Твой Авалон (гет)

Слухи о болезни Гермионы Риддл постепенно расширились, разнеслись и трансформировались в слухи о ее интересном положении.

Том не обращал на это внимания, уже давно привыкнув к тому, что они с женой неизменно оставались любимыми объектами для толков и пересудов. Уж сколько обсуждали их странное поведение и возможный развод… В последнее время волшебник невольно пытался как можно реже контактировать с окружающими, только по делу. Но чаще всего это не получалось. Слишком близко мир подошел к критической черте, после которой, Риддл не сомневался, последует прорыв.

На свадьбу Рудольфуса и Беллатрикс пара была вынуждена пойти, потому что именно Том взял на себя смелость уговорить Блэков отозвать дочь из Хогвартса и столь скоропалительно выдать ее замуж. Достигшая совершеннолетия Белла уже могла это сделать на законных основаниях, однако Риддлу понадобилось блеснуть всей полнотой своего арсенала средств убеждения. К счастью, страшную правду о преступлении девчонки как последний аргумент использовать не пришлось.

Замок Эллесмер, где находилась резиденция Лестрейнджей, для магглов казался полностью разрушенным, будучи заброшенным еще с четырнадцатого века. Внушительное строение располагалось на берегу прекрасного озера — одного из тех, которыми славилось это местечко на севере графства Шропшир.

Изнутри замок выглядел куда более помпезным, чем снаружи. Старинный декор и уже выходящая из моды даже по рамкам волшебного мира откровенная роскошь били наотмашь. Очевидно, таким незатейливым и даже слегка вульгарным способом Лестрейнджи хранили свое историческое наследие.

Том Риддл вел жену под руку, крепко прижав к себе. Он знал, что она не держит зла на глупую девицу, но все равно ситуация была не самой приятной. Гермиона старалась не смотреть на жениха и невесту.

Последняя же не сводила глаз с четы Риддлов, будто увидела призрак. Не ожидала? Именно так настигает преступников их судьба — неожиданным торжеством справедливости!

Смертельно бледная, Белла тем не менее выглядела превосходно. Уложенные локонами черные волосы подчеркивали ее холодную красоту, дорогие украшения искрились в свете свечей, добавляя юной невесте Лестрейнджа взрослости. Но никакие косметические чары не могли скрыть боль и гнев, исказившие черты миловидного лица.

Фанатичная любовь… Нужна ли она хоть одному мужчине? Разве что неуверенному в себе слабаку. Конечно, преданность и сейчас оставалась благородным женским качеством, но она ценилась лишь при наличии чувства собственного достоинства, дружеских отношений, способности обеспечить удобство и душевный комфорт партнеру, вызвать в нем страсть. По одиночке всего этого было недостаточно.

Белла, ты еще маленькая дурочка. Мир не такой, как кажется тебе. Но это не значит, что преступления сойдут с рук!

Том игнорировал красноречивые взгляды Беллатрикс, когда они с Гермионой подошли поздравить молодых, глядя только на Рудольфуса. Гермиона игнорировала их обоих.

Это была и в самом деле странная свадьба. И не только своей поспешностью — мало кто женился, не окончив школы. В конце концов, ее оправдали срочным переездом жениха. И даже не только неестественным поведением невесты — не все бывали довольны выбором родителей. Казалось, аристократия чувствовала, что за всем этим стоит какая-то тайна. Не мелкого, не бытового характера. Она проявлялась через великого по их представлениям мага — наследника самого Салазара Слизерина. Вот только означенный волшебник в последнее время вел себя непонятно и непредсказуемо. Не говоря уже о том, что практически не старел. Все древние фамилии ощущали эту мистическую ауру, будто попали во власть тугих колец беспощадной змеи, которую они не понимали, не знали ее слабостей и желаний и не могли ею управлять. А потому боялись. Том Риддл не пытался искусственно вызвать страх к своей персоне. Но эта свадьба лишь увеличила эту неосознаваемую тревогу.

Самого же наследника такое отношение смешило. С другой стороны — печалило. Когда же социум освободится от предрассудков? Когда задавит в себе общественный эгоизм, раздувшийся до таких размеров, что он стал называться политикой?

