Диктатор (джен)

Есть такое поверье, что как Новый Год встретишь, так весь и проведешь. Так вот, могу со всей ответственностью заявить: "Это. Все! Туфта!!!" Несмотря на то, что основные события канона девяносто седьмого приходились на лето и осень, даже первая половина года и близко не походила на тихое и спокойное празднование в узком семейном кругу, каковое мы на двоих с Уэйном устроили себе в мэноре.

А начиналось все вроде как совсем невинно. Так, согласно уже давным-давно сверстанным и утвержденным планам, конец девяносто шестого и первое полугодие девяносто седьмого я должен бы был провести строго следуя старому советскому лозунгу: "Учиться, учиться и еще раз учиться!" Ведь время на подготовку к заседанию Палаты лордов я забирал не только у отдыха и сна, но и у изучения школьных предметов, и в результате вполне закономерно подзапустил хогвартскую учебу. Нужно нагонять. Критичного отставания от потока еще не произошло. Да, в ситуацию разгильдяя-первокурсника, начавшего учиться только в конце декабря и поэтому тупо не понимающего, о чем говорят преподы на лекциях, я не попал. Но это — только пока. Однако то, что мое школьное магическое образование стало слегка фрагментарным — печальный факт. Ведь это от Флитвика или той же Макгонагалл, крепко связанных по рукам и ногам кодексом Хогвартса, можно лордскими привилегиями "отмахаться". С Лестрейндж и уж тем более Волдемортом — такое не пройдет от слова совсем. Они просто будут тебя бить, назвав это тренировкой, а ты можешь не защищаться, если любишь боль. Это не говоря о том, что чрезвычайно глупо отказываться от знаний, ради которых и совершился переход на темную сторону.

Происходи все это в обычном мире, на отсутствие знаний можно было бы и "забить". Ведь для успеха в карьере гораздо эффективнее иметь хорошие отношения с правильными людьми, чем "красный" диплом, а преданность и исполнительность ценилась и ценится выше академического образования. "Нам надобны не умные, а верные!", да. Однако в мире магическом все еще серьезную роль играло "право силы". Слабый и/или необразованный волшебник может оказаться настолько легкой целью для устранения, что никакие связи его не защитят. Просто не успеют. Отличное доказательство тезисам — прошлогодние приключения Амбридж. Как она за дерзкое поведение Макгонагалл отомстила — и как, забывшись, к кентаврам прогулялась.

"К тому же, провалить вслед за сессией Палаты еще и сессию в Хогвартсе — это будет уже не позором, а откровенным фарсом. Так что учиться, учиться, и еще раз учиться!"

В общем, только-только я оправился от насыщенной культурной программы свадебных торжеств бывшего старосты и последовавших за ней "приключений", как внезапно настало "то самое время". В школе наконец-то начались ежегодные министерские курсы аппарации.

Несмотря на то, что некоторые (такие, как, например, я, с днем рождения в начале марта, или тот же пресловутый Поттер) еще не достигли положенных для получения магических "водительских прав" семнадцати лет, ограничений на посещения лекций и практики по аппарации для студентов старше пятого курса не было. Заплати двенадцать галеонов и учись. Правда, до сдачи экзамена (благо его, в отличие от СОВ, круглый год принимают) допустят только по достижению положенного возраста, но учиться — можно.

Тут нужно сразу отметить, что в расчет принимался именно возраст и только он, а не, например, социальный статус. Простой ребенок, наследник, эмансипированный, полноправный лорд или последний голодранец из Лютного — "права" одинаково получат только по достижению положенного возраста. Почему все завязано на число прожитых лет? Как обстоят дела с фактической работой запрета на обучение и "езду без прав" в семьях тех же Пастонов с Милдфордами, ведь они законы пишут не для того, чтобы и самим их соблюдать? Что делают с теми, кто аппарирует, так и не сдав на права или даже не прослушав министерского курса? Ответ "не знаю" на все вопросы. Правда, по второму хотя бы есть какие-то догадки. С учетом того, что даже такой известный теоретик и практик магии, ниспровергатель устоев и, одновременно, крайний приверженец традиционализма, как Волдеморт, не стал учить меня раньше положенного времени, видимо, тут что-то действительно магически, как и в случае с Турниром, серьезно завязано на возраст. Впрочем, к концу трехмесячного курса подавляющее большинство подростков уже спразднует заветный семнадцатый день рождения, так что можно не забивать себе голову любопытными, но не первоочередными сейчас вопросами.

Свобода перемещения вполне заслуженно высоко ценится даже в обычное время. Ну а в настолько напряженное время, как нынешнее, она и вовсе превращается в один из базовых факторов выживания. Поэтому меня совсем не удивило, что на факультативные занятия пришел не только весь шестой курс в полном составе, но и несколько семикурсников. Эти необязательные лекции внезапно почили честью посетить даже конченые лентяи и раздолбаи. Вроде Шестого Уизли, который где-то нашел огромную для их семьи сумму в дюжину галеонов.

Процесс оказался не по-волшебному продуманным и организационно отработанным. После нового года в факультетских гостиных было вывешено стандартного вида объявление, согласно которому желающие обучаться аппарации должны были записаться у своего декана. Ему же сдавались деньги. Деньги и списки деканы передавали директору. В начале февраля в Хогвартс из "Центра приема экзаменов на аппарационную лицензию", являющегося подотделом Департамента магического транспорта, прибывал инструктор. Ему директор передавал составленные деканами списки и оплату, выделял аудиторию для теории и назначал время практики.

Первую свою лекцию министерский инструктор со знаковой для меня, как преданного в прошлой жизни фаната одной "мехи", фамилией Твайкросс (уж как только ее в наших переводах не коверкали!) начал с того, что провел перекличку и убедился, что халявщиков нет. Потом раздал всем брошюры: "Основные ошибки при аппарации и как их избежать". Далее в общих чертах рассказал про свой предмет и подробно ответил на тупые, судя по усталости во взоре и голосе, но регулярно задаваемые из года в год вопросы.

Брошюрка, кстати, оказалась весьма занятным чтивом, кардинально отличающимся от виденных мной до этого книг о магии. Подавляющее большинство сочинений, что в библиотеке Хогвартса, что в книжных магазинах Косой, что в Крэбб-мэноре либо прямо происходило из тех времен, когда книг в замке у аристократа могло быть меньше, чем пальцев на руке у пренебрегающего правилами тэбэ слесаря, либо старательно равнялось на них. При чтении этих опусов у меня постоянно создавалось впечатление, что при написании авторы строго следовали превратившемуся в императив шаблону: "нужно показать, какой я умный, какое у меня уникальное, отлично от других мировоззрение, как широко и полно я разбираюсь во многих областях магии, насколько глубоки мои идеи и мысли… ну и немножко по предмету трактата". В итоге в большинстве трудов маститых волшебников можно было найти минимум по две-три типичные методологические ошибки, а в некоторых — так и вообще полный их набор. За который, присутствуй он, например, в реферате, автора жестоко выдрали бы даже в самом распоследнем, "арбузолитейном" ПТУ. А вот "Аппарация для чайников", как я прозвал эти министерские двадцать страниц, была книжкой из совсем другого времени. Может быть, и не так полезно для развития мышления, как классические труды, зато четко, кратко и предельно практично. Как в методичке. "Введение. Что такое аппарация? Чем она хороша и чем опасна? Подготовка к аппарации. Три основных составляющих аппарации. Методики тренировки. Правила аппарации. Расщепы и способы самостоятельного исцеления. Первая помощь постороннему при расщепе. Культура аппарации. Заключение." Мой глубоко научного склада ум бился в экстазе, впервые за долгое время взирая на такое четкое и понятное оглавление учебной литературы.

Практические занятия проходили в Большом зале. Для того, чтобы аппарация стала возможной, Дамблдор, как действующий директор, был вынужден каждый раз снимать с зала антиаппарационную защиту до начала занятий и восстанавливать ее после. Делал он это тоже не первый год, поэтому посмотреть даже на первое после двух недель теории практическое занятие не остался. И очень зря он этого не сделал, ибо тренировка чуть было не кончилась трагедией сразу для двух волшебников, а директорский феникс мог спасти ученику жизнь.

