почему в Нарнии Аслан, такой вполне себе всемогущий лев (ну олицетворение Бога же), так много трудов перекладывает на плечи людей, вместо того, чтоб просто пошевелить когтем?

— В самом деле, если бог вездесущ, то, спрашивается, зачем Моисею понадобилось на гору лезть, чтобы с ним беседовать? Превосходнейшим образом он мог с ним и внизу поговорить.

Иной раз думаешь: - Вот оно, счастье! Ан нет, опять опыт...(c)

Только чтоб такое поведение (эталон среднего нормального цивилизованного человека, который по мелочи косячит, но резать никого не пойдет) было единственно возможным по умолчанию - человечество бы меньше страдало?

Геральдика.
Одна из самых странных колоний человечества, на взгляд Алекса…
Устье гиперканала находилось в какой-то тысяче километров от планеты, вращаясь вокруг нее подобно самому обыкновенному спутнику. Здесь была всего одна, пусть и достаточно мощная боевая станция – защиту канала осуществляли стационарные установки на планете. Они были раскиданы по всей поверхности – и в жарких безводных пустынях, и на неприступных горных кряжах, и даже на плавающих понтонах в океане. Наверняка их возведение обошлось куда дороже, чем строительство космических цитаделей, но с точки зрения обитателей Геральдики иного выбора не было. По мере того как канал кружил над планетой, контроль над ним переходил от одной боевой установки к другой.
Геральдика была планетой аристократии. Здесь собрались и остатки древних, вырождающихся земных родов, таких как английская королевская семья и арабские шейхи, и более молодые аристократии – например, новорусские династии, неслыханно разбогатевшие в конце двадцатого – начале двадцать первого века на продаже территории, ресурсов и населения своей страны. Обитали тут и несколько аристократических фамилий с других колоний, перешедших к другим формам правления, и, по слухам, даже анклав Брауни, происходящих из правившего некогда гнезда.
Разумеется, спускаться на планету Алекс не намеревался.
Они ожидали своей очереди на вход в канал, и все – в этом Алекс был уверен – разглядывали вращающуюся под ними планету. Оптические системы корабля были достаточно мощными, чтобы доставить наблюдателю массу впечатлений.
Сам Алекс выбрал для наблюдения небольшой, уютный городок в горной долине. Невысокие, в пять-шесть этажей, домики были крыты карминной черепицей, улицы утопали в зелени, повсюду били фонтаны. Рядом с городком располагался замок – пилот не удивился бы, узнав, что строение перевезено на Геральдику с Земли. Был тут и космодром, но такой крошечный и запущенный, что можно было не сомневаться – этим аристократам уже не до космоса.
Зато охоту они любили.
Вдоль быстрой горной речушки бежал человек. Оптика, даже подкрепленная компьютером, не дала Алексу возможности разглядеть его лицо – мешали легкие облака над долиной. То ли юноша, то ли девушка. За ним гнались трое всадников в ярких развевающихся одеждах, безошибочно выдающих правителей, – все маленькие царьки обожали пышность. Их верховые животные были кем угодно, но не лошадьми… разве что генетики позабавились, добавив лошадям пышные рога.
Погоня длилась недолго. Преследователи догнали жертву, сверкнули голубые вспышки… техникой аристократы все-таки не пренебрегали. Спешившись, троица подошла к неподвижному телу. Со смесью растерянности и отвращения Алекс наблюдал, как аристократы принялись насиловать беспомощную жертву. Свита в два десятка человек уже догнала их и теперь терпеливо ждала поодаль.
Наконец развлечение наскучило охотникам. Они вернулись к свите, состоялся короткий разговор, сопровождавшийся властными жестами, – и еще одна фигурка бросилась бежать вдоль реки. Охотники выжидали. Им подали какие-то напитки, и теперь они, похоже, о чем-то беседовали.
С некоторым облегчением Алекс увидел, что жертва жива. Девушка, теперь был понятен хотя бы пол, поднялась и, неловко переставляя ноги, заковыляла в сторону города. Ее никто не преследовал, наоборот – даже помахали руками.
– Отвратительно! – громко сказала Джанет.
– Ты имеешь в виду охоту? – спросил Алекс.
– Какую охоту? Я о том празднике, на яхте.
– Аристократия, – подал голос Моррисон. – Голубая кровь… черт бы ее подрал. Вроде и в самом деле голубая, да?
– Я слышал, что да, – наблюдая за возобновившейся забавой, сказал Алекс. – Конечно, они не перешли с железа в гемоглобине на медь, это нарушило бы имперские законы. Они изменили только цвет… не представляю даже, как это возможно… и генетического единства с обычными людьми не утратили. Но кровь у них голубая.
– При старой Империи такого бы не допустили, – заявил Моррисон. – Нормальный Император…
– Геральдика процветала и при предыдущих Императорах, – возразил Алекс. – А мальчишка, который сейчас формально занимает трон, наверное, и не слышал про эту планету.
– Может, и слышал, – сказала Джанет. – И не факт, что не восхитился. Настоящие короли, графы и шейхи. Его это должно радовать.
Алекс наконец отключил увеличение. Изучать Геральдику дальше не было ни малейшего желания. Шестьдесят четыре маленькие, всесильные в своих пределах династии. Шестьдесят четыре совершенно выродившиеся генные линии.
Абсолютная власть развращает, даже если она ограничена рамками одной-единственной долины, одного-единственного городка. Человеческая история знала множество тираний, но никогда тираны не были свободны от опасности революций. Никогда, до момента появления слуг-спец.
Из кого их набирали? Ведь все прилетевшие на Геральдику отправились туда добровольно. Имперские наблюдатели строго следили за потоками колонистов, не давая возможности увезти кого-то насильно. Но ведь нашлись. И не единицы, не десятки, не сотни. Сотни тысяч людей отправились на Геральдику вместе со своими хозяевами. Вряд ли на Земле набралось такое количество безумных мазохистов.
Наверное, вначале все выглядело очень мило. Маленькая страна в мирном и щедром мире, мудрые аристократы-правители. Немножко средневековой экзотики – она обладает удивительной властью над человеческими сердцами. И люди с чистой совестью заказывали специализацию слуг для своих детей, ведь что плохого может совершить престарелая мудрая леди королевской крови или поэтичный и мудрый, радеющий за свой народ шейх? Вот только шли поколения, и вырастали новые правители, привыкшие к тому, что вокруг – одни лишь слуги…
Все-таки должны быть какие-то другие ограничения на специализацию, кроме генетической совместимости с натуралами и полезности для общества. Нельзя покушаться на свободу воли… настолько сильно.