Возможно, поэтому бытовые слухи про Риддлов являлись столь популярными — это была попытка защититься от неизвестности и силы, которую никто не понимал.

Уже разворачиваясь, чтобы отойти от молодоженов, Том сосредоточился на легилименции. Мысли Беллы читались, как открытая книга. И удивительно, в них не было ненависти к нему, лишь желание причинить вред Гермионе. Девочке не хватило?!

Том нахмурился и прижал жену теснее к себе.

Гермиона держалась молодцом. Облаченная в мантию цвета морской волны, украшенную стилизованными цветами яблони и кельтскими плетеными узорами, волшебница выглядела чудесно. Весь ее вид говорил, что торжество почтила своим вниманием сама Леди Озера. Конечно, мало кто был способен это разглядеть и осмыслить. Тем не менее, отрицать, как хорошо выглядит миссис Риддл, не смогли бы даже завистливые стареющие аристократки. Гермиона и в самом деле казалась сегодня особо красивой — ее глаза сияли, она была довольна и умиротворена, от нее исходила волна безусловного душевного тепла, будто это она сейчас выходила замуж. И даже расстройство по поводу Беллатрикс никак не повлияло на нее.

— Мой Лорд!

Том обернулся.

Все-таки осмелилась подойти, когда Гермиону поймали бывшие однокурсницы.

— Я не ваш Лорд, Беллатрикс, — холодно отозвался он. — Что вам угодно?

— Вы любите силу, милорд? Этим она лучше меня? Чем же еще?! — трясущимися побелевшими губами проговорила девушка.

Казалось, несчастная невеста была на грани истерики.

— Тем, что она и в любви остается собой.

Он слегка кивнул ей и быстро присоединился к Лестрейнджу и Эйвери. На поверхностных слоях психики разыгралась такая буря эмоций, что еще чуть-чуть, и для Беллы все закончилось бы куда хуже. Не факт, что он захотел бы не поддаваться такому соблазну.

— Мой Лорд, ты действительно подарил Рудольфусу анимированное пособие по… э-э-э?..

— Что за непотребщину ты подсунул моему ребенку?

Перелистав несколько страниц пособия по техникам секса, Лестрейндж покраснел.

— Это была идея моей жены, — усмехнулся Риддл, открывая книгу и находя нужную страницу, посмотрев на которую, мужчины дружно прыснули от смеха. — У нее своеобразный юмор.

— Ну, тогда я спокоен за твое чадо, — Эйвери похлопал Лестрейнджа по плечу. — Смотри, не зажиль себе. Я проверю!

Разумеется, Риддлы преподнесли молодым еще и столовый сервиз из чистой платины, но неизвестно, который из двух подарков был полезнее. Рудольфусу предстояла трудная борьба по завоеванию сердца своей жены, и не только сердца, но тем значимее мог оказаться результат.

Том нашел глазами Гермиону. Если посмотреть со стороны, та мило щебетала с Роуз и Финеллой. Но он отчетливо видел, каким внимательным был ее взгляд, как он замечал абсолютно все, как чутко она реагировала на малейшее движение в зале. Опасается очередных выкрутасов Беллы, заметив ее последнюю эскападу. И правильно, к потенциальным пациентам Св. Мунго — соответствующее отношение.

В этот момент к Тому подошли родители невесты.

— Как тебе торжество? Поистине, такой пышности уже не видели давно! Все как в старые добрые времена! — довольно заявил Сигнус.

— Чудесный праздник, он запомнится надолго! — любезно согласился Риддл.

— Как хорошо, что ты убедил нас принять предложение Рудольфуса немедленно. Какая пара! — Друэлла напоказ приложила к глазам шелковый платочек.

— Без всякого сомнения. Они созданы друг для друга.

Кто знает? Вдруг так и окажется? Гермиона говорила, что в ее мире они тоже были женаты.

Друэлла засверкала лучезарно-лукавой улыбкой.

— И все же куда больше говорят про вас с супругой. Это правда, что Гермиона в положении?

