Гарри Поттер и Наследники Слизерина (гет)

Зеркало отразило гостиную, полную народа. Маргарет выхватила банан из-под носа какого-то незнакомого волшебника, обладателя усов размером с велосипедный руль, и выскочила на улицу, жуя на ходу.

– Сорока, дождись обеда, вечно ты себе аппетит портишь! – выхватил у неё из рук банан непонятно откуда взявшийся Сириус и без зазрений совести слопал его сам.

– Слушай, у меня сегодня день рождения, а ты мне замечание делаешь! Тебе не стыдно? Ни капельки, по твоим наглым глазам вижу. Чем это вы там занимаетесь?

– Патронусами хвалимся. Пошли, оценишь.

– А куда это делась твоя серьга, кстати? – Маргарет заправила Сириусу прядь изящно растрёпанных волос за ухо, незаметно погладив его по щеке.

– Да вот, пришлось убрать. Говорят, что я с ней как-то несолидно выгляжу. Слишком легкомысленно. Пришлось мне повзрослеть и посерьёзнеть.

– Как то просто у тебя получается. Серьгу из уха вынул и сразу же стал взрослым и серьёзным! По-моему, ты всё такой же разгильдяй и шалопай, каким был раньше! Интересно, кто же это вынудил тебя убрать серьгу. Это часом не Айрини Свитчайлд?

– Не-е-т, детка. Айрини в прошлом. Она мне надоела своим занудством. Сделай то, Сириус, не делай этого… Командовать она мной вздумала…

– Какое счастье, что ты её наконец-то бросил!..

Они вышли на лужайку, на которой уже стояли Джеймс, Лилли, Люпин и Петтигрю.

– Ну, Римус, давай! Ты же у нас главный специалист по Патронусам! – скомандовал Сириус, и Люпин создал большущего орла из серебристого дыма.

– Ой, какая прелесть! – захлопала в ладоши Маргарет. – Теперь ты, Лилли. Я твоего Патронуса ещё ни разу не видела.

– Я могла бы попросить вас угадать, кто это, но, боюсь, вы не сможете. Ладно, демонстрирую! – Из палочки Лилли вырвались клубы серебристого тумана, принявшие отчётливую форму феникса.

– Ого, Лилли! От такого и я бы не отказался! – воскликнул Люпин. Орёл и феникс дали круг над их головами и рассеялись в воздухе.

– Кстати, Джеймс, а в кого превращается твой Патронус? Ты его ни разу нам не показывал, – окликнул его Сириус.

– Да ладно… Ничего особенного… Куда мне до ваших орлов и фениксов… Не буду и позориться.

– Но Руди, так же не честно! – Маргарет дёргала его за рукав. – Если уж все демонстрируют, на что способны, то и ты тоже должен!

– Правда, Джеймс, давай, а то даже я не знаю, что ты из себя представляешь! – шутливо добавила Лилли и поцеловала его в щёку.

Джеймс тяжко вздохнул и взмахнул палочкой, произнося заклинание. Серебристый туман сгустился в… козу.

– По-моему это коза… – несмело проговорил Петтигрю.

Все сначала захихикали, а потом и просто расхохотались, не выдержав. На лице Джеймса появилось обиженное выражение.

– Какое мужественное животное, старина, ха-ха-ха! – хлопал его по плечу Сириус, еле держась на ногах от смеха. А я-то всё голову ломал, что же ты нам своего Патронуса никогда не показывал…

– Ну и подумаешь, коза! – вступилась за брата Маргарет, хотя до этого она смеялась вместе со всеми. – У тебя небось и вовсе павлин, Сириус! И не смей смеяться над Руди! Коза, между прочим, очень милая получилась. По-моему, это была снежная козочка. Лично мне она понравилась.

– Да, милый, козочка – это очень даже здорово! – приободрила мужа Лилли, беря его за руку и влюблённо заглядывая ему в глаза. – Это же мог быть гигантский головастик или и вовсе лягушка-бык!

– Значит, по-твоему, моя сущность могла оказаться головастиком? – неожиданно зло сказал Джеймс, вырывая ладонь из руки жены.

– Руди, но это же просто шутка! Какой ты, однако… Как над другими посмеяться, так ты всегда готов, а как над тобой пошутят, так ты просто не терпишь! Ладно тебе дуться, лучше на моего Патронуса посмотри! – вмешалась Маргарет.

– С каких это пор ты умеешь делать Патронуса, подружка? – безмерно удивился Люпин. – Я тебя этому не учил. А главный специалист по Патронусам здесь я!