Начиналось все вполне невинно и даже мило. То, как все ученики рассеялись по Большому Залу на равном друг от друга расстоянии, заставило меня улыбнуться, насколько это напомнило мне… детство! "Куча подростков в большом [спортивном] зале, и каждый с обручем — что это? Да это же урок физкультуры в обычной советской школе!" — подумал я. Усугубил ностальгию Твайкросс, который продолжал с усталостью во взоре занудно твердить свою любимую мантру: "Главное в аппарации — нацеленность, сосредоточенность и решительность". Ну и для полной идентичности картины молодые волшебники слушали взрослого точно так же, как мы в свое время — наших школьных учителей. Никак, в общем, не слушали. "Да хватит уже! Задолбал! Скучно одно и то же слушать две недели подряд! Мы все поняли! Давай уже пробовать!" — теория была уже никому не интересна, а вот практики все просто жаждали. И вот наконец этот долгожданный момент настал.

С шутками и подначками шестикурсники, удивляясь серьезности редких и непонятно чего забывших среди нас представителей седьмого курса, встали перед кольцами. Нетерпеливо покивали словам про "нацеленность, сосредоточенность и решительность". Твайкросс подал команду "Начали!" — и постепенно шум стих. На зал опустилась напряженная тишина, нарушаемая только громким дыханием и тихим бормотанием.

Громкий хлопок, означавший, что у кого-то, наконец, получилось, услышали все. Но не успели даже тени завистливых мыслей появиться в головах у самых ревнивых к чужому успеху, как по нервам резанул дикий крик. И только тренируемый периодическим ношением на себе мерзких щитовых чар самоконтроль не позволил мне завопить от внезапной дикой боли в левой ноге и правой руке.

Пятьдесят человек — это не так уж и много, а Большой зал при всех своих внушающих размерах — далеко не поле для чемпионата мира по квиддичу. Так что, к тому моменту, как я справился с болью, небольшая толпа и громкие ахи и шепотки однозначно проинформировали меня как о месте ЧП, так и о сути случившегося. У моей одноклассницы Сьюзен Боунс аппарация получилась, но перенеслась она… не целиком.

Все мы, конечно же, слышали про расщепы. Более того, в методичке даже приводились колдографии. Но между "услышать в рассказах и посмотреть на видео" и "увидеть своими глазами на расстоянии вытянутой руки отрубленную ниже колена ногу и вдоволь надышаться ароматом свежей крови" есть совсем "небольшая" разница.

Боунс стонала, сорвав голос, парни отводили взгляд, девушки рыдали, кто-то блевал в сторонке, а Твайкросс все тем же спокойным голосом, как будто бы ничего особенного не случилось, повторял: "Нацеленность, сосредоточенность и решительность. Без уверенного желания вы и на фут не переместитесь. Без тщательного представления конечной точки перемещения вы можете улететь совсем не туда, куда хотели. Ну а без внимания и концентрации улететь вы можете по частям. Серьезное волшебство не приемлет поверхностного изучения и отношения свысока. Расщеп происходит, когда разум недостаточно дисциплинирован. Поэтому неважно, в каком вы находитесь состоянии. Смешно вам, радостно, грустно, или вас рвет на куски душевная боль. Мучает ли вас голод или жажда. Выспались вы или нет. Все это нужно отбросить и сосредоточиться на аппарации. Или, если вы не в силах обуздать себя, даже не пытаться. А сейчас, мисс, вам нужно, как написано в учебных материалах, вернуться назад либо позвать отсутствующую часть тела и соединиться с ней…"

Шепот внезапно проснувшегося совестливого внутреннего голоса: "А ведь это случилось из-за того, что ты, именно ты, оставил ее совсем сиротой. Соверши она ошибку со смертельным исходом, то воздаяние бы нашло своего героя!" меня совсем не тронул. Это позже я проснулся в холодном поту от запоздавшего осознания, по насколько тонкой ниточке — "А если бы это была не голень, шея? Можно ли "позвать и соединиться", если от тебя осталась половина? Сука ты, Дамблдор! Чтоб ты сдох!" — я продолжаю ходить. Тогда же я мысленно отослал излишне трепетной и совестливой части себя страничку с приходом-расходом хороших и плохих дел, связывающих меня и покойную Боунс. Голос, задавленный логикой и математикой, недовольно заткнулся.

Тем временем сквозь толпу протолкалась "случайно проходившая мимо", а на самом деле — караулившая за дверью, мадам Помфри. Врач склонилась над пострадавшей, поводила над ней волшебной палочкой. Повинуясь целительской магии, нога прилипла к месту среза, образовав грубый, бугристый шрам. Который, впрочем, очень быстро стал таять. Убрав кровавые пятна с пола и одежды, Помфри нашла глазами Уэйна и приказала нести пострадавшую в Больничное крыло. А там выдать девушке "сам знаешь, где лежит и сколько" кроветворного. Сама же медведьма при этом осталась в зале, ужасающе ожидающе посматривая на побелевших от ужаса подростков.

Впрочем, предосторожность оказалась напрасной. Занятие оказалось сорванным, и никто больше в тот день аппарировать даже не пытался. Как у остальных факультетов — не знаю, но у нас весь вечер в гостиной царила подавленная атмосфера, полная слез, соплей, всхлипов и тихой ругани. На следующую практику пришла только четверть шестикурников, так что стало понятно, откуда у нас в группе взялись "старшаки". Это те, кто за год намотали хер на кулак и все же решились попробовать вновь. Ну а тридцать подростков моего года обучения прикинули риски, здраво оценили свои силы и решили, что "оно того не стоит". Среди них были и мои соратники: Джастин, Энтони, Трейси и даже братишка Уэйн. По целому спектру причин давить на них я посчитал делом крайне для себя невыгодным. Более того, я и оставшихся "храбрецов" усиленно пытался от аппарации отвратить. Хотя бы, как минимум, до следующего года.

Парадоксально, но с факультета храбрецов яйца продолжить тренировки оказались только у Грейнджер, тогда как слизеринцев осталось больше половины курса.

"Страшно ли мне? Да. Является ли угроза расщепов поводом бросить занятия? Да. Брошу ли я? Нет. Причина продолжить — не только в неудовольствии Волдеморта. Здравый смысл и понимание раскладов — вот что держит меня. Мобильность, свобода, безопасность, боевая аппарация — выглядящая как тот самый разноцветный скрывающий контуры тела дым. И от этого всего отказаться? Да ни за что! Машину вон тоже, как минимум, по-первости, водить страшно. И что? Не водить и ходить ногами? И далеко уйдешь? Впрочем, думаю, если бы перед первым уроком по вождению ученикам давали подержать свежеоторванную в ДТП ногу, многие бы тоже убежали в ужасе. Или хотя бы относились потом к вождению автомобиля гораздо серьезнее и дисциплинированнее…"

С курсом аппарации оказалась связана пара занятных моментов.

Так, бесплатные брошюры, которыми я так восторгался, оказались магическими копиями, поэтому через неделю они растворились в воздухе. Намек был толст и предельно очевиден: "желающие продолжать обучение за твердую копию методички должны занести министерству таки еще немножэчко шэкэлэй сверх фиксированной таксы в дюжину галеонов". Гриффиндорцы-семикурсники, которые решили продолжить занятия, и шестикурсница Грейнджер так и сделали. На остальных же факультетах дураков не оказалось.

