Карочи, прочитал. Ололо мы все умрём - очередные луддитские вариации.

Очень смешно то, что это дело исходит от создателя "машины атлантов" и виртуальной реальности.

Давно собирался написать о впечатлениях, года два уже. Разделю их на две части — впечатления от автора и впечатления от книги.

Что касается автора. Элеазар (я буду писать его имя так, считаю эту транскрипцию самой правильной) Юдковский называет себя учёным и просветителем, способствующим преумножению рациональности в мире. В действительности он, увы, никакой не учёный, а шарлатан и сектант. Его клуб по интересам — это классическая секточка с Гуру и Учением и общего со словом «учёный» тут только корень. А то, что в брошюрках мелькают слова «наука», «рациональность» и тому подобные вещи сути не меняет. Ни один человек не в состоянии ответить, какой именно «наукой» занимается «учёный» Юдковский. Сам он называет свою организацию «Институтом Исследования Сингулярности». При этом никакой сингулярности не существует, но Юдковский УЖЕ её изучает. А институтом эти люди назвали себя сами. С «дружественным Искусственным Интеллектом», который якобы исследует Юдковский – аналогично. В реальности перед нами сложнейшая и скорее всего неразрешимая проблема, а у Юдковского всё уже решено и на марсе завтра будут яблони цвести. Такой типовой утопизм, мечты массовой культуры, N+1-й по счёту золотой сон человечества.

Кроме того, Юдковский прославился написанием большого количества тематически-связанных статей (т.н. цепочек) и романом-парафразом (у меня не поднимается рука писать применительно к этому тексту слово «фанфик), принёсшим ему славу. И то и другое переведено на русский поклонниками. Что касается его «цепочек», превозносимых теми же поклонниками как новое слово в жанре и чуть ли не мессианская, переворачивающая умы и озаряющая души публицистика — то с ними всё не так плохо, как можно себе представить. С ними всё ещё хуже. Читать это НЕВОЗМОЖНО. Перед тобой изложения даже не позитивистской философии столетней давности, а суррогатов суррогата этой философии, проиллюстрированной примерами из комиксов и пересказанной языком ребёнка-дебила. Это производит, конечно, сокрушительное впечатление на людей, которые вообще не имеют никакого представления о Дарвине, Галилее, научной революции, о серьёзных работах Поппера и Лакатоша, Куна, Бруно Латура и Александра Койре, то есть о трудах мыслителей, рассматривавших возникновение и развитие науки всерьёз. Это тексты, написанные для людей не знающих ничего. Они примитивны до зубовного скрежета, до non plus ultra. Особенно потрясает — даже на общем беспомощном фоне — учебный текст по литературному мастерству, он тоже относится к цепочкам, ибо наука — их главная, но не единственная тема. Этот текст состоит из советов вроде «аргументы отрицательного персонажа должны быть убедительными не только для него самого», «надо понимать, что Адольф Гитлер и террористы-смертники тоже искренне верили в своё дело» и т.п. Всё это пишется всерьёз и подаётся тоном ОТКРОВЕНИЯ. Людям, которым нужны такие советы лучше не писать не то, что романы — им лучше не писать даже на заборах. И это всё, что можно сказать об Элеазаре Юдковском как о публицисте. Не удивительно, что до выхода романа, основанная на одних «цепочках», его слава оставалась нулевой.

Теперь собственно роман, принёсший Юдковскому славу. Он позиционируется как некое сциентистское евангелие, пособие по «рациональному мышлению» (что это такое — понять невозможно совершенно). Это всё, конечно, сектантская ахинея. Герои изредка (а в первой четверти книги — не изредка) пересказывают друг другу куски модного научпопа, беллетризованные изложения сведений из биологии, истории XX века, психологии (скорее фольк-психологии, они пересказывают Зимбардо и Милгрэма, а не Жана Пиаже), иногда более, иногда менее органично это встраивается в сюжет. Наиболее удачно вышло с куском о менделевской генетике, главный герой использует его как инструмент для вербовки, обращая могущественного и потенциального врага в свою веру. К сожалению не всегда у автора получается так элегантно следовать принципу «поучая – развлекай», но в целом – раздражения это не вызывает, метод (любимое слово Юдковского) не хуже любого другого. Раздражение вызывает реакция поклонников автора, если не сказать – его апостолата. У людей, которые никаких серьёзных научных работ никогда в жизни не читали — это действительно сходит за науку, хотя в лучшем случае перед нами журналистика. В защиту Юдковского можно сказать, что это действительно лучше, чем «цепочки» — потому что он пересказывает других, а не придумывает сам ( о том, какой он сам «учёный» я уже сказал). Но точно так же роман можно было построить на ином фундаменте, причём фундаменту вовсе не должна довлеть гносеологическая верность. Он может быть даже гносеологически-ложным: на френологии, на алхимии, на расовой теории тоже можно построить сильную литературу, не обязательно опираться на естественно-научную картину Нового и Новейшего Времени. Яцек Дукай написал свой замечательный роман основываясь на античной метафизике и шопенгауэровской волюнтаристской философии, Бэккер — опираясь на гностическую метафизику и на философию Деннета. Это всё не делает книгу лучше или хуже, именно как литературу.

