айсберг, снегурочка!!! Сдалась она тебе!

– Не смей так со мной разговаривать! Только тебя я забыл спросить, на ком мне жениться!

– А зря не спросил. Она тебе совсем не подходит.

– Кто же тогда подходит, ты, специалистка?

– Как это кто? Я, конечно!

– О, мамочки… Опять… Свалилась же ты на мою голову… Кстати, почему это я как честный мужчина должен на тебе жениться?

– Хочешь сказать, что не честный?

– Я-то честный, а ты не виляй, будто не понимаешь, о чём я тебя спросил. Что ты там ещё придумала, а?

– Ну… ты видел меня в спальной сорочке!

Сириус хрюкнул, подавившись смехом:

– Это в ''саване'', что ли? Вот чудо в перьях! Да если бы я женился на всех, кого видел в спальных сорочках…

– И тебе не стыдно? И вообще, если ты ещё раз назовёшь мою сорочку ''саваном'', я не разрешу тебе угостить меня мороженым. Надеюсь, ты не забыл, что я больше всего люблю фисташковое?

– Нет, не забыл. Так уж и быть, пошли в кафе, тем более что Нарцисса всё равно ушла…

– Как ты мог влюбиться в эту мочалку? Она же блондинка… Б-р-р!

– А кто это тебе сказал, что я в неё влюбился?

– Но ты же собирался на неё жениться…

– О-о-о, детка, это совсем не одно и то же. Нарцисса – моя очередная кузина. Это моя мать когда-то давно хотела нас поженить. Ты ведь знаешь, что я не общаюсь с матерью? Я узнал, что она совсем плоха, долго ей не протянуть. Хоть она и плохая женщина, она всё же моя мать, я хотел с ней помириться. Меня она бы и на порог не пустила, а вот с Нарциссой… Короче, это должен был быть брак по расчёту. А ты спутала мои планы… Хотя, кто знает, может, это и к лучшему…

– Извини… Я не знала… Я уже ревновать начала!

– Забудь. Ешь мороженое, а то растает. – Они сидели в открытом летнем кафе Флориана Фортескью, а Сириус уже сделал заказ.

– От Джеймса были новости?

– Руди только вчера прислал сову. Они с Лилли там что-то такое супер-интересное обнаружили, в Норвегии. Что-то там от викингов осталось, какие-то любопытные руны. Короче, скукотища!

– Как тебе Лилли? Она ведь у вас гостила летом?

– Ой, она нормальная девчонка! И как её угораздило в Руди влюбится? Просто уму непостижимо! Когда она уже поженятся… Может, у меня племянники будут! Было бы просто здорово… Ой, чуть не забыла! Лилли меня такому прикольному заклинанию научила, хочешь, покажу?

– Чем же ты покажешь? У тебя же ещё нет палочки!

– А твоя на что? – И Маргарет повертела палочкой перед носом Сириуса.

– Когда это ты успела её стянуть? – удивился тот.

– Да вот успела, ротозей! Сейчас я на тебе Оскула Даре продемонстрирую!

– НЕТ! НЕТ, ТОЛЬКО НЕ ЭТО! – переполошился Сириус, округлив глаза. – За что мне это наказание… Отдай мне палочку!.. Дай сюда сейчас же! Кому говорю, Сорока!

Балуясь, Мэгги всё же умудрилась послать в Блэка воздушный поцелуй, но тот в последний момент схватил её за руку, и девочка промахнулась, попав в какого-то прохожего. Прохожий оглянулся. Это был …Снегг!

Молодой Северус Снегг не сильно отличался от Снегга сегодняшнего. Он был также одет во всё чёрное, мрачный и серьёзный. Он сердито посмотрел на Сириуса и Мэгги. К большому сожалению Сириуса, он его сразу же узнал. Неожиданная встреча заставила угрюмого Снегга оживиться.

– Ба! Кого я вижу! Да это же Сириус Блэк! Старый знакомый! – Снегг растянул губы в улыбке. – Что, до сих пор не смог найти приличную работу и нянечкой к ребёнку заделался?

Блэк позеленел от злости, но сказать в своё оправдание ничего не успел.

– Я не ребёнок! – самоуверенно вклинилась в разговор Мэгги. – Я его девушка! И я уже совсем взрослая. Я, между прочим, в этом году уже в школу иду!

– Поздравляю вас, юная леди! Я – ваш будущий учитель Зельеварения, – без особого энтузиазма откликнулся Снегг. У Сириуса просто челюсть отвалилась от подобного заявления.

– Ты будешь учить детей, Северус? Спаси их Мерлин! Какой из тебя учитель? Какой ненормальный взял тебя на работу в Хогвартс?

– Уж не Альбуса ли Дамблдора ты смеешь называть ненормальным, а? Блэк!

– Тебя сам Дамблдор взял? У него в голове, должно быть, затмение произошло… Не иначе как.

Маргарет не понравилось, что на неё больше не обращают внимания, и решила это исправить, снова встряв в разговор:

– А здорово, что вы ведёте Зельеварение! – огорошила она неожиданным заявлением обоих Снегга и Блэка, а заодно и всех, присутствующих на сеансе. (''Что может быть здоровского в Зельеварении и Снегге?'' – подумал про себя каждый.) – Это будет мой любимый предмет! Заклинания – это я и так знаю, История Магии – это скучища смертельная, мне рассказывали. Только и прикол, что её ведёт настоящее привидение. Летать я и так уже умею… – самоуверенно перечисляла Мэгги, загибая пальчики на руке. – Вот разве что ещё Трансфигурация…

– А вы чрезмерно уверены в себе, юная леди, – растягивая слова, медленно произнёс Снегг. – Кто же вы такая, позвольте узнать.