И у нас, "домовитых барсуков", и у "богатеньких змей", и уж тем более у "заучек-воронов" имелись факультетские библиотечки самой ходовой литературы. Естественно, с Библиотекой Основателей или хотя бы хогвартской такие и близко не стояли. Механизм наполнения полок был разный: на нашем факультете полки пополнялись вскладчину, на Слизерине — меценатствовали самые богатые и уважаемые, а у воронов — выпускники оставляли в дар факультету больше им не нужные, но итог — одинаковый. Функцию свою: в любое время дня и ночи обеспечить наличие под рукой самой нужной информации — выполняли исправно. Вот, например, как сейчас. Убедившись, что новая версия методички ничем не отличается от уже имеющейся, те, кто решил продолжить обучение, просто скопировали ее магией с прошлогодней.

Правда, ради справедливости нельзя не отметить тот факт, что некоторую житейскую тупизну Грейнджер с лихвой перекрыла умом и прилежанием в учебе. Именно она совершила первую удачную аппарацию, причем намного раньше остальных (и меня в том числе). Именно ее навыками так восхищался Твайкросс, и именно магглорожденную гриффиндорку ставил в пример остальным, отчего Малфой регулярно шел красными пятнами по лицу.

Второй забавный момент — денежки слишком осторожным и чересчур впечатлительным возвращать никто не собирался! Министерство в очередной раз показывало себя на корпус впереди в эволюционной гонке социально-экономических отношений. Все же "я выше тебя, потому что у меня больше денег" — это серьезный прогресс по сравнению с "я выше вас всех, потому что родился в семье с длинной родословной".

Сосредоточиться на "подбирании хвостов", к сожалению, не означало того, что я мог полностью посвятить себя одной лишь только школьной программе. Были и другие предметы, которые читали мне совсем другие, хм-м… существа. А еще за школьными стенами был огромный мир, никак не желающий дать мне передышку, так что приходилось планово заниматься политикой в масштабах государства и экстренно — экономикой в объеме отдельно взятого нищего, вымирающего рода.

В политическом зоопарке в этот раз я целился уже не так высоко, как раньше. Не Палата лордов, а всего лишь следующий Министр Магии. "Не зря же я изо всех сил старался не повредить канону? Для меня настало время конвертировать знания в кое-что более ощутимое, а тебе — расти в чинах мне во благо!" — подумал я, толкая дверь "министерского ресторана". Любимого места Пия Тикнесса для того, чтобы предаться греху чревоугодия или обговорить политическое убийство.

Нельзя сказать, что глава ДМП был счастлив меня видеть, но и сильно расстроенным от моего появления не выглядел. Да и когда после легкого перекуса и полной обоюдных намеков беседы я со словами "не хотите ли продолжить разговор с теми, кто старше меня?" протянул ему портключ, взялся он за него с вполне заинтересованным и доброжелательным видом. Вот только чего он явно не ожидал, так это того, что "продолжить разговор" придется вот прям немедленно. Портключ был зачарован так, чтобы сработать не когда-то потом, а сразу же, как к нему прикоснется кто-нибудь еще кроме меня. Поэтому мы с Тикнессом, пробив антиаппарационные министерские щиты, мгновенно очутились в "приемном отделении" логова Темного Лорда.

Говорят, мудрый учится на чужих ошибках, умный — на своих, а дурак — совсем не учится. До мудрого мне еще далеко, но и дураком, из раза в раз повторяя одни и те же ошибки, я быть не собирался. Помня, каким именно оказался результат моих благих намерений сделать Волдеморту приятный сюрприз, я решил: больше никаких неожиданностей. Слишком многое поставлено на карту, чтобы надеяться на хорошее настроение Темного Лорда. Поэтому я заранее в подробностях обговорил с Волдемортом свои планы. Да и портключ в защищенное поместье (кстати, где оное расположено географически, мне до сих пор так и не известно) создать мог только сам Темный лорд. Так что в этот раз, стоило мне появиться в зоне аппарации не в одиночестве, никто меня сходу не метелил и в пыточную не тащил. Впрочем, и Тикнессу повезло больше, чем Джонсону, чей труп сейчас ждет своего часа в подвалах моего мэнора. Пия никто не бил и не пытал, хотя разоружили, и Лестрейндж с намеком покачивала перед лицом мужчины своей волшебной палочкой.

Короткий коридор, его мы проходим быстрым шагом под конвоем Беллатрикс. Приветливо, как драконья пасть при виде сочной коровы, распахнувшаяся дверь. Волдеморт в своем кресле с Нагайной у ног, и шок и трепет на лице у Тикнесса.

— Повелитель, хочу представить вам моего хорошего друга — Пия Тикнесса. Главу Департамента магического правопорядка; нашего давнего партнера по бизнесу; чистокровного волшебника, полностью разделяющего взгляды на судьбу Магической Британии; и опытного политика, отлично знающего Министерство Магии.

— Хм-м… Присаживайтесь, мистер Тикнесс, — величественным жестом Волдеморт указывает на табуретку напротив себя, а меня и Беллатрикс отпускает: — мадам Лестрейндж, ученик. Ступайте.

— Да, повелитель, — поклонился я Темному Лорду, кивнул будущему Министру Магии и вслед за Беллатрикс пошел прочь.

"Жаль. Хотелось бы послушать. Может быть, я бы мог помочь им договориться? Впрочем, скорее всего это лишнее. В каноне-то они как-то нашли общий язык? И сейчас договорятся. Тем более Волдеморт вроде как в нормальном настроении. Вон, даже табуреточку предложил, а не коврик, чтобы коленками на каменном полу стоять было не так больно. И не кандалы пошире, чтобы висеть прикованному к стене не так неудобно было. И такое случалось как-то раз… Так что Тикнессу, если он поведет себя правильно, то есть — вежливо и осторожно, ничего не угрожает.

А вообще, забавно получилось! Подозревал ли Пий, в чьей команде я играю? Конечно. Более того, он мне прямо в лицо тогда озвучил свои догадки. Но вот то, насколько высоко я стою в иерархии упивающихся, для него явно стало неожиданностью. Судя по каменно-спокойному лицу в "прихожей", на кого-то высокопоставленного вроде Беллы он явно рассчитывал. Но вот встреча лицом к лицу с самим Темным Лордом… Надеюсь, Пий не затаит на меня. Все же использовать портключ вот так — это грубейшее нарушение всех писаных и неписаных правил приличия, хамство и неприкрытая угроза. Все равно что будущего директора фирмы на собеседование к учредителям привезти в багажнике. В глухой лесной хутор, хе-ех. Но надеюсь, холодный расчет перевесит обиду. Вряд ли кто-нибудь сможет предложить Тикнессу больше, чем Волдеморт. А я иду к Темному Лорду прицепом."

Спустя пару часов — да, я караулил у двери — Тикнесс вышел от Волдеморта живым и здоровым, но озадаченным и озабоченным. И взгляд, что он кинул на меня, был не злым или испуганным, а задумчиво-оценивающим. Распрощались мы с ним на вполне деловой ноте.

"В кои-то веки все прошло как надо. Что ж, у меня уже "от и до" распланировано, как "монетизировать" его хорошее отношение. Скоро. Скоро, я научусь аппарировать, и тогда…" — с удовлетворением думал я, засыпая в своей личной комнате в Хогвартсе.

Вот только всего спустя пару часов я был вынужден в который раз убедиться, что у судьбы предельно мерзкое чувство юмора.

— Господин Крэбб, господин Крэбб, — теребила меня за ногу Винки. — Господин Крэбб, проснитесь.

— А?

— Простите Винки! Винки — плохая! Винки — ленивая! Но Винки неоткуда больше взять еду.

— О чем ты? Какую еду? — разбуженный посреди ночи в своем "личном номере" в Хогвартсе, я вообще понятия не имел, о чем там стенает домовушка.

— Барти плачет. Барти плохо. Барти голоден…

— Так покорми…

— Винки плохая! — совсем уж завыла домовушка. — Барти умирает…

— ЧТО? — от таких новостей я мигом проснулся и с мыслью "не хватало еще облажаться с долгом жизни!" вскочил на кровати. — Что случилось? Колдомедики? В Мунго?

— Барти хочет кушать.

— И?

— А еды нет!

— Так. Стоп. Расскажи мне все по порядку. Простыми и понятными словами!