– Ха! Да я уже сто лет как научилась, и без твоего чуткого руководства! Экспекто Патронум! – И посреди лужайки появился красавец-единорог. Он гордо прогарцевал по дорожке, посыпанной гравием, и растаял вдали.

– Вот это да, малышка, ты нам всем утёрла нос! Твой Патронус самый большой, а значит, самый сильный! – воскликнула Лилли радостно. – А я-то ещё своим фениксом гордилась, глупая! Интересно, а у вас с Джеймсом у обоих копытные, потому что вы родственники? Ты не знаешь, Римус?

– Не уверен, но думаю, что ты права, Лилли, какая-то связь есть. Правда здорово у неё получилось, а, Джеймс?

– Угу… Особенно по сравнению с моей дурацкой козой…

– Руди! Я впервые в жизни тебя хоть в чём-то переплюнула! Но не расстраивайся, я тебя всё равно люблю, даже не смотря на твоего… м-м-м… нестандартного Патронуса! – и Маргарет чмокнула брата в щёку. – Питер, теперь твоя очередь!

– А-а-а… Э-э-э… – замялся Петтигрю, покрываясь красными пятнами от волнения. – Мэгги, я не умею вызывать Патронуса…

– Как это ты не умеешь? Тебе не стыдно? Все умеют, а ты нет!

– Да что с него, с тупицы, возьмёшь! – не очень-то вежливо выкрикнул Джеймс, обрадовавшись, что про его неудачную козу все забыли. – Если бы не мы, он вообще ни одним заклинанием не овладел бы! Римус, это ты схалтурил? Ты почему олуха-Хвоста ничему не научил?

– Просто была очередь Сириуса, я Питера Замедляющему заклинанию до этого целую неделю учил…

– Питер, не расстраивайся! – подошла к нему Маргарет. – Ну их, этих задавак. Как ты вообще терпишь, что они тебя всё время дразнят и оскорбляют? Я сама тебя научу вызывать Патронуса. Вот увидишь, твой будет ещё лучше моего, правда.

– Маргарет, ты такая добрая… – залепетал Петтигрю. – Спасибо большое, не стоит так обо мне беспокоиться…

– Но мне вовсе не трудно! Мы же друзья, Питер, разве нет? А друзья всегда помогают друг другу.

– Но я с таким трудом всему учусь… Я и правда просто тупица, это все знают. Всем было бы проще, если бы я родился магглом.

– Какие глупости, Хвост. Ты совсем не глупый, просто медлительный и не очень сообразительный. Ну да, ты не схватываешь на лету, как Сириус, но зато ты основательный, эти же балбесы поверхностные. В одно ухо влетело, в другое вылетело, сегодня выучили, завтра уже забыли… До конца лета я всё равно свободна, если к другу в гости не уеду. Но, я думаю, мы всё с тобой успеем. А халтурщику-Сириусу я сейчас выговор объявлю! – улыбнулась Маргарет. – Эй, Сириус, ты где? – Но Сириус не отзывался.

Она оглянулась, Сириуса на лужайке не было. Он как сквозь землю провалился.

– Эй, куда он делся? Он же только что был здесь!

Лилли помрачнела:

– Ему пора было идти, Маргарет. Какая-то важная встреча… Он попросил меня передать это тебе.

– Знаю я его важные встречи! Опять, небось, на свидание попёрся! Мог, хотя бы, мой день рождения нормально со всеми отметить! – с лица Маргарет сползла праздничная улыбка. – С кем он там встречается? С какой ещё очередной крысой? Если эту зануду-Свитчайлд он бросил…

Джеймс и Лилли переглянулись со страдальческими лицами, делая вид, что они не в курсе любовных интрижек Сириуса.

– Он встречается с Камиллой Мэй. Она была мисс Хогвартс пять лет назад, а теперь работает демонстратором мантий у Мадам Малкин, – услужливо подсказал Петтигрю, не поняв тех знаков, которые усиленно делал ему Люпин. – И она очень красивая.

– Кто бы сомневался, небось ещё и блондинка… – пробурчала Мэг, явно собираясь расплакаться. – Ну не может он мне настроение не испортить… Просто не может! Лучше бы вообще не приходил…

К Маргарет подошёл Люпин и обнял её.

– Не расстраивайся, детка. Ну хочешь – поговорим? Выскажешь мне всё, что ты о нём думаешь, и станет полегче… Хочешь? Где у нас Комната Плача? Идём?

– Идём… – в нос сказала Мэгги. Нос явно был забит из-за невыплаканных слёз.