Риддл только было открыл рот, чтобы ответить, как почувствовал ладонь жены на своем плече.

— Это правда, Друэлла. — Том потерял дар речи. — Мы узнали совсем недавно.

Гермиона повернулась к нему, глядя абсолютно счастливыми, сияющими глазами.

Миссис Блэк в умилении обняла ее.

— Милочка, поздравляю! Давно было пора обзавестись наследником! Надеюсь, с малышом все будет отлично!

Только сейчас к нему вернулась способность говорить.

— Можешь в этом не сомневаться, Друэлла, — с легкой долей предупреждения в голосе отозвался Том.

Сигнус пожал ему руку и поздравил Гермиону. Миссис Блэк напоказ расплылась в улыбке.

— Прошу прощения, — поклонился Риддл и, взяв жену под локоть, отвел ее в сторону.

— Я узнала только вчера, дорогой, — смущенно сказала Гермиона, покрывшись легким румянцем. — Мы с тобой тогда… увлеклись.

Авалон… Тогда они не просто увлеклись.

Том сжал в ладони руку жены, затем поднес к губам.

Его власть над Гермионой теперь была полной. Любимая женщина полностью принадлежала ему. Как без пяти минут и весь мир. И произошло это в тот самый момент, когда он совершенно не желал этой власти.

* * *

— Этого и следовало ожидать, — философским тоном произнес Риддл, глядя в огонь камина, из которого виднелась голова Розье. — Мы и так действуем активнее, с тех пор как лопнул их «Золотой пул»[1] . Рынок золота — это не игрушка. Впрочем, вам ли с Абраксасом этого не знать! И продолжайте работать с этими кредитными линиями для США.

— Я понял, мой Лорд. Ты думаешь, будет более подходящий момент? — согласно склонившись, поинтересовалась голова.

— Все еще только начинается, друг мой, — пробормотал Том, откидываясь на спинку большого мягкого кресла. — Все начинается, — задумчиво повторил он, уже когда собеседник исчез.

Милый. Строит великие планы.

Гермиона с улыбкой вышла из тени дверного проема и, неслышно приблизившись к мужу, положила руки ему на плечи. Слегка помассировала шею.

Он что-то довольно промурлыкал под нос, и в следующий миг сильные руки подхватили ее — и волшебница уже сидела у него на коленях.

— Ты сегодня раньше. Я рад, — он коснулся губами лба жены.

— В Хогвартсе тишь да гладь. Не то что у магглов, — заметила она, кладя голову ему на плечо.

— Наши дети заслужили это, — отозвался Том, и она почувствовала его ладонь на животе.

В следующий миг он заговорил на парселтанге, обращаясь к своему еще не родившемуся отпрыску.

Гермиона искренне засмеялась.

— Он еще крохотный, всего пару сантиметров. Вот когда начнет шевелиться, будешь проводить свои эксперименты по выявлению наследственных качеств!

— Я и не экспериментирую, а создаю атмосферу.

Гермиона вскинула брови.

— Неужели ты в маггловские книжки заглянул? — поддразнила она.

Том закатил глаза.

— Такие вещи понятны не только магглам, дорогая.

Гермиона уткнулась носом в его грудь, и какое-то время они сидели молча в полной гармонии тишины и покоя.

— Кстати, насчет экспериментов, — вдруг начал Том. — У тебя выходят все заклинания так же, как и прежде?

— Кажется, да, — удивилась волшебница. — Но у меня еще не было шанса проверить все. А что?

— Некоторые вещи стали получаться намного проще, — вздохнул маг. — Например, создание двойника. А вот другие…

— Уж не темную ли магию ты имеешь в виду? — усмехнулась Гермиона.

Это было бы чрезвычайно забавно. Лорд Волдеморт, утративший способности к темной магии…

— Нет. Вернее, не только. То, что связано с сильными эмоциями. Не важно, негативными или позитивными. Хотя, как ни странно, патронус выходит легко.

— Да, дракон Пендрагонов у тебя впечатляющ!

Том помотал головой.