Быстрый опрос Винки и срочно вызванной Лотты показал, что Барти хочет кушать потому, что он голоден. А голоден он потому, что еды у нас в мэноре нет вообще. Никакой. Начинать разбираться, почему именно — было совсем невовремя. Требовалось срочно накормить ребенка. Немедленно. К счастью, в Хогвартсе есть кухня и домовые эльфы, которые согласно древним договорам обязаны накормить учащегося лорда. Бесплатно. А уж что лорд с едой будет делать — съест сам, выбросит или поделится… Впрочем, наглеть тоже не надо, и халявным рестораном хогвартская кухня не является. Даже для лорда. Заказать условные ананасы в шампанском и стейк из вырезки нунду означает получить в ответ "у нас этого в меню нет, но мы можем заказать, если вы оплатите". В итоге Винки смогла накормить и успокоить Барти, но глобально проблемы это не решало. Не бегать же мне по нескольку раз в день за едой для мелкого? А если забуду? Или занят буду? Или опять какой форсмажор? Барти Третий — не тамагочи, нового в магазине не купишь!

Пришлось опять порезать планы и срочно заняться делами рода. Доспал, сколько успел. Плотно, с запасом, позавтракал со всеми в Большом зале, но вместо лекций — отправился в мэнор. Немного потискал веселого (потому что он, наконец, покушал) Барти и занялся подробной инвентаризацией "закромов родины", совмещенной с вдумчивым допросом домовиков. И вот тут ситуация раскрылась во всей своей неприглядности.

Дома действительно не было еды. Вообще. Все, в буквальном смысле, было подобрано до крошки. Закупкой еды занималась Лотта, и именно она была первой в коротком списке виновных. Но проблема, к сожалению, крылась не в ее лени, а в том, что у нас не было денег. Тоже вообще, а в долг продавать продукты торговцы Косой отказались. Аудит показал, что последние галеоны, в буквальном смысле обнулив кассу рода, ушли в счет оплаты наших с братом курсов аппарации, так что единственные средства, которыми я сейчас располагаю — это случайно завалявшиеся по карманам мантий медные и, редко, серебряные монетки.

Цепочка событий таким образом вырисовывалась примитивная. Закончились деньги — прекратился приток продуктов. Но не расход. Сначала закончилась еда для взрослых. Мы питались дома редко, поэтому оскудения меню не заметили, а Лотта, тут она, без сомнения, дура, меня об этом не предупредила. Дальше, спустя некоторое время, кончилось купленное с запасом детское питание. Потом Барти стал голодать, и умница Винки забила тревогу…

Цепь следствий — простая, но что послужило причиной? Отчего же я оказался "на мели"? Тут все оказалось очень… неприятно.

Дело в том, что расходных статей бюджета у меня много, а приходная — только одна. Процент за оказание посреднических услуг в торговле между Лонгботтомом и Кэмпбеллом. Но последний регулярный транш, который у меня уже давным-давно был расписан "сколько и куда", почему-то не поступил. Ответ на вопрос "почему?" я нашел в папке со входящей корреспонденцией. Там Лоттой было "подшито" письмо от лорда Александра Кэмпбелла, в котором меня ставили в известность, что он не может дальше сотрудничать с лордом Винсентом Крэббом. Ну и в расчете на совсем уж дурака, следом сверху лежало еще одно письмо — от лорда Бэтелла. Который "по-соседски" в совсем уж простых выражениях, чтоб даже тупому школьнику было понятно, намекал мне на крайнее недовольство Палаты лордов моим поведением. И о действиях, которые я должен предпринять, чтобы это неудовольствие исчезло. Список был недлинный, но каждый его пункт был совершенно неприемлемым, причем по нескольким причинам сразу. Например, первое требование: "подчинятся только слову Палаты, включая разрыв любых уже заключенных договоров с третьими лицами, и не заключать новых без одобрения" — не только оскорбляет родовую честь Крэббов (на что можно было бы и плюнуть); не только оставляет свободным лишь формально, фактически же лишая меня независимости (если защитят от аврората в девяносто восьмом, тоже можно было бы утереться на первое время); но и требует разрыва со всеми контрагентами! Понятно, что это требование в первую очередь направлено против Министерства и его ручных лордиков, но под условия подходит и Темный Лорд! А это — просто невозможно! И это только первый пункт! Остальные — подстать!

Понимали ли управляющие Палатой Милдфорды и Пастоны, что я в силу принесенных магических клятв даже чисто теоретически никогда не смогу принять этот ультиматум? Конечно. Все они прекрасно понимали. Зачем же тогда они делают такое? Скорее всего, для сохранения лица. Потому что "мы взяли и опустили пацана, потому что он нам не понравился" звучит совсем не комильфо, как-то по-мелкоуголовному. Не страшно, но потребует дополнительных, совершенно лишних, затрат на убеждение союзников подписаться под таким. А вот "он сам грубо отбросил в сторону протянутую нами руку дружбы и грубо отказался выполнить наши необременительные просьбы" — звучит вполне себе цивилизованно и аристократично. "Мы просто восстанавливаем нашу попранную честь" — такое расходов на мотивацию не требует.

Забавным было вот еще что. Аристократическое вежество требовало на такие письма в обязательном порядке вежливо ответить. Даже если ты не согласен, оскорблен и в бешенстве грызешь щит. Конечно, до японского уровня вежливости: "прошу меня извинить, сейчас я буду вас пытать" — дело не доходило, но хотя бы коротким "нет" отчитаться о получении предложения я был обязан. Чего, понятное дело, не сделал. Таким образом получается, что на мнение Палаты я, как на нечто совершенно неважное, откровенно… "положил хуй"! Нет, понятно, что предложение было высказано кулуарно, от частного лица, а не на официальном свитке Палаты. Но все равно, все же поймут это только одним возможным "правильным" образом!

"Сам того не желая, я показал всем заинтересованным лицам крайнюю борзость, то есть полную уверенность в своих силах. Ну или крайнюю глупость, в которую на таких уровнях никто никогда не будет закладываться. Зато стали понятны странные реакции Тикнесса на некоторые мои предложения, озвученные вчера в кафе. Он-то через прикормленных министерством лордов отлично знал, что мне Палата отказала от дома. Ожидал, наверное, что я пришел просить у него протекции или, банально, денег, в обмен на голос. А я ему — про его карьерные перспективы. Диссонанс и разрыв шаблона… Задумывался ли он, а не стоит ли отдалиться от такого, кх-м, неспокойного союзника? Пока чего плохого с ним самим не вышло?"

Еще на этапе сбора информации о нравах, царящих внутри Палаты, я, выведя формулу: "из-за серьезного снижения численного состава Палаты в последнее время лорды конфликты стараются решать не войной или физическим устранением, а политическими маневрами" — облегченно выдохнул. Эта уверенность была, конечно, серьезно поколеблена, когда мне угрожали дуэлью насмерть, но в итоге же — меня никто не тронул, и я спокойно вернулся домой. "Убить не убили. Низложить, в силу принципиальной невозможности собрать кворум из изначальных фамилий, они меня даже чисто теоретически не могут. Я от них никак не завишу. Они от меня никак не зависят. Точек пересечения нет. Так что же Палата может мне сделать?!" — спокойно подумал я и выбросил ее из головы до следующего заседания.

Оказалось, я насчет точек пересечения ошибся, и кое-что Палата все же может.

Выматерив понурую Лотту (хотя тут была и моя вина, я не выдал ей правильно сформулированные приказы) и наказав впредь обо всех письмах от лордов ставить меня в известность незамедлительно, я задумался, где срочно взять денег. После краткого размышления единственным местом, где ими сейчас можно было разжиться без тех или иных серьезных последствий в будущем, было признано укрытие Волдеморта.

Сказано — сделано. Ушел порталом в катакомбы. Поискал Лестрейндж — не нашел. Зато нашел и разбудил Хвоста. Уговорил его выдать мне со склада упивающихся немного продуктов, пригодных для кормления ребенка. Взял в долг десять галеонов — на дорогу себе и покупку чисто детских продуктов Барти. Вернулся в мэнор. Отдал продукты и деньги Винки.