Зеркало чуть мигнуло, показав какую-то крохотную тёмную комнатушку вроде кладовки. Маргарет и Люпин сидели на каких-то сломанных стульях и тихо разговаривали.

– Римус, почему вы все такие противные, а? Руди женился, ему до меня уже и дела нет, как будто я ему больше не сестра! Я его почти не вижу. Он весь какой-то дёрганый и нервный. И Лилли какая-то… всклокоченная. Они меня просто бросили. А Сириус! – она всхлипнула. – Когда кончатся эти бесконечные подружки? Он и так к нам заезжает раз в сто лет – на Рождество да на мой день рождения… А сегодня попросту сбежал, даже не попрощавшись… Это нечестно! Я его люблю, а он…

– Милая, Сириуса не переделать. Если уж тебя угораздило в такого влюбиться, то терпи. Что ещё я могу тебе посоветовать… И вовсе не все такие противные, как ты изволила выразиться. Хочешь сказать, я тоже из их числа?

– Ой, Римус, ну что ты! Ты вообще самый лучший! Ты один меня понимаешь. С тобой хоть поговорить можно. Ты не дёргаешься каждые две минуты и не сбегаешь, когда ты мне больше всего нужен. Пообещай мне, что ты никогда меня не оставишь, как эти…

– Ты слишком многого хочешь от меня, Маргарет, – как-то очень серьёзно ответил Люпин. – Но будь по-твоему. Я это тебе обещаю.

– Спасибо. – Маргарет обхватила Люпина руками за шею и доверчиво прижалась к нему. – Как хорошо, когда есть с кем поговорить, и когда тебя понимают… Спасибо за то, что ты есть.

– Пожалуйста, – горько усмехнулся Люпин. – Всю жизнь мечтал быть плакательной жилеткой!.. И работу искать не надо.

Кто-то заглянул в комнату. Это оказался Джеймс.

– Эй вы, двое! Идите за стол, а то сладкое все любят. Оглянутся не успеете, как Лилли и Злобный Глаз полностью уничтожат сливовый пудинг. Между прочим твой любимый, Мэг! У бедного Римуса мантия уже, небось, насквозь мокрая от твоих переживаний! Пожалей его!

– Ладно, Римус, пошли есть пудинг… А мантию я тебе на ходу высушу… Извини, что намочила.

– Да ладно, подружка, всегда к вашим услугам.

Джеймс и Римус пошли вместе чуть впереди, тихонько переговариваясь, Маргарет шла за ними, всё ещё всхлипывая и вытирая глаза, краем уха слыша их разговор.

– Если он не прекратит так себя вести, клянусь тебе Джеймс, я его цапну, я не выдержу! Вот забуду в следующий раз про лекарство и… Я не могу смотреть, как он её мучает. У меня просто сердце разрывается. Мэг так серьёзно к этому относится…

– Да кто её мучает! Сириус же не виноват, что она в него влюбилась, это чучело малолетнее! Что ты ему предлагаешь, жениться на ней? умереть? Можно подумать – она его сразу же разлюбит, если он умрёт… Если бы я был уверен, что это поможет, я бы его сам давным-давно убил бы, честное слово… Не посмотрел бы на то, что он мой лучший друг…

Воспоминание исчезло, оставило какой-то горький осадок.

– Я сбежал вовсе не потому, что у меня было свидание… – как-то вымученно проговорил Сириус. – Я просто не умею вызывать Патронуса.

– Как это ты не умеешь вызывать Патронуса? – искренне удивился Люпин. – Но мы же учились этому вместе!

– Учились… Вы с Джеймсом научились, а я – нет! Мне было просто стыдно признаться в том, что я не умею. Маленькая Маргарет – и та умела. Все умели, кроме меня. Меня и Петтигрю. Я бы умер, если бы мне пришлось при нём признаться, что я опустился до его уровня. Он же всегда был тупицей. Он элементарных заклинаний не знал бы, если бы не мы. И вот я с ним сравнялся… Ну, не давался мне Патронус, и всё тут. Если уж быть до конца честным, то я до сих пор не умею его вызывать… И я в жизни не встречался с Камиллой Мэй!

– Ты что, Блэк, до сих пор помнишь, с кем ты встречался? – издевательски осведомился Снегг. – Вот, на что уходит твоя память, не удивительно, что на важные заклинания её не хватает!