О литературе и поговорим.

Роман Юдковского — никакое не популяризаторство и не просветительство. Это своего рода деконструкция, такие вещи пишутся обычно двумя способами: заведомо-сказочный, мифопоэтический мир, измышленный по условным законам, либо переписывается с точки зрения реализма и натурализма, либо сталкивается с миром реализма и натурализма. Юдковский совмещает оба метода с сильным перевесом второго. Перед нами разворачивается история очень умного и крайне наивного подростка (причём этот ум — не его заслуга, но это один из сюжетных ходов, суть которого лучше скрыть в тени ), малокультурного и в силу малокультурности, одновременно очень сильного и абсолютно беспомощного при всём своём интеллекте, Юдковский создаёт образ человека, который одновременно может сворачивать горы, но при этом его самого можно лепить как глину. Интересно, что сам автор смотрит на персонажа иначе — но получилось у него то, что получилось. Его Гарри, выписываемый любовно, как эталон, местами самопародиен (иногда это бросается в глаза: вся судьба героя сформирована прошедшей войной, которой положило конец его рождение; при этом за всю книгу ему даже не приходит в голову самому поинтересоваться событиями этой войны, тактикой и поступками его врага — которые были для них обоих судьбоносны; он не делает это даже тогда, когда узнаёт, что этот враг, возможно, жив и, несомненно, имеет к нему счёты; при этом время на чтение десятков посторонних книг и участие в школьных боевых состязаниях у героя находится). Как хорошо сказал один из читателей, «герой постоянно несёт всякую чушь про добрую науку, но это нормально, потому что герой — ребёнок». Вообще фанаты этой книги хвалят её совершенно не за то, чем она хороша. Юдковского хвалят как пропагандиста научного метода, но как раз в этой части он, по большему счёту, убожество. Настоящий, и не осознаваемый, видимо, самим автором, талант Юдковского — это не талант просветителя (тут он не способен на большее, чем пересказывать зады тематический журналистики), а талант драматурга. В каком-то смысле книге больше пошло бы на пользу, будь она написана как пьеса, у Юдковского довольно слабый язык, но он отменно выписывает идейные и душевные конфликты, борьбу героев друг с другом, и скупыми средствами создаёт образы не слишком умные, но полнокровные и жизнеспособные. Отчасти это заслуга Роулинг — он очень многое взял у неё, не меняя характеры большинства персонажей — но только отчасти.

С сюжетной точки зрения — это детективный роман и роман воспитания, где протагонист узнаёт правду о своём происхождении. Всё остальное — наука, публицистика, рациональность — это мишура. Фабула такая: протагонист попадает в мир, устроенный загадочно и враждебно, пытается приспособиться к этому миру и серьёзно изменить его в меру своих сил, как оказывается – весьма незаурядных а затем сталкивается с чудовищным, тотально превосходящим его врагом, врагом, который его и создал, причём существование этого врага он (рационалист и скептик, носитель нового евангелия, призванного научить читателя мыслить бесстрастно и критически!) воспринимал как полулегенду-полупустяк, в итоге оказавшись пешкой в чужой и очень опасной игре, начатой задолго до его рождения.

А с точки зрения концептуальной всё ещё интересней. Главный герой романа и его протагонист — это разные люди. «Гарри Поттер и Методы Рационального Мышления» — это очень плохая (дешёвая, глуповатая) история про рациональность, но очень хорошая история про иррациональность. Это история Судьбы, история Рока. История чудовищно могущественного, беспримерно умного (умного всерьёз, без скидок, а не как «рационалисты» с их комиксами, играми Эндера, рассказами про «а вот, помните, Гитлер, а вот помните, эксперимент Милгрэма» и потешным дурачком Гарри) и до изуверства жестокого человека, тирана; история его возвышения и падения, обрисованная в красках античных трагедий и увиденная глазами его сына (по сути, не по форме) — глуповатого, смешного ребёнка, без подсказки больших дядей не понимающего половины из того, что видит. Очень нетривиально.

От артов прям какое-то уютное, домашнее ощущение.