— Видимо, патронус не связан только и исключительно с эмоциональностью. Как и вся действительно великая магия. А скорее, с позитивом, чего у нас с тобой предостаточно. Ты же не станешь отрицать, что после известного события мы с тобой находимся в настолько ровном состоянии, в «здесь и сейчас»…

— В присутствии, — уточнила Гермиона, используя так понравившийся ей термин.

— Не важно, хоть как назови, — продолжил Том. — Но сильные эмоции вызвать подчас действительно трудно.

— И что ты будешь делать со своей темной магией? — хмыкнула она, с интересом глядя на мужа.

— Кажется, я нашел способ. А потому хотел попросить тебя тоже поэкспериментировать. Это своего рода игра, — ответил он на ее немой вопрос. — Временное погружение в состояние. В чье угодно, в любое: будь это темный маг, или сильный политик, или влюбленный поэт…

— О, вот в последнем состоянии я бы хотела на тебя посмотреть! — воскликнула Гермиона.

— Да, ты получаешь мало мужского внимания? — с наигранно серьезным видом поинтересовался он.

В следующий момент они оба смеялись.

— Я поняла, это действительно очень интересно, — отсмеявшись, согласилась волшебница. — Ты гений.

— Я знаю, — Том вновь прижал ее теснее к себе. — Мы уже никогда не станем такими, как раньше, дорогая. И с этим надо как-то жить.

«Причем жить вечно», — с иронией подумала Гермиона, крепко обнимая его.

* * *

Бульвар Сен-Мишель, окутанный майскими сумерками, напоминал о военных временах. Нет, в Париже не было захватчиков, и не было даже настолько ужасающих условий жизни, которые подвигали негров в США заполнять тюрьмы городов южных штатов. Но дух перемен охватил Францию так сильно, что в эти весенние дни отчаянно, по-бунтарски вырвался на улицы столицы. Мир магглов хотел вздохнуть свободнее[2] .

Том с интересом наблюдал, как разворачиваются события. Ждать оставалось совсем недолго!

В воздухе свистели булыжники, полиция не скупилась на слезоточивый газ, студенты возводили баррикады.

Вдруг Том заметил, как брусчатка сама собой приподнялась над землей и рассыпалась на камни, готовые для атаки полицейских.

Кто это из магов занимается подобной ерундой? Да, успех революционных действий был на руку волшебникам, но не так же…

Применив одно из следящих заклятий, Том аппарировал на лестничную площадку дома напротив.

— Гермиона?!

Волшебница отвернулась от окна, глядя на него расширившимися глазами.

— Я же сказал тебе держаться подальше от неприятностей!

— Я ничего и не сделала, — надув губки, заявила она. — Мне надоело сидеть в Хогвартсе, когда тут творится такое! Ты же тоже явился посмотреть!

Том вздохнул и покачал головой:

— Это другое дело! А вот в твоем положении…

— Я беременная, а не больная! — резко прервала она.

Риддл приблизился к жене:

— Ну что мне с тобой делать? Спасибо, ты хоть не отправилась в Боливию спасать Че Гевару![3] Это было бы уже слишком, неважно, беременная ты или нет.

— Рыскать по лесам? Эта смерть, кстати, полгода назад стала одной из подоплек общественных возмущений. Я читала прессу.

Том кивнул, обнимая Гермиону за плечо.

— По крайней мере, его лозунг «Будьте реалистами — требуйте невозможного!» пришелся к месту. Но это не значит, что ты должна шастать по баррикадам!

Интересно, насколько точно она помнила прошлый вариант истории? Налицо уже были сильные изменения. По крайней мере, Мартин Лютер Кинг до сих пор оставался жив-живехонек[4] , благодаря заклятию, которое Том лично наложил на него.

— Очень скоро ситуация дойдет до точки кипения, и тогда, возможно, понадобится твоя помощь. А пока пойдем отсюда, дорогая.

…Ждать действительно пришлось недолго. Уже тринадцатого мая Франция была парализована забастовкой, в которой участвовало практически все трудоспособное население страны. Студенты захватили Сорбонну.