– Мало ли, кто чего не умеет! Ты, небось, до сих пор на метле летать не умеешь, буремар неповоротливый! А что касается имён, так у меня записная книжка была специальная, чтобы не перепутать, с кем я встречаюсь днём, а с кем – вечером! Бьюсь об заклад, Северус, если бы у тебя была такая, там до сих пор и первый листочек не был бы заполнен!

– Да помолчите вы! – перебил их Чарли. – Потом будете выяснять, кто их вас двоих круче! Тоже мне, герои-любовники! Смотрите, там что-то ещё.

Зеркало вновь зарябило и показало какую-то весёлую летнюю лужайку перед домом. Маргарет сидела на подстилке для пикника и кидала мячик пухлому черноволосому ребёнку в морском костюмчике.

– Ой! Это же я! – воскликнул Гарри вслух.

Это и правда был он. На вид ему было около года, он уже хорошо ходил, но, видимо, ещё не говорил. Маргарет весело болтала с ним, теребя его и щекоча:

– Это у кого такие толстые щёки, а? И тебе не стыдно за такую неспортивную внешность? Давай сюда мячик, я его тебе покидаю. Гарри! Куда пошёл? – Ребёнок засеменил по направлению к дому. – Эй, у нас по расписанию прогулка, а потом здоровый сон. Не ходи домой! Вот несносный! – с любовью проговорила она. – Гарри! Иди сюда, тётя Мэг тебя покидает!

Карапуз развернулся на неверных ножках, свалился в траву и сморщился, явно собираясь разреветься.

– Ну, кто же плачет из-за такой ерунды? Иди-ка сюда, полетаем, – Маргарет подхватила его под мышки и чуть-чуть подкинула в воздух. Гарри сразу же передумал плакать и залился счастливым смехом, было видно, как он улыбается во все свои четыре зуба. Маргарет расцеловала его в обе щёки, за что Гарри несильно треснул её по лбу кулачком. – Хм… Эмпирически мы выяснили, что целоваться ты не любишь… Между прочим, у меня синяк на лбу будет! – Гарри снова широко улыбнулся. – А ему и не стыдно вовсе. Родителям твоим вот нажалуюсь… – И она снова стала аккуратно подкидывать его и ловить. Гарри пребывал в полном блаженстве.

– Маргарет, что ты делаешь?! – девушка оглянулась и увидела Джеймса Поттера, идущего к ней со стороны дома.

– Мы немножко полетали…

– Ты ему так мозги стряхнёшь!

– Тогда он с полным правом будет считаться вашим с Лилли сыном! А вообще ему нравится!

– Дай-ка мне его!

Маргарет отдала Гарри брату, но малыш почему-то отчаянно разревелся.

– И почему он плачет? Что тебе не нравится, солнышко? – У Джеймса было растерянное лицо.

– Что ему не нравится? Я тебе скажу, что ему не нравится. Он тебя попросту не узнал! Когда ты последний раз брал его на руки? Гулял? Кормил? Купал? С ним всё время сижу я! Мне не трудно, я его просто обожаю, но ведь вы же его родители! Можно хоть сколько-нибудь внимания уделять собственному ребёнку! Ты уже два года сам не свой, с тех пор, как женился! У тебя какие-то проблемы с Лилли? Что происходит? Объясни! – И она отобрала плачущего Гарри у брата.

– Маргарет… Я всё понимаю… Ты абсолютно права… Потерпи немножко, – Джеймс устало потёр переносицу, сняв очки. – С нас Лилли всё в порядке… Просто у нас сейчас очень важная работа. Не по нашей прихоти мы расшифровываем эти руны сутками, это задание Ордена.

– Орден, Орден… Опять этот чёртов Орден!!! Какая от него польза?! Люди всё равно погибают каждый день! Пожирателей Смерти становится всё больше! А вас? Что может Орден предложить тем, кто хочет стать мракоборцем и бороться против Волана-де-Морта? Возможность умереть героем да пару строчек в некрологе ''Ежедневного Пророка''? Я не хочу, чтобы вас всех однажды поубивали ни за что!!! Вы реально хоть что-нибудь делаете?! Или у вас там все какие-то никому не нужные руны расшифровывают? Неужели нельзя всех Пожирателей переловить и отправить в Азкабан?

– Маргарет, ты ещё слишком мала и даже не представляешь, о чём идёт речь. Не суйся в это! Я не намерен посвящать тебя в подробности. Это опасно.

– Я не хочу ждать, пока вас всех поубивают! Во что вы вляпались? С чем связана ваша работа? Почему дурацкие, никому не нужные руны стали вдруг опасными?

– Мы расшифровываем древнее пророчество, сделанное для Салазара Слизерина. Оно касается власти его наследников, при воцарении которых наступит хаос, и… и много людей погибнет.