– Я – Маргарет Фиона Поттер, в будущем Блэк! – гордо ответила девочка.

У Сириуса глаза стали из орбит вылезать, но хулиганка ему и слова не дала вставить в свой монолог, посвящая Снегга в подробности будущего семейного счастья и щебеча про кучу детишек. Снегг искренне расхохотался, глядя на Сириуса, которому больше всего на свете хотелось провалиться под землю от стыда и смущения. Снегг получил шанс отомстить ему за все школьные унижения.

– Ага, это сестрёнка твоего дружка Джеймса… По всему видно, что они – два сапога пара. А я слышал краем уха, что ты встречаешься с Нарциссой… Как она относится к провокационным заявлениям этой малышки?

– Да никак она к ним не относится, мы дали этой швабре отставку, ведь правда же, Сириус? – бесцеремонно ответила за него Мэг. – Как раз сегодня он понял, что всегда любил только меня!

– Что ж, Сириус, поздравляю тебя с таким ценным приобретением, но имей в виду, что малолетние охраняются законом, так что уж потерпи жениться на этой крохе, которая не лезет за словом в карман! – Снегг просто искренне наслаждался создавшейся ситуацией.

Это стало последней каплей для Сириуса, который уже просто сползал под стол. Он вскочил на ноги, схватил Маргарет в охапку и потащил её прочь из кафе вниз по улице подальше от людских глаз и от Снегга в частности.

– До свидания, профессор! Увидимся в школе! – приветливо помахала Мэгги Снеггу рукой. Он долго смотрел ей вслед, а потом тоже помахал ей рукой и… улыбнулся.

Сириус сначала нёс Маргарет, перекинув её через плечо – В зеркале отражалась только брусчатка Косого переулка, а потом поставил её на мостовую и сердито поволок за собой.

– Могла бы этому Снеггу и не махать! – нашёл он, к чему придраться.

– Так это и есть тот самый вредный Снегг, про которого вы мне столько рассказывали? На первый взгляд он вовсе не показался мне таким уж гадким и противным.

– Ага, так он тебе понравился? Может, ты теперь отцепишься от меня и будешь его любить, а?

– Ой, Сириус, ты же ревнуешь! Ну честное слово, ревнуешь! Мне Лилли объясняла, что когда молодой человек тебя ревнует, это значит, что он тебя любит! Не бойся, я не буду любить никакого Снегга, вообще никого, кроме тебя, честное слово! И ещё фисташковое мороженое и желейных слизнячков, но это же еда, поэтому не считается… Руди я, правда, тоже очень люблю, и папу с мамой, и Римуса, и даже уже Лилли, но это не в счёт, потому что они родственники и…

– Да перестанешь ты трещать хоть чуть-чуть, а, Сорока? У меня от тебя уже голова кругом идёт! – Рявкнул на девочку Сириус и резко остановился. Он присел на корточки и, глядя Мэгги прямо в глаза, отрывисто проговорил:

– Ты навсегда отвадила от меня мою девушку, выставила меня полным идиотом перед этим Снеггом и вообще ославила меня на всю улицу. И всё это за какие-то пятнадцать минут. Тебе этого мало? Ты продолжаешь меня доставать. Ты совершенно несносная! Ты мне всю жизнь испортила и даже этого не поняла, тебе хоть немножечко стыдно?!

Мэгги замолчала, во все глаза глядя на разъярённого Сириуса, а потом послышались всхлипы:

– Я не хоте-е-ела… Я думала сделать как лучше-е-е… Прости меня пожалуйста-а-а-а…

Лицо Сириуса мгновенно смягчилось, и на нём появилось выражение сострадания.

– Ладно, Сорока, прости меня, я погорячился, сорвался. Сама довела меня до белого каления, – примирительным тоном сказал он. По его жестам можно было догадаться, что он вытирает Мэгги заплаканное лицо платком. – Сама виновата… Вбила себе в голову какую-то дурацкую любовь… И надо же было этому чёртову Снеггу появиться именно там… – он досадливо поморщился. – Пошли, горе ты моё, отведу тебя к родителям.

– А почему горе, а не счастье?

– Какое же ты счастье, когда от тебя одни проблемы? – усмехнулся Блэк. – И палочку мне верни… Оскула Даре она мне показать решила…

– Пусть хоть горе, по крайней мере, твоё…

Картинка замелькала и исчезла.

– Как странно, – проговорил Снегг вполголоса. – Я этого совсем не помню, как встретил вас в кафе…

– Зато я это хорошо запомнил. Ещё бы, я целый месяц безвылазно просидел дома, боясь нос на улицу высунуть. Всё ждал, что на меня по твоей милости пальцем показывать будут. Ты бы не преминул растрепать эту историю на весь свет! Эта юная сумасбродка все нервы мне тогда вымотала!

– Потом будешь жаловаться, Блэк. Сейчас смотри внимательно, может – Маргарет вспомнит что-то действительно важное, про Того-Кого-Нельзя-Называть, например – перебил его Билл.

– А если Маргарет вдруг вспомнит что-нибудь личное? – подал голос деликатный Люпин.

– Да что может быть личного у пятнадцатилетней девчонки? – раздражённо спросил Снегг. – Смотрите лучше внимательнее, второй раз такого спектакля не увидите.

Но Снегг ошибся.