Снова отправился в укрытие. Не дождался Лестрейндж, зато дождался Волдеморта, которому тут же про "растрату" доложил добрейшей души человек по имени Питер Петтигрю. Получил воспитательный (средней силы) круциатус, логично объясненный "ты сам отказался быть одним из нас, поэтому нечего лезть в общую кассу!" Отлежался. Дождался Лестрейндж. Объяснил, в какой я нахожусь ситуации, и, наступив на горло гордости, слезно попросил в долг пятьсот галеонов. Вытерпел насмешки и оскорбления. И еще одни. И еще. Но, как бы там Беллатрикс ни выказывала свое презрение, денег в долг она мне все же дала. Следующий пункт назначения — Гринготтс. Открываю у гоблинов новый счет, доступ к которому имеет только Винки и я.

Не успев с облегченно выдохнуть и, фигурально выражаясь, вытереть пот со лба, сопровождая это грустными мыслями о долгах, которые я пложу с чудовищной скоростью, как Винки вернулась с новостью, что еды — все равно нет. На этот раз выяснилось, что продукты в магических лавках нам продавать отказывались не потому, что в долг, а вообще. Устало помянув недобрым словом Палату лордов в целом и каждого лорда по отдельности, я стал прикидывать, как в нынешних реалиях организовывать снабжение мэнора пищей. Обычные поставщики, чьи лавки через вторые-третьи руки принадлежат все тем же лордам — для меня теперь недоступны. Связываться с Лютным, где продукты будут низкого качества и для меня втридорога — глупо. Грабить магглов или заказывать у них — либо нарушение Статута, либо схема получается очень кривая и муторная. Нет у меня времени на то, чтобы каждый день лично бегать в магазин за продуктами, брат — "невыездной" из Хогвартса, а нанимать кого-то… Прикинув, как еще имеющимися силами и средствами можно выйти из положения, я бросил в камин щепоть дымолетного порошка и произнес "Ллангиног".

В Пенибонтфоре я оказался уже ближе к вечеру, так как езда на "Ночном Рыцаре" для меня внезапно перешла в раздел недоступной роскоши. Родители Уэйна встретили меня ожидаемо напряженно. Все же вряд ли что-то радостное должно было произойти, чтобы взаимно нелюбимый "родственник" вдруг решил почтить их своим внезапны вниманием. Но после объяснения, что с их сыном все хорошо, а мне просто нужно, чтобы они некоторое время поработали посредниками, родители Уэйна "оттаяли". И, вполне ожидаемо, предложение приняли. Фунт-другой перехватить за то, чтобы вынимать из коробки деньги и складывать туда продукты — это неплохое подспорье для небогатой семьи.

В итоге схема получилась хоть простая и не требующая от меня никакого личного участия, но крайне неэффективная. Винки будет брать галеоны со счета, менять их на фунты и под отводом глаз складывать в коробку в доме родителей Уэйна. Магглы будут брать из коробки деньги, покупать еду и складывать ее в коробку. Винки из невидимости будет забирать еду. И все бы было прекрасно, если б не нарочито грабительский у гоблинов курс обмена галеоны-фунты. Но, к сожалению, что-то другое, не столь затратное, никак не придумывалось.

Продукты для взрослых я закупать не разрешил. Слишком дорого, не на что, да и не надо. Мы с братом пока будем столоваться в Хогвартсе, а домовики, в основном, питаются магией. А те крохи настоящей пищи, что им нужны… Пусть найдут меня в школе, со своего стола покормлю. Денег Лестрейндж где-то на полгода хватит, а потом, когда Волдеморт захватит власть, проблем с едой и деньгами у меня быть уже не должно. Надо быть святым-бессребреником, чтобы в годину революционных потрясений остаться нищим, имея серьезный политический вес и влияние. Министерство, Дамблдор и прошлые суды на упивающимися тому отличный пример для подражания.

"Хм… Не пора ли уже думать о судах следующих? Начать "стелить соломку"? Или пока еще опасно?"

Закончив разбираться с форс-мажором, я продолжил действовать согласно разработанному плану. Научился, наконец, пусть пока еще неуверенно, но все же одним куском аппарировать, после чего снова отправился на встречу с Тикнессом. Ведь должен же клиент отрабатывать оказанное ему патроном покровительство?!

Давным-давно, сразу после разговора с Основателями, я, еще не зная в точности формулировку гейсов, но предвидя их сложность, занялся составлением планов стратегического уровня. По моей задумке воплощение оных позволило сформировать такую базу, при которой любые взятые на себя обязательства стали бы исполнимыми. Пользовался я при этом всем, что имел, в том числе и своим уникальным преимуществом — знаниями канона, превращая аморфные домыслы и факты в стройные и наглядные "ленточки" и "фишикавы". Был горд и доволен собой.

В большинстве случаев — очень недолго.

Местная Мать-ее-Магия, похоже, поставила себе задачу сделать каждый мой следующий крах обиднее, больнее, циничнее и эффектнее предыдущего. Сейчас, глядя на свои тогдашние планы с высоты терриконов собранной и перекрестно перепроверенной из нескольких источников информации, не могу ничего другого сделать, кроме как подивиться своей наивности. А планами даже подтереться нельзя, ибо ради соблюдения секретности все они хранились строго у меня в голове. Однако, несмотря десятки итераций составлений и переделок планов оперативного уровня, основные вехи на диаграмме Ганта за шесть лет так и не поменялись, что не могло не льстить моему самолюбию. Свобода перемещения (аппарация), продвижение Тикнесса, ученичество у Волдеморта для повышения квалификации в некромантии — все это было не более чем промежуточными этапами (вехами) ленточной диаграммы. Условиями, делающими возможность начать выполнение основной задачи, после прочтения исповеди Логана Крэбба запланированной на лето девяносто седьмого. А именно — подъем Дамблдора.

Да, с одной стороны, можно было бы и не торопиться. Поучиться подольше, не рисковать испортить. Однако, во-первых, хотелось поскорее начать закрывать долги Основателей, а во-вторых, где гарантия, что в огне будущей войны какой-нибудь "особо одаренный" упивающийся ради куража или из мести не надругается над захоронением великого светлого волшебника? Темный Лорд же не постеснялся залезть в гробницу (И кстати, в каком состоянии после этого посещения оказалось тело Дамблдора? И да, не забыть оставить там Старшую палочку!), чем другие хуже? А ведь легко можно понять, что, по большому счету, и задание Хаффлпафф, и задание Рейвенкло ни местом, ни временем, ни формой выполнения никак не ограничены. Лишь бы был устраивающий их формулировку условий результат. А вот задание Слизерина совсем наоборот. Оно жестко привязано к двум строго определенным предметам, один из которых скоро окажется в пределах досягаемости. Добыть же тело Волдеморта… Даже если все пойдет по канону, а не по кинону, то его либо немедленно уничтожат, либо быстренько глубоко-глубоко похоронят в каком-нибудь Отделе Тайн. И, помня про мое ученичество, мне его никогда и ни при каких условиях, кем бы я ни стал в будущем — да хоть самим Министром Магии, не отдадут. Я бы на их месте — точно не отдал, во избежание, так сказать. Короче, я не могу рисковать трупом Дамблдора.

Однако как бы я ни торопился, попытка у меня будет ровно одна. Использовать ее "на авось" — несусветная глупость. Подходить к такому редчайшему материалу следовало только максимально подготовленным. Волдеморт готов учить, но каждая тренировка требовала соответствующего, весьма специфического "спортивного снаряда", причем каждый раз — нового. А вот с этим случился внезапный затык.