– А причём здесь Волан-де-Морт?

– Он – наследник Слизерина. Нельзя допустить, чтобы он победил. Мы пытаемся понять, почему он пока ничего не предпринимает. Это Пожиратели Смерти бесчинствуют вовсю, но у нас есть сведения от наших шпионов, что они действуют по своей инициативе, без прямого приказа. Вот мы и пытаемся понять, чего же Волан-де-Морт ждёт. Дамблдор считает, что всё дело в этом пророчестве, которое мы обнаружили два года назад в Уэльсе. Расшифровка медленно продвигается, потому что рунические значки почти полностью стёрлись за столько столетий. Их можно запросто перепутать, и смысл исказится, а этого нельзя допускать – все наши с Лилли труды пойдут насмарку. Поняла теперь, почему мы ничем больше не занимаемся, кроме этих ''дурацких рун'', как ты их называешь.

– Да, Руди, прости. Если бы ты сразу всё рассказал, то я не стала бы на тебя кричать и обвинять во всех смертных грехах. Я уже давно взрослая и всё понимаю.

– Ладно, Сорока, извини. Но это секретно. Мы никому не можем рассказывать об этом. Дело не в том, что я не доверяю собственной сестре. Нас могут в любой момент подслушать. Нельзя быть уверенным в том, что вон та бабочка, севшая только что на цветок, не анимаг, принадлежащий враждебному лагерю. Чужие уши везде, а лучший друг может оказаться предателем. Очень сложно жить и подозревать всех окружающих в двуличности. Мне кажется, что кто-то из наших шпион, это уже стало навязчивой идеей. Я не уверен, я просто это чувствую. Я не хочу думать о провале нашей затеи с предотвращением настоящей войны, но у меня сердце не на месте.

– Руди, не надо о грустном. Может, всё ещё обойдётся…

– Хотелось бы верить… Ладно, идём, Гарри пора укладывать, он уже совсем спит.

Изображение замелькало и исчезло.

– Значит, Джеймс кого-то подозревал, наверное, Петтигрю… – задумчиво проговорил Люпин. – Почему же он нам ничего не сказал? Может быть, всё бы и обошлось, если бы он нам рассказал о своих подозрениях.

– Может, он подозревал кого-то другого? В первом Ордене Феникса было много внештатных членов. Информаторы, шпионы, которые никогда не присутствовали на собраниях, чтобы не светиться. Предатель мог быть не один. На шпионстве тогда многие подвизались. У Того-Кого-Нельза-Называть кроме меня шпионили ещё Адольфус Майн и Теренций Кроули. Но они, к сожалению, погибли, – сказал Снегг. – В Ордене кроме Петтигрю мог быть кто-нибудь ещё.

– Эй, Маргарет что-то странное вспомнила, смотрите, – прервал Снегга Рон. Все уставились в зеркало.

Сначала было очень темно и совершенно не понятно, что видит Маргарет. Потом Гарри с трудом различил контуры какого-то озера. Изображение подпрыгнуло, будто девушку кто-то подхватил на руки, и появилось лицо Сириуса крупным планом.

– Маргарет, что ты делаешь? – вскрикнул Сириус испуганно.

– Как это что? Я хочу, чтобы ты меня поцеловал! – радостно откликнулась девушка. – Если уж ты благополучно выловил меня из озера, то на правах моего спасителя ты награждаешься почётным правом меня поцеловать!

– Ещё чего! Маргарет, ты с ума сошла, честное слово! Отстань от меня! Ты хоть соображаешь, что ты творишь? Тебе всего пятнадцать лет! – изображение снова дёрнулось – Сириус зло поставил Мэгги на ноги.

– Мне не всего пятнадцать, а целых пятнадцать лет! Я уже почти совсем взрослая! Хочешь сказать, ты в пятнадцать лет ни с кем не целовался?!

– Целовался, но не с кем-то, кто старше меня в два раза! – ловко выкрутился Сириус.

– Ну Сириус, ну не вредничай! Ну что тебе стоит?

– Мне это стоит самоуважения! Не приставай и не канючь! – добавил он сердито.

– А когда я вырасту, ты меня поцелуешь?

– Обязательно! Вот будешь разика в два старше, вот тогда…

– Поклянись, что ты меня не обманываешь!

– Зачем же клясться? На слово мне ты уже не веришь?

– Знаю я, как ты шикарно врать умеешь! Клянись самым дорогим, что у тебя есть!

– Чем же это?