Время действовать пришло. И Том ощущал не то чтобы волнение… он чувствовал, что наконец стоит на пороге радикальных перемен, и это окрыляло!

Собрание «Вальпургиевых рыцарей» было оживленным, но кратким. Все до одного понимали, что ради настоящих дней они трудились все эти долгие годы. Не будь он Наследником Слизерина, если очень скоро магглы не лишатся того, что представляет самую большую опасность для магического общества — гигантской, как спрут, опутавшей весь мир, агрессивной системы власти капитала! Причем в обоих лагерях — и США, и СССР мало чем отличались друг от друга.

— Ты планируешь отвлечь правительства других стран их собственными проблемами так, чтобы им стало не до Франции? — когда Риддл подробно описал ситуацию, поинтересовался Лестрейндж.

— Это очевидно. Лучшего момента мы просто не найдем. Америка и так уже бунтует, мы ее подстегнем. Главный удар, таким образом, направлен на США и крупнейшие страны Европы. Если что, Франция помощи от них не дождется. Антонин, а ты, надеюсь, будешь счастлив взять под контроль французские партии, особенно коммунистов. Никаких договоров с правительством!

— С превеликим удовольствием, мой Лорд, — осклабился Долохов.

После наказания он стал куда молчаливее и покладистее. И жестче в своих действиях.

— Абраксас, все финансовые операции, как всегда, под твоим контролем. — Блондин кивнул. — Эйвери, ты во Франции днюешь и ночуешь.

— Конечно, мой Лорд!

Кризис системы будет искусственно усилен, и выйти из него они не позволят любой ценой.

* * *

Нет, Гермиона не сомневалась в своем муже, но такого она действительно не ожидала! Франция зажила новой жизнью, полностью понять которую сразу и не удавалось. Эта социальная организация чем-то напоминала нейронную сеть, пронизавшую все общество.

Неужели у Тома все получится?

Америка в условиях тяжелейшего кризиса приближалась к финальным президентским гонкам. Волшебница не сомневалась, что их выиграет Роберт Кеннеди. Пятого июня шел подсчет голосов первичных выборов, и по их итогам он становился одним из двух претендентов на Белый дом.

Но Гермиона помнила, что именно эти дни должны были стать для брата убитого президента катастрофическими! Его кресла он так и не получил.

Потому она вместе с мужем и Рудольфусом отправилась в Лос-Анджелес.

Посольский зал отеля «Амбассадор» был переполнен разношерстной возбужденной толпой. Лилось шампанское, все вокруг пестрело букетами цветов, яркими отблесками бокалов, праздничными украшениями.

Том скептически наблюдал за магглами, нехотя потягивая какую-то жидкость, в которую он трансфигурировал шампанское. Лестрейндж все время оставался бледен и молчалив. Замучила молодая жена?

Атмосфера в зале была по-детски ликующей, наверное, она чем-то напоминала тот дух, что витал на улицах Парижа — веру в чудо, в те самые невозможности, обещания прорыва за пределы обыденности. И главное — надежду.

— Ты уверен, что твои чары перманентны, Том? — Что-то ее беспокоило, и Гермиона не могла понять, что именно.

— Конечно, дорогая. Они уже опробованы не раз. — Муж, казалось, откровенно скучал. — Слава Салазару, это конец. Надеюсь, ты не потянешь меня на пресс-конференцию?

Кеннеди в окружении приближенных исчез в дверях.

— Оставь здесь кого-нибудь из своих людей, Рудольфус, — приказал Том, обнимая жену за плечи.

В этот момент раздались хлопки. Их можно было принять за обычные шумы вечеринки, но Гермиона сразу поняла, что это выстрелы. Великий Мерлин!

Смертельно побледнев, волшебница схватила мужа за руку и потащила его в тот самый проход, где скрылся кандидат в президенты.

— Ты думаешь, стреляли? Но защита…

— Кто-то еще может быть ранен!

Трое магов с трудом протиснулись сквозь толпу.

Не может этого быть! Гермиона невидяще смотрела на тело Кеннеди, распростертое на полу. Как же так?.. Том…

Раненые были. Но волшебница какое-то время оказалась не в силах пошевелиться. Перевела взгляд на шокированную женщину. Его беременная жена…

И только когда Том насилу вывел Гермиону на воздух, та смогла выдохнуть.

— Как… как такое возможно, Том? — Она непроизвольно обхватила руками живот.

Ее слегка мутило.

Муж казался опечаленным, он то и дело приглаживал и без того идеально уложенные волосы.

— Это магия. Довольно древняя, — наконец сухо произнес он. — Кто-то наложил проклятие на всю семью. Если бы я знал раньше!

Вот в чем дело… Кто бы мог такое предположить?!

— Нам его не спасти, — обреченно признала волшебница.

— А что, если достать оборотное…

Том не договорил. Встретившись с ним взглядом, Гермиона поняла, что он на это не пойдет! И не только потому, что никакой двойник, будь то даже специалист по ментальной магии Малсибер, не сымитировал бы достоверно отца большого семейства и известного политика. Но еще и потому, что о собственных методах тоже приходилось заботиться. Вернее, некоторые методы не вязались с уровнем задачи. Это было откровенно немыслимо!

— Будь что будет. В конце концов, для судьбы не существует добра и зла, и далеко не каждый разглядит в ней отблески человеческого выбора, — тихо произнесла Гермиона. — Жизнь не знает четких границ и прямых линий.

Теплый ветерок приятно обдувал, но никак не давал остыть ее пылающему лицу.

После некоторого молчания Том сказал:

— Это вызовет еще больше социальных волнений. Появятся новые лидеры. Те, кто не одурманен властью и не испорчен звоном монет. Придется нам идти по самому радикальному пути.

В это время возле пары появился Рудольфус. На нем лица не было, казалось, еще немного, и беднягу стошнит.

Том молча и хмуро взирал на своего подчиненного. Гермиона положила руку на плечо молодого Лестрейнджа. Тот поднял на нее глаза — взгляд растерянный и полный боли.

— Я больше так не могу, — прошептал Рудольфус. — За эти годы среди магглов я насмотрелся такого… Они убивают, мучают, казнят, отравляют, выжимают все соки из себе подобных. Это перманентный Круциатос длиною во всю жизнь! Их войны ужасны. Их оружие бесчеловечно. И все это сходит с рук, считается нормой. Как же тут не хотеть уничтожить эту опухоль на лице Земли? Опухоль, поедающую саму себя, чтобы потом возродиться еще в более чудовищной форме?!

Гермиона обняла молодого человека, пытаясь утешить и придать сил.

— Все пройдет, Руди, — мягко прошептала она. — Это всего лишь болезнь роста.

Весна закончилась, начиналось душное лето.

* * *

[1] «Золотой пул» — международное объединение центральных банков восьми стран под руководством США, созданное с целью поддержания цены на золото. Образован в 1961 г. Приступы золотой лихорадки в условиях кризиса Бреттон-вудской валютной системы привели к его распаду в марте 1968 г. и образованию двойного рынка золота. Том и его «рыцари» проводили финансовые операции с целью усилить кризис.

[2] Здесь описывается социальный кризис во Франции, вылившийся в демонстрации, массовые столкновения с полицией и всеобщую забастовку в мае 1968 г. Он привел в конечном счёте к смене правительства и отставке президента Шарля де Голля. Выступления были подавлены, по мнению многих аналитиков, в первую очередь из-за предательства компартии Франции, пошедшей на сговор с правительством. В фанфике автор выдвигает свою версию дальнейшего развития событий, обусловленную вмешательством магов и основанную на тех процессах, которые уже начались во Франции, но были остановлены с подавлением выступлений.

[3] Эрнесто Че Гевара — латиноамериканский революционер, команданте Кубинской революции 1959 года. Убит в Боливии 9 октября 1967 г. Вдохновитель не одного поколения приверженцев левого движения.

[4] Мартин Лютер Кинг, лауреат Нобелевской премии мира, был застрелен в Мемфисе 4 апреля 1968 г.