Когда прилетает новость о фике.

В ярко освещенной комнате сижу я. Из колонок звучит медитативно-отрешенный голос Шклярского. «Не стальная игла, а грусть Мне пронзила сегодня грудь» — это, конечно, круто, но в условиях, когда вот-вот придется деанониться на одном конкурсе, когда обещал дать текст на другой, а пока ни одной идеи так и не пришло в голову, и когда еще и хочется добить главу макси до конца месяца, контрпродуктивно. Ради фикрайтерства мне приходится наступить на горло своему чувству прекрасного и включить в трек-лист... Вот не знаю, что даже...

К чему я написал это? Дык ведь правда всё. Включая Шклярского.