Несмотря на то, что вопрос "где в серьезных количествах взять свежие трупы?" покажется любому современному человеку (разве что, кроме игроков в компьютерные игры, и то ситуативно) мягко говоря, странным, проще от этого ответ на него не становился. "На кладбище эксгумировать? Сделать разово, но массово на одном? Прославиться на весь мир с соответствующими последствиями для Статута Секретности и закономерным наказанием для меня. По одному, но на многих? Время, дикие сложности, куча проблем и кратное увеличение шансов быть пойманным аврорами. Обнести какую-нибудь анатомичку? Там мало, старые, да и резонанс окажется еще шире. Все же, несмотря на всякие шуточки про агентство "ОБС", по распространению слухов молодежь легко даст бабулькам фору. Налет на морг? Да, это вариант, особенно если разово взять много материала, а следы прикрыть пожаром. Но где найти такой, чтобы подошел по всем параметрам?"

Не знаю, как бы самостоятельно я решал этот вопрос. Скорее всего, в процессе пришлось бы много раз применить конфундус и империо, долго и уныло (да, после освоения аппарации все маггловские способы перемещения разом перешли в разряд "медленно и печально") колесить по стране. Прорабатывать планы отхода и маскировки, рискуя упустить сроки. А потом еще и мясо таскать… Обожаю такие планы — сколько возможностей для того, чтобы облажаться! Поэтому ничем таким своими руками я заниматься даже и не собирался. Лучше сосредоточиться на получении сторонних ресурсов, которые и будут для меня и за меня решать такие проблемы.

Изначально вопрос планировалось закрыть с помощью Палаты. С их возможностями это и не проблема вовсе. Но не получилось. Печально. Однако в таком серьезном вопросе нельзя было не иметь резервного плана. И он у меня был.

Раз уж не получилось достать "трупы под ключ", задача была разбита на три подзадачи. Поиск тел, похищение и сокрытие следов, транспортировка.

С первой частью сложностей не было, были траты. Как оказалось, в магическом мире существуют — осенью я получил весьма и весьма интересные контакты — специалисты, профиль работы которых — сбор и обработка информации. В том числе и о мире магглов. Отчет получится настолько полный и развернутый, насколько закажешь (и заплатишь). Я — заплатил достаточно, поэтому получил весьма подробный список. Среди мест, где трупы находились в больших количествах, мое внимание привлек расположенный на северо-востоке Лондона морг. Совместно с рядом стоящим крематорием он предоставлял ритуальные услуги наиболее "цветным" районам Лондона, таким как Ньюэм и Тауэр-Хамлетс, а также беднейшим окраинам, поэтому трупов там было много. Почти две тысячи штук. Причем, судя по статистике, больше половины тел приходилось на неопознанные или никого не интересующие. Так что, если я буду брать такие, то никого не обижу. Все равно дорога им одна — сгореть в топке соседнего здания.

С третьей частью, эвакуацией, не было ни сложностей, ни трат. С транспортировкой тел в специально оборудованное хранилище в подземельях мэнора Крэббов легко справятся домовухи.

Что же касается второй — проникновение в закрытые помещения и заметание магических следов, то кто справится лучше, чем работники департамента устранения последствий магических происшествий и катастроф и комитета по выработке объяснений для магглов? Сам я их, естественно, "попросить" не смогу. Нет у меня ни таких больших денег, ни настолько близких с ними отношений. Зато я могу получить предельно лояльное отношение того, кто может отдавать им приказы! Собственно, именно для решения проблемы с трупами, а никак не денежной, я и устраивал рабочую встречу главы ДМП с Преступником Номер Один.

На этот раз Тикнесс встретил меня совсем по-другому. В его тоне уже не ощущалось и следа покровительственно-пренебрежительных ноток, а только сосредоточенное, опасливо-вежливое внимание. Мнение Палаты лордов, конечно, весомее внимания Волдеморта, но, как говорится, "до бога высоко, до царя далеко". Министерских служащих и в прошлый раз резали как овец, но Палату это никак не заботило, поэтому "не следует отвергать протянутую руку помощи". Даже если эта рука — серо-зеленая рука гомункула, а помощь придется отработать втройне. Впрочем, у будущего Министра было достаточно времени и на то, чтобы осознать, какие именно могут быть запросы у Темного Лорда, и на то, чтобы смириться с этим. Поэтому в ответ на просьбу: "Мне нужна помощь в изъятии из маггловского морга нескольких трупов. Нескольких десятков…" он в ужасе не отшатнулся и авроров не вызвал. Только понятливо покивал головой и надолго задумался.

То, что приказы "именем Волдеморта" могут оказаться не приказами Волдеморта, а, например, моими, знать Тикнессу не следовало. Впрочем, в этом плане Тикнесс был и будет единственным обманутым. Шутить так с Темным Лордом… Нет. Я не мазохист и не самоубийца, а правило "проще получить прощение, чем разрешение" с Темным Лордом не работает. Так что, если я что-то захочу потребовать от Тикнесса именем Волдеморта, то Темный Лорд будет поставлен в известность всегда и заранее. И этот раз — не исключение.

Когда я объяснил Волдеморту свой план, тот, как мне показалось, даже одобрительно улыбнулся моей находчивости. Ведь ему самому, судя по канону, трупы для решения своих задач приходилось собирать самостоятельно.

"Точнее, самостоятельно их делать, м-да…"

Тикнесс, конечно, та еще сволочь: жажда власти, заказ на убийство собственного покровителя, коррупция, подставные дела, сделка с преступниками… И это только то, о чем я точно знаю! Однако, несмотря на флеш-рояль грехов типичного бюрократа, нельзя не признать, что работать он умел.

Уже на следующий день по запросу магической стражи департаментом магического правопорядка была, за подписью его главы Пия Тикнесса, инициирована проверка, а через день в "Ежедневном Пророке" вышла статья следующего содержания.

"Министерство Магии изо всех сил борется с происками Того-кого-не-называют. Идут непрерывные проверки подозрительных и сочувствующих, а также поиски и аресты предателей. Недавно Департаменту Магического Правопорядка стал известен чудовищный план по массовому похищению из маггловских хранилищ трупов с целью превращения их в инферналов с последующей атакой на Косую Аллею, Хогсмид, Министерство, а также, массового нарушения Статута Секретности. Но Департамент Магического Правопорядка сделал все, чтобы разрушить эти ужасающие планы! Волшебники Магической стражи совместно с Отделом Тайн под защитой доблестного Аврората каждый день незаметно по всей стране изымают трупы и подменяют их трансфигурированными из печной золы "куклами"! Министерство делает все, чтобы сохранить ваш покой!" — вот в такой вот форме Варнава Кафф преподносил ситуацию обывателям Магической Британии.

Естественно, в настолько благостную картину поверили далеко не все, кто умеет считать хотя бы на пальцах. Сколько магглов, и сколько у них по всей стране "хранилищ трупов"? А сколько волшебников? Вот то-то же! На такую операцию пришлось бы мобилизовать в полном составе все отделы Министерства Магии. Причем — в непрерывном, двадцать четыре на семь, режиме. Ведь люди имеют свойство умирают постоянно, а не строго к какой-нибудь определенной дате раз в месяц. Да и сложно поверить заверениям, что в стране полный порядок, когда днем с недоверием следишь за проводимым аврорами обыском и арестом в доме внезапно ставшего "неблагонадежным" соседа, а по ночам, несмотря на все усилия людей в красных мантиях, все так же продолжаешь трястись в ожидании визита людей в мантиях черных. Но нервным и влиятельным (в основном это работники министерства в различных чинах) "по секрету" было сказано, что операция — действительно проводится не в каждом морге, а только в тех, которые, согласно полученной благодаря оперативной работе информации, заинтересовали упивающихся. "Но вот в этих — точно во всех, Мерлином клянусь!" Остальные же неверующие… Ну, простые рецепты борьбы "за" (впрочем, тут точнее будет сказать "против") общественное мнение известны уже пару тысяч лет как. К громогласным параноикам наведывались служащие магической стражи со вполне логичным вопросом: "А откуда, поименно, пожалуйста, у вас альтернативная информация, если даже у ДПМ ее нет?". И дальше было два возможных варианта. Параноики либо оказывались на поверку тупыми баранами (вроде Стена Шанпайка), и стража отчитывалась о раскрытии и посадке в Азкабан очередного ковена темных магов, сочувствующих Тому-кого-не-называют. Либо волшебник резко умнел, сознавался в том, что просто не думая мел языком, терял немножечко галеонов "за ложный вызов" и больше "не отсвечивал". Умные на то и умные, чтобы о своих сомнениях молчать.