– Сделай торжественное лицо и поклянись дружбой с моим братом!

– Хорошо! Ты же мёртвого из могилы поднимешь, репейник! Торжественно клянусь дружбой с Джеймсом Поттером поцеловать вас, юная леди, Маргарет Фиона Поттер, в день вашего тридцатилетия! Довольна?

– С одной стороны, конечно, довольна. А вот с другой… Ждать слишком долго. Мог бы ты меня и пораньше поцеловать, вредина, хотя бы годика через три, или даже завтра… Жалко тебе, что ли…

– Да я, по правде говоря, надеюсь, что ты за это время забудешь о моём обещании и успеешь сто раз выйти замуж, – ухмыльнулся Сириус. – Ладно, красавица, проехали. Пошли сушиться. Иди переодевайся.

– А… У меня не во что переодеваться…

– Я же сказал взять сменную одежду! Ты чем слушала?

– Я взяла, но не мантию же, и не свитер… Мы же на пару дней всего-то приехали…

– Значит, иди сюда, буду тебя прямо так сушить, горе ты луковое! Придётся нам возвращаться, не дождавшись Несси. А так возвращаться нельзя, в мокром ты простудишься. Ох, одни проблемы с тобой. И зачем я тебя с собой вообще брал, а?

– Помогать тебе Несси отслеживать.

– С твоей помощью Несси не покажется следующие пятнадцать лет! Знаешь же, какие келпи осторожные…

– Будешь дразниться – обижусь!

– Ой-ой-ой, какие мы обидчивые! Пострадавшая сторона, между прочим, я. Вот возьму и трансгрессирую, а ты тут останешься. Что ты будешь делать одна?

– Возьму твой мотоцикл и доберусь на нём до дома. А трансгрессировать ты, между прочим, не умеешь.

– Всё-то она про меня знает. Поразительно!.. А что до мотоцикла, то ты уже один раз мою метлу взяла, и с тех пор я пользуюсь мотоциклом. Доставай свою палочку и начинай сушить мантию, мне одному не справиться. Да сними ты её, Сорока! Можно подумать, ты голая! На тебе, небось, свитеров целая куча! Ты же в мокром простудишься! Держи мою куртку и свитер, – он поспешно снял кожаную куртку и стянул свитер через голову, передав вещи девушке.

– Ты же замёрзнешь… – Маргарет сунула нос в куртку. – Интересно, чья это кожа. Так здорово пахнет…

– Я в отличие от тебя сухой, почти, а ночь тёплая. К тому же у меня ещё один свитер есть, который ты вязала, помнишь?! Страхидная такая хламида, да ещё в сердечко! И чего ради я его ношу, хотел бы я знать… Бегом в палатку и переодевайся срочно. Хоть и август месяц, а простудишься ты запросто, знаю я тебя. Всё, иди. И завернись в одеяло, потом будешь у костра греться.

– Ой, Сириус, ты такой заботливый! Не иначе, как ты меня очень любишь, но стесняешься в этом признаться, ведь правда же! – Маргарет игриво чмокнула Сириуса в щёку. – И тот ужасный свитер поэтому носишь…

– Ещё одно слово из твоих уст на букву ''л'', и я просто озверею!!! Марш в палатку переодеваться! – Блэк аккуратно отпихнул девушку, чтобы она не свалилась в костёр. – И палатку в очередной раз не снеси, неуклюжая ты как буремар, честное слово… От Тонкс что ли, заразилась? И как она только умудряется так хорошо на метле летать, если ходить по-человечески не может? – сказал он сам себе, но Маргарет его, по-видимому, слышала.

Картинка замелькала и исчезла.

Сириус сидел мрачнее тучи.

– Обязательно ей было это вспоминать при всех…

– Ну, теперь понятно, почему это воспоминание было самым счастливым в её жизни… – презрительно проговорил Снегг. – Какой вы, однако, принципиальный, Блэк! Какой там родовой девиз Блэков? ''Умри, но не дай поцелуя без любви!'' ?

– Да, именно этот. И спасибо за комплимент, – мрачно отозвался тот. – Как сказала Маргарет, у меня просто высокая степень защиты от чар вейл. Наверное, мне просто повезло.

– Да уж, просто повезло, вы просто образец сверхсознательности…

– Потом будете комплименты друг другу отвешивать, смотрите лучше дальше! – не выдержал Билл.

Замерцавшее зеркало отразило мостки. Это была та самая сцена, которую Гарри уже видел в воспоминаниях Мелиссы-Маргарет, когда она разрешила ему применить к ней Лигиллименс для тренировки.

