В Зале Стихий собралась добрая часть Коллегии. Маги что-то напряженно обсуждали Бенерис не долго пришлось искать взглядом Хиндила — целительская форма его выделяла.
— Что с Колеттой? Она заразилась?
— Нет. Переутомилась. Её уже отнесли в Зал Поддержки, чтобы отдохнула.
На самом деле Хиндил выглядел не лучше. Эти дни ухода за больными взрастили у него под глазами мешки. Лицо осунулось. Тем не менее он вёл себя довольно бодро, и казался полным энергией. Это удивительно контрастировало с его внешним обликом. Вероятно, зельями себя поддерживал.
— Мы одни не справляемся. Нужен хоть кто-то, кто может работать с больными помимо нас.
— А местные не помогают? — поинтересовалась Архимаг.
Хиндил помотал головой, несмотря на то, что далее его ответ был положительным.
— Жители приносят готовую еду, заготавливают дрова. Они помогают и даже хотят работать с больными, но я категорически против этого. Даже если мы объясним как это делать, я боюсь, что… они заразятся.
Архимаг, Довакин и целитель посмотрели на магов Коллегии. Те замолчали и, смекнув что к чему, поморщились. Нирия, брезгливо поджав губу, произнесла.
— Вы нас не заставите. Мы не собираемся весь день проводить за кормлением с ложечки неблагодарных жителей!
Кажется остальные маги были скорее согласны с фразой, чем нет.
— Вас об этом никто и не просит, — тем же тоном ответила Архимаг. Да уж, её точно отравят, если она их заставит.
Вдруг Хиндил взъелся:
— Вы себя хоть слышите, вообще?! — крик всегда спокойного и сдержанного альтмера на них произвел крайне сильное впечатление, ибо к выпадам эмоциональной Бенерис они уже привыкли. — Вам вообще плевать на всё, что творится вокруг вас?! Там люди умирают, скампы вас дери! — Хиндил кинул маску об пол, Нирия ошарашено взглянула на него, а после усмехнулась. — Мы с Колеттой спим по три часа, борясь за их жизни. А вы что? — он осёкся, не зная что произнести, — Булки мнёте!
— Ты это тише… тише, — уже принялся успокаивать его Рунольв.
— Не трогай меня! — дёрнулся от норда эльф. — Я форму ещё не чистил.
— Но… — Толфдир подал голос, — мы делаем зелья для вас…
— Мы не лекари и тоже можем заразиться… — сказал Онмунд — Мы и так помогаем в меру своих возможностей! Не нужно обвинять нас, что мы... мнём булки!

— Довольно! — раздражённо выпалила Бенерис. — Хиндил, тебе нужно отдохнуть. А нам действительно нужны лекари… — девушка выдохнула, — Ладно, Рунольв, я напишу Ульфрику. Только письмо ему отнесёшь ты. Возьмёшь ярлова коня и двинешься сегодня.
— Я?! — удивился парень.
— Да, ты! Он тебя знает, вас двоих чуть не казнили, оба шпарите на драконьем. Я думаю, найдёте общий язык.
— Ну, знаешь… — норд растерянно почесал затылок. — Ну, в принципе можно…
— Тут только ты за него болеешь больше всего, Рунольв. Ты и пойдёшь. И если вдруг он в Винтерхолд пришлёт не лекарей, а войска, то это будет на твоей совести!
Преподаватели удивлённо переглянулись.
— Но, Бенерис, — с сомнением начала Фаральда. — Ты же ведь держишь связь с Туллием.
— Именно поэтому я полагаю, что выпрашивать у него ещё и лекарей будет слишком, — невозмутимо ответила девушка. — Или вы всё-таки согласны работать в лазарете, м-м-м?
Никто не был согласен. Бенерис после того, как на скорую руку написала письмо и скрепила конверт печатью, ушла помогать Хиндилу. Она надела целительскую одежду и была намерена работать с ним этот день, заменив Колетту. Очевидно, устыдившись, её примеру последовали Онмунд и Брелина, хотя было видно, что эта работа им не нравилась совершенно. Бенерис тоже особого удовольствия не получала. Пытался помочь и Дж’зарго, но больные боялись его когтей. За Туррианом Архимаг попросила следить Фаральду. А Рунольв был рад, что Архимаг таки решила связаться с Буревестником, и пообещал, что девушка обязательно изменит своё мнение о главе мятежников.