Всё-таки стоит, наверное, разграничивать реальную жизнь и художественные произведения. Ну выдумал Юдковский дурацкие сюжетные элементы, что уж теперь, он не может иметь своё мнение? Другой вопрос, что его квалификация вызывает большиииие сомнения.

А это ещё в самом фике было

Так он вроде признавал, что протагонист фика как минимум не всегда прав. Да и то, что сам он допускал ошибки в той части, что касается науки.

А это ещё в самом фике было — его заставили принести Непреложный обет, что он не будет делать ничего такого, что может уничтожить мир.

Понятно, будь в итоге срыв покровов "это ты, гарричка, тупой", чтобы его каждый раз хлестали по щекам за долбоебизм (тут понятно он один раз подстелил соломки и это сделала Гермиона) - было бы уже получше.

архитекторов строить дома, крановщиков работать на кранах, стиптизерш раздеваться. швей шить, программистов сидеть и нихрена не делать

— Мистер Грим, мистер Белый, Гарри Поттер. Объясняю вам смысл клятвы. Слушайте внимательно. Вы обязаны понять смысл Обета, который сейчас будет дан, поскольку этот смысл тоже свяжет вас и потому вы обязаны понимать его одинаково. Ты, Гарри Поттер, поклянёшься не уничтожать мир, поклянёшься не рисковать, когда существует опасность уничтожить мир. Этот Обет не может принудить тебя к активным действиям, и, значит, он не подтолкнёт тебя к какой-нибудь глупости. Мистер Грим, мистер Белый, вы понимаете? Мы имеем дело с пророчеством о разрушительной силе. Пророчеством! Пророчества иногда сбываются неожиданным образом. Мы обязаны принять меры, чтобы этот Обет сам по себе не привёл пророчество в исполнение. Мы не смеем формулировать Обет так, что он принудит Гарри Поттера просто стоять и наблюдать за катастрофой, которая уже зародилась по его вине, поскольку для того, чтобы её предотвратить, ему нужно пойти на какой-то меньший риск. Обет не должен и заставлять его выбирать риск поистине огромных разрушений, чтобы избежать неминуемых малых разрушений. Но всё безрассудство Гарри Поттера, — Волдеморт почти кричал, — вся его беспечность, все его грандиозные схемы и благие намерения… он не будет рисковать тем, что всё это приведёт к беде! Он не будет играть с судьбой Земли! Никаких исследований, которые могут привести к катастрофе. Никакого срывания печатей, никакого открывания врат! — Волдеморт опять заговорил спокойно. — Но если однажды обнаружится, что сам этот Обет влечёт за собой разрушение мира, ты, Гарри Поттер, в такой ситуации будешь обязан его проигнорировать. Ты не доверишь самому себе принятие такого решения, ты будешь обязан честно рассказать всё другу, которому доверяешь, и пренебречь обетом лишь в случае его согласия. Вот какова цель и смысл Обета. Он влияет лишь на действия, которые Гарри Поттер выбрал бы самостоятельно, зная, что ему предначертано стать орудием разрушения. Ибо, чтобы была возможность пожертвовать выбором, выбор должен существовать. Вы понимаете, мистер Белый?

...

— Я клянусь, — голос Гарри дрожал, но он говорил, — что не буду… уничтожать мир… по собственной воле… Я не буду рисковать… судьбой мира… Если меня принудят… я предпочту меньшие разрушения большим… Я не буду следовать этому Обету… если посчитаю, что он ведёт к разрушению мира… и друг… в чьей честности я уверен… согласится в этом со мной. По моей собственной свободной воле… — Гарри произносил слова ритуала и чувствовал, как сила сплетается в сияющие нити, которые обвивают его палочку и палочку мистера Грима, обвивают его руку в том месте, где её касается палочка мистера Белого, обвивают его «Я» на каком-то абстрактном уровне, само существование которого Гарри весьма беспокоило. Гарри чувствовал, как призывает силу собственного свободного выбора, и знал, что следующие его слова принесут её в жертву и после этого повернуть назад будет уже нельзя.

— Да будет так, — холодно и чётко произнёс Волдеморт.

— Да будет так, — повторил Гарри. И в этот миг он понял, что сущность Обета перестала быть чем-то, по поводу чего он может решать, делать так или не делать. Сущность Обета стала путём, по которому будут двигаться его разум и тело. Эту клятву он не сможет преступить, даже пожертвовав при этом жизнью. Как вода течёт вниз, как калькулятор складывает числа, так и Обет стал принципом, по которому будет существовать Гарри Поттер.

Обет стал принципом, по которому будет существовать Гарри Поттер.