Маргарет-подросток, сидела на мостках летней речки, играла своими косичками и болтала ногами в воде, говоря кому-то, капризно надув губки:

– А на что ты готов ради меня, а, Питти?

– На всё что угодно, – обречённо ответил толстый мальчик-подросток, отвернувшись от неё. Его голос опять показался Гарри смутно знакомым.

– Что, даже украсть? Даже предать? Даже убить?

– Да.

– Такие жертвы мне, право слово, не нужны. Хотя… Питти, укради для меня… м-м-м… ''Смертельные яды и их использование'' из запретной чёрной секции ''Флориш и Блоттс''. Мне эту книгу Снегг не даёт почитать, хотя у него есть, представляешь! Вот вредина… А я тебя за это поцелую. Согласен? – она заливисто рассмеялась и похлопала мальчика по плечу. Тот повернулся, и все ахнули в голос. Это был не толстый подросток, это был Питер Петтигрю! Маленький, кругленький, невзрачный Питер с жиденькими волосиками мышиного цвета и водянистыми глазками, предатель и перебежчик Хвост!

– И ты правда меня поцелуешь? – с плохо скрываемой надеждой спросил он, глядя на девушку глазами полными немого обожания.

– Конечно! Разве я хоть раз тебя обманывала?

– А как же Джеймс… Ему не понравится, что… Он вон даже Сириусу зуб ни за что выбил!

– А ему вовсе необязательно об этом знать! Ты только книгу достань, Питти... – Голос Маргарет стал льстивым. – Предатель ты наш…

Петтигрю вздрогнул:

– Что ты имеешь в виду? – спросил он дрожащим голосом.

– Ничего… Ты же сам сказал, что ради меня готов даже предать…

– Я… Я по-пошутил… Что ты, Маргарет, что ты… Я не п-предатель, поверь мне… Но ради тебя я и правда готов на всё…

– Ну-ну, я это учту. А с книгой советую тебе поторопиться, а то учебный год скоро начинается, я уеду, и останешься ты, Питти, без поцелуя…

Зеркало моргнуло и погасло окончательно.

– Вот это ничего себе… – прямо не поверил своим глазам Сириус. – Вот это наша святая невинность… Она, оказывается, за нашими спинами такое творила… Милая детка Маргарет… Вечный ребёнок Маргарет! Похоже, я один был настолько идиотом, чтобы относиться к ней как к маленькой. Остальные же даром времени не теряли. И этот слизняк хорош!!! Поцеловать его! Ещё чего!!!

– Вынужден огорчить вас, Блэк, – едко проговорил Снегг, – но ваша любимица, по-видимому, сдержала своё слово, потому что я конфисковал у неё эту самую книгу, когда она читала её на моём уроке под партой. Не самое подходящее чтение для пятнадцатилетней девочки. Её следовало бы отвести к директору, но юная мисс ловко водила всех вокруг своего маленького пальчика, и я на неё не заявил. Снегг неожиданно зло рассмеялся.

– Северус, что это с вами? – спросила Тонкс.

– Я удивляюсь, как эта малышка водила такую кучу народа за нос… Как просто ей всё удавалось… Она всю жизнь играла на наших лучших чувствах! Вы одиноки, профессор Снегг? Я буду вашей отдушиной, я так способна к Зельеварению, я просто обожаю ваш предмет! Люпин чувствует себя никому не нужным? О, он будет жизненно необходим маленькой Мэг в качестве носового платка! Блэку необходимо обожание и немое восхищение? Да сколько угодно! Чарли любит приключения, но при этом побаивается нарушать школьные правила? Будет ему бесстрашная боевая подруга! Петтигрю по своей тупости не может ни одного заклинания запомнить? Маргарет его в два счёта научит! Для каждого из нас она была тем, кого мы хотели в ней видеть… Как ловко она вычисляла наши слабости и использовала их в собственных целях!..

– Вы думаете, она делала это специально? – обеспокоенно спросил Гарри. – Я имею в виду, она специально всех дразнила?

– Она же наполовину вейла, Гарри. Это что-то вроде инстинкта, – вмешался Дамблдор. – Я считаю, она даже отчёта себе не отдавала в том, что делала. Наверняка ей и в голову не приходило, что она делает что-то не то, что-то плохое. Такое поведение в Маргарет заложено природой, если хотите знать. Она же наполовину вейла. И к тому же вейла, на тот момент не знающая об этом. Неужели девочка была виновата в том, как к ней относились окружающие? Поверьте мне, старику, она не играла, – сам директор встал на защиту Маргарет. Остальные хмуро смотрели на него, переваривая всё сказанное Снеггом и в чём-то соглашаясь с ним про себя. – Она вовсе не так плоха, как вам могло сейчас показаться.

– А то, что она назвала Петтигрю предателем… Она знала это наверняка, или это просто совпадение? – задала вопрос Тонкс.

– Если это происходило в конце августа, то Поттеры ещё не переехали в Годрикову Впадину, даже ещё не планировали... Поэтому Хвост тогда никак не мог знать о том, что он окажется Хранителем Тайны и предаст своих друзей…– размышлял вслух Сириус.

– А что, если… если Маргарет совершенно случайно сама подсказала Петтигрю эту идею с предательством? – предположила Гермиона несмело. – У него поначалу и мысли в голове не было о том, чтобы переметнуться к Вы-Знаете-Кому, но она назвала его в шутку предателем, потому что брат сказал ей, что в Ордене есть предатель… И тогда Хвост решил переметнуться к Вы-Знаете-Кому, выдать Поттеров, а в награду попросить…

– …МАРГАРЕТ! – закончил за неё Сириус. – Он же не мог знать, что Маргарет нужна Волану-де-Морту самому… Об этом тогда ещё никто не знал, кроме самого Волана-де-Морта, конечно. Неужели всё так и было?.. Цепь нелепых совпадений… Я отказался её поцеловать… Северус не дал ей книгу, Джеймс сказал ей о предателе… Этот урод наверняка был по уши в неё влюблён, так что готов был на всё, что угодно… Это просто невероятно…

– И, тем не менее, это так.

– Да уж, хорошую кашу заварила наша девочка. Маргарет умела быть противной… – вздохнул Сириус.

– Уж чья бы корова мычала, Сириус! – возразил Чарли. – Ты травил её всю жизнь! Все свои любовные переживания она выливала мне на голову как ушаты с холодной водой! Представь себе, каково мне было это слушать? Очень приятно было, знаешь ли!

– Не вам одному, средний Уизли, не вам одному… На мою долю тоже порядочно признаний выпало, – мягко улыбнулся Люпин.

– Да хватит вам моей тёте косточки перемывать, когда она ответить не может! – не выдержал Гарри. – Она же не виновата, что всем нравится! И вообще, она наверное устала! Хватит вам за ней подглядывать, а то обрадовались… Вам бы столько потрясений за один раз.

– Похвальная забота, Поттер, – усмехнулся Снегг. – Вы правы. Вот только одна крайне важная вещь так и осталась невыясненной. Что же произошло той роковой ночью пятнадцать лет назад?

– Мэгги, – неестественно ласково проговорил Снегг. – Вспомните для меня кое-что. Это очень важно. Вам пятнадцать лет. Тридцать первое октября, Хэллоуин. Уже наступила ночь. Вокруг неспокойно. Вы в доме брата и его жены в Годриковой впадине. Что происходит?

Зеркало замигало, отразив какое-то тёмное помещение.

– Люмос! – сказала Маргарет. Она медленно двигалась по коридору, причудливые тени от света палочки плясали по потолку и стенам. Маргарет вошла в зал. – Руди… – испуганно позвала она. – Руди, где вы все? Я увидела огромную чёрную метку над деревьями возле нашего дома, а потом свет погас… Что происходит?

– Маргарет! – из соседней комнаты показался Джеймс Поттер с криво надетыми очками. – Он… он уже близко… Давай быстрее в подвал, оттуда есть подземный ход… бегом туда… Быстро. Быстро!!!

– Я одна не пойду!

– Я сейчас приведу Лилли и Гарри со второго этажа!

– Я подожду.

Джеймс не стал дальше пререкаться, а просто схватил упрямицу в охапку и понёс в подвал, говоря при этом: ''Ты просто не отдаёшь себе отчёта в том, насколько это опасно''.

– Отпусти меня! Отпусти!

– Сиди тихо! – прикрикнул он, затолкал девушку в подвал и запер его на замок – сквозь щели деревянного пола это было видно. – Я сейчас же вернусь с Гарри и Лилли.

Гарри намертво вцепился обеими руками в подлокотники кресла. Ему вдруг совсем расхотелось узнавать, что же произошло той ночью. Его била дрожь.

– Эй! Что происходит? Что там за грохот? Да выпустите меня отсюда… Вот дерьмо! – не слишком женственно выругалась Маргарет и зеркало погасло, отразив лишь черноту.

Больше они ничего не увидели.