Что же касается моего запроса, то Тикнесс решил проблему с невероятной простотой и изяществом. Он на целых две недели (зачем так надолго? с запасом? ну да я не в обиде, найду куда его применить) выделил под мою команду аврора по фамилии Стоун. Тот официально был приписан к команде, которая занималась работой в моргах, "заинтересовавших упивающихся". Так что никаких вопросов, зачем он подменяет труп фальшивкой, ни у кого из случайных свидетелей-волшебников, если такие вдруг нашлись бы в округе, возникнуть не должно.

По "странной случайности" по одному из адресов, по которым ДМП официально проводило работу, оказался тот самый морг, который показался мне наиболее удобным для забора материала. Ни я, ни Стоун в этом морге никогда не были, поэтому добирались мы на такси. Благо, до всеобщей цифровизации было еще далеко, и заплатить можно было конфундусом.

"Интересно было бы посмотреть, — коротал я за размышлениями дорогу, — как именно это "получение с помощью оперативной работы информации" происходило? Тикнесс в хрустальный шар медитировал? В дно кружки смотрел? Дротики метал в карту или камушки на нее высыпал? Или, по-маггловски, монетку кидал? И вообще! Этот ушлый жучара не только задание Волдеморта выполнил, но еще на ровном месте умудрился и "палку срубить"! Фактически ДМП ничего не сделало, зато отчиталось о целом перечне проведенных мероприятий! И деньги поди списаны! Похоже, класс "чиновник" одинаков во всех мирах. Грех не поучиться, как выворачивать ситуацию в свою пользу!" — Хваткости министерских служащих, "умеющих в имитацию бурной деятельности" нельзя было не позавидовать.

Выйдя из такси, я с недоумением огляделся по сторонам. Среди заметно обшарпанных двух-четырехэтажных домов не было и следа комбината, предназначенного для массового хранения и утилизации человеческих тел. А одна единственная труба выше обычной — судя по размерам скорее всего принадлежала какой-нибудь ТЭЦ, обслуживающей пару, и не более, кварталов.

"Таксист привез не туда?" — подумал я и поймал за руку первого попавшегося аборигена.

— Простите, а где тут морг?

Такой же обшарпанный, как окружающие здания, мужчина сначала оценивающее посмотрел на меня. Потом — на сопровождающего меня Стоуна. Оценил его суровый вид и крупные кулаки. Осознал, что конфликт не вытянет, и, вырвав руку, буркнул, кивнув головой в сторону: — Вон он.

— Да ладно!

Небольшое одноэтажное здание ну никак не походило на место, где может поместиться две тысячи трупов. Только если их втискивать туда прессом.

— Мистер Стоун? — обратился я к сопровождающему.

Тот невозмутимо и безразлично пожал плечами, всем своим видом выражая лишь равнодушное "ты ковбой — ты и прыгай".

— Так. Ну что ж… Пойдем, спросим местных.

Уже спустя десять минут, я, пообщавшись с директором морга, громко от безысходности выл в холодильной камере и бился головой о ледяной метал пустых ящиков. В них должны были лежать так нужные мне для обучения трупы, но… не лежали.

"Ни войны, ни чумы, ни голода — ничего этого нет, — предельно доступно объяснил мне мою ошибку директор. — Откуда взяться горам трупов? По статистике в стране в день умирает около полутора тысяч человек. Что значит "всего"? Юноша, я посмотрю на вас, когда важный для вас человек попадет в эту статистику. Лондон — самый большой и населенный город в стране. В нем, увы, присутствуют бездомные и серьезная уличная преступность. Поэтому из общего количества на нас приходится непропорциональные триста человек. В среднем. В день. Но моргов в Лондоне не один и не два, поэтому, когда эта печальное число более-менее поровну распределяется по всем, то получается по два-три тела в день. У нас сейчас вот целых пять, но только из-за того, что недавно приехала машина из суд-мед экспертизы. Так что я не понимаю, почему вы ожидали здесь увидеть десятки тел. Такая смертность — уровень нацистского лагеря смерти…"

Разговор с директором морга поставил крест на планах быстро заполучить нужный мне материал, хотя и дал ответ на вопрос, почему Тикнесс отписал мне своего человечка на целых две недели. Того и гляди, их еще и не хватит! В итоге мы были вынуждены посетить еще два следующих в моем списке морга, и то, трупов катастрофически не хватало. Пришлось даже снизить планку. Изначально я планировал брать только тела мужчин среднего возраста, потому что поднимать женщин и уж тем более детей — какое-то запредельное надругательство над собственной психикой. Но из-за того, что концлагерей и уж тем более лагерей уничтожения британцы у себя в метрополии предпочитают не устраивать, а с проблемой утилизации буйного и преступного элемента еще совсем недавно отлично справлялись колонии, а сейчас — тюрьмы, пришлось наступить на горло своей тонкой душевной организации. Под конец я вообще греб уже всех подряд, не глядя, лишь бы набить число.

"Ой позорище-е-е-е! Гребаная арифметика! Ну надо же было так обсчитаться! Херовы аналитики! Трудно было добавить после количества определение "в год"? Понятно, что для таких объемов не нужны заводы смерти объемов Дахау или Освенцима…" Когда в первый день на бурлящих эмоциях я все это рассказал Волдеморту, с подспудной обидой "что ж ты меня заранее не предупредил?!", тот в ответ только… весело рассмеялся. Он явно знал, чем закончится мой поход, и заранее ухмылялся моей наивности. Смеялась и Лестрейндж, сюсюкая: "деточку магглы обидели, умирают слишком мало, трупиков не хватает…"

"Дура. Ладно. Будем считать, что это была операция по маскировке. Чтоб Волдеморт не думал, что я какой-то уж аномально умный…"

Как бы там ни было, но семьдесят тел по трем моргам за две недели собрать удалось. До лета этого количества должно было хватить, так что можно было начинать уроки. И они начались.

Чего у Волдеморта не отнять, но работой учителя он никогда не манкировал. Лекции читал интересные, только запоминать успевай, на вопросы отвечал развернуто, на практике по подъему подстраховывал… Правда, время на нее пришлось отрезать от всего, в первую очередь от сна. Благословенны будьте лордские привилегии и аппарация! Как бы я учился, не имея свободного выхода за пределы школы? Да никак. И так, чтобы успеть, я был вынужден перейти в режим "десять-два-одиннадцать-один". А чтобы сохранить вменяемость при трех часах сна в сутки, приходилось принимать разнообразные по эффекту и далеко не самые полезные при постоянном применении эликсиры. Их я, с разрешения Волдеморта, брал из "общака" упивающихся.

Впрочем, отобранное у сна время оказалось не такой уж серьезной потерей. К сожалению, как бы ни пытался я абстрагироваться от всего того, чем приходится заниматься на уроках Волдеморта, как ни старался себя убедить, что это "меньшее зло", и вообще, я — существо подневольное, но по психике лекции и практика била с силой средневекового тарана. Да и как можно оставаться спокойным, сначала слушая сентенции типа: "если кости слишком мелкие, то их следует временно увеличить заклинанием" и "инферналы из детских тел получаются наиболее эффективными в боевом применение; сила практически такая же, как у "взрослых", занимаемый объем — меньше, а внушаемый ужас — на порядки сильнее. Да и маскировка проще. Несмотря на трансфигурацию, оборотное и всякие нечеловеческие расы даже волшебники к "маленьким" относятся с пренебрежением"? А потом собственноручно вырезать руны на костях… Слава Богу, я отказался от идеи брать детские тела для ровной сотни!

Чтобы не поехать крышей прямо на лекции, помимо зелий бессоницы и сна-без-сновидений приходилось плотно закидываться и магическими антидепрессантами. А единственная попытка поспать обычным образом, не под зельями… Нет. Даже такая реальность была лучше тех чудовищных кошмаров, которые превратили объективный час дремы в субъективную неделю карнавала липких и невнятных ужасов.

Если раньше я мог осуждающе-брезгливо вспоминать про целую пещеру инферналов, которую наполнил Волдеморт, не стесняясь убивать лично, то сейчас мысль о том, что я — его ученик, и от меня могут потребовать чего-то похожего, приводила в ужас!

"На темной стороне оказывается слишком уж грязно…"

Естественно, нужно было как-то сбрасывать напряжение. Был бы я один — свихнулся бы точно, но меня не бросили. Помогал факультет. Посиделки, празднование дней рождения, просто участие. Помогала команда. Помогал брат. Очень помогала Эджкомб… пока меня ее не лишили два идиота на пару: гребаный Драко "мне-с-таким-папой-можно-все" Малфой и Гарри "я-есть-избранный-и-добрый-директор-мне-все-простит" Поттер!

Случилось это следующим образом. Всю первую половину шестого курса младший Малфой успешно косплеил эмо-той-терьера. "Десять процентов дрожи, сорок процентов слез, пятьдесят процентов ненависти". По Хогвартсу Драко ходил мрачным. Огрызался на всех, в том числе и на Снейпа (!). Брал Гойла к Выручай-комнате, но обороткой с девчачьим волоском его не поил. Но к середине весны Малфой заметно успокоился, из чего можно было сделать вывод, что со шкафом у него все на мази. Успокоился и я, о чем очень сильно пожалел. Я забыл, точнее, не придал значения, как не имеющему ко мне непосредственного отношения, одному важному событию из канона.

В тот день Твайкросс наконец признал, что я в полном объеме освоил курс аппарации и теперь могу спокойно аппарировать с минимальными шансами на расщеп. Маркером эффективности были неприятные ощущения "протягивания сквозь трубу", что всегда возникали при парной аппарации. При правильно исполняемой личной они должны были или вообще сойти к нулю, или остаться еле-заметными, и они у меня… стали таковыми! Эйфорией от обретения свободы, которая в сотню раз превосходила таковую, когда в той, прошлой жизни, купил себе первый автомобиль, я вечером поделился с Темным Лордом. Слово за слово, я коснулся темы расщепов, трусости современных школьников и как пример — упомянул про тот, уже ставший давнишним, расщеп Боунс на первом уроке. Совершенно неожиданно Волдеморт этим случаем как-то слишком уж сильно заинтересовался. Подробно расспросил, почитал память, оценивающе посмотрел на меня и… приказал поклясться потенцией (!), что я убил Боунс!

Наверное, это первый и последний раз в истории, когда Темный Лорд отправил своего слугу изо всех сил… трахаться. В тот вечер весь мой отряд получил внезапное освобождение от плановой тренировки. Все, кроме Эджкомб, с которой я остался наедине за плотно запертыми дверьми моей личной комнаты в Хогвартсе. Впрочем, нельзя сказать, что Мариетта, так и не узнав причины, осталась долгим и насыщенным занятием недовольна. Во всех смыслах. "Любопытно, — расслабленно думал я, машинально лаская правой рукой "нижние девяноста" лежащей на мне девушки, — если бы она узнала, что именно послужило причиной, это был бы для нее повод возгордиться или… ужаснуться?" Я тогда не знал, что постельной неги оставались считанные мгновения, и прервана она будет самым неприятным образом.

Именно с моей правой руки все и началось. Внезапно, без какого-либо предупреждения рука вспыхнула дикой болью. Наверное, именно так себя чувствует человек, засунувший свою конечность по локоть в котел с жидким оловом. Мышечным спазмом тело выгнуло так, что Мариэтта птичкой слетела с меня, а от вопля боли она, должно быть, на время оглохла. Боль была такая, что я был готов отгрызть себе руку прямо вместе с загоревшимся на ней алым кольцом оков обета. "Драк…" — не успел я додумать мысль до конца, как на меня девятым валом упала следующая волна боли. На этот раз причиной ее стал не сработавший магический откат вассальной клятвы "Не защитил сюзерена!", а десятки глубоких ран, покрывших мое тело.

От дикой боли я скатился с кровати и стал биться головой о камни пола, готовый вышибить себе сознание, но не терпеть больше такой боли. И наверняка выбил бы, и подох от кровопотери, но меня спасла Мариэтта. Надо отдать ей должное. Девушка почти мгновенно сообразила наложить на меня петрификус, чтобы не убился, а после — волшебные бинты, чтобы не разбрызгал остаток крови по кровати и стенам комнаты.

Рыдающую на весь этаж девушку, волокущую по воздуху мумию в окровавленных бинтах, очень быстро обнаружили авроры, патрулирующие в этом году Хогвартс. Они же быстро доставили нас в Больничное крыло, где Мари приняла снотворное и успокоительное, а я — обезболивающее и несколько доз кроветворного.

"Что со мной стало бы, если "тренировку" мы, как обычно, проводили бы в Тайной комнате, даже подумать страшно! Все же я невероятно везучий чел… — думал я, лежа на белых накрахмаленных простынях больничного крыла. — Дамблдор, сука! Чтоб ты сдох, тварь!" — легкое, совсем-совсем легкое, но все же понимание в отношении Дамблдора в моей душе окончательно сменилось на с трудом сдерживаемую злобу.

После такого долгов у Мариэтты больше не было. И когда она попросила закончить наши отношения, я не смог ей отказать. "Прости, с тобой было хорошо, но мне теперь… страшно видеть тебя голым!" Правду, какова истинная причина разрыва, знает только она сама. Я ей надоел? Она нашла кого другого? Она на самом деле получила психологическую травму? Но, как бы там ни было, не пойти навстречу девушке стало бы лютой неблагодарностью, а продолжение связи — откровенным изнасилованием.

"Хватит грязи! Похоть я как-нибудь обуздать сумею. Не мальчик в пубертате."

Понимание — пониманием, благородство — благородством, однако возможность сбросить пар и получить дозу гормонов радости я потерял, что стоило мне серьезной бреши в моих эмоциональных стенах. Помня про возможные проблемы с головой, я изо всех сил искал способ получить добрые и хорошие ощущения и чувства… И нашел в совершенно неожиданном месте. Теперь, когда становилось совсем невмоготу, я, отмывшись от трупного амбре и для верности сбрызнувшись духами, шел в гости к Седрику. Пусть с точки зрения приличий это было не очень красиво — слишком уж навязчивым было мое внимание, но мягкая и покладистая жена, теплая домашняя атмосфера, любовь этих двоих, то есть уже троих… Я на это откровенно подсел, как наркоман на отраву.

Хорошее впечатление чуть было не испортила моя совесть. Как-то между делом я поинтересовался, не слишком ли наглею, все же это его семья. На что Седрик, помявшись, ответил мне совсем неожиданно: "Директор сказал, что тебе сейчас тяжело, и посоветовал дать тебе возможность для отдыха…"

Невозможно описать, какое жаркое бешенство охватило меня тогда. Дамблдор, сука, как и положено хорошему политику, по-тихому одной рукой отбирал на рубль, а другой — публично и с пафосом возвращает на две копейки.

"Альбус, гнида! Я убью тебя собственноручно!" — в запале думал я. А потом разум долго укрощал чувства и, скрипя зубами, мысленно я согласился предоставить Дамблдора его черноволосой и носатой судьбе.

В общем, несмотря на то, что основные каноничные события этого учебного года должны были произойти летом, я умудрился без приложения со своей стороны каких-либо усилий собрать на пятую точку достаточно совершенно не нужных "впечатлений" и "приключений". Чтобы cоответствовать приметам, новый год мне нужно было справлять на тонущем от пожара дирижабле-борделе!