Любой ценой (джен)

В честь окончания Хогвартса Бартемиус устроил в её честь шумную вечеринку, куда были приглашены, в основном, его друзья, а из её были только Драко и Грэг, смущающиеся под взглядом Беллатрисы. Но Лисса всё равно была рада. Пусть последние годы и были близки к тому, чтобы не покривив душой назваться счастливыми, она не забыла холодное одиночество детства. Ведь два друга — это в два раза больше, чем она могла надеяться получить. А если вспомнить Дафну… Впрочем, Гринграсс ещё в прошлом году продемонстрировала ненадёжность, и Лисса не хотела продолжать эту странную дружбу.

Несколько дней она просто отсыпалась, отдыхая после экзаменационной поры, но бездельничать быстро надоело.

— Я могу поговорить с руководителем любого отдела, — бросил Бартемиус за завтраком, — и тебя возьмут на работу туда, куда ты сама пожелаешь.

— Я желаю поступить в университет, — призналась Миралисса. — Если вы не против, конечно.

— Против? — удивился тот. — Ты шутишь?

— Ну, я же останусь на вашей шее…

— Миралисса! — возмущённо воскликнул Крауч. — Не смей даже думать об этом! Хочешь продолжить образование — вперёд! Я поддержу любое твоё решение.

На её глаза навернулись слёзы, и, шмыгнув носом, Лисса пролепетала слова благодарности.

В ожидании вступительных экзаменов она гуляла, читала и развлекала гостей крёстного. С Беллой они наконец получили возможность нормально пообщаться, и шокированная Миралисса узнала, что та стала мамой. От удивления она не знала, как реагировать, и всё, что смогла выдавить из себя, это вопрос, почему о рождении малышки не знает ни одна живая душа. Дальнейший разговор Лисса предпочла бы позабыть, как и откровения Беллы. Впрочем, на их отношения это почти не повлияло… Пока в конце июня Белла не предложила Миралиссе стать крёстной дочери. Сказать, что она утратила дар речи, ничего не сказать: Лисса с визгом бросилась на шею теперь-уже-своей-подруге Беллатрисе…

Белла с Рудольфусом заходили где-то раз в неделю, оставляя Дельфи с домовиками и кормилицей, с той же периодичностью сама Лисса перемещалась в Лестрейндж-холл, порой даже в отсутствие хозяев. Иногда забегал отец, но он по-прежнему игнорировал её, предпочитая общество Барти, а вот Регулус зачастил, являясь днём в отсутствие Крауча. Несмотря на перерыв, ей было всё также легко и приятно проводить с ним время, и Лисса боялась думать о том, что он приходит к ней, но других объяснений просто не было.

В начале августа, когда до экзамена оставалось всего три дня, Регулус явился в обед и, потребовав коньяк, сообщил, что его брат вышел из подполья.

— Он встретился с Поттером? — подавая снифтер, поинтересовалась Лисса и села напротив.

— Да… — и Регулус рассказал, как Сириус явился на площадь Гриммо, где так и жил Поттер, и сообщил радостную новость о своём переходе на сторону Волдеморта. — Мальчишка сначала обрадовался, бросился обниматься, а как узнал, что Сириус имеет метку, будто сдулся. Выслушал Сириуса, рассказал, что после того заклятия, что Лорд наложил на его друзей, они практически перестали общаться — винят друг друга в том, что для них дружба оказалась важнее Высшего Блага, — и собрал вещи. Сириус пытался его остановить, вещал, что поступил так ради самого Поттера, что Лорд бы их просто убил, не замолви он словечко, но тот лишь головой мотал. В общем, как я понял, Поттер переселился в тот дом в Годриковой лощине. Восстанавливает его, а сам живёт в палатке… Ему же придётся вернуться на последний курс в школу, вот и спешит отстроить дом, чтобы было куда возвращаться. С Сириусом же общаться он не желает. Брат вроде не сильно расстроен… Уж не знаю, то ли он ждёт, что Поттер успокоится и примет его с распростёртыми объятиями, то ли любовь к крестнику успела угаснуть за время разлуки.

Лиссе было жаль Поттера. Она знала, как тот успел привязаться к крёстному, как убивался после его гибели, как винил себя… И искренне ему сочувствовала: узнать, что дорогой человек не только обманул тебя, осознанно заставив страдать, но и переметнулся на сторону врага — такого она не пожелала бы никому.

Впрочем, обсуждать эту тему Регулус не пожелал, и она вскоре выбросила из головы проблемы Сириуса и Поттера.

В день экзамена Миралисса волновалась так, что её ощутимо потряхивало и кусок не лез в горло. Усадив крестницу напротив, Бартемиус с улыбкой поведал, что верит в неё и независимо от результата экзамена будет её любить, и ей стало немного легче.

Ожидания не оправдались: всё оказалось намного проще, чем она навыдумывала, и, выходя из аудитории, Лисса улыбалась, будучи практически стопроцентно уверена, что справилась. Оставалось дождаться результатов.

Спеша сообщить радостную новость, Миралисса аппарировала прямо со ступенек университета и попала в разгар спора.

— …Это низко! — Бартемиус почти рычал.

— Барти, у тебя это выйдет лучше, — неуверенно протянул Реймонд. — Ну же!

— Честно, Рэй, я не ожидал, что ты…

— Давай без нравоучений. Ты поможешь?

— А у меня есть выбор? — раздражённо фыркнул Крауч. — Если этого не сделаю я, ты так и промолчишь, поставив её перед фактом. Верно?

— Ну… — увидев входящую в столовую дочь, он резко замолчал. — Привет… Ну, мне пора…

И не дожидаясь реакции, аппарировал.

— Что это вообще было? — недоумевающе спросила Лисса, ставя сумку на стул. — Что-то случилось?

— Хм… Мира, твой отец… — Барти запнулся, махнул рукой на стул, предлагая ей присесть и, когда пауза чересчур затянулась, на выдохе признался: — Рэй женится.

Лисса подождала продолжения, но, поняв, что его не последует, удивлённо уточнила:

— Об этом он не мог мне сказать? По меркам волшебников отец ещё молод, он богат, красив, почему его решение должно меня удивить?

— Ты думаешь, он влюбился? — печально усмехнулся Бартемиус. — Ему просто нужен сын. Наследник.

Лисса поморщилась. Конечно, как же иначе? Ведь Реймонд так и не признал её. Сначала это было опасно для неё самой, потом невыгодно Лорду… Но Пожиратели смерти пришли к власти, а ситуация ничуть не изменилась. Мальсиберу просто не нужна была незаконнорожденная дочь.

— Я понимаю, — стараясь сохранять спокойствие, кивнула она. — Почему отец не сказал сам? Неужели он настолько плохо обо мне думает, что предполагал неадекватную реакцию?

— Дело не в самом факте брака, — осторожно подбирая слова, покачал головой Крауч. Мысленно ругая лучшего друга последними словами, он сделал глубокий вдох и решительно закончил: — Рэй побоялся назвать тебе имя невесты. Это Гринграсс.

Глаза Миралиссы широко распахнулись.

— Дафна?! — изумлённо переспросила она. Барти молча кивнул. — Понятно…

— Мира, послушай…

Но она качнула головой, прерывая утешение.

— Не сейчас, ладно? Мне нужно переварить это.

— Конечно, малышка, — сочувственно улыбнулся Бартемиус, без возражений отпуская крестницу.

Поднявшись в свою комнату, Миралисса обессиленно рухнула в кресло.

Когда отец решил жениться? Явно не вчера, раз речь шла не о помолвке, а уже о свадьбе. Однако ни он, ни Дафна не посчитали нужным сообщить ей о своих матримониальных планах. Что это, недоверие? Или им до такой степени плевать на её мнение? Она простила Дафну за поведение на шестом курсе, до недавнего времени они общались каждый день, но та даже не намекнула… Или Гринграсс не знала, что будущий муж — это отец лучшей подруги?

— Знала, — протянула Лисса едва слышно, чувствуя, как сжимаются кулаки.

В памяти всплыли странные взгляды, которыми на неё смотрела Дафна, недомолвки…

И Нотт знал — внезапно поняла Миралисса, вспомнив необъяснимую ненависть Теодора, возникшую на седьмом курсе, а не сразу после того, как они с Дафной расстались. Знал, но тоже ничего не сказал.

«Интересно, кто ещё был в курсе?» — с обидой подумала она.

Желая получить ответ тотчас же, Лисса не глядя вытащила из шкафа мантию и прямо из комнаты аппарировала в дом Блэка, куда он переехал после того, как Поттер решил поселиться на Гриммо.

— Мисс?

— Здравствуй, Кричер. Хозяин дома?

Домовик закивал и, улыбаясь, указал на дверь столовой.

— Добрый вечер, — приветствовал её Регулус с некоторым удивлением.

Лисса взглянула в окно: на горизонте пламенел закат. Она даже не заметила, сколько времени провела в рассуждениях.

— Ты знал, что отец собирается жениться на моей подруге? — помотав головой, отбрасывая неуместные мысли, прямо спросила она, даже не здороваясь.

Блэк усмехнулся.

— Рэй наконец-то признался, — с усмешкой констатировал он. — Садись. Выпьешь что-нибудь?

— Регулус, почему мне никто не сказал раньше? — она с трудом удержалась от того, чтобы повысить голос.

— А зачем?

Миралисса растерялась.

— В каком смысле — зачем?

— В самом что ни на есть прямом смысле. Зачем тебе было знать об этом? Твой отец принял решение, твоё мнение ни на что не влияло, так что…

— А чисто по-человечески сообщить дочери о серьёзных переменах в жизни — это слишком сложно? — язвительно парировала Лисса. — Неужели я прошу так много?

— Мира, ну узнала ты, что изменилось? — устало поморщился Блэк.

— Я поняла, что у меня нет подруги. И не потому, что она собралась замуж за моего отца, а потому, что смотрела мне в глаза и лгала. Как мне теперь кому-то верить? Кто знает, сколько ещё от меня скрывают?

— Ничего важного, дорогая. Разве что имя твоего будущего мужа.

— Что?!!

Блэк рассмеялся и извинительно поднял руки ладонями вперёд:

— Извини, но уж очень ты забавно выглядела с выпученными глазами.

— Какого мужа?! — едва не сорвавшись на крик, Лисса вскочила на ноги и, обойдя стол, вплотную подошла к Блэку, останавливаясь между его коленей на совершенно неприличном расстоянии. — Регулус, что тебе известно? Я имею права знать!

— Не уверен. В конце концов, Рэй сам скажет тебе…

— Скорее заставит это сделать Барти, — раздражённо перебила она.

— О! Вот жук, избежал-таки разговора… Реймонд договаривается с Селвином…

— С кем?! — Миралисса едва не задохнулась от возмущения. — Да он же ненавидит меня! Роберту плевать на чистоту моей крови, я для него навсегда останусь грязнокровкой Торн, о которую нужно вытирать ноги!

— Не драматизируй. Вчера он тебя ненавидел, сегодня смирится с отцовским решением, а завтра станет твоим мужем.

— Ни за что! — рявкнула Миралисса, принимаясь мерить шагами столовую.

— Мира, ну что за детский сад? Если Реймонд хочет, чтобы ты вышла за Селвина…

Лисса остановилась напротив Блэка и с абсолютным спокойствием, словно не она только что бегала по кругу заламывая руки, покачала головой.

— Я всю жизнь делала то, что нужно моему отцу, но не дождалась даже формального «спасибо». Я знаю, что не нужна ему — это не новость, — но я живой человек и заслужила право хотя бы участвовать в обсуждении моего будущего. Я не выйду за Селвина.

— Мира…

— Я знаю, что ты друг отца, а не мой, — не давая Блэку возможности возразить, быстро произнесла она, — не пытайся меня переубедить.

— Хм… хорошо, — уступил Регулус и после паузы спросил: — Тебе именно Селвин не нравится, или ты хочешь выйти замуж за кого-то конкретного?

Говорить о своих чувствах она не была готова, поэтому просто пожала плечами.

— Зачем ты упрямишься? Ты станешь идеальной женой: будешь предугадывать малейшее желание мужа, никогда не станешь устраивать истерики, с тобой даже поссориться невозможно…

— Что же ты сам не женишься на мне, раз я буду идеальной женой? — огрызнулась Миралисса, не сразу поняв, что она только что сказала.

— Мне давно не двадцать лет, так что я прекрасно понимаю, каким путём достигается эта гипотетическая идеальность. Оно не стоит того, чтобы кто-то копался у меня в голове.

Слышать это было обидно до слёз. Вряд ли Регулус не понимал, что нравится ей — они слишком много времени провели вместе, выполняя приказы Лорда, чтобы достаточно хорошо изучить друг друга, и тем было больнее.

— Вот, значит, что ты обо мне думаешь.

— А чего ты ждала? — с преизрядной долей удивления усмехнулся Блэк. — Кому приятно, что их сокровенные мысли — открытая книга?

— Ты же знаешь, что я не читаю тебя.

— Это ты так говоришь, — парировал Блэк. — Я знаю, что ты можешь — этого достаточно. А вот Селвин даже не догадывается, что женится на легилименте, так что вполне может стать счастливым мужем.

— Я не выйду за него! — воскликнула Лисса, чувствуя, что вот-вот расплачется. — Ты сам рассказывал, что отец постоянно тебя читал, но ты дружишь с ним не один десяток лет, я же один раз влезла в твои мысли, да и то, исключительно из страха за крёстного, но ты не первый год меня этим попрекаешь!

— Мира, я доверяю Реймонду…

— А я доверия не заслужила, да?

— Что с тобой сегодня такое? Что за истерики на пустом месте?

— Ничего, — буркнула Миралисса. — Извини, что потратила твоё время.

— Мира! — воскликнул Регулус, но она уже исчезла.

* * *

Единственным, чего Лисса сейчас хотела — оказаться в тихом и безлюдном месте. Ей было совершенно наплевать, куда аппарировать, лишь бы подальше от Блэка. Когда круговорот пространственного перемещения утих, она оказалась на кладбище; опустившись прямо на мокрую траву, она тихо и горько заплакала.

Сколько себя помнила, Миралисса делала всё, чтобы угодить отцу. Слушалась старуху — ведь её выбрал отец. Старалась узнать как можно больше, чтобы отец мог ею гордиться. Поступила на Слизерин — отцу бы не понравилось, учись его дочь в каком-нибудь Гриффиндоре. Преодолела страх перед Лордом, рисковала свободой и жизнью лишь бы быть полезной. Никогда не спорила, не перечила, даже не озвучивала собственных желаний… Лисса готова была на всё, чтобы угодить ему, а он даже не посчитал нужным сообщить о намерении жениться. Реймонду не нужна была дочь — даже самая замечательная, — он хотел сына, наследника.

Конечно, ей было очень обидно, но она давно выросла и перестала верить в счастливый конец своей истории. Лисса довольствовалась редкими улыбками в свой адрес и не ждала большего, однако разговор с Регулусом стал последней каплей.

Мало того, что отец выбрал ей в мужья отвратительно высокомерного Селвина, так Блэк ещё и одобрил этот выбор! Пусть это было глупо, но она надеялась, что нравится Регулусу. В конце концов, он всегда выделял её, не позволял себе снисходительности в общении, защищал… В конце концов, его никто не заставлял приходить через день и тратить на общение с ней по несколько часов, он сам этого желал, он получал не меньше удовольствия от её общества!.. Оказалось, что придуманный образ не имеет ничего общего с реальностью. Она не только не нравилась ему — он даже не рассматривал её в этой роли.

Миралисса всегда презрительно морщилась, слыша о любовных драмах — подумаешь, великое разочарование, — но сейчас она на собственной шкуре испытала, насколько это больно. Она знала, что Блэк ей небезразличен, но даже не осознавала, насколько далеко зашла её детская влюблённость. Узнав, что о взаимности нельзя даже мечтать, Лисса почувствовала такую боль, словно в сердце вонзили нож…

— Торн?

Несколько секунд она непонимающе смотрела на черноволосого парня, окликнувшего её, никак не реагируя. У неё не было сил даже на удивление. Лисса не знала, почему переместилась именно сюда — на кладбище, где были похоронены Джеймс и Лили Поттеры, — ведь бывать здесь раньше ей не доводилось, она видела это место лишь в мыслях их сына.

— Эй, с тобой всё в порядке?

Лисса хохотнула.

— Ну конечно, Поттер, я же каждый день рыдаю на кладбище!

Гарри смешался. Пару минут он просто стоял и смотрел на плачущую девушку, а потом не выдержал:

— Не сиди на земле — простынешь.

— Да пошёл ты, — беззлобно отмахнулась Миралисса. — Заболею и умру, и все будут счастливы.

— Ну зачем ты так… У тебя что-то случилось, да? Торн… э-э-э… Лисса, я могу тебе помочь?

— Добей, — абсолютно серьёзно сказала она, подняв заплаканные глаза.

Гарри отшатнулся. Минуту спустя он покачав головой, подошёл, сел на корточки и взял её за руку.

— Я родителей навещал… Пойдём ко мне, чаю горячего выпьем…

— Пожалел убогую, да, Поттер? Зачем мне твой чай? Он ничего не исправит…

Но Гарри не сдался. Не зная, что послужило причиной слёз, всё, чем он мог помочь — не оставлять Лиссу одну, поэтому он заставил её встать и без предупреждения